Я — Кубус. Планета Кубикус в галактике Грань 1004. Для кого-то из представителей миров я просто не существую, потому что они не могут в силу своего строения осознать наличие моего места проживания. Тем не менее я Куб, и я поэт.Конечно, на нашей планете поэзией много трудодней не заработаешь, поэтому, как все кубатоны, я вынужден ежедневно отправляться на службу в свое бюро по учету, статистике, логистике и трейдингу. День на Кубикусе длится сорок земных, статистика — вещь скучная, поэтому вы понимаете, отчего я начал потихоньку наговаривать на свой личный кристалл стихи. Однажды, в момент особой лирической близости со своей Кубочкой, прочел ей, и она пришла в неистовый восторг. Она своими маленькими нежными псевдоподиями до блеска натерла два моих синих кристалла жизни, восклицая, что я необычайно талантлив и меня ждет слава. Именно она отправила мои стихи в инфосеть Кубикуса. Ответ пришел незамедлительно, и Кубочка ждала, когда я вернусь домой, чтобы сообщить мне его.Едва я влетел в дом, как ощутил некий аромат торжественности. Потом понял — Кубочка замесила свой фирменный салат, что бывает только по праздникам. Двое наших отпрысков Кубик и Кубик-2 стояли навытяжку в гостиной и восторженно глядели на меня.— Здравствуй, папочка! — хором крикнули они.— Здравствуйте. Кубочка, что случилось? Какой-то общегосударственный праздник?— Да, милый, — лукаво коснулась она моего синего кристалла, так, чтоб дети не заметили. — Я отправила твои стихи в инфосеть.— О!— И вот ответ:
Почтеннейший Куб! Ваши стихи чрезвычайно понравились нам, особенно руководству. У вас явный дар поэта, а такой дар надо продвигать в массы. Поэтому в ближайшее время с вами свяжется наш литературный агент и заключит договор о приобретении прав на ваши стихи. Нужно ковать железо, пока горячо, и вы станете первым поэтом нашей Галактики!
Тут же прозвонил сигнал нашей инфопочты, и на стене высветилось сообщение:
Господину Кубу, конфиденциально. Вы приглашаетесь сегодня на беседу с литературным агентом в Куби-холл, 35-й этаж, кабинет № 202, время местное. Пожалуйста, не опаздывайте.
Кубочка ахнула:— Ты и поужинать не успеешь, милый!— Ничего, — я нежно пощекотал ее псевдоподией. — У нас все впереди! Надо ковать железо, пока горячо, хотя я не понимаю, какое отношение к поэзии имеет железо, что значит его ковать и до какого градуса нагревать.— Ай, они там тебе разъяснят. Возвращайся скорей, а салат я пока законсервирую.Мы ласково-ласково пожали друг другу псевдоподии, и я подумал, что давненько не протирал кристаллы своей милой женушки. Когда дети войдут в режим сна, можно будет позволить себе вспомнить молодость.Я сел в транспортную капсулу, назвал адрес и был незамедлительно доставлен куда нужно. Отсюда было видно небо нашей планеты, страдающей от перенаселения и застроенной домами в огромном количестве. Небо было прекрасно. Сиреневое и розовое, оно напоминало мне кристалл Кубочки, когда я впервые прикоснулся к нему. Скажу ей об этом, когда вернусь.Меня уже ждали на стоянке капсул и незамедлительно проводили в кабинет литературного агента. Это был весьма почтенный Куб с шестью псевдоподиями и тремя синими кристаллами. Я почтительно поклонился.— Мы разыскиваем таланты на нашей планете и делаем это непрестанно, — сказал Куб. — Весть о ваших стихах прошила инфосеть подобно молнии и была как нельзя кстати: в одной далекой галактике проводится поэтический фестиваль всех обитаемых миров. Мы решили, что вы отправитесь на этот фестиваль, достойно покажете себя как поэт и соберете много путевых заметок и характеристик — ведь впервые наш Куб отправляется в такое путешествие. Информация о тамошних порядках особо ценна, вы же понимаете, поэтому вот вам особый дневник, который будет зашифровывать все, что вы в него занесете, и это должны быть серьезные сведения. Желаю удачи!И вот я уже участник поэтического фестиваля! На отправленный моей планетой запрос пришел положительный ответ и спецкапсула для субпространственного перемещения в галактику, где находится планета Планета. Попрощавшись с Кубочкой и детьми, я влился в капсулу, и она на сверхсветовой скорости отнесла меня к славе.Через некоторое время я осознал, что уже нахожусь в своем нормальном состоянии, вокруг сверкали зеленые стены, значит, я прибыл на Планету!— Добрый день, господин Куб, — прозвучал приятный женский голос. — Добро пожаловатьна Планету. Сейчас к вам подойдет волонтер вашей расы и введет в курс дела.