Глава 34
Ступня в туристическом ботинке сорок пятого размера бесцеремонно вклинилась между хромированными челюстями лифта. Влад Воронов ввалился в кабину, машинально ткнул в приветливо подсвеченную кнопку нужного этажа и только потом заметил два оценивающих, даже презрительных взгляда. Отшлифованная до неопределяемого возраста брюнетка недовольно скривила слишком пухлые губы, а мелкая собачка, прижатая к скрытому серебристым мехом бедру, противно тявкнула. Лифт устремился вверх.
На десятом этаже женщина фыркнула, на пятнадцатом резко взмахнула рукой, отбрасывая за спину глянцевые пряди, на двадцатом хлопнула по ноге сумочкой. Крокодиловая кожа, поморщившись отметил Влад, пытаясь выкинуть из памяти приветливую улыбку тещи, которая, вот сюрприз, приехала проведать внуков. Неонила Ивановна была ведьмой. В прямом и переносном смыслах этого слова. Первые три года брака она подчеркнуто игнорировала неправильного зятя, разрушившего, как она полагала, жизнь единственной дочери. Злата Воронова не только сменила многообещающую должность в Первом отделе на почетную роль жены и матери, но и за все семь лет замужества ни разу не пожаловалась маме, отняв у той святое право заявить: «Я же тебя предупреждала!».
Но стоило карьере Влада пойти в гору, как лед начал таять. Холодная неприязнь сменилась столь пылкой любовью, что теперь мужчина не знал, куда от нее деваться. Благо жила Неонила Ивановна в ближайшем зарубежье и в силу исключительной бережливости наведывалась нечасто. Вечернее совещание, столь вовремя созванное шефом, дало начальнику Девятого отдела благословенные часы отсрочки. После повышения теща с таким трепетом относилась к работе Влада, что даже не ворчала, когда тот задерживался. Наоборот, лично накрывала поздние ужины и показательно шикала на проворно залезающую на отцовские колени ребятню.
Лифт остановился, принимая в зеркальное нутро молодую пару, направляющуюся судя по выбранному этажу в недавно открывшийся ресторан.
«Давно мы со Златкой никуда не выбирались,» – машинально подумал Влад, глядя на льнущих друг к другу влюбленных. Ботоксная брюнетка демонстративно вертела в пальцах последний айфон, собачка таращила каштановые глаза, похоже, размышляя: не облаять ли ей временных соседей. Кабина плавно затормозила, двери разъехались, демонстрируя знакомую обстановку. Оставив за спиной случайных попутчиков, Влад шагнул в офис.
– Владимир Николаевич, добрый вечер, – приветливо улыбнулась Сильвия, ночной секретарь и первая линия обороны по совместительству. – Максимилиан ждет вас в третьей переговорной. Константин Константинович просил передать, что задержится на десять минут.
Влад потянул с крупной шеи связанный женой шарф, задумчиво смял в ладони мягкую шерсть.
– А что за ресторан новый над нами? Что там за еда?
– Современная кухня, фьюжн, – мгновенно отозвалась женщина. – Шеф-повар работал в лучших заведениях Европы. Отзывы пока восторженные.
– Угу, – Влад бросил взгляд на часы. – Сильвия, не в службу, а в дружбу, забронируй мне столик на… На полдесятого, пожалуй.
– Сколько персон? – она приподняла идеальной формы бровь.
– Двое.
– Конечно, – бледные пальцы легли на трубку стационарного телефона, – что-нибудь еще?
– Нет, спасибо. Брякнешь мне, как с заказом понятно будет. Мало ли, вдруг занято все.
– Для вас, Владимир Николаевич, свободный столик будет всегда.
Влад довольно хмыкнул, показал секретарю большой палец и, доставая на ходу телефон, пошел к третьей переговорке.
– Малыш, это я. Слушай, я нам столик в ресторане заказал, так что наводи красоту, бери такси и приезжай. Не- не-не. Тут шеф-повар из лучших домов Европы, а ты мне про мамины голубцы… Никуда они не денутся голубцы эти, завтра съем. Ну скажи ей, что это по работе. Какая голова? Голову можешь не мыть. А вот так. Все, дискуссия окончена. В полдесятого. Жду. Расскажешь мне какой я тиран и деспот. Все, люблю.
Призрак тещиной улыбки испарился вместе с запахом вареного капустного листа и томатной подливы. А может после ужина задержаться на часок-другой в отеле? В конце концов, у него впереди неделя с крокодительницей, организму нужен позитив.
