Глава 64
В семь вечера приглашенные начали собираться в гостиной. Мужчины в парадных костюмах, женщины в длинных платьях и длинных перчатках — все с нетерпением ждали начала праздничных вечерних увеселений. Лакеи внесли подносы с бокалами шампанского, и в комнате зажглись свечи, залив всех мягким, льстиво скрывающим недостатки и выявляющим достоинства светом. Ветви плюща изящно драпировали рамы картин, и на каждой плоской поверхности стояли вазы с оранжерейными розами. Тихое журчание голосов подчеркивало, однако, высокую напряженность предвкушений.
Леди Редесдейл в серебристом шелковом платье, присоединившись к гостям, устроилась на диване возле камина и устремила пристальный взгляд на мужа. Она все еще пребывала в замешательстве, не понимая, почему застала в его кабинете столь странную компанию.
Луиза быстро заглянула в дверь, выискивая Нэнси, а потом попятилась обратно в холл, где в обоих каминах пылал огонь, загороженный деревянными экранами, отполированными по случаю приема до идеального блеска, и увидела спускавшуюся по лестнице виновницу торжества. Именинница шла в длинном облегающем платье из серебристо-белого атласа, откровенно подчеркивающем ее стройную, еще девичью фигурку. Поблескивали уложенные в прическу волосы, а приоткрытые губы, похоже, приобрели более яркий красноватый оттенок.
Нянюшка Блор стояла в холле, пытаясь держать под контролем Диану и Декку — зараженные общим волнением девочки носились вокруг, не слыша ее сердитых возгласов. Юнити, подойдя к камину, спокойно смотрела на огонь, чьи отблески красиво ложились на ее короткие белокурые волосы. Пройдя по холлу, старшая из сестер Митфорд остановилась в центре — явно с единственной целью, желая произвести эффектное впечатление, а нянюшка, глянув на нее, с глубокой озабоченностью спросила:
— Мисс Нэнси, а вы не продрогнете в таком оголенном платье?
В ответ именинница и Луиза дружно хихикнули, после чего их поддержала и сама Блор, а за ней и Памела. Вскоре все четверо уже корчились от смеха, а по щекам Нэнси даже потекли слезы.
— Ах, перестаньте же! — воскликнула она. — Иначе мне опять придется подниматься и приводить себя в порядок.
Кэннон обрадовалась, что взрыв смеха разрядил напряжение, хотя вскоре ее сердце опять начало колотиться и стучать, словно дятел. Никто точно не знал, когда появится Роланд, и такая неопределенность лишала ее душевного равновесия. Она вздрогнула, заметив, как открылась дверь, но увидела лишь, как в холл вошла ее старая подруга Дженни под руку с самоуверенным привлекательным мужчиной, которому удача, видимо, сопутствовала с самого детства. Бывшая помощница няни оставалась в глубине холла, около Блор, однако глазастая Дженни сразу устремилась к ней.
— Луиза! — радостно воскликнула она, сжав ее руку, и лишь затем, склонив к подруге голову, прошептала: — Я так рада, что ты здесь! Мне по-прежнему страшно неловко на всех этих светских приемах.
«Если б ты только знала, какая здесь ожидается жуть», — подумала Кэннон, но лишь мило улыбнулась в ответ.
— Ты выглядишь прекрасно, — ничуть не покривив душой, заметила она, оценив золотистые волосы и здоровый цвет лица подруги, идеально гармонировавшие с ее розовым шифоновым платьем, длинными серебристыми перчатками и диадемой — привилегией замужней женщины.
— Идем, я познакомлю тебя с Ричардом, — сказала Дженни, подводя ее к своему мужу, который разговаривал с Нэнси, желая ей счастливого дня рождения.
Старшая дочь лорда, казалось, практически забыла, что ей надо думать не только о предстоящем вечернем празднестве, и весело и беззаботно смеялась вместе с ним. Взяв с подноса официанта бокал шампанского, она с торжествующим видом взглянула на соучастницу ее недавних затей. Луиза обменялась любезностями с Ричардом, смущенно осознавая, что здесь она только служанка, а не гостья, а потом выждала приличную паузу, извинилась, сославшись на дела, и отошла в сторону.
Нэнси взяла под руки Дженни и Ричарда, и они втроем направились в гостиную. Во время этого величественного прохода серебряные нити платья именинницы посверкивали в лучах света.