Глава 9

Не знаю, уж чего я ждал от подруги Бешеного Алекса, которую на самом деле звали Крисса Сэндз. Сзмми Нгуен спутал имя, но зато адрес дал точный.

Она была на несколько лет старше Алекса – я полагал, ей лет двадцать пять. Высокая и миловидная, с широкими скулами и пышными светлыми волосами, спускавшимися до плеч. Я чувствовал исходящую от нее энергию.

Какое-то время она изучала меня, а рассматривая мое лицо, не отводила взгляда.

– Отличная шляпа.

– Благодарю.

– Примерьте вот это.

Она быстро прошла в другой угол небольшого салона и вернулась с широкополой фетровой шляпой терракотового цвета. За те две секунды, что она ходила за ней, я осмотрел помещение. Четыре стеллажа с платьями на вешалках, несколько полок вдоль стен, на которых было сложено нечто наподобие свитеров. В глубине стоял большой стол с тремя швейными машинками различной конструкции и рядом с ним три манекена с недошитой одеждой. Повсюду были раскиданы выкройки, журналы и ножницы.

Я надел протянутую ей шляпу. Подойдя поближе, Крис-са Сэндз поправила ее и слегка отогнула поля. Потом с булавкой в зубах отошла на шаг и задумчиво оглядела меня.

– Что же, сидит прекрасно, – промолвила она. – Посмотрите сами.

Взяв за руку, она подвела меня к зеркалу в полный рост. Я слышал, как она что-то бормочет себе под нос. На мой взгляд, шляпа действительно была великолепна. Крисса Сэндз согласно кивнула.

– Мне надо поговорить об Алексе и Саванне, – начал я.

– Мне известно, кто вы такой, я знаю, что вы полицейский.

– Вообще-то я тюремщик.

– На тюремщика вы не похожи.

– Что ж, во всяком случае, благодарю. Дело вот в чем, мисс Сэндз...

– ...Крисса.

– ...Крисса, я здесь не в качестве полицейского. Мне просто надо отыскать Саванну Блейзек.

– Ну да, – спокойно среагировала она. – Вам и еще кое-кому.

– Может, присядем и потолкуем минуту?

– Думаю, разговор у нас получится длиннее. Давайте-ка вместе пообедаем. Да и мне пора сделать перерыв.

Мы снова обменялись шляпами, и она надела терракотовую себе на голову. Шляпа классно смотрелась с ее джинсами белой футболкой и желтым блейзером. Быстро сбегав к рабочему столу, Крисса вернулась с сумочкой через плечо и большой связкой ключей. На ней были солнцезащитные очки в серебристой оправе.

– Только машину поведете вы, – сказала она.

Когда мы вышли из салона, Крисса помахала рукой двум мужчинам, стоявшим на автобусной остановке недалеко от автомобильной стоянки. Я был наслышан, сколь приветливы жители Лагуны-Бич, но эти двое никак не отреагировали на ее приветствие.

– Засранцы, – пробормотала она, защелкивая ремень безопасности.

– Кто это такие?

– Откуда я знаю.

Мы сидели за пластиковым столом на просторной веранде и разглядывали пляж под нами. Океанские волны, аккуратные и четко очерченные, с шуршанием накатывались на песок. В воздухе висела легкая дымка, что придавало мерцающей воде сходство с медленно переливающейся ртутью. В море было не так много купальщиков, но берег был забит загорающими людьми.

Быстро прикончив порцию "кровавой Мэри", Крисса Сэндз заказала еще одну. Она поведала мне, что Алекс и Джек Блейзеки уже почти пять лет как презирают друг друга. Джек рассчитывал добиться от сына послушания и примерного поведения. Алекс же, все время чувствуя себя под угрозой кнута, отвечал активным сопротивлением. Крисса отметила, что у Алекса был небольшой сдвиг: по ее мнению, ничего серьезного – просто большее стремление к риску, чем у среднеиспорченного богатого молодого оболтуса. Конечно, Алекс упрям. Он обожает свои пистолеты, ножи и прочее оружие, но стоит узнать его поближе, и вы поймете, какой это отличный парень. Никого не обидит, даже животное. Вегетарианец, не ест ничего, что имеет лицо. А оружием он просто любуется, точно так же, как другие наслаждаются произведениями искусства. И еще это для него способ заработать. У Алекса есть меч, сделанный для Наполеона, а позднее подаренный Гитлером Герингу или кому-то еще, который стоит около полумиллиона баксов. Но точно можно сказать, что Алекс никакой не насильник и не агрессор.

