Глава 16
Париж, 1820 год.
– Добрый день, Сабина.
Улыбнулся, приветствуя подошедшую к дверям девушку. В этом тёмно-синем наряде и шляпке она меньше всего походила на куртизанку.
– Виктор, – одарила меня приятной улыбкой, подходя ближе. – Как ты меня нашёл?
– Спросил у виконта, – поцеловал перчатку на её руке. – Всё же девушку, обслуживающую высшие чины найти куда проще ожидаемого.
– Возможно, но сегодня я не работаю.
– Замечательно, тогда, может, составишь мне компанию?
– И для чего же она тебе понадобилась?
– Хочу пригласить тебя на ужин, пока у меня ещё есть подобная возможность.
– Нам запрещено посещать светские рауты без соответствующего на то дозволения.
– А кто сказал, что это будет светский раут? – улыбнулся, слегка наклонив голову. – Я просто хочу провести с тобой вечер, и не более того.
– Не позволено. Я могу обслуживать клиентов только в борделе.
– Прости, но ты, кажется, уже сказала, что сегодня не работаешь. Ну, так почему тогда не встретиться со мной как со своим новым знакомым, а вовсе не как с клиентом?
– И что же именно предполагает эта встреча? – игриво улыбнулась, позволяя понять, что вопрос решён.
– Ужин в ресторане, прогулка по городу.
– И что, совсем никакого секса?
– Кто знает, – пожал плечами. – Если только сама этого захочешь. Ну, так что?
– Во сколько я должна быть готова?
– В шесть.
– Хорошо, – сделала шаг назад, продолжая одаривать кокетливым взглядом.
Спустя три часа мы уже сидели в ресторане. Что ни говори, а моя спутница была изумительно прекрасна. Ярко-алое платье обнажало белоснежные плечи, полностью скрывая её соблазнительную грудь. Открытые руки, длинные пальцы, плавные изгибы шеи.… Сколько ни смотри – невозможно налюбоваться.
– Уже выбрала?
– Да, – улыбнулась, принимая бокал белого вина. – Я хочу омара.
– Будьте добры омара для моей спутницы и устрицы с гребешками для меня, – хладнокровно кивнув, метрдотель отошёл от нашего столика, впервые за столько времени позволяя остаться наедине.
– Ты очень хорошо говоришь по-французски.
– Думаю, что именно из-за этого меня сюда и направили.
– Что ж, я бы с удовольствием лично поблагодарила того, кто это сделал. Вот уж и не подумала бы, что ты снова захочешь меня увидеть. К тому же так скоро.
– Два дня? – улыбнулся в ответ. Всё же компания этой женщины оказалась куда приятней ожидаемого. – Я бы сделал это куда раньше, но свободное время выдалось только сейчас.
– И как надолго ты в Париже?
– Ещё дней на девять.
– Значит, уже скоро отбываешь.
– Ну, если бы знал, что встречу здесь тебя, то постарался бы задержаться на дольше.
– Мужчины, вы такие мужчины, – потянувшись за бокалом, рассмеялась Сабина, наполняя окружающее нас пространство мелодичными звуками своего удивительного смеха.
– И откуда же столько недоверия к представителям моего пола? Особенности профессии или собственный горький опыт?
– А ты проницательный. И впрямь не зря для этой поездки выбрали именно тебя.
– Значит, собственный, – отпил вина, продолжая наблюдать за всеми её движениями и мимикой. Несмотря на то, что я явно затронул Сабину за живое, она продолжала мило улыбаться своей обворожительно-рабочей улыбкой. – Думаю, что именно так ты и попала в бордель. Всё же женщины такой удивительной красоты редко оказываются в таких местах.
– Возможно, в Англии, но у нас всё совсем иначе.
– Тебе уже предлагали роль содержанки?
– Смотрю, ты неплохо осведомлён о подобных тонкостях, – расправила белоснежную салфетку, укладывая поверх платья. – Неужели в Лондоне тебя ждёт одна из нас?
– Нет. Я подобными вещами не занимаюсь. Слишком хлопотно.
– Все так говорят. Пока не встретят ту, от которой голова пойдёт кругом.
– Вполне возможно, – улыбнулся ей, принимая принесённое блюдо. – И у многих уже она пошла кругом из-за тебя?
