ГЛАВА 9
«На меня напали. Какая-то женщина», – это было единственное, что удалось вытрясти Бастиану из друга.
Первые пару дней Шейн даже не приходил в сознание, и врачи всерьёз опасались за его жизнь. Слишком поздно обнаружили мага. Слишком поздно поняли, что с ним произошло. Слишком поздно дали противоядие.
Яд андромелы или убивал, или полностью менял внешность. Преображал. Вот только то, что произошло с Дерширом, едва ли можно было назвать преображением.
Ещё недавно красивый и обаятельный молодой человек, теперь Шейн превратился в вечно брюзжащего и всем недовольного мужчину, постаревшего на десяток лет. Некогда белая и гладкая кожа стала рыхлой, приобрела землистый оттенок. Под тусклыми, точно выцветшими глазами пролегли глубокие морщины, а узкие поджатые губы делали его наружность ещё более отталкивающей. Блестящие русые волосы, которыми так гордился маг, поредели. Из походки исчезла прежняя лёгкость, непринуждённость. От шарма высшего не осталось и следа.
Неугомонный балагур Шейн, стремившийся взять от жизни как можно больше, теперь отрёкся от этой самой жизни. Укрылся в стенах своего дома, как в коконе, и оборвал все связи.
Впрочем, после случившегося друзей и поклонниц у Дершира заметно поубавилось. А с теми, кто остался, кто искренне желал ему помочь и поддержать, Шейн сам предпочитал не встречаться. Бастиан чувствовал, друг что-то скрывает, знает о незнакомке больше, чем говорит, но, сколько ни пытался, так и не сумел выудить из него правду.
– Останови здесь, – велел Мар водителю. Дождавшись, когда машина начнёт тормозить, толкнул дверцу.
Всего несколько дней назад в воздухе кружили крупные хлопья снега, вдоль домов серебрились сугробы, а окна были расписаны морозными узорами. И вот погода резко переменилась. Небо затянули тучи; не переставая, моросил дождь; ветер набрасывался на редких прохожих, под ногами которых противно чавкала серо-коричневая жижа.
Мужчина на миг остановился, поднял глаза на яркую, синюю с золотой каймой, вывеску магазина. Сколько таких в Морияре, торгующих зачарованными игрушками? Это был уже четвёртый, с владельцем которого намеревался встретиться дознаватель. Прежние бабочки, оставленные на телах жертв, были обычными. Не коллекционными. Тянули от силы на пару стэрнов. Эта же – Бастиан вытащил из кармана пальто шкатулку, в которой хранил улику, – была не похожа на своих предшественниц и явно стоила немалых денег.
Конечно, надеяться, что игрушка была куплена в одном из столичных магазинов, особо не стоило. Но всё же его сиятельство решил наведаться в каждый. Кто знает, вдруг удача всё-таки ему улыбнётся.
Мистер Тэренс оказался приветливым мужчиной средних лет. Высокий, крупный брюнет, с объёмистым животом, затянутым в сливового цвета жилет. Продавец игрушек встретил полицейского чуть ли не с распростёртыми объятиями и заверил, что будет рад помочь в выборе подарка, тут же поинтересовавшись, для кого он предназначался: для девочки или мальчика.
– Я явился к вам не за подарком, мистер Тэренс, – прервал торопливую речь торговца Бастиан. Раскрыв шкатулку, поставил её на прилавок. – У вас имеется широкий ассортимент коллекционных игрушек. Может быть, эта бабочка раньше принадлежала вам?
Мужчина улыбнулся, бережно коснувшись тончайших золотых крыльев, инкрустированных хрусталём. Правда, улыбка сползла с его лица, стоило мистеру Тэренсу обнаружить, что зачарованный механизм повреждён.
– Моя красавица, – подтвердил с теплотой в голосе. – Игрушку забрали сразу же, не успел я выставить её в витрине.
Привычное спокойствие изменило Бастиану. Не в силах сдержать волнения, он порывисто спросил:
– Помните покупателя?
Мистер Тэренс задумчиво потёр подбородок, побарабанил пальцами по деревянной столешнице прилавка. Потом, просветлев лицом, радостно сообщил:
– Ещё как помню! Очень приятная в общении молодая особа. Долго стояла возле витрины, рассматривала каждую бабочку, прежде чем попросила упаковать эту, – кивнул он на шкатулку. – Хочу заметить, определиться было непросто. У меня есть из чего выбрать! – заткнув большие пальцы за пояс брюк, напыжившись, гордо заметил владелец.
