Глава пятнадцатая
В чреве транспортной «восьмерки» немного отдышались.
Бой у деревни вышел коротким, тем не менее все были в пыли, в растительном мусоре. И подустали прилично: то утомительные марш-броски, то бессонные ночи в дозорах. Савин в последнее время ограничивал себя в курении, а тут от радости даже хлопнуть чего-нибудь крепенького захотелось. Еще бы не радоваться – такую задачу выполнили, обойдясь без единой потери. Ни ранений, ни контузий. Это была настоящая удача.
– Вась, угости сигареткой, – обратился он к сидящему рядом снайперу, – мои закончились.
Тот с готовностью выудил из глубокого кармана пачку:
– Держи! – и сразу щелкнул зажигалкой.
Геннадий с удовольствием затянулся крепким дымком.
– Хлебнуть не желаешь? – кивнул Трифонов на свою фляжку.
– Чего там?
– Спиртяжка.
– Давай. По глотку не помешает…
Почти все бойцы отряда «Тобол» таскали в командировки такие фляжки, наполненные алкоголем. Кто-то предпочитал водку, кто-то коньяк. Васька всегда запасался спиртом. Небольшие дозы крепкого алкоголя хорошо расслабляли мышцы и нервную систему после серьезных нагрузок.
Майор задержал дыхание, сделал большой глоток и тут же дважды затянулся сигаретой. По телу пошла волна приятного тепла.
Снайпер передал фляжку товарищам.
– Держите, парни! И «летунам» передайте – пусть выпьют за свое спасение и больше не попадаются. Только этому упырю не давайте, – зло зыркнул он в сторону предателя.
Каждый, включая новичка Шаталова, проводника Сумато и спасенных пилотов, приложился к алюминиевому горлышку. Все были рады окончанию трудной миссии. А Карбанов, Гусенко и Тараев едва ли не светились от счастья.
Развернувшись к открытому иллюминатору, Савин выкинул окурок, поглядел вдаль, затем вниз. «Вертушка» шла над вражеской территорией на приличной высоте, вне досягаемости обычного стрелкового оружия. Вертолеты, как, впрочем, и другие виды авиации, в этой стране были редкостью – продвинутых ракетных комплексов ПВО стороны не использовали, так что опасаться было нечего.
Операция практически завершилась. Осталось добраться до базы, связаться с командованием, доложить о выполнении задачи и решить вопрос по срокам и способам возвращения на родину. Ждать осталось недолго – минут через пятнадцать борт совершит расчетный разворот, снизится на прямой и коснется колесами шасси красноватого грунта большой площадки. Затем подрулит на стоянку, выключит движки, остановит лопасти несущего винта. К нему неспешно подойдут встречающие: техники, командир базы, комендант, две миловидные женщины, чьих мужчин удалось спасти. Кто-то кого-то обнимет, другие будут трясти руку, благодарить… Обычное дело.
Взгляд Савина плыл по бескрайнему зеленому морю следом за крохотной тенью вертолета. «А что последует дальше? – лениво размышлял он. – Краснов предложит сразу совершить перелет в аэропорт столицы или назначит его на завтра, дав группе возможность нормально отоспаться? Семейные ребята, наверное, не станут возражать против первого варианта – им бы поскорее оказаться дома в привычных условиях, обнять детей, жен. А нам, холостякам, какая разница?…»
Помимо молодого Шаталова, в группе имелось еще трое не обремененных узами брака мужчин: Савин, Мазенко и Панков. Связист с доктором наверняка с удовольствием зависли бы в «Сонмаре» недельки на две-три. А что – здесь для них лафа! Алкоголь раздобудут, не обремененных семьями женщин в госпитале и среди обслуги – хоть отбавляй. Почти санаторий. Только до моря далековато…
Геннадий вздохнул, поймав себя на мысли, что еще пяток лет назад тоже не отказался бы от подобного времяпрепровождения. Однако с возрастом кровь поостыла, желаний поубавилось. Возвращаясь со службы в свою квартиру, он первым делом хотел хорошенько выспаться и восстановить растраченные силы.
