Глава 4
Капитан Магу чистил револьвер. Во-первых, это давно следовало сделать. Во-вторых, никакого более полезного занятия ему придумать не удалось. Поиск убийц окончательно зашел в тупик, смерть любимой, как поздно он это понял, девушки осталась неотмщенной, а его собственная жизнь по-прежнему была в опасности. Самое время привести в порядок личное оружие и зарядить его. В самое ближайшее время может пригодиться.
– Капитан Магу, если не ошибаюсь?
В дверях стоял хлыщеватый молодой человек, одетый по последней моде, но дешево. На его физиономии было такое самодовольное выражение, что не будь револьвер разобранным, Алекс не преминул бы в нее разок пальнуть. Нет, не совсем в нее, а так, чтобы пуля прошла поближе к уху, авось хоть на мгновение изменится.
– Не ошибаетесь, молодой человек.
«Молодым человеком» этого франта было не пронять, капитанская ирония отскочила от него, как мячик одной новомодной игры от крепостной стены. Незваный гость подошел к стулу, стоявшему у стены, поставил его напротив Алекса, без приглашения на нем устроился и, закинув ногу на ногу, соизволил представиться.
– Жорж. Жорж Манский. Я привез вам письмо от вашего батюшки.
Меньше всего этот хлыщ походил на отцовского курьера, но всякое может быть. Алекс начал собирать револьвер.
– А человеческое имя у тебя есть?
Вторая попытка оказалась не более успешной, чем первая.
– Есть, но мне больше нравится это.
Жестом профессионального фокусника Жорж извлек из воздуха конверт из блестящей веленевой бумаги. Револьвер пришлось отложить. Первым делом капитан проверил подлинность и целостность печати. Странно, но все было в порядке. И почерк на конверте отцовский, сам писал, не доверяя секретарю. Значит, внутри должно быть что-то важное. Аккуратно вскрыв конверт, Алекс извлек сложенный листок, исписанный с двух сторон. Листок хранил едва уловимый запах табака. Пока отец писал, он курил, а курил он только в минуты сильного волнения.
Развернув письмо, Алекс углубился в чтение. Сначала шли дела семейные, здесь, к счастью, все было в порядке. Ага, понятно, каким-то образом отцу стало известно о пожаре в доме госпожи Сетниковой. А вот и про посланца. «Этим проходимцем можешь распорядиться по своему усмотрению, он об этом предупрежден. Доверять ему нельзя ни на грош, так как трусоват и продажен, но умен и ловок, каналья, а потому, в деле добычи нужной информации и обделывания всяческих темных делишек может оказаться весьма полезным. Ирен я ничего не сказал, пусть она и дальше пребывает в неведении. Недавно у нее появился седой волос, который она тщательно скрывает, главным образом, от меня. Не хочу, чтобы у нее их прибавилось. Очень прошу, вернись живым».
Алекс глянул на Жоржа поверх письма. Тот, сидя в прежней позе, со скучающим видом разглядывал скромную обстановку госпитальной палаты. Капитан пробежал глазами конец письма. «P.S. Если потребуются средства, обратись к управляющим отделениями банков в Аллерте или Текуле. P.P.S. Не вздумай давать Жоржу крупных сумм, только на мелкие расходы. И не забывай время от времени щелкать его по носу, да побольней, чтобы не забывал, кто из вас хозяин». Вот с этого, пожалуй, и начнем.
Капитан сложил письмо и вернул его обратно в конверт.
– Фелонов!
Влад ввалился в комнату.
– Врежь этому разок, только физиономию не порти.
Жорж вместе со стулом улетел в угол, где скрючился, жадно хватая ртом воздух. На шум в палату заглянул стоявший у дверей солдат, но увидев, что с охраняемой персоной все в порядке, вернулся на свой пост. Алекс продолжил собирать револьвер. Жорж, наконец, сумел восстановить дыхание.
– За что?
– Не «за что», а «зачем». Затем, молодой человек, чтобы вы хоть немного осознали цену своей будущей ошибки. Вы ведь к нам из столицы прибыли?
– Из столицы.
– Так вот, если вы ошибались в столице, вас могли побить. Или посадить в тюрьму. А здесь нравы намного проще, судьи и адвоката не будет.
Алекс закончил сборку, взвел курок «голда» и направил ствол Жоржу в лоб.
– Здесь тебя просто убьют.
Алекс нажал на спусковой крючок, звонко щелкнул курок, Жорж вздрогнул.
– А перед этим, возможно, будут пытать. Осознал?
– Осознал, – кивнул бледный, как мел Жорж.
– Тогда садись к столу. Влад, найди водки, нашему новому товарищу, вижу, ему не помешает.
Сходить за водкой Фелонов не успел, в палату опять заглянул солдат.
– Тут к вам пришел какой-то. Судя по виду – торгаш.
– Ну так пропусти.
В палату вошел давешний торговец с Текульского рынка. Чуть помедлил, не ожидая встретить здесь такую компанию, потом поздоровался.
– И вам не хворать, – ответил Алекс. – Я догадываюсь, что у вас для меня что-то есть?
– Есть, – подтвердил торговец. Помните, я говорил вам про Массатиха? Так вот, его самого уже давно никто не видел, но сегодня ко мне приходил его человек.
– Чего он хотел?
Торговец многозначительно промолчал. Капитан торопливо достал деньги, положил на стол четвертной. При виде толстой пачки ассигнаций загорелись глаза Жоржа. Заметив это, Фелонов сунул ему под нос свой волосатый кулак.
– Он хотел продать мне револьвер. Вот этот.
На стол лег маленький изящный револьверчик, явно не для мужской руки. На стол лег еще один четвертной.
– Хватит?
Торговец кивнул, и Алекс забрал револьвер со стола. Барабан полный, порохом не пахнет, давненько из него не стреляли.
– Как его имя?
– Задир. Смуглый, высокий, одет во все черное. Лет ему немного за тридцать. Очень опасный человек, не зря Массатих держал его при себе.
На стол легла третья ассигнация.
– А есть у него особые приметы? Такие, чтобы его можно было сразу узнать.
– Есть, на левой руке у него не хватает двух пальцев, мизинца и безымянного.
– И еще один вопрос. Почему Задир пришел именно к вам?
– Одно время я вел дела с Массатихом, несколько раз ездил к нему в горы, там он меня видел. В Текуле он больше никого не знает.