– Это приятный молодой человек, – добавила Крисса. Я заметил, что в уголках ее глаз набухли слезы. – Однажды он зашел в мой магазин в поисках чего-нибудь для своей матери, как он выразился. У него в кейсе был позолоченный пистолет. Алекс рассказал мне, что тот принадлежал одному японскому адмиралу, а сам он хотел подобрать подарок для матери. Мне сразу захотелось обнять его. В общем... он меня заинтересовал. Ведет себя как самый крутой парень в мире, но на самом деле это только видимость. Чтобы выйти на правильный путь, Алекс нуждается в поддержке. Его надо защищать от плохих людей, и я старалась это делать. А какое это волшебное чувство, когда ты ему интересна. Ведь в нем столько энергии, он по-настоящему живой. Я хочу сказать, что мне тоже по душе такой стиль... хотя мы оба не очень собранны, но это из лучших побуждений. По крайней мере я на это надеюсь.

Я протянул ей носовой платок с монограммой. Смущенно улыбнувшись, она промокнула глаза.

– Господи, как мне нравятся мужчины с хорошими манерами. А этот предложенный вами платок так прелестен. Я обязательно постираю и верну его вам.

– В этом нет необходимости.

Взмахнув платком у меня перед носом и накрыв им мою руку, лежащую на столе, Крисса снова улыбнулась.

– Джо, вы такой правильный, но мне это нравится. Это хорошо. По правилам сейчас вы должны поблагодарить меня.

Я промолчал, хотя действительно собирался это сделать.

– А когда вы видели Алекса в последний раз?

– Мне надо это уточнить. – Крисса полезла в сумочку и принялась в ней копаться. Оттуда на стол вывалился бланк заказа и пакет с образцами тканей. Засунув руку по локоть, она извлекла с самого дна небольшую записную книжку с "Подсолнухами" Ван-Гога на обложке, потом открыла и нашла нужную запись. – В воскресенье десятого июня.

– Где?

– Мы встречались вон там, в холле гостиницы.

Показав на затемненные окна гостиницы "Лагуна", несколько секунд она задумчиво смотрела на здание. Взглянув в том же направлении, я заметил на набережной тех двух типов, которым она помахала рукой, когда выходила из салона. Они тоже наблюдали за нами.

Крисса сдвинула на затылок терракотовую шляпу, сняла солнцезащитные очки и снова промокнула глаза моим носовым платком.

– Иногда мне кажется... что-то не так.

– Начните сначала.

– Может, прогуляемся? Я не могу рассказывать за едой.

Я заплатил за выпивку, мы спустились к морю и пошли по набережной, но неприветливые приятели Криссы уже исчезли.

– Так лучше, – промолвила она. – Итак, в воскресенье, как обычно, ко мне наведался Алекс. И так же как всегда, ушел он поздно. В понедельник я его не видела, хотя в этот день мы обычно вместе обедаем. Алекс заходит в салон, мы идем куда-нибудь поесть, немного выпить, и он провожает меня. Так вот, в понедельник он позвонил и сказал, что у него дела и он не сможет прийти на ленч. Голос у него звучал не очень уверенно, но взволнованно и приподнято – так мне показалось. Тем же вечером Алекс позвонил еще раз, уже в сильном возбуждении, и сказал без всяких подробностей, что провернул дело на полмиллиона долларов. Он любит повторять, что предпочитает играть по-крупному, но до сих пор это ему не слишком удавалось. Ему также нравится атмосфера таинственности. Это дает ощущение контроля над ситуацией. Оказалось, что Саванна как раз была у него в гостях, он дал ей трубку, и мы немного поболтали. Ее всегда интересовало, чем я занимаюсь – фасоны платьев, блузок и все такое. Я рассказала ей о новом летнем платье, расшитом золотистыми блестками. Потом к телефону снова подошел Алекс и сообщил мне, что ближайшую пару дней будет очень занят и чтобы я не беспокоилась. Я так и делала, пока на следующий день в моей студии не появился этот тип. Это было уже во вторник утром.