«А не попросить ли у Данилова отпуск? – вдруг вспомнил майор о том, что на нем числится как минимум два неиспользованных отпуска. – Куда и зачем накапливать? Перед пенсией, что ли, отгуливать? Уж тогда они точно не понадобятся…»
Идея показалась смелой и неплохой.
«Месяц Данилов зажмет и не даст, а три недельки выпросить можно. Сдам дела Кольке Литвинову и рвану в какой-нибудь рай с заездом в родной город к родителям, – прорабатывал план действий Савин. – Стариков обязательно надо проведать – они наверняка очень соскучились. Да и я по ним тоже».
В последний раз Геннадий видел их полтора года назад. При каждой редкой встрече он подмечал, как они старели. Тем не менее мама оставалась такой же улыбчивой, работящей, оптимистичной и верящей в светлое будущее. Папа всегда был более прагматичным и спокойным, власти не доверял и телевизионную пропаганду не слушал. Поддерживать физическую форму и выживать родителям помогал небольшой земельный участок за городом.
Отпуск был необходим. И усталость за полтора последних года поднакопилась, и психика требовала перезагрузки. Да и другой возможности познакомиться с хорошей девушкой Геннадий просто не видел.
Крайней женщиной, с которой у него теплились серьезные отношения, была симпатичная брюнетка по имени Виктория. К сожалению, у нее имелся полный ассортимент: муж, двое детей, домашние животные… Она была яркой и привлекательной: высокая, с хорошими формами и с большими бирюзовыми глазами. После родов ей удалось сохранить стройное и упругое тело восемнадцатилетней девицы. Правда, интеллектом Бог слегка обидел – ни остроты мышления, ни чувства юмора. Для объективности оценки, ей надо было перекрасить волосы в светлый цвет, тогда бы из нее вышла настоящая блондинка высшей пробы.
Он уже не помнил, как и где они познакомились, но отношения развивались стремительно, пока не достигли интимной близости. Лежа в постели после первого яркого секса, Геннадий внезапно осознал: этого вполне достаточно, и ничего другого ему от Виктории не надо. Она разделяла его точку зрения и тоже ни на что не претендовала. Это был обычный рефлекс, не более.
До Вики Савин мучился с еще одной странной женщиной – правильной, мудрой и высоконравственной. Звали ее Полина. Ее правильность порой так надоедала, что ему хотелось насильно влить в нее пятьсот миллилитров коньяка и запечатлеть эффект на цифровую камеру. Чтобы потом показать и ткнуть носом. Ведь та же нравственность не помешала Полине жить с ним в гражданском браке, ездить за его счет по курортам, шляться по ресторанам и прочим злачным заведениям. В общем, в какой-то момент с ней тоже стало неинтересно, и она уплыла в прошлое.
Снова вздохнув, майор отвернулся от иллюминатора.
Вертолет снижался. Стало быть, линия фронта осталась позади, и скоро они приземлятся на площадке базы «Сонмар».
Площадку перед посадкой вертолета предусмотрительно полили водой, тем не менее зависшая машина подняла в небо большое облако желтоватой пыли.
Не дожидаясь остановки винтов, «бортач» открыл дверь грузовой кабины и опустил трап. Не удержавшись, еще раз перекинулся парой фраз с друзьями-авиаторами, с коими обнимался при встрече у деревни Сапа.
Прилетевший борт и впрямь пришла встречать целая делегация. Вероятно, Доглин сообщил руководителю полетов об удачном завершении операции и об освобожденном из плена экипаже Карбанова. А тот, в свою очередь, передал информацию дальше.
