День был волшебным. Путешествие по обширному миру продолжалось не менее суток. Я увидела другие королевства, с более мягким климатом, где выращивались теплолюбивые растения и специи. Правда, встретили нас с явным неудовольствием. Ещё бы. Появление Ледяного дракона принесло холодный ветер и проливной дождь. Впрочем, Ридерика это не смутило. Как радушный гид, он неутомимо рассказывал и показывал мне здешнюю жизнь.

Настоящий океан окружал довольно протяжённые земли тёплых стран. Ридерику пришлось остановиться на какой-то незримой границе перед водой. И неудивительно. Ведь навстречу нам поднялась стена. В прозрачной бирюзовой толще ясно читались очертания Водяного дракона. Территория охранялась одним из колдунов.

Я повернулась к Родерику, пытаясь понять, что происходит, но Ледяной был невозмутим. Он улыбнулся, а затем махнул рукой в знак приветствия. Снежный вихрь мощной полосой вырвался вперёд, сделал виток, закручиваясь в спираль, и резко стих, выпав на землю сильным дождём.

– Нет, Ева, – загадочно улыбаясь, ответил дракон на мой молчаливый вопрос. – Обойдёмся на этот раз без знакомств. Не хочу тебя ни с кем делить.

И развернул коня.

Просторный бревенчатый сруб в глухом лесу стал в ту ночь нашим прибежищем. Слуги прятали любопытство и улыбались появлению своего господина. Вкусный ужин на двоих в окружении самодельных свечей, тихая музыка незнакомого струнного инструмента, доносившаяся откуда-то снизу, страстные объятия и ласки завершили вечер, плавно перетекая в жаркую ночь.

А утром мы продолжили прогулку. Массивный горный хребет простирался с другой стороны свободных от Пустоши земель, замыкая кольцо охраняемой зоны неприступной стеной. Границы с этой стороны защищала магия Каменного дракона.

Прошло не так много времени, но мы вернулись во владения Альросского. Ненадолго я осталась одна. Ридерику потребовалось срочно покинуть дворец. Мы договорились встретиться после ужина. Низ живота потихоньку тянуло в преддверии женских дней.

Всё острее назревал вопрос контрацепции. Понимала, что нужны кардинальные меры. Ко всему прочему, понятия не имела, чем пользуются женщины этого мира.

О планах Ледяного в отношении беременности и детей я могла только догадываться, потому и выбрала откровенный разговор. Рано или поздно на определённом этапе отношений с этим разговором сталкиваются все пары.

Я находилась в мастерской, где меня и нашёл Альросский. Со свойственным ему шумом открыл двери и зашёл в зал. Увидел меня, расплылся в счастливой улыбке. Через мгновение подхватил, поднимая с кресла. Даже слова сказать не успела, как оказалась в сильных объятиях. Как всегда, сжал крепче, уткнулся носом в мои волосы, с наслаждением вдохнул.

– Сводишь с ума, сладкая, – произнёс лорд. – Так вкусно пахнешь.

– Рид, – тихо сказала, немного отстраняясь.

Его хорошее настроение придавало надежды, что всё пройдёт гладко.

– М-м-м?

– Хотела спросить.

– Да, Снежинка, – мурлыкнул дракон, наклоняясь ниже. Губы коснулись моей шеи, вернулись к губам.

Прервав нежный поцелуй, всё же спросила:

– Как женщины в этом мире предохраняются?

– Что делают? – Ридерик чуть отклонился.

– Понимаешь… – не думала, что будет так тяжело сказать решающую фразу, – наши близкие отношения… Они ведь могут привести к беременности. Так вот. Я бы не хотела этого.

– Почему?

В серых глазах засветилось искреннее непонимание.

– Дети – огромная ответственность. Сейчас я к ней не готова, – качнула головой, нахмурилась, с уверенностью посмотрела на мужчину. – Точно не готова. Есть, наверно, какой-то напиток из трав или таблетки?

– Что? – Альросский отстранился сильнее. – Ева?

Ридерик мрачнел прямо на глазах. Причём совершенно не скрывая чувств. Сердито прищурился, когда я отступила, окончательно разрывая объятия.

– Ты не хочешь от меня детей, Ева? – ледяным тоном произнёс дракон.

– Я этого не говорила.

Отступила ещё на шаг, а потом и ещё. На всякий случай.

Вокруг ног дракона почему-то появилась белая магическая позёмка. Снега было немного, но он тонкой змеёй вился по полу, ускоряясь в движении.