– Если узнаете что-то еще…
– Непременно загляну к вам.
На этом торговец откланялся. Если бы не рана, Алекс готов был прыгать до потолка.
– Есть! Есть бог на свете! Влад, у Сетниковой служили горничная и кухарка, обе были приходящими, потому и уцелели. Бери револьвер и бегом к ним. Если они его узнают, то этот Задир тот, кого мы ищем. Ну что стоишь? Давай бегом!
Схватив со стола револьвер, Фелонов умчался разыскивать обеих женщин.
– Жорж, где он может скрываться?
– Город он знает плохо, знакомых друзей у него нет, в гостиницу или в пансион он не пойдет, там все на виду. Скорее всего, снял жилье у кого-нибудь из обывателей на окраине города. Там паспортов не требуют и на рожи особо не смотрят. Если оружие начал продавать, значит, ему деньги нужны. На еду много не надо, а жилье дорого стоит, вот и поиздержался.
– А почему не уезжает?
– Ждет кого-то. Или хочет все сделать сам.
– Как его можно найти?
– В этом случае, лучше всего жандармов подключить, у них в этом деле возможностей больше. Возможно, он им уже попадался во время облав, только искали они не того.
– Никаких жандармов, – категорически отказался Алекс. – В тот же день весь город будет знать, кого мы ищем. Задир этот уйдет в горы и щи его там, свищи. Что можно сделать еще?
– Я бы на рынке покрутился. Должен же он где-то продукты покупать. И к этому тоже может прийти.
Алекс ткнул пальцем в Жоржа.
– Вот ты рынком и займешься. Ступай, вечером доложишь.
– А на расходы?
– Перебьешься.
Выпроводив Манского, Алекс начал заряжать «голд». От волнения руки тряслись, и тупорылые патроны не с первого раза попадали в каморы барабана. Закончив с оружием, капитан повалился на кровать. Пока еще преждевременно было делать какие-то однозначные выводы, сначала надо было дождаться результатов от Фелонова, чтобы не получилось, как в прошлый раз.
Ждать пришлось долго. В палату принесли обед, но капитан даже не взглянул на него. И только, когда солнце краем коснулось гор на западе, с задания вернулся Фелонов.
– Нашел, обеих нашел. Кухарка эту игрушку ни разу не видела, знает только, что что-то такое было. А горничная утверждает, что у хозяйки был именно такой револьвер. В среднем ящике стола лежал, она его еще трогать боялась, когда порядок наводила.
– Да, жаль, что она номера не знает, но что имеем, то имеем. Выходит, добрейшая Аврелия Архиловна, вот уж никогда бы про нее такое не подумал, вышла встречать гостей вооруженной, только воспользоваться оружием не успела.
– Что дальше делать будем? – поинтересовался Фелонов.
– Искать. Жоржа я уже отправил на рынок, но на него надежды мало, он в городе человек новый. Поэтому все в твоих руках. И ушах. Кого искать, ты знаешь. Только осторожно, не спугните, это наш единственный шанс.
– Найдем, никуда гаденыш не денется.
– Деньги на водку есть?
– Пока есть.
– Да, зайди еще на телеграф, отбей отцу телеграмму, пусть подтвердит личность этого Жоржа.
Ну вот, теперь все при деле. Кроме него. Капитану оставалось только ждать.
А Жорж оказался мастером своего дела. Уже на третий день в Текуле, он уже считался своим на местном рынке. Толкался в торговых рядах, что-то покупал, что-то продавал, вел какие-то переговоры в кабаке возле рынка. В другом углу того же кабака Фелонов поил водкой местных ломовых извозчиков. Время шло, а результата не было.
Как ни странно, но в розыске Задира повезло Манскому. Жорж заявился ближе к полудню. Прививка от наглости, полученная в первый день, похоже, переставала действовать. Алекс хотел было поставить его на место, но тот неожиданно заявил.
– Можете меня поздравить, меня ограбили! Приставили нож к горлу, и я вынужден был отдать кошелек.
Жорж продемонстрировал тонкий, едва заметный порез на шее.
– А почему тогда такой довольный?
– Да потому, что когда бандит мне левой рукой рот зажимал, я обратил внимание на отсутствие двух пальцев. Причем, именно мизинца и безымянного. Кошелек я ему отдал, уж очень он был убедительным. Потом он меня в спину толкнул, я упал, он сбежал с моими деньгами.
Серж сделал паузу, но чутье Алекса подсказывало – на ограблении дело не закончилось.
– Дальше, – потребовал капитан.
– Дальше я убытки понес.
– Радуйся, что хоть жив остался. Ты понимаешь, почему он тебя не зарезал?
– Убийцу искать будут. А по поводу пропавшего кошелька полиция даже чесаться не будет. Но убытки попрошу мне компенсировать.
– Хорошо. Сколько?
– Четыре…, ладно, пара червонцев точно была. Затем я подхватился, и за ним. Осторожно. Трудно было очень, темно, и по городу этот Задир петлял, как заяц. Но в конце привел-таки в свое логово!
– Уверен?
– Я больше часа ждал, он оттуда так и не вышел, там и заночевал.
– Адрес знаешь?
– Откуда? Я город плохо знаю. А показать могу. Ну что, берем Фелонова и туда?
– Нет. Фелонов неделю пил, от меня на костылях толку никакого, на тебя надежды мало, а задир человек опасный, терять ему нечего. Пусть его жандармы арестовывают. Пора им начать отрабатывать получаемое жалование.
Первым делом Грозневецкий изъял дамский револьвер, как вещественное доказательство. Алекс с трудом уговорил его не тащить немедленно на допрос торговца, чтобы срочно запротоколировать его показания.
– Давайте сначала Задира арестуем, а бумажки будем потом писать.
На этот раз подполковник Крыжопуло решил взять все в свои руки и подошел к делу со всей ответственностью. Первым делом, по показаниям соседей, было установлено, что подозреваемый проживает в этом доме уже около двух недель. Угол ему сдавала унтер-офицерская вдова, с которой он все эти две недели и сожительствовал. Ситуация осложнялась тем, что Задир практически все время проводил в доме, где кроме него находились сама вдова и трое ее малолетних детей. В такой ситуации штурмовать дом было нельзя, но хитроумный Крыжопуло и тут нашел выход из ситуации.
