Глава двенадцатая
Преодолев по гати болото, разведгруппа Конопко благополучно вернулась в лагерь. Все трое были жутко уставшими и голодными.
Пока три бойца разнюхивали обстановку у деревни Сапа, Власову даже не пришлось летчикам врать по поводу их отсутствия.
– Нужно провести разведку местности, куда должен прибыть вертолет, – пояснил им Власов. – Территория кишит повстанцами, и такая мера лишней не будет. К тому же в этих лесах крайне трудно подобрать площадку для посадки ваших коллег.
Объяснение было логичным, вопросов не последовало. Потому и возвращение группы авиаторы восприняли спокойно.
Первым делом разведчики отмылись от вонючей тины и тут же устроились у костерка поужинать. За трапезой старлей рассказал командиру о результатах рейда к Сапе и о внезапной встрече с небольшой поисковой группой повстанцев.
Узнав о том, что один из противников с места перестрелки исчез, Власов нахмурился:
– Почему не догнали и не добили?
– Так мы его вообще не видели. Позже при осмотре поляны поняли, что был еще один.
– Вы уверены, что за вами не было «хвоста»?
– Уверены, – кивнул Конопко. – Этот исчезнувший рванул в Сапу за подмогой.
– Почему ты так думаешь?
– Да потому, что, пройдя по гати метров двести, мы заметили, как между лесом и болотом медленно едут два внедорожника, битком набитые этим отребьем. Из всех окон торчали стволы!
– Так. И что?
– Да нас они искали, Серега! Я лично в бинокль наблюдал, как все они пялились в сторону леса, а на болото – ноль внимания.
– Все верно он говорит, командир, – поддержал снайпер. – Они думают, что мы сидим в лесу.
После этого Власов успокоился. Задав еще пару вопросов, касавшихся деревни, он снял с пояса фляжку со спиртом и плеснул каждому по глотку.
– Ну, давайте за ваш успешный рейд…
Следующим утром Власов решил связаться с Алексом.
Во-первых, следовало доложить результаты разведки.
Во-вторых, хотелось еще раз напомнить о себе и о необходимости скорейшей эвакуации.
День начинался привычно: после сна в землянке народ подтянулся к кострищу, позавтракал, снайпер занялся чисткой оружия, Стрельцов разложил на травке солнечные элементы для подзарядки аккумуляторных батарей, Лисин отправился в дозор, Конопко с Яковлевым дымили сигаретами на лавке. А вертолетчики, по уже заведенной традиции, пошли собирать хворост.
– Леха, настрой станцию, – дал команду Власов. – Надо перетереть с Алексом, пока нет наших подопечных.
Тем временем вертолетчики топали на знакомую оконечность островка, где еще валялись обломки двух погибших деревьев. На этот раз они двигались другой дорогой и внезапно наткнулись на лежавшую среди зеленеющих кустов хорошую ветвь – сухую и длинную.
– Отнеси-ка ее, Миша, в лагерь, – попросил Карбанов. – А мы с Равилем притащим по охапке хвороста с нашего места.
Штурман выдернул из цеплявшихся кустов находку и, ухватив ее поудобнее за комель, поволок обратно…
Далеко тащить не пришлось – отошли всего на полсотни метров. Приблизившись к лагерю, Гусенко услышал странную речь на английском и по голосу узнал Власова.
«Алекс, мы провели разведку в районе деревни Сапа и можем в ближайшую ночь атаковать ее, расчистив плацдарм для посадки вертолета…» – говорил командир группы.
Смысл фразы не вызвал удивления – он полностью укладывался в озвученный ранее порядок действия группы. Но почему общение происходит на английском? И кто такой Алекс?
– Может, позывной? – прошептал капитан, бросив ветку и осторожно подходя ближе.
Разговор по «спутнику» продолжался.
– No, the pilots don’t have a clue…
«Нет, пилоты ни о чем не догадываются…»
– Understand, the operation the next day. Yes.
«Понял, операция через сутки. Да».
– From the site of the flight to the ship. Next course on the coast of the United States…
«С площадки перелет на корабль. Далее курс на Соединенные Штаты…»
Забыв обо всем на свете, и о собственной безопасности в том числе, Михаил шагнул к сидевшим у кострища Власову и связисту Яковлеву.
– Сергей, что за дела?! – возмущенно произнес он. – Какие Соединенные Штаты, и с кем ты разговариваешь по-английски?!
