Миссис Андерби положила руку на грудь и тихонько ахнула – так ее поразило заявление Алана.

– Ну, это то, что я читал, – продолжил Алан. – В интернете.

– В «Реддите»? – уточнила Кейт.

– Нет, в комментариях к статье в «Глоуб». Понимаю, что звучит не слишком правдоподобно, но один из авторов комментариев сказал, что знает водителя скорой, доставлявшей тело в морг. По его словам, это самое страшное преступление, которое он когда-либо видел.

– Боже мой! – воскликнула Кэрол.

– Я тоже такое слышала, – подтвердила Кейт. – Не из интернета – мне девушка с курсов сказала. Она прочитала в «Реддите». Я даже не знаю, что это.

– Ну, давайте будем надеяться, что все это неправда, – предложила Кэрол. – Если информация распространится, сюда хлынут зеваки и репортеры. Будет как в Чарльз-тауне после, после…

– Кого-нибудь уже арестовали? – спросила миссис Андерби, адресуя вопрос Кейт и Алану.

– Нет, – ответил Алан. – По крайней мере, об этом я не читал. У меня на самом деле не так уж много информации.

– Вы ее знали? – спросила Кэрол.

– Э-э-э-э… – Алан бросил взгляд в направлении Кейт. – Нет, правда. Я встречал ее, как и всех, но не знал.

– Мы приглашали ее к себе, как только она въехала, правда, Билл?

Билл Вэлентайн устроился на своем месте, вручив Кейт ее бокал с мартини.

– Она была очень красивой, – продолжала Кэрол. – Но, кстати сказать, я так и не поняла после того вечера, что она делала, чем занималась, Билл, кажется, работала в издательстве или что-то в этом роде?

Билл пожал плечами и кивнул головой.

– Кажется, да…

– Не понимаю, что он имеет в виду под словом «изувечена», – вступила в беседу миссис Андерби.

– Если честно, это всего лишь слухи, – сказал Алан. – Я уверен, что все это неправда.

– Они ужасно долго провозились на месте преступления, – заметила Кэрол.

– К вам уже приходили из полиции, говорили с вами? – спросила Кейт.

– Приходили, брали показания. Они говорили со всеми жильцами дома.

Кейт рассказала, как полицейские обыскивали ее квартиру.

– У них был ордер? – поинтересовался Билл.

– Нет. Но я не знала, что делать. Я только приехала и не была уверена…

– О, даю голову на отсечение, что Корбину нечего скрывать, – вставила Кэрол. – Он вообще уехал перед тем, как все произошло, ведь так? Но интересно, зачем они обыскивали его квартиру, тем более ночью?

– Может, потому, что он был ближайшим соседом, – предположил Алан.

– Уверена, что именно так. А они знали друг друга, Кейт? Одри и твой кузен?

Кейт взглянула на Алана.

– Они действительно знали друг друга. Не знаю, насколько хорошо, но полиция сообщила Корбину о произошедшем. Не думаю, что его просили вернуться в Бостон или что-то еще. – Кейт сделала еще глоток мартини и подумала, что нужно притормозить, хотя было очень вкусно.

– И все-таки не могу понять насчет увечий, – сказала каркающим голосом миссис Андерби.

– Никто не понимает, Лайла, – быстро ответила Кэрол. – Мы даже не знаем, что там произошло на самом деле. Может, пора сменить тему? Кейт, расскажите о себе.

Четыре пары глаз обратились к Кейт, и она почувствовала, как у нее запылали щеки. Она поставила бокал на столик и открыла рот, чтобы что-то сказать, но не знала, с чего начать. Кэрол подсказала, спросив, из какой она части Англии.

– Брейнтри, графство Эссекс, – сказала Кейт, – только не используйте это против меня. – Судя по непонимающим взглядам, ни у кого из гостей не было ни малейшего представления об Эссексе. Кейт немного рассказала о своем детстве и взрослении, как она занималась портретной живописью, а теперь хочет овладеть искусством графического дизайна. Как обычно, повествуя о своей жизни, Кейт поверхностно освещала страшные страницы биографии – период жизни после университета, после случившегося с Джорджем Дэниэлзом, когда лежала в больнице или была затворницей в родительском доме.

– Так вы первый раз в Америке? – спросила миссис Андерби.

– Да.