– Ты меня смущаешь, Виктор. Если тебя послушать, то создается впечатление, что я женщина неземной красоты!
– А разве не так? – иронично свёл брови, забавляясь её реакцией.
Ничего не ответив, Сабина снова рассмеялась, принимаясь за своего омара.
– Хочешь попробовать? – взглянула на меня, уже приготовив аппетитный кусочек белого мяса. Я кивнул, и она протянула свою вилку. – Вкусно?
– Очень.
– Спасибо за угощение. Люблю омаров, жаль не могу позволить себе их так часто, как бы хотелось.
Наблюдая за ней, я понял, что совсем не отказался бы ввести эту женщину в статус своей содержанки. Может, она и врала, притворяясь такой милой девочкой, но мне на самом деле с каждым разом всё больше и больше нравилось наше общение. Сейчас очень хотелось именно такой мягкости и непринуждённости, простоты и лёгкости, которые были рядом с ней.
– И как же давно ты уже лорд?
– Не так уж и давно, – выдавил лимон на серую мякоть аппетитной устрицы. – Всего пять лет.
– А лет тебе…? – на этот раз уже она приняла моё угощение, соблазнительно скользя губами по серебряным зубцам вилки.
– Тридцать шесть.
– Тебе к лицу. Не люблю, когда мужчины выглядят моложе своего возраста.
– Противоречивое заявление. Всё же в шестьдесят выглядеть на сорок куда лучше, нежели на свои законные.
Она снова засмеялась, протягивая мне пустой бокал:
– Думаю, ты прав.
– Ну, так как насчет тебя? Столько времени прошло, а ты так и не дала мне ответа ни на один из поставленных вопросов. Не переживай, я не жду от тебя ничего, а потому вполне спокойно приму любые ответы.
Выдохнув после недолгой паузы, она снова взглянула на меня, пытаясь улыбнуться:
– Я должна была выйти замуж по договорённости. Старая добрая проблема, когда твоей семье нужны деньги, которых у вас нет. Мой будущий жених пообещал помочь, но накануне свадьбы принудил меня к…
– Он тебя изнасиловал, – постарался обозначить случившееся как можно мягче и спокойней, чтобы не портить настроение своей спутнице.
– Да. А после отказался от свадьбы, – поправила пальчиками пышную причёску, продолжая изображать абсолютное равнодушие. – Вот так и получилось, что единственным способом выжить стало ремесло простой гетеры.
– Не стоит скромничать. Кем-кем, а простой гетерой тебя крайне тяжело назвать. Ты куртизанка, Сабина, и носи это «имя» с достоинством, не уподобляясь самым обыкновенным шлюхам.
– А ты странный, – смутилась моя спутница, явно не ожидая от меня ничего подобного.
– И где же сейчас тот мужчина?
– Там же, где и всегда. Держит булочную на Ревали Это.
– Значит, живёт и процветает, – слегка приподнял брови, ничуть не удивляясь подобному исходу.
– Вполне.
– Ну и чёрт с ним. Всё же, если бы не он, то ты бы не стала одной из самых достойных дам данного ремесла. И я бы не смог сейчас насладиться твоей компанией, – приподнял бокал, продемонстрировав своё почтение.
Приятный вечер в ресторане продолжался вплоть до восьми часов, после чего перешел в не менее приятную прогулку по городу. Сколько же очаровательного смеха я сумел услышать за эти три часа. Сабина и впрямь была изумительно-волшебной девушкой. Не просто красивая, но ещё и на удивление умная и зрелая для своих лет. Ещё бы, иначе и быть не могло. Как ни посмотри, а по-другому ей был бы закрыт выход на любой светский раут в старом добром качестве сопровождающей персоны.
– Благодарю за вечер, – поцеловал светлую перчатку, остановившись у порога её скромного жиля.
– И я тебя, – улыбнувшись на прощание, она приподняла громоздкое платье, поднимаясь по ступенькам. – Может… – нерешительно обернулась, стоя в дверях. – Хочешь зайти?
Улыбнувшись, я подался вперёд, уже давно ожидая подобного предложения. Остановившись около неё, смотря в пьянящие глаза, я слегка приподнял её за подбородок, накрывая поцелуем эти соблазнительные губы. Сабина сразу же ответила, податливо раскрывая навстречу моему языку свой пылающий от желания ротик. Она так горячо и страстно целовала, что нельзя было желать ничего лучшего, и всё же…
– Прости, – повержено выдохнул, понимая, как чудовищно я обманывал себя весь этот вечер… – Но я не могу.
