ЛОРА

15 марта 2015-го

И вот теперь солнце решило показаться. Ранний вечер. Небо в розовых и фиолетовых полосах, такое все стараются сфотографировать.

Интересно, на Фарерах тоже прояснилось? Через час Кит будет в открытом море. Новых пассажиров на «Принцессе Селестии» нет, все прежние. Это ведь забронированный тур, а не обычный рейсовый паром.

Завтра в обед Кит приедет домой с сувенирами, подключит фотоаппарат к ноутбуку и выгрузит фотографии прежде, чем снимет куртку. С каждой минутой прежние страхи кажутся все более глупыми, а поведение во время нашего последнего разговора – постыдным. Даже дети в моем животе ведут себя куда разумнее.

Я поела чуть больше часа назад, но снова чувствую нестерпимый голод. Дожевываю бурду, которую принес Мак, и проталкиваю ее в желудок, запивая каким-то ягодным соком, потому что больше ничего не осталось. На поверхности плавает зеленая пленка, напоминающая водоросли. Наверняка они и есть. Какие-нибудь суперорганические, выращенные в местных условиях с соблюдением всех норм, невероятно полезные. Не знаю, что он там поет богатым клиентам. Я поедаю столько витаминов, что дети должны родиться богатырями.

По Би-би-си идет спецрепортаж, посвященный сегодняшнему затмению. Нажимаю кнопку, чтобы записать его для Кита. Радуюсь, что он посмотрит на наше затмение, хотя и был в другом месте. Только усаживаюсь на диван, как звонят в дверь. Выкарабкиваюсь из мягких подушечек, хватаю посылку для Ронни, чувствуя себя немного Санта-Клаусом. Лин права, там наверняка резиновые сапоги. Может, пригласить Ронни на кофе, если она уже уложила детей?

Я забываю, что дверь закрыта на цепочку. Тяну створку. Через щель вижу, что на пороге стоит Бесс Тейлор.

Чашка падает из рук, пурпурный сок заливает напольную плитку, брызги летят на стены, ноги скользят, кислый привкус ягод во рту смешивается с металлическим привкусом страха. Инстинктивно прикрываю рукой живот и отшатываюсь. Приходится схватиться за перила, чтобы не упасть. И вот я уже сижу на нижней ступеньке, потирая шишку. Не знаю, что собиралась сказать Бесс, но она утратила дар речи от того, что я упала, и, судя по взгляду, брошенному на мой живот, от того, что я беременна.

– Господи, Лора! Ты жива?

– Чего тебе надо?

Она протягивает руку в щель. То ли хочет помочь мне подняться, то ли собирается сбросить цепочку, но дальше запястья рука не лезет.

– Лора!

– Нет!

Она вытягивает руку.

Трубку телефона я оставила наверху, после того как поговорила с папой. Мобильный валяется где-то в гостиной. Пока я отыщу его, кто знает, что она сотворит. Сбросит цепочку? Выбьет дверь ногой? Может, у нее пистолет?

– Пожалуйста, Лора! – Бесс заглядывает в щель. – Пусти меня, мне очень надо поговорить.