На краю площадки дожидались командир базы Ува Баладу, комендант Валерий Иванович Ивлев, штатный руководитель полетов Дмитрий Степко, старший инженер Владимир Круглый, начальник связи Анатолий Анисин, главный врач госпиталя Леонид Золотухин. Подошли и женщины, среди которых Савин узнал Елену Барину и Власту Руснич. Обе волновались и во все глаза смотрели на темнеющий дверной проем.
Савин кивнул спасенным вертолетчикам:
– Выходите, ребята, – это вас встречают.
Те поднялись и направились к трапу. И тут же попали в крепкие объятия друзей, любимых женщин и местного начальства.
Спецназовцы ступили на землю, когда шумная и ликующая толпа слегка отдалилась от вертолета. Первыми под палящее солнце вышли Савин со снайпером. Им товарищи передали Власова, руки которого были по-прежнему связаны. Затем уж по трапу спустились все остальные, включая экипаж Доглина.
– А это у нас кто? – отделился от толпы встречающих комендант, с интересом посматривая на связанного пленника.
– Этого господина надо поместить под надежную охрану, – сказал Геннадий. – Знакомьтесь: наш бывший соотечественник, ныне капитан американской армии Власов. Попросту говоря, наемник и головорез.
– Наемник, значит, – обошел со всех сторон «трофей» Ивлев. – Эх, жаль, что сейчас времена не те… Отвел бы я тебя за сарайчик и… Что ж, запрем под замок и выставим усиленную охрану.
Власова по приказу коменданта увели.
Направились в сторону главной аллеи и спецназовцы группы Савина.
Внезапно от толпы встречавших отделились две женщины. Быстрым шагом они пошли навстречу спецназовцам.
– Спасибо вам, мальчики! – не доходя трех шагов, сказала та, что постарше. С повлажневшими глазами она поцеловала в щеку командира и приобняла каждого из его подчиненных. – Спасибо от всей души!..
– Спасибо! – вторила ей медсестричка и в знак благодарности прикасалась тонкой ладошкой к огромным рукам слегка растерянных парней…
– С Красновым я разговаривал полчаса назад, – рассказывал по дороге в столовую Ивлев. – Сразу, как только Доглин доложил по радио о выполнении вашей группой задания.
– Значит, он в курсе, что операция завершилась успешно?
– Само собой.
– Указаний никаких не передавал?
– Нет. А должен был?
– Мне хотелось бы знать порядок дальнейших действий, – объяснил Савин. – А то ведь не знаем, что делать – то ли отдохнуть здесь денек-другой, помять ушами подушки, то ли сразу готовиться к вылету в столицу и дальше в Россию.
– Нет, ничего такого он не говорил. Видно, и сам еще ничего не знал.
– В таком случае свяжемся с ним после приема пищи в столовой и зададим пару насущных вопросов.
– Договорились…
В столовой спецназовцев ждал сказочный стол со всеми мыслимыми в этих краях деликатесами.
– Спиртного, уж извините, у нас не водится, – виновато развел руками комендант. – Ну, усаживайтесь и кушайте. В графинах свежий охлажденный морс – его заведующая нашей столовой очень прилично делает. А я пойду еще разок переговорю с Красновым…
После сытного обеда спецназовцы расположились в ближайшей к столовой курилке и дружно задымили сигаретами. Расслабившись, бойцы сидели на деревянных лавках и сонно обозревали протекавшую на базе мирную жизнь.
Три раздетых по пояс национальных гвардейца подметали главную аллею, между корпусами госпитальных отделений деловито курсировали врачи и медсестры. Через КПП, фырча и поднимая пыль, проехал старый грузовик. От казармы прошел на смену дежурный наряд гвардейцев. На вертолетной стоянке техники и механики облепили винтокрылую машину с раскрытыми капотами: кто-то осматривал узлы и агрегаты, кто-то заправлял баки керосином…
Даже не верилось, что всего лишь два часа назад у небольшой заброшенной деревни спецназовцы дали бой группе предателя Власова и сбили пулеметным огнем американскую «вертушку», что над головами противно свистели пули и пугала неизвестность: удастся ли вытащить из этой передряги живыми наших авиаторов.
