Глава 21

Я показал смс Магнуссону, не в силах произнести ни одного внятного слова. Он только крякнул и вернул мне телефон. Я видел, как ощетинились остальные оборотни, когда он передал им содержание послания Эмили по ментальному каналу.

– Позвони ей от меня, пожалуйста, – процедил Магнуссон, стараясь контролировать свой гнев. – И выясни, где они держат Хала. Он был без сознания, а сейчас уже очнулся, но они завязали ему глаза, а может, нацепили ему на голову мешок и не говорят, где он находится.

– Понял, – сказал я. – Пожалуйста, соблюдайте тишину, пока я буду звонить ведьме – нельзя допустить, чтобы она догадалась о вашем присутствии.

Я знал, что оборотни без особых усилий услышат все реплики Эмили.

Магнуссон ограничился коротким кивком, и я набрал номер, указанный в смс.

– Что-то ты припозднился, – сразу же промурлыкала Эмили. – Вероятно, твой песик значит для тебя не так много, как мы думали.

– Докажи, что он жив, – выдавил я. – Я не буду ничего делать, пока не смогу убедиться, что он в порядке.

– Подожди, – произнесла ведьма, – Между прочим, рядом со мной стоит твой адвокат, пусть он тоже что-нибудь тявкнет.

После паузы до меня донесся какой-то шорох и голос Эмили: ведьма прошипела Халу, что сейчас она передаст ему телефон.

– Аттикус, – выпалил Хал через мгновение. – Тут собралась половина ковена. Мы в лесу!

Раздался звук удара и глухое рычание, которое перекрыл вопль Эмили.

– Не болтай лишнего! – орала она.

– Мы привязаны к деревьям серебряными цепями. Оберон пока не пострадал! – успел сказать Хал.

– Хватит! – закричала Эмили.

Похоже, она вырвала у Хала мобильник. Я услышал, как скулит Оберон. Он действительно был жив!

– В восточной части гор Сьюпестишн ты найдешь тропу, которая идет вдоль каньона Хаантед к Хижине Тони, – затараторила Эмили. – На некоторых картах она называется Ранчо Тони. Будь там после наступления темноты и не вздумай привести с собой оборотней! Принеси меч. Мы приведем пса и волка.

– Если кто-то из них пострадал, твоя шея познакомится с Фрагарахом, и мне плевать на последствия, – прохрипел я. – Усекла, ведьма? Ты привязана ко мне собственной кровью. Если вы их убьете, можете не сомневаться, что стая Хала выследит всех вас! Мы отомстим!

– Как страшно! Полагаю, мне надо уточнить кое-что у моего дружка Энгуса Ога. Уж он-то поведает мне о том, какой ты червяк и слабак!

– Тогда почему Энгус не раздавил меня две тысячи лет назад? И почему ему потребовалось заключить союз с твоим ковеном, если со мной легко расправиться?

– Две тысячи лет? – переспросила Эмили.

– Две тысячи лет? – эхом повторил Магнуссон.

Ой! Вот почему я не люблю, когда мной овладевает гнев. Ярость заставляет открывать то, что я бы предпочел держать в секрете. Ну и пусть! Я все равно поквитаюсь с Эмили и прочими ведьмами, и мой возраст станет для меня неоспоримым преимуществом.

– Ты не ослышалась, – отчеканил я и добавил: – А теперь слушай меня внимательно: у тебя есть только один-единственный шанс пережить эту ночь – ты должна привести ко мне Оберона и Хала целыми и невредимыми.

И я нажал «Отбой», прежде чем она успела ответить.

– Мы идем с тобой, – сказал Магнуссон.

У оборотней – фантастический слух!

– Конечно! Я на вас рассчитывал, – ответил я.

– Хал успел заметить, что в лесу собралось шесть ведьм, – добавил Магнуссон. – И он учуял еще чье-то присутствие…

– И какой запах он почувствовал?