– Покупательницей была женщина? – недоумённо переспросил Бастиан. В мечтах он уже шёл по следу убийцы (конечно же, мужчины), чей словесный портрет должен был любезно предоставить ему мистер Тэренс.
И тут на тебе… Снова неизвестная леди.
– Девушка, – уточнил словоохотливый продавец и бойко продолжил: – Очень симпатичная юная леди. Лет восемнадцати, я бы сказал.
– Как она выглядела?
Мистер Тэренс в задумчивости пожевал губами.
– Брюнетка. Стройная, как тростиночка. Черноглазая. Немного бледная, как по мне. Помню, у неё была очень красивая улыбка. Такой весь день можно любоваться.
– Эта юная леди пришла к вам одна? – Дознаватель с жадностью ловил каждое слово своего собеседника.
– Нет, в сопровождении пожилой дамы. Гувернантки, я полагаю.
К сожалению, ни имени девушки, ни имени сопровождавшей её женщины мистер Тэренс назвать не смог. Так же, как и дать более подробное описание внешности своих клиенток.
Бастиану оставалось довольствоваться теми скудными сведениями, которыми поделился с ним хозяин магазина. А также надеяться, что удача и дальше не оставит его. Поможет разыскать в огромном городе брюнетку с чёрными глазами.
Впрочем, на этот счёт у его сиятельства уже имелись некоторые соображения.
* * *
– Мне не нравится твоё состояние, Ива.
Пока я смотрела в окно, исполосованное дождём, на город, утопавший в вязком тумане, его светлость смотрел на меня. Каждой клеточкой своего тела ощущала пристальный, пронизывающий насквозь взгляд серых холодных глаз.
Лучше бы Эшерли вёл машину сам, а не вызывал водителя. Тогда бы в салоне я сидела одна, никого не дёргала, и сама не дёргалась бы. Спокойно предавалась своим безрадостным мыслям; таким же мрачным, как и мелькавшие за окном пейзажи.
– Извини, от меня в последнее время мало толку, – улыбнулась грустно, имея в виду полное отсутствие положительных эмоций.
Про чудо-снадобье в последнее время не вспоминали. Грэйв о нём больше не заикался, и я молчала. Опасения, что снова потеряю над собой контроль и буду из кожи вон лезть, пытаясь соблазнить мага, оказались сильнее жалости к Маэжи.
Я горько усмехнулась своим мыслям. Вот кого бы порадовал грядущий вечер, так это сестру его светлости. Мне же совсем не хотелось тащиться на бал, устраиваемый в честь де Клера и его невесты.
Наверняка там будет и его закадычный приятель Реджинальд. А может даже… Шейн. Стоило подумать о Дершире, как в груди снова появилось то щемящее чувство, что охватывало меня всякий раз при воспоминании о высшем.
Нет, я вовсе не жалела о содеянном. Но вот испытывала ли удовлетворение от мести? Не уверена.
Поймав в стеклянной глади своё отражение, спешно отвела взгляд.
Пока что Грэйв не заикался о продолжении вендетты и, если честно, я была ему за это благодарна. Мне необходимо было время, короткая передышка, чтобы собраться с мыслями, вновь заковать сердце в броню, и тогда уже я без малейших угрызений совести отыграюсь на ублюдках-высших.
Только сначала немножечко передохну.
– Я не об эмоциях, – вклинился в мой внутренний монолог голос герцога. – Ты подавлена из-за Шейна. Можешь врать себе, сколько угодно. Мне – не получится. Из-за нашей связи я чувствую всё то, что испытываешь ты, Ива.
Спасибо чёртовой метке.
– Дело не в Шейне, – возразила вяло. – Просто немного нервничаю из-за праздника.
– Надолго мы там не задержимся. Обещаю, – обнадёжил меня его светлость, и на этом допрос закончился.
Родовое гнездо де Гриенов ослепляло роскошью, чрезмерной помпой. Вдоль насыпной дорожки, ведущей к парадному входу, горели факелы. Должно быть, пламя было зачаровано, так как ни резкие порывы ледяного ветра, ни противно моросящий дождь были не в силах его потушить.
Разряженные гости стекались к широкой лестнице, обрамлённой массивными колоннами, и постепенно растворялись в золотистом сиянии светильников, заполнявшем холл.
Дамы, сверкая улыбками и бриллиантами, красовались друг перед другом шикарными нарядами. Я от них сегодня недалеко ушла. Блистала в платье из синего бархата и голубой парчи. Правда, в отличие от местных кокеток, обвешивать себя гирляндами из драгоценностей не стала, ограничилась тёмной бархоткой с нежной камеей.