С юга, где страну омывал океан, дул приятный прохладный ветерок. Подставляя ему лицо, Савин спросил:
– А где, кстати, наши авиаторы?
– Одного наблюдаю, – нехотя откликнулся глазастый снайпер.
– Где?
– Да вон, обнимается со своей медсестричкой.
Геннадий посмотрел в указанном направлении. У крыльца ближайшего жилого модуля стояла влюбленная парочка: Михаил Гусенко и Власта Руснич.
– Кажись, дело у них идет к свадьбе, – усмехнулся в усы Трифонов.
– Комендант сказал, будто она из Чехии, – припомнил Мазенко.
– Да, оттуда. Он даже город назвал, но я не запомнил.
– Стало быть, скоро грянет интернациональная свадьба, – мечтательно изрек доктор. – А потом умчит штурман в Чехию.
– Ну, это уже без нас, – поднялся Савин. – Слава, настрой-ка свою «шарманку» – пора перетереть напрямую с Даниловым…
Комендант мог разговаривать с советником Красновым сколько угодно, но непосредственный шеф – полковник Данилов – ждал доклада о выполнении миссии исключительно от командира группы, а не от третьих лиц.
Командир со связистом отошли в сторонку и возились у станции спутниковой связи. Остальные продолжали бездельничать в курилке, ожидая указаний по поводу дальнейших перемещений в пространстве и времени.
Привалившись спиной к деревянному ограждению, Панков сладко зевнул и на выдохе доложил:
– Как только вернемся – приму дома душ и завалюсь суток на двое спать.
– Кто бы тебе их дал – эти двое суток, – проворчал снайпер. – Денек отдыха – дело святое. А остальное – на усмотрение начальства. Часы перевести не успеем, как прикажут прибыть на базу.
– Это точно, – кивнул Литвинов. – В девять утра построение отряда, десятикилометровый кросс, стрельбы, обучение молодого пополнения…
Володька Шаталов сидел между говорившими, помалкивал и только переводил взгляд с одного на другого.
– …И так недели две-три, – авторитетно повествовал заместитель командира группы. – А потом бац, и приказ в очередную командировку.
– А вы лично сколько уже отпахали командировок? – поинтересовался новичок.
– Я лично – четырнадцать. Он, – кивнул капитан на снайпера, – шестнадцать. Наш командир – восемнадцать.
– Солидно!
– Да, прилично. Ты вот что, Владимир… Заканчивай называть нас на «вы». Парень ты нормальный, в группе приживешься. Считай, уже прижился. Поэтому обращайся по именам. Меня зовут Николай, снайпера – Василий, доктора – Анатолий, связиста – Вячеслав.
– Хорошо, – улыбнулся Шаталов. Но тут же вновь стал серьезным: – А как же с командиром? Неудобно его по имени – он же намного меня старше.
– Ну, его можешь называть по имени-отчеству, дальше уж, как масть пойдет. А когда он сам предложит перейти на «ты» – считай это наивысшей степенью доверия…
Болтая, бойцы не заметили, как к курилке вернулись Савин с Мазенко. А с главной аллеи к группе спешил комендант Ивлев.
– У меня неплохая новость, – объявил командир.
Все дружно повернули головы в его сторону.
– Во-первых, Данилов от лица командования поблагодарил нас за отличное выполнение поставленной задачи.
На усталых лицах боевых товарищей Савина появились улыбки.