– Бо Уоррен.

– Да. Он заявил, что его прислал преподобный Дэниэл Альтер, который хотел бы поговорить с моим приятелем. Мистер Уоррен выглядел весьма озабоченным судьбой Алекса. Разговор его босса с моим приятелем имел более чем чрезвычайное значение. "Более чем чрезвычайное значение" – это были его точные слова. Еще он добавил, что они разыскивают его, но нигде не могут найти. И попросил помочь.

Минуту, пока мы молча шли вдоль моря, Крисса Сэндз следила за игрой в баскетбол на главном пляже, потом, оглянувшись назад, снова посмотрела на меня.

– И что вы сделали?

– Я позвонила по мобильному телефону в офис преподобному Альтеру. Мне приходилось видеть его по телевизору, но прежде я никогда с ним не разговаривала. У него был спокойный и приятный голос. Он сказал, что Бо Уоррен возглавляет его службу безопасности, а сам он был бы очень мне признателен за сотрудничество. Подтвердил, что они пытаются разыскать Алекса. Это меня насторожило.

– Вы еще говорили с Уорреном?

– Да, я рассказала ему, где Алекс любит скрываться, дала адреса его убежищ. Он поинтересовался, не говорила ли я с ним недавно, и я сообщила ему то же, что и вам, о последнем телефонном разговоре. Он спросил о Саванне. Я сказала, что говорила с ней по телефону. А сама все время спрашивала его, что случилось, но он так ничего и не сказал. Только что у Алекса могут быть неприятности, а преподобный Дэниэл Альтер хочет помочь ему их избежать. Он попросил разрешения осмотреть мой салон, словно там мог кто-нибудь спрятаться. Я позволила ему. Позже я выяснила, что он навещал и мой дом в городе. По крайней мере красно-белый "корвет" в течение целого часа видели стоявшим на нашей улице, а именно на такой машине он ездит. Последнее время в нашем районе участились квартирные кражи, поэтому все соседи внимательно следят друг за другом. Он оставил мне свою визитную карточку, приписав на обороте еще два телефона. И просил мгновенно звонить, как только я узнаю, где найти Алекса. "Даже быстрее, чем мгновенно" – так он выразился. После его ухода я сильно забеспокоилась. Он очень энергичный, только его энергия отрицательна.

– Его карточка при вас?

Снова покопавшись в сумке, Крисса достала визитку. На лицевой стороне был изображен храм Света и сведения об Уоррене. На обороте были вписаны два номера, которые я переписал в свой блокнот.

– Вечером того же дня, это был вторник, Алекс снова позвонил мне, предложив встретиться на пляже напротив гостиницы "Лагуна". Было уже поздно, около полуночи. С ним была Саванна и новый приятель, которого Алекс представил как Тони. Пожилой мужчина. Алекс был чем-то очень... можно сказать, взбудоражен. Он бывает очень мнительным, думает, что все настроены против него, но в этот раз вообще напоминал параноика. Я попыталась рассказать ему об Уоррене, но, оказалось, для него это не было новостью. Мы немного прошлись до воды. Саванна и Тони шли вслед за нами. Мы остановились у разрисованной ограды пляжа, Алекс обнял и поцеловал меня. Я чувствовала, как он напряжен. Он сказал, что ему придется исчезнуть на несколько дней, а может, и недель. Но когда все закончится, мы будем с деньгами. Так он и сказал – "с деньгами". Потом мы... попрощались. Он попросил меня, если кто-нибудь спросит о нем, не говорить правду. Хотя к тому времени его предупреждение уже запоздало, ведь я уже встречалась с Уорреном.

Дойдя до лестницы, мы стали подниматься в Гайслер-парк. Часть роз здесь уже расцвела, и яркие пятна цветов усиливали тихоокеанскую голубизну. Мы миновали ресторан и застекленную беседку на скале. Крисса снова оглянулась назад и вздохнула. Те же два приятеля топтались поодаль, делая вид, что любуются розами.