Не успела скинуть меховую ротонду, как взгляды околачивавшихся неподалёку франтов тут же утонули в глубоком декольте моего платья. Видать, господ магов заинтересовала серебристая кайма на вырезе. Ею же были оторочены и широкие, расклешённые от локтя рукава.
Пока молодые денди бесстыдно пялились на меня, его светлость, которому слуга помогал снять пальто, сверлил их тяжёлым взглядом. Того и гляди не выдержит и огреет обоих тростью. Впрочем, с тростью герцогу тоже пришлось расстаться, как и с чёрным атласным цилиндром и большой коробкой, украшенной пышным бантом, в которой хранился подарок для будущих молодожёнов. Не знаю, что там приготовил для голубков Грэйв. Надеюсь, бомбу с часовым механизмом, да помощнее, чтоб разнесла к чёртовой бабушке весь этот чёртов дом.
Чинно поклонившись, слуга поспешил унести нашу верхнюю одежду и презент. Любознательные юноши, поняв, что их интерес не остался без внимания, тоже предпочли ретироваться. Как уже успела заметить, высшие в большинстве своём побаивались Грэйва и предпочитали его сторониться.
– Прогуляемся? – Маг выставил вперёд локоть, предлагая мне за него ухватиться.
Увы, с променадом у нас не сложилось. Приходилось то и дело останавливаться, дабы поприветствовать очередного барона, виконта, герцога или маркиза, таскавшихся из зала в зал в сопровождении своих супруг или рабынь.
Пока Эшерли расшаркивался перед мориярскими сливками, я не переставала вертеть головой, благополучно позабыв о том, что по правилам этикета обязана изучать чёрно-белые, похожие на шахматную доску плиты пола, и не сметь поднимать взгляд выше плинтуса.
Но сейчас мне было не до соблюдения приличий. Страшилась и в то же время надеялась отыскать среди сонма лиц лицо Идена. «Полюбоваться» на туповатую физиономию Уокмана. Посмотреть мерзавцам в глаза и вспомнить всё, что они со мной сотворили. Возможно, это придаст мне решимости и заглушит мою не в меру щепетильную совесть.
Однако ни виновника торжества, ни его дружка пока что нигде не наблюдалось. Зато я повстречалась глазами с Маром. Отвернувшись поспешно, постаралась задушить всколыхнувшееся внутри чувство. Не хватало ещё, чтобы Эшерли снова проявил проницательность и понял, что творится у меня в душе.
К счастью, магу в тот момент было не до моих переживаний. Сунув мне в руки бокал с пуншем, Грэйв посоветовал не скучать и пообещал скоро вернуться. А мгновение спустя от высшего и след простыл. Не в силах бороться с искушением, я снова обернулась.
Что-то шепнув своему собеседнику, Бастиан направился ко мне.
– Мисс Фелтон, – тепло в голосе и тепло во взгляде. На губах улыбка, которой мне так не хватало.
Кажется… кажется, я успела по нему соскучиться. От этой мысли, сладко кольнувшей сердце, заалели не только щёки: жар разлился по всему телу, от макушки до кончиков пальцев.
– Ваше сиятельство, – опустилась в реверансе, втайне надеясь, что граф тоже оценит серебристую кайму моего платья. Выпрямившись, протянула для поцелуя руку и ответила такой же мягкой улыбкой.
Высший продолжал смотреть на меня, даже когда касался моей кисти губами, и от взгляда карих лучистых глаз на сердце становилось теплее. Единственное, что омрачало приятные мгновения встречи, отдавалось горечью у меня внутри – это осознание того, что господин Мар водил дружбу с надругавшимися надо мной ублюдками.
Наверняка он сейчас переживает за Шейна. Сочувствует ему.
– Какой замечательный вечер, – ляпнула первое, что пришло в голову, когда молчание стало неловким. – Невеста его милости очаровательна, – продолжила, стараясь казаться непринуждённой, имея в виду юную красотку с медовыми буклями, румяную от смущения, да ещё и в пышном кремовом платье с кучей оборок, добавлявшем ей сходства с фарфоровой куклой.
Неверрийка в гордом одиночестве принимала поздравления от гостей и то и дело растерянно оглядывалась по сторонам, наверное, искала своего без пяти минут благоверного. Праздник был в самом разгаре, и Иден, по идее, должен был уделять внимание приглашённым, а не шляться чёрт знает где.
Вот закончился первый танец, заунывная мелодия полонеза сменилась более оживлённой: просторный зал наполнился нежными звуками вальса.
– Я хотел поговорить с вами. – Похоже, Бастиану было плевать на невесту друга, куда больше его сейчас интересовала моя персона. – Окажите честь, мисс Фелтон, подарите мне первый танец.