И правда — ко мне уже спешил, семеня псевдоподиями, небольшой Кубик, еще не имеющий кристаллов — не выросли. Ах, молодость, молодость!— Приветствую вас, господин Куб! — воскликнул он. — Мне выпала огромная честь быть здесь вашим волонтером. Я буду помогать вам ориентироваться в огромных пространствах Поэтополиса, успевать на самые интересные мероприятия, выступать перед поклонниками, вовремя питаться и отдыхать.— И что же мы будем делать прямо сейчас? — с улыбкой спросил расторопного юношу я.— Вот наш флаер, в Поэтополисе на них летают все, мы отправляемся в ваше жилище, вам надо осмотреться, привести себя в порядок и отдохнуть.Честно сказать, я был так потрясен всем, что творилось вокруг, что и впрямь нуждался в легкой передышке.Флаер остановился перед уютным кубом — чудесным домом, в который я с удовольствием бы перевез свое семейство. Мы вышли, и я ощутил приятную мягкость зеленого покрова.— Это трава, — объяснил волонтер. — Ой, я забыл представиться — меня зовут Пит.— Очень приятно, Пит.— Зайдем в дом, господин Куб.И мы так и поступили. Внутри все было великолепно, как в дорогом типовом кубическом доме. Я повесил свои хитоны в дезинфицирующий шкаф, сам принял озоново-азотную ванну, а когда оделся в домашнее, Пит уже доставал из окошка пневмодоставки типовой обед на двоих.— Если вы позволите, — приятно порозовел он, — можно мне пообедать с вами? Я весь день на ногах, нарушаю режим…— Конечно, Пит, заодно расскажешь о своих впечатлениях.— Это уникально, господин Куб! Зал, где будут выступать перед зрителями поэты, просто огромен, его почему-то называют Красной Поляной, видимо для красоты. Здешние жители — устроители фестиваля — очень красивые и очень хрупкие, у них нет такой крепкой осанки, как у нас. Зато они так забавно одеваются, особенно девушки. И разрез глаз у них не вертикальный, как в нашей Галактике принято, а горизонтальный.— Ох! Велико ты Все Сущее. И я это увижу?— Конечно! Ведь вы сегодня вечером будете представлены основательнице фестиваля — герцогине Люции Монтессори. У нее очень пронзительные глаза.Мы принялись за обед, так что я пока прерву свои записи…
После обеда я немного отдохнул, а потом в сопровождении своего волонтера гулял по Поэтополису, рассматривал потенциальных соперников. Конечно, слава, да еще всегалактическая — стать грантом фестиваля — это здорово, но к этому еще даются золото, платина и иридий. А мы с Кубочкой, что уж тут таить, небогаты, и как нам платить за жилье и содержание детей, непонятно. Эти мысли пробудили во мне грусть… Я хотел было записать стихотворение, но тут Пит повлек меня за собою:— Давайте поспешим на Красную Поляну, я выяснил, что там будет выступать казачий хор из куреня Альфа Центавра. Это будет очень интересно.Мы отправились на Красную Поляну, там уже было полно зрителей. И тут на сцену вышли казаки. Это было незабываемое зрелище. Гиганты с сине-зеленой чешуйчатой кожей, алыми бровями и золотыми глазами были незабываемы. С затылков у них тянулись косы, а над губами свисали соединительные усы, видимо, чтобы хор пел синхронно.Они встали, выдохнули, их усы и косы соединились. Возник звук, а потом наивысший из казаков сказал:— Здоровеньки булы, мы до вашего куреня. Оченно нам ндравятся здешние обитатели. Пропоем мы вам песню народную, древнюю, казачью, от всего казачьего сердца.Гудение усилилось, и казаки запели:Ой, да не вечер, да не утро,
Ох, был да солнечный денек.
Шел казак до мамки в гости
Да споткнулся о пенек.
Разложил свои портянки,
Расчесал свои усы.
Был казак невероятной,
Ослепительной красы:
Ликом синь, а бровью красен,
Оком темно-золотист.
Был героем многих басен
Сердцеед и стрекулист.
Но беда случилась разом:
Шла тут девица-краса,
И казак утратил разум
И златые волоса.
«Будь моею ты женою! —
Он воскликнул, весь горя, —
Куреня у нас с тобою
Все воюют почем зря».
Горько плакала казачка,
Но казак весь сразу в пыл.
Он схватил свою девицу
И портянки позабыл.
С той поры сплошные войны
Две галактики ведут.
Вот трагедия какая,
Что еще расскажешь тут.
Хор выглядел импозантно, особенно красные брови на сине-зеленой коже. Мне думается, это особая боевая раскраска казаков, ибо, насколько я понял, они воины, раз у них есть холодное оружие.Тут на сцене вышла некоторая заминка, казаки что-то нервно задергали усами, потом один достал шашку, серебряную стопку и фляжку с чем-то завлекательно плеснувшим. На сцену вышла дочь герцога Оливия, и казаки запели:Кому чару пить,
Кому здраву быть,
Девице Оливии да свет Альбиновне!