Стало ясно, что понимания в вопросе контрацепции не найти. А вот огрести очень даже получится. Причём известно, в какой форме: приличный скандал обеспечен. Я решила максимально сгладить ситуацию.

– От любимого мужчины когда-нибудь захочется детей… Обязательно захочется.

Позёмка закрутилась сильнее. Снега стало больше. Глаза дракона стремительно светлели. Похоже, я оказалась первой, кто в такой явной форме отказался от чести видеть снежного короля отцом собственных чад.

Ну что ж… Ничего не оставалось, как проверить порог его терпения и способность уважать мои просьбы.

– Но ведь рано думать о них. Ответственность, незрелые чувства…

Если кому-то интересно узнать, каково это – такому мужчине, как Ридерик, понять, что с тобой ни просыпаться по утрам не хотят, ни детей общих иметь… Произошедшее дальше всё разъяснило. Мой интерес оказался полностью удовлетворён.

– Ева!!! – взревел мужчина.

Ледяная неприступная гора оказалась самым настоящим действующим вулканом, который внезапно проснулся. Дракон вышел из себя. По-настоящему.

Хорошо, мастерская большая. Мои поделки были в безопасности, а в другом конце вокруг Ридерика бушевала метель, подтверждая домыслы о связи погоды и настроения дракона.

К счастью, я уже стояла возле дверей. Потому не замедляясь, выскользнула из мастерской и дала дёру. Вот совсем непредсказуемая реакция! Нет бы обрадоваться, что его обременять не хотят. А тут… Гляди-ка, разозлился!

– Ева, вернись! – донёсся вдогонку громкий крик.

Не послушалась. Себе дороже – попасть под негодование Альросского. Пусть остынет для начала.

– Я ж тебя всё равно найду! – свирепствовал дракон откуда-то сверху. – Детей она от меня не хочет! Ева! У нас их будет много! Это я тебе обещаю!

Вот и поговорили! Я бежала от разбушевавшейся стихии в сторону парка. Там, среди кустарников и деревьев, будет время хорошенько обдумать, как продолжить этот разговор. Ридерик, глядишь, успокоится. Надеюсь, найдётся приемлемый компромисс. Времени до этого самого компромисса оставалось не более пяти дней.

Она всё-таки сбежала. Лёгкая и неуловимая Снежинка слетела по лестнице и растворилась в парке, сопровождаемая его пересмешником.

Детей ей захочется когда-нибудь от любимого! Надо же, чего решила! Когда-нибудь! Ридерик негодовал, готовый разнести всё вокруг, но не забыл уйти из мастерской, чтобы не повредить работы Евы.

Незрелые чувства! Девчонка! Интересно, она о своих думала или пеняла ему? Понимает ли эта свободолюбивая девочка, что ему никто, кроме неё, не нужен? Знала бы, как он переживал, пока спешил разобраться с Милен! Только и надеялся, что Еве хватит благоразумия не пить отравленный напиток. Впрочем, женщина дракона становится неуязвимой для действия всяких ядов и отрав. Выпей Снежинка вино, инициация случилась бы быстрее.

Ридерик немного успокоился. Понял, что должен сделать, чтобы доказать любимой серьёзность своих намерений.

Дракон вернулся в кабинет, предварительно через пересмешников вызвав бывших любимых к себе. Не прошло и получаса, как Алиа, Леми и Колин стояли перед ним. Он смотрел на встревоженные лица и прощался с ними. Молча. Пока не принял окончательное решение. Только тогда поздоровался.

– У меня для вас новость.

Наступила тишина. Девушки смотрели с любопытством. В глазах Алиа светилась нежность. В глазах Колин – лёгкая насмешка. В глазах Леми он видел требование побыстрее поделиться.

Ридерик улыбнулся.

– Я нашёл свою единственную, – чётко произнёс, – поэтому готов предоставить вам выбор. Вы можете вернуться домой в свои семьи либо выйти замуж за знатных людей с хорошим приданым.

– Замуж? – Колин улыбнулась. – Правда? Но кому мы нужны?

– Я позабочусь об этом и подберу достойных кандидатов. Вы заведёте семьи, родите детей.

Улыбка на лице Колин стала шире. Она радовалась так, что Ридерик даже усмехнулся, почувствовав лёгкий укол собственника. Уж могла бы быть более сдержанной.

– Даю время подумать, а пока свободны, – сказал он.

Альросский с жалостью скользнул по расстроенному лицу Алиа, выдержал с насмешкой разгневанный взгляд Леми. Именно этот взгляд заставил его сказать последнюю фразу. Жёстким тоном. Уверенно.

