Глава 23
К вечеру «Счастливчик» достиг небольшого островка, где была условленна встреча с горастанским кораблем. Островок этот имел форму, напоминавшую древнюю руну, означавшую «счастье», за что сам остров получил высокопарное название – Остров Счастья. Правда, счастливого в нем была сама его форма, в остальном это был пустынный островок, почти лишенный растительности. Пройти его вдоль и поперек можно было всего за час, и населяли Остров Счастья только чайки, но толка от них было, разве что в пустом галдеже.
Капитан Лоет стоял на мостике, уперев руки в бока, и осматривал остров мрачным взглядом единственного здорового глаза. Рядом с ним стоял не менее мрачный Бонг. Мужчины обменялись понимающими взглядами, императорский горастанский корабль здесь не появлялся. Это могло означать только одно, уйти от погони принцу Чону не удалось. Скорей всего, «Краса Горастана» лежал на дне, а его команда находилась в плену у пиратов, или же погибла вместе с кораблем. Ни то, ни другое не могло радовать.
– Быть может, ушли? – задумчиво спросил Вэйлр.
– Возможно, – без особой уверенности протянул Бонг. – Но в плен его высочество не позволит себя захватить. Если «Краса» не смогла оторваться, значит, значит, принц Чон покончил с собой, как и все его люди. Это закон. Свита умирает вслед за своим господином.
– Дикость какая, – буркнул Лоет, сбегая на палубу.
– Традиция, – пожал плечами лекарь и спустился следом.
Он нашел взглядом своего паука. Тот уютно расположился на ладони Альена Литина и наслаждался почесыванием мохнатой спинки. Паук Хон, праправнук паучихи Олиги, жившей когда-то у Бонга, неожиданно воспылал нежной привязанностью к Литину и теперь большую часть времени проводил у него на плече, на спине, на голове, на ноге, и даже груди, изображая жутковатую брошь. В общем, всеми силами не желал возвращаться к своему хозяину, предпочитая молодого человека, ничего не имевшего против паучьей любви.
Бонг укоризненно покачал головой, произнеся что-то на родном языке, но Хон остался глух, продолжая млеть в руках Альена. Недалеко от Литина стояла мадемуазель Лоет, бросавшая на молодого человека тоскливые призывные взгляды, сопела и пару раз прошла мимо него, «случайно» задев локтем.
– Ох, прости, – оба раза восклицала она.
– Ничего страшного, – с улыбкой отвечал Альен и возвращался к разговору с Красавчиком, который что-то оживленно втолковывал молодому человеку.
Наконец, Тина раздосадовано фыркнула и переключила свое внимание на отца. Однако и тому было не до нее, и тогда девушка поймала взгляд принца Дина. Правда, смотрел он, скорей, сквозь нее, но это нисколько не помешало девушке приветливо улыбнуться и подойти к его высочеству. Заметив внимание к своей персоне, Дин рассеянно улыбнулся.
– Они нет, – произнес принц, и в его голосе прозвучала тревога.
– Они нет? – переспросила озадаченная Тина.
– Они здесь нет, – повторил Дин.
Девушка потерла подбородок и просияла:
– Их здесь нет!
– Их нет, – согласно повторил его высочество. – Быть беда.
Мадемуазель Лоет, которой еще никто не рассказал всех тонкостей их дела, все-таки знала, что они помогли сбежать Дину из плена, и что его должны ожидать именно здесь, у Острова Счастья. Кстати сказать, Тину разрывали противоречивые чувства. Во-первых, ее угнетало, что Альен с ней по-прежнему вежлив и холоден, во-вторых, ей хотелось знать подробности освобождения Дина, а их ей мог дать именно господин Литин, а в-третьих, девушка чувствовала жгучую обиду, что молодой человек ни слова не сказал ей о готовящемся освобождении. Ни полсловечка!