– Мы должны составить для Кейт список того, что ей следует сделать, пока она здесь, – предложил Алан, и Кейт сразу же поняла, что таким образом он решил сместить фокус внимания, отвлечь от ее персоны. И это сработало. Все начали говорить буквально хором, забросав ее предложениями, как наилучшим образом провести время в Бостоне. Кейт подняла глаза на Алана, чтобы поблагодарить его взглядом, но он не смотрел на нее. Она с минуту изучала его профиль, впервые обратив внимание на полноватую нижнюю губу. Она почувствовала прилив нежности – он так старается защитить ее. Они виделись трижды, а ей казалось, будто она знает его всю жизнь. Внезапно смутившись, она перестала смотреть на него и снова взяла свой мартини, чтобы сделать глоточек. Она была пьяна и понимала это. Пальцам стало холодно ото льда, болтающегося в бокале. Она зачерпнула горсть орешков из маленького блюдца и начала один за другим забрасывать их в рот.

Примерно через двадцать минут компания под руководством Алана составила окончательный список того, что Кейт нужно увидеть и посетить. В перечень включили следующее: осмотреть Музей Изабеллы Стюарт Гарднер, побывать на игре «Ред сокс» в Фэнуэй-парке, попробовать лобстер-ролл из ресторана «Устрицы Нептуна», переправиться паромом в Провинстаун, посетить частную библиотеку-музей «Атенеум» по другую сторону парка Бостон-коммон. Последнее предложил Алан, добавив, что будет счастлив отвести ее туда.

Билл встал:

– Кто желает на дорожку?

Миссис Андерби с готовностью подняла руку, но тут включилась Кэрол:

– Билл, думаю, у молодых людей свои планы на ужин.

Алан вопросительно посмотрел на Кейт.

– Думаю, что два мартини – это мой предел, – сказала она, и все засмеялись. А она пыталась понять, не заплетался ли у нее язык.

Кэрол проводила Алана и Кейт к входной двери, а Билл тем временем готовил напиток для миссис Андерби.

– Мне жаль, что пришлось прервать разговор об Одри Маршалл. Боюсь, Лайла и так не будет спать несколько дней, – пояснила она. – Кейт, я лично общалась с управляющим, а также с Бобом, Санибелом и с, как его, новеньким?..

– Оскар, – подсказал Алан.

– И с Оскаром. В ближайшие месяцы привратники будут начеку.

Алан и Кейт остались в коридоре одни – Кэрол настаивала, чтобы они погуляли и возвращались, может быть, даже на ужин. С минуту они стояли неподвижно, глядя друг на друга. Пауза в разговоре позволила Кейт осознать, к чему привели два мартини – стены приобрели причудливую форму, как будто они были под водой.

– Думаю, мне надо поесть, – пролепетала она.

– Это большие порции мартини, – улыбнулся Алан.

– Сколько ты выпил?

– Два, но я профессионал.

– Ага, полагаю, что я любитель.

– Я не силен в кулинарии, – признался Алан, – но хорошо готовлю завтраки. Могу состряпать тебе омлет.

– Звучит мило.

На кухне Алана, так же как и на кухне Кейт, стоял стол с поверхностью, отделанной гранитом. Она сидела и наблюдала, как он готовит омлет. Он предложил ей вина, но она попросила воды. Он уже взбил яйца, нарезал сыр «Ярлсберг».

– Извини, у меня нет овощей, – огорчился он.

– Я тебя умоляю! С удовольствием поем сыра.

– Могу еще поджарить тост, если хочешь.

– Да, пожалуйста. Могу и сама приготовить, если покажешь, где хлеб.

Пока Кейт жарила тост, Алан пошел в гостиную и включил музыку, что-то джазовое, смутно знакомое. Саксофон-тенор, фортепиано, ударные. Он вернулся и принялся за омлет, бросив большой кусок масла на горячую поверхность сковороды. Лицо было сосредоточенным, как у мальчика, склонившегося над орфографическим тестом в школе. Именно в тот момент она решила непременно переспать с этим парнем.

После Джорджа Дэниэлза она ни с кем не была. Уже больше пяти лет. Она ужаснулась при мысли о сексе, но понимала, что это нужно сделать. Она не собиралась избегать интимных связей лишь потому, что имела близость с человеком, пытавшимся ее убить. Однако надо выбрать подходящее время. Важно не ошибиться – ни в человеке, ни в моменте, – чтобы не усугубить психологическую травму. И вот он наступил – тот самый идеальный момент. Она пьяна и находится в другой стране. Если вдруг захочется уйти, далеко бежать не придется, ибо ее квартира в этом же доме. И ее тянуло к Алану, а его, кажется, влекло к ней. И несмотря на его некоторую странность – одержимость Одри, например, – он казался добрым. И она сказала себе, что время пришло.