Обернувшись, взглянула на распахнутые настежь двери, через которые всего несколько мгновений назад прошёл Эшерли и затерялся в холле среди гостей. Сказать, что мне хотелось закружиться с магом в вальсе, – это ничего не сказать. От одной только мысли почувствовать прикосновение его руки к моей, ощутить тяжесть ладони на талии, меня охватывало радостное волнение напополам с каким-то детским восторгом. Жаль, что эти эмоции отравлял страх. Страх перед Грэйвом. Боюсь даже предположить, как поведёт себя его светлость, увидав своё приобретение в объятиях своего же заклятого соперника.
И, наверное, стоило отказаться, уйти от греха подальше. Но искушение оказалось сильнее здравого смысла, я не смогла ему противиться. К тому же нам действительно следовало поговорить. Пусть расскажет, для чего заявился недавно к герцогу и предлагал за меня деньги.
Шаг, другой. Первые робкие прикосновения. Сводящий с ума взгляд. Лёгкий аромат парфюма, смешанный с запахом его кожи. Почему он кажется таким родным? Таким знакомым. Почему, стоит только оказаться рядом с этим мужчиной, и меня, словно лавиной, накрывает чувство защищенности. Покой. Я не могу объяснить себе природу этих эмоций, и как наркоман, жаждущий спасительной дозы, снова и снова стремлюсь их испытать.
– Вы счастливы с Грэйвом, мисс Фелтон? – нарушил очередную затянувшуюся паузу дознаватель.
– Разве можно быть счастливой в неволе? – горько улыбнулась в ответ. Прогнав последние сомнения, тихо спросила: – Вы хотели выкупить меня? Зачем?
Во взгляде высшего промелькнуло удивление.
– Рассказал вам?
Я молча кивнула и, ведомая магом, снова отступила на шаг. Мы продолжали плавно кружить по залу под чарующие звуки вальса, не замечая никого и ничего вокруг.
– Я думаю… Нет, я уверен, что чем дальше вы будете от него, тем лучше. Для вас. – Мар говорил медленно, осторожно подбирая слова, словно боялся совершить ошибку. А может, задеть, ненароком обидеть меня.
– И это всё? – почувствовала укол разочарования и подняла на мага глаза. – Мне приятна ваша забота, сэр. Но я хочу знать, почему. Почему вы так переживаете за меня? Мы ведь едва знакомы.
– И тем не менее нескольких коротких встреч мне хватило, чтобы влюбиться в вас по уши.
Сердце пропустило удар, а потом забилось, как сумасшедшее. Надеялась ли я услышать нечто подобное? Да. В самых смелых своих мечтах. Но уж никак не ожидала, что глупые фантазии вдруг станут реальностью. Вот только…
Не знаю, что тогда на меня нашло, откуда взялась эта прямолинейная Ива, ещё секунду назад таявшая от одного лишь звука его голоса, довольствовавшаяся малым: его улыбками и восхищённым взглядом. А теперь, после признания, мне стало этого мало.
– По уши – это насколько сильно? Настолько, чтобы сделать меня своей законной женой? Или всё той же рабыней?
Я знала, как больно могут ранить слова. Но до того момента даже не предполагала, какую боль способно причинить молчание. Короткие секунды тишины растянулись в вечность. В вечность страха и разочарования.
Мимо проносились танцующие пары: дамы в пёстрых нарядах и их кавалеры в элегантных фраках. Музыка, смех, голоса – всё смешалось. Мелькавшие повсюду лица стали размытыми, утратили яркость. А то единственное лицо, которым хотелось любоваться снова и снова, сейчас выражало совсем не те эмоции, которых я ожидала.
В какой-то момент мне вдруг расхотелось, чтобы он отвечал.
– Ива…
Закончить его сиятельство не успел. Пальцы Эшерли до боли сжали мой локоть, а голос, в котором властвовал не холод, а самая настоящая стужа, резко произнёс:
– Попрощайся с графом. Мы уходим.
Понятное дело, ждать, пока я расшаркаюсь напоследок с его врагом номер один, Грэйв не стал. Дёрнул меня за всё тот же многострадальный локоть и потянул за собой к выходу, не обращая внимания на шепотки и любопытные взгляды.
Наверное, стоило уже начинать бояться, готовиться к очередному выговору, а может даже, к скандалу. Сейчас я не хуже любого мага ощущала объявшую его светлость ярость. Но в тот момент уже было неважно, как поведёт себя Эшерли.
В тот момент мне на всё стало плевать.