Тина обернулась в сторону Альена и успела заметить, как он спешно отвернулся. Девушка поджала губы, насупила брови и вспомнила все-все-все. Она ему рассказала про карту Биглоу. Ну и что, что без Литина ей было не найти корабль, который бы отвез ее к Исчезающему острову, или, как его назвал папенька – Остров Беса. Главное, что она рассказала! Могла ведь не рассказывать? Могла. Но рассказала, показала карту и взяла в долю. А он! И тут грехи Альена посыпались на мадемуазель Лоет щедрым дождем. Он знал, что Тина девица, знал и даже не намекнул, что знает. Ну и что, что это все только бы усложнило. Умолчал? Умолчал – раз! Про освобождение горастанца умолчал? Умолчал – два! Выдал папеньке их секрет и карту Биглоу – три! Родители нашли ему невесту – четыре! Целовал без разрешения два, нет три раза – это пять! Воротит нос и продолжает ничего не рассказывать – шесть! Но главное, он заставляет ее, Адамантину Лоет, чувствовать себя виноватой даже за то, что она сейчас думает. А это неправильно. Стало быть – семь! Вывод напрашивался сам собой: Альен Литин – ужасный человек. Чудовище! Да просто гад.
Девушка развернулась на пятках, окинула уничтожающим взглядом того, о ком страдала еще утром, и решила, что больше никогда, никогда-никогда не подойдет к Альену Литину. И пусть он теперь кусает себе локти, а она найдет себе другого друга. Ну хотя бы… А хоть и его! Взгляд юной мадемуазель остановился на его высочестве. Тина быстро оценила знакомый блеск в глазах, преклонение перед ее папенькой и разговоры о славном прошлом четы Лоет. Девушка мысленно потерла ладошки, кажется, она нашла себе нового Сверчка. Ну и что, что этот старше, зато готов к приключениям, не то, что этот брюзга Литин.
Однако Дину сейчас было явно не до игр, и Тина не стала наседать на него. Она осталась стоять рядом, молча рассматривая остров. Дин скосил глаза на дочь своего кумира, чуть заметно улыбнулся и негромко сказал:
– Я хотеть, пусть дядя быть живой, но далеко. Пусть он ехать домой, а я остаться с вами, хоть немного. Хо… Хо-чу приключений, – почти по слогам произнес он, глядя на макушку мадемуазель Лоет.
Тина вскинула глаза на принца, подмигнула и шепнула, ощущая на языке сладкий привкус мести:
– Держись меня, и приключения сами тебя найдут.
Затем обернулась в сторону Литина и осклабилась. Да-да, она тоже самое говорила и Альену. И пусть в первый раз это было сказано по наитию, в искреннем порыве, а сейчас, скорей, из желания хоть так потешить свое самолюбие, но стало немного легче. Альен обернулся, с ироничным удивлением приподнял брови, и Тина, вздернув нос, отвернулась. Если бы она сейчас увидела, как на красивом лице молодого человека появилась тень легкого недоумения, а после и вовсе задумчивости, из чего его взгляд задержался на девушке дольше, чем ему хотелось показывать свое внимание, то, пожалуй, мадемуазель Лоет испытала легкое торжество. Особенно в то мгновение, когда задумчивый взгляд синих глаз остановился на его высочестве, так же исподволь наблюдавшем за Тиной.
Альен поджал губы и отвернулся. Ему не понравилось это внимание со стороны принца. И вроде бы ничего не происходило, они даже не разговаривали, но этот взгляд, в котором легко угадывался интерес, неприятно кольнул господина Литина. Молодой человек понадеялся на то, что Тина просто успела сказать нечто, что заинтересовало впечатлительного Дина. Альен снова бросил взгляд в сторону мадемуазель Лоет и Шэн Ли Дина, но они теперь оба смотрели на волны, омывающие каменистый берег Острова Счастья.
– Уходим, – услышал молодой человек и повернулся к капитану Лоету.
Дин, так же услышавший слова Вэя, подошел к нему.
– Ждать смысла нет, – не глядя на принца, пояснил Лоет. – Ваш дядя увел за собой разбойников. Они не попались нам на пути сюда, мы не видели обломков корабля, значит, сюда «Краса Горастана» не приближалась. Скорей всего, они мчат на всех парусах в другую сторону, стремясь увеличить разрыв между нами. Решение разумно и понятно, однако в наших планах совсем не увеселительная прогулка, и ваша жизнь может быть подвергнута опасности.
– Я суметь постоять за себя, – в голосе принца послышалось возбуждение, смешанное с упрямством.
– Один раз уже постоял, – усмехнулся Вэйлр.
Дин смутился, но глаз не отвел. За спиной принца появился Бонг. Он хмыкнул и что-то сказал его высочеству на родном языке. Дин заметно расслабился и на лице его просияла улыбка.