Глаза Магнуссона закатились – он вспоминал, – а потом оборотень заговорил:

– Дуб, медвежья шерсть… мокрые перья. Какая-то птица.

– Ага! Значит, к ведьмам присоединился сам Энгус Ог в обличье лебедя!

– Кто такой Энгус Ог?

– Длинная история, – произнес я. – Вот ее короткая версия: он – древний бог и привлек в союзники демонов и ведьм. По дороге я расскажу больше. Нам предстоит серьезная драка. Но есть возможность привлечь на помощь того, о ком они не подозревают.

– Кого?

Я покосился на Грануаль: рыжая сирена наливала пинту «Гиннесса» пожилому мужчине, сидевшему за барной стойкой.

– Грануаль! – позвал я, вытаскивая бумажник, чтобы расплатиться по счету. – Я возьму тебя в ученицы, если ты признаешь во мне наставника. Хочешь пройти инициацию?

– Очень хочу! – воскликнула Грануль и метнулась ко мне.

– Тогда передай своему менеджеру, что ты увольняешься прямо сейчас. Имей в виду, нам надо поторопиться!

Грануаль взглянула на свору оборотней, сгрудившихся у меня за спиной.

– Что стряслось, Аттикус?

– У нас неприятности, и нам необходима помощь твоей закадычной подруги, – многозначительно произнес я, похлопав себя по макушке. – Это шанс для тебя и для нее. Нам нужно немедленно уходить.

– Ладно! – весело заявила Грануаль и крикнула во всю мощь легких: – Эй, Лиам! Я увольняюсь!

После этого Грануаль ловко уселась на стойку, перебросила через нее ноги и соскочила на пол между двух табуретов.

– Так держать! – восхитился ее проворством пожилой джентльмен, салютуя Грануаль поднятой кружкой.

Мы покинули бар прежде, чем Лиам, кем бы он ни был, понял, что мгновение назад он лишился отличной барменши.

Наша компания расселась по припаркованным возле монорельсовой станции машинам с форсированными двигателями, и мы направилась на юг по Милл-авеню – в сторону университета.

Поплутав по улицам, вереница автомобилей промчалась по Рузвельт-стрит и затормозила около коттеджа вдовы.

Я тут же поручил всем (кроме, разумеется, Грануаль и Гуннара) заняться садовой работой, и ребята принялись подрезать грейпфрутовые деревья и пропалывать цветочные клумбы. Полиция Темпе все еще дежурила возле моего жилища, а со мной была ватага оборотней, готовых в любой момент покрыться шерстью, так что мне показалось разумным выполнить обещание, которое я дал миссис Макдонаг, хотя бы и с помощью членов стаи.

Пока миссис Макдонаг с восторгом наблюдала за невероятно спортивными парнями (среди которых, кстати, были и девушки), я поманил за собой Гуннара и Грануаль и кинулся на задний двор.

– Пожалуйста, попроси Лакшу снять чары с Фрагараха, – сказал я Грануаль и вручил ей меч, одновременно разрывая магическую связь, которая соединяла меня и Фрагарах. – И позаботься о том, чтобы она не сбежала отсюда вместе с оружием.

Глаза Грануаль округлились:

– Ты думаешь, Лакша на такое способна?

– Послушай, мне уже не раз приходилось ошибаться, и теперь я настоящий параноик, ясно?

Альфа-самец нахмурился:

– Куда ты собираешься?

– Мне нужно забрать из дома кое-какие вещички, – ответил я. – Думаю, я вернусь минут через десять. Если нет, пришли за мной кого-нибудь из стаи.

Магнуссон кивнул, а я начал лихорадочно стаскивать с себя одежду.

– Что ты делаешь? – изумилась Грануаль.

– Через двадцать лет ты сможешь делать то же самое, – сказал я, положив ключи поверх джинсов.

– Ты имеешь в виду раздеться догола? Я и сейчас могу. Вау! – захихикала Грануаль. – Тебе стоило почаще греться на солнышке!

