Глава 7
Из жизни гордых
Если долго мучиться,
что-нибудь сломается.
На пятничное расписание я смотрела с едва скрываемым оптимизмом. И неважно, что предстояло вытерпеть целые четыре пары, две из которых были сущим издевательством. Нет, я понимаю, что в здоровом теле – здоровый дух, но чего хорошего в дурнопахнущей нетранспортабельной тушке кикиморы может обретаться… Оставалось только посочувствовать нашему тренеру-демонологу, ибо еще немного – и он вызовет кого-то из собратьев. Или это и есть его коварный план?
Так рассуждала я, глядя на кривые строки расписания. Почерк у методистов получался хуже моего, а потому я даже не чувствовала себя ущербной, показывая Вите прописи. Все же в чем-то мироздание соблюдало законы справедливости.
В чем-то.
Последнюю истину я поняла, когда, явившись под ручку с Витой на основы бытовой магии, вместо привычной метрессы Жанны увидела скалящегося демона, довольного собой и собственным трюком. В расписании о замене не было ни буквы, а то пришла бы я сюда! Уж лучше прогул!
– Идем!
Вита дернула меня за рукав, и мы быстро прошли мимо преподавательского стола на любимые задние ряды.
Учитывая, что Джейс и Трейс относились к бытовой магии со скепсисом и посещали ее по настроению, их в аудитории не наблюдалось. Как не наблюдалось еще половины адептов мужского пола. Женская же часть млела от удовольствия. И я бы их поняла: любоваться там есть на что. Вот только наше знакомство с этим клыкастым было куда более личным, чем хотелось бы.
Заинтересованный шепот стих, едва мужчина присел на край стола и взглянул на часы. Аудитория синхронно выпрямилась, втянула животы и расправила плечи, демонстрируя те достоинства, что имела. Кто даже расстегнул верхнюю пуговку.
– Дилетантки, – усмехнулась Вита. – В женщине должна быть загадка.
Взглянув на самых смелых, я полностью согласилась со старшей болотницей. Тайна, и только тайна могла спасти первый ряд. Увы, они действовали слишком поспешно.
– Итак, полагаю, мы можем начинать. – Демон подошел к двери и щелкнул замком, отсекая пути отступления. – Метресса Жанна уехала на некоторое время в командировку, и чтобы вы не теряли часы, ректор попросил прочитать вам курс. – Он выдержал паузу, едва поморщился и закончил: – Этикета.
И так улыбнулся, что я готова была свидетельствовать, что метресса Жанна уехала не случайно. А ради благословения и полного обеспечения одного ухмыляющегося субъекта. Ну не может так улыбаться тот, кто непричастен! А он улыбался. Многообещающе, пакостно, ласково-ласково… И виделся мне крах на зачете. Даже к предсказателям ходить не нужно, чтобы познать сию простую истину.
Демон тем временем представлялся. С чувством, с толком, с расстановкой декламировал свое полное имя. Я заснула уже на третьем. Ну не способна моя хлипкая девичья память вогнать в себя больше, чем «Иванов Иван Иванович». А этот демонюга требовал Наондаля Астарнага какого-то там.
Я приуныла и решила изображать правильную кикимору, отложив карандаш подальше и глупо пялясь на демона. Не знаю, что по этому поводу говорил этикет, но добрая половина аудитории занималась тем же, даже не пытаясь скрывать. В тетради вместо имени были нарисованы сердечки. Ну и что это?
Тут мне на ум пришли обстоятельства собственного попадалова и милейший субъект из метро. А ведь там тоже было, на что посмотреть. И ведь смотрела!
Почувствовав себя идиоткой, я бросила взгляд на демона, размышляя о том, что случилось бы, имей взгляд вес. Потом прикинула стойкость мужчины и решила, что ему крупно повезло. Такого количества тяжелого мусора он бы просто не вынес. А вес все нарастал.
Наконец все желающие справились с написанием сложнейшего имени демона, не знать которое явно было нарушением протокола, и мы приступили к первой теме. Нет, уж лучше бы я его имя записала… Ибо когда начинают вот так прямо издеваться: «Этикет – это… Предметом нашего исследования будет являться… Объектом…» – и так до конца пары, хочется выпрыгнуть в окно. А ведь он понимал это! Видел, как тухнут взгляды девушек. Еще чуть-чуть – и квашеной капустой завоняет. Видел – и продолжал гнуть свое.
Кажется, я заснула. Закрыла глаза, чтобы подумать, а в следующий момент над моим ухом кто-то заботливо вопросил:
– Подушечку подложить? – шепотом, с поистине материнской заботой.
Ну как я могла отказаться?!
– Ага, и звук убавить, – попросила я, переворачиваясь на другой бок и стукаясь о столешницу.
Аудитория не преминула отметить мой промах. Ржали все. Даже предательница Вита усмехалась. Демон и вовсе наслаждался:
– Поскольку лекцию вы благополучно проспали, придется отрабатывать.
И он так выделил последнее слово, что ни у кого не возникло даже мысли, что отработка будет письменной и по теории. Разочарованные стоны пронеслись по помещению. Я начала считать…
Один, два, три… Ну же, кто мне компанию составит… Четыре, пять, шесть… Желающих подозрительно не находилось. Я быстро глянула по сторонам и заметила, что все силятся выговорить хоть полслова, но даже звука не слетало с их губ. Мерзавец. Это же почти свидание!
– Завтра в семь.
– А может, как-нибудь потом? – проканючила я.
Он же специально ко мне придрался! Подумаешь – заснула. Болотники – так и вовсе не пришли! А отдуваться одной мне, что ли?!
– Завтра. В семь, – повторил этот гад и прежде, чем я успела возмутиться, покинул аудиторию.
Нам оставалось только пойти следом.
С Витой пришлось попрощаться: на боевую магию она не ходила, а я предпочитала проскальзывать и незаметно сидеть где-нибудь наверху, наблюдая, как Альтар рассказывает о теории построения боевых заклятий. А потом и показывает, внимательно следя, чтобы адепты правильно повторили. И они повторяли. Успешно или нет, но повторяли, а я… Мне не удавалось этого сделать. Я смотрела на свои руки, даже представляла, как что-то там происходит, даже, считай, видела то, что требовалось. Но… ничего не получалось. Словно у меня стоял предохранитель, который не позволял магичить в полную силу.
Впрочем, повздыхав немного, я все же утешилась: все и сразу не доставалось никому, а мне и так повезло неимоверно. Мысли сами собой вернулись к иномирцам. Их стало меньше, они реже появлялись на занятиях.
Кира сказала, что многие заболели и теперь лежат в лазарете, но мне в это слабо верилось. Впрочем, за мой спиной стоял только собственный опыт, а то, что я не заболела, могло оказаться не более чем счастливым стечением обстоятельств.
В сто тринадцатой, где читал лекции Альтар, уже собрались люди. Несмотря на травмоопасность и прочие прелести предмета, сюда приходили и как на факультатив. Этих сразу видно. Те, кто появился ради преподавателя, садились на первые ряды. Кто хотел незаметно послушать – на задние.
Я кивнула своему соседу – Магросу, кажется, – который с улыбкой посторонился, уступая мне целых два места, чтобы пристроить вещи.
Альтар пришел с опозданием и, как мне показалось, был не слишком счастлив тут находиться. Взгляд его то и дело замирал, словно маг и вовсе не здесь, но через мгновение вновь возвращался, чтобы оценить внимание слушателей и, углядев непонимание, объяснить вновь.
Мне нравилось слушать, записывать в тетрадку, наблюдать за остальными. Было в этом что-то правильное. И на пару с традиционной начиткой материала никак не походило. Пожалуй, это единственный предмет, где звонок воспринимался неотвратимой карой, ибо хотелось слушать дальше. Что и говорить, адепты выползали с занятия медленно, надеясь услышать еще что-нибудь от любимого преподавателя.
Альтар молчал, ожидая, пока все выйдут и можно будет закрыть помещение. Я же просто медлила, чтобы схлынула основная волна. Идти по головам, пробивая себе дорогу, очень уж не хотелось.
– Дана, задержитесь, – официально окликнул маг, когда я хотела вылезти из-за парты и влиться в уходящую толпу.
Почему-то оставаться не хотелось. Памятуя о не слишком приятном эпизоде с пирожком, я старалась попадаться ему на глаза как можно меньше, но, видимо, пришло время набраться храбрости. А коль так – где наша не пропадала!
И я пошла. Быстрыми рваными шагами, как будто мне было совсем уж все равно и хотелось побыстрее избавиться от внимания преподавателя, чтобы с головой окунуться в атмосферу выходных. Надеюсь, оно так и выглядело.
Альтар дождался, пока выйдут все, и махнул рукой, что-то рисуя в воздухе. Дверь закрылась, вызвав у меня обреченный вздох. Да уж, везет мне сегодня на преподавателей, запирающих двери. А ему-то это зачем понадобилось? Ответа не было, а догадки я решила не строить, чтобы лишний раз не пугаться или разочарованно не вздыхать.
– Как учеба? – спросил мужчина, присаживаясь на край стола.
Я тоже опустилась на парту. Всегда любила так делать, но, судя по всему, здесь подобное не принято. Разве что при личном общении. А уж в том, что Альтар собирался говорить неофициально, я больше не сомневалась.
– Относительно, – улыбнулась я. – Только с боевой не ладится. И с этикетом, – добавила, вспомнив про отработку.
– Этикет?
Вздернутые брови выдали ознакомление мага с нашим расписанием. Иначе он бы просто не удивился.
– Ага, Наон решил поиздеваться, – пожаловалась я, строя скорбную рожицу. – Отработку назначил!
– Уже? – одними губами усмехнулся маг. – За что?
– За то, что вредный. Полпотока и вовсе не пришло, а как цепляться – так ко мне!
Я совершенно искренне негодовала.
Альтар тихо рассмеялся. И, словно не удержавшись, легонько коснулся моей зеленой гривы, едва приглаживая воронье гнездо. Больше всего его поведение походило на заботливого родителя, который слушает свое неразумное чадо. И пусть это было мило, мне отчего-то хотелось злиться, как будто он поступает не так, как я хочу, как ожидаю. Но чего я жду – не могла понять.
– И какую форму отработки он выбрал? – задал логичный и напрашивающийся сам собой вопрос Альтар.
Вместо того чтобы честно, не моргнув глазом, признаться, я покраснела.
– Он только время назначил, – призналась я.
