Книга IV
Пнумы
Адам Рейш близок к тому, чтобы покинуть планету Тчаи. Корабль практически построен. Скоро он сможет увидеть Землю. Но в дело вмешиваются пнумы, самая загадочная раса Тчаи. Они похищают Адама, и теперь ему предстоит выбраться из плена, только есть одна загвоздка: он находится глубоко под землей…
Что же придумает наш отважный герой на этот раз?
Глава 1
В огромном складе на краю солончаковых равнин Сивиша на маленькой табуретке примостился несчастный Айла Вудивер. Цепь соединяла железный ошейник с высоко натянутым кабелем; так толстяк мог передвигаться, волоча ее за собой, от стола до каморки у стены, где он спал.
Айлу сделали пленником в его собственных владениях. Ужасное и нелепое положение, в котором он оказался, должно было вызвать у своевольного дирдирмена взрывы безудержной ярости. Но он смирно сидел на табуретке; жирные ягодицы свисали, как вьючные сумки, а на лице застыла нелепая улыбка святого мученика.
Возле космического корабля, занимавшего большую часть помещения, стоял Адам Рейш и не отрывал взгляда от Вудивера. Безмятежность Айлы тревожила его больше, чем ярость. Он надеялся, что какие бы планы ни строил коварный толстяк, они не скоро реализуются. Наладка звездолета близилась к завершению; примерно через неделю Адам собирался покинуть старушку Тчаи.
Вудивер развлекал себя плетением кружев; время от времени он поднимал их и восхищался рисунком — прямо-таки воплощение добродушия и терпения!
Вошел Траз. Он хмуро посмотрел на пленника и, верный нехитрой философии своих соплеменников, кочевников Эмблемы, потребовал:
— Убей его! Прикончи негодяя, и дело с концом!
Рейш неодобрительно хмыкнул:
— Он прикован за шею и не сумеет нам навредить.
— Как бы не так! Забыл уже его трюки?
— Я не могу убить его вот так, хладнокровно.
Траз презрительно буркнул что-то и вышел, громко топая, продемонстрировав свое отношение к непостижимому мягкосердечию товарища.
— На этот раз я полностью согласен с нашим юным сыном степей: убей эту толстую скотину! — объявил Анахо-дирдирмен.
Вудивер, догадываясь о сути разговора, кротко улыбнулся. «А он похудел», — подумал Рейш. Некогда пухлые щеки болтались словно пустые мешки; большая верхняя губа нависала как клюв над острым маленьким подбородком.
— Ты только посмотри на эту мерзкую ухмылку! — прошипел Анахо. — Если бы он мог, сварил бы нас заживо! Убей его сейчас же!
Рейш попытался его успокоить:
— Через неделю мы улетим. Что он может сделать, прикованный, беспомощный?
— Он Вудивер! Этим все сказано!
— Все равно мы не можем забить его, как скотину.
Анахо молча воздел руки и последовал за Тразом. Рейш вошел в космический корабль и несколько минут наблюдал за техниками. Они занимались очень тонкой работой по балансировке энергетических насосов. Адам ничем не мог им помочь. Технология Дирдиров, как, впрочем, и их психология были выше его понимания. Обе основывались на интуитивных посылках; во всяком случае, все поведение представителей этой диковинной расы свидетельствовало о полном отсутствии логики.
Темно-янтарные лучи солнца пробивались сквозь высокие окна. Приближался закат. Вудивер неторопливо отложил в сторону свое рукоделие. Дружелюбно кивнув Рейшу, он направился в свой уголок; цепь с лязгом потащилась за ним.
Техники вышли из корабля вместе с главным механиком Фио Хачо. Они отправились ужинать. Рейш коснулся холодного шершавого корпуса, прижав ладони к стали, словно желая удостовериться в его реальности. Еще неделя — а потом космос, возвращение на Землю! Перспектива казалась ему нереальной; родная планета превратилась в причудливое видение.
Рейш заглянул в кладовку, взял кусок колбасы и вышел на порог. Карина-4269 низко висела в небе, заливая солончаковые равнины янтарно-желтым светом; каждый пучок травы отбрасывал длинную тень.
Две таинственные фигуры, которые в последнее время часто появлялись на закате, сегодня нигде не были видны.
В пейзаже сквозила своеобразная печальная красота. На севере лежал Сивиш — беспорядочное скопление домов, окрашенное солнцем в рыжевато-коричневые тона. На востоке за проливом высились шпили дирдирского города Хеи; над ними неясно вырисовывался Стеклянный Короб.
Рейш присоединился к Тразу и Анахо. Приятели сидели на скамейке, бросая камешки в лужу: Траз, с резкими чертами лица, молчаливый, крепкого сложения, мускулистый; Анахо — тощий, как угорь, на голову выше Рейша, бледнокожий, с тонкими чертами длинного лица и столь же болтливый, насколько немногословен юноша. Кочевник осуждал высокомерие дирдирмена; Анахо считал Траза грубым и неэлегантным. Иногда, однако, они приходили к согласию — как теперь, относительно необходимости убить Айлу Вудивера. Рейш опасался Дирдиров больше плененного толстяка. Со своих башен они могли наблюдать через окна склада за сооружением корабля. Бездействие их казалось таким же неестественным, как улыбка Айлы Вудивера, и Адам боялся, что существа вынашивают какие-то зловещие планы.