– Заткнись, я ирландец и часто обгораю.

Я стал вбирать силу земли через татуировки и насладился восклицанием Грануаль, когда превратился в виргинского филина. Цапнув клювом связку ключей, я расправил крылья и взмыл в небо.

– Хвастун! – крикнул Гуннар мне вслед.

Оборотень мне просто завидовал. А я произвел на Грануаль впечатление. Если бы Грануаль боялась меня, ее бы здесь не было, верно?

Я долетел до своего дома менее чем за минуту. Полицейские сидели в патрульной машине и зевали от скуки. Я спикировал на забор и принялся озираться по сторонам. Мои защитные заклинания были в целости и сохранности, и никто за мной не наблюдал, однако я на всякий случай воспользовался приоткрытым окном и влетел внутрь.

Листок с кровью Родомилы лежал, как и следовало ожидать, в запертом книжном шкафу. Приняв человеческий облик, я отпер шкаф, наколол записку на кольцо с ключами и вновь обратился в филина. Взяв все свое добро в клюв, я поднялся над забором и насладился коротким полетом к домику вдовы.

Лакша-Грануаль сидела в позе лотоса внутри круга, который она начертила на земле. Фрагарах покоился у нее на коленях, она придерживала его двумя руками и что-то нараспев говорила на тамильском. Колдовство было в самом разгаре.

Гуннар Магнуссон насупился: волосы встали дыбом у него на затылке, и выглядел оборотень весьма свирепо.

Заметив меня, Гуннар с огромным облегчением выдохнул.

– Сколько времени она в таком состоянии? – тихо спросил я, как только голосовые связки снова стали мне повиноваться.

Мои джинсы и рубашка лежали на траве, но сейчас я не нуждался в одежде. Трансформация вызвала во мне нервную дрожь и усилила чувствительность, поэтому я мог запросто натереть себе кожу до волдырей. В общем, мой внешний вид меня пока устраивал: любой физический дискомфорт в данный момент мог бы усилиться во сто крат, а мне этого не хотелось.

Вдова редко выходила на задний двор, а сейчас, когда перед ней разгуливало столько мускулистых красавцев, у нее и не возникало такого желания.

– Пару минут, – еле слышно прорычал Магнуссон. – Но, кажется, прошла вечность. У меня мурашки по коже бегают, Аттикус. Ты ей веришь?

– Я никогда не доверял ведьмам, – прошептал я. – Но, думаю, она меня не обманет. Это самолюбование, точнее, профессиональная гордость. Если Лакша снимет заклятие, наложенное Родомилой на мой меч, это послужит доказательством ее могущества.

– А тебе надо, чтобы ведьма самоутвердилась и повысила свою самооценку?

– Лакша выполняет условия нашего договора, – пояснил я. – А Родомила – глава ковена! Именно по приказу Родомилы захватили Хала и Оберона. Если мы собираемся разобраться с бандой ведьм, нам необходима колдунья, которая будет сражаться с Родомилой на равных.

– И поэтому она сейчас занимается йогой? Разве ты не хочешь, чтобы защита на мече сохранилась?

Я покачал головой:

– Уже нет. Родомила поддерживает связь с мечом и способна использовать этот козырь против меня. Она объяснила Энгусу Огу, как взять под контроль детектива Фейглса, чтобы он увидел Фрагарах даже сквозь магическую завесу. И Родомила слишком хитра. Вдруг при помощи своих чар она сделает так, что Фрагарах отрубит мне голову, когда я соберусь пустить его в ход? Нет, мне нельзя рисковать.

– Ты прав, – согласился Магнуссон.

– А чары требовались, чтобы скрыть меч от Энгуса Ога и его союзников. Но теперь Энгусу известно о моем местонахождении. К счастью, Бригит на моей стороне! Богиня хочет, чтобы я сражался, поэтому у меня нет причин прятать Фрагарах. После того как Лакша снимет заклятие с меча, я буду использовать магию клинка на полную катушку: Энгус Ог и ведьмы переключатся на меня и не станут обращать внимание на стаю оборотней…

Магнуссон позволил себе беспощадную улыбку.

