Король Амрат смотрел в разбитое окно бывшего зала для заседаний. Теперь эта выжженная дотла пещера воняла дымом и смертью. Длинные черные разводы тянулись по стенам – даже камень не мог удержаться от слез. Дождь не прекращался, он оплакивал утрату, а король смотрел из руин своего дома на раскинувшийся внизу город. У короля слез не осталось.

Поселившаяся в груди боль не уходила, жуткое ощущение, словно кто-то просунул руку сквозь его ребра и сжал сердце. Больше он не чувствовал ничего. Он до сих пор с трудом дышал. Скорее всего, Лео спас ему жизнь, прислав детей, но король не был уверен, что здесь уместна благодарность, равно как не был уверен, что не может дышать из-за дыма.

Однако он оставался королем. И его ждали королевские обязанности. Лео и Брага управляли королевством, как могли, но без него им не обойтись.

Собрание началось со списка погибших. Удивительно, но в огне погибло немногим больше дюжины человек, в основном слуги, трудившиеся на верхних этажах, в том числе Друндилина, любимая фрейлина королевы, и Нора, няня королевских детей. Их утрата была трагедией, но Амрат едва заметил ее. Он по-прежнему не мог понять, почему огонь почти не тронул спальню Анны, а спальня Аристы выгорела полностью.

– Ваше величество? – тихо позвал Лео.

– Что? Прости, я…

Лео печально улыбнулся.

– Не имеет значения. Продолжайте, канцлер.

Брага кивнул.

– Пожар устроил Ричард Хилфред, но приказ ему отдал Эксетер.

– Как я и пытался вас предупредить, ваше величество, – вставил Сальдур.

Его голос вызвал у короля раздражение. Сальдур винил его в смерти Анны, поскольку он не последовал совету епископа. Это было слишком близко к истине, чтобы не возненавидеть церковника за его слова.

– Насколько мне удалось установить, – продолжил Брага, – лорд Эксетер давно планировал захватить трон. Подозреваю, он убил канцлера Уэйнрайта, надеясь получить его пост. Очевидно, когда вы назначили меня, он решил перейти к действиям.

– И где Эксетер сейчас?

– Мертв. Убит на Дворянской площади.

– Кто его убил?

– Мы думаем, его предал кто-то из заговорщиков.

– Да, – согласился Сальдур. – Все указывает на это.

– Разве убийца не оставил записку? Что-то насчет женщин, которые за этим стоят? – спросил Лео.

– Ах да, глупая писулька, намекавшая на причастность проституток из борделя, – отмахнулся Сальдур. – Очевидно, жалкая попытка отвлечь нас.

– Я вынужден согласиться с епископом, ваше величество, – добавил Брага. – Я продолжаю расследование, однако женщины, упомянутые в записке, вряд ли имеют какое-либо отношение к случившемуся. Медфордский дом – в буквальном смысле горстка женщин, которые пытаются выжить в подворотне. Эксетер недавно избил хозяйку заведения в ходе какого-то расследования. По-видимому, это и послужило причиной фарса, но этим вопрос исчерпывается. Настоящий преступник просто пытался сбить нас со следа.

– Однако женщин из Медфордского дома действительно арестовали, – возразил Лео.

Брага вскинул руки и покачал головой, демонстрируя огорчение.

– Шерифы – люди лорда Эксетера, и некоторые умеют читать. Вряд ли можно их винить. Когда нашли тело, никто еще не знал об измене. Они действовали поспешно, не располагая фактами или информацией о вине констебля. Хорошо еще, что они никого не убили. Я уже отдал приказ об освобождении женщин.

– Полагаю, этого мало, – печально проговорил Сальдур. – С бедными девушками плохо обращались, и хотя мы знаем, что они ни в чем не виноваты, поползли слухи. Люди думают, будто они стоят за отвратительным убийством высокопоставленного аристократа, родственника короля.

– И убийцы моей жены, – напомнил Амрат.

– Разумеется, приношу свои извинения. Просто люди могут рассердиться из-за того, что кто-то из их круга способен совершить подобное и остаться безнаказанным.

– Может, посвятить их в рыцари? – спросил король. Он почти не шутил.