— Почему они ничего не предпринимают? — подозрительно спросил он. — Они ведь должны знать, что мы здесь.
— Поведение Дирдиров предсказать невозможно, — ответил Анахо. — Они могли потерять к тебе интерес. Что для них люди? Просто паразиты! Они предпочитают выкуривать Пнумов из их нор. Думаю, ты больше не являешься объектом, достойным внимания.
Рейша слова Анахо не вполне убедили.
— А фунги или Пнумы, что приходят следить за нами? Вряд ли они выбираются сюда на прогулку…
Он имел в виду две черные фигуры, которые в последнее время замечал на солончаковых равнинах. Они всегда становились спиной к солнцу: сухопарые создания в черных плащах и широкополых черных шляпах.
— Фунги ходят поодиночке; это не они, — сказал Траз. — А Пнумы никогда не появляются при дневном свете.
— Тем более так близко от Хеи, потому что боятся Дирдиров, — заметил Анахо. — Остаются Прислужники Пнумов, а скорее всего — гжиндры.
Во время своего первого появления существа стояли, пристально разглядывая склад, пока Карина-4269 не скрылась за базальтовыми столбами, потом растворились во мраке. Казалось, их интерес продиктован чем-то большим, чем простое любопытство. Рейша беспокоила подобная слежка, но он не представлял, что сделать, чтобы отвести угрозу.
На следующий день шел мелкий дождь и стоял туман; странные гости не пришли. Через сутки снова засияло солнце, и на закате темные фигуры вновь таращили глаза на сарай, вселив в Рейша беспокойство. Слежка предвещала неприятности: на Тчаи это аксиома.
Солнце почти опустилось.
— Если они собираются сегодня появиться, — сказал Анахо, — то сейчас самое время.
Рейш изучал солончаковые равнины через сканскоп.
— Ничего там нет, кроме травы да болотных кустов. Даже ящериц. Траз указал через плечо:
— Вот они!
— Хм-м, — буркнул Рейш. — Я только что туда смотрел! — Он подкручивал увеличение на приборе, пока не задрожали руки, заставив фигуры на экране дергаться и подпрыгивать. — У них есть верхние конечности, — сказал Адам наконец. — Это Прислужники Пнумов.
Анахо взял у него сканскоп.
— Нет, гжиндры: Прислужники Пнумов, изгнанные из туннелей на поверхность за недостойное поведение. Торговля идет через гжиндр. Пнумы никогда не занимаются этим сами.
— Тогда почему они пришли сюда? Мы не хотим иметь дел с Пнумами!
— Но они хотят, по всей видимости.
— Возможно, ждут появления Вудивера, — предположил Траз.
— На закате солнца, в одно и то же время?
Тразу неожиданно пришла в голову идея. Он двинулся прочь от сарая мимо старой конторы Вудивера, маленькой хибары из кирпича и дикого камня, и оглянулся на склад. Прошел еще сто ярдов, вышел на равнину и снова посмотрел назад. Затем помахал рукой, подзывая Рейша и Анахо. Они присоединились к юноше.
— Взгляните на склад, — предложил Траз. — Теперь понятно, кто ведет дела с гжиндрами.
На фоне черной деревянной стены виднелся мигающий лучик золотистого света.
— Там как раз комната Вудивера.
— Толстый желтокожий негодяи подает сигналы! — злобно прошипел Анахо.
Рейш глубоко вздохнул, подавляя ярость: глупо ожидать чего-то иного от Вудивера, рожденного для заговоров и интриг. Сдержавшись, он ровным голосом спросил Анахо:
— Ты можешь разобрать его сигналы?
— Да. Распространенный код. «…Подходящая… компенсация… за… выполненную работу… теперь… наступило… время…» — Мигание света прекратилось. — Это все.
— Он заметил нас через щель, — пробормотал Рейш.
— Или у него просто нет больше света, — предположил Траз.
Карина-4269 скрылась за холмами на горизонте. Взглянув на равнину, Рейш обнаружил, что гжиндры исчезли так же таинственно, как и появились.
— Пойдем-ка лучше побеседуем с Вудивером, — предложил Рейш.
— Он скажет нам все, что угодно, кроме правды, — заметил Анахо.
— В этом я уверен, — согласился Адам. — Но можно узнать кое-что по тому, о чем он умолчит.
Они вошли в сарай. Вудивер, снова углубившийся в плетение кружев, одарил всех троих приветливой улыбкой.
— Должно быть, приближается время ужина.
— Не для тебя.
— Что? — воскликнул Вудивер. — Не будет еды?! Зачем доводить дело до крайности?
— Для чего ты посылал сигналы гжиндрам?
Вудивер в ответ лишь вздернул безволосые брови.
— Коммерция. Я иногда веду дела с подземными жителями.
— Какие же именно?
— Разные, друзья мои, разные. Сегодня я извинялся за нарушение определенных обязательств. Хотите испортить мою безупречную репутацию?
— Какие обязательства ты не смог выполнить?
— Нет уж, — огрызнулся Вудивер. — Позволь мне сохранить свои маленькие секреты при себе.
— Я не позволю тебе ничего, — отрезал Рейш. — Мы видим, что ты замышляешь какую-то новую пакость.
— Ба! Что за несуразное обвинение! Как я могу что-то замышлять, сидя на цепи? Уверяю вас, теперешнее положение считаю унизительным, недостойным.
— Если случится какая-нибудь неприятность, — сказал Рейш, — тебя на этой самой цепи подвесят метрах в двух над землей. Тогда уж от твоего достоинства ничего не останется.
Вудивер с отвращением махнул рукой и посмотрел на корабль.
— Похоже, вы добились прекрасных результатов.
— Тебя благодарить за это не приходится.
— Ах! Ты недооцениваешь мою помощь! Кто с трудом достал корпус, получив ничтожную прибыль? Кто все устроил и организовал? Кто подарил свой бесценный опыт?
— Тот же человек, который заграбастал все наши деньги и бросил в Стеклянный Короб, — ответил Рейш.
Он пересек комнату и сел. Траз и Анахо присоединились к нему. Они не отрывали глаз от Вудивера, оставшегося без ужина; тот, надувшись, молчал.
— Нам надо убить его, — бесстрастно сказал юноша. — Он строит какие-то козни.
— Сомневаюсь, — отозвался Адам. — Но что у него за дела с Пнумами? Казалось бы, самая заинтересованная в нас сторона — Дирдиры. Им известно, что я землянин; возможно, они осведомлены и о космическом корабле.
— Если даже так, им это безразлично, — предположил Анахо. — Их не интересуют другие расы. Пнумы — другое дело. Им хотелось бы знать все, особенно о Дирдирах. А те, в свою очередь, разыскивают туннели Пнумов и травят их газом.
Вудивер окликнул их:
— Вы забыли о моем ужине.
— Ничего я не забыл, — отозвался Рейш.
— Ну, тогда побыстрее принесите мне еду! Сегодня вечером я хочу салат из белых корешков, жаркое из чечевицы и дичи, тарелку доброго черного сыра и мое любимое вино.
Траз хохотнул.
— Чего ради мы будем ублажать твое брюхо, если ты плетешь интриги против нас? Заказывай еду у своих приятелей-гжиндр, — отозвался Адам.
Лицо Вудивера сморщилось, он стукнул ладонями по коленям.
— Значит, теперь вы мучаете бедного Айлу Вудивера, который всего лишь тверд в своей вере! Что за жалкая участь — жить и страдать на этой ужасной планете!
Рейш с отвращением отвернулся. Наполовину дирдирмен, Вудивер отстаивал доктрину Сдвоенного происхождения, согласно которой Дирдиры и их эпигоны-люди вылупились на планете Сибол. Для него Рейш был бунтарем-иконоборцем, которого следовало остановить любой ценой.
С другой стороны, далеко не все преступления Вудивера можно отнести на счет религиозного рвения и стремления во всем походить на Дирдиров. Рейш припомнил его дикие выходки, и шевельнувшаяся было жалость исчезла.
Еще добрых пять минут Вудивер стонал и жаловался, а затем вдруг замолчал. Какое-то время он наблюдал за Рейшем и его приятелями. Потом заговорил, и Адаму послышались торжествующие нотки в голосе толстяка.
— Ваш проект приближается к завершению. И все благодаря Айле Вудиверу, его искусству и небольшому запасу цехинов, столь беспардонно истраченных!
— Согласен, работа почти закончена, — сказал Рейш.
— Когда вы собираетесь отбыть с Тчаи?
— Как можно скорее.
— Замечательно! — провозгласил Вудивер с жаром и скорчил умиленную мину.
Рейшу показалось, что в глазах у него мелькнули искорки злорадства.
— Но тогда ты действительно выдающаяся личность. — Казалось, Айла больше не в силах скрыть ликование. — Все же иногда лучше быть ординарным и незаметным! Что ты об этом думаешь?
— Не понимаю, о чем ты болтаешь.
— Верно, — согласился Вудивер. — Так и должно быть…
— Раз уж ты решил поговорить, может, расскажешь что-нибудь о гжиндрах?
— Что тут рассказывать? Это вечно грустные, несчастные создания, обреченные странствовать по поверхности, хотя они боятся открытых пространств. Ты никогда не задумывался, почему Пнумы, их Прислужники, фунги и гжиндры носят шляпы с широкими полями?
— Наверное, так у них принято одеваться.
— Верно. Но причина иная: поля скрывают небо.
— Что же принуждает этих гжиндр стоять под солнцем, которое их так угнетает?
— Как все люди, — сказал Вудивер напыщенно, — они надеются, ждут, томятся…
— В каком смысле?
— В любом, прямом и переносном, — ответил толстяк. — Конечно, я не все знаю; люди — непостижимая загадка. Даже ты, Адам Рейш, сбиваешь меня с толку! Мучаешь меня с какой-то вздорной жестокостью; вложил мои деньги в сумасшедший проект. Ты упрямо игнорировал все протесты, все мольбы о пощаде! Почему? Я вновь и вновь спрашиваю себя: почему? Если бы это не было так нелепо, я в самом деле поверил бы, что ты человек с другой планеты.
— Ты все еще не сказал мне, чего хотят гжиндры, — прервал его Рейш.
Вудивер важно поднялся на ноги; цепь, свисающая с железного ошейника, качнулась и звякнула.
— С этим вопросом тебе лучше обратиться к ним самим.
Он подошел к столу и, бросив прощальный загадочный взгляд на Адама, занялся своими кружевами.
Глава 2
Рейша мучил страшный сон. Ему казалось, что он лежит на своей кушетке в старой конторе Вудивера. Комнату заливал странный желто-зеленый свет. Толстяк стоял в другом конце помещения, оживленно болтая с парой неподвижных мужчин в черных плащах и широкополых шляпах того же цвета. Рейш попытался шевельнуться, но мускулы не повиновались. Свет стал ярче, потом потускнул; Вудивера окружало фантастическое серебристо-голубое сияние. «Типичный ночной кошмар, когда испытываешь беспомощность и безнадежность», — подумал Рейш. Он отчаянно пытался проснуться, но от усилий лишь покрылся холодным потом.
Вудивер и гжиндры смотрели на него. На Айле по-прежнему был стальной ошейник, но цепь разорвали или расплавили в футе от шеи. Он выглядел самодовольным и беспечным, как в недавнем прошлом. Гжиндры не выказывали никаких эмоций, кроме пристального внимания. У них были узкие, длинные физиономии, правильные черты лица; кожа цвета слоновой кости сияла, словно шелк. У одного в пальцах зажат сложенный кусок ткани, другой прятал руки за спиной.
Неожиданно все заслонила туша Вудивера.
— Адам Рейш, Адам Рейш, где твой дом? — громко произнес он.
Рейш тщетно боролся с бессилием. Жуткий сон, такие не забываются.
— На планете Земля, — прохрипел Рейш. — Земля…
Лицо Вудивера расплылось и снова обрело четкие формы.
— Есть ли другие земляне на Тчаи?
— Да.
Гжиндра дернулся. Толстяк заговорил вновь:
— Где? Где они?
— Все люди земляне.
Вудивер отступил, скривив рот в отвращении.
— Ты родился на планете Земля?
— Да.
Айла Вудивер повернулся к гжиндрам и с триумфом указал на Рейша:
— Редчайший экземпляр, раритет!
— Мы берем его.
Гжиндра развернул кусок ткани, оказавшийся, к ужасу Рейша, большим мешком. Не церемонясь, он натянул его на ноги Рейша и постепенно «упаковал» всего, так что снаружи осталась лишь голова. Потом с удивительной легкостью взвалил мешок себе на спину, а его товарищ швырнул Вудиверу кошелек.
Сон словно начал таять; желто-зеленый свет рассеялся, как дым. Дверь вдруг распахнулась, ворвался Траз. Вудивер в ужасе отпрыгнул; юноша поднял катапульту и выстрелил негодяю прямо в лицо. Хлынула кровь — целый поток зеленой крови. Куда бы капли ни упали, они отсвечивали желтым… Сон оборвался. Рейш провалился в забытье…
Он проснулся, чувствуя, как ломит тело. Ноги сводило судорогой, в нос била гнусная вонь. Какое-то давление, движение… Протянув руку, он нащупал грубую ткань. От страха сдавило сердце: сон был явью, его в самом деле несли в мешке. Каким изобретательным оказался Вудивер! Адама охватило отчаяние. Толстяк договорился с гжиндрами; он устроил так, что Рейша усыпили, возможно накачав в комнату наркотический газ. И теперь создания уносили его непонятно куда и с неведомыми целями.
Какое-то время Адам лежал в мешке, оглушенный и потрясенный. Вудивер, даже посаженный на цепь, сумел провернуть свое черное дело! Рейш припомнил последние фрагменты «сна». Он видел, как из разорванного лица Вудивера хлестала желто-зеленая кровь. Что ж, он получил сполна за свою подлость…
Думать было трудно. Мешок раскачивался, Рейш ощущал ритмичные толчки. Его, очевидно, несли, подвесив на шест. По счастливой случайности Адам оказался в одежде: предыдущей ночью он бросился на постель не раздеваясь. Остался ли у него нож? Сумка с пояса исчезла, карманы куртки, похоже, пусты, и он не осмелился обшарить их из опасения выдать себя. Гжиндры не должны обнаружить, что он пришел в сознание.
Адам прижался лицом к грубой ткани мешка, безуспешно пытаясь что-нибудь разглядеть. Ночь еще не кончилась. Путешествовали они, судя по всему, по пересеченной местности.
Проходили минуты, часы… Рейш был беспомощен, как дитя в утробе матери. Сколько странных событий происходило под покровом темноты на древней Тчаи! И вот новая трагедия, на сей раз он выступает в роли жертвы. Адам чувствовал себя униженным и дрожал от ярости. Как страшно он отомстит своим похитителям, если сможет до них добраться!
Гжиндры остановились и минуту стояли совершенно неподвижно. Затем мешок опустили на землю. Рейш напряг слух, но не услышал ни звука. Казалось, он остался один. Адам дотянулся до кармана, надеясь найти нож, какой-нибудь другой острый инструмент. Ничего! Он попробовал надорвать материал ногтями, но ткань была грубой и прочной.
Интуиция подсказала ему, что похитители вернулись. Он затих. Создания стояли рядом и, кажется, шептались.
Мешок подняли и понесли. Рейша прошиб пот. Что-то непременно должно произойти!
Мешок закачался. Он повис на веревке. Рейш почувствовал, что опускается все ниже, ниже… Казалось, это продлится вечно. Наконец мешок, дернувшись, остановился и закачался. Откуда-то издалека, сверху, донесся удар гонга: низкий унылый звук.
Адам забился, как плененный зверь. Его охватил приступ клаустрофобии, он пришел в исступление, задыхался, чувствовал, что еще немного — и он сойдет с ума. Всхлипывая, со свистом втягивая воздух, он взял себя в руки. Снова обыскал карманы, все впустую — ни металла, ни какого-нибудь режущего предмета. Гонг служил сигналом для кого-то или чего-то. Рейш ощупал мешок, надеясь найти какую-нибудь дырку. Безуспешно. Ему нужен был металл, что-нибудь острое. Он обшарил себя с ног до головы. Ремень! С большим трудом снял его и, воспользовавшись острой булавкой пряжки, проковырял ткань, потом сделал разрез. Напрягая все силы, тянул и дергал и, разорвав мешок, просунул наружу плечи. Никогда в жизни не охватывало его такое ликование! Умри он в этот момент, пусть — по крайней мере, он победил проклятый мешок!
Но он мог добиться успеха и в другом. Рейш осмотрел неровные стены пещеры, едва освещенной бело-голубым светом нескольких ламп. Мешок почти касался пола; Рейш с содроганием вспомнил спуск и последний рывок. Он выбрался наружу и стоял, дрожа от усталости и сводивших ноги судорог. Прислушавшись к мертвой тишине подземелья, он уловил какой-то звук вдалеке. Кто-то или что-то двигалось сюда!
Своды пещеры сужались до ширины дымохода, веревка словно растворилась в непроглядной темноте. Где-то там, наверху, должен быть выход наружу — но сколько до него нужно добираться? Судя по тому, как долго его опускали, тут больше сотни футов.
Рейш осмотрел пещеру и прислушался; кто-то должен прийти на зов гонга! Затем взглянул на веревку. Другого способа вылезти отсюда нет. Быстро перебирая руками, он стал карабкаться вверх, выше и выше, цепляясь и подтягиваясь. Мешок и пещера затерялись внизу; Рейша окутала тьма.
Руки горели, мускулы ныли, но он добрался до конца веревки. Передохнув, Адам обнаружил, что она проходит через отверстие в металлической плите, покоящейся на двух тяжелых металлических балках. Плита была чем-то вроде люка, который нельзя открыть, пока Рейш висел на веревке… Силы его таяли. Он обернул веревку вокруг ног и протянул руку. Нащупал одну из балок, поддерживающих люк, шириной чуть больше фута. Минуту Рейш отдыхал, затем забросил ногу на балку и попытался рывком подтянуться. Какое-то мгновение ему казалось, что он упадет. С колотящимся сердцем он уцепился за балку, заполз на нее и распластался, обессилевший, тяжело дыша.
Прошла минута; веревка только сейчас перестала раскачиваться. Внизу замаячили четыре огонька. Рейш восстановил равновесие и нажал на металлическую плиту. Та была массивной и тяжелой, с таким же успехом он мог пытаться сдвинуть гору. Еще раз! Адам нажал изо всех сил: никакого результата. Четыре фигуры с лампами остановились прямо под ним. Рейш вжался в вертикальную секцию балки.
Четверо внизу сохраняли мрачное молчание, похожие на обитателей подводного мира. Они обнаружили, что мешок пуст. До Рейша донеслось приглушенное бормотание. Создания огляделись; огоньки мигали и колебались. Словно повинуясь какой-то мысленной команде, все одновременно посмотрели вверх. Адам вжался в балку и спрятал лицо, выделявшееся бледным пятном в темноте. Лучи упали на люк, который был заперт, как теперь видел Рейш, четырьмя задвижками, открывающимися снаружи, и осветили ствол шахты. Создания внизу недоуменно переговаривались. В последний раз осмотрев пещеру и осветив шахту, они ушли туда, откуда появились, освещая по дороге стены туннеля.
