Пора домой, подумала Кейт, когда Алан наконец ушел. Назад в Англию. Она пошатнулась и положила руку на кухонный стол, чтобы удержаться на ногах.

Она чувствовала, как становился громче голос Джорджа в голове, как начинали формироваться слова, но ей удалось остановить его, расхаживая по кухне.

Мне не следовало уезжать из своей страны. Не следовало оставлять родительский дом. Я не должна была ехать ни в университет, ни на каникулы в Озерный край, ни в Лондон, и Бостон мне точно не нужен. Со мной вечно происходят нехорошие вещи.

Кейт налила в стакан вина и таскала его с собой из комнаты в комнату, проверяя, заперты ли окна, и заглядывая в шкафы. Руки дрожат, сердце пустилось в пляс, но она в полном порядке. Пережить еще одну ночь в огромной квартире с тенями, и она сможет отправиться к родителям – в отчий дом, чтобы больше никогда не покидать его. Она проверила, закрыта ли передняя дверь, и посмотрела в глазок. Неделю назад убийца стоял в этом коридоре у двери Одри Маршалл с намерением убить ее. А потом зашел внутрь и сделал это. Убил ее ножом. Изувечил.

Она долго разглядывала коридор – искаженный глазком тоннель с изогнутыми стенами. Все ожидала, что кто-то появится из-за угла. Кот Сандерс. Возродится из мертвых Джордж Дэниэлз. Корбин Делл вернется из Англии. Нетерпеливый Алан. Но ничего не происходило. Хорошо освещенный, покрытый ковровой дорожкой коридор оставался пустым.

Она зашла в интернет и проверила стоимость авиабилетов до Лондона. Начала писать письмо родителям, извещая, что едет домой, но не закончила. Сделает это завтра, когда закажет билеты.

Она снова взглянула на заметку о Рейчел Чесс. Должно быть, именно о ней говорил Алан, когда упоминал другую убитую девушку. Значит, Джек тоже проводит свое расследование.

Она вернулась на кухню, чтобы налить себе еще вина, но бутылка оказалась пустой – пришлось довольствоваться молоком. Она взяла его с собой в кабинет и включила телевизор. Работал канал старых кинокартин, по которому транслировался хорошо известный ей фильм «Я знаю, куда я иду!» с Уэнди Хиллер и Роджером Ливси в главных ролях – один из любимых фильмов ее отца. Она свернулась калачиком на диване, уложив голову на две огромные подушки, и попыталась занять свои мысли черно-белым кино. Однако продолжала думать об Алане. Когда она увидела его, явно пьяного, за дверью на кухне, ей показалось, что она вот-вот умрет. Еще один Джордж Дэниэлз – человек, который пришел ее убить. Хотя Джордж, несмотря на агрессию и больную голову, никогда не пил. На самом деле, когда Кейт выпивала больше двух стаканов вина, он начинал злиться, обвиняя ее во всех грехах.

В фильме, который сейчас шел по телевизору, героиня Уэнди Хиллер отчаянно пыталась добраться до шотландского острова, где находился ее жених, но из-за шторма задержалась на побережье и влюбилась в другого мужчину. Она все равно сделала попытку доплыть до острова на маленьком катерке, но водоворот тащил ее к смерти. Кейт натянула одеяло повыше. Картина закончилась, и сразу же началась другая. «Пигмалион». Еще одна лента с Уэнди Хиллер. Кейт вспомнился отец, который так любил этот канал – единственный, по которому показывали старые фильмы. Она начала вникать в сюжет, но тут ей захотелось в туалет, да и вообще – неудобно валяться в тугих джинсах. Она заставила себя встать. Прошла через гостиную мимо кухни в спальню, переоделась в пижаму, сходила в туалет, примыкающий к спальне, почистила зубы. Возвращаясь назад, она миновала спальню, в которой яркий лунный свет бросал через окно странные тени на скомканную постель. Эта квартира наводит страх, подумала она и быстро направилась в кабинет, освещаемый мерцанием огромного телевизора.

Лесли Говард стоял под дождем, прислушиваясь к лондонскому акценту Уэнди Хиллер, которая продавала цветы.

Кейт не помнила, как погрузилась в сон. Еще минуту назад она смотрела телевизор, размышляя о том, живы ли еще эти актеры, а потом глаза, должно быть, закрылись, и она вдруг очутилась в мире кино, голоса из телевизора стали частью ее сна. Диван поглотил ее, и она уже почти скользнула в дремотную темноту, как вдруг сновидение сменилось и чья-то рука закрыла ей рот. Она почувствовала, как вылетает из глубин сна, пробуждаясь толчками, но чужая рука все еще оставалась на месте, жестко сжимая ее рот, в то время как другая рука держала за плечо.