В ожидании чего-то волшебного Кейт потеряла аппетит. Тем не менее, пока они говорили о Кэрол и Билле, она съела свой омлет и тост с маслом. Алан рассказал, что Билл в свое время возглавлял крупную авиакомпанию, поэтому у семьи была возможность проводить зимы на Палм-Бич. У них был один сын, покончивший с собой двадцать лет назад.

– Откуда ты все это знаешь? – удивилась Кейт.

– Куинн, моя бывшая девушка, рассказала. Мы выпивали с ними – точно так же, как и сегодня, кстати, – и Куинн, очевидно, прошла тест, а я нет. Кэрол и Куинн стали почти подружками. Ну, как-то они играли в гольф, затем обедали, а меня не пригласили.

– Ты играешь в гольф?

– Нет.

– Почему же ты считаешь, что произвел плохое впечатление?

– Я сделал замечание, что на Бери-стрит не нужен швейцар. Что-то вроде того. И мне прочитали целую лекцию. Кроме того, я не уверен, что они в восторге от моего носа.

– Ты серьезно? Правда? – изумилась Кейт.

– Нет, не совсем. Я имею в виду, что я еврей.

– А-а-а.

– Ты знала, что я еврей?

– Нет, я даже не думала об этом.

– Возможно, я параноик, но я весь вечер просидел не переставая думать, что они видели исключительно уродливого еврея с прекрасной девушкой и гадали, как же я попал в их дом. Вероятно, такие же мысли посещали их и сегодня вечером.

– Согласна, ты параноик.

Алан засмеялся.

– То, что я параноик, – это понятно. Но интересно, они тоже такого мнения?

– А я не считаю тебя некрасивым, – призналась Кейт. – Нисколечко.

Они убрали посуду, и Кейт не отказалась от бокала белого вина. После еды она практически протрезвела, и ей снова захотелось вернуть то ощущение легкости и игривости, которое она испытывала ранее. Когда кухня была убрана, Алан пошел в гостиную поставить новую запись, и Кейт последовала за ним. Начала играть музыка – снова джаз, но на этот раз женский вокал, – и Кейт поставила бокал на столик. Алан тоже отставил свой бокал и после некоторых раздумий обнял Кейт и поцеловал. Девушка слегка напряглась, но затем расслабилась и приоткрыла губы. Кончики их языков коснулись, и ноги Кейт ослабели. Она немного отодвинулась.

– Что-то не так? – заглянул ей в глаза Алан.

– Давно не занималась этим.

– Ладно.

– И на то есть причина. Это тянется из прошлого.

– Хорошо. Мы можем поговорить, если хочешь.

– Нет, не хочу. Я просто опасаюсь, что ты можешь испугаться, заметив во мне некоторые странности.

Алан улыбнулся.

– Спасибо, что дала знать. – Его голос казался немножко охрипшим. – Предупрежден – значит вооружен.

Они еще поцеловались, стоя возле проигрывателя. Кейт узнала одну из песен, «Околдована, взволнована и смущена». Эта старая мелодия перенесла ее в другую эпоху. Как будто все было давным-давно. Песня помогла ей почувствовать себя другим человеком – без страхов, способным испытать новую любовь и страсть.

– Ты хочешь? – спросил Алан.

– Остаться?

– Да.

– Ага.

Они пошли в спальню. Она была такая же чистая, как и вся квартира, двуспальная кровать была аккуратно заправлена, нигде на полу не валялась одежда. Над кроватью висела репродукция, в которой Кейт узнала картину Шагала. Любопытно, это его картина или просто напоминание о его неудавшихся отношениях? Сначала душ принял Алан, затем Кейт. Когда она вернулась, он уже лежал в постели. Она чувствовала себя абсолютно протрезвевшей и немного нервной, но паники не было. Она понимала, что готова. Конечно же, Джордж Дэниэлз ошивался где-то на задворках ее разума и наблюдал за ними, но Кейт в состоянии с этим справиться. Он всегда был там, она привыкла к нему.

Кейт заметила футболку и что-то похожее на пижамные штаны, аккуратно сложенные у кровати. Алан сказал:

– На случай, если захочешь что-нибудь надеть. – Узнав, что она некоторое время не имела отношений, Алан проявлял деликатность. Она стащила платье через голову, сняла лифчик и пробралась к нему. Постель была свежей, и Алан прижал Кейт к своему худому теплому телу. Его рука скользнула по ее грудям. Во рту все еще чувствовался привкус вина.