Рейш затаился в темноте. Как все это похоже на сон! Но, увы, происходящее было страшной реальностью. Он в ловушке. Поднять плиту ему не по силам, а снаружи люк могут не открывать неделями. Немыслимо ждать тут, как летучая мышь. Наконец Адам принял решение. Он посмотрел вниз: мигающие огоньки удалились и почти не видны. Рейш соскользнул вниз по веревке и устремился за неизвестными. Им двигала лишь отчаянная надежда поймать одного из них и любой ценой заставить рассказать, как выбраться наружу. Вверху виднелся длинный ряд голубых матовых ламп, горевших слабым серебристым светом. Все же можно было различить дорогу, вьющуюся между каменными опорами, которые выступали то справа, то слева.
Он вскоре нагнал четверку, которая двигалась довольно медленно, нерешительно и испуганно проверяя туннель. Рейша вдруг охватил приступ бешеного возбуждения. Страх исчез, словно Адам стал неуязвим. Ему чисто по-детски захотелось поднять камешек и запустить им в темные фигуры… Истерика! Мысль немедленно отрезвила его. Если он хочет уцелеть, надо взять себя в руки.
Четверо двигались, встревоженно обсуждая что-то шепотом. Перебегая от одной тени к другой, Рейш подобрался так близко, как только можно, приготовившись к нападению, если кто-нибудь отстанет. Лишь однажды, мельком, он видел Пнума. Неизвестные впереди, насколько Рейш мог судить по их осанке и походке, казались людьми.
Туннель вывел в пещеру, отделанную с нарочитой небрежностью. Или это была утонченность, недоступная Рейшу? Так, уродливый выступ кварца служил своеобразным фоном для вгнездившихся в нем сияющих кристаллов пирита.
Это место, похоже, было перекрестком, откуда расходились в разные стороны еще три туннеля. Пространство в центре вымощено гладкими каменными плитами; свет, более яркий, чем в первой пещере, струился из сияющих тонких трубочек-нитей, протянувшихся наверху.
Еще один незнакомец стоял в стороне; как и другие, он закутался в плащ и широкополую черную шляпу. Рейш, распластавшись по стене, укрылся в тени, поближе к месту действия. Пятый тоже оказался человеком, Прислужником Пнумов; Адам разглядел продолговатое лицо, мрачное, бледное и унылое. Какое-то время Прислужник словно не замечал четверку, а они делали вид, что не видят его. Странный ритуал, и Рейш, на мгновение забыв о своих бедах, завороженно наблюдал за ним. Наконец все пятеро сошлись, избегая глядеть в лицо друг другу.
Послышалось приглушенное бормотание. Рейш напряг слух. Он уловил, что Прислужники Пнумов говорили на общераспространенном языке. Четверо, очевидно смотрители, докладывали об обстоятельствах, сопутствовавших обнаружению пустого мешка. Пятый, какой-то надзиратель, едва заметными жестами выражал беспокойство. Похоже, сдержанность, ненавязчивость и умение объясняться намеками составляли основные черты подземных обитателей Тчаи и пронизывали все их существование.
Они пересекли зал и приблизились туда, где, вжавшись в стену пещеры, притаился Рейш. Группа остановилась в десяти футах от него. Теперь Адам слышал весь разговор.
— …доставка. Это неизвестно; ничего не нашли, — говорил первый монотонно, но в голосе его явственно слышалось беспокойство.
Другой произнес:
— В туннеле никого не было. Если допустить, что оплошность совершили перед тем, как опустить мешок, это послужит необходимым объяснением.
— Неточность, — объявил надзиратель. — Мешок не опустили бы.
— Неточность допущена так или иначе. Туннель был безлюден.
— Он все еще здесь, — заявил первый. — Иного объяснения нет.
— Если только не проник через туннель в секретную штольню, известную ему.
Надзиратель выпрямился, прижав руки к бокам.
— Мне неизвестно о существовании такой штольни. Объяснение неубедительно. Вы должны провести новые, особо тщательные поиски; я запрошу сведения о возможности существования секретного прохода.
Смотрители туннелей медленно повернулись и двинулись вдоль пещеры; огоньки, обозначавшие их продвижение, плавно покачивались вверх и вниз, взад и вперед. Рейш напрягся: наступил критический момент. Повернувшись к стене, надзиратель непременно увидит Рейша, застывшего в восьми футах от него. В ином случае Адам временно избежит опасности. Имеет ли смысл сейчас напасть на него? Но четверо все еще неподалеку; вскрик, стон, шум схватки привлекли бы их внимание. Рейш сдержал себя.