Она тряхнула головой.

– На следующее утро, в среду, меня по дороге на работу преследовала какая-то машина. А днем, когда я ездила в Санта-Ану посмотреть образцы тканей, засекла тот же автомобиль в зеркале заднего обзора. После этого я видела его еще несколько раз: когда возвращалась домой, ездила в центр поужинать и снова парковалась на своей улице. Двое этих типов сопровождают меня по всей Лагуне, сидят у стойки бара, когда я ем, следуют за мной до дома.

– Опишите ту машину.

– Новый белый "шевроле". На багажнике эмблема, похожая на прыгающего оленя. Возвращаясь домой с обеда, я ехала позади нее. На крыше установлены мигалки, но никаких надписей или значков. Похоже на полицейскую машину, только без опознавательных знаков.

– Олень – это антилопа "импала".

– Во всяком случае, довольно громоздкая и уродливая штуковина. Я имею в виду, машина.

– А мужчины?

– Глядите сами. Они как раз позади, изображают любителей цветов.

Как только я оглянулся, они сделали вид, что вовсе нами не интересуются. Один из них лет пятидесяти, другой вдвое моложе. Молодой верзила был в костюме и при галстуке. Старший, выглядевший еще мощнее, одет в белую рубашку с короткими рукавами и широким галстуком и брюки, забавно блестевшие на солнце.

Моей первой мыслью было, что это подручные Стива Марчанта из ФБР. Но эти ребята вышли на Криссу Сэндз во вторник, двенадцатого, то есть за два дня до того, как в Бюро сообщили об исчезновении Саванны из дома Блейзеков.

Потом я вспомнил описание машины преследователей: похоже на транспортное управление. Ребята Карла Рупаски? Но пока это мало о чем говорило.

– С тех пор, как эти подонки везде таскаются за мной, я нахожусь в постоянном напряжении. Алекс просил не волноваться, но это не так легко выполнить.

Крисса сказала, что Алекс больше не звонил ни в среду, ни в четверг.

– А когда в четверг я посмотрела вечерние новости, то поняла, что друга Алекса звали вовсе не Тони, а Уилл Трона. Я сразу узнала его.

Кое-что прояснялось. Я припомнил, что в тот вторник вечером я не был нужен Уиллу, потому что он собирался побыть дома с Мэри-Энн. Но, выходит, в полночь он встречался с Саванной и Алексом на пляже.

– Ну а потом в другом большом выпуске новостей тем же вечером появились Джек и Лорна Блейзек, и я узнала, что, оказывается, Саванна была похищена в понедельник утром. Я ничего не понимала. Ведь когда мы говорили с ней по телефону, она была в полном порядке. Она прекрасно чувствовала себя и во вторник ночью на пляже вместе с Алексом и вашим отцом. Я позвонила Джеку и Лорне, объяснив, кто я такая, и сообщив, что по крайней мере во вторник вечером с Саванной все было в порядке и я видела ее вместе с их сыном. Мне казалось, что это известие их должно обрадовать. Действительно, важное известие. Однако Джек не выказал особого интереса, а отнесся ко мне с подозрением, словно я была в чем-то виновата. И предупредил, что утром меня вызовут в ФБР. Это было странно. Я знала, что Джек ненавидит сына – и соответственно меня тоже, – но ведь речь-то шла о его дочери. Его якобы похищенной дочери. До меня это не доходило, и до сих пор я не понимаю.

– Попробую помочь. Версия Блейзеков такова: Алекс похитил сестру и требует миллион долларов за ее освобождение.

Крисса застыла, непонимающе уставившись на меня.

– Он этого не делал.

– Вот почему в то утро к вам в салон заявился именно Бо Уоррен, а не агент ФБР. Потому что Блейзеки решили выплатить выкуп без лишнего шума и без полиции – вернуть Саванну и помочь выбраться Алексу.