Засада была устроена возле располагавшегося в углу двора деревянного туалета. Ждать пришлось долго, но когда злоумышленник вынужден был воспользоваться услугами отхожего места, жандармы начали действовать. Как только Задир спустил штаны, к нему подкрался один из жандармов и треснул его дубинкой по голове. То ли голова оказалась слишком крепкой, то ли удар был не удачным, но оглушить преступника не удалось. Помогло стражам государственной безопасности, что со спущенными штанами далеко не убежишь, и оружия при себе у Задира не было. Совместными усилиями четырех жандармов, после короткой, но отчаянной борьбы, бандит был повержен на землю, побит и связан. После чего, жандармы еще немного попинали его сапогами. И только после этого преступник был доставлен в жандармское управление, где был закован в кандалы.
– Взяли, голубчика тепленьким!
Подполковник Крыжопуло с чувством выполненного долга плюхнулся в кресло.
– Помяли, правда, малость.
– Но допросить-то его можно? – поинтересовался Алекс.
– Отчего же нельзя? Ротмистр прямо сейчас этим и займется.
– А мне можно будет присутствовать при допросе?
– А оно вам надо, капитан? – прищурился Крыжопуло. – Вы ведь человек опытный, знаете, как оно происходит. Давайте мы лучше с вами чайку выпьем, с баранками. Или вы кофе предпочитаете? У нас есть.
– Кофе.
– Вот и чудесно. А как ротмистр закончит, мы его сюда позовем, здесь вместе и послушаем. Да не волнуйтесь вы! Грозневецкий жандарм опытный, и не таких волчар на изнанку выворачивал. Вот помню, года три назад, попался нам…
Пока Крыжопуло под горячий чай травил свои жандармские байки, Алекс ерзал на стуле. Часов у капитана не было, а спрашивать у жандарма он стеснялся. Время остановилось.
Наконец дверь открылась, ротмистр Грозневецкий прибыл на доклад к начальству.
– Вижу, вижу, есть результат!
– Есть!
Ротмистр сел, положил на стол папку.
– Все рассказал, как миленький. А меня чайком не побалуете? Я ведь сегодня заслужил. Но давайте по порядку, господа офицеры.
Ротмистр раскрыл папку и, время от времени, поглядывая в нее начал доклад.
– Два года назад весь род Массатиха, а с ним и Задир, выехали с новообретенной территории Руоссии в Османийскиий султанат. Там им дали землю на границе султаната Егибетом. Земля плохая, воды мало, жара. Горцы к такому климату непривычны, умирали пачками. Да еще и Егибетский паша с султаном на ножах, то и дело кочевники на них нападали. Короче Массатих понял, что ничего кроме погибели там не ждет, и решил податься ближе к родным краям. Наскреб денег на билеты, взял с собой Задира, и отправился в Гатуни. Но ему и тут не повезло. С корабля они сошли утром, а вечером того же дня город был взят войсками генерала Трындецкого. И вот тут-то и начинается самое интересное!
Ротмистр глотнул чая и продолжил.
– Приютил их у себя один старик. Он же и предложил им убить одного руоссийского офицера. Да, да, вас капитан Магу. И денег пообещал.
– Много? – заинтересовался капитан.
– На наши деньги что-то около шестидесяти червонцев золотом.
– Не дорого меня оценили, – фыркнул Алекс.
– Это для вас шесть сотен мелочь, капитан, а для них очень большие деньги. Но самое интересное было дальше. Старик назвал им дату вашего приезда в Гатуни с точностью плюс-минус один день.
– А имя этого старика Задир назвал?
– Конечно, назвал.
Грозневецкий выдержал эффектную паузу.
– Хамиди-бей.
– Никак не успокоится старая сволочь! – мгновенно вскипел Алекс. – Всю жизнь буду жалеть, что тогда его не прихлопнул! Хорошо, причин для того, чтобы меня прикончить у Хамиди было более чем достаточно. Но откуда он узнал сам факт, а самое главное, дату моего приезда? Не думаю, чтобы у бея был информатор в кадровом управлении.
– Меня этот момент тоже заинтересовал, – поддержал капитана ротмистр, – но увы, Задира в такие тонкости никто не посвящал.
– Ничего, страшного, – вмешался Крыжопуло, – можно спросить у самого Хамиди. Готовьтесь к поездке в Гатуни, ротмистр.
– Слушаюсь, господин подполковник!
– Я еду с вами, – решительно заявил капитан Магу.
– Но вы же после ранения!
– Это не имеет никакого значения! Я эту сволочь…
– А вот этого не надо, господин капитан, – остудил Алекса подполковник. – Он нам для суда живым нужен.
– Хорошо, живым я его оставлю. Слово офицера.
– В таком случае, я возражений не имею, – согласился Крыжопуло. – А вы, ротмистр?
– Вдвоем в дороге веселее. Но мы еще не закончили. Пока в Гатуни оставались османийцы, Хамиди продолжал держать их при себе. Кормил поил, словно ждал чего-то. А недели три назад, Когда город был повторно нами взят, бей сообщил им, что вы отправлены в госпиталь, организованный в казармах Текульского полка. Я обращаю ваше внимание, что в это время капитана Магу только везли в Текуль, а они уже точно знали, где он окажется.
– Да, – согласился Крыжопуло, – очень интересное обстоятельство, будет, о чем расспросить Хамиди. Продолжайте ротмистр.
– Больше никаких загадок. Злоумышленники прибыли в Текуль, быстро выяснили, что госпиталь хорошо охраняется и проникнуть в него будет очень непросто. Но во время прибытия очередного транспорта с ранеными, они заметили, что часть офицеров размещают в домах обывателей. И тут им крупно повезло. На рынке они случайно услышали разговор двух женщин. Одна из них была госпожа Сетникова, вторая – ее родственница. В разговоре прозвучало имя капитана Магу.
– Аврелия Архиловна была чрезвычайно общительной женщиной, – вставил свое мнение Крыжопуло.
– И эта общительность стоила ей жизни, – констатировал Алекс.
«И не только ей».
– Так и есть, – подтвердил Грозневецкий. – Они проследили за ней до дома, и той же ночью пошли на дело. Постучали, назвали имя родственницы, она им открыла, дальше вы все знаете. Массатиха убили, Задир сбежал, перед этим поджог дом. Надеялся, что вы сгорите. Но далеко не ушел, видел, как вас увезли в госпиталь.
– Как же он меня узнал? Ведь раньше никогда не видел.