Власов вздрогнул, не ожидая увидеть рядом кого-то из российских вертолетчиков. Недовольно скривившись, он закончил переговоры:
– Все понял, Алекс. До связи.
Бросив гарнитуру Яковлеву, медленно поднялся и приблизился к штурману. Сидевший чуть поодаль снайпер при этом недвусмысленно поднял винтовку, Лисин злорадно усмехнулся, а Конопко вытянул из кобуры пистолет.
Хорошо поставленным ударом командир группы сбил Гусенко с ног. Тряхнув головой, тот попытался встать, но получил второй удар. Подошедший Лисин схватил его за волосы, приподнял голову и процедил прямо в лицо:
– Ты задаешь слишком много вопросов. Мы устали на них отвечать. You understand me?!
Гусенко даже не успел ответить, как в лицо прилетел третий удар.
– В сарай его – под замок! – распорядился капитан. – И остальных туда же!
Согнув ковшиком левую руку, Равиль положил на нее несколько толстых веток, а остальные – те, что поменьше – аккуратно укладывал сверху.
– Николай Алексеевич, тебе не кажется, что по возвращении следует потребовать у начальства длительный отпуск? – спросил он с явным намеком на желание хорошенько расслабиться.
– Хорошая мысль, – улыбнулся командир. – Я тоже не прочь месяца на два забыть об африканских приключениях. Посидеть на берегу реки с удочкой, сходить за грибами в подмосковный лес. Ну и устроить наконец личную жизнь.
– Ну-ка, поподробнее о последнем пункте.
Карбанов закончил выдергивать из растительности и перекидывать на свободное пространство ветки, распрямился, мечтательно посмотрел в синее небо, вдохнул полной грудью воздух. Затем достал из кармана пачку сигарет.
– Подробнее?… – щелкнул он зажигалкой. – Как только вернемся в «Сонмар» – сразу сделаю предложение Елене. По-моему, наши с ней отношения дозрели до этого шага. Как считаешь?
– Конечно, Коля! – едва не уронил связку Тараев. – Елена Васильевна – мировая женщина! Умная, красивая, добрая!..
– Это точно, – улыбнулся майор. – Все последние годы о такой мечтал. Понимаешь… у нее настолько мягкий характер, что рядом с ней и сам становишься мягче, добрее, терпимее.
– Понимаю. Алексеич, из вас выйдет отличная пара. Слово даю! Только на свадьбу не забудьте пригласить. А ведь я же говорил, что быть двум свадьбам, твоей и Гусенко.
– Говорил, но согласие еще требуется получить. Ладно, Равиль, собираем хворост, и пошли. Через пару часов разожжем костерок и примемся за готовку обеда…
Загрузившись сушняком, командир с бортовым техником отправились обратно в лагерь. Настроение у обоих было приподнятым – Власов пообещал скорое окончание вынужденной ссылки на островке посреди вонючего болота. Это означало, что завтра или, в крайнем случае, послезавтра они увидят друзей и коллег, что наконец-то вернутся в цивилизацию, где нет такой ужасной влажности и полчищ кровососущих насекомых. Где можно будет поесть нормальной пищи и отоспаться на мягких кроватях, застеленных чистым бельем. Где не нужно прятаться и шарахаться от любого резкого звука.
На середине пути Тараев продолжил начатую за сбором хвороста тему.
– А я, как только напишем объяснительные и ответим на все вопросы разведчиков, напьюсь в зюзю, – мечтательно произнес он.
– И опять засобираешься в Ленинград, – посмеиваясь, продолжил мысль командир.
– Почему?
– Ты же всегда собираешься лететь в этот город после пятисот миллилитров водки!
– А, ты про тот случай… Да, есть такое дело. Там моя первая любовь живет. Как выпью, так тянет с ней повидаться…
Нагруженные огромными охапками сухих веток, командир с бортовым техником вернулись в лагерь. Бросив ношу около кострища, Карбанов огляделся вокруг. Не найдя штурмана, встретился с тяжелым взглядом Власова и настороженно спросил:
– А где Михаил?
– Там, – кивнул тот на сарай-блиндаж. – Вас ждет.
Майор хотел задать еще какой-то вопрос, но в спину вдруг уперся ствол.
– Двигай туда же! – отчеканил Лисин.
– Живее! – подтолкнул в спину Равиля Конопко.
Сделав пару шагов, Николай оглянулся:
– В чем дело, Сергей?
– Ваш товарищ все объяснит…
Спустя несколько секунд дверь за Карбановым и Тараевым захлопнулась. Снаружи ее приперли крепким бревном, а в непосредственной близости устроился с винтовкой снайпер Тубарь.