– Джек Блейзек помогает Алексу? Никогда не поверю. Разве что приукрасить свою репутацию. Я ведь сказала Джеку, что с Саванной все в порядке. И совсем не похоже, будто ее насильно похитили, если она свободно гуляет по пляжу в компании брата, меня и вашего отца.

Обдумав ее слова, я так ничего и не понял. Зачем бы Джеку настаивать на том, что его сын похитил собственную сестру, если у него были доказательства, что с ней все в порядке? И зачем с такой готовностью расставаться с миллионом долларов, нажитых упорным трудом?

– Джо, невозможно, чтобы Алекс украл свою сестру. Он на такое не способен.

Повернувшись к океану, Крисса принялась грызть ноготь на большом пальце. Солнечные лучи еще ярче высветили ее волосы, но лицо закрывала тень от полей шляпы. Пока она обрабатывала свой ноготь, я любовался четкой линией ее рта.

– Не отгрызите его совсем, Крисса. Это ничего не изменит, только палец изуродуете.

Она остановилась.

– Материалисты. Грубые материалисты. Скупердяи. Меня от них тошнит и одолевает злость. Обвинять Алекса в таком преступлении. Послушайте, Алекс – мой приятель. А все приятели – психи по определению. Он почти не рассказывал о своих делах, но я уверена: он не похищал сестру. Они очень привязаны друг к другу – Алекс и Саванна.

– Тогда что же он делает?

Вздохнув, Крисса исподлобья взглянула в мою сторону.

– Что-то связанное с деньгами. И чтобы навредить отцу. Кроме этого у меня нет никаких идей.

Я оглянулся на "приятелей" Криссы, которые сразу резко остановились и посмотрели в сторону.

– А вы рассказали Бо Уоррену, где Алекс может скрываться?

Она мигнула и посмотрела на меня.

– Я не дала ему адреса всех убежищ Алекса. Этот Бо Уоррен, он и вправду излучает дурную энергию, и мне все равно, на кого он работает. Его щеки сокращаются быстрее, чем он вдыхает. В нем есть что-то отталкивающее, поэтому я... не то чтобы соврала ему, а просто забыла кое-что сказать.

– А можете не забыть сказать это мне?

– Это гостиница "Рекс" в Ньюпорт-Бич, я туда наведывалась неделю подряд, но так и не встретила его. Еще музыкальные залы гостиниц "Прибой" и "Песок". Я знакома с тамошним тапером и попросила его сообщить, если он увидит Алекса, но пока сигналов не поступало. Алекс также любит бывать в ресторане "Четыре времени года". Но и там его не видели, поскольку я знаю некоторых официантов. Еще ему нравится "Ритц-Карлтон", он часто там проводит время. Кроме того, у него много знакомых, которые... укрывают его. Он может спрятаться у одного из них, сделает дело и снова вынырнет.

Бросив на меня решительный взгляд, она вздохнула.

– Еще у него есть склад-магазин, о котором вряд ли кто-либо знает. Там полно всякой всячины.

– Они были там. Лорна дала мне адрес.

Крисса тряхнула головой и отвела взгляд в сторону.

Я расспросил про три места, где Алекса и Саванну видели за последние четыре дня: ранчо Санта-Фе, Большой Медведь и Голливуд.

– Нет, – ответила она.

"Значит, новые точки", – подумал я.

– Он не доверяет старым убежищам...

Она согласно кивнула.

– У него нюх на такие вещи. Иногда это переходит в паранойю, но почти всегда он оказывается прав. Я побывала в его старых местах и расспрашивала о нем. Ничего. Полагаю, у Алекса достаточно мозгов, чтобы найти что-нибудь поновее.

– На чем он ездит?

– Черный "порше-каррера", который он любит почти так же, как меня.

– Ну это вряд ли.

– Можете шутить, если угодно.

– Нет, я...

– ...я знаю, что вы хотели сказать.

– Но я действительно так думаю.

– Вы безнадежны.

Я так и не понял, что она имела в виду, но мое замечание, похоже, оказалось неуместным.

– Что вы сказали агентам ФБР?

