Бункер
…Юлия в панике отступила и вдруг уперлась спиной во что-то металлическое и холодное. Обернувшись, она поняла, что это край стола — того самого, на котором лежало накрытое клеенкой тело — с пустыми глазницами и зашитым ртом.
Ее собственное тело.
Только на столе никого не было. Юлия посмотрела направо, затем налево, наконец, прямо. Тело бесследно исчезло. И даже пластиковая клеенка пропала — как будто…
Как будто там никогда ничего и не было!
Однако Юлия прекрасно помнила, что конечно же было. И вспомнила, от чего в ужасе отступила, пятясь обратно к столу. От открытой двери с бьющим из нее снопом света, из которой на нее надвигалась темная фигура.
Та самая фигура, что протягивала к ней волосатую когтистую лапу.
Это был Великий Белк, явившийся за ней, чтобы забрать ее. Убить, как он уже убил ее родителей. И съесть.
(В-Б, В-Б, В-Б. Веселые бельчата, веселые бельчата, веселые бельчата…)
Юлия резко повернулась обратно лицом к двери, потому что если и хотела столкнуться с опасностью, то не со спины, а лицом к лицу.
Точнее, лицом к морде — морде монстра.
И уставилась на гладкую бетонную стену. Никакой двери там не было и в помине, хотя она ведь там была!
Была!
Юлия прикоснулась руками к стене, даже ударила по ней, однако от этого ничего не изменилось. Она обвела взглядом подземную камеру и двинулась в обратный путь. Поднявшись по лестнице, она попала в темный бокс, выйдя из которого через приоткрытую дверь, снова оказалась в коридоре.
Там, нервно теребя связку ключей, ее поджидал Квазимодо.
— Ты жива! — заголосил он, бросаясь к ней и пытаясь неловко, по-медвежьи обнять.
— Как видишь, — уклоняясь от его объятий, ответила Юлия. — А ты что, не ожидал?
Квазимодо, переминаясь с ноги на ногу, сказал:
— Не надо туда больше ходить! Не надо! Оставайся здесь, ведь здесь так хорошо!
Он явно пытался заговорить ей зубы — и явно что-то знал. Придвинувшись к нему, Юлия ткнула ему в массивный живот указательным пальцем и спросила:
— Где он?
— Кто? — спросил глуповатым тоном Квазимодо, и Юлия в который раз убедилась, что горбун явно не идиот.
А, возможно, очень и очень хитрый.
(Веселые бельчата, веселые бельчата, веселые бельчата…)
— Я думаю, ты прекрасно знаешь, кого я имею в виду… — проронила Юлия и замолчала, смотря Квазимодо прямо в глаза.
Тот, не выдержав ее взгляда, отвел взор и пробормотал:
— Великий Белк… Великий Белк…
Юлия отобрала у него ключи, взяла тюремщика за ручищу и произнесла:
— А теперь проводи меня к нему.
— Нет! — простонал Квазимодо. — Нет, тебе нельзя к нему…
— Проводи меня к нему! — закричала Юлия и ударила связкой ключей Квазимодо по коленке. Наверное, ей не стоило вести себя так, однако она хотела, чтобы тюремщик наконец сделал то, что она от него требует.
— Больно! — поморщился тюремщик, а Юлия жестко сказала:
— И будет еще больнее, если ты не проводишь меня к нему, причем немедленно. Я ведь знаю, что ты с ним заодно…
— Нет, неправда! — заверещал Квазимодо, но Юлия не верила ни одному его единому слову.
— Заодно! — сказала она веско. — И, кроме того, в курсе, где он находится. Он ведь наблюдает за нами?
Квазимодо засопел, и Юлия ударила его связкой ключей, на этот раз намного сильнее.
— Ой, ты что дерешься! Мне же больно…
— Говори правду! — приказала Юлия. — Он за нами наблюдает?
Квазимодо кивнул. Юлия ощутила — нет, не страх, а удовлетворение. Что же, теперь она была готова к встрече с Великим Белком. Сейчас или никогда.
— Он здесь? — продолжила она, и Квазимодо снова кивнул.
— Тогда проводи меня к нему!
И, осмотревшись по сторонам, Юлия громко произнесла:
— Выходи, Великий Белк! Выходи, подлый трус!
(Веселые бельчата, веселые бельчата, веселые бельчата…)
Отчего-то она ожидала, что сейчас же раздастся утробное урчание, из темной камеры ударит сноп света, она снова увидит темную фигуру — и волосатую когтистую лапу, тянущуюся к ней.
Однако ничего не произошло. Юлия усмехнулась и добавила еще громче:
— Что же, в самом деле — подлый трус. Ну, не хочешь выходить, я сама тебя найду! Девять-десять, я иду искать. Кто не спрятался, я не виновата!
И, сжав лапу Квазимодо, приказала:
— Веди меня к нему. Немедленно!
Тот двинулся вперед, к кухне. Подойдя к мойке, он дотронулся до стрелок висевших на стене часов и перевел их с половины седьмого на двенадцать.
Раздался скрежет, и, обернувшись, Юлия заметила в стене невесть откуда появившуюся дверь. И на ней же гвоздик с ключом на зеленой тесемочке.
Обычную, деревянную дверь — и она вдруг поняла, что это дверь ее квартиры.
Квазимодо кивнул на дверь, и Юлия отпустила его руку. А затем взяла ключ на зеленой тесемочке, вставила его в замочную скважину, повернула, прикоснулась к ручке, надавила ее вниз и почувствовала, что та поддалась.
Дверь, скрипнув, приоткрылась, и Юлия шагнула в лившийся оттуда яркий свет…