В голову закралась предательская мысль: а что, если я уйду куда-нибудь? Найдет ли Наон меня? Что-то подсказывало – найдет. Вероятно, это разум проснулся, решив хоть немного поучаствовать в жизни своей иррациональной хозяйки. Всю малину обломал!
– Только время? – удивился маг. Нахмурился, словно его соображения были далеки от желаемых, и с прищуром поинтересовался: – И какое же это время?
– Завтра в семь, – с радостью сдала «любимого преподавателя» я.
Так его, демонюгу!
– Понятно, – вновь усмехнулся мужчина и… – Рекомендую согласиться.
От разочарования я едва не подавилась. Ну вот как он мог?! Я-то, дурында, решила, что рыцарь в сверкающих доспехах нарисовался, а он… Какой же он гад!
Прежде чем разум вновь вышел на арену боевых действий, я соскочила со стола и, яростно орудуя локтями без всякой на то необходимости, выбежала из аудитории. Ну зачем он так сказал! Мог бы вмешаться! И… А почему я ждала, что он вмешается? Потому что завтрак на болоте готовил? Так это его часть договора.
Не знаю, что видели случайные прохожие, но путь передо мной расчищался мгновенно. Только Грег, решивший самоубиться об кикимору, попытался заступить мне дорогу, но сглотнул и передумал. Другие даже попыток не предпринимали. А я шла и злилась. Злилась и шла. Куда шла, на что злилась – это мало занимало меня. Просто злилась. Из любви к искусству, наверное.
И дверью грохнула на все общежитие тоже из любви к искусству, не иначе. Штукатурка картинно рассыпалась в коридоре. Сила удара не оставила ей шансов.
Виты не было, а потому я могла в полной мере предаваться собственному разочарованию. С чего бы только? Впрочем, если ты уже наслаждаешься каким-то чувством, так ли важно его происхождение? А мне… Видимо, мне просто требовалось выплеснуть куда-то все накопившееся. А накопилось немало.
Всегда трудно вписываться в другую культуру. А вписаться так, чтобы никто и не понял, что ты вписываешься… Задача не для слабых. Я слабой не была, но даже для меня это оказалось непросто.
Медленно выдохнув, я справилась с собственным неадекватом и, улыбнувшись зеркалу так, чтобы оскал не казался угрожающим, вышла из родных пенат. Час был не поздний, но большинство адептов уже вернулось. Из комнат доносился смех, где-то звенели чашки, кто-то зубрил теорию, то и дело повышая голос на самых патетических местах конспекта. Да уж, никогда не думала, что найдется человек, который станет фиксировать все слово в слово, не обращая внимания, относится это к делу или нет.
– …закройте дверь… следующая фаза развития…
Повторение прервалось. Читающий заметил неточность в своем конспекте, задумался над причинами и (я затаилась, чтобы услышать исправленный вариант) выдал: – Закройте дверь – следующая фаза развития заклинания.
Я сползла по стенке. Интересно, он и на экзамене так скажет? А что ему преподаватель ответит? И покажет ли адепт свой конспект? Или, может, проконсультируется с другом и поймет, где жестоко просчитался? А если не поймет… Да уж, пара приятных минут для вредного Ганса, если, конечно, в будущем билет будет подходящий. Впрочем, смех смехом, но и мне следует поучить теорию. Помнится, Вита со товарищи предупреждала про экзамены местные, семиречинские.
Подумав и, как и всякий типичный студент, отложив на завтра, чтобы аналогичным образом поступить и спустя день, я зашагала дальше по коридору. Одна из дверей была открыта нараспашку, а изнутри доносились то ли смешки, то ли всхлипы. Рядом, у входа, стоял чемодан с отломившимся колесиком, едва-едва балансируя, чтобы не упасть.
Я не удержалась и заглянула в комнату. Увидеть там Киру я не ожидала. Еще во время игры в «Ноги» у меня сложилось впечатление, что девушка – если не оптимистка, то уж никак не депрессивный пессимист. А тут она плакала. Сидела на кровати, обнимая коленки, и плакала навзрыд. Как будто случилось непоправимое. О том, что оно могло случиться в действительности, я предпочитала не думать.
Аккуратно закрыв дверь и подперев ее чемоданом для надежности, я прошла внутрь. Комната напоминала поле боя. Неравного боя, ибо по полу все еще разбегались сушки, сталкивались со стенами и вновь возвращались на ниву кружения. Одна из них, менее удачливая, крошками разнеслась по полю недавним сквозняком и чьими-то ботинками.
– Кир, – тихонько позвала я, присаживаясь рядом. – Что случилось?
Девушка только рукой махнула, как будто намекая мне на дверь. Но мы же непонятливые! Какая дверь, да разве так можно? И вообще, она закрыта. И подперта. И никто-никто не выйдет. И я в том числе.
– Кира-а-а, – повторила я, касаясь ее плеча. Девушка отвернулась, что-то пробормотав себе под нос. Даже мои привыкшие к подслушиванию ушки ничего не смогли разобрать. – Ну, Кир, я же не уйду! Я же противная кикимора, ты разве не помнишь?
– Помню, – буркнула девушка. Но не так, чтобы очень расстроенно, скорее – с удовлетворением.
Неужели это она от одиночества так?
– Вот и славно! Излагай! – распорядилась я, немного попрыгала на кровати, проверяя прочность и удобство, и наконец замерла в неподдельном внимании. – Кто обидел мою Киру?
– Жан, – нехотя призналась девушка, вытягивая руки и разглядывая свои ногти.
А они, признаться, были чудесные. Я вообще так разрисовать не смогу. Таланта не хватит.
– А что он сделал?
Впрочем, ответ сам напрашивался, стоило вспомнить симпатичного даже по местным меркам брюнета с томными глазами, которым бы так пошли фингалы.
– Его Эленари пригласила! – всхлипнула девушка. – Ты ее видела. Волосы до пят, глаза, как у анимешки. Жан сказал, что она ему не нравится. Он обещал, он клялся! А сейчас ушел… С ней.
– А сушки чем провинились? – не выдержала я, размышляя, чем так привлекала бедного Жана кукла анимешная.
Он вроде фанатом манги не казался, чтобы вот так запросто любимую девушку бросать ради первой встречной белобрысой и прекрасной.
– Сушки?.. – Казалось, она не поняла вопроса, потом огляделась и смутилась. – Просто я разозлилась.
– Продукт только перевела, – попеняла я. – А Жан… Куда, говоришь, они отправились?
– В «Три слона». Я бы тоже туда пошла, но…
– Собирайся, – распорядилась я.
И тут в мозгу щелкнуло: Вита говорила, что после нашего триумфа там начали не только страшные предсказания давать, но и всякую розовую дурь писать и в кексы засовывать. Не за этим ли наши голубки туда потопали? Что ж, это только на руку. Еще бы и болотников привлечь к благому делу…
– Через десять минут в холле. И чтобы была вся из себя красивая и макияж водостойкий. А то тушь потечет, и что делать станем?!
– Я не буду плакать, – пообещала Кира. – Не из-за него.
– Правильно! – поддержала я. – Но плачут не только от печали, иной раз от смеха тушь стекает куда лучше. Так что готовься, будем наставлять на путь истинный всяких проходимцев. Только чур его потом не утешать! Разве что заслужит! Но только с третьего раза. Или седьмого.
Кира кивнула, но подсказывал мой филейчик, что если Жан вернется, она его тут же и простит. Хотя… если Трейс и Джейс будут… Дело за малым.
Болотники предавались утехам. Высунув языки от усердия, они смешивали непонятно что. Запах стоял… А какой запах должен стоять при выделении сероводорода?
Решив поберечься, я выскочила из комнаты. Нам еще кексы печь, а кто вонючку на кухню пустит? Правильно, никто. Так что…
– Джейс, Трейс, на благо родной общаги идем учить остроухих?
Повторять дважды не пришлось. Вот не любили болотные понаехавших эльфичек. А нечего было смеяться над доблестными повелителями жаб! Сейчас, глядишь, и не собирали бы братья мешок быстрого реагирования.
– И красиво оденьтесь. Только очень красиво, – уточнила я задание. Болотники тяжело вздохнули и повиновались. – Пять минут – и в холл.
Операция «Месть зеленых» начинала вступать в активную фазу.
Наше честное собрание в количестве пяти штук (Виту нашли братья по своим каким-то каналам) пугало прохожих своим несоответствием. Кикимора, вырванная в разгар эксперимента, недовольно соскребала с волос ярко-розовую субстанцию. Джейс, которому выпала роль играть нового ухажера Киры, аккуратно, чтобы не испачкаться, держал двумя пальцами баночку, куда его брат бережно, можно даже сказать – любовно, засовывал результат неудачного эксперимента подруги. Розовая гадость не хотела так просто сдаваться и цеплялась к пальцам не хуже обычной жвачки.
– У нас ничего не получится! – уже в сотый раз проговорила Кира, наблюдая за действиями болотников.
– Как раз у нас все и выйдет! – не согласилась я.
Раз уж Трейс нанес боевую раскраску пиратов на лицо, а Вита просто была зла, как может злиться лишь кикимора, не получившая желаемого, мы просто обязаны победить, чего бы нам это ни стоило. А запасы наши велики…
В «Три слона» мы топали, гордо подняв носы и опустив головы. Вход для персонала не шел ни в какое сравнение с парадным и приучал к вежливости. Кланяйтесь, кланяйтесь, друзья. Зарядка – вещь полезная. Спорить никто не решился, и мы кланялись, пригибаясь и выпрямляясь, будто не в таверну шли, а по каким-то катакомбам.
– Нет, ну что же я не учла! – то и дело норовя стукнуться макушкой о потолок, говорила Вита. – Я же все рассчитала. Ингредиенты, катализаторы – все сходилось…
Я сочувственно вздохнула и дернула ее вниз, чтобы не стукнулась. Кикимора равнодушно наклонилась: мысли ее были далеко.
– Нет, это неправильно! Мы не должны так поступать, мы же обманываем Жана, – ныла под боком Кира, заставляя меня звереть.
– А чего мы не через главный? – возмутился очнувшийся от блаженного сбора розоватой субстанции Трейс, по пути ощипывая ее остатки с волос Виты.
– Там не протолкнуться, – пояснил ему брат. – Аншлаг, а мне еще достойно выглядеть.
– Ты и так достоин! Пары тумаков, – почему-то разозлилась Вита, прозрев. – Кто мне поменял сборы?!
– Ничего не менял! – огрызнулся Джейс, которому ситуация с каждой секундой все меньше нравилась. – Это Трейс для своей новой бомбы-вонючки взял.