«Это реальность», – подумала она и начала вырываться, уже окончательно проснувшись.

В комнате было темно, но телевизор все еще работал, и мужчина, державший ее, пытался успокоить. Это не Алан. Она видела короткую стрижку, светлые волосы и контуры квадратной челюсти, чувствовала спертый и пыльный запах тела. Сердце начало колотиться так, что заболело в груди, а из глаз брызнули слезы. Мужчину, который пришел ее убить, она не знала, хотя было в нем что-то знакомое, как будто она пересекалась с ним на улице или видела во сне.

Он прошептал:

– Кейт, пожалуйста, выслушай меня. Это Корбин. Твой кузен. Я не причиню тебе вреда. Мне нужно, чтобы ты вела себя очень тихо. Здесь, в квартире, находится человек – очень плохой человек. Ш-ш-ш-ш-ш. Если ты начнешь шуметь, он услышит и придет сюда. Мне нужно, чтобы ты спряталась, и тогда я смогу, не опасаясь за твою жизнь, разобраться с ним. Кивни головой, если поняла.

Кейт затрясла головой. До нее дошел смысл только половины из этих слов. Неужели это настоящий Корбин? Может, он врет? Как он оказался в квартире? Она решила попробовать укусить его за руку, но он плотно сжимал ей рот, а губы вдавливались в зубы. Она видела глаза этого человека, неистово устремившиеся поверх дивана в темноту квартиры. Он выглядел напуганным. «Это Корбин», – пришла к выводу Кейт, вспомнив его фото, которое видела раньше.

– Ш-ш-ш-ш, – снова прошипел он. – Ты должна верить мне, или мы оба умрем. Понимаешь? – Его голос стал более настойчивым, почти срывающимся, и Кейт кивнула головой. Она сделает, что он говорит, а там будь что будет – либо он убьет ее, либо нет. Это снова произошло в ее жизни – не с Аланом, как она опасалась, а с мужчиной, которого она никогда не встречала.

Почувствовав кивок Кейт, Корбин посмотрел ей в глаза. Он слабил руку у ее рта, но не убирал.

– Ты мне веришь? Ты должна верить.

Она закивала и сделала глубокий вдох.

– Все будет хорошо, – сказал Корбин, глядя в коридор. – Ты знаешь о шкафе?

– Нет, – хрипло прошептала Кейт ему в руку.

– Там двойная задняя стена. Отец хранил в нем ценные вещи. Надави рукой с самого края справа и толкай. Услышишь щелчок, и она откроется. Там достаточно места, чтобы спрятаться.

Кейт затрясла головой и сказала «нет» в руку Корбина. Но он продолжил:

– Просто оставайся там, пока я не вернусь. Если не вернусь, оставайся там как можно дольше. Он не найдет тебя и в конечном счете сдастся. Ты должна доверять мне, хорошо?

– Я не могу, – прохрипела Кейт и почувствовала, как по лицу скатываются слезы. Она глубоко вдохнула через нос, ее грудь поднялась. Она подумала, что сейчас рассмеется.

– Ты должна, – увещевал Корбин. – Ты будешь в безопасности. Обещаю.

Она посмотрела на него, и у них впервые установился зрительный контакт. Это как найти опору на отвесной скале. Приняв решение, она спокойно кивнула, и Корбин убрал руку с ее лица.

– Кто он? – спросила она. – Кто здесь?

– Это не имеет значения. У нас мало времени.

Она пошла за ним к шкафу, ноги стали ватными и двигались отдельно от остального тела. Он аккуратно подтолкнул ее внутрь, в пространство, завешанное сухими чистыми костюмами, завернутыми в полиэтилен.

– Просто надави скраю справа, – повторил он.

– Ладно, – отозвалась она, ее голос прозвучал как будто издалека.

– Я не дам тебя в обиду, – прошептал он, прежде чем закрыть дверь, и Кейт окунулась в темноту. Она сделала, как он советовал, и надавила рукой на заднюю стенку. Стенка немного подалась и, распахнувшись, щелкнула. Она шагнула вперед и пошарила внутри рукой. Там была маленькая металлическая ручка, и она потянула дверь на себя, но не до конца. Небольшое замкнутое пространство пахло необработанным деревом и затхлыми бумагами. У нее возникло чувство, словно она шагнула в прошлое – в другой шкаф в другой стране – и за дверью другой сумасшедший. Только на этот раз она оставалась спокойной. Ну не то чтобы совсем спокойной. Скорее пассивной. Все кончено. Мир пытается убить ее самым извращенным способом и сейчас наконец добьется своей цели. Она сдалась и успокоилась. И даже потянула фальшивую стенку на себя, и та полностью закрылась. Ручка повернулась, но она понимала, что сможет выйти отсюда, если захочет, хотя, возможно, в этом уже не будет смысла. Она провела рукой по дереву. Каморка оказалась довольно широкой, как шкаф, но вглубь уходила не больше чем на треть метра. Плотно прижавшись спиной к задней стенке, она все равно грудью касалась двери. По телу прокатилась волна нереальности, и она приняла ее. Она ждала.