– Хамиди описал. И у вас одного был револьвер в руке. Догадаться не трудно.
Ротмистр продолжил.
– Потом он пристроился к местной вдове. Эта баба с ним хоть и сожительствовала, но деньги за комнату брала исправно. Несколько раз он пытался проникнуть в госпиталь.
– Дней десять назад ночью переполох со стрельбой был, – припомнил Алекс.
– Его работа, – подтвердил Грозневецкий. – А потом он продал перекупщику револьвер, на чем и засветился, а когда деньги от его продажи закончились, ограбил вашего Жоржа, на чем окончательно погорел.
– Вдову допрашивали?
– Помилуйте, капитан, только-только с Задиром закончили! Да она ничего существенного сказать не сможет, поверьте моему опыту, но на всякий случай расспросим.
Слово взял жандармский начальник.
– Ну что же, господа офицеры, в целом, картина преступления прояснилась. Осталось только арестовать его вдохновителя и уточнить некоторые детали, что возлагается на вас, ротмистр. С уликами, полагаю, у нас все в порядке?
– Так точно, господин подполковник! От веревки не отвертятся.
– Вот и отлично, – подвел итог Крыжопуло, – собирайтесь в дорогу, господа офицеры.
Запряженная четверкой бричка, покачиваясь на мягких рессорах, взбиралась все выше и выше в горы. К счастью для Алекса, ротмистр Грозневецкий предпочитал передвигаться с комфортом. Скорость практически та же, зато не надо трястись в жестком седле, а можно развалиться на мягком диване. И только два обстоятельства омрачали настроение капитана: раненая нога и морда Жоржа Манского напротив. Этот хлыщ заявил, что ни разу в жизни на лошадь не взбирался, пришлось сажать его в бричку напротив себя. К положительным моментам путешествия следовало отнести то, что разговорами Жорж не досаждал. Только головой крутил по сторонам, изредка задавая вопросы о заинтересовавших его местах.
Ротмистр тоже впервые пересекал горы по этой дороге, но он к горам человек привычный. А в целом, путешествие протекало на редкость скучно и гладко. Крупных банд здесь уже не водилось, а мелкие отпугивал эскорт из десятка конных жандармов и отставного унтера.
Капитан привычным движением поправил надоевшие до чертиков костыли, лежавшие по правую руку от него. «Когда доберемся до Гатуни, надо будет попробовать ходить с тростью».
– Господин ротмистр, через пару минут мы достигнем верхней точки Харешского перевала, предлагаю сделать остановку.
– Это можно, – согласился Грозневецкий, – надо немного размяться, а то ноги от долгого сидения затекли.
Мнением Манского никто не поинтересовался, поэтому, Жоржу оставалось только спросить.
– А с перевала можно увидеть море?
– Нет, – отрезал Алекс. – Зато там можно увидеть кое-что другое.
На перевале располагался армейский пост. Пехотный унтер только взглянул на мундир ротмистра, капитанские погоны Алекса и следовавший за бричкой эскорт. Не проверяя документов, махнул рукой «проезжайте». Солдаты подняли полосатый шлагбаум – путь свободен.
Вскоре бричка миновала палатки армейцев и остановилась у старой полуразрушенной башни. Фелонов помог капитану спуститься на землю, подал костыли. Алекс неловко заковылял по каменистой поверхности к башне. Остальные, заинтересовавшись, пошли за ним. Подтянулись некоторые из жандармов. Под ногами то и дело попадались стреляные гильзы, обрывки каких-то тряпок, иногда старые лошадиные кости. Капитан указал костылем на крупную гильзу, мятую и позеленевшую от времени.
– Узнаешь?
– От нашего «гартинга», – подтвердил бывший унтер. – Где он стоял? Там?
– Нет. Левее и ниже. Да, впрочем, какая разница.
Капитан двинулся дальше. Слева от башни отыскалась невысокая каменная насыпь, причем, часть ее была явно насыпана недавно. От насыпи шел густой трупный смрад. Выкопать глубокую могилу не было, ни времени, ни возможности, а погода стояла теплая. На насыпи лежали обломки большой каменной плиты. На одной стороне камней можно было увидеть остатки надписи на руоссийском. Алекс нагнулся, дотронулся до излома.
– И как только смогли?
– Не иначе, взорвали, – предположил Фелонов.
– Ничего, скоро новую поставим. И нашим, и нынешним.
Обнажив головы, с минуту все стояли молча. Алекс все также первым направился обратно, остальные потянулись за ним. Когда бричка тронулась, несколько минут в ней царило молчание, только копыта лошадей стучали по дороге, да поскрипывали рессоры. Первым заговорил Грозневецкий.
– Я неоднократно слышал про Харешский перевал и о боях на нем. Но пока сам сюда не попал и собственными глазами не увидел… Я от всех этих ваших армейских штук далек, но примите мое почтение, капитан, вам дважды удалось невозможное. Сначала вы доказали, что этот перевал взять нельзя, а потом нашли способ захватить его.
– Не стоит меня переоценивать, ротмистр. Давайте лучше о деле. Сегодня вечером мы будем Гатуни. Найти дом Хамиди труда не составит, он живет не скрываясь. Но сделать это нужно осторожно, чтобы не спугнуть бея. Будет лучше, если этим займется господин Манский, его в принадлежности к жандармам заподозрить трудно.
– Будет сделано, – заверил Жорж, – не извольте беспокоиться.
Следующим слово взял ротмистр.
– Тогда с утра проводим рекогносцировку на предмет наличия в доме других людей и оружия, а также путей отхода. По результатам составляем план, берем мерзавца и в кандалы его. Сразу же быстро допрашиваем. Думаю, увидев вас и вашего унтера, он долго запираться не станет.
– Вполне разумный план, – согласился Алекс. – Надо будет еще армейцев предупредить, чтобы не вмешивались, если шум поднимется. Это я беру на себя.
– Принимается, – утвердил предложенные мероприятия Грозневецкий.
На словах все было гладко, на деле сразу пришлось столкнуться с трудностями. И первой из них был языковой барьер. Ну, где ночью в османийском Гатуни найти туземца говорящего по руоссийски? В порту, разумеется. А чужаку в одиночку ночью идти в портовый кабак – не самая лучшая идея. Лучше самому отдать кошелек первому встречному. По крайней мере, собственная шкура останется целой. Пришлось Жожу ни свет, ни заря бежать на рынок. Там добрые люди за денежку малую подсказали, где живет покалеченный горец Хамиди.