– Трейс! – В голосе Виты появились ласковые нотки: – Признайся? Не будем усугублять…
Болотник сглотнул и поспешил спрятаться за мной. Учитывая, что мы пробирались по пыльной шахте, по недоразумению названной помещениями для персонала…
– Народ, может, хватит! – рявкнула я. – Нам дело делать надо, а не отношения выяснять. Сначала дело, а после уже разберемся.
Болотники взглянули на бледно-красную Киру, которая и сама не знала, как ей реагировать: то ли плакать, то ли смеяться, то ли и вовсе бежать назад с криками «уберите от меня этих идиотов!», – и устыдились. По крайней мере, виновато вздохнули и ускорились.
Затеплился свет в конце прохода, и мы выпали в подсобку под недоуменные взгляды двух переодевающихся подавальщиц. Визгу было… Правильно, не было его. Знали обе горные троллихи, кто тайными тропами ходит, и только и надеялись, что какой-нибудь лягух, как иногда называли водяных, увидит и влюбится.
Не влюбились, – констатировала я, глядя, как дергаются у нашей сильной половины глазки. Взяв их за белы рученьки и извиняясь за сорванное шоу, мы быстренько вышли в нормальный светлый коридорчик между кухней и… кухней. В одной, маленькой, где меня учили писать, сейчас было не протолкнуться. А вот в другой, где гномиха в зеленом (патриотично настроенном – все же жена болотника!) колпаке грозилась шумовкой наподдать поварятам, место имелось. Именно туда мы и отправились согласовывать акт диверсии.
Вызванный супругой хозяин скептически отнесся к нашему предложению, но, подсчитав в уме, сколько должен нам за использование идеи и припомнив самый справедливый болотный суд в мире, который ни разу не признал своих виновными, вздохнул и разрешил творить. Авось, что-нибудь еще придумаем. Случаются же у гениев проблески!
Избавившись от паутины, очистив камзол с золотым шитьем (а я только и заметила, что Джейс у нас стал завидный жених!) и серебряными, как и полагалось, пуговицами, болотник застыл перед зеркалом. Стоило ему обернуться, я вылупилась во все глаза. Стоявший передо мной молодой болотник меньше всего походил на балагура Джейса. Скорее – на его взрослую, серьезную и очень презрительную копию, которая так на нас посмотрела, что я едва удержалась, чтобы не сменить ему форму носа.
Трейс одобрительно хлопнул брата по плечу:
– Хорошо. Вот так на наших клиентов и смотри.
Джейс высокомерно усмехнулся и предложил локоть Кире, которую мы в четыре руки спешно приводили в порядок. Прическу там поправить, ресницу приклеить, тональником прыщ замазать… Да мало ли других средств отечественного фотошопа имеется в маленькой сумочке современной леди!
Коллективное творчество – вещь крайне заразительная. А уж когда выдается возможность рисовать на живом человеке – и вовсе сродни эпидемии. Начали мы с Витой, а потом… Потом лапы к нашему творению приложили и братья. Еще и хозяин таверны проникся и решил поспособствовать: сбегал и из-за лучшего столика кого-то выгнал, дабы наши «влюбленные» сидели на виду у всех.
Отпив для храбрости вишневого сока, парочка отправилась покорять сердца зрителей. А именно зрителями и предстояло стать всем, посетившим в этот вечер славное заведение с романтичным названием «Три слона в беседке». Последнее быстро дописал хозяин, решив придать своему заведению налет аристократизма.
Нам же предстояло быть чернорабочими. Выпросив у гномихи под честное болотное ее лидерский колпак, болотники пихнули меня в маленькую кухню, где работали гоблины-предсказатели из ближайшего филологического училища имени Грыжа Зармудовича-Айенанского. Когтистыми лапками они выцарапывали послания разной степени мифичности и вкладывали в маленькие деревянные тубы. Настолько маленькие, что те легко прятались в кексе.
Заприметив на мне лидерский колпак, гоблины поджали лапки и отступили, желая продемонстрировать результат своего труда. Пекарь только простонал: вытаскивать предсказания ему не хотелось.
– Любовные? – осведомилась я, для повышения авторитета перехватывая скалку.
Теперь я чувствовала себя королевой кухни: все регалии были при мне, и только взгляд гномихи, который буравил меня сквозь стены, не давал забыться.
– Там, – брезгливо выставил указующий палец гоблин. – Все мыслишки на них извели! А им все надо и надо! И всем счастливую, до самого гроба. Как будто в гробу на следующий день после знакомства теплее будет. Вот нет, чтобы теплую шкурку…
– Пиши уже, – ткнул соседа рыжий и косматый. Видать, заводила. – А то разгневается госпожа и зарплату урежет!
– Ступив на путь тьмы, вы обретете власть над своей судьбой, страховку и оплаченный отпуск, – подмигнула я несчастному гоблину.
Ну и что, что так послушники из стана нечисти говорят, зато правильно! Поможет – я ему лично монет отсыплю. Ради хорошего дела не жалко. Ну… самую малость.
Тем временем вернулась из разведки (выглядывания из-за спины официанта) Вита, подтвердила наличие «клиентов» и верную, проглядывающуюся со всех сторон, дислокацию нашей парочки. Пора было приступать ко второй фазе нашего плана.
Диверсионный отряд в числе одного болотника проник на территорию обеденного зала, гордо въехав в него под столиком, который катила вздыхающая троллиха. Чуя свою ответственную миссию, она вырулила прямо перед столом Жана и будущей лысой эльфы и протянула им меню. Трейс скользнул под стол, благо, место там оставалось. Из-под стола он нам и помахал перед тем, как окончательно скрыться за свисающей до самого пола скатертью.
Хм, «Три слона» решительно поменяли обстановку. Сегодня они больше походили на традиционное кафе, нежели на приют комариного братства. Я с любопытством уставилась на хозяина, который правильно понял мой взгляд и засмущался:
– Так ведь проверка со дня на день, – покаялся он и поспешил слинять, чувствуя себя не в своей тарелке.
И потянул демон глянуть, чем его любимые клиенты маяться изволят!
Я расплылась в улыбке: проверка была на руку! Иначе где бы прятался Трейс? А как бы Джейс подавал условные сигналы Кире? Проверка, как же ты вовремя! Вспомнив любвеобильных комарих, которые прыснули бы со всех сторон к нам, сорвав всю конспирацию, я и вовсе убедилась в необходимости совершения тура по кафе с целью проверки санитарных норм. Эх, был бы сайт – я б им такой отзыв написала! Представила – и ахнула. Нет, лучше не писать, а то закроют бедных слонов.
Кислая Чия, наша помощница поневоле, принесла заказ Жана и эльфы. Чаво? Это с каких таких пор бравые парни превращаются в травоядных? А глядя на их заказ, так оно и выходило: Жан внезапно воспылал страстью к траве, напрочь отказываясь от мяса. Не верю!
– А это точно их заказ?
Бедная подавальщица закивала, вызывая мини-ураган. Гоблин, тот, который поразговорчивее, с интересом взглянул на видную даму.
– Ыгы, – подтвердила Чия, проверив все карманы и даже лиф, чем полностью покорила бедного гоблина.
– Верю-верю, – постаралась я убедить подавальщицу. Здоровье у меня слабое, а сквозняк – дело опасное. – Можешь идти. Мы позовем, когда заказ относить нужно будет.
Так-с… Салатик, салатик, салатик, салатик… Они что, совсем очумели?! Салатик, салатик, салатик… Нет, ну сколько это будет продолжаться! Салатик… Рыбка! Фу-у-у-у, не люблю рыбу! Салатик…
Искомое нашлось только в самом конце. Видимо, Жан все же страдал без мяса и пытался хоть объемом компенсировать недостачу питательных элементов. Глупец! Потом еще волосы выпадать начнут, видела я одну вегетарианку. Стойкая попалась. Убеждения остальных скопытились раньше, вернув их в стан злейших врагов-мясоедов!
Итак, не из травы ими было заказано два десерта «половинки», которые по описанию в меню должны были доказать, что парочка действительно является парочкой. Для этого делалась одна заготовка, которую после разделяли формочкой, а в каждую часть засовывали по предсказанию. Что ж, хотят предсказание – они его получат. Такое, что мало не покажется!
И я села творить.
Гоблины учтиво расступились, выделяя мне единственный предоставленный им стул. При виде моего почерка их обуяла страсть: такого кошмара они в жизни не встречали, но, как говорится, кто ищет… Вот и свиделись с антиидеалом.
Пока я пыхтела над записками, а пекарь корячился над текстом, Вита подняла бумажку с заказом: все же нужно передать на другую кухню, чтобы салатики стругали. Так думала я, но не кикимора. Она же взяла меню и принялась изучать составы. Девушка даже языком туда-сюда водила от усердия, в такт перелистыванию страниц. И хмурилась. Как будто головоломку решала, а ответ ей ни капельки не нравился.
Из зала для посетителей раздались первые смешки, но работа – какое ужасное слово! – не позволяла отвлекаться. Нацарапав на настоящей бересте готическим шрифтом проклятие семи невест (лично придумала!), я кое-как – формат был не тот – запихнула его в капсулу и передала пекарю для последующего применения.
Согласно предсказанию, ни одному из пары встреча не несла радости. Жану предстояло прочувствовать на себе всю мощь разгневанной богини правосудия, чья месть придет из рук брошенной невесты. Эленари же предрекалась скорая потеря красоты, если не перестанет на чужое заглядываться. Завершалось все туманным «Око Таверуса видит тебя». Ни кто такой Таверус, ни существует ли он на самом деле, я не знала, зато слышала, как выдохнули очарованные гоблины, и решила считать это добрым знаком.
Исполнив свою часть работы, я проскользнула в зал, пользуясь широкой спиной подавальщицы Чии. Троллиха, судя по скошенным на меня глазам и тяжкому вздоху, уже поняла, что судьба ее решена и до конца вечера она с нами заодно. Ведь чего только не сделаешь по доброте душевной и за повышение оклада от хозяина?
Свободных столиков почти не было, и только за одним, скрываясь от пристального внимания под капюшоном, сидел одинокий путник в пыльном плаще, кокетливо выглядывающей алой рубашке, черных брюках и сапогах с серебряными пряжками. Он совсем не выделялся среди взъерошенных посетителей, часть из которых была адептами, а потому сословием несостоятельным, а часть – в лучшем случае купцами средней руки. Его ухоженные кисти не привлекали никакого внимания, а кокетливо отставленный пальчик с маникюром и стразиками и вовсе был привычным зрелищем для посетителей таверны.