Позитив хлынул, стоило Владу зайти в кабинет. В суперэргономичном кресле, закинув ноги в высоких кожаных сапогах на глянцевую поверхность стола, возлежал Макс. Серебристый задник планшета идеально гармонировал с богатым шитьем старомодного костюма. Такие Влад видел разве что в музеях. Светлые волосы сегодня не торчали в художественном беспорядке, а были гладко зачесаны назад. Подбородок парня упирался в белоснежное облако шейного платка, украшенного брошью с неслабых размеров сапфиром.
– Нравлюсь, – кокетливо поинтересовался Макс у застывшего в дверях мужчины.
– По богатому, – кивнул Влад, бросая на кресло пуховик. – К чему такой парад?
– У Михеля и Камиллы очередные сто лет со дня свадьбы.
На озорном лице Макса мелькнула гримаса. Некоронованная королева вампирской общины отличалась злопамятностью, тягой к пышным мероприятиям и требованием повышенного внимания к себе любимой. К этому приему она готовилась почти год, просверлив по несколько дырок в головах всех причастных и получив беспрецедентное добро от высшего начальства на визиты представителей старейших кланов. Обещался быть и сам Константин Константинович.
– А у меня теща приехала, – понимающе кивнул Влад.
– Сочувствую, – вздохнул Макс, откладывая планшет. – Так что там у тебя за архиважное дело?
Он резко выпрямился, роняя на стол полночно-синий бархат рукавов, пенное кружево манжет и длинные пальцы, унизанные старинными перстнями. Влад не глядя достал из сумки планшет. Повозившись с минуту, мужчина протянул устройство собеседнику. На лице Макса мелькнули интерес, недоумение, недоверие, опять недоумение и, наконец, почти экстатическая решимость.
– Влад, – торжественно начал его сиятельство, – я, конечно, ценю твое доверие. Но даже если бы ты был дислексичной пятнадцатилетней девочкой, я бы сказал, что поэзия – явно не твое. Метафоры слабоваты и тема… Я ничего не имею против слеша, конечно…
Начальник Девятого отдела недоуменно посмотрел на главу дипломатической службы, а потом со свистом втянул воздух не единожды ломанным носом.
– Чтоб ты… Чтоб к тебе тоже теща приехала!
– А вот этого не надо, – строго погрозил пальчиком Макс, – не будем тревожить прах ее светлости. Мне стоило такого труда от него избавиться. А, – скользящим движением он вывел на экран следующую фотографию, – похоже, вот наш автор. Что ж, с возрастом и полом я угадал. И что натворила эта готичная поэтесса?
Он поднял на Влада вопрошающий взгляд. Лицо бывшего следователя прокуратуры окаменело.
– Ладно, десять минут без стеба. Обещаю.
– Кизеева Любовь, – помолчав, начал Влад, – пятнадцать пет, ушла из дома пять дней назад. Мать подала ее в розыск…
– Твоя знакомая?
Макс быстро пролистнул несколько фотографий. Маленькая комнатка в хрущевской квартире. Черная люстра из дешевого пластика, кровать застелена алым синтетическим покрывалом. Потертые обои замаскированы плакатами, неоднозначно намекающими на интересы хозяйки. Оплывшие свечи и неожиданно желтая футболка, сиротливо приютившаяся на спинке выкрашенного в черный ступа.
– Одноклассница. Бывшая, – неохотно признался начальник Девятого отдела.
Максимиллиан смерил его внимательным взглядом, но, вспомнив о даном обещании, от ехидных комментариев воздержался.
– Не понимаю, чем я тут могу помочь? – он толкнул планшет через стол, хозяину.
– Девчонка явно неровно дышит к…
– К вечно прекрасным Детям ночи? – лукаво поинтересовался вампир, ухоженным ногтем взбивая кружево манжета. – Вот почему бабло на влажных фантазиях тинейджеров зашибают другие, а последствия приходится разгребать мне? Вопрос риторический, можешь не отвечать. Ты же профи, Влад, плакаты и стишки, серьезно?
– В комнате нашли инструкцию к лекарству, – невозмутимо ответил бывший следователь прокуратуры. – Похоже, девочка принимала таблетки, которые прописывают от анемии. Мать, кстати, работает диспетчером и часто в ночные смены, сказала: в последнее время дочь была бледной и много ела. Причем внезапно начала есть то, чего раньше в рот не брала и наоборот отказалась от некоторых любимых продуктов. И еще она заснула на уроке. А подружка рассказала, что с месяц назад девочка звала ее в «Запретный плод»…
Максимиллиан слушал, постукивая бледным пальцем по отполированной столешнице. Породистое лицо его выражало сообразную моменту глубокую задумчивость, и только в голубых глазах поблескивали ехидные огоньки.