На рекогносцировку отправились Манский и Фелонов, чтобы руоссийские мундиры в округе не мелькали, голубые в особенности. К плохим новостям относились высокий забор, окружавший участок Хамиди и заросший густой растительностью кустарник, примыкавший противоположной от улицы части забора. Хорошей новостью было то, что кроме самого бея и старухи-кухарки никого замечено не было.
– Забор на раз не перескочишь, – доложил унтер, – лестницы нужны.
– Где мы их возьмем? – отверг идею капитан. – Сделаем так…
Высокий забор он ведь не только на участок попасть мешает, с участка на улицу тоже быстро не выскочишь. Ровно в полдень разъезд из четырех жандармов блокировал парадный въезд со стороны улицы, а заодно и внимание на себя отвлек.
В это же самая время, группа захвата под руководством ротмистра Грозневецкого, с трудом преодолев топкое дно и густые заросли на дне оврага, вышла к задней калитке. Самого маленького и легкого жандарма на руках буквально забросили на забор, где его ожидало битое стекло. Сильно порезав обе руки, жандарм свалился обратно. Пришлось его перевязывать и на ходу искать новый путь проникновения во двор.
– Что делать будем?
Взгляды подчиненных скрестились на ротмистре, а ему в голову ничего не шло. Сейчас бы сюда капитана Магу, он бы точно что-нибудь придумал. Хозяин хорошо подготовился к визиту непрошенных гостей с этой стороны. Забор высокий, калитка крепкая, запертая на засов изнутри. Такую без тарана не вышибить. Ротмистр думал, а время шло.
Из-за забора донеслись чьи-то шаркающие шаги. Ротмистр дал знак, и жандармы, стараясь не шуметь, прижались к забору по обе стороны калитки. Грозневецкий вытащил из кобуры револьвер. Едва только лязгнул засов, как ротмистр дернул ручку калитки на себя.
– Добрый день, господин Хамиди, а мы вас тут уже заждались.
Бей, хоть и не ожидал такой встречи, среагировал быстрее жандармов. Ему помогло и то, что в проеме калитки был один только Грозневецкий, от остальных Хамиди отделял забор. Бей сбросил со спины узел с барахлом, за нож хвататься не стал, с визгом кинулся на ротмистра и вцепился ему в лицо. Жандарм дернул спуск револьвера и, сбитый с ног покатился в овраг вместе с впившимся в него Хамиди. Пуля каким-то чудом миновала бея, а второй раз ротмистр выстрелить не мог, так как выпустил оружие из руки.
Жандармы, не ожидавшие от увечного такой прыти, промедлили пару секунд, а затем кинулись спасать начальника. На дне оврага Грозневецкий оказался снизу, Хамиди сжимал руками его горло, ротмистр, пытался оторвать его руки от собственной шеи. Первый же добравшийся до них жандарм, со всей силы двинул прикладом по спине бея. А там и остальные к спасению подключились. К тому моменту, когда ротмистр сумел прохрипеть «Отставить!», тело Хамиди представляло собой отбивную.
Капитану Магу и его компаньонам, жандарм смог только пожаловаться на свою неудачу.
– Вцепился, как клещ! Еле оторвали.
На щеке Грозневецкого остались следы зубов, воротник мундира заляпан кровью, на шее черные пятна оставленные пальцами бея. Но ротмистр быстро пришел в себя и даже попытался шутить.
– Надеюсь, он хоть бешенством не страдал.
Тело Хамиди приволокли во двор. В узле, который он пытался унести с собой, нашли деньги, не очень много, какие-то бумаги на османийском, личные вещи. Бумаги и деньги, Грозневецкий, естественно, изъял. Тщательный обыск в доме принес некоторое количество спрятанного там оружия и пороха, но никаких дополнительных улик.
– Жаль, конечно, что не удалось взять злодея живьем, – хрипел ротмистр, – но справедливость все-таки восторжествовала. К тому же у нас и без него есть, кого осудить и повесить. Поэтому, я возвращаюсь в Текуль. Быстренько дело закрою и в суд.
– А с Хамиди что делать?
– Да что хотите! Хоронить его я не собираюсь.
На мертвого Хамиди пошли посмотреть все.
– Повезло скотине, быстро помер.
Фелонов пнул труп бея сапогом.
– Надеешься, что оживет? А хорошо бы расспросить, с его смертью все ниточки оборвались. Грозневецкий интересно только дело закрыть, а нам что делать?
Неожиданно Жорж подбросил хорошую идею.
– Когда жандармы уберутся, можно расспросить старуху-кухарку.
– И что она может рассказать? – раскритиковал предложение Фелонов. – Какую еду эта сволочь жрала? Да и захочет ли она говорить, тоже неизвестно. А пытать ее нельзя, того гляди сама помрет без посторонней помощи.
– Хамиди не тот человек, который вызывал бы любовь и симпатию у окружающих. Из преданности ему никто молчать не станет, особенно, если немного денег предложить. А что касается знаний, то кое-что она может знать. Кто приходил, кто жил, может, разговоры какие-то слышала…
– Принимается, – прервал дискуссию Алекс, – как только жандармы уедут – начнем.
Сразу начать не удалось, как и все в округе старуха руоссийского не знала. Пришлось искать переводчика. Капитан и Фелонов остались караулить дом и старуху. Жорж притащил из портового квартала какого-то мальчишку. Алекс подбросил в руке золотой кругляш с портретом правящего императора.
– Если все правильно переведешь – получишь, соврешь – уши отрежу.
Пацан бросил испуганный взгляд на бывшего унтера, его он почему-то боялся больше остальных, хоть тот оружия открыто не носил и даже на словах ему не угрожал.
– Все правильно растолкую, господин офицер, ничего не утаю! Клянусь!
– Тогда приступим. И про уши помни.
Старуха долго не могла понять, чего от нее хотят. Еду готовила, комнаты убирала, больше ничего не знает. Двое горцев? Да жили. Долго жили, потом уехали и больше не возвращались. О датах кухарка, похоже, понятия не имела, даже о количестве прошедших дней ничего сказать не могла.
– Бесполезно, – потерял надежду Алекс, – кроме подтверждения того, что Массатих и Задир жили в доме Хамиди мы не получили, но это мы и так знали. Держи!
Юный переводчик ловко поймал червонец и, рассыпаясь в благодарностях, задом попятился к выходу. И тут капитану пришла в голову мысль.