– Вы на территории Марантийского королевства, и будьте любезны уважать наши обычаи и наш язык, – сухо заметил Лоет. – Извольте изъясняться понятно, иначе я и мои мальчики можем подумать, что вы говорите про нас гадости. Особенно, когда ваши физиономии выглядя до отвращения счастливыми.
– Друг мой, территория Маранты начинается там, где есть ее флаг, у вас же флага нет, – невозмутимо ответил лекарь.
– Литин, – капитан повернулся к Альену, – скажи, что ты знаешь об умниках.
– Вы меня не любите, Вэйлр, – усмехнулся молодой человек.
Лоет снова посмотрел на горастанцев.
– Вот, – назидательно произнес он. – Вы хотите, чтобы я вас тоже не любил?
– Нет, – Дин снова смутился. – Мы говорить на языке Маранты.
– Хороший мальчик, – одобрил Вэй. – А ты, колдунишка? Ты будешь испытывать мое терпение?
– На территории Маранты – ни в коем случае, – широко улыбнулся Бонг.
– Змей, – обличил его Лоет и величаво удалился.
«Счастливчик» снялся с якоря и, набрав полные паруса ветра, отправился к другой стоянке в порту городка Алгардт, принадлежавшему соседу Тригара. Бриг все еще нуждался в ремонте, который прервали из-за принца Шэн Ли Дина, и Лоет посчитал, что это будет самая безопасная для них сейчас гавань. Алгардт был маленьким рыбацким городком, в котором самым большим судном был почтовый бриг. Иногда в Алгардт заходили корабли братства, когда им нужно было переждать, когда пройдет облава, или же, как сейчас, встать на небольшой ремонт. Доков для больших кораблей в Алгардте не имелось, а вот подлатать борт вполне могли.
Местные жители относились к свободным мореплавателям спокойно. Вели себя здесь пираты обычно мирно, драк не затевали, ни с кем не скандалили, платили вовремя и полностью. Такие тихие местечки у братства всегда ценились, и горожанами отношений старались не портить. Сам Лоет бывал в Алгардте дважды. В первый раз еще вместе со старым Анселем, пиратом, оставившим «удачливому щенку» свой бриг и знания, которыми обладал сам.
А второй раз «Счастливчик» прятался здесь от «охотников». Такие корабли были у каждой морской державы. «Охотники» отличались скоростью, вооружением и командами, считавшимися отличными моряками и воинами, иначе сказать – каратели. Называли эти команды еще и сворами, потому что хватку они имели мертвую. И если «охотник» сел на хвост, то будет идти до конца. Их поднимали, когда Лига особо разрасталась в размерах и сильно наглела. Впрочем, «охотники» использовались и во время войн. Но войны случались не так уж и часто, а пираты встречались каждый день.
Вот в такой рейд «охотников» Лоет как-то и попал. Встреча вышла до чрезвычайности странной. Псы мчались за «Счастливчиком», но, приблизившись настолько, чтобы стало видно название брига, потеряли к нему всякий интерес и сменили курс. Вэй все же решил отсидеться в Алгардте, где команда около недели изнывала от скуки. А когда бриг вышел в море, то снова встретился с карателями. История повторилась. «Охотник» подошел, рассмотрел и потерял всякий интерес к пиратскому кораблю.
Капитан Лоет посчитал себя… оскорбленным. Его собратьев выкашивало, словно косой, а «Счастливчика» будто не существовало.
– Мы для них маленькие что ли?! – возмущенно восклицал Лоет. – Совсем озверели? Мы же пираты, пираты!
Будь на его месте Тина, она бы обязательно еще и ногами потопала, но Вэйлр Лоет был мужчиной, поэтому ногами не топал, только грязно бранился, да от переполнявших его чувств сцепился с одним из таких же пиратских кораблей. Немного успокоившись, Вэй взял курс на Маринель, а по пути встретил еще одного «охотника». Просияв, словно ему сделали лучший подарок в жизни, Лоет ринулся карателям наперерез.
Команда тихо молилась, уговаривая Всевышнего вернуть капитану разум. Всевышний не внял, и «Счастливчик» первым напал на «псов». Те вяло огрызнулись парой ядер и ушли на полных парусах. Наверное, это был первый и единственный раз в истории, когда пиратский бриг преследовал «охотника», с намерениями потребовать равного с другими к себе отношения. Догнать не догнали, но самолюбие Лоета было успокоено его собственным напыщенным утверждением:
– Они просто боятся с нами связываться. В Маринель.