– Девушки. Прежде чем вы уйдёте, знайте: та, кто приблизится к Еве ближе чем на двести шагов или решит отомстить ей, будет прилюдно выпорота на площади и казнена.

– Конечно, милорд, – Алиа поклонилась.

– Как скажете, – сделали то же самое Колин и Леми.

Взмахом руки дракон отпустил бывших любовниц.

Пришёл черёд Евы. Сейчас Ридерик найдёт свою строптивицу и расскажет, какие у него на неё планы. Теперь девчонка точно не отвертится. Она ему нужна. Единственная и неповторимая. Идеальная для него. Его Снежинка.

Избежать его общества действительно не получилось. Несносный дракон не дал побыть в одиночестве. Нашёл меня в парке, подхватил на руки, а потом молча потащил к себе в пещеру. Радовало, что Ридерик почти успокоился. Остаточное негодование выдавал лишь пронзительный взгляд и некоторое напряжение. Ну и снежная дымка вокруг нас.

Оставалось помалкивать в ожидании ответа. Обхватила крепкую шею, уткнулась носом в его щёку. Сначала выдохнула, обжигая дыханием кожу, затем примирительно поцеловала. С чувством. Тепло.

– Снежинка, – буркнул мужчина, – ну как у тебя это получается?

– Что получается?

– Выводить меня из себя, становясь ещё более желанной?

– Мы из разных миров, – предположила я, глядя на него. – Разность менталитетов.

Ридерик остановился и поцеловал меня. Тёплые губы дразнили, настаивали на ответе, утверждали власть.

– Не рассчитывай избавиться от меня, – гневно сверкнули серые глаза. – Ни в ближайшем будущем, ни потом.

– Время покажет, – философски заключила я и айкнула, подлетев на его руках.

– Ева! – сердито рявкнул Ридерик. – Сейчас ты ответишь за каждое слово, сказанное сегодня!

И сдержал обещание! Отвечать пришлось со всем усердием и любовью. Я наслаждалась сладкими проникновенными поцелуями дракона, нежными, но такими настойчивыми ласками. Дарила свои, срывая с губ мужчины хриплые стоны.

Тихий шёпот, прерывистое дыхание и невольные всхлипы двоих хорошо запомнила эта ночь. Сплетение разгорячённых страстью тел навсегда осталось спрятанным под её непроницаемо тёмным покровом. Ридерик не выпускал меня из объятий почти до утра, а в довершение ко всему запер магией двери спальни.

– Это утро ты встретишь со мной, – самодовольно заключил он, закрываясь руками от удара подушкой.

– Открой замки!

– Ни за что! – смеялся мужчина, подминая меня под себя и беспорядочно целуя. – Ты – моя, Ева. Моя!

Сопротивляться дальше было бесполезно. Я привела себя в порядок в ванной комнате, а потом удобно устроилась под боком крепко спящего дракона. И проснулась позже от толчка в спину. Резкий, довольно сильный удар подбросил меня на кровати, а затем всё затряслось. Сон слетел в мгновение ока. Я дёрнулась бежать, но оказалась пойманной Ридериком.

– Тс-с-с… – Он прижал меня к себе, успокаивая в объятиях. – Всё хорошо.

Монументальный дворец-исполин Альросского дрожал как лист на ветру ещё несколько минут. Землетрясение продолжалось недолго. И резко стихло.

– Чт-то эт-то? – выдавила я, испуганно разглядывая чуть помятое лицо только что проснувшегося Ридерика.

– Гость, – усмехнулся он. – Нежданный.

Альросский нежно улыбнулся, а затем поднялся с кровати. Обнажённый дракон потянулся, разминая тугие мышцы. Он делал это так красиво, с присущей природной грацией, что я невольно залюбовалась. Ридерик поймал мой взгляд и хитро прищурился.

– Снежинка… Ты так смотришь… – Он вернулся в кровать. – Ра’кшаму можно душу продать за твой взгляд. За тебя, – прошептал на ухо, запустив пальцы в мои волосы.

От такой ласки я сама чуть не замурлыкала по-кошачьи, а твёрдое желание Рида продать душу почувствовала бедром, но резкий новый толчок заставил дракона тяжело вздохнуть и прекратить игру. Ридерик подошёл к окну и раздвинул тяжёлые портьеры, обеспечив мощный приток света в спальню.

– Ну что за показуха?! – сердито бросил. – Опять площадь разворошил.

– Кто?

