Глава четырнадцатая
На следующий день встали еще затемно. Одна из фишек придуманного плана состояла в том, чтобы расположенные вокруг деревни скрытые позиции занять как можно раньше – до возможного появления в данном районе группы американского спецназа.
В пару к опытному Литвинову был назначен проводник капитан Сумато. Этим двоим следовало найти укромное местечко на дистанции метров сто – сто двадцать с южной стороны деревни.
Мазенко и Трифонова командир послал к противоположной оконечности населенного пункта.
Возле себя он оставил Шаталова и доктора. Его небольшая тактическая группа должна была контролировать подходившую к Сапе грунтовку.
После короткого инструктажа все разошлись к обозначенным точкам. Через некоторое время по радиоканалу стали поступать доклады о занятии позиции и готовности к работе.
– «Второй», «Третий», понял вас, – ответил Геннадий. – Смотрите в оба. Связь через каждый час. И будьте предельно внимательны – «Четвертый» приступает к работе…
Несколько минут назад Шаталов, имевший специальность подрывника, получил задание от командира: осторожно подобраться к рослому кусту лесного тамариска и заложить рядом с ним радиоуправляемый заряд. Место закладки он должен был аккуратно замаскировать и вернуться на позицию майора.
Передав цифровую камеру Панкову, старлей покопался в снятом ранце, прихватил один из двух зарядов, радиовзрыватель, саперную лопатку, автомат и пополз к деревне.
Расстояние до куста было приличным – метров шестьдесят. Шаталов с неторопливой обстоятельностью преодолел его и минут на десять исчез из поля зрения. Затем последовал грамотный доклад по радио:
– «Первый», я – «Четвертый». «Посылка» на месте. Возвращаюсь.
– Понял, «Четвертый». Возвращайся тем же маршрутом…
Старлей добрался до позиции Савина так же спокойно и незаметно. Еще раз доложив о полной готовности заряда, он деловито упаковал в ранец инструмент. Поудобнее пристроив автомат, забрал у доктора камеру и принялся наблюдать за деревней.
«Неплохо, – отметил про себя командир. – Пожалуй, я в его годы таким спокойствием похвастаться не мог…»
Первый обозначенный срок прошел спокойно, и обе пары наблюдателей доложили об отсутствии каких-либо признаков противника. Даже в лагере повстанцев к этому моменту ровным счетом ничего не изменилось: два худых темнокожих бойца лениво исполняли обязанности караульных, остальные спали где попало, включая кузов и кабину грузового автомобиля.
Меж тем над горизонтом начало подниматься солнце, осветив первыми косыми лучами макушки самых высоких деревьев.
«Атаковать деревню нужно сейчас, – внимательно осматривал каждый куст Савин. – Минут через сорок вояки начнут просыпаться, а сейчас у них самый сладкий сон. Я бы на месте Власова предпринял бы атаку именно сейчас».
Как иногда говаривал Шаталов-старший: «Опыт не пропьешь, как ни старайся». Геннадий попал в самую точку, потому что через десять минут Мазенко доложил:
– «Первый», наблюдаю двоих.
– Это те, кого мы ждем? – уточнил майор.
– Да, ошибки быть не может.
– Понял тебя. Замрите и не выдавайте себя – пусть пройдут к деревне. Далее разворачивай «шарманку» и вызывай наш борт.
– Понял…
Еще через минуту сигнализировала другая пара.
– «Первый», я «Второй», – позвал Литвинов.
– Да, слушаю, – ответил Савин. – Что у тебя?
– Два человека скрытно прошли мимо нас. Остановились в пятидесяти метрах и ведут наблюдение.
Это уже серьезный звоночек. Значит, группа предателя Власова подошла к деревне для ее зачистки. Других подразделений, противостоящих данной силе, в этом районе быть не могло.
– Понял, «Второй». Не упускайте их из виду.
«Четверо. Еще как минимум двое «пасут» пленников – троих наших авиаторов, – подумал Савин. – Это уже шесть. А сколько всего человек у Власова? Обычно в составе тактической группы – от четырех до восьми бойцов. Стало быть, где-то может скрываться еще одна пара…»
Но прошло минут двадцать, а третьей пары никто не наблюдал – ни Литвинов с Сумато, ни Мазенко с Трифоновым, ни сам Савин со своими помощниками.
Третья пара так и не обнаружилась. А когда началась заваруха, Геннадий понял, что ее вообще не существует.
Исходя из разработанного плана, нашей группе надлежало не выдавать своего присутствия до тех пор, пока Власов со своими дружками самостоятельно не расправится с небольшим гарнизоном деревни. Зачем спешить и выполнять чужую работу? Все нужно делать своевременно.
Спецы из компании «Стар» были опытными ребятами, плюс на их стороне имелось значительное преимущество в виде внезапности. Так что в их быстрой победе Савин не сомневался.