Работали не за благодарность, но все равно приятно. Да и чего ж полковнику не благодарить – вертолетчики живы-здоровы, на свободе и среди своих, тактическая группа компании «Стар» уничтожена, а ее командир взят в плен. Теперь американцы замучаются оправдываться по поводу их военного присутствия в этой стране. Кроме того, освобождены итальянские журналисты, а это тоже огромный плюс и для страны, и для отряда «Тобол». В процессе захвачен отнюдь не рядовой повстанец по имени Иво Баранду – возможно, местные контрразведчики ему тоже развяжут язык. После удачного рейда по тылам и разгрома у деревни Сапа повстанцы с неделю будут деморализованы. Им наверняка потребуется перегруппировка сил, усиление «пробитого» направления. Действия группы «Десна» аккуратно зафиксированы на цифровую камеру новичком Шаталовым. Он, кстати, тоже показал себя отлично: не ныл, слабину не проявлял, все делал ровно и аккуратно. Ну и, наконец, самое главное: все шестеро за данную командировку не получили ни единой царапины.
Сказав о реакции Данилова, Савин намеренно сделал паузу: закурил, вошел под круглую крышу курилки, присел на деревянную лавку.
– Это было первое, командир, – напомнил Литвинов. – А что второе?
– На второе тоже приятный сюрприз. Данилов предложил нам на выбор два варианта. Либо задержаться здесь на сутки для отдыха и вылететь в столицу завтра в районе обеда, либо стартовать сегодня, в столичном аэропорту нас ждет самолет, и можно сразу рвануть в Москву. Решайте, парни. Лично мне все равно.
– Здесь на сутки? – с сомнением осмотрел пространство вокруг снайпер. – Да чего ж тут делать-то? Разве что отоспаться в модуле?… Я бы рванул сразу.
– Я бы остался. Чего я в Москве не видел? Пылью, что ли, опять дышать? Здесь хоть воздух чистый, природа… – высказал свое мнение Мазенко.
– Ты – холостяк, а меня два мелких разгильдяя дома ждут, – вздохнул Литвинов. – Я и так их редко вижу.
– Граждане, но если лететь сейчас, то это еще одна бессонная ночь, – вставил свои «пять копеек» доктор. – Не знаю как вы, а я в салоне самолета ни хрена не высыпаюсь. По мне, так лучше остаться…
Мнения разделились поровну: двое против двух. Командиру было все равно, а молодой Шаталов опять помалкивал, опасаясь примыкать к любой из сторон.
И тогда слово взял переминавшийся с ноги на ногу у входа в курилку комендант:
– Позвольте прервать ваш спор?
– Да, конечно, – обрадовался его инициативе Савин. – Помогите нам, Валерий Иванович, решить эту сложную задачу.
– Вы, наверное, забыли о нашем разговоре?
– О каком?
– Я же говорил вам про нашу баньку – помните?
– Про баньку?! – переглянулись бойцы. – Похоже, точно забыли.
– Банька, ребятушки, у нас просто отличная! До десяти вечера по графику она занята медиками, а после освободится. Я прикажу ее отмыть и заново протопить. Славно попаритесь – обещаю.
Известие о баньке вселило первое серьезное сомнение в головы жаждущих поскорее вернуться в лоно семей. Там с женами особенно не забалуешь и с друзьями лишний раз не попаришься. А тут вроде как еще командировка. Да и жены далеко.
– Спиртным вас побаловать не могу – сам я малопьющий, – продолжал комендант сдабривать кашу маслицем. – Но все остальное, в виде жаркого и душистого пара, свежего белья и вкусного ужина, – обещаю.
И снова бойцы растерянно посмотрели друг на друга. Вроде неплохое предложение, но чего-то в нем не хватало. Баня с веничком, закуска, свежее бельишко… А как же без спиртного? Служба закончилась, пули над башкой не свистят, топать по сорок верст в день не надо. Так почему же по-человечески не расслабиться?
Наблюдая за ними, Савин едва сдерживал смех. «Как дети в магазине игрушек, ей-богу, – невольно подумал он, – когда родители озвучивают максимальную сумму покупки и ее хватает ровно на одну стоящую игрушку из нескольких».