Сальдур неуверенно улыбнулся.

– Мне кажется, достаточно будет объявить о королевской протекции.

– Полагаю, мы могли бы издать эдикт и приказать шерифам проследить за его выполнением, – подхватил Брага. – Насколько мне известно, лица, которым доверено поддерживать порядок в данном квартале, часто закрывают глаза на преступления против женщин этой профессии.

– Делайте что хотите, – бросил Амрат канцлеру. – Мне все равно. Что там с Ричардом Хилфредом?

– Он погиб в ночь пожара, ваше величество, от моего собственного клинка, – ответил Брага.

– Отличная работа, канцлер! – воскликнул Лео, и все собравшиеся зааплодировали.

Брага скромно и уважительно склонил голову, но был явно горд собой. Амрат не ошибся, назначив свояка на эту должность. Хотя бы один член совета сделал что-то полезное в тот вечер.

– Ричард Хилфред, – пробормотал король. – Однажды он спас мне жизнь. Трудно в это поверить.

– Я хорошо его знал, – заметил Сальдур. – Он часто приходил ко мне со своими проблемами – и, должен заметить, их у него было предостаточно.

– Не смейте его оправдывать!

Амрат вцепился в свою бороду и дернул так, что почувствовал боль.

– Ни в коем случае, сир. Я бы никогда… Но, поскольку я был его епископом, он поведал мне много своих личных забот и часто упоминал, как сильно скорбит о Розе Рубен – чью гибель, по его мнению, вы могли предотвратить. Однако я не подозревал, что он зайдет так далеко.

– Значит, Эксетер и Хилфред мертвы, – подытожил Амрат. – Но это не объясняет смерть королевы. Почему никто не разбудил ее? Не подумал ее вывести? И почему вы все стоите передо мной без единого ожога или царапины?

С каждым словом голос короля становился громче, пока не превратился в медвежий рев. Ладонь Амрата легла на рукоять меча.

Воцарилось молчание.

– Ваше величество, – мягко начал Брага, – мы пытались.

– Неужели так трудно подняться по лестнице?

– Прежде чем устроить пожар, Ричард Хилфред запер двери в королевские апартаменты цепью. Он думал, что вы и ваша семья внутри. И планировал убить вас всех. Я пытался… прошу, поверьте, ваше величество. Убив Ричарда Хилфреда, я испробовал все, чтобы открыть двери, но ничего не вышло. Пламя набрало силу, и два стражника вытащили меня из огненного ада. Мы просто ничего не могли сделать.

«Он запер двери цепью?»

Если разговор и продолжился, Амрат не услышал ни слова. Он будто падал в бездонный колодец. Он мог думать лишь о жене и дочери, оказавшихся в ловушке в горящем замке, и обо всех добрых словах, что сказал человеку, который обрек их на смерть. Имя дочери заставило его очнуться.

– Что?

– Я спросил, как же спаслась Ариста? – повторил Лео.

– Это сделал мальчик Ричарда Хилфреда, – ответил Брага. – Он вытащил принцессу.

– Сын Хилфреда спас мою дочь?

– Но как? – удивился Лео. – Если двери были заперты, как мальчишке удалось то, с чем не справился никто из вас?

– У него был ключ, – сказал Брага.

Повисло молчание: все обдумывали эти слова.

– Похоже, сын был в сговоре с отцом, – заметил Сальдур.

– Он тоже погиб в огне? – поинтересовался Амрат.

– Он спасся, но получил серьезные ожоги и находится под присмотром лекаря, – ответил Брага. – Наверное, пройдет не один день, прежде чем мы сможем узнать правду. Он без сознания и под стражей.

– Но если он был в сговоре с отцом, зачем ему спасать Аристу? – нахмурился Амрат.

– Мы не знаем.

– Я считаю, его нужно казнить, – заявил Сальдур. – Я много раз видел подобное: отцовский яд проникает в сыновнюю кровь. Скорее всего, мальчишкой управляло чувство вины, и лишь страх перед судом Новрона заставил его спасти принцессу. Какая трагедия. – Сальдур покачал головой. – Если бы вы только прислушались ко мне, сир, королева могла бы выжить.