– Сирисский, – посерьёзнел Рид. – Явился Каменный дракон собственной персоной.

– Зачем?

– Догадываюсь, зачем, – угрюмо хмыкнул Альросский. Посмотрел на меня, и взгляд чуть потеплел. – Жди здесь.

После его слов у меня даже во рту пересохло. Неожиданный гость. С утра пораньше. Я молча следила, как Рид приводит себя в порядок и одевается. Звонким щелчком пальцев он раздвинул затворы замков на дверях и коварно подмигнул.

– Буду закрывать тебя здесь каждую ночь, Снежинка, – ласково бросил напоследок и вышел из спальни.

И что я сделала первым делом? Бросилась в ванную умываться? Как бы не так! Кинулась к окну, прикрываясь лёгким одеялом.

То, что я увидела перед дворцом, не поддавалось простому объяснению. Площади больше не было. Вместо ровной, вымощенной булыжником поверхности возвышалась своеобразная гора. Земля вздыбилась, скальник выступил наружу, сложившись змеёй по спирали. Верх горы венчал огромный камень, формами и очертаниями напомнивший стреловидную голову удава с гребнем на голове. Два влитых в голову красных кристалла напоминали глаза.

На площади появился Ридерик. Словно отделившись от скалы, навстречу ему вышел коренастый мужчина в тёмно-коричневой тунике, украшенной золотисто-зелёным орнаментом. Короткая, до середины бёдра, туника была надета поверх белой рубашки с длинным рукавом и повязана широким кожаным поясом с золотой вензельной пряжкой. На ногах мужчины я разглядела высокие сапоги с витиеватым рисунком. В них были заправлены тёмные брюки, идеально завершая величественный образ гостя.

Немногим ниже Альросского, Каменный был шире в плечах. Черты лица показались мне более жёсткими и грубыми, чем у Ридерика. Тёмные волосы с оттенком серебристого пепла свободно ниспадали на плечи. Лорд Сирисский выглядел суровее и брутальнее, чем Ледяной дракон.

Мужчины тепло приветствовали друг друга. Неожиданно Ридерик повернулся к дворцу и поднял голову. Тут я поняла, что он смотрит на окна своей спальни. Альросский сердито прищурился, и я отошла от окна.

Ридерик спускался по лестнице на встречу с другом и мрачнел с каждой минутой, приближающей будущий разговор. Сирисский всё-таки заявился. Зачем? Что-то прознал или есть новости? Не хотелось думать, что он здесь из-за Евы.

Лидосский не мог напеть Каменному об увиденной на недавней прогулке девушке. Водяной дракон за всеми своими женщинами ухаживал с шиком, регулярно устраивая любимым пышные показательные выступления. Его жизнь бурлила эмоциями, поэтому он не должен придавать значения подобным встречам.

Но вот Каменный, чьи владения Ридерик с особой тщательностью обходил стороной, явился весьма нежданно. Скалистая гора возвышалась на площади, как доказательство серьёзности намерений Сирисского и свидетельство общих договорённостей.

Не выгонишь.

Альросский толкнул парадные двери и вышел на дворцовую площадь. Лицо Ледяного стало бесстрастным. Его стихия верно и преданно служила ему до сих пор. Поможет и сейчас.

Ридерик следил за тем, как от горы отделяется колдун. Он шёл навстречу с мягкой доброжелательной улыбкой. Вот уж кто самый непробиваемый из них, так это Каменный.

– Вальд! Как не похоже на тебя. Утром. Без приглашения. Изменяешь собственным принципам? – не удержался от язвительности Ридерик, задержав руки на предплечьях друга.

– Сколько радости! – небрежно усмехнулся Сирисский, отвечая тем же. – Приятно. Решил тебя навестить. Дай, думаю, посмотрю, как поживает мой друг.

– Как обычно поживает. Такая забота уж точно не стоит раскуроченной площади.

Альросский смотрел на Каменного с открытой неприязнью, недвусмысленно намекая гостю на несвоевременность прибытия. Вдруг словно почувствовал спиной взгляд любимой и повернулся. Девчонка! Ева наблюдала за ними из окна спальни.

Сердито прищурился. Снежинка поняла и исчезла.

– Да что будет с твоей площадью? – поморщился Вальд, проследив за взглядом Ледяного. – На десять лун работы. Интересно другое. Новенькая. Кого ты нашёл на этот раз?

– Смотри от любопытства трещинами не изойдись.

– Сарказм… – понимающе кивнул гость. – Как интересно… Познакомь нас.