– …но они, конечно, учуют врага, – продолжал я. – Думаю, они успели подготовиться к обороне, поэтому тебе тоже следует кое-что сделать. Я не сомневаюсь, что они запаслись серебром, Гуннар.

Альфа-самец хищно оскалился: его глаза полыхнули желтым огнем, а лицевые мышцы уподобились жидкому воску. Трансформация началась…

– Эй! Остынь, дружище! Пока еще рано! – Я положил руку Гуннару на плечо и продолжал его уговаривать, пока оборотень не успокоился.

Вскоре глаза Гуннара потускнели и вновь стали карими, но мне было не до шуток: я услышал вой и лай, которые доносились из-за угла. Вероятно, некоторые члены стаи немного озверели, хотя надо признать, что и Гуннар едва не утратил самообладания.

– Прошу прощения, – пробормотал Гуннар, прерывисто дыша и вытирая пот со лба. – Наше терпение на исходе.

– Понимаю. Передай тем, кто обратился, чтобы шли сюда и не тревожили вдову.

– Будет сделано.

Через полминуты трое волков прибежали к вожаку. Они вели себя тихо и старались не поднимать глаз.

Покосившись на них, я начал одеваться.

– Надо проведать вдову, – сказал я. – Твои ребята могли вызвать у нее приступ паники.

– Точно, – подтвердил Магнуссон. – А ей можно доверять?

– Еще как! – ответил я. – Два дня назад я кое-кого убил, и она предложила мне зарыть труп у нее на заднем дворе.

– Правда? – удивился Магнуссон. – Замечательная женщина!

– Самая лучшая. – Я улыбнулся и положил в карман джинсов ключи с кровавой запиской Родомилы. – Но, пожалуй, сейчас миссис Макдонаг все же чуточку испугана. Когда ведьма снимет чары, – я кивнул на Лакшу-Грануаль, которая продолжала нараспев произносить заклинания, – возьми у нее меч и скажи, что это я попросил тебя сделать. Если она заартачится, сразу пришли ко мне волка. Не атакуйте ее, просто не дайте ей улизнуть.

– Я должен отправить к тебе оборотня, чтобы он лаял, как Лесси? – прошипел Магнуссон.

– Ладно, тогда сам доложи мне об обстановке, – заявил и надел рубашку. – Думаю, я успею вернуться вовремя и проблем не будет.

И я ринулся к крыльцу. Вдова кричала оставшимся оборотням, в том числе и доктору Снорри Йодурссону, чтобы те убирались подальше с ее лужайки.

– Миссис Макдонаг, они совершенно не опасны…

– Аттикус, погляди на их жуткие морды! Мальчик мой, ты ведь не из их шайки? – запричитала вдова и поднесла руку к горлу.

– Нет, миссис Макдонаг, – заверил я ее.

– Часть твоих дружков только что превратилась в огромных псов! – не унималась вдова.

– Они не причинят вам вреда…

– Да брось ты! – рассердилась она. – Ты хочешь сказать, что я перебрала с виски?

– Ничего подобного, миссис Макдонаг!

– А они – ирландцы?

– По большей части они из Исландии. Но те, что помоложе, американцы.

– А разве Исландия была британской колонией?

– Нет, Исландия была скандинавской колонией. Послушайте, миссис Макдонаг, я приношу вам свои извинения: среди моих друзей иногда попадаются крайне эксцентричные типы, но в их рядах нет ни единого британца, и они вас не обидят.

– Ты должен мне кое-что объяснить, Аттикус.

Как правило, я не рассказываю людям правду о мире, поскольку понимаю, что собирать осколки разбитых иллюзий – крайне неблагодарное занятие. Но ведь у вдовы нашлось достаточно мужества, чтобы шугануть оборотней со своей лужайки, значит, она должна все выдержать.