Снова напоминание о том, что все это – его вина. Амрат извлек из ножен огромный меч Толина Эссендона. Гигантский клинок с легкостью выскользнул на свободу. Больше всего на свете королю хотелось отрубить епископу голову.

Амрат шагнул вперед, поднимая меч. Глаза Сальдура расширились от ужаса, он попятился. Но тут мерцающий клинок Лео оттолкнул меч короля вверх и в сторону.

– Амрат… он не хотел.

Король пылал от ярости, его грудь тяжело вздымалась и опускалась, дыхание со свистом проходило сквозь стиснутые зубы. Он не отрывал взгляда от Сальдура, который споткнулся о почерневшие балки и упал на спину. Дождь капал на его испуганное морщинистое лицо. Это падение спасло епископу жизнь.

– Ну давай, Саули, скажи еще раз, что это моя вина! – Не медвежье ворчание, а рев. – Я разрублю тебя пополам и подвешу на площади твой труп, чтобы оборванцам было на что таращиться!

– Простите, ваше величество. Я только…

– Замолчите, епископ, – шикнул Лео, по-прежнему удерживая массивный меч Толина своим изящным клинком. – Если хотите жить, замолчите и уходите.

Сальдур поднялся на ноги с удивительным для своих лет проворством и покинул разрушенный зал.

Лео убрал меч. Огромный клинок Эссендонов опускался, пока не коснулся острием пола. Затем, во внезапной вспышке ярости, Амрат снова вскинул его и с воплем разрубил одну из мощных дубовых балок, не слишком пострадавших от огня. Меч с гудением рассек балку пополам. Обезумевший король наносил удар за ударом, превращая дерево в мелкие щепки. Лео и Брага отступили. Несколько минут спустя припадок прошел. Амрат стоял, тяжело дыша, мокрый от пота и дождя. Король уронил меч, опустился на колени и закрыл лицо ладонями.

– Я должен был быть здесь.

– Ты бы только погиб вместе с ней, – отозвался Лео мягким, словно шелест дождя, голосом.

– Я должен был. Лучше смерть, чем это.

– Страна осталась бы без короля.

– В бездну страну! На трон сел бы мой сын.

– Твои дети слишком молоды.

– Тогда правил бы Перси, пока они не подрастут, но я… мне бы не пришлось это испытывать. – Амрат посмотрел на Брагу. – Не понимаю, как ты справился? Как заставил себя дышать после смерти Клэр?

– Просто заставил.

Амрат кивнул.

– Теперь у нас с тобой много общего.

– Я к вашим услугам, сир. Я обо всем позабочусь.

Дождь не утихал.

Насквозь промокший Ройс вновь молча проскользнул в «Гадкую голову» и встал у окна. Он то и дело ходил туда-сюда, Адриан понятия не имел, где он пропадал. Может, в замке в надежде отыскать Гвен, может, проведывал Альберта, а может, просто в отчаянии блуждал по городу.

Дождь заливал Кривую улицу. Адриан не знал, почему ее называют улицей. Даже в хорошую погоду этот грязный переулок скорее напоминал тропу между лачуг. Сейчас Кривая улица постепенно превращалась в озеро.

Адриан не покидал «Голову». За стойкой имелись четыре полных бочки, и при других обстоятельствах он пил бы всю ночь и отсыпался бы все утро. Однако с тех пор как Ройс опрокинул его кружку, Адриан не притронулся к спиртному. Он ничего не говорил, но знал, что план Ройса не сработает. Конечно, стоило попытаться, но каковы шансы, что Марибор улыбнется таким, как они? Прежде боги всегда требовали крови.

Утро перевалило за середину, а Ройс вновь расхаживал по таверне, орошая дождевой водой и без того грязный пол, когда Адриан заметил Альберта. Виконт бежал со всех ног, и, очевидно, причиной было не только желание поскорее укрыться от дождя.

«Вот и все. Битвы всегда начинаются рано».

Нахмурившись, Адриан убрал огромный меч за спину и сказал:

– Он идет.

Ройс замер и развернулся, его лицо напряглось.