– Обойдёшься.

– Хм… – вздохнул Вальд. – Не заставляй напоминать условия.

Старый коварный дракон решил манипулировать легендой и договорённостями? Отвратительно! Ридерик помрачнел.

– Сейчас не время впутывать её в наши дела.

– Да кто собирается впутывать? Просто интересно посмотреть на твою новую любимую. Кто она? Какая она? Порадуй старика. Я же от скуки загибаюсь. – Каменный развернулся на месте, окинув взглядом скальник. – Ты не сможешь держать её всё время взаперти.

Тонкий намёк едва не вывел Ридерика из себя.

– Самый умный?

– Ну… Скорее, хочу выбраться отсюда так же, как и ты. Или ты больше не желаешь свободы? – Сирисский посмотрел на Ридерика внимательным испытующим взглядом.

– Полдня! – отрезал Альросский. – Ты проводишь в моём дворце полдня, а потом убираешься сам и забираешь с собой эту дрянь, – кивнул на гору.

– А по-моему, неплохая композиция получилась, – пожал плечами Вальд и рассмеялся, когда увидел вокруг друга белую позёмку. – Договорились! Не буду раздражать своим творчеством.

– Позавтракаешь с нами?

– С удовольствием, – дружелюбно кивнул Каменный.

– Добро пожаловать! – чуть ли не сквозь зубы произнёс Ридерик, показывая рукой на вход.

Они зашли во дворец. Сегодня завтрак должны были накрыть в зелёной столовой. Правда, для него и Евы. Но увы, планам на совместную уединённую трапезу не суждено осуществиться. Не сегодня.

Ридерик создал пару пересмешников и отдал необходимые приказы. Белые искрящиеся снежинки разлетелись в стороны. Одна – к слугам, с распоряжением добавить ещё один прибор для незваного гостя. Вторая – к Саяне.

Лорд Альросский будет ждать Еву в зелёной столовой. Теперь очень важно выдержать дистанцию. Вмешивать своё сокровище в конфликт драконов Ридерик не собирался.

Я не успела выйти из ванной, как на пороге спальни появилась Кьяри с платьем из лёгкого голубого шёлка.

– Леди Ева, простите, – смутилась девушка, – я выбрала наряд на свой вкус. Милорд приказал торопиться.

– Куда?

– Он приглашает вас присоединиться к завтраку. Сказал, что ожидает в зелёном зале.

– Вот как…

Я задумчиво смотрела на платье. Вкус Кьяри определённо совпадал с моим. Но надевать на завтрак элегантное вечернее платье? Ничего не ответила. Интуиция подсказала, что выбор служанка сделала верный. Кивнула, принимая помощь.

Спустя полчаса, одетая и аккуратно причёсанная, подошла к дверям нужной столовой. Этот зал находился на мужской половине дворца. Не успела коснуться ладонью двери, как тяжёлые створки распахнулись, приглашая войти.

Не просто так эту столовую назвали зелёной. Внимание сразу привлекали светло-зелёные пастельные стены, малахитовые колонны и высокие белые потолки с лепниной. Белоснежная мебель – столы и резные стулья с высокими спинками – находилась в центре не слишком большой комнаты. Я застыла на пороге, встретившись взглядом с тёмными, почти чёрными глазами незнакомого дракона.

– Проходи, Ева, – услышала предельно вежливое приглашение Ридерика, – присаживайся.

– Какая красавица! – низким голосом пророкотал незнакомец. – Проходи, Ева. Познакомимся.

Предназначенный мне прибор стоял ровнёхонько посередине между мужчинами. Слуга помог удобнее сесть за небольшой овальный стол. От волнения очень захотелось пить. Холодная неприступность Ридерика подсказывала, как напряжён Ледяной. В противовес ему Каменный казался расслабленным и умиротворённым.

Слуга споро наполнил мою тарелку, налил взвар в чашку тончайшего голубого фарфора. В зале повисла тишина: мужчины наблюдали за мной. Один напряжённо, другой – с нескрываемым интересом.

Постаралась собраться. Поведение Ридерика подсказало, что он не хочет афишировать Каменному степень нашей близости. Не зная причин, приготовилась поддержать его игру.

– У вас очень необычное имя для этого мира, Ева, – вдруг нарушил молчание Каменный.

Бросила короткий взгляд на гостя, с любопытством запечатлевая в памяти его черты. Прямой нос с чуть загнутым кончиком, квадратный подбородок и тонкие губы вкупе с проницательным взглядом из-под густых бровