– Запомните, – говорила она Тшут и Суэсси, – сохраняем радиомолчание любой ценой. И внутри корпуса постарайтесь удержать этих безумных финов, чтобы не сожрали все запасы в первые же дни, ясно?

Тшут щелчком челюсти подтвердила согласие, хотя её глаза с трудом скрывали сомнение. Суэсси поинтересовался:

– Ты уверена, что не хочешь взять одного из нас с собой?

– Уверена. Если столкнусь с бедой, не хочу терять другие жизни. Если найду выживших, мне понадобится каждый клочок пространства. В любом случае катер может лететь сам. Всё, что мне придётся делать, – это следить.

– Ты не сможешь драться, пока пилотируешь, – напомнил Ханнес.

– Если у меня будет стрелок, я могу поддаться искушению повоевать. А так мне придётся удирать. Если «Бросок» уничтожен или захвачен, я должна быть в состоянии вернуть катер сюда, за вами, или вы обречены.

Суэсси нахмурился, но был вынужден согласиться с её доводами. Он был благодарен Хикахи за то, что она оставалась, сколько могла, дав им использовать энергию катера на оборудование жилой среды внутри фальш-корпуса.

«Мы все беспокоимся о „Броске“ и капитане, – подумал он. – Но Хикахи просто мучается».

– Ну, ладно. До свидания и удачи, Хикахи. Да хранит тебя повелитель самой Ифни.

– И вам обоим т-т-того же. – Хикахи ласково придержала зубами руку Суээси, потом сделала то же с левым грудным плавником Тшут.

Тшут с Суэсси выбрались через маленький шлюз катера. Задним ходом они отогнали свои сани к зияющему отверстию в корпусе затонувшего вражеского корабля.

Катер басовито загудел, когда включились двигатели. Эхо отразилось от гигантского подводного утёса, высившегося над местом падения.

Крохотный космический корабль медленно двинулся на запад, набирая подводную скорость. Хикахи выбрала сложный путь, уводивший её далеко от старта, чтобы по кругу вернуться к убежищу «Броска». Это означало, что её не будет почти двое суток, но при этом невозможно проследить, откуда она появилась, если противник дожидается там, где «Бросок».

Они смотрели, пока судно не исчезло во мраке. Ещё долго после того, как Суэсси перестал что-либо слышать, Тшут приоткрывала рот, ловя слабеющий звук.

Двумя часами позже, когда Ханнес впервые улёгся поспать в своей «сухой» каюте, временный интерком у его матраса пискнул.

«Только никаких дурных новостей…» Он вздохнул.

Лёжа в темноте, прикрывая одной рукой глаза, другой тронул интерком.

– Что? – попросту спросил он.

Это был Лакки Каа, молодой техник-электронщик и младший пилот.

– Сэр! Тшут говорит, что вам надо с-срочно прийти! Это корабль!

Суэсси перекатился на локоть.

– «Бросок»?

– Д-дда! Линия только что включилась! Они хотят срочно поговорить с Хикахи!

Руки Суэсси обессилели. Он рухнул обратно и застонал. «О-о, дивный новый день! Сейчас её не достанет ни один сонар!»

«Временами я жалею, что не болтаю по-дельфиньи, как Том Орли. Тринари мог бы вполне иронично и нецензурно выразить моё мнение о работе механизмов вселенной».