Команда вознесла хвалу Всевышнему, утерла пот и повернула в сторону родного порта. Вряд ли Вэйлр Лоет догадывался, что своей жизнью в тот рейд обязан родному отцу, вытребовавшему для сына королевской защиты. «Счастливчик» стал невидимкой для карателей, а Вэй, успокоившись, решил больше со смертью не играть в догонялки. Команда повторно вознесла хвалу Всевышнему.
С тех пор прошло больше тридцати, лет и, сказать по правде, Лоет не особо интересовался обычаями, ныне царившими в маленьком рыбацком городке. Он не знал точно, принимают ли еще алгардцы корабли братства столь же спокойно, потому приказал поднять флаг родного королевства и торжествующе взглянул на Тина. Тот склонил голову, принимая собственные условия, и весело рассмеялся, глядя на старого друга.
– Вэй, ты не меняешься!
– Ты тоже, – ответил с улыбкой Лоет.
Бонг опять поклонился и подошел к его высочеству, после чего увел его с палубы. Оставшись в одиночестве, Тина заскучала. Она огляделась и заметила Альена. Он, наконец, остался без собеседников, и девушка, помявшись, все-таки подошла к нему. Молодой человек развернулся при ее приближении, оперся локтями на перила борта и приветливо улыбнулся. Не ожидавшая столь радушного приема, Тина немного опешила, забыв, что хотела сказать. Вместо заготовленной фразы, которую мадемуазель Лоет собиралась произнести с ленцой, как бы между прочим, она встала рядом с Альеном, скрестила на груди руки и желчно вопросила:
– А вы, господин Литин, как я погляжу, совсем не спешите выполнять взятые на себя обязательства?
Теперь опешил Альен.
– Поясни, – потребовал он.
– Деньги, значит, за обучение взяли, а о том, что с учениками стоит заниматься, совсем забыли?
Сказать, что Тина была изумлена собственными словами, ничего не сказать. Она ведь даже не вспомнила ни разу за это время, что хотела научиться фехтовать. Слова вырвались сами собой, немало ошарашив девушку, произнесшую их. Альен был ошарашен не меньше. Он, действительно, забыл о том, что еще не так давно мадемуазель Лоет брала у него уроки фехтования. Столько всего произошло за это недолгое время. Молодые люди одновременно повернулись лицом друг к другу, глядя широко распахнутыми глазами.
– Гарпун мне в печень, – дружно произнесли они.
– Удивительное единодушие, – сварливо заметил Вэй, проходя мимо. Он сделал еще несколько шагов и остановился, с подозрением рассматривая дочь и ее покровителя. – Что задумали?
– Господин Лоет, – тут же отмер Альен, – могу ли я попросить у вас дозволения на продолжение занятий с вашей дочерью фехтованием. Мы начинали еще на «Алиани»…
– Нет, – прервал его капитан.
– Я так и думал, – склонил голову Литин. – Тогда я снова ее опекун.
– А если – да? – прищурился Вэй, с любопытством ожидая ответа.
– Я буду счастлив получить одобрение на наши занятия от папеньки мадемуазель Адамантины.
– То есть мое дозволение здесь никому особо не нужно, и вопрос был пустой формальностью, – усмехнулся Лоет.
Альен поклонился и весело улыбнулся:
– Мадемуазель Лоет заплатила мне за занятия, и я должен выполнить, взятые на себя обязательства. Сами понимаете, я, как честный человек, собираюсь придерживаться данного слова.
– И сколько же вы, господин Литин, содрали с моей дочери? – Лоет сам не мог себе объяснить, почему с таким энтузиазмом влился в новую словесную пикировку с молодым человеком. Но он вдруг почувствовал удовольствие от происходящего и отойти уже не смог.
– Папенька, он содрал с меня целый сантал, – наябедничала Тина, решив напомнить, что она тут тоже стоит не для красоты.
– Подумать только, с ребенка, да сантал, – поцокал языком Вэй. – Так вы еще и жулик, господин Литин? Дочь, я готов заниматься с тобой бесплатно…
– Нет! – чересчур поспешно и громко воскликнула девушка, замотав головой и отступив ближе к Альену. – Папенька, вы уже учили меня плавать, ездить на лошади и танцевать. Умоляю, не учите меня ничему больше, я вас боюсь!