– Ну, соглашайтесь, ребята! – поторапливал Ивлев. – Вы же такое дело провернули! Вы у нас сегодня герои и почетные гости!
– У меня в Москве куча знакомых девочек. А тут… тоже куча, но ни одной знакомой, – поскреб пятерней затылок Мазенко.
– С девочками на базе тоже проблема, – вздохнул комендант. – Я их тут самолично «пасу» и наказываю за каждое интимное приключение. Так что, ребятки, не обессудьте, но супротив совести пойти не могу.
Холостяки Мазенко с Панковым были явно расстроены, ибо не мыслили расслабона без алкоголя и женщин.
Зато женатики вдруг резво переменили мнение.
– А чего, я б на денек задержался, – пробасил снайпер. – Тесть дома затеял ремонт крыши, так что бани я с месяц точно не увижу.
Поддержал его и Литвинов:
– Да и я не прочь задержаться. Мои спиногрызы все равно толком ни отдохнуть, ни выспаться не дадут.
– Значит, решено: остаетесь? – заулыбался Ивлев.
– Уговорили…
– А чего нам?…
– Остаемся… – вразнобой соглашались бойцы.
– Вот и славно! – широко улыбался местный блюститель порядка. – А пока предлагаю разместиться в знакомом вам гостевом модуле. Там работает кондиционер, имеется душ и чистые постели. К ужину я вас разбужу, а там и банька нарисуется…
Покидая курилку, бойцы довольно гудели. Отправились в прохладу модуля и Савин с Шаталовым.
– Данилов и про тебя спрашивал, – приобнял новичка майор.
– И что вы сказали?
– Правду сказал – что показал себя молодцом. Передал от тебя привет отцу. А еще попросил Данилова оформить тебя в постоянный штатный состав группы.
– Правда? – загорелись у Володьки глаза.
– Неужто я похож на обманщика?… – засмеялся Геннадий.
В модуле, приняв по очереди душ, сразу улеглись на мягкие кровати, застеленные чистым бельем, приятно пахнувшим свежестью и стиральным порошком.
Уснули сразу. Без разговоров, мыслей, воспоминаний.
Ровно в десять вечера майор Ивлев привел компанию спецназовцев к отдельно стоящей постройке.
– Проходите, – гостеприимно распахнул он дверь. – Располагайтесь, у нас все готово.
Баня парней реально поразила ухоженностью и той любовью, с которой была обустроена. Раздевалка совмещалась с комнатой отдыха, в центре которой стоял круглый стол. На стене висела телевизионная панель, в углу на шкафчике с банными принадлежностями блестел музыкальный центр с колонками.
Заглянув в соседнее помещение, бойцы обнаружили несколько душевых кабин, а напротив – округлую глубокую купель, вместительностью до пяти человек. Далее виднелись две двери с надписями: «Сауна – 90°» и «Русская парная – 110°».
– Ого, да в таких условиях можно и на неделю зависнуть! – присвистнул от удивления Литвинов.
– Женатики завтра полетят домой, – парировал Мазенко, – а холостяки подумают. Может, и зависнут…
К моменту прихода спецназовцев в комнате отдыха суетились две пожилые женщины из обслуживающего персонала: одна домывала полы, вторая заканчивала накрывать стол, разливая из термоса по тарелкам аппетитный борщ. В другой объемной посудине дожидалось второе блюдо в виде домашних котлет с овощным гарниром. На столе красовались тарелочки с разнообразными салатами, закусками, соусами. В центре высились две вазы с фруктами.
– Вот это по-нашему! – не сдержал восторга Трифонов.
– Душевно!.. – согласились все остальные.
Поблагодарив уходивших женщин, бойцы скинули камуфляжку и, перед тем как устроиться за праздничным столом, направились погреть косточки в парной…
До часу ночи парни отводили душу.