– Стой!
Мальчишка замер.
– Спроси у нее, приходил ли к ним в дом какой-нибудь руоссиец?
Начались долгие переговоры мальчишки и старухи. Алекс ждал. Наконец, кухарка начала что-то говорить, одновременно кивая головой.
– Приходил, – перевел пацан, – два раза приходил. Они долго говорили с Хамиди.
– Когда? Мне нужно знать это точно!
Опять пришлось ждать, пока эти двое договоряться.
– Первый раз, через два дня после того, как ваши войска вошли в город в первый раз. Потом вернулись османийцы, а потом опять пришли ваши. На следующий день после их прихода, он появился второй раз. В день его второго появления и уехали оба горца.
– Кажется, у нашей истории намечается продолжение, – заметил Жорж, но тут же заткнулся, поймав взгляд капитана.
– А описать его она может?
На этот раз ответ последовал быстро.
– Высокий, носит усы похож на офицера…
– На офицера?
– Да, она так и сказала «похож на офицера». Я все точно перевел.
– Ладно, держи.
Переводчик поймал еще один кругляш, и тут же исчез. Второй капитан отдал старухе, та что-то забормотала, похоже, благодарила.
– Все, – принял решение капитан, – на сегодня все. Едем искать гостиницу или другое место, где за деньги могут предоставить кровать и подушку. Я просто валюсь с ног.
– Не едем, а идем, – внес поправку Фелонов, – у нас на троих только одна лошадь, а в бричке уехал Грозневецкий.
– Тем более что я на лошадь, ни за какие деньги не сяду, – заявил Жорж.
– А тебе никто и не предлагает, – усмехнулся Алекс. – Пошли.
Гостиница была паршивая. Османийские постояльцы провоняли ее своим табачищем и еще какой-то гадостью. Как всегда Жорж был не выносим. Приперся в номер с утра пораньше, развалился в кресле, ногу на ногу закинули начал что-то вещать. Алекс не выспался, был в плохом настроении, а потому к словам Манского даже не пытался прислушаться.
В снятую капитаном комнату принесли заказанный им кофе.
– Могли бы и мне заказать, – заметил Жорж.
– Обойдешься. А если так хочется – сам закажи.
Алекс сделал глоток из чашки.
– Так о чем ты там говорил?
– Надо же, – взорвался Манский, – я ему битый час о его же безопасности толкую, а он меня даже не слушает! Да я…
– Заткнись! – повысил голос капитан. – Мне Фелонов сегодня трость обещал, костыль могу сломать о твою спину.
– Не надо костыль.
– Тогда еще раз четко и внятно, о чем ты там говорил?
Жорж вздохнул и начал сначала.
– Я говорил о том, что может пора посвятить меня во все обстоятельства? Если у меня будет вся картина, то я смогу раскрыть приготовления к вашему убийству.
Помня отцовское предупреждение, Алекс хотел послать Манского куда подальше, но задумался. А что он, собственно, теряет? Ничего такого, чего бы не знал его неведомый противник, он Жоржу сообщить не сможет. Тогда, пожалуй, стоит выложить все. Чем черт не шутит? Вдруг ему удастся заметить что-то такое, на что они с Фелоновым раньше не обратили внимание.
– Ладно, Жорж, слушай и запоминай.
Слушать Манский умел. Изредка задавал уточняющие вопросы. Когда капитан Магу закончил рассказ, Жорж задумался. Потом предложил.
– А давайте-ка восстановим всю хронологию событий. Итак. Два горца приезжают в Гатуни и останавливаются в доме Хамиди. В тот же день Руоссийская армия входит в город, а два дня спустя к бею приходит руоссиец похожий на офицера. Судя по всему, именно он предложил Хамиди убить капитана Магу, и он же сообщил дату вашего приезда. Так?
– Так, – подтвердил Алекс.
– Из-за прорыва османийцев ваш приезд в Гатуни срывается, и вы оказываетесь в Аллерте. На второй день вас вызывает генерал Новославский и дает задание, на котором легче шею свернуть, чем его выполнить. Он же вас направляет к подполковнику Староплесскому и среди добровольцев оказывается солдат, который должен вас убить. По независящим от вас причинам покушение срывается, вы получаете ранение и эвакуируетесь в Текуль. Но еще до того, как вы туда доехали, в Гатуни, появляется тот же офицер, сообщает Хамиди место вашего назначения и двое убийц отправляются в путь. Я все правильно изложил?
– Правильно.
– А теперь, – Жорж понял указательный палец, – рассмотрим личность нашего таинственного противника. Он свободно перемещается по тылам руоссийской армии, в курсе офицерских назначений и событий в прифронтовой полосе. Короче все указывает на высокопоставленного офицера руоссийской армии.
– Высокопоставленный офицер постоянно на виду, не может свободно перемещаться и ходить без мундира.
– Естественно!
Жорж даже с кресла подскочил.
– Сам не может, но у него есть адъютанты и доверенные лица. Я уверен, что офицер, приходивший к Хамиди всего лишь посредник. Заказчик сидит намного выше!
– На генерала Новославского намекаете?
– Ну а что? Откуда он ехал, когда вы встретились в Хоти?
– Из Гатуни.
– Во-от! Кто вас отправил на перевал? Генерал Новославский. Кому первому доложили о взятии перевала? Ему же!
– Остался только один вопрос. Зачем генералу нужна моя смерть? Это вы тоже знаете?
– Не знаю. Пока не знаю. Но если мы чего-то не знаем, то это не означает, что этого в природе не существует.
– Согласен, – улыбнулся Алекс, – но есть еще одна причина, по которой Новославский заказчиком быть не может.
– И какая же?
– Ефрейтору, которого ко мне подослали, мог отдать приказ только подполковник Староплесский. Пограничники служат годами, там контрабанда, деньги крутятся немалые, командир должен свою роту в кулаке держать. Там без его ведома никто в сортир не ходит. А обратиться к подполковнику с такой просьбой мог только очень близкий, доверенный человек. Если о приготовлении к убийству офицера узнают – каторга, а если убийство совершится – петля. Для того, чтобы подполковник рискнул влезть в убийство офицера с фамилией Магу, его нужно либо очень заинтересовать, либо сильно запугать. А генерал Новославский ни того, ни другого не может. Он и генералом-то стал за два дня до этого! Пограничники по другому ведомству проходят и Новославскому подчинены временно!