Радуясь, что пол по случаю проверки помыли и убрали все следы болота, я подползла на коленках к столу, как можно ниже наклоняя голову, чтобы случайно не спалили, и дернула «путника» за плащ.
– У вас свободно? – шепотом поинтересовалась я, с надеждой заглядывая под капюшон.
– Нет, – буркнул мне, судя по голосу, мужчина.
– А если подумать? – канючила я.
– Нет.
Ответ нисколечки не изменился, разве что интонации стали угрожающими.
– А если хорошо подумать?
На меня посмотрели как на идиотку. Я это, даже не видя глаз, ощутила, но… Как же я обойдусь без места в первом ряду?
– А я тогда никому не скажу, что вы проверяющий! – радостно оповестила бы я полтаверны, если бы мне не зажали рукой рот.
– Довольно, – оборвал мои потуги освободиться этот мрачный тип, больше похожий на вампирюгу, чем на проверяющего. Еще и железяка какая-то на поясе висит! – Садись, и тихо. Услышу хоть слово…
Договаривать он не стал, но это и не требовалось. Голливуд сделал свое дело, и вписать угрозы я могла и самостоятельно. Увы, даже инстинкт самосохранения, который не признал типа таким уж опасным, не мог сдерживать меня долго. Еще и Чия подошла и сунула в руки меню, чтобы мне стало удобнее наблюдать и комментировать. А смотреть было на что.
Джейс с Кирой сидели едва ли не в самом центре. Неподалеку, зеленея от зависти едва ли не до корней своих белобрысых волосин, расположилась Эленари с Жаном. Салатики им еще не принесли, а потому эти двое делали вид, что ведут светскую беседу, отчаянно кося на соседний столик, где смеялась шутке Джейса миловидная хрупкая девушка, то бишь наша Кира.
Вот болотник протянул девушке руку, поцеловал ее ладошку и улыбнулся, как самому дорогому на свете существу. Даже я ревниво фыркнула: ну вот кто знал, что Джейс так умеет? Не видела бы – не поверила, что вечно веселый баламут, вытирающий пальцы о штаны, отчего те походили на камуфляж с пятнами всех цветов радуги, может быть таким роковым красавцем.
А он был. Самый настоящий болотный лорд, презирающий всех и вся, но готовый на все ради любимой девушки.
Рядом скрипнул зубами проверяющий. Странно. Ему бы кушанья дегустировать, а не по сторонам глядеть. Непорядок. На работе следует работать. По крайней мере – окружающим. Неодобрительно покачав головой, я вернулась к созерцанию наших двух пар.
Вот из кухни выходит Чия. На подносе у нее – тортик, большой, шоколадный, со сливками и сгущенкой. Я облизнулась и… обломалась. Пришлось напоминать себе, зачем мы здесь, но все равно желудок тоскливо скрючился, намекая на мзду. А тортик тем временем поставили перед нашими влюбленными.
– Комплимент от заведения красивейшей паре, – пояснила Чия под гневным взглядом Эленари. Вот это уже было оскорблением для эльфийки. Красивейшая – и не она? Девушка зло оглядела своего спутника, начиная сомневаться в его необходимости. Жан ответил своей визави похожим взглядом. Каждый винил другого в проигранной битве за комплимент.
Внезапно эльфийка дернулась, как будто ей за шиворот перца насыпали. Лицо ее покраснело, губы сжались, а глаза начали вылезать из орбит. Ну, тут я, конечно, утрирую, но красота эльфийской девы померкла, столкнувшись с неизвестным. Что-то пробормотав, она отправилась в дамскую комнату.
«Вита, твой выход!» – мысленно скомандовала я, откидываясь на спинку стула.
К нам подошла вторая подавальщица, напарница Чии.
– На выбор шеф-повара, – быстро отослала ее я.
Еще бы, весь обзор загородила. Но, увы, момент был потерян, а что происходит под скатертью, которая порой загадочно колыхалась, я не видела. Инфракрасное зрение мне недоступно. Мне, но, видимо, не моему соседу по столику. Тот хмыкнул и поднялся.
Пришлось жертвовать собой и ловить его за руку.
– А куда вы? Мы же только начали! Разве вы можете бросить девушку одну! – Голос мой набирал силу. – Пригласили, а теперь оставить хотите?! А я денег не брала, как мне счет оплатить!
Гости заведения перевели заинтересованные взгляды на нас. Еще бы, там всего лишь эльфа красная и очередная парочка на халяву десерт ест, а тут разборки. Скандалы, интриги, расследования! Кто кому расцарапает физиономию? Расплатится ли кикимора? И как поведет себя ее спутник? Смотрите! Только у нас! Прямая трансляция из кафе «Три слона» на канале «Три слона»! Тьфу ты…
Проверяющий дернулся, и мне даже показалось, что из-под капюшона на меня посмотрели два алых глаза, предвещающих скорую гибель одной разговорчивой кикиморе.
– Сидеть! – рявкнул он, зайдя сзади и с силой надавливая на мои плечи.
Хм, странный… Я вроде подниматься не собиралась. Но ради такого случая…
Выпроставшись из-под его рук, я вскочила и замерла, аки памятник самой себе с вознесенной рукой и пафосным лицом. Уже речь заготовила, которую толкать буду, но выступлению не дали состояться. А я старалась! Даже Трейс из-под стола выглянул, чтобы полюбоваться и подсыпать нечто в принесенный салатик.
– Всем вернуться к прерванным делам, – распорядился любитель страз и скинул капюшон.
Зрители сглотнули и отвернулись. Я же… правильно, вылупилась во все глаза.
Передо мной стоял эльф. Впрочем, это было вполне очевидно, и не догадаться могла только такая далекая от местных реалий особа, как я. Ну кто еще, кроме их эльфячеств, станет так стразами баловаться? И кто, кроме этих гурманов-эстетов, сможет оценить качество обслуживания и готовки? Вот только… такой видный господин – и обычная придорожная таверна для среднего класса? Не верю! Чьи-то заячьи уши торчат из всего этого дела.
– А вы точно проверяющий? – задала я самый важный вопрос, видя, как все не то что смотреть – дышать в нашу сторону опасаются.
– По-вашему – да.
Губы эльфа передернула усмешка. И так это ужасно выглядело, что мне захотелось глазки закрыть и подушкой отгородиться. А еще лучше – проснуться. Эльфы же добрые и прекрасные…
– Злые и страшные, – не согласился со мной непроверяющий, присаживаясь на свое место.
– Вслух сказала? – озвучила очевидное я.
Ответить эльф не успел, нахмурился и отвернулся, что-то пробормотав. Если я еще что-то понимаю в этой жизни, то он глаза отвел. Кому? Разгадка обнаружилась на пути из женского туалета. Запыхавшаяся Эленари подошла к столу и, бросив косой взгляд на Киру и Джейса, села на свое место. Кажется, скоро у кого-то начнется аллергия. Или отравление. В любом случае – зрелище не совсем эстетическое. А значит…
– Не желаете прогуляться? – шепотом предложила я, боковым зрением замечая, что Эленари снова как-то подозрительно краснеет.
– С вами?
Его вздернутые брови были достаточно красноречивы, но мы же намеков не понимаем. Мы – ограниченные в своем превосходстве дети болота!
– Со мной.
Я кокетливо поправила зеленые локоны, которые едва ли можно было назвать прической, скорее – неожиданностью, и облизнула губки. Пыталась эротишно, получилось… Не получилось.
– С вами?
Почему-то эльф сменил гнев на милость. И, кажется, я понимаю, что этому поспособствовало. Много чего может упасть с неба. А уж с неба, над которым болотники постарались… Розовая гадость, оставшаяся после эксперимента Виты, медленно капала с потолка на волосы Эленари. И никто ничего не видел. Точнее – не видела сама Эленари, недоуменно ковыряющая салат.
– И куда леди желает пройтись?
– Сейчас, одну минуточку!
Я уже не слышала эльфа, заметив, как из подсобки выходит Чия, ухмыляется мне во все сорок восемь тролльих зубов и несет наше коллективное творчество на суд эльфийки и ее кавалера. Жан уже не выглядел ни счастливым, ни почтенным. Да и кому понравится сидеть за одним столом пусть и с эльфой, но чешущейся, как от блох, и пупырчатой, как жабка. Хотя… Жабке они, пупырышки, больше шли.
Отставив салат, как будто кекс мог решить все ее проблемы, эльфийка разломила кексик, выковыряла оттуда капсулу и открыла послание. На ее лице отразилось недоверие, потом – непонимание, а спустя минуту непонимание переросло в досаду. Вот только отказываться от своего Эленари явно не собиралась, убрав подальше от любопытных глаз Жана это предсказание.
Парень открыл свое и – вот дурень! – протянул эльфийке. Я едва головой об стол не ударилась. Не мог, что ли, сам прочитать?! Не мог – пришло осознание. Если со мной занималась Вита, то занимались ли с иномирцами? А если нет? Или Жан просто не пошел? Язык есть, а письмо… можно ж и по-русски записать.
Эленари сцапала послание, вчиталась, бросила быстрый взгляд на Киру, которая маленькими кусочками ела подаренный хозяином кафе пирог, и, видимо, в ее мозгу что-то щелкнуло. Хотя, может, это был не щелчок, а просто капля упала на стол? Розовая, с волос эльфийки. А следом еще одна и еще…
С шипением, достойным кислоты, субстанция начала разъедать скатерть. Эленари потребовались считаные секунды, чтобы все осознать и броситься по известному адресу. Вот только на волосах Виты ничего подобного не происходило. Разве мог состав измениться за столь короткий срок? Или Трейс иллюзию наложил?
Скатерть затряслась от едва сдерживаемого смеха. Понятное дело, смеялся Трейс, но и на провидение можно списать. Как я там наваяла: Око Таверуса? Вот он и мстит. Понять только, за что… Жан не выглядел таким уж несчастным. Напротив, с каким-то равнодушием смотрел на убегающую Эленари. На Киру и вовсе смотреть перестал, едва из бокала хлебнул. А что у нас там было? По виду – сок, а по факту…
– Вы хотели прогуляться, – напомнил эльф, цепко обхватывая мое запястье.
Все, что случилось с Эленари, он видел, и лицо его не вселяло надежд на лучшее будущее. Он что, за ней присматривал? А почему тогда не вмешался?
– Мне показалось, – пошла на попятную я. – И там, верно, похолодало. Может, лучше здесь посидим?