– Что?! – возмутился Вэйлр. – Ты обвиняешь меня в том, что я плохой учитель?!
– Ужасный, папенька! Хуже всех-всех-всех. Вы – тиран!
Альен закашлялся, ненавязчиво задвигая искреннюю Тину себе за спину. Лицо Лоета вытянулось, он несколько мгновений переваривал откровения своего дитя, затем прищурился и побагровел.
– Я тиран?! – взревел оскорбленный отец. – Я?! Даэль, ко мне, живо!
Боцман близко подходить не стал, он остановился на расстоянии и осторожно спросил:
– Что случилось, капитан?
Лоет развернулся к нему и сварливо вопросил:
– Я тиран?
Господин Даэль кивнул, но тут же округлил глаза и истово замотал головой.
– Та-ак, – протянул Вэйлр и оглядел команду. Команда ответила капитану преданными взглядами и поспешила исчезнуть из его поля зрения. – Озверели, гады? – изумился Лоет. – Ардо!
– Вы – тиран, мой капитан, – невозмутимо ответил старший помощник, глядя в подзорную трубу.
– Это черт знает что, – возмутился Вэй и снова посмотрел на дочь, выглядывавшую из-за плеча Альена Литина. – Тиран, значит, да? – Тина кивнула и совсем спряталась. Голос Лоета наполнился ядом, и он не преминул его выплеснуть. – А раз я тиран, то я против занятий фехтованием этой юной особы. Увижу с саблей в руках, заколочу в каюте до самого Кайтена. А тебя, – палец Вэя уперся в грудь Альена, – я ссажу с моего корабля в ближайшем порту и добирайся до Маранты, как знаешь. Я все сказал.
Развернувшись на каблуках, Лоет заложил руки за спину и уже хотел отойти, но ему на плечо легла ладонь Литина. Мадемуазель Лоет испуганно пискнула и закрыла лицо руками, команда «Счастливчика» забыла о срочности своих дел и дружно уставилась на капитана и смелого паренька, рискнувшего лезть под горячую руку, и не сказать, что в глазах их не мелькнула жажда зрелищ. К тому же жертва для выплеска дурного настроения капитана нашлась сама.
Лоет демонстративно уставился на руку, лежавшую на его плече, и Альен убрал ее.
– Вэйлр, у меня к вам деловое предложение, – произнес молодой человек.
– Я сказал – нет, – отчеканил Вэй.
– Не спешите, господин Лоет, – отмахнулся Литин. – Вы же коммерсант и не можете отказываться от сделки раньше, чем услышите ее условия.
– Ну и, – бровь капитана насмешливо изломилась.
– Я прошу вас стать моим учителем фехтования, – широко улыбнулся Альен.
– Нет.
– И вновь вы спешите. Вэйлр, как вы ведете дела? – не без ехидства поинтересовался молодой человек. – Вы не дослушали меня до конца. А меж тем, я добровольно отдаю себя вам на заклание. Ваш характер мне уже известен, судя по испугу мадемуазель Лоет, меня ожидает отнюдь не лучшая пора моей жизни. И все-таки я готов быть вам послушным учеником, не роптать и не возмущаться. Как компенсацию за все, что я претерплю от вас во время обучения, я прошу всего лишь не мешать мне выполнять взятые на себя обязательства. Если же я позволю себе спорить с вами, быть несдержанным, или же пожалуюсь на ваш метод обучения, вы вольны привести свою угрозу к исполнению. Я сам безропотно покину ваш корабль. Что скажете, Вэйлр?
Кто-то из матросов покрутил пальцем у виска, Красавчик посмотрел на Литина с сочувствием. Тина, кусая губы, шагнула к нему и зашептала:
– Альен, ты не понимаешь, во что ввязываешься.
Услышав ее слова, молодой человек бесшабашно подмигнул девушке и улыбнулся. Лоет, хотевший уже вновь отказать, кровожадно осклабился и протянул Альену руку:
– По рукам. И никаких соплей.
– Никаких, – кивнул Литин и сжал протянутую руку.
– Ой, маменька, – протянула Тина.
– Впервые вижу того, кто готов лезть дьяволу в пасть, – покачал головой Кузнечик.
– Второй раз ты такого видишь, – буркнул Мельник. – И оба они перед тобой, жмут друг другу руки.