Так и случилось. Две пары с разных направлений открыли ураганный огонь в тот момент, когда темнокожая братия сгруппировалась вокруг костерка для завтрака. Все были сонными, лениво перебрасывались остротами и шутками, нехотя ели приготовленную женщиной похлебку, потом принялись уминать лепешки и запивать их чаем из алюминиевых кружек.
Загрохотавшие из кустов очереди сразу положили как минимум половину бойцов.
Шаталов был готов к съемке, но первые две секунды все же упустил – снимать начал, когда несколько человек получили свои порции свинца и отлетели от костра.
За считаные секунды было уничтожено два десятка человек. Большая часть погибла, кое-кто еще подавал признаки жизни.
Четверо бойцов из «Стар» поднялись и, подойдя к поляне у дома под соломенной крышей, принялись добивать раненых.
– Возьми их покрупнее, – посоветовал Шаталову Савин. – Позже пригодится.
Покончив с ранеными повстанцами, один из группы Власова переговорил с кем-то по рации. При этом остальные частенько поднимали головы и устремляли взгляды в небо.
– Внимание, я – «Первый», – тихо произнес в микрофон Геннадий. – Сейчас должны привести наших. Огонь по моей команде.
– «Второй» понял!
– «Третий» понял! – доложили офицеры.
– «Третий», что с нашим бортом?
– Все нормально – уже должен вылететь.
– Хорошо. «Пятый», аккуратно работаешь по тем, кто рядом с нашими авиаторами.
– Да, «Первый», понял, – ответил снайпер уверенным голосом.
– Все слышали? По конвоирам работает один «Пятый»!
– Слышали, «Первый»!
– Поняли, «Первый»!..
– Товарищ майор, подскажете, когда подрывать? – спросил Шаталов.
– Подскажу. А пока снимай…
Вскоре на поляну привели вертолетчиков. Но прежде в небе послышался тарахтящий звук.
Всем бойцам группы «Десна» были хорошо знакомы звуки работающих двигателей транспортных «Ми-8» или боевых «Ми-24». Сейчас над лесом кружил чужой вертолет.
– Внимание, я – «Первый»! Готовы?
– «Второй» готов!
– Группа «Третьего» готова!
– Начинаем «банкет»!
Появление вражеской «вертушки» тоже значилось в плане – ею должен был заняться Литвинов, поразив огнем из ручного пулемета. Но только после того, как на земле будет уничтожена группа Власова. Главным условием на данном этапе являлась оперативность – не желательно, чтобы противник успел передать пилоту прибывшего вертолета о нападении и провале операции.
Начали хорошо. Снайпер двумя выстрелами положил конвоиров, околачивавшихся возле связанных пленников. Наши авиаторы, слава богу, вовремя просекли ситуацию и распластались посреди поляны.
Литвинов не оставил шансов второй паре, находящейся у костра. Савин подстрелил еще одного.
А вот самый прыткий – коренастый мужичок лет тридцати – сиганул в кусты тамариска и начал огрызаться оттуда из автомата.
– Шаталов, подрыв! – скомандовал Савин.
Бросив камеру, старлей моментально привел в действие радиовзрыватель. Под кустом грохнул приличный взрыв, раскидав по поляне куски грунта и ветви с красивыми розовыми цветками.
Ответная стрельба стихла.
– Чистим! – скомандовал Савин. – Коля, занимайся «вертушкой»!
Все, кроме Литвинова, с разных сторон кинулись к поляне.
Один из раненых пожелал проявить героизм – подтащил окровавленной рукой автомат и хотел открыть огонь. Пришлось усмирить его одиночным выстрелом.
– Чисто! – доложил Мазенко.
– Чисто! – повторил за ним Трифонов.
– Гляньте на этого… в кустах, – приказал майор и на всякий случай поднял автомат.
Мазенко со снайпером осторожно приблизились к уцелевшим ветвям тамариска и вскоре подняли за шкирку бойца в грязном камуфляже. Из ушей того хлестала кровь, а сам он от контузии едва держался на ногах.
– Слава, свяжи его. Док, заткни ему уши, чтоб не все мозги вытекли…
Пилот небольшого вертолета без опознавательных знаков не подозревал о происходящей в деревне бойне. Передать ему сигнал опасности бойцы группы Власова не успели, а сам он с высоты двухсот метров вряд ли мог разобрать, что творится на небольшом лесистом пятачке. Он знал о предстоящем расстреле повстанцев, но о том, что после этого Сапу зачистят от его будущих пассажиров, – не догадывался.
Выполнив крутой разворот, он выровнял машину и начал готовиться к посадке на центр свободной площадки с западной стороны деревни. Тут его и настигла первая пулеметная очередь.
Дернувшись, «вертушка» легла набок и начала уходить с посадочного курса, спасаясь от разящего огня.