И честно-честно глазками луп-луп, как будто ну вообще ничего не понимаю. И прохладно на улице так! Я поежилась. Но не от ветерка или холода, а от взгляда эльфа, которым тот меня наградил.
Непроверяющий опять поднялся, наклонился ко мне сзади и шепотом, на ушко, проникновенно так сказал:
– А ты знаешь, маленькая, кем является эта эльфийка?
– Нет, – честно призналась я, сторонясь. Ну вообще совести нет. Мало того, что за запястье держит, так еще и дует на меня. – Апчхи!
Так ему и надо! – возликовала я, глядя, как морщится эльф. Ну и что, что шею выворачивать пришлось, оно того стоило! Мученическое выражение лица эльфику невероятно шло. Органически они сочетались: выражение и эльфик. Словно друг для друга созданы. Не то что эта Эленари!
– А должна?
Преданный щенячий взгляд был отрепетирован за много лет до этого и применялся, аки атомная бомба: никто не мог устоять. Кроме эльфа. Этот тип хмыкнул, вздернул меня на ноги и поволок на выход. Ну вот как это называется?! Мы свободные болотники! Как он вообще смеет так со мной обращаться! Еще и счет не оплатил!
Удивительно, но даже охрана не препятствовала этому господину. А я… Я расслабилась. Вздохнула и расслабилась: чему быть – того не миновать, а двум смертям не бывать. Главное, чтоб та единственная, которой всеобщее благополучие выкупается, не моя была. Тушка моя потяжелела, но эльфик не сдавался. Стойкий, сильный самец. Хрясь дубиной по башке – и в пещерку. Хм, вот с кем договариваться нужно было! А то Жан – он же хиленький, он Эленари в общагу не утащит.
Меня высадили на клумбе среди желтых и красных цветочков. Зеленая кикимора здесь смотрелась как нельзя лучше, вписываясь в местную флору на правах коренного жителя. Для большего сходства я еще два листа лопуха выдернула и села в вольную интерпретацию позы лотоса, приготовившись внимать простому бессмертному эльфу. Листья лопуха трепетали на ветру вместо крыльев, прицельно метая слизняков в эльфа. Метаться в кикимору они наотрез отказались и отползали от меня во все стороны. Видно, с комарами у слизняков пристрастия противоположно различаются.
– Имя! – в приказном порядке распорядился эльф, с прищуром разглядывая кикимору-буддистку.
А я что – я ничего, я нервы в порядок привожу.
– Сие неведомо мне, – туманно ответила я, приоткрывая один глаз. Другой отчаянно щурила, чтобы хоть как-то на просветленную походить.
Эльф хмыкнул.
– Произошедшее с Эленари – твоих рук дело?
– Ошибаешься, дитя мое.
Эльфа перекосило.
– Сговор, – правильно классифицировал он наше преступление.
– Не докажете, – фыркнула я, на мгновение выходя из роли.
– Не потребуется, – усмехнулся эльф.
– Это еще почему? – заинтересовалась я.
Лопухи дрогнули.
– Нападение на венценосную особу рассматривается отдельным судебным органом. Одного подозрения достаточно, чтобы покарать виновных.
– Не виноватая я, она сама так попала. Провидение против их отношений!
Я снова прищурилась и замахала лопухами. Вот, даже крылья подтверждают мои слова. И вообще, как-то долго сидим. Чего меня никто не спасает? Земля-то холодная. Сейчас как начну реветь! А впрочем… реветь так реветь.
– У-у-у-у-у! Почему все лучшее – эльфам! Свободу угнетенным народам! Кикимору – в профсоюз! – На мои крики начали оборачиваться случайные неслучайные прохожие в форме стражи. Пришлось поднажать: – Обижают, угрожают, убить грозятся! Нет справедливости в мире. И даже молока за вредность не дали! И холодно! И голодно! И…
– Что здесь происходит? – холодно осведомился мужской голос, от одного звука которого захотелось залезть в кусты, свернуться калачиком и не выползать оттуда до конца.
До конца чего, я никак не могла решить, а потому осталась сидеть на клумбе, маскируясь под цветочек.
– Общаемся, – усмехнулся эльф.
Его голос не дрогнул, будто он ну ни капельки не опасался этого демонюги.
– Девушка замерзла, – заметил Наон, насмешливо глядя на меня. – К тому же заставлять мерзнуть чужую девушку – это дурной тон, вы не находите, Иливан?
– Девушка со мной.
– Сомневаюсь, – не согласился демон и, аккуратно забрав у меня лопухи, помог подняться. – Дана предпочитает кого-нибудь более гибкого во взглядах.
– Как вы?
– Как я, – подтвердил демон. – И если мы прояснили этот вопрос, то я хотел бы услышать, почему моя милая Дана сидит на голой земле, а вы позволяете себе доводить ее до слез. – Наон смахнул слезинку с моей щеки. – Хотите усложнить взаимоотношения наших народов?
– В таком случае, ваша «подопечная» уже их осложнила.
– Вы можете доказать? – Демон бросил на меня внимательный взгляд. Я отрицательно покачала головой, заставив его улыбнуться. – Не можете. В таком случае…
– Эленари пострадала!
– Да хоть и так. Разве не об этом вы сами мечтали? – усмехнулся демон. – Я прекрасно осведомлен, что привело вас сюда.
– Наондаль, – одернул его эльф.
– Впредь думайте, прежде чем дурно обращаться с кем-либо. Дана, мы уходим.
И я даже спорить не стала. Вцепилась в его ладонь и рванула следом, ибо сейчас эльф и вовсе был страшен. Словно смертельно оскорбили, и первый встречный будет повержен ради успокоения нашего проверяющего.
Надеюсь, наши успели уйти.
Мы дошли до угла улицы, когда я вдруг остановилась, озаренная светлой идеей.
– А кто это был? – поинтересовалась, дергая демонюгу за рукав рубашки.
– Хм?
– Этот эльф. Он так ругался, будто мы его обидели!
– Скорее, осуществили его мечты, – хмыкнул Наон.
– Мечты? А чем ему эта эльфа не угодила?
Демон усмехнулся, развернул меня к себе и наклонился вперед, так чтобы наши глаза оказались на одном уровне. И не только глаза.
– Брачным договором, – прошептал он. – Есть такая бумажка, которая регулирует отношения в слоях высшей аристократии.
– Да знаю я, что это такое, – обиделась я. Поднырнула под рукой демона и оказалась у него за спиной. – Я же не совсем темная.
– И это огорчает, – рассмеялся демонюга.
– А он что, изменения внести не мог? – удивилась я, старательно игнорируя насмешку в глазах демона и все его огорчения.
Вот злыдень, огорчает его это. Ну и пусть – заслужил!
– В графе «невеста»? Сомневаюсь.
Демон откровенно потешался над недалекими болотницами.
– Так это его невеста? А почему он ей тогда не помог?
Наон тяжко вздохнул.
– Они друг друга терпеть не могут.
– Так пусть не женятся! Все же элементарно!
И правда, нагородили проблем. Пусть не женятся и живут дружно. Или просто в разных концах страны.
Демон вздохнул и промолчал. Да уж, логика современной кикиморы столь же правдива, сколь и наивна.
Но мне она нравилась, а это главное для удачного времяпрепровождения.
– Идем, – бросил Наон, сцапал мою конечность и поволок подальше от места событий. А шум за спиной все нарастал.
– А…
– Сами справятся, – отрезал демон, притягивая меня к себе и перемещаясь в уже знакомое общежитие. – До утра не выходить, встретишь своих – и спать. И… завтра в семь, – напомнил он, исчезая.
Вот так всегда. Что в семь, где завтра? Одни вопросы и ноль ответов. И в этом все они, демонюги гадкие.
Болотники возвращались обходными путями и по группам. Хотела было сказать – по частям, но передумала, ибо, памятуя взбешенного Иливана, значение «по частям» могло быть и прямым. И чего ему спокойно не жилось, что предки эльфийку сосватали!
Первым, что любопытно, вернулся Трейс. Увидел меня, свившую гнездо у окна над главным входом, и показал вниз и в сторону. И я даже поняла, чего от меня хотят: спустилась и открыла ему окно в коридоре. Бравый солдат подскатерного фронта перевалился через подоконник, воровато огляделся и протянул мне целый мешок добычи:
– Это от хозяина. Там народ подходил, просил завтра несчастливых предсказаний набросать, а то все никак расстаться не могут. Наваяешь?
– Оплата натурой? – кивнула я на мешок.
– Ага, – подтвердил болотник, – тут всякое есть. С Витой разберетесь. А я спать пошел.
И он устало поковылял к себе, воздерживаясь от дальнейших разговоров. Еще и мешок мне оставил! Вот, блин, джентльмен! В животе предательски заныло, подтверждая, что таки да – джентльмен. Ведь без его мешка снеди сидеть мне голодной неизвестное количество времени.
Следующей в общежитие вернулась порядком потрепанная Эленари. Волосы ее представляли жалкое зрелище. То ли бедняга попала под дождь, то ли сунула голову под кран, то ли и вовсе в фонтане искупалась. Последняя версия подтверждалась еще и мокрой одеждой. Это кто ее так? Мы такого не планировали! Мы за честное выдергивание волосин!
Закрывшись мешком, я переждала пришествие эльфийки и приготовилась встречать очевидцев случившегося. А они все не шли, не шли, не шли… На горизонте одиноко светил фонарь, к нему со всех лап летели кровососущие мышки. А болотники все не шли…
Наконец, горланя понятные только избранным песни, в холл ввалилась компания болотников. На плече верного рыцаря Джейса висела Кира. Да уж, не удивлюсь, если завтра он отсядет от нас и переместится поближе к девушке. Жалко только, что не быть им вместе. Хотя… если любит – украдет. И никакой совет магов или другой лысеющий конклав его не остановит!
– Тс-с-с-с, – преувеличенно при этом жестикулируя, показала я слегка нетрезвой братии.
А вели себя они так, будто немножко перепили. Разве что не буянили. Но это пока не буянили. Что ждет впереди, не мог сказать никто.
– Ш-ш-ш, – ответила Вита, махая руками, словно птица.
Нет, ну точно в подпитии. И как это понимать! Я тут сижу, караулю, волнуюсь. А они! И бросив мешок снеди на разграбление, я ушла в свою комнату. Злые они, недостойны моего внимания. Пусть сначала проспятся – а потом и поговорим!
Увы, болотники были слишком веселы, чтобы молча расползтись по комнатам. А если шуметь ночью в общаге, то… по трубам никто стучать не будет. Будут стучать коменданту, а тот уже – преподавателям. Стоит ли говорить, что спустя каких-то пять минут в холл вошел сердитый Альтар, застегнул манжеты и с непомерной тоской на лице принялся за уборку.