Они поставили чару на шашку и в таком виде вручили даме. Но госпожа Оливия отличалась великолепной выдержкой и тактом. Она, не дрогнув, взяла шашку и выпила инородное зелье. Крякнула, занюхала рукавом и сказала:— Ай, спасибо, казаки, порадовали! Располагайтесь со всем удобством, как дома. Песни ваши слушать не устанем.— Да мы еще кой-чего могем, — молвил самый синий, и казаки захохотали, тряся усами.— Не сомневаюсь, — очаровательно улыбнулась Оливия и потихоньку-полегоньку выперла казаков со сцены. А затем, взойдя на трибуну, почти будничным голосом сказала:— Итак, фестиваль открыт, и мы приступаем к жеребьевке. Жеребьевку проводит высокоточный лазер, которого нельзя заподозрить ни в подкупе, ни в кумовстве и прочих делах. Вот он.Оливия поставила на крышку трибуны анапестон.— О’кей, анапестон, — строго молвила она.И сразу во всем почувствовалась некая торжественность. А ведь так и есть! А вдруг я буду первым? Вот бы Кубочка удивилась!— Жеребьевка начинается, — бесцветным голосом произнес прибор, и тысячи алых лазерных лучей завихрились по залу.— Жеребьевка окончена. Первая тройка поэтов: Омниа Винцит Амор, планета Джангла, галактика У-8у; Василий Петрович Полупуднев, планета Земля, галактика Млечный Путь; Куб Кубатон, планета Кубикус, галактика Грань 1004.О небо! Это произошло!!! Я читаю стихи в первой тройке! Надо обязательно сонет, сонет — всегалактическая форма возвышенной поэзии. Я не должен посрамить своей планеты! Тем более что каждому дается право только на одно стихотворение!Я был взволнован и дрожал. Только особыми медитационными упражнениями мне удалось восстановить спокойствие.Первой вышла Омниа Винцит Амор, высокая женщина с золотой кожей и в золотом платье. На голове у нее сияла диадема из каких-то очень роскошных камней. Она поклонилась всей аудитории, вознесла все четыре руки к небесам, видимо, благодаря их за свой талант, и начала читать:Мои стихи — лишь трава под ногами Твоими, Все Сущее.
Я рассматриваю травинки и вижу красоту каждой.
Я рассматриваю звезды и вижу их прощальный свет.
Да будет любовь со всеми.
Да будет совесть со всеми.
Этого не так уж и мало.
Зал взорвался аплодисментами, а я так ничего и не понял. Это разве стихи? Про траву и звезды любой школьник написать может! Ладно, послушаем землянина.Василий вышел и, если честно, выглядел забавно. Я слышал про расу землян, что она очень сильная, везде лезет, и уж если что, своего добивается любыми путями. Поэт поправил микрофон и заговорил:Счастливый день наступит до срока,
Засияет в небе тысячей радуг.
Не будет больно и одиноко,
Будет так, как душе твоей надо.
По плечам рассыплются самоцветы,
С руками сплетутся алые розы.
В этот день даже лучшие из поэтов
Не смогут удержать счастливые слезы.
А ты пойдешь, и тебя не удержать боле,
Ты была рождена для любви и славы.
Главное в судьбе — не бояться боли
И простить себе маленькую слабость.
Какие странные стихи! Недаром говорят, что земляне на голову особенные. Но сейчас уже мне читать. Прочту сонет, который посвятил Кубочке!Я вылетел к микрофону и ощутил, какое здесь мощное силовое поле. Поэтов защищали. А то мало ли, какой-нибудь критик найдется и пустит стрелу в чтеца.Микрофон всплыл в воздухе перед моим ротовым отверстием, и я заговорил:Ее глаза на звезды не похожи,
Они напоминают два яйца.
Но я влюблен, и эти очи тоже
Разбили целых два моих сердца.
Когда иду измученный тоскою
В отсек энергетический пустой,
Она мне даст заботы и покоя,
Она сама забота и покой.
Любви доступно всякое созданье,
Коль есть в нем разум и святая страсть.
Его невыносимое желанье
К ногами любимой призывает пасть.
Причем необязательно к ногам.
Надеюсь, что сие доступно вам.
Святое Небо! Я вовсе не ожидал, что зал так отреагирует на мое скромное стихотворение. Бегущая строка табло показывала число голосов: по сравнению с Омниа и Василием я набрал наполовину больше голосов.— Подсчет окончен, в этом раунде победил Куб Кубус, — объявил мягкий женский голос. — Через десять минут новая жеребьевка. Можете пока релаксировать.Полилась приятная музыка. Я растерянно стоял, не зная куда себя деть. И тут ко мне подошел землянин.— Мое почтение, — поклонился он. — Сонет был прекрасен. Как приятно знать, что в мирах еще есть поэты, пишущие сонеты…— Приятно знать, что поэты вообще есть, — подошла к нам Омниа. — Мальчики, пойдемте в буфет, выпьем за поэзию. Чисто символически, я угощаю.Мы отправились в буфет, где угощались отличными напитками. Я уже раздавал автографы, как и Василий с Омниа. На этом завершаю день.