Альберт распахнул дверь, тяжело дыша и ухмыляясь.

– Сработало!

– Подробнее! – рявкнул Ройс.

– Герольды отправлены, эдикты вывешены. Замок объявил, что с женщин из Медфордского дома сняты все обвинения и теперь они официально под защитой короны. Декларацию подписал сам канцлер, Перси Брага. Не знаю, как и что ты сделал, но это сработало!

– Где они?

Альберт пожал плечами.

– Полагаю, сейчас их выпускают. Ты велел мчаться назад, как только я что-нибудь узнаю.

Впервые после того, как Альберт покинул таверну с пальцем лорда Эксетера, Ройс сел. Он провел руками по лицу, и Адриан заметил, что они дрожат.

Адриан вытащил из-за стойки бутылку рома, бутылку вина и два стакана. Налил кружку эля для себя и присоединился к сидевшим за столом Ройсу и Альберту.

– Конечно, не «Монтеморси», – сказал он, извлекая пробку из бутылки с вином. Показал Альберту на ром.

– Ты уверен? – спросил виконт, глядя на Ройса.

– За Гвен. – Адриан поднял кружку.

– С этим не поспоришь, – откликнулся Ройс, кивнул Альберту и налил себе вина.

– За Гвен, – хором сказали они и чокнулись.

Ройс сделал глоток и поставил стакан на стол. С улыбкой сказал:

– Надо же.

– Неужели Гру держал хорошее вино?

– Что? – Ройс недоуменно поднял глаза. – А… нет. Я удивлен, что план сработал. Я никогда… то есть это было слишком просто, понимаете? Может, стоит чаще прибегать к такой тактике.

– Я всегда за сокращение кровопотерь.

Ройс кивнул, сделал еще один глоток и поморщился.

– Проклятье… вот гадость.

– Соответствует названию заведения.

Ройс поднялся, словно желая оказаться как можно дальше от вина, и подошел к окну, чтобы выглянуть на улицу.

– Видишь их? – спросил Адриан.

– Пока нет.

– Я бы не тревожился, – заметил Альберт. – Улицы буквально затоплены, по ним трудно идти в юбках.

Адриан тоже встал.

– Кто-нибудь проголодался?

– После того хлева я вряд ли когда-нибудь откажусь от предложения поесть, – ответил виконт, наливая себе второй стакан рома.

– Давайте поглядим, что Гру припас в кладовке.

Адриан изучил полки. Возможно, Гру и не продавал еду, но недостатка в продуктах явно не испытывал. Адриан нашел черствый хлеб, несколько мешков муки и котел с непонятным содержимым. На разделочной доске лежал кусок копченого окорока и половинка сырного круга в вощеной бумаге. Адриан захватил их и вернулся к столу.

Ройс так и стоял у окна, не отрывая глаз от улицы.

– Альберт, если ты все еще хочешь уйти, я не стану тебя удерживать. Гвен в безопасности, а больше мне ничего не нужно.

– Ну, теперь я даже не знаю. Этим утром я в поисках новостей заглянул в каждую таверну и пивную в Дворянском и Купеческом кварталах, и, похоже, никто не запомнил меня на празднике… или никому нет до этого дела. Если подумать, это почти печально. Я могу считать себя невидимкой. Полагаю, причина в моем лице или в характере. Это многое объясняет. Никто никогда меня не замечал. В мире силы и влияния это проблема, однако может ли посредник двух воров желать лучшего таланта? Кроме того, признаюсь, я впечатлен. Нет, забудьте мои слова, я ошеломлен. Я думал, что связался с двумя безумцами, но у вас получилось. Вы прикончили высокопоставленного аристократа, спасли девушек из темницы – и никто даже не догадывается, что вы это сделали.

– Что мы это сделали, – поправил Ройс.

– Верно. – Альберт улыбнулся. – Полагаю, я бы остался и посмотрел, как пойдут дела. Более того, я уже договорился о работе. Нехорошо разочаровывать нашего клиента.

Он вручил кошелек с золотом Ройсу, и тот начал пересчитывать монеты.

– Кто заказчик? – поинтересовался Адриан.