Надзиратель повернул в сторону от Адама. Медленно ступая, он пересек пещеру и вошел в один из боковых туннелей. Рейш последовал за ним, перебегая от тени к тени на цыпочках. Он внимательно посмотрел вдоль прохода. Каждая стена представляла собой пласт пи-роксилита. Великолепные, сверкающие как бриллианты, ограненные кристаллы выступали то тут, то там, некоторые составляли до тридцати сантиметров в диаметре. Красновато-коричневые, черно-коричневые, зеленовато-черные камни были искусно отполированы, чтобы выявить всю их красоту. Огромные усилия затратили на отделку туннеля. За этими кристаллами очень удобно прятаться; Рейш бесшумно устремился вдогонку за удаляющейся фигурой, надеясь захватить Прислужника врасплох и пригрозить расправой: примитивный план, конечно, но сейчас ничего лучшего в голову не приходило… Надзиратель остановился, и Адам сразу прыгнул за выступ блестящих кристаллов оливкового цвета. Оглядев туннель, Прислужник Пнумов коснулся маленького камня, затем другого. Часть стены сдвинулась. Он зашел внутрь, проход закрылся. Никого. «Момент упущен», — горько подумал Рейш. Почему он медлил? Надо было наброситься на Прислужника, когда тот остановился.
Адам осмотрел туннель. Ни души. Он побежал вперед и через триста футов оказался на краю огромной шахты. Далеко внизу поблескивали мутные желтые огни и двигались какие-то объекты, разглядеть которые отсюда было невозможно.
Рейш вернулся к проходу, через который скрылся Прислужник Пнумов. Остановился, лихорадочно пытаясь придумать, что делать дальше. В его отчаянном положении любые попытки могли привести к гибели, но самое опасное — бездействовать. Адам коснулся кристаллов, как только что надзиратель. «Дверь» сдвинулась в сторону. Рейш отпрянул, готовый ко всему. Перед ним открылось просторное помещение, нечто вроде зала для совещаний, исходя из того, как оно обставлено: круглый стол посередине, вокруг — сиденья, у стены полки и шкафы.
Он шагнул через порог; «дверь» бесшумно встала на место. Светящиеся нити на потолке ярко освещали комнату: стены тщательно обтесаны и отполированы, чтобы выделить кристаллическую структуру скалы. Справа шел изгибающийся, отделанный белым коридор. Оттуда донеслись приглушенные звуки быстрых шагов. Рейш, у которого нервы были напряжены как у взломщика, в панике огляделся, куда бы спрятаться. Подбежал к стенному шкафу, распахнул дверцу, отодвинул в сторону висящие на вешалках черные плащи и втиснулся внутрь. От одежды исходил затхлый запах. Рейш съежился и прикрыл дверцу.
Шло время. Мускулы живота начало сводить от напряжения. Надзиратель вернулся в комнату и замер, словно погруженный в глубокую задумчивость. Странная широкополая шляпа затеняла суровое невозмутимое лицо с правильными чертами. Рейш подумал о других людях на Тчаи; все, оказавшиеся рабами или слугами других рас, постепенно менялись, все более походя на хозяев. Страшные в своей нелепости дирдирмены, звероподобные часчмены, вероломные и жадные «сверхцивилизованные» ванкхмены… Человеческая сущность всех, за исключением, пожалуй, Безупречных, осталась незатронутой. Прислужники Пнумов не претерпели видимых физических изменений, зато психика неузнаваемо преобразилась. Они казались невероятно чуждыми, непохожими на других представителей нашей расы.
Создание в комнате — Рейш не воспринимал его как человека — стояло неподвижно, не дрогнув ни одним мускулом. Расстояние не позволяло наброситься на него, внезапно выскочив из шкафа.
У Рейша затекло тело. Пришлось шевельнуться. Раздался шорох. Адам, покрывшись холодным потом, приблизил глаз к щели. Прислужник Пнумов не изменил положения, словно находился в трансе. «Ну, — мысленно приказал ему Рейш, — подойди ближе! Еще немного…» В голову пришла тревожная мысль: «А если создание безразлично к угрозе для собственной жизни?» Может, оно просто не способно испытывать страх? Проход вновь открылся, появился еще один Прислужник, очевидно, смотритель туннелей, которого Рейш уже видел. Оба подчеркнуто игнорировали друг друга. Вошедший заговорил тихо, словно размышлял вслух:
— Прибывший груз не найден. Коридоры и шахты тщательно проверены.
Надзиратель никак не отреагировал. Странный обряд молчания продолжился.
Смотритель заговорил снова:
— Он не мог пройти мимо нас незамеченным. Либо груз не доставили в надлежащем виде, либо он бежал через неизвестную нам шахту.
Надзиратель произнес:
— Информация принята к сведению. Контрольные посты должны быть установлены на равнине Зиад, Зуд-Дан-Зиад, на перекрестках Фестан-Шесть, Лал-Лил и у станции Вечность.
— Будет исполнено.
В помещение вошел Пнум, воспользовавшийся проходом, невидимым Рейшу. Прислужники словно не обратили на него внимания, даже не повернули головы. Адам завороженно разглядывал странное существо: первый увиденный им коренной обитатель Тчаи, если не считать мелькнувшей в тюрьме Перы фигуры. Ростом он был с человека и, закутанный в просторный плащ, казался тощим, даже хрупким. Черная шляпа затеняла глаза; лицо, по форме и цвету похожее на лошадиный череп, выглядело бесстрастным; крохотный, почти неразличимый рот окружала масса двигающихся, словно жующих что-то, выростов. Колени, в отличие от людей, сгибались назад, поэтому, когда создание шло, оно словно пятилось. Узкие босые ступни покрыты темно-красными и черными пятнами; три изогнутых когтистых отростка на ногах беспрерывно постукивали по полу. Так нервничающий человек барабанил бы пальцами по столу.