– Я что-то сделала не так?
– Нет, Сабина, ты прекрасна, – отстранился от неё, делая глубокий вдох. – Просто… это всё не то, чего я на самом деле хочу.
– Спасибо за откровенность, – снова улыбнулась, касаясь моей щеки. – Знаешь, Виктор, а ты и, правда, исключительный мужчина. Не только умелый любовник, но ещё и удивительно обходительный джентльмен. И я думаю, что женщине, которую ты полюбишь по-настоящему, повезёт.
– Надеюсь, что и тебе повезёт найти своего мужчину, милая.
– Не переживай за меня. Такие, как я, просто так не сдаются.
– Даже и не сомневаюсь, – приняв от неё поцелуй в щёку, я вернулся к экипажу.
Ну, вот и всё.… На этот раз я был вынужден признать своё полное поражение перед этой женщиной. Пытаясь от неё убежать, я нашёл в чужой стране именно ту, которая больше всего мне о ней напоминала…
Нет, это не она меня преследовала,… это я настойчиво отказывался её отпускать…. И я скучал.… Действительно скучал по этой надоедливой девчонке. Ну, кто ещё заговорит со мной о гусях? Кто станет поучать о том, как следует разговаривать со своей пленницей? Кто так огненно и страстно отчитает меня, называя грубияном? Или так невинно и жарко вопьётся поцелуем?
Невольно улыбнувшись, я попросил кучера остановиться за квартал до своего жилья. Сейчас мне хотелось пройтись. Сейчас мне как никогда прежде хотелось понять, что же делать. Всего двадцать минут назад я был вынужден признать, что совсем не безразличен к Мадлен. А внутри уже появилось такое гнетущее ощущение безысходности, словно это продолжалось, по меньшей мере, неделю…
Ужасное… просто ужасное чувство незнания того, как мне теперь двигаться дальше? Как вести себя рядом с ней? Оставить в статусе пленницы или…. Да нет же, пленницы, и только! И кого я, спрашивается, обманываю? Мадлен живёт совсем иными чувствами. Совсем иными желаниями, и позволить себе приблизить эту женщину ближе дозволенного – будет моей самой невообразимой ошибкой. Ошибкой, которые я уже устал постоянно допускать рядом с ней…
Прохладная ночь освещала улицу серебряным светом практически полной луны, не позволяя мне укрыться даже от самого себя. Не позволяла раствориться в своей бархатно-мягкой тьме, исчезая с лица земли.… Как же не хотелось думать.… Не хотелось ни вспоминать, ни грезить об этой женщине…
«Всё кончено, Виктор… Ты посмел подпустить к себе не просто человека, ты позволил подпустить к себе свою собственную жертву…. О боги…» – разочарованно выдохнул, потирая уставшие глаза. В этот момент время остановилось, и я вполне отчётливо ощутил, как оказался на грани жизни и смерти.… Как ни крути, а меня в любом случае ждут боль и опасность.
Буду тушить в себе чувства к Мадлен – и начну страдать, пока однажды не переболею ими, наконец-то освободившись от её гнетущего дурмана. Пойду у них на поводу – начну страдать, став отвергнутым или, того хуже, обманутым и преданным… Что ни выбери – и здесь, и там сплошные мучения и разочарование… Что ж, всего в одно мгновение моя милая бабочка превратилась в самого настоящего паука, в чьих крепких сетях я так глупо оказался…
* * *
Облокотившись предплечьями о фальшборт, я вглядывался в голубой горизонт. Солнце приятно светило, отражаясь золотыми бликами от сапфирового шёлка океана. Прохладный ветер швырял мне в лицо крошечные капли солёной воды, чайки с противным криком парили над нашим теплоходом, а я всё смотрел и смотрел туда, где водяная гладь встречается с небом. Как они крепко-накрепко срастаются друг с другом, словно одно целое, могущественное и непобедимое.
И наблюдая за тем, как этот новый мир окружал наше крошечное судно со всех сторон, Как мы целиком и полностью утопаем в его величественной стихии, мне всё ещё не верилось, что всего через два часа я уже прибуду в Лондон, а ещё через три наконец-то вернусь домой.