Но не тут-то было. Литвинов находился на краю площадки и прекрасно видел все маневры вертолета. Дробно простучала вторая очередь, и с десяток пуль впились в голубоватое брюхо.
Этого оказалось достаточно. То ли одна из пуль перебила тяги управления, то ли пилот получил ранение. Вертолет резко клюнул носом, потерял высоту и, врезавшись в одно из крайних деревьев, взорвался. Вверх взметнулся огненный гриб, за которым потянулись клубы черного дыма.
Только что на глазах молодого Шаталова группа опытного Савина мастерски переиграла группу Власова. Единственный выживший в короткой, но ожесточенной схватке стоял со связанными руками и наскоро перебинтованной головой. Камуфляжная куртка без знаков различия была перепачкана пылью и пропитана кровью. Бледное лицо пленного выражало полную растерянность.
– Эй, ты меня слышишь? – ткнул его в грудь автоматным стволом Мазенко.
Тот кивнул.
– Звание? Фамилия?
– Капитан… Капитан Власов…
– Вот и отлично, – проворчал Савин. – Одним выстрелом мы хлопнули трех зайцев. И наших освободили, и предателя взяли живьем, и американский вертолет сшибли.
– Товарищ майор, а зачем нам потребовалось сбивать вертолет? – спросил Шаталов.
– Район контролируют повстанцы, верно? – ответил тот вопросом на вопрос.
– Верно.
– Значит, и сбили его, скорее всего, они. Так?
– По идее, так.
– Стало быть, и счеты господа американцы за эту потерю будут сводить с ними. Они же нам гадят, где только возможно. Вот и мы с ними так же…
– Вы уж извините, братцы, но после знакомства с этими… – кивнул Карбанов в сторону сидевшего на лавке со связанными руками Власова, – мы перестали доверять форме.
– Это нормально, – улыбнулся Савин. – Всем подряд доверять не следует.
Пилоты только что искренне поблагодарили спецназовцев за спасение и кратко рассказали о пребывании в плену.
– Так, значит, вас прислали конкретно за нами? – удивленно спросил Гусенко.
– Да, именно за вами. Сейчас должен подойти вертолет. Если не ошибаюсь, его будет пилотировать ваш товарищ – капитан Доглин.
Услышав знакомую фамилию, авиаторы сразу повеселели. Теперь не было нужды сомневаться в искренности спасших их спецназовцев. Это действительно были свои.
Пока ждали транспортный «Ми-8», распределили обязанности. Трифонов с Сумато сидели в дозоре, Мазенко пытался установить связь с экипажем борта, Литвинов с Шаталовым охраняли Власова. Доктор Панков как следует обработал рану и накладывал на его голову капитальную повязку. Ну а Савин сидел рядом с получившими свободу вертолетчиками и угощал их сигаретами.
Мужчины в летных комбинезонах выглядели уставшими, изможденными от недоедания и длительного ночного перехода по болоту и джунглям. Но настроение у всех троих было отменным.
– Так что, командир, наш уговор остается в силе? – балагурил бортовой техник.
– Какой уговор?
– Об отпуске! – картинно удивлялся Тараев. – Вы с Мишкой намеревались устраивать личную жизнь. А я обещал напиться в зюзю и уехать в Ленинград.
– А это само собой, – улыбался Карбанов. – Твой Ленинград по пьяной лавочке – это святое.
Михаил затягивался дымком и помалкивал. Глядя в небо, он думал о чем-то своем. Лишь по небритому лицу блуждала легкая счастливая улыбка…
Транспортный «Ми-8» прибыл через несколько минут. На подходе он запросил Мазенко, не требуется ли помощь в виде удара с воздуха неуправляемыми ракетами.
– Нет, благодарим – внизу все спокойно, – ответил старлей. – Заходите южным курсом, ветерок сто восемьдесят градусов, слабый. Посадка в центре площадки.
– Понял, условия принял…
Через минуту, подняв на площадке небольшой «шторм» из сухой травы и мелких веток, «восьмерка» коснулась колесами шасси поверхности земли.
Дверка сдвинулась назад, из грузовой кабины упал короткий трап, и «бортач» призывно махнул рукой.
– Погнали! – перекрикивая шум двигателей, крикнул Савин.
Группа рванула к винтокрылой машине.
Доглин со своим штурманом радостно махали в сдвинутые блистеры, когда к вертолету подбегали их спасенные коллеги.
В кабину «вертушки» оперативно загрузились все одиннадцать человек: шесть спецназовцев, проводник, три авиатора и пленный.
«Бортач» убрал трап, закрыл дверку и кинулся обнимать товарищей.
А Доглин, торопясь убраться из опасного местечка, поднял машину над джунглями. Набирая высоту, он плавно повернул на восток и взял курс на базу «Сонмар».
Лететь до нее предстояло не более двадцати пяти минут…