– То же, что и Уоррену. Что я с самого начала знала, что Саванну не похищали. Но поскольку они давно убедили себя, что она похищена, мои усилия их переубедить оказались напрасными. Но если уж спрашивают, то спрашивают по-настоящему. В тот день я торчала в их кабинете в Санта-Ане четыре часа подряд вместе с этим парнем по имени Стив. И потом еще час на следующий день. Я согласилась, чтобы они подключили свой магнитофон к обоим моим телефонам – домашнему и рабочему. В противном случае мне грозило обвинение в отказе сотрудничать с органами правопорядка. Их диктофон автоматически включается на втором звонке и определяет номер, с которого звонят. А еще эти чертовы белые машины, которые следуют за мной везде, куда бы я ни отправилась. И эти придурки. Я окрестила их Сьют и Гут. Им, видите ли, даже лень ответить на мое приветствие. Я рассказала о них агентам ФБР, но они по-прежнему таскаются за мной, как хвосты. Я уже близка к тому, чтобы закрыть магазин и умотать на Фиджи на месячишко. Я не высыпаюсь, не могу есть, а только работаю и пью. Я потеряла своего парня и теряю жизнь. Черт возьми, это просто изматывает.

– Думаю, вам стоит поехать на Фиджи.

– Я не брошу Алекса. Да, он с причудами, но я нужна ему. И вот что я вам еще скажу. Еще несколько таких недель и кое-кто может просто взбеситься. И я думаю, это будет Алекс. Пока продолжается эта каждодневная нервотрепка, меня не покидает страх.

– Алекс знает человека по имени Джон Гэйлен?

Подумав, Крисса помотала головой:

– Такого имени я не слышала. Но у Алекса полно знакомых.

Я снова оглянулся на двух следящих за нами парней.

– Попробую потолковать с этими ребятами. Если они из службы правопорядка, особых проблем не будет.

– Упитанные парнишки.

– Не имеет значения.

Я отвез Криссу назад, подождал, пока она заберет по дороге почту, и зашел вместе с ней в салон. Она нажала кнопку автоответчика и прослушала записанные сообщения.

"Крисса, это Хайди. Как насчет немного выпить сегодня вечером после работы? Перезвони поскорее и дай знать".

Она пожала плечами:

– Вот такая у меня жизнь сейчас. Сьют, Гут, подружки и выпивка.

– Все наладится.

– У меня нет причин жаловаться. Ведь моего отца не убивали.

– Нет.

– А как вы себя чувствуете?

– Прекрасно.

– Ну да, железный парень? Прямо как Алекс, в том же роде. Ничто не трогает.

Я ничего не ответил.

– Знаете, Джо? Вы интересный мужчина. И если бы у меня не было парня, я хотела бы с вами куда-нибудь еще сходить.

– Это очень трогает. Но у меня назначено свидание на сегодня. И уже через пару часов.

Она вздохнула и улыбнулась.

– Везет же вам. Таких, как вы, мой папа называет настоящими бойскаутами. Вы попали в не подходящий для вас век или не то десятилетие. Но мне нравится.

– Благодарю за помощь. Возьмите.

И я протянул ей свою визитную карточку с номерами домашнего и мобильного телефонов.

– Можете положить ее рядом с визиткой Бо Уоррена, – добавил я. – Но, надеюсь, мне вы позвоните первому.

– Об этом не беспокойтесь, Джо. А это вам, надевайте ее иногда.

Она сняла терракотовую шляпу и вручила мне.

– Спасибо.

– И еще мне хочется сказать вам одну вещь: эта штука у вас на лице не настолько ужасна, как вы думаете. А вторая половина просто прекрасна. У вас такие густые светлые волосы, красивые карие глаза и великолепно очерченный подбородок. Старайтесь почаще улыбаться – поверьте, у вас неотразимая улыбка. Высокие мужчины временами так сексапильны... Я почувствовал, как кровь прилила к лицу, появилось легкое покалывание в шрамах и завибрировало в груди.

– Не знаю, что и сказать.

– А ничего и не надо говорить.

Минуя автостоянку, я подошел к автобусной остановке. Улыбаясь, Сьют и Гут болтали между собой. У Сьюта под костюмом угадывалась гора мышц, а предплечья Гута напоминали лапы кузнеца.