– Ну, хорошо, положим так. А какая красивая версия пропала!
Видно, что Жоржу очень не хочется снимать подозрения с генерала.
– В таком случае, единственной достоверной фигурой, имеющей связь с таинственным офицером без мундира, является подполковник Староплесский. Надо бы задать ему несколько вопросов.
– И как, Жорж вы себе это представляете? Командир пограничной роты – это вам не Замиди-бей! На него жандармов не натравишь, и пытки применить, тоже не удастся. Против него у нас нет абсолютно ничего!
– Зато у вас есть Жорж Манский. Страсть как люблю такие загадки разгадывать! Завтра же выезжаем в Аллерт.
«Опять Манского понесло, надо бы его как-нибудь осадить».
– И как вы планируете туда попасть? По прямой тут около ста верст и тысяч десять османийских солдат. Через горы будем добираться неделю. А еще лошадей надо будет купить.
– Нет, нет, – запротестовал Жорж, – никаких лошадей, они гадят и лягаются. Давайте купим бричку. Такую, как у ротмистра Грозневецкого.
Алекс только рассмеялся.
– И где же вы в Гатуни бричку возьмете? Это пока еще не Руоссия.
– То есть бричка является единственным препятствием?
– Да.
– И как только я ее достану, мы отправимся в Аллерт?
– Да.
Алекс уже жалел, что ввязался в эту викторину, но отступать было уже поздно. Манский же решительно объявил.
– В таком случае, я отправляюсь на поиски.
После этого заявления Жорж покинул Алекса.
К большому удивлению капитана, бричку Манский нашел. Не сразу, на следующий день, но нашел. Сторговал у османийского купца за три золотых червонца вместе с парой лошадей. Купчик собирался уезжать в султанат из захваченного руоссийцами родного города. Переезд предстоял морем, через третью страну, так как прямое сообщение отсутствовало. Потому, все свое движимое и недвижимое имущество он по дешевке обращал в золото.
Новая повозка была меньше и легче, имела всего лишь двухместный диван. Пришлось Фелонову занять место на облучке. Заодно и проблему с кучером решили. Еще одна проблема возникла с оружием. Точнее, с его отсутствием. Два револьвера на троих, для здешних путешествий явно недостаточно. Из имевшихся в городской комендатуре трофеев Алекс прикупил османийскую «трибоди-тартини» без штыка, зато с полусотней патронов. Заодно и подорожные документы выправил до самого Аллерта. Еще прикупили продуктов, и на этом подготовку к поездке сочли достаточной. Тронулись.
Самый опасный участок после Харешского перевала проскочили, удачно пристроившись возвращавшемуся в Текуль обозу пехотного полка. Но поскольку ехать за гружеными всевозможными трофеями телегами было хоть и безопасно, но очень медленно, обоз было решено обогнать, и дальше передвигаться самостоятельно.
– Вот она, кровь войны, – философствовал Манский, наблюдая за медленно проплывавшими мимо телегами, – туда люди, продукты и эти, как их…, патроны. Обратно раненые и вот, извольте видеть, трофеи.
Вступать с ним в дискуссию не хотелось, но Алекс не удержался.
– Законы войны, – буркнул капитан, – что с бою взято…
– Это с какого, простите, бою были взяты вон те ковры? – Взвился Жорж. – А мешки на телеге, надо полагать, до верху наполнены порохом?!
Алекс испытал сильнейшее желание врезать Жоржу по физиономии, но вслух сказал совершенно другое.
– Прекратите балаган, Манский, вы не на столичном рауте. Здесь ваша патетика ни на кого не действует.
Жорж дважды пытался что-то ответить, но так и нашел, что именно. Только хватанул ртом воздух. Алекс натянул кепи на нос, и сделал вид, будто задремал. Тем временем, коляска вырвалась вперед, обоз удалялся все дальше и дальше.
– Тпр-ру-у!
Бричка встала как вкопанная. Еще не успев открыть глаза, Алекс схватился за кобуру, для такой резкой остановки у Фелонова должна быть веская причина. Но, как ни странно, первым среагировал Жорж, по-заячьи скакнувший из коляски на дорогу. Фелонов немного замешкался, вытягивая за собой длинную винтовку и патронташ. Последним неловко вывалился из брички капитан Магу.
Слева застучали выстрела. Алекс на мгновение отвлекся, чтобы глянуть на стрелка. К его немалому удивлению это был Манский. Жорж палил из небольшого блестящего револьвера. И палил, надо сказать, небезрезультатно, сумел-таки каким-то чудом попасть в одного из бандитов, только что взявших на абордаж небольшую черную карету. Горцам такое вмешательство в их дела не понравилось, засвистели ответные пули.
«Только не в лошадей». Алекс выждал, пока у Жоржа закончатся патроны и сам открыл огонь, отгоняя местных стервятников от их добычи. Все же расстояние для револьверов было великовато, поэтому, наибольший вклад в потери бандитов внесла винтовка Фелонова. Поняв, что быстрой добычи не получится, горцы предпочли отойти, забрав с собой своих раненых.
– Все целы?
– Все, – откликнулся Фелонов.
– Жорж, вы как?
Алекс торопливо наполнял каморы барабана тупорылыми патронами.
– У меня все в порядке.
– Тогда пошли, взглянем на карету. Может, и выжил кто-нибудь.
– Я не пойду, – решительно заявил Манский.
– Почему?
– Крови боюсь.
– Стрелять, я смотрю, вы не боитесь. В одного даже попали.
– Это была чистая случайность!
– Ну-ну, – хмыкнул Алекс. – Влад, смотри по сторонам.
Держа в руке револьвер, капитан осторожно приблизился к карете. Явно не казенная и далеко не новая. Кто-то из обывателей отважился на весьма рискованное путешествие. Лошадей пули миновали. Под головой, лежащего на дороге возницы растеклась лужа крови. Горло перерезали, сволочи. Внутри полная тишина. Алекс осторожно потянул на себя ручку двери, ожидая увидеть внутри еще один труп…
На капитана смотрели темные глаза парализованной страхом женщины. Вот так сюрприз, Гелена Кавелина собственной персоной! Постаревшая, подурневшая, в черном траурном наряде. Она его тоже узнала.
– Вы?!
– Я, – признался Алекс, опуская ствол револьвера. – А вы, госпожа Кавелина, какими судьбами здесь?