Миссис Макдонаг уселась в кресло-качалку, и пока члены стаи заканчивали прополку цветочных клумб, по очереди просачиваясь на задний двор, я ввел вдову в курс дела.

Я поведал ей о том, что под небесами обитает множество самых разных древних созданий – например, вампиры, оборотни… и, разумеется, друиды.

– И ты настоящий друид? Но разве они не вымерли?

– Да, многие так думают.

– И вы все реальны, Аттикус? Ты мне не мерещишься?

– Миссис Макдонаг, клянусь вам, что вы находитесь в здравом уме! И вы можете до меня дотронуться! Между прочим, именно обыватели сочиняют про нас небылицы. Мой приятель вампир вообще-то очень любит чеснок. А оборотни могут менять свой облик в мгновенье ока, хотя и стараются дождаться полнолуния, поскольку трансформация довольно-таки болезненный процесс.

– А Бог… Он существует?

– Все боги существуют или существовали в различные эпохи.

– Но я имела в виду Иисуса и Марию!

– Конечно, они до сих пор существуют.

– А Люцифер?

– Лично я никогда его не встречал, но наверняка он где-то есть. А также Аллах, Будда, Шива, Морриган и прочая компания… Вселенная загадочна и безгранична, миссис Макдонаг. Некоторые люди живут в крошечных мирках, зато перед другими открыты бескрайние просторы. Только что вы получили визуальное доказательство того, что мир – это нечто большее, чем вы предполагали. И что вы намерены делать с новыми знаниями? Станете их отрицать или примете с открытой душой?

Миссис Макдонаг ласково улыбнулась:

– Мой милый мальчик, разве я могу теперь хоть что-то отрицать? Если ты еще меня не убил, значит, ты понял, что нравишься мне! Надеюсь, ты не станешь водить за нос пожилую женщину. Ну а проклятых оборотней я видела собственными глазами!

Я рассмеялся и погладил ее по руке, худенькой, сморщенной и покрытой старческими пятнами.

– И вы мне тоже очень нравитесь, миссис Макдонаг. Я вам доверяю. Вы – настоящий друг, который помог мне избавиться от трупа неприятеля, как сказал бы ваш Шон. Вы, конечно, хотите задать мне кучу вопросов, но сейчас я должен решить безумно важную проблему. Оберона и одного из оборотней похитили, и члены стаи изрядно расстроены. Завтра мы обязательно поболтаем, и я расскажу вам много интересного… если переживу сегодняшнюю ночь, – заключил я.

Брови вдовы поползли вверх:

– Ты привлек на свою сторону громадных дворняжек и все равно тебе грозит смертельная опасность, Аттикус?

– Я собираюсь сразиться с богом, отрядом демонов и ковеном ведьм, и все они жаждут моей гибели, – ответил я. – Увы, не следует исключать самый худший вариант!

– А ты сумеешь прикончить их?

– Я постараюсь.

– Молодец! – Вдова рассмеялась. – Тогда ступай, мой мальчик. Пореши всех ублюдков до последнего, а утром приходи в гости.

– Отличное предложение, – провозгласил Гуннар Магнуссон, выскакивая из-за угла и поднимаясь на крыльцо с Фрагарахом в руке.

За ним следовала стая (некоторые ребята еще были в человеческом обличье), а завершала процессию Грануаль. По ее походке я понял, что она до сих пор одержима ведьмой.

Однако Лакша действительно сдержала свое слово и сняла чары Родомилы! От Фрагараха исходила мощь древней ирландской магии, и, когда я сжал прохладную рукоять, колдовская сила запульсировала в моих татуировках, предрекая яростную и кровавую битву с заклятым врагом.

– Класс! – восхитился я, вытаскивая меч из ножен и любуясь клинком. – Я слишком долго ждал. Если Энгус Ог хочет овладеть Фрагарахом, он его получит – но лишь на то время, которое мне потребуется, чтобы его выпотрошить.