Я показал им значок полицейского, они предъявили мне свои.

– Мы знаем, кто ты такой, Трона, – начал Гут. – Меня зовут Ходж. А это Чепман. Служба безопасности транспортного управления к твоим услугам.

– Зачем вы ее преследуете?

– Это наша работа.

– Идея Рупаски?

– Это не нашего ума дело, есть люди и повыше.

– Но с какой целью?

– Это тебя вовсе не касается. Могу лишь сказать, что само занятие довольно тоскливое. Телка недурна собой, но не думаю, что мы ей очень по душе. А вот у Чепмана почти все время стоит на нее.

Его напарник осклабился, словно услышал что-то похвальное о себе.

– Попридержи это у себя в штанах, – сказал я ему. – И еще, мистер Ходж, не называйте ее больше "телка". Мне очень не нравится, когда так называют женщин.

– Послушай, ведь в ваших войсках носят шляпы белого цвета, а не красные шапочки.

– Во-первых, не красная, а терракотовая. И впредь придерживайтесь по отношению мисс Сэндз только хороших манер.

В ответ они оба рассмеялись.

– О'кей, Трона, разумеется. А вежливо будет помахать ей этой штукой в знак приветствия?

– Нет. И если ты это сделаешь, я узнаю от нее.

– Ну и что?

– А то, что получишь крепкую взбучку.

Чепман был уверенный в себе здоровый молодой бугай. Но, похоже, он уже кое-что слышал обо мне. Улыбнувшись, он взглянул на своего напарника, потом снова на меня.

– Буду вести себя хорошо. Обещаю.

– Он будет паинькой, – подтвердил Ходж. – Уверен, Трона, он не подведет. Об этом не тревожься.

– У Джо и без того полно причин для беспокойства, – вставил Чепман.

И оба опять рассмеялись.

– Приятно провести остаток дня, мистер Трона.

Вернувшись в салон Криссы, я обнаружил ее сидящей за столом в слезах.

Перед ней лежала полученная корреспонденция. Крисса взяла одну открытку, которая была отправлена из Мехико шесть дней назад. На снимке была изображена голова Ольмека из антропологического музея. Почерк был неровный, но вполне разборчивый:

Крисса покачала головой и шумно вздохнула.

– Мой чертов дружок в Мексике, а я торчу здесь, рыдая о нем, словно вдова. Но хотя бы знаю теперь, что он в порядке. А эта голова Ольмека похожа на ту, что мы купили в сувенирной лавке Розарито несколько месяцев назад. И стоила эта безделушка всего-то восемьдесят центов, но сделана из очаровательного светло-зеленого стекла, как бутылка из-под кока-колы.

– Можно взять эту открытку?

– Зачем?

– Я знаю людей, которым следует посмотреть на нее. И других – которым лучше ее не показывать.

Встряхнув головой, она поднялась из-за стола.

– Возьмите. А почему вы, кстати, вернулись? Соскучились?

– Я просто хотел сказать вам, что, если те двое парней будут невежливы с вами, сразу же позвоните мне. Даже при малейшем намеке на невежливое обхождение.

– Ладно, – медленно кивнула Крисса, разглядывая меня. – Когда жарко, вы ведь носите панаму?

– Я пробовал, но мне больше нравится фетровая шляпа.

– Но в ней так жарко. Почему?

– Тень шире.

Она задумалась, но ничего не сказала.

Я вышел, направляясь к машине, Сьют и Гут наблюдали за мной от автобусной остановки. Когда я поворачивал на шоссе, они со смехом продолжали что-то обсуждать.

Я направил машину прямо на веселую парочку и нажал на газ. "Форд-мустанг" 67-й модели – с объемом движка пять с половиной литров, карбюратором "Эдельброк" и аккумулятором фирмы "Сиг-Эрсен" – развивает мощность до двухсот двадцати пяти лошадиных сил, от которой дымится резина и экономится время. А рев – как при взлете самолета.

В одно мгновение они оба отпрыгнули в разные стороны. Через боковое стекло я только успел заметить перекосившуюся от страха рожу Сьюта. На прощание я помахал им рукой.