Так уж получалось по жизни, что под пулями бегали и ползали вместе, а отдыхали в основном порознь, если не считать холостяков Мазенко и Панкова, частенько пересекавшихся в ночных клубах и ресторанах Москвы. А тут такой подарок судьбы!
– Ну что, не жалеете, что остались? – вынырнув из ледяной воды, подкалывал женатиков Славка.
Те отшучивались, наслаждаясь контрастом температур.
Прежде чем по-серьезному сесть за стол, спецназовцы сделали по четыре-пять заходов в обе парилки. Наконец, насытившись жаром, присели под оранжевый абажур, навернули по тарелочке свежего борща.
– Нет, братцы, все-таки это неправильно, – первым доскреб тарелку ложкой снайпер.
– Что именно? – вторым отодвинул опустевшую посуду Литвинов.
– То, что такая отличная банька проходит на «сухую».
– Да, это верно.
– Пару бутылок холодной водочки не хватает.
– Сам Александр Васильевич Суворов рекомендовал остограмиться после бани… – вразнобой согласились товарищи.
Славка хотел предложить метнуться к летчикам – вдруг у них имеется спирт? Да не успел. Дверь без стука шумно распахнулась – на пороге появились две симпатичные девочки. Одна – худенькая шатенка с детским простоватым личиком, вторая – стройная брюнетка с идеальной фигуркой. На обеих были короткие юбочки и что-то вроде легких блузок.
– Привет, мальчики! Заскучали? – приветливо улыбнулась брюнетка и вынула из-за спины пол-литровую медицинскую бутыль с прозрачной жидкостью. – Это вам просили передать наши медики – Елена Барина и Власта Руснич.
– Вот это сюрприз! – поднялись навстречу Толик со Славиком.
Первый бережно принял переданный от коллег-врачей подарок, а второй, взяв под локоток девушек, подвел их к свободным стульям.
– Располагайтесь, пожалуйста.
– А вы, собственно, кто? – робко поинтересовался Трифонов.
– Я – Марина, а она – Ольга, – ответила брюнетка. И расстегнула верхнюю пуговку блузки: – Жарко у вас, однако.
– Так вы раздевайтесь! Вон в углу на тумбочке простынки, – подмигнув товарищам, предложил Славка.
К всеобщему удивлению, та, что назвалась Мариной, решительно подошла к стопке и бросила верхнюю простынку подруге. Отвернувшись, сняла с себя блузку, под которой ничего не оказалось. Обернулась другой простыней и ловко рассталась с юбочкой.
Савин с нарочитой строгостью уставился на Мазенко: «Накаркал, засранец? Вот и разгребай теперь сам!»
Тот едва заметно пожал плечами: «Я ни при чем, командир! Они сами приперлись…»
Пока доктор по проверенной методике разводил спирт, девчонки упорхнули в парилку. Бойцы вновь присели к столу, накатили по пятьдесят граммов.
– Вот теперь полный ассортимент! – восторженно прошептал Мазенко. – И алкоголь, и девочки!
Снайпер укоризненно покачал головой:
– И так разом столько счастья привалило, а ему еще и девочек недоставало!
– Это естественное желание, Вася! Мы отдохнули и выспались, сидим в бане, у нас есть алкоголь и куча свободного времени. А девочек нет. Тебе не казалось это странным и противоестественным?
– Я женатый, Славик. И мне это противоестественным не кажется…
– Значит, так, – взял слово командир. Указав на Мазенко и Панкова, он строго сказал: – Вам на полный расслабон даю два часа. И чтоб тихо и без последствий. Все остальные делают последний заход в парилку и валят до модуля.
Никто не возражал. Решение было справедливым и правильным.
Завернувшись в полотенца, Савин, Литвинов, Шаталов и Трифонов направились в парную…
Через какое-то время эти же четверо возвращались из бани в жилой модуль. Сытые, слегка пьяные, чистые, отдохнувшие и очень довольные.