Надзиратель тихо заговорил, ни к кому не обращаясь:
— Прибыл лишь пустой мешок, груз отсутствует. Туннели и шахты тщательно обысканы; объект либо не был доставлен, либо бежал, воспользовавшись секретной шахтой класса семь или выше. Ситуация экстремальная.
Молчание. Потом донеслось хриплое, глухое бормотание Пнума:
— Доставка не подтверждена. Возможно бегство через засекреченные штольни выше класса десять; в тайны этого уровня я не посвящен. Нам следует ходатайствовать о получении информации от Хранителя сектора.
Надзиратель попытался выяснить:
— Значит, объект представляет большую ценность?
Пнум раздраженно барабанил пальцами ног по полу.
— Он предназначен для Вечности: абориген существующей ныне планеты людей! Решено было, что он достоин стать экспонатом, и, следовательно, необходимо доставить его сюда.
Рейш, скорчившийся в шкафу, удивился, почему это решение так долго откладывалось. Он переменил позу, изо всех сил стараясь не выдать себя. Когда он снова приложил глаз к щели, Пнум уже удалился. Смотритель туннелей и надзиратель стояли, игнорируя друг друга.
Время от времени Прислужники заговаривали шепотом, старательно отворачиваясь от собеседника. Рейш разобрал несколько фраз: «…Существование планеты людей; неизвестно…», «…Варвары, обитающие на поверхности, безумные, как гжиндры…», «…Ценный объект. Непостижимо…».
Пнум появился снова, на сей раз в сопровождении своего соплеменника, высокого и худого, ступающего мягко, как лиса. В «руках» второй сжимал прямоугольный футляр. Он осторожно поставил неизвестный предмет на скамью в метре от Рейша; затем, казалось, погрузился в свои мысли, отрешившись от всего, что его окружало. Прошла минута. Смотритель туннелей, Прислужник с самым низким статусом, заговорил первым:
— Когда о грузе сообщают с помощью гонга, он обычно тяжел. Пустой мешок сразу вызывает подозрения. Доставка явно не осуществлена или объект нашел доступ к штольне выше десятого класса.
Хранитель сектора отвернулся, широко раскинув полы черного плаща, и коснулся замка кожаного футляра. Оба Прислужника и первый Пнум углубились в созерцание кристаллов.
Открыв футляр, Хранитель вытащил обтянутую мягкой синей кожей папку. Благоговейно, словно священнодействуя, раскрыл ее, осторожно перевернул несколько страниц, изучая лабиринт цветных линий. Закрыл папку и поместил ее в футляр. После секундного размышления заговорил, причем так тихо, что Рейш с трудом разобрал слова.
— Древняя штольня класса четырнадцать существует. Она тянется девятьсот ярдов на север и входит в Йха Ну.
Прислужники молчали. Заговорил первый Пнум:
— Если объект вошел в Йха Ну, он может пересечь галерею, спуститься по Ома-Пять в Верхний большой боковой ход и таким образом достичь гхиана.
Хранитель произнес:
— Все при условии, что объект посвящен в тайны. Если мы решим, что он воспользовался штольней класса четырнадцать, тогда можно принять и остальное. Как именно наши секреты раскрыли — если это действительно случилось, — не ясно.
— Я в растерянности, — пробормотал смотритель туннелей.
Надзиратель сказал:
— Если уж гхаун знает секреты четырнадцатого класса, как их уберечь от Дирдиров?
Пальцы ног Пнумов судорожно выгнулись и забарабанили по каменному полу.
— Обстоятельства еще не ясны, — заметил Хранитель. — Изучение штольни даст нам более точную информацию.
Смотритель, как представитель низкого статуса, первым покинул комнату. Надзиратель, явно углубленный в размышления, скользнул за ним. Два Пнума стояли, напряженно застыв, как пара насекомых. Наконец первый вышел, мягко ступая по полу. Хранитель остался. Рейш никак не мог решить, следует ли выскочить и попытаться одолеть Хранителя, и в конце концов счел за лучшее не рисковать. Если Пнумы так же фантастически сильны, как фунги, Адаму придется плохо. А уступит ли Пнум нажиму? Рейш вовсе не был уверен в этом, скорее наоборот.
Хранитель поднял футляр и осмотрел всю комнату. Прислушался. Двигаясь с неожиданной резвостью, отнес футляр к стене. Рейш, затаив дыхание, наблюдал. Хранитель вытянул ногу и осторожно коснулся пальцами трех небольших выступов в скале. Открылась ниша, в которую он и поместил футляр. Камень скользнул на место, проход стал незаметен. Хранитель последовал за остальными.