– Еду к мужу. Решила навестить его после смерти Алисии. А ведь это вы виноваты в ее смерти! – неожиданно вспыхнула женщина.
– Виноват, – признался Алекс. – Виноват в том, что курок револьвера вовремя спустить не успел. Но это не я хотел выдать ее за старика, устроил скандал и выгнал несчастную девушку из дома…
Горло неожиданно сдавило. Поборов приступ, Алекс постарался говорить, как можно тверже. Получилось не очень хорошо.
– Вскоре подойдет пехотный обоз и вам окажут помощь. А сейчас прошу меня простить, но я должен идти.
Капитан убрал оружие в кобуру, переложил трость из левой руки в правую и заковылял обратно. Никаких обязанностей у него, конечно, не было, но и видеть эту женщину тоже не было решительно никаких сил.
Обоз подошел спустя четверть часа. После этого происшествия госпожа Кавелина приняла решение вернуться обратно в Текуль. Убитых горцев обобрали и скинули с дороги, труп кучера положили на одну из телег. Капитан Магу решил убраться отсюда как можно быстрее, дальнейшее пребывание в этом месте становилось невыносимым. Когда их бричка проезжала мимо кареты, стоявшая возле нее женщина в черном платье резанула его ненавидящим взглядом.
– Ваша знакомая? – заинтересовался Жорж.
– Заткнитесь, Манский, если не хотите проделать путь до Аллерта в одиночестве и пешком.
Никакого желания посвящать Жоржа в некоторые аспекты своей жизни Алекс не испытывал. До самой остановки на ночевку все ехали молча, только Фелонов изредка покрикивал на лошадей.
Аллерт встретил тройку путешественников заставой на въезде, непривычно большим количеством мундиров на улицах и цокотом копыт по уличной брусчатке. Там, где она имелась, естественно. Сводная дивизия, уже переименованная записными армейскими остряками в «сбродную», готовилась к решительному наступлению на Хоти. Конечной целью был окончательный разгром Хотийской группировки османийцев. Окруженные османийцы могли получать снабжение морем, поэтому предстоящая операция не была простой.
Помыкавшись по забитому войсками городу, с трудом нашли пристанище в крохотном домике на окраине. Бричку оставили во дворе, лошадей пристроили у соседей в конюшне. Комнату им сдали задорого, да еще и содрали оплату за неделю вперед. Сразу по прибытии все трое собрались за столом, чтобы подкрепить истощенные путешествием силы, а заодно и обсудить дальнейшие действия.
Первым взял слово капитан Магу.
– Итак, нашей единственной ниточкой, ведущей к заказчику, является подполковник Староплесский, вот с него и начнем. Есть другие предложения?
Других предложений не последовало, и Алекс продолжил.
– Поскольку меня он знает лично, то это дело выпадает вам, Манский. Сколько вам потребуется времени?
– Два дня!
От этого заявления сильно попахивало бахвальством, но предположим.
– Хорошо, пусть будет так. Тогда я послезавтра посещу штаб дивизии и попробую попасть на прием к генералу Новославскому. Доложу о выполнении приказа, узнаю последние новости, а заодно поставлю в известность неведомых нам пока лиц о нашем присутствии в Аллерте.
Жорж вилкой выковырял застрявший между зубов кусочек мяса и ехидно поинтересовался.
– На живца ловить собираетесь, господин капитан?
– Ваша ирония, господин Манский, в данном случае неуместна. И прекратите прикидываться жлобом, у вас это плохо получается.
– Прошу прощения.
Жорж сменил позу, мгновенно превратившись в пай-мальчика жестко выдрессированного педантичной бонной. Даже кружку с домашним вином держал изящно отставив мизинец. Фелонов хотел было взять фигляра за шиворот и хорошенько тряхнуть, но наткнувшись на предупреждающий взгляд, опустил руку. Убедившись, что в ближайшее время ему ничего не угрожает, Манский продолжил.
– Я бы просил господина капитана отложить визит в штаб до получения результатов по Староплесскому. Можно разворошить осиное гнездо, а мы к этому еще не готовы.
Алекс задумался. По здравому размышлению, предложение Манского было логичным, они не знали ни города, ни обстановки в нем, а Староплесский здесь как рыба в воде, игру придется вести на его территории. Но время…
– Значит, со Староплесским за два дня уложитесь?
– Все будет сделано в лучшем виде, – заверил Жорж. Разрешите приступить немедленно?
– Приступайте, – разрешил Алекс.
Манский встал из-за стола неожиданно четко щелкнул каблуками, будто только недавно был выпущен из пехотного училища, так же лихо развернулся через левое плечо и, пританцовывая, отправился следить за Староплесским.
Вслед ему Фелонов бросил только.
– Шут гороховый!
– Пусть идет, а мы тем временем по городу походим. Есть одна мысль, вот и посмотрим, как ее можно реализовать.
Жорж был кем угодно, только не шутом. На следующий день он не явился вечером, как с ним договаривались, ночь провел неизвестно где. Утром его уже собирались идти искать, но тут дверь распахнулась, на пороге стоял Манский, довольный, как обожравшийся сметаны кот.
В привычной своей манере расположился на стуле, ногу на ногу закинул и заявил.
– Поздравьте меня господа, я соблазнил прислугу подполковника!
– Нашел, чем гордиться, – фыркнул Фелонов, – соблазнил невинную девушку.
– Ну не такую уж и невинную, – ухмыльнулся Жорж, – она сама буквально совратила меня!
– Вы только что заявляли обратное, – уличил Манского Алекс.
– Ну, к чему вам такие подробности?
Жорж примирительно поднял руки.
– Давайте считать, что мы вместе бросились в пучину обоюдной страсти и не будем больше обращать внимание на такие мелочи.
– А на что мы обратим внимание?
– Во-от. В перерывах между… В общем, барышня поведала мне, что к подполковнику не так давно приезжал родственник. Высокий, носит усы. Служит в столице офицером, но к подполковнику прибыл в партикулярном. Я вам больше скажу, он буквально вчера опять к нему заявился.
– Выходит, на следующий день после нас.
– Вот именно! Готов спорить на все, что угодно, он за нами следил!
– Имя! Имя-то она его назвала?
– А как же, – ухмыльнулся Жорж, – конечно, назвала – Гелианом его зовут. Капитан Староплесский. Ротный командир Его Императорского Величества Александриса II стрелкового батальона.