Шел уже четвертый час ночи.
«Ничего, нормально. Мазенко и Панкову осталось полтора часа – достаточно, чтобы вдоволь покуролесить с бабами, – размышлял Савин. – Завтрак пропустим и часиков до двенадцати будем плющить подушки. Потом встанем, пообедаем и отправимся на стоянку. Там загрузимся в «вертушку», к пятнадцати часам будем в столице, а поздно вечером – в Москве…»
А два ненасытных холостяка продолжали радоваться жизни в бане.
Когда до жилого модуля оставалось полсотни шагов, справа на главной аллее из темноты возникла знакомая мужская фигура с фонарем в руке.
– Комендант, – шепнул снайпер.
– Интересно, куда он такой озабоченный чешет? – так же тихо спросил Литвинов.
Спецназовцы остановились между высоких кустов, куда не пробивались лучи ближайшего фонаря. Комендант решительно вышагивал по аллее, край которой находился в трех метрах от «позиции» спецназовцев.
– Как же вы меня достали, паразитки!.. – сердито выговаривал он. – Парней понять можно – они свое отработали и заслужили отдых. Но вы же чуть не каждый вечер устраиваете себе праздники с пьянками и развратом!..
– Он тех двух баб ищет! – догадался Трофимов.
– И, кажется, направляется в баню, – прыснул смешком Литвинов.
– Давайте его окликнем, – предложил Шаталов.
– Зачем?
– Ну как… Отвлечем, задержим.
– Ага, и будем отвлекать полтора часа, – с ухмылкой продолжил мысль Савин. – Нет уж. У Ивлева такая работа – блюсти порядок и пресекать «аморалку». А нашим парням… будем считать, что в этот раз им сильно не повезло.
Дождавшись, когда фигура коменданта исчезла в темноте, спецназовцы возобновили движение и скоро, со смешками и шуточками относительно обломившегося отдыха холостяков, ввалились в свой модуль.
Кровать старлея Шаталова стояла напротив кровати Савина. Растянувшись под легким одеялом, командир спросил:
– Как тебе командировка?
– Нормально, товарищ майор, – ответил новичок. И признался: – Я думал, будет посложнее.
– Случаются задания и посложнее. Коллектив понравился?
– Отличные ребята! С ними удивительно легко.
– Я тоже так считаю. Ты не думай… В свободное от службы время они – обычные люди: любят выпить, пообщаться со слабым полом, поспать до обеда или подшутить друг над другом. А когда доходит до дела, ты вдруг понимаешь, что эти выпивохи, бабники и лентяи – самые надежные в мире товарищи и высочайшие профессионалы. Уж сколько раз в этом убеждался…
Поговорив, они затихли. Старлей вроде заснул, а Савин лежал на спине, смотрел в темноту и думал. Мечтал о паре месяцев заслуженного отпуска, о поездке в какое-нибудь спокойное местечко, где никто не стреляет, над головой не носятся боевые вертолеты, где не нужно отбивать у отморозков пленных и заложников.
А еще он думал о нормальной женщине, которая наверняка ходит по этой планете и также думает о нем. Чтоб была женственной, мягкой, домашней. Чтоб тихо и мирно – без ненависти, истерик, скандалов и запредельных желаний. Ведь когда-то наконец они должны встретиться и познакомиться!
– Товарищ майор, – вдруг послышался шепот Шаталова.
– Ты еще не спишь?
– Нет.
– Чего тебе?
– Разрешите вопрос, товарищ майор?
– Знаешь, Володя, давай договоримся об одной вещи, – повернулся к нему Савин. – В соответствии с уставом, ты будешь обращаться ко мне по званию только при высоком начальстве. В присутствии наших товарищей по группе – по имени-отчеству. А наедине можно просто по имени и на «ты». Согласен?
– Конечно! – восторженно прошептал старший лейтенант.
– А теперь давай спать. Все вопросы – завтра…