Она проснулась на рассвете, спальня была залита жемчужно-серым светом, пробивающимся через единственное окно. Алан слегка похрапывал, его рука покоилась на ее ноге. Над ними стоял Джордж Дэниэлз. В одной руке он держал охотничье ружье, другой – расстегивал штаны. Он улыбался ей беззубым ртом, похожим на зияющую дыру. Кейт удивилась: где же его зубы? Но тут же обнаружила их в собственном рту. Горсть зубов, стучащих, как остроконечный бисер, лезла ей в глотку и не давала дышать.

Она снова проснулась. Окно выглядело по-прежнему, тускло просвечивался рассвет, но Джорджа не было, а рука Алана больше не лежала на ее ноге. Сердце забилось быстрее, а кожа покрылась по́том. Это просто Джордж, он снова в ее снах, в единственном месте, где он может добраться до нее. Она выскользнула из постели и, не одеваясь, пошла в ванную. Щелкнула выключателем, вспыхнул резкий яркий свет – четыре большие лампочки над умывальником. Она зажмурилась, потом аккуратно приоткрыла глаза, чтобы дать им привыкнуть. Во рту было сухо, и она выпила холодной воды с привкусом железа прямо из-под крана. Посмотрела на себя в высокое зеркало. Глядя на свою наготу, она остро осознала, что произошло. Все прошло хорошо. На самом деле даже лучше, чем хорошо. Они целовались и робко прикасались друг к другу. Было совершенно очевидно, что Алан не торопится, давая ей возможность адаптироваться. И она уже начала сожалеть, что рассказала, как на нее давит прошлое. Но когда сняла трусики и спросила его о презервативе, он взял процесс под свой контроль, сначала медленно, затем, когда уже вошел в нее, – с пониманием дела. У Джорджа, неуклюжего и озабоченного, никогда так не получалось. Несмотря на то что она чувствовала себя несколько отстраненной, как бы наблюдающей за происходящим со стороны, ей все понравилось. Она была крайне счастлива, что это наконец произошло, хотя и не совсем в тот момент. Алан уткнулся головой ей в плечо и давил на нее всем весом. Она чувствовала каждый его вдох и выдох, липкое тепло между телами. Ее любимый момент. Она прикоснулась кончиком языка к его шее, чтобы попробовать на вкус. Размышляя сейчас об этом, она ощущала облегчение оттого, что познала другого мужчину кроме Джорджа Дэниэлза. Однако ее также не покидало чувство обеспокоенности. Несмотря на то что Алан заставил ее почувствовать вкус жизни, нельзя было отрицать, что она его едва знает.

Она выключила свет, и ванная снова погрузилась во тьму. Она отыскала дверную ручку и шагнула в тускло освещенный коридор. Вернулась в спальню. Алан все еще спал, уткнувшись лицом в подушку, одна нога выглядывала из-под одеяла.

Кейт тихо собрала свою одежду и пошла в ванную одеваться. Она видела, как он там лежал, невинный, словно младенец. И это зрелище вызвало импульс страха, пронзивший живот. Точно так же спал Джордж Дэниэлз – лежа на животе, засунув руку под подбородок.

«Просто Алан так спит, – успокаивала она себя. – Он не Джордж».

Но она явно ощущала, как приятные чувства, которые она только что испытывала к Алану, испарялись. Это было похоже на быстрое изменение погоды.

Она оделась и вышла из его квартиры, направляясь в свою часть дома. Она никого не встретила по дороге, но туфли так громко стучали о кафельный пол, что, казалось, весь дом знает, где она провела ночь.

Уже дома, за закрытой дверью, ее воспаленная фантазия разгулялась. Она едва знала Алана. Он был одержим той женщиной, которая сейчас мертва. После единственной встречи он заявился в ресторан, где она ужинала. Вероятно, следил за ней, и, возможно, сам позаботился, чтобы его тоже пригласили к Биллу и Кэрол Вэлентайнам на выпивку. В лучшем случае он решил ее соблазнить, и это ему удалось почти сразу же. В худшем случае он был психом-убийцей. Она поймала себя на том, что быстро шевелит большим пальцем, поочередно смыкая его со всеми остальными – по три раза с каждым. Усилием воли она заставила себя прекратить.

Раздался стук в дверь – легкий, почти нерешительный. Нет никакой надобности смотреть в глазок. «Это Алан, – прозвучал голос Джорджа. – Он разыскивает тебя». Все-таки Кейт посмотрела. За дверью было лицо Алана – серьезное, почти напуганное. А было ли что-то еще? Немножко ярости, может быть.

Кейт сняла туфли и максимально тихо попятилась от двери, Джордж продолжал нашептывать.