– …Возвращаюсь к лагерю с той веткой и вдруг слышу, как Власов базарит по «спутнику» по-английски. Остановился, прислушался. Английский я более или менее знаю, поэтому без труда понял, о чем он говорит, – негромко рассказывал Михаил.
Все сидели тесным кружком. Запасливый Карбанов достал из нарукавного кармана кусок бинта и вытирал с головы штурмана кровь.
– О чем же он говорил?
Миша вкратце передал содержание беседы.
– Охренеть! – прошептал Равиль. – А я собирался нажраться в зюзю!
– М-да-а, – вздохнул майор. – Из лап одних ненормальных попали в лапы других…
Состояние у всех троих было таким, словно им только что зачитали смертный приговор, лишив последнего лучика надежды на помилование.
Николай приложил бинт к рассеченной брови Михаила.
– Подержи так несколько минут – надо остановить кровь.
– Может, попробуем сбежать? – оглянувшись на дверь, прошептал Тараев.
– Как? Оконце маленькое – у меня даже голова в него не пролезет, – парировал командир. – Дверь заперта, а с наружи теперь наверняка сидит кто-то из них и охраняет.
– А если сделать подкоп?
Карбанов скептически глянул на вкопанные в грунт бревна, образующие наружные стены землянки. Вообще-то грунт на острове выглядел довольно рыхлым, но в небольшой площади землянки по нему постоянно топтались люди, и раскопать в нем яму будет крайне непросто.
– Ты знаешь, как глубоко они зарыты?
– Нет. Но можно проверить.
– Ладно, оставим эту затею до ночи. Надеюсь, спать эти «липовые» спецназовцы отныне будут отдельно…
Накануне обеда дверь со скрипом открылась, в землянку вошли Власов и Лисин.
– Как самочувствие? – насмешливо спросил капитан Михаила.
Лежа на топчане, тот проигнорировал вопрос.
– Молчишь? Правильно – береги силы, они тебе еще пригодятся.
Лисин остался стоять в дверях, Власов присел на край жесткого лежака. Вид у него уверенный, на губах блуждала надменная улыбка. Достав пачку сигарет, он вынул одну себе, вторую протянул заместителю. Вытряхнув еще три, бросил их авиаторам, прикурил от зажигалки и заговорил:
– Ну что, господа, пора раскрыть карты, не так ли? Я – капитан американских вооруженных сил. Моя группа является подразделением частной полувоенной компании. Вы – наши пленники, которых мы намерены вывезти из этой страны и доставить на территорию Соединенных Штатов. Строить из себя героев и дергаться на счет побега настоятельно не советую. Во-первых, одного из вас мы легко можем пристрелить – для выполнения задания нам с лихвой хватит и двоих. Во-вторых, за хорошее поведение мой шеф может предложить вам очень хорошую и высокооплачиваемую работу. Знаете, сколько получает пилот американского вертолета? В час примерно столько, сколько вы за одну летную смену, усекаете разницу?
Карбанов подобрал с лежака одну сигарету, похлопал по карманам в поисках огонька. Власов протянул ему зажигалку. Однако вместо того чтобы взять ее, майор схватил спецназовца за ладонь, с силой дернул на себя и одновременно въехал ему лбом в лицо.
Из товарищей первым опомнился и ринулся поддержать командира Равиль Тараев, Михаил лишь успел приподняться с лежака.
Но порыв оказался бесполезным. Стоя у двери, Лисин держал правую руку за спиной, а в ней был зажат пистолет. Едва в землянке началась потасовка, он поднял оружие и дважды выстрелил в противоположную стену.
Две пули впились в бревна, отбивая от них сухие щепки.
– Стоять, или третий выстрел в бортмеханика! – крикнул он.
Вертолетчики остановились.
Зажимая левой рукой окровавленный нос, Власов с разворота правой заехал Карбанову в челюсть.
Пошатнувшись, майор сел на лежак.
– За эту шалость будете сидеть до вечера без жратвы, – бросил капитан. Выходя из сарая, громко – так, чтобы слышали пленники, – распорядился: – Никаких прогулок, паек и вода – по минимуму. Охране не спускать с них глаз и проверять сарай каждый час!..
Дверь захлопнулась. Снаружи ее снова приперли массивным бревном.
Вертолетчики молча переглянулись.
Отныне о побеге с помощью подкопа не могло быть и речи.