Кейт прислушалась и услышала только свое собственное дыхание и стук сердца в груди, больше ничего.

Как Корбину удалось незамеченным вернуться в Америку? А может, он никогда и не уезжал? Нет, уезжал. Он был в Лондоне, ведь Марта видела его.

Он вернулся, потому что убил Одри, а сейчас собирается избавиться от нее, а эта игра в прятки в шкафу, мифический другой мужчина – все это часть сложной комбинации, которую он придумал.

Или в квартире действительно есть кто-то еще?

Может, это пьяный Алан, который нашел способ проникнуть сюда другим путем?

Или Джордж Дэниэлз, в конце концов? Кейт начал разбирать смех, но она изо всех сил сдерживалась, напрягая челюсти, так что чуть не свело мышцы шеи. Джордж Дэниэлз восстал из мертвых в другой стране. В какой-то мере это ее даже не удивило. Ведь она постоянно твердила: «Он всегда со мной, куда бы я ни отправилась».

В голове прозвучал его голос: «Ты умрешь в шкафу, Кейт». Хихиканье.

Она закрыла глаза, но ничего не изменилось. Вокруг была только темень.

Она пыталась не думать о родителях и о том, что будет с ними, когда они узнают, что дочь убита.

Она подумала об Алане. Двадцать четыре часа назад она была с ним в постели, позволив себе чувствовать. Она ощущала себя счастливой, в приподнятом настроении оттого, что познала наконец другого мужчину. Может, именно этого и ждал Джордж Дэниэлз – что она изменит ему, – чтобы воздать по заслугам? Возможно, он и вправду жив, а полиция и родители все это время обманывали ее. На какой-то жуткий миг она поверила.

Послышались какие-то звуки – нечто похожее на хрюканье. Или пронзительный крик, который внезапно прервался. Она почти перестала дышать, но больше ничего не происходило – обычное гудение и жужжание дома. Она засомневалась, действительно ли что-то слышала, и глубоко вдохнула – воздух был спертый. Она слегка приоткрыла дверь своего убежища. Сжала подушечки пальцев и почувствовала резкий укол – заноза все еще сидела на прежнем месте. Она взяла распухший палец в рот, раскусила зубами кожу и высосала наконец проклятую занозу. Вытерла кровь о пижаму. Избавившись от занозы, она убедилась, что все-таки еще не сошла с ума, но тут же задумалась, как долго сможет оставаться в этом шкафу. Что происходит снаружи?

Она составила план просто для того, чтобы понять, как могут развиваться события. Она выберется из шкафа и побежит как можно быстрее, но в то же время тихо из кабинета в гостиную, потом в прихожую, откроет дверь, бросится в коридор, затем в фойе и помчится к стойке регистрации. Квартира большая. Корбин или кто-то другой вполне может быть в это время где-то в другом месте. Таким образом она освободится. А если нет? Ну, значит, по крайней мере, не будет торчать в тесном шкафу.

Большой палец Кейт все еще кровоточил, и она снова засунула его в рот, почувствовав привкус крови.

Она часто думала о той ночи, когда Джордж Дэниэлз выследил ее в Озерном крае и закрыл в шкафу. Пыталась реконструировать события, чтобы понять, все ли сделала правильно, или можно было действовать по-другому. Смогла бы она убежать, если бы он не заблокировал дверь? Не сразу, а уже после выстрела. Она была в ловушке, и ей ничего не оставалось, кроме как ждать. Но Кейт иногда казалось, что, даже если бы дверь была открыта, она осталась бы там навсегда. Вспомнила, как свернулась калачиком подобно раненому животному и не двигалась. Даже увидев полицейского, который открыл дверь шкафа, она была не в силах пошевелиться. Но сейчас у нее есть шанс сбежать, и она должна, что бы ни случилось, воспользоваться им.

Она открыла фальшивую стенку, шагнула в основное пространство шкафа и прижалась ухом к двери. С минуту прислушивалась – ничего. Положила ладонь на ручку двери. Вдохнула носом, а выдохнула ртом.

Кейт попыталась вспомнить молитву из своего детства, но в памяти всплывали только слова, которые произносила ее бабушка перед сном. Закрыв глаза, она мысленно проговорила:

Успокоившись от этих слов, тем более что в голове звучал родной бабушкин голос, она распахнула дверь и вышла из шкафа в мерцающий свет кабинета.