Адепты не желали убираться и усыпляться, а потому работал маг быстро и не заморачиваясь удобством расшалившейся молодежи. Разве что Виту и Киру в комнаты отнесло более-менее бережно.
Я высунулась в коридор, желая взглянуть, кто трудится лошадкой.
– Рад, что ты ведешь себя разумней собратьев, – похвалил Альтар, проходя мимо комнаты и левитируя перед собой сонного Джейса. – Передашь им, что две недели отработок они заслужили. Где будут отбывать – пусть узнают у коменданта.
– Передам, – хмуро пообещала я.
Как бы болотники ни провинились, все равно мне было за них обидно. Тем более что они так и из-за меня поступили.
– Не согласна? – Альтар был слишком внимателен, чтобы не заметить моего осуждения. – Считаешь, что слишком сурово?
– Слишком, – надулась я.
– Ладно, думаю, недели достаточно, – усмехнулся он. – Надеюсь, повод был достойным.
– Более чем! – радостно подтвердила я и совсем обнаглела: – А можете…
– Можешь… Сейчас мы не на паре, так что пусть все будет так, как на болоте. Тогда у тебя такого пиетета не было, к чему лицемерить?
– А можешь мне мешок принести? – вконец обнаглела я. – Он там, в холле остался.
– Твой, значит?
– Угу, провиант. Чтобы голодные адепты коньки не отбросили.
– Коньки не отбросили, говоришь? – задумчиво повторил маг.
– Это Кира так говорила! А что, нельзя? Это плохое обозначает? – спохватилась я.
– Не то чтобы плохое, но в добропорядочном обществе лучше воздержаться от подобных высказываний.
– Хорошо, – тоном пай-девочки пообещала я и напомнила: – А мешок донесешь? А то он тяжелый!
– Ладно, – согласился Альтар. – За двести монет.
– Грабеж! – возмутилась я. – И вообще, это издевательство над бедной кикиморой. Кикимора даже считать толком не умеет!
– Врунья! – по-доброму пожурил Альтар.
– Кикимора, – с неудовольствием поправила я.
– Идем уже за твоим мешком, – махнул рукой преподаватель и послушно пошел за мной, словно не знал дороги.
Приятно быть главной, приятно указывать путь, приятно осознавать, что за тобой послушно следуют. Неприятно думать, что ты выглядишь, как лохушка, помятая и сонная, без макияжа, а позади идет очень симпатичный мужчина, который к тому же совершенно очарователен и готов нести твои вещи. Да уж, мечты и реальность – суровое противостояние.
Тяжело вздохнув, я указала на мешок. Как и всякий порядочный маг, Альтар предпочитал работать головой, а не руками, а потому мешочек, словно пушинка, взмыл в воздух.
– В твою комнату? – поинтересовался он.
Я только кивнула.
В мыслях я уже сидела и трескала кусок вишневого пирога, который заприметила, но не успела продегустировать. Желудок согласно запел оду скорой еде.
– Не ужинала? – зачем-то спросил Альтар, будто ему есть дело до режима адептов.
А вот хочу – и ем ночью! Никто не запретит!
– Угу, – грустно подтвердила я, неотрывно следя за полетом будущего ужина. Еще чуть! Еще чуточку, и мы наконец сольемся в экстазе! Да уж, голод заставляет терять рассудок.
– Собираешься есть это?
Последнее прозвучало так пренебрежительно, что мне стало по-настоящему обидно за мой пирог. И пусть мятый! Я же есть его собираюсь, а не в музей на экспозицию сдавать? Хотя, вспоминая современное искусство… Помятый пирог возьмут охотнее. Взяли же у кого-то из мэтров акулу в формальдегиде? Чем мой пирог хуже? Он, по крайней мере, вкусный и желания блевать не вызывает. Эх, не стоить ему миллионов баксов, пусть лучше мой желудок порадует. А этого (я покосилась на Альтара) кормить не будем, не заслужил!
Впрочем, как выяснилось чуть позже, страдать от голодной ночи маг не собирался. Проследив, чтобы я разобрала припасы (правильный выискался!), Альтар помог мне подняться и предложил:
– Поужинай со мной?
И так грустно он это сказал, так проникновенно… что я тут же вспомнила: из нас двоих готовить умеет только он. И радостно закивала, согласная даже на яичницу. Коль дал Всевышний талант – так и простое пятиминутное блюдо окажется божественным по вкусу. А если нет… не надо о грустном. Сковородку пришлось отдирать долго.
– Готовишь ты, – улыбнулась я и смутилась.
Подумать только, кикимора идет ночью к малознакомому мужчине, чтобы коллективно не спать! А я собиралась именно что бодрствовать. Благо смотреть, как готовят другие, я любила.
Мы не перенеслись на кудыкины горы, но и в общежитии не остались.
– Я провожу, – пообещал он, подавая руку и выводя за пределы ограды. И, наверное, это было безумие – идти с кем-то в ночь. С Наоном я бы и не пошла – не верила в его добрые помыслы. А с магом… Ну подумаешь, сто метров? Так покормят и домой в кроватку вернут! В этом я была уверена на все сто. И вообще, совесть и стыд, мы взрослые люди! Хотим – и ходим на свидания! Даже если это и не свидание…
Я взгрустнула. После той идиллии, что демонстрировали Джейс и Кира, после виденных в родном мире парочек было грустно сознавать, что, наверное, я что-то упустила. Смешно, право дело, в семнадцать годков размышлять о смысле жизни, но чего только не случится темной ночью.
– Что не так?
Видимо, он расслышал мой грустный вздох.
– Нет, все нормально! – преувеличенно жизнерадостно заявила я.
Альтар не поверил: слишком внимателен для простого знакомого противоположного пола. Обычно парни не столь наблюдательны, наоборот – близоруки и глухи. Но Альтар не был обычным, а значит, с ним стоило держать ухо востро. Участь бедных иномирцев мне ни капельки не улыбалась. И даже документы на имя Даны Вересной не давали стопроцентной гарантии, что никто не начнет копать. Как тяжко жить на свете белом!
– Уверена? Если я могу помочь… – начал он, но замолк под моим осуждающим взглядом.
Ну вот как так можно? Бередит мои засохшие раны. А что, если я домой хочу? Домой! В уютный родной мегаполис, где людям друг на друга начхать, где можно умереть на работе и никто не заметит, где нет дворян, зато есть братки, где все страшно, но понятно, а здесь… Здесь слишком красиво и сказочно. И так нельзя жить! Просто… слишком хорошо. А хорошее быстро заканчивается. И я боялась, боялась, что и моя сказка кончится, а он бередил душу. Плохой Альтар!
– Все нормально, – повторила я, слабо улыбаясь. Не время вспоминать, не время отчаиваться, а время… На моих губах вновь расцвела шкодливая улыбка. Время – веселиться! И пусть грустно, но мы поступим как оптимисты! Улыбайся, и миру не останется ничего другого, ведь смех так заразителен! – А где ты живешь?
– Уже близко, – заверил маг, успокаиваясь.
А мне даже обидно стало. Вот такая я странная. Он улыбается, а я сожалею, что он не догадался, что я грущу. А что улыбаюсь… чувствовать надо глубже. Эх, нет в жизни счастья!
– Кушать хочу. Очень. Ты даже не представляешь, как! – начала давить на бедного Альтара я.
Он усмехнулся и подхватил меня на руки.
– Представляю. Ямка, – пояснил он, когда мы приземлились на противоположной стороне ямищи. Такой, что я не рискнула бы прыгать. – Так и не успел перекусить.
– А как же форточки между занятиями? Не может быть, чтобы у тебя их не было, – недоумевала я. – Неужели методисты столь всесильны, что и над преподами – прости, преподавателями – издеваются?
– Скорее, я просто проспал, а днем был занят, – предложил иную версию событий Альтар.
Из солидарности, не иначе. Хотя зачем ему методистов выгораживать?
– А чем был занят? – не удержалась от простого женского любопытства я.
Альтар улыбнулся. По-доброму так, словно ребенку неразумному. Еще бы по головке потрепал и сказал: «Не твоя забота, деточка. У старших свои дела». К чести мага, он так поступать не стал, вместо этого мне задали прямой вопрос:
– Ты действительно хочешь знать?
– Нет, – призналась я, прокрутив пару десятков событий, вместо называния которых так отвечали.
Признаться, ни одно из них мне не нравилось. Разве что – сюрприз? Но увы и ах, не те у нас отношения, чтобы мне сюрпризы делали.
– Контрольную составлял, – после минуты молчания проговорил Альтар. – Проза жизни. Не думал, что тебе интересно.
– А сказал так, будто принца подменял! – рассмеялась я. – И говорил, что идти мало, а мы топаем уже битых полчаса.
– Леди так не выражаются, – сделал замечание маг. – И мы уже пришли.
Мы и правда пришли, ибо другого повода останавливаться у дома и искать ключи я не знала. Альтар, судя по всему, тоже, а потому ключи закономерно нашлись.
Он жил в невысоком, всего в три этажа, доме, занимая весь верхний и чердак. На чердаке и вовсе устроил библиотеку, в которую мне тут же захотелось сунуть нос. Но проснувшаяся совесть решила, что для таких маневров нашего шапочного знакомства недостаточно. По крайней мере, до тех пор, пока маг не отвернется. А там… Вдруг на стеллажах найдется что-нибудь столь же захватывающее, как сам хозяин дома? Ой, я так поду мала? Нет, я так не думала. И вообще не думала. Да, именно. Совсем, нисколечки не думала.
– Располагайся, – предложил маг, уходя на кухню.
Я же замерла посреди квартиры, если можно это так назвать, и как зачарованная таращилась на лестницу вверх. Ну разреши… мне же интересно… Просить было неправильно, а потому я молчала. Но смотрела! Выразительно!
– Библиотека в твоем распоряжении, но недолго. Обещаю приготовить что-нибудь быстрое и вкусное.
– Мяса хочу! – поделилась предпочтениями я, но душа была уже далеко.
Пожалуй, предложи Альтар овсянку, я бы тоже согласилась.
– Заказ принят, – отрапортовал маг.
Я краем глаза зацепила, как он надевает фартук, но уже карабкалась наверх.
Чердак был прекрасен. И совсем не темный, и даже без пауков. Да и паутины нет, словно здесь периодически убирается уникально зоркий уборщик. Хотя есть же магическая чистка! Все время забываю! Стукнула себя по лбу – тихонечко, надо мне себе шишек наставлять! – и полезла изучать стеллажи.