– Давай начистоту, – он скользнул взглядом по циферблату часов на стене переговорной. До совещания оставалось не так много времени. – Будь у тебя доказательства, ты бы просто изъял видео с камер наблюдения в клубе и, если девочку действительно пили, этим бы занялись бойцы Первого. А поскольку ты пришел ко мне…
Влад поморщился. По его поручению Серафима вторые сутки искала эти треклятые доказательства. Светя новехоньким удостоверением частного детектива, она опросила соседей, классного руководителя, одноклассников и единственную обнаруженную подругу. Та, помявшись с час, сдала все известные ей учетные записи пропавшей девушки. Ноутбук вскрыли айтишники из Пятого. Однако ночное бдение над содержимым жесткого диска, списком контактов и историей переписок в соцсетях принесло лишь ворох мрачных девичьих стихов, подборку фотографий заброшенных домов, живописных уголков городских промзон и кладбищ, наводки на недоковен недомагов и одного возможного педофила, ну еще так по мелочи. Пустышки.
Телефон пропавшей молчал и выдавать местоположение хозяйки отказывался. Последней активной точкой оказалась остановка недалеко от станции конечной метро – Серафима, разумеется, запросила список вампиров, обитающих в округе, но, скорее для порядка. Чем дольше она копалась в материалах дела, тем громче шептала интуиция: девочка ушла с кем-то, кому доверяла. И этот кто-то явно не праной питается.
Правила запрещали вампирам брать кровь непосредственно от людей. Исключение делалось только для оперативников Управления и только в ситуациях, угрожающих жизни. Разумеется, многие считали систему несправедливой и всячески пытались ее обойти. Похоже, как раз такому бунтарю девочка и попалась.
Единственной хорошей новостью за все эти долгие сорок восемь часов оставалось то, что Кизеева Любовь – пятнадцати лет от роду, ученица девятого класса обычной московской школы, любительница верлибра, музыки darkwave, карминных помад и ржаных сухариков с чесноком – все еще была жива. Штатная ведьма Девятого отдела давала на это свой фамильный золотой зуб. А вот обнаружить местоположение девчонки не могла. Что- то мешало. Или кто-то.
Серафима злилась, курила одну за другой, не отрывая покрасневших глаз от монитора, но единственной годной зацепкой оставалось стихотворение, написанное судя по данным файла десять дней назад. Панегирик ангелу ночной тишины, подарившему смысл юной, но уже уставшей душе. Его содалитовым очам, чернобархатным кудрям, коже бледной, как лепесток магнолии, и прохладной, как предрассветный туман. И крестообразному шраму над сердцем.
Чем не особая примета для вампира?
– Сам подумай, – Влад сложил перед собой массивные руки и, опираясь о столешницу, подался вперед, ближе к уже совсем внимательно слушающему его Максимилиану, – чтобы с нашими ресурсами да не вычислить пятнадцатилетнюю соплюху? Она ж не Джейсон Борн в конце концов.
Похоже, в ясную голову начальника дипломатической службы пришла та же мысль, потому что он задумчиво переплел аристократичные пальцы и спросил:
– Знаю, что у тебя тут личный интерес, но ты не допускаешь мысли, что ваш специалист ошибся и девочка уже мертва?
– Баба Гала и ошиблась? – хмыкнул руководитель Девятого отдела. – Обижаешь.
Гладкий юношеский лоб прорезала вертикальная складка, пухлые губы вытянулись в резкую линию, а в глазах мелькнуло что-то, разом накинувшее внешне беззаботному подростку не одну сотню лет. Он задумчиво покрутил старинный перстень с массивным рубином, взбил щелчком манжет и поднял на собеседника серьезный взгляд.
– Я найду девочку. Постараюсь живой. А что до похитителя… С такими доказательствами клан не выдаст его для суда, сам понимаешь.
– Да делайте с ним, что хотите, – быстро согласился Влад, – лишь бы такой херни больше не было.
– Не будет. Это я тебе обещаю, – ответил Макс, выстукивая в мессенджере приглашение одной юной, по его меркам, особе составить компанию на вампирской вечеринке столетия.
В алькове прелестной Амалии перебывали практически все стоящие мужчины города. И мало кто знал, что помимо неуемного сексуального аппетита и впечатляющих форм, боги наделили эту женщину идеальной памятью и нескончаемым любопытством. Даже если этот любитель свежака проскользнул мимо сетей Амалии, сплетни должны были достичь ее вездесущих ушек. Шрамы у регенерирующих вампиров встречались так же часто, как мех на рыбе.
– И, Влад, – парень оторвал взгляд от экрана, – я надеюсь, ты не отправил Серафиму в клуб Себастьяна?
– Я категорически запретил ей там появляться!
Дождавшись, пока собеседник направится к двери, Максимилиан воздел очи горе и тихо, но очень выразительно вздохнул.