«Домой?» – переспросил себя, прекрасно понимая, что теперь моим домом, настоящим домом, был отнюдь не особняк в Холланд-парк. Теперь единственным местом, в котором мне всегда хотелось быть – имение на окраине Сент-Олбанс. И совсем не из-за того, что я понял, пребывая во Франции, не из-за того, что там была Мадлен. А потому, что только там я, в конце концов, мог сорвать эту утомительную маску чуждого мне человека. Отодрать её от себя с мясом и кровью, вновь наслаждаясь свободой…
Наконец-то раздался бой колокола, знаменуя о нашем приближении к суше, и пассажиры заспешили обратно в каюты, вынося чемоданы. Как хорошо, что никто точно не знает время моего возвращения, особенно Кэролайн. Встреть она меня, и уже ни за что не позволила бы направиться загород.
– Куда вам, господин? – подскочил молодой мужчина, предлагая воспользоваться своим экипажем.
– Сент-Олбанс.
– Это будет стоить двести.
– Договорились.
Передав кучеру громоздкий чемодан, я рухнул на жёсткое сидение. Последние два дня превратились в одну сплошную дорогу, бесстыдно высасывающую из меня всё соки. А впереди ещё ожидалась встреча с Мадлен, о которой я всё это время так усердно старался не думать.
Что с ней? Как она встретит меня? Как будет вести себя дальше? И вообще, она всё ёще там, или совершила побег? Тогда Мадлен говорила, что хочет помочь мне, готова стерпеть все, что я с ней сделаю. Тогда мне хотелось, чтобы под этими словами крылось что-то большее, чем простая жертвенность, чтобы она говорила это из-за…
Мда, даже и думать обо всём этом смешно. Чтобы Мадлен могла полюбить такого, как я? Меня могли любить лишь, когда я притворялся, когда скрывал ото всех вторую половину себя самого. Да… такого Виктора любили все.
– С возвращением, господин, – улыбнулся Адлэй, встречая меня на пороге.
– Рад тебя видеть, старик, – похлопал того по плечу, искренне доволен тем, что за время моего отсутствия с ним ничего не случилось.
– Здравствуйте, мистер Олдридж, – тут же подошел Бреско, забирая мой чемодан. – Куда его отнести?
– В гостиную.
– Как прошла ваша поездка? – взглянул на меня Адлэй, присаживаясь на соседнее кресло.
– Отлично. Договорённость уже вступила в силу, и теперь мы можем больше не переживать, что французы снова решат от неё отказаться.
– Что ж, можете быть собой довольны.
– Так и есть. Кристин! – позвал горничную, что сию секунду появилась в дверях.
– Да, мистер Олдридж.
– Будь добра открыть чемодан и подать мне самый верхний свёрток, – горничная выполнила моё распоряжение, и я протянул старику бутылку его любимого вина.
– Виктор.… Да оно же стоит целое состояние!
– Не переживай. Беднее я из-за него не стал.
– Спасибо тебе огромное, – даже не взглянул на меня, рассматривая тёмно-жёлтую этикетку. – Но я видел, что помимо моего подарка у вас в чемодане присутствует ещё несколько интересных коробочек.
Чёрт, порой мне казалось, что у этого старика есть глаза везде, где это только можно и нельзя! Кристин всего на пару секунд открыла чемодан, а тот уже успел разглядеть такую мелочь! Не хотелось признаваться, что я на самом деле кое-что привёз для Мадлен, но и обманывать или уходить от ответа не имело никакого смысла. Пять последних дней я словно зачарованный бродил по Парижу, выбирая подарки для своей пленницы, вместо обещанных сувениров для жены. Даже и не знаю, и чего именно я собирался этим добиться? Получить расположение Мадлен, или потому, что мне на самом деле хотелось сделать ей приятное?
– Ну, не тебе же одному принимать подарки, – беззаботно улыбнулся, подпирая пальцами висок. – Как она?
– Спит с самого вечера.
– До сих пор? Но ведь уже полдень.
– Так и есть.
– Думаешь, это может быть из-за того, что она не хочет меня видеть?
– Сложно сказать, – пожал плечами. – Думаю, будет правильным, если вы сами это узнаете.
– Хорошо, но сначала я переоденусь.