Альберт собрал влажные волосы в конский хвост и ответил:

– Милая дама, которую шантажируют ее служанка и злобный барон. Хотят, чтобы она предала мужа.

– Звучит неплохо.

– Двадцать пять золотых? – Ройс поднял голову.

– Половина сейчас, половина потом.

Адриан встревожился, но Ройс его опередил.

– Чего она хочет от нас за пятьдесят тенентов?

– Хочет, чтобы вы украли серьгу.

– Серьгу? – скептически переспросил Ройс. – Ее что, охраняют демоны?

Альберт покачал головой.

– Полагаю, ее вообще не охраняют. Скорее всего, она лежит в шкатулке для драгоценностей у барона Макмэнниса.

– Пятьдесят золотых за сережку? – недоверчиво усмехнулся Ройс. – Эти серьги правда столько стоят?

– Конечно, нет. Старый Харберт никогда не славился щедростью, даже по отношению к супруге, – объяснил Альберт. – Это деньги за спасение репутации.

Адриан выпятил нижнюю губу и кивнул.

– Вся эта благородная затея может сработать. – Он повернулся к Ройсу и добавил: – За тобой должок.

Ройс нахмурился.

– Знаю, знаю. Разберемся с этим позже.

– Он тебе должен? – спросил Альберт.

– Когда ты отправился в замок на праздник, Ройс сказал, что ты сбежишь. Скроешься в своей новой одежде. – Адриан завязал кошелек. – Что снова доказывает: люди по сути своей – хорошие.

– Нет, не доказывает, – возразил Ройс с уверенностью мошенника. – Альберт вернулся, потому что не хотел повторить судьбу Эксетера. Я прав?

Альберт ссутулился и кивнул.

Адриан поднял палец.

– Ты также сказал, что он не сообщит нам, если получит деньги, но он сразу их отдал. Тебе даже не пришлось спрашивать.

Ройс сложил руки на груди.

– Альберт… Когда ты в первый раз предложил мне этот кошелек, ты сказал, что в нем двадцать золотых. Почему же их количество магическим образом выросло до двадцати пяти?

Виконт неловко улыбнулся.

– Ты запомнил, да?

– Альберт? – Адриан нахмурился и вздохнул.

– Всего пять золотых! И сейчас я отдал вам все деньги. Разве это ничего не значит? – Виконт явно испугался. – Я… я полагал, что они мне понадобятся, ну, чтобы сбежать.

Ройс улыбнулся.

– Вот видишь? Всегда можно рассчитывать, что человек поступит в своих интересах.

– Как я, например? – осведомился Адриан.

Ройс перестал улыбаться.

– Ты либо извращенец, либо величайший дурак в мире. Я еще не понял.

Альберт смотрел на них.

– Простите, что солгал. Это никогда не повторится. Пожалуйста, не убивайте меня.

Он почти шептал, но Ройс его услышал и с трудом сдержал смех.

– Ты всего лишь собирался стащить свою долю нашего первого заработка – и это подтверждает, что теперь ты официально один из нас.

– А как вы себя называете?

Ройс и Адриан переглянулись, вскинув брови.

– Полагаю, рано или поздно придется что-то придумать, – заметил Адриан.

Альберт радостно повернулся к пище на столе.

– Я только что понял, что умираю от голода. А пикули есть?

– Пикули? – Адриан помедлил, удивленный словом и воспоминаниями, которое оно вызвало.

– Да, такие маленькие штучки, острые на вкус.

– Нет… не знаю. Посмотри сам.

Альберт выглядел озадаченным.

Но не успел кто-либо сказать еще хоть слово, как Ройс пронесся мимо них и распахнул парадную дверь таверны.

Адриан и Альберт последовали за ним под дождь, который наконец пошел на убыль. Адриан увидел на дороге группу девушек. Они все были здесь, за исключением Розы, все держались рядом с Гвен и помогали ей идти. При приближении Ройса девушки рассыпались, словно стайка птичек. Ройс нежно обнял Гвен, поднял и закружил. Затем подхватил ее на руки и понес к Медфордскому дому, а девичий смех заглушил шум дождя.