Минута, другая, третья… Я начала подозревать нехорошее. Нет, совершенно точно: Альтар – маньяк! Заманивает в библиотеку доверчивых кикимор, а потом ест на завтрак. Или на ужин – неважно. То-то он готовить умеет, и фартук так органично смотрится поверх рубашки!
Я подползла (фигурально выражаясь) к лестнице и выглянула с чердака. Так и есть. Стоит, готовит, мясцо режет, рядом лук лежит. Чищеный! А слезы у Альтара даже не капают! Не проймут его мимишки, не пожалеет сиротинушку. На ужин сготовит! И зачем я сюда пошла, зачем согласилась! Померла во цвете лет в пыли библиотеки!
– Что-то случилось? Выбрала книгу?
Мужчина чуть нагнулся вперед, чтобы я могла видеть его лицо. Нож так и не положил. Впрочем, картошина тоже осталась в его ладони.
«Может, не маньяк?» – робко предположил мозг.
«А у кого книжки такие, что в библиотеке только на посмотреть дают и за каждый лишний вздох грозятся штрафом!» – резонно возразила паранойя.
«Вы как хотите, а я ему верю!» – заявил…
А кто это заявил? Вот нечего расчетверение личности плодить!
– Нет, – покачала головой я, спустилась на пару ступенек, чтобы присесть между этажами и хорошо видеть мага. – А ты не маньяк?
Да, знаю – глупо! Зато честно! А чего понапрасну переживать! Будет маньяком – весь дом перебужу, в окно прыгну и ка-а-ак заквакаю! Все сбегутся! Подумают – ездовая жаба потерялась. А уж сколько болотники за своих ездовых платят… Весь город ловить отправится! Точно! План есть, так что ждем.
Альтар зловеще (или мне показалось) отложил в сторону картошку, поудобнее перехватил нож и… вонзил его в подставку. Потом медленно, словно издеваясь, снял фартук, оставаясь в рубашке, и плавно, как охотник, поплыл в мою сторону.
– Мне это не нравится! – честно предупредила я. Он не ответил, но и не остановился. – И ору я громко.
– Я знаю, – усмехнулся маг. – Доводилось слышать.
«Поклеп!» – чуть не завопила я, но сдержалась.
Только дыхание перехватило, и волосы дыбом встали. Мой радостный вопль совсем не вписывался в картину происходящего, но вы только представьте! Мое гнездо распуталось! Дыбом встало и распуталось! Само!
– Да! Это возможно! Счастье-то какое!
Маг замер, потом усмехнулся и… вновь двинулся в мою сторону, коварно улыбаясь. Еще и щурился, чтобы в образе быть. Злодей, ага… Не моего романа.
– Не верю! – широким жестом оборвала я его попытки меня напугать.
Альтар не ответил, продолжая подкрадываться к лестнице. Я начала переживать и даже на ступеньку вверх отсела. Мало ли что…
– Не веришь кому? – поинтересовался этот нехороший человек, останавливаясь у первой ступеньки.
– Чему, – поправила я. – Глазам.
– Пояснишь?
Нога встала на первую ступеньку.
– Ну… – Я замялась. Признаваться, что книжки оценивала не только с точки зрения содержания, но и цены… А впрочем, кикиморы – народ хозяйственный! Что еще мне там оценивать? Я же грамоту с пятого на десятое знаю! Хм, а зачем тогда полезла… Точно, вот чтобы капитал оценить и полезла. – Они дорогие! В библиотеке такие под стеклом лежат, а тут бери – не хочу!
– И это все?
Я насупилась. А может, и нахохлилась. На лестнице второе удобнее.
– Разве мало? Живешь один, дом классный, все дорогое, библиотека… чтоб мне так жить!
Грустно хмыкнула. А он мне так нравился! Такой классный маг! Был.
Альтар печально, будто с досадой, выдохнул и присел рядом. Я видела, как он поднимался, но ускакивать наверх не стала. Все же какой из него маньяк? Так, помощник разве что. Да и потом, ни один уважающий себя злодей не будет пачкать паркет в собственном доме. Его же чистить придется, а кровь даже бытовыми заклятиями с неохотой выводится. То ли специально так сделали, то ли состав редкий и уникальный, но бились наши эксперты долго, а результата – ноль.
– А может, ну ее, эту библиотеку? – внезапно предложил Альтар.
– Как это – ну ее? – не поняла я.
Хорошая же библиотека, как так можно!
– Забудем, что ты там видела.
– А ничего не видела. Я версию проверять пошла, – напомнила я.
– Версию?
– Ты маньяк-книжник, который ест на ужин заблудившихся кикимор.
– Я – маньяк-книжник?
– Ага, – подтвердила я.
Альтар старательно не улыбался.
– Мой страшный секрет раскрыли, – внезапно очень холодно сказал он. – Теперь я не могу позволить тебе уйти…
– Съем тебя на ужин, а косточки скормлю своей ездовой жабе! – страшным голосом закончила я за него и сорвалась на смех. Слишком уж ситуация располагала.
– Жабе? – повторил он и уверенно добавил: – Жабе! Моему самому страшному и верному подельнику!
– Боюсь-боюсь! – заверила я и на четвереньках поползла на чердак. Конечно, не успела.
Как Альтар умудрился не сорваться, спуская сопротивляющуюся меня на пол, – это было сродни чуду. Или катастрофе! Щекотать этот… маг, одним словом, умел, а я так же шикарно пиналась во все стороны. Хороший у него пресс. Действительно хороший! А уж про нос и вовсе промолчим. Такого крепкого носа моя пятка в жизни не встречала!
– Нахалка, – прокомментировал мужчина, ставя меня на твердый пол. – Грязной пяткой – по чистому лицу!
– И ничего она не грязная! Разве что пол у тебя – не чистый, а в этом ты сам виноват! – не согласилась я, но повернулась и пощупала пострадавший хрящик.
Нос был целехонек и даже не покраснел.
– Ладно, сам так сам. – Маг поднял руки, словно сдаваясь. – Во всем виноват бедный маньяк. Даже в том, что жертва слишком резвая попалась!
– Именно! Накормил бы сначала, тогда бы брыкаться стало лень. Пищеварительный процесс – он, знаешь, какой затратный! Лежи себе на диванчике, ручки на груди сложи и жди, не тревожь желудок – он работает в поте дна своего.
– За желудок! – провозгласил Альтар, наливая мне компот.
Сам он отпил из бокала с чем-то более темным. Дискриминация! Нет, произвол! Хотя… А во сколько лет здесь совершеннолетие? В Средние века все же совсем ужасно было, а тут…
Я поставила на столешницу пустой стакан, хищно взглянула на полупустой бокал Альтара, и… получила по попе.
– Рано тебе еще!
– И вовсе не рано! – просто из духа противоречия не согласилась я.
– Хорошо, не рано. Но увидит кто из болотников – скандал будет. Ребенка споил.
– А ты споить собираешься?
– Нет, но разве им объяснишь, что дети вырастают и сами ручки тянут к тому, что не позволено?
– Они такие, – с умным видом кивнула я и оставила бокал в покое.
Ну его, вдруг там яд посыпан или пятицветик в рецептуре. Мне оно надо?
– Присаживайся, – кивнули мне на высокий барный стул.
Сам же маг вновь взял фартук, возвращаясь к прерванному занятию. Желудок затаился, предвкушая пиршество.
Молча смотреть, как Альтар режет картошку, другой рукой управляясь со сковородкой, я не могла. Слишком уж это было… фантастично, что ли. И так завораживающе, что я не удержалась и принялась портить момент.
– А кто тебя готовить научил?
И правда, это же ценные сведения. Адрес питомника идеальных мужчин. На ручках носит, ужин готовит, фартук красиво надевает, еще и улыбается изысканно. Долго тренировался, вестимо, но выглядит натурально. Без ГМО…
Совершенно непроизвольно захихикала, а бедный Альтар с удивлением воззрился на сгибающуюся пополам кикимору.
– Дана, ты в порядке? – заботливо осведомился он, откладывая нож и оставляя сковороду на печи-плите.
– Ага.
Я с трудом выпрямилась. Ассоциации – это зло. Такое зло, что само приходит, на кухне хозяйничает, а посуду за собой не моет.
Как я выдержала до момента сервировки – в голове не укладывалось. Но я молчала, сидела, смотрела на собранного мага, который к процессу подходил со всей серьезностью, выработанной за годы преподавания, и глотала слюнки. Профессионал – он во всем профессионал. Запах стоял такой, что хотелось воздух есть. Эх, научил бы кто меня так готовить!
– Кушать подано, – наконец оповестил Альтар, выкладывая на стол тарелки и по три вилки. А еще нож! И ложка! Он издевается?
– А можно…
Две лишние вилки мгновенно исчезли. Я непроизвольно улыбнулась. С благодарностью, искренне и непринужденно. Ведь свои две вилки он тоже убрал. Заботливый!
– Приятного аппетита, – пожелал он, а я и так знала, что все будет чудесно.
Боже, как я скучала по его еде! К моему глубочайшему сожалению, Альтар готовил лучше Ваничны. Эх, жизнь несправедлива. Неужели чтобы готовить так божественно, нужно быть мужчиной? Рухнули мечты бедной кикиморы. Как есть, рухнули.
Утешение нашлось быстро: первый же кусочек мягкого ароматного мяса заставил забыть обо всех печалях. О злобных эльфах, сырых пирожках, крошащихся пирожных и вреднючих демонах. И даже про повара, который сидел напротив и внимательно следил за моей мордочкой, я забыла. Вот как можно так готовить, что хочется есть, есть, есть… Отдай тарелку, нехороший! Ну и что, что твоя, а я еще хочу!
Тарелку мне не отдали, злостно надругавшись над мечтами. А я только… только поверила, что он идеальный, что лучше его на свете нет… Так вот взял и зажал мясо!
– Еще хочу! – грустно сказала я, прижимая ручки к груди, как зайчик.
Ну пожалей ты кикиморку, отдай ей провиант.
Я видела, как боролись в душе Альтара черти и кикиморы, как перетягивали этот несчастный кусочек, как черти победили, и…
– Ладно, держи.
Мне подвинули тарелку с половиной порции – все, что осталось у бедного эстета, евшего маленькими кусочками, в то время как я просто ела и наслаждалась. А что быстро – так ты попробуй за десять минут перерыва целую порцию съесть! То-то же, это вам не хухры-мухры!
Я растаяла. Как там говорят? Лужицей растеклась? Нет, так неэстетично. Весь паркет бедному Альтару закапаю. И внутренности валяться будут! Это же черная неблагодарность, лучше по-другому сделаю.
Прищурилась, выискивая место для благодарности. Альтар усмехнулся и откинулся на спинку стула. Зря он выбрал для трапезы обычные стол и стулья. Место для маневра не заготовил, а я между тем уже просчитывала варианты. Вот сейчас как подорвусь, как прыгну, как отблагодарю!..
– Нравится?
Альтар с усмешкой наблюдал, как с моего лица сползает хищное настроение. Вот всегда так.
– Ага, – немногословно отозвалась я, отставила пустую тарелку и принялась за салат.
Никогда не любила простые зеленые листья, которые с изрядным постоянством кидали во все, где значилось «салат», но даже с этим провальным компонентом у Альтара получилась настоящая сказка. Хрустящие сочные листики с вкуснейшим соусом, состав которого я даже не пыталась установить, наслаждаясь творением рук уникального в своем роде мужчины. Да уж, почти все мои знакомые в лучшем случае способны яичницу не спалить, а тут – целое пиршество. И кому такое счастье достанется? Я даже завидовать начала немного. Себе. Пока же он меня кормит, а кто-то бутербродами перебивается. И радость, и пакость.
Как-то совсем неожиданно на столе не осталось ничего, кроме посуды и столовых приборов. Желудок мой блаженно напевал мелодию пищеварения, а я, как и предсказывала, блаженно щурясь, расползалась по стулу. Куда уж тут брыкаться и пяткой в нос пинать, тут бы клубочком свернуться и спатьки-спатьки… А завтра выходной, и день так прекрасен… Только демон опасен.
Приоткрыла один глаз. Где-то невдалеке шумела вода и изредка позвякивала посуда. Я лежала на чем-то теплом и мягком, заботливо накрытая пледом. За окошком – темень. Значит, ночь еще не кончилась. В доме… Приподнялась на локтях, сонно оглядела обстановку. Альтар был, я по голосу слышала, но не один. Это уже вселяло опасения, но… раз уж меня перенесли и укрыли, значит, оставили минимум на завтрак, а бодрая и сытая, я и через окно утром вылезу, если придется. Будем паркур осваивать в экстремальных условиях.
Разговор, между тем, набирал обороты. И если Альтара я почти не слушала, то его собеседника очень даже, и этот последний негодовал весьма ощутимо.
– …ты должен вмешаться!
Судя по паузе, маг что-то ответил, но ответ не слишком понравился тому, взбудораженному.
– …не хочешь. Но что мне с этим делать? – Пауза. – Я понимаю, что обещал. Но, Аль, я не справляюсь! – Опять молчание. – Ну хоть что-то ты можешь сделать? Хотя бы с болотниками! Это же никуда не годится!
На слове «болотники» у меня уснула совесть и проснулись верноподданнические чувства, а также солидарность и азарт. Болотников не любишь? И насколько сильно? Чувство самосохранения взяло отпуск и уехало на Мальдивы. Обещало не писать, чтоб душу не травить.
У давешнего стола, с которым у меня были связаны приятные воспоминания (красиво маг готовил, ловко!), кроме Альтара стоял еще один мужчина. То есть… мужчиной был Альтар, а этот так – паренек, хотя я и не исключала возможности, что он старше меня. Но, увы, рядом с идеальным магом незнакомец казался ребенком. Малышня, ага. Еще и бузил! То и дело ручками вверх-вниз, вверх-вниз, словно воздух испортил и теперь маскирует.
– Лиан, я уже предупреждал: я не участвую в эксперименте. Если не справляешься сам – передай дело Руфусу. Он справится, не сомневайся.
– Руфусу, Руфусу! – неожиданно разозлился паренек. – И отец, и ты… Будто никого, кроме Руфуса, нет.
– Он лучший, – терпеливо пояснил Альтар.
Судя по всему, разговор об этом Руфусе возникал не первый раз. И чем-то он так не нравился мальчишке, что, как мне думалось, там был замешан ремень.
– Нет!
– Тогда сам, – скривился маг. – И тише.
– У тебя гости? С каких пор ты стал водить гостей сюда?
– Были причины, – отмахнулся Альтар, бросил взгляд на комнату, где я недавно спала, и заметил сонно-взъерошенную меня на пороге.
И мне даже стыдно не было! Вот так вот!
– Кикимора! – мгновенно оценил, что к чему, паренек и с осуждением взглянул на Альтара: – А ты говорил…
– После, Лиан. Ты и так задержался дольше, чем следовало, – оборвал маг.
– Но, брат…
– Уходи. Сейчас же.
– Но…
– Без лишних слов.
– А почему он должен уходить? – вмешалась я. – Пусть остается. Может, вы еще о чем-то поговорить хотите? Я мешать не буду. Сейчас оденусь и уйду!
– Дана…
– Я уже много лет Дана, – как-то слишком зло бросила я, отшвырнула плед и принялась натягивать ботинки.
Из дома вылетела быстрее, чем демон крылья распахивает. Еще и на перилах прокатилась. А в душе клокотала злость. Необъяснимая, непереносимая, будто от предательства. И пусть я понимала, что могу быть неправа, что всему есть объяснение, и вообще сама виновата, что заснула и осталась, но даже так подслушанная мелочь заставляла вздрагивать и злиться.
Этот эксперимент… Как представлю, что Альтар в нем участвует! Нет, лучше не представлять. А его гость, который брат, который едва ли не пальцем на меня показывал: «Кикимора!». Ну и что, что кикимора. Или это второй сорт? Так его брату это не мешало! Ни на болоте, ни в Академии!
Я остановилась у фонаря и пнула его со всей силы. У-у-у-у, почему фонари такие твердые стали? Ржавчина, ты недорабатываешь!
Отдышавшись, я глубоко вдохнула, для усиления эффекта еще и состроила вдохновленную рожицу, а пальцы и вовсе соединила, как на картинах индийских релаксирующих техник.
– Ом-м-м-м-м.
Наверное, случайные прохожие впечатлились бы моими познаниями и навыками, но улица была совершенно пуста, если не считать одного пьяного вампира, который лежал в обнимку с бочкой. В слабом свете фонаря я заметила кривую надпись «томатный сок» и мысленно послала бедняге лучи счастья. Диета требует жертв.
Как я переползала яму – отдельный разговор. Радость, что вампир за мной не пошел, а то бы скончался. Челюсть бы свело от смеха, а кто бы ему, болезному, ее вправил, учитывая, что бедняга голодный и злой?
Так вот, про яму. Для простых смертных через нее перекинули тонкую досточку, по которой и следовало идти всем желающим срезать путь. Поскольку в этой (как и в любой другой) части города я ориентировалась слабо, кружной путь прошел мимо меня, и как попасть на другую сторону, не заплутав во дворах, я не знала. Подумав, собравшись и разжившись где-то храбростью, я ступила на тонкий и кривой путь. Доска скрипнула, доска прогнулась, доска слом… выдержала. Но я уже приготовилась лететь вниз.
Обошлось.
Со страху я добежала до середины и теперь изображала канатоходца с той только разницей, что стояла на середине памятником самой себе, боясь даже дышать, и без уравновешивающего шеста. Доска снова скрипнула, намекая, что не любит прохлаждающихся барышень. Я пискнула, намекая, что могла бы и потерпеть, деревянная. Она удовлетворенно щелкнула, намекая, что дерево – не железо, и вообще совесть надо иметь. Я крикнула и понеслась вперед.
Да будет славен мозжечок! Его отростки, и изгибы, и пары ножек, что так мило не дали погибнуть в цвете лет! Хух! Наблюдая, как падает во тьму хрупкий мостик, я еще раз возблагодарила всех, кого надо и не надо, за то, что родилась кикиморой. То есть человеком. Но мозжечок и у тех, и у тех есть, а значит – неважно.
Почтив память досточки минутой молчания, я, полагаясь на топографический кретинизм, отправилась искать Академию.
Темно, страшно, звуки всякие нехорошие: кто-то воет, а где-то железо лязгает. Одинокая кикимора бредет по улице, втягивая голову в плечи и молясь ни на кого не натолкнуться. Ага, щаз!
Гордо задрав голову и разглядывая преобразившийся в темноте город, я бодро шлепала по направлению «туда». Ориентиром служил шпиль Академии, который я не выпускала из виду, в остальном – просто шла. Куда, зачем и почему – тут и вовсе без причины. Просто шла, размышляя о взыгравших нервах.
К счастью, ночь была светлая и теплая, как последняя догорающая свечка, а потому я так и не простудилась. Более того – вспотела. Думать вообще полезно, головка согревается, кровь туда течет, иногда бьет, тогда мысли становятся совсем уж интересными.
Видимо, второй случай можно вносить в мой диагноз. А мысли были самые те. Нет, конечно, радовало, что Альтар в этом эксперименте не участвует, иначе я бы заподозрила, что он специально меня ищет. Но вот то, что одобряет или хотя бы поощряет… Это же бесчеловечно! Злые местные не раскрыли иномирцам подоплеку событий. А если те не адаптируются, не найдут свое место?
Мысли были печальны и тоскливы. В какой-то мере и я чувствовала вину. Ведь не сказала Кире, что ждет ребят в случае провала. Их же назад не отпустят! Придется здесь сидеть, но уже не в сказке, а в кошмаре. Почему все так сложно? И как хорошо, что я тогда все-все прослушала!
Еще и этот дом, в который Альтар не водит гостей… И удивление на лице братца… Мне опять стало обидно.
Ну, кикимора, и что теперь, на суку повеситься? Я огляделась, но деревьев не нашла. Определенно не наш день. Но если день не наш, то ночь…
На моем лице сама собой появилась улыбка. А ноги понесли по единственному выученному маршруту, в «Три слона». Бедный хозяин, у него, наверное, уже аллергия на нашу компанию и на меня лично, но – ничем не могу помочь. Только там можно поесть быстро, вкусно и с компотом. Не чета, конечно, альтаровскому…
Вспомнив свой самый дивный ужин за все пребывание в этом мире, я опять взгрустнула. Настроение было безнадежно испорчено, мысли метались в разные стороны, а ноги заныли, напоминая, что пора бы и честь знать. Я взглянула на небо, где постепенно загорался рассвет, и, вздохнув, перенаправила стопы в Академию. И пусть мне приснится что-нибудь хорошее.
Так ведь бывает?