Сбросив с себя этот надоедливый пиджак, жилет и галстук, как всегда оставаясь в рубашке, я спустился в кабинет за ключом. Удивительно, но в одно и то же время мне и хотелось встретиться с Мадлен, и нет. Казалось, что если я спущусь к ней сейчас, то она обязательно обо всём догадается. Узнает, что я влюблён, и тот час попытается воспользоваться этим в своих собственных целях.
– Доброе утро, Мадлен, – когда я прошёл в комнату, она, как и всегда, сидела в своём кресле.
– Доброе. С возвращением.
– Мадлен, с тобой всё хорошо? – глядя на покрасневшие лицо и померкшие глаза, появилось впечатление, что у неё началась чахотка. Казалось, секунда, и она лишится сознания… – Ты, часом, не заболела? – подошёл ближе, касаясь губами пылающего лба. – Вспотела и выглядишь уставшей.
– Нет, – вяло покачала головой.
Касаясь её спустя столько времени, мне совсем не хотелось от неё уходить, и всё же нужно было взять себя в руки.
– Хорошо, – тут же отстранился, направляясь к своему креслу. – Но я в любом случае попрошу Адлэя присмотреть за тобой. Не хватало, чтобы у тебя ещё началась горячка.
Стоило замолчать, как Мадлен тут же поднялась, приближаясь ко мне, словно в каком-то необъяснимом дурмане. Остановившись передо мной, продолжая впиваться в глаза своим помутневшим взглядом, Мадлен слегка приподняла подол сорочки, опускаясь мне на руки.
– Мадлен, – вдыхая пьянящий аромат её волос, я почувствовал, как начинаю пропитываться исходившим от неё плотным дурманом вожделения. – Что ты…
– Возьми меня… – прохрипела мне в висок, тут же прикасаясь, поцелуем, и я почувствовал у себя в паху ядовитый жар.
– Мы не можем.
– Пожалуйста… – перехватила руку, опуская на обнажённое бедро, снова пытаясь поцеловать. – Пожалуйста…
Что ж, это точно была не чахотка,… чувствуя, как Мадлен сходит с ума от желания, я просто не мог ей ответить.… Сейчас я слишком сильно хотел эту женщину, чтобы после нашего с ней секса суметь взять себя в руки, продолжая здраво мыслить…. А она всё не унималась и не унималась. Скольжение её тела… прикосновения рук… бархатная кожа её горячего бедра, от которого я до сих пор не смог оторваться… поцелуи и этот проклятый аромат…
Чувствуя, что начинаю терять контроль, растворяясь в зарождающемся желании, я из последних сил заставил себя опомниться, довольно грубо перехватив Мадлен за тонкое запястье, приказывая прекратить своё соблазнение. Раскрыв помутневшие от страсти глаза, она наконец-то остановилась, но… то, что я сумел разглядеть в её взгляде в этот момент, полностью сломило мою волю…
Точно также смотрит на тебя лошадь перед смертью. Точно такими же, преисполненными отчаянием глазами, всё ещё веря, что ты можешь стать тем единственным, кто убережёт её от неминуемой гибели. Наверное, именно в этот самый момент я и понял всю глубину безысходности этой девчонки. Понял, как страдает Мадлен, сгорая в моих руках от столь беспощадной любви, что всё это время неустанно терзала её разум и тело.
Любви, что настолько глубоко и безжалостно запустила в неё свой яд, что та уже не была способна ей сопротивляться. Отдавая себя в моё полное распоряжение, позволяя целиком и полностью владеть собой, словно вещью. Да… какая же жестокая участь выпала моей Мадлен…
И увидев сейчас в её глазах острый осколок точно таких же чувств… осколок себя самого… уже не смог остановиться.… Прикоснувшись языком к её губам, я почувствовал, как она целиком и полностью перехватывает всю инициативу. Как по-хозяйски она запустила пальцы мне в волосы, сжимая на затылке…
Но на это раз мне уже было всё равно, что именно она ведёт в этом танце. Всё равно, что я стал от неё зависим… всё равно, если она поймёт, какую роль для меня играет, и какое место в моей жизни сумела занять….
Сейчас мне было слишком хорошо, чтобы думать обо всем этом. Сейчас всё, чего мне на самом деле хотелось – наслаждаться этой женщиной.… Наслаждаться её требовательными поцелуями… прикосновениями рук и пылающим от страсти телом…
Придерживая Мадлен за нежные бёдра, я поднялся, направляясь к кровати. Лишь на секунду отстранившись от неё, чтобы освободиться от мешающей рубашки, я почувствовал, как нетерпеливо Мадлен сделала это за меня. Сняв с неё тонкое платье, уложив в кровать настолько жадным поцелуем, что голова пошла кругом, я потянулся рукой вниз по её красивому телу, проникая пальцами в наполненное горячими соками лоно.
Мне хотелось довести Мадлен до исступления, хотелось, чтобы она стонала и сходила с ума в моих руках. Хотелось, чтобы на этот раз наш с ней секс стал для неё совершенно незабываемым… самым страстным и горячим из всего, что было прежде.… Чтобы, даже не будучи ни с кем другим, она точно знала, что я самый лучший мужчина, с которым ей приходилось спать.
Чувствуя, как Мадлен извивается под моим телом, как яростно просит прекратить эту сладостную пытку, я лишь всё больше и больше воспламенял в ней всю ту мучительную истому, из-за которой она теряла рассудок от переполняющего тела возбуждения. Видя, как она потянулась к груди, я тут же перехватил её руки, не позволяя получить желаемой разрядки.
Опустившись губами к затвердевшему соску, я слегка пощекотал его языком, тут же взяв в рот прикусывая настолько, чтобы она смогла испытать необходимую для удовольствия боль. Мадлен вскрикнула, и я тут же склонился к другой груди. Мне нравилось видеть то, как сладко она изнемогала в моих объятиях. Нравилось снова и снова заставлять её наслаждаться нашим с ней сексом.
Уже сам более не в силах всё это выносить, я взял её за горячие бёдра, подтягивая к себе. Настойчиво войдя в неё до самого упора, вынуждая задрожать от удовольствия, я снова вышел. Мадлен отчаянно простонала, обессиленно сжимая пальцами простынь, безмолвно моля меня о пощаде…
– Попроси меня, Мадлен, – потребовал, впиваясь пальцами во вспотевшие бёдра.
– Пожалуйста…
Выдохнула, словно вот-вот лишится сознания, но я всё равно продолжал эту пытку. Продолжал, даже чувствуя, что и самому с каждым следующим мгновением становится всё труднее и труднее справиться со всей этой немыслимой истомой…
– Назови моё имя.
– Виктор… – от звуков её охрипшего голоса я почувствовал, как крепко пульсирует в виске.
Эта женщина… эта удивительная женщина сводила меня с ума.… Никогда прежде я ещё не чувствовал ничего подобного ни с одной из тех, с кем был близок… Еще никогда прежде меня не изнуряла такая разрушительная, чудовищная страсть, которую я испытывал к ней.
– Виктор… – простонала, когда я снова вошёл в неё, уже не в силах остановиться.
Резкий, глубокий толчок пронзил её измученную плоть, заставляя так сладко простонать, что я совсем потерял голову.… Стискивая зубы чтобы не застонать, я двигался всё быстрее и быстрее… глубже и глубже…. Чувствуя, как у меня под ладонями потеют её горячие бёдра, как обессиленно она изнемогает от каждого моего толчка, я понял, что неспособен унять переполняющее меня возбуждение…
Мадлен так протяжно и сладко стонала, что мне абсолютно не хотелось прекращать наш с неё секс. Секунда, и, видя, как яростно она закусила губу, готовясь в любой момент взорваться от наслаждения, я из последних сил заставил себя остановиться.
– Я хочу слышать тебя, – приказал ей не замолкать, ведь мне на самом деле это было нужно.
Я хотел слышать стон, под который и сам подойду к своему пределу, когда закончу наш с ней секс, наполняя её тело своим семенем. Ещё несколько уверенных толчков, и я наконец-то сумел расслабиться, наслаждаясь тем, как вся эта комната наполнилась приятным созвучием её утопающими в удовольствии стонами. Разорванное на миллион кусочков тело приятно дрожало, полностью лишённое каких-либо сил.… Как хорошо.… Одно сплошное наслаждение, переполняющее каждый уголок всё ещё пылающей плоти…
– С тобой всё хорошо? – опустился к её прекрасному, покрытому пеленою сна, лицу. – Кажется, ты ненадолго потеряла сознание.
Мадлен ничего не ответила, лишь слегка разомкнула свои рубиновые губы. На белоснежном подбородке горела алая струя крови, и я не сдержался от того, чтобы не попробовать её на вкус. Проведя по ней языком, я впился в сладкий рот, снова и снова заставляя ответить на поцелуй. И для меня это был самый эротичный момент из всех, когда-либо существовавших…
– Останься, – протестующе вжалась в меня, стоило приподняться.
– Уже обед, и Адлэй может спуститься сюда в любой момент.
– Не спустится. Он не так глуп, чтобы приходить ко мне, когда здесь ты.
Очень интересно, и когда это эти двое успели настолько сблизиться, чтобы так спокойно плести у меня за спиной интриги?
– Я скучала по тебе, Виктор, безумно скучала.
– Я тоже, – слыша это неожиданное признание, я улыбнулся, прикасаясь к её губам жадным поцелуем.
– Почему в тот раз ты сказал, что больше не станешь со мной спать? – взглянула на меня так мило, словно невинный ребёнок. – Тебе не нравится быть со мной?
– Нравится.
– Почему тогда? Не хотел, чтобы я забеременела?
– Я не могу иметь детей.
– А если бы мог, ты бы позволил мне родить?
– Ну что за вопросы? – Мадлен так неожиданно заговорила о таком,… что с каждым разом мне становилось всё труднее и труднее подбирать слова.
– Ты единственный мужчина, от которого я хочу ребёнка, – вжалась в меня куда сильнее прежнего. – Если не от тебя, то и ни от кого другого.
Наблюдая за ней, за тем, как искренне она говорит, в голове возник один вопрос, на который мне не терпелось услышать ответ.
– Может, наконец-то скажешь, как тебя на самом деле зовут?
– Мадлен. И не было, и нет мне другого имени. Только твоя Мадлен.
– Зачем ты всё это делаешь? – с каждой следующей секундой эта девчонка одно за другим исполняла мои самые заветные желания, отчего мне было всё сложнее и сложнее ей поверить.
– Потому что люблю тебя.
– Но ты ведь понимаешь, что это ничего не изменит?
– А я и не собираюсь ничего менять. Просто приходи ко мне…. Будь со мной…
Отвечая на её поцелуй, я почувствовал, как её нежная кожа начинает воспламеняться:
– Отдохни немного.
– Мы можем провести эту ночь вместе?
– Неужели тебе мало того, что уже случилось между нами? – чего-чего, а я совсем не ожидал от неё такого запала.
– Я не хочу заниматься любовью, я хочу просто спать с тобой в одной постели.
– Ты так сильно меня любишь?
– Сильнее всего на свете.
Что ж, кажется, я понял, почему именно Мадлен говорит, что любит меня. Что ни говори, а, кажется, единственное, чего я на самом деле сумел добиться, так это поставить её в зависимость от нашего с ней секса. Ну да ладно, сейчас мне уже и за это стоит поблагодарить Провидение. По крайней мере, она меня не боится и не испытывает отвращения. А наступит день, и я сумею добиться того, чтобы эта женщина смогла разглядеть во мне не только любовника, но ещё и мужчину. Не знаю, когда и как это случится, но я добьюсь её расположения, чего бы мне это ни стоило.
– Хорошо, если ты на самом деле так сильно этого хочешь. Только это будет в моей комнате.
– Как скажешь.
– И ещё кое-что…
– Если тебе снова нужно меня резать, то старые порезы практически зажили, и я вполне способна стерпеть новые.
– Я совсем не об этом, Мадлен, – усмехнулся, поглаживая её по нежному плечу. – Сейчас мне это не нужно.
– Ты снова убивал, верно?
В памяти тут же возникло противное лицу обидчика Сабины и то, как тот беспомощно содрогался от каждого следующего удара моего ножа. Интересно, она узнала, что тот погиб? Узнала, что его прирезали в тёмной подворотне, словно бродячего пса?
– То есть, как бы я ни старалась, а ты всё равно не остановишься…
– Не думал, что тебя так огорчит возможность лишний раз не проходить через подобный кошмар. В любом случае, тебе не стоит так расстраиваться. Твои старания не напрасны. Ими ты сумела сохранить, по меньшей мере, две жизни. Так что не стоит заниматься самоистязанием, Мадлен. Это в любом случае ничего не изменит. И ещё одно, пока я буду гостить в имении, ты должна будешь жить наверху.
– Почему?
– Потому что ты мне нужна именно там.
– Правда?
– Правда, а теперь собирайся. Я буду ждать тебя в гостиной.
Оставляя дверь её камеры открытой, мне хотелось, чтобы Мадлен знала, что с этой минуты может быть совершенно свободна. Но, конечно же, не настолько, чтобы уйти, но достаточно для того, чтобы уже более не чувствовать себя пленницей.
Поднявшись в особняк, я снова позвал Кристин, распорядившись достать из чемодана все оставшиеся подарки. Сейчас мне было необходимо, как следует освежиться после такого горячего и неожиданного секса.
– Вижу, мисс была рада вас видеть, – спокойно взглянул меня Адлэй, стоило оставить купальню.
– Может, хватит уже всего этого притворства? – в последний раз вытер волосы, отдавая тому полотенце. – Что ни говори, а ты явно ожидал именно чего-то подобного.
– Ну что вы, я всего лишь предложил вам лично её поприветствовать.
– А мне почему-то кажется, что ты всё это время делал именно то, чтобы именно этим всё и закончилось, – опустился на диван, смотря в его хитрые глаза.
– Она ведь нравится вам, верно? Не стоит обманывать меня, Виктор, то, что я вижу в тебе сейчас, ясно говорит мне о том, что я прав.
– И что же ты видишь?
– Что ты счастлив.
Я хотел ему ответить, но в комнате появилась Мадлен, и этот разговор уже не мог продолжаться.
– Это тебе, – кивнул в сторону стола. – Что не понравится, можешь выкинуть.
Наблюдая за тем, с каким восторгом она распечатывает первый из привезённых ей подарков, я понял, что начинаю улыбаться, как самый настоящий дурак. Хотелось остановиться, сделать что-нибудь, что сотрёт с моего лица эту предательски счастливую улыбку.
– Шоколад! – радостно улыбнулась, раскрыв красивую коробочку.
– Надеюсь, он не сильно испортился, пока я сюда добирался.
– Что ж, – неожиданно заговорил Адлэй. – Мне нужно пойти посмотреть, как там Кристин.
– Отдохни ещё немного.
– Ну что вы, господин, если я перестану двигаться, то, считай, перестану и жить.
Стоило мне проводить старика, как Мадлен тут же сорвалась с места, заключая меня в объятья. Чувствуя у себя на груди её тонкое тело и то, как она тянется к моим губам своим невинным поцелуем, всё, чего мне сейчас хотелось – ещё сильнее прижать её к себе и уже ни за что не отпускать.
– Спасибо. Мне очень нравится.
– Но ты ведь их даже не попробовала.
– Обязательно попробую после ужина.
– Хорошо, – улыбнулся, переведя взгляд на стол. – Их там ещё пять. Может, откроешь?
Отстранившись от неё, подпирая плечом стену, я наблюдал за тем, как радостно Мадлен распаковывает очередной мой подарок.
– Это масло бегена и какао. Меня заверили, что именно так его и используют француженки.
– Хочешь, чтобы я была похожа на француженку? – игриво улыбнулась, прижимая к губам холодное стекло.
– Ты куда красивее многих из них, – стоило мне произнести это, и по её милому лицу тут же скользнула практически невидимая тень сомненья. – Что-то не так?
– Ты любишь свою жену?
– Мадлен, – разочарованно выдохнул, понимая, что ещё не время поднимать подобные вопросы, – ты хочешь знать о том, что я чувствую к тебе.
– Мне нужно знать, что я тебе ближе.
– Ты ближе, – взялся за лицо, аккуратно, поглаживая. – Ты особенная, Мадлен. Самая особенная из всех моих женщин.
– Я не хочу, чтобы ты спал с кем-то, кроме меня.
Это признание заставило меня улыбнуться. Какой же всё-таки жадной оказалась моя милая девочка. Настолько неожиданно в её детском сердечке проснулось чувство собственности, что было невозможно отказать ей в подобной просьбе.
– Клянусь тебе, Мадлен, – прижал к себе, целуя в лоб. – Что больше не стану спать ни с одной другой женщиной, кроме тебя. С этого дня и до самого последнего ты будешь моей единственной любовницей.
И это было правдой, ведь сегодня я и сам понял то, что уже давно не давало мне покоя. Что я и сам не хочу быть ни с кем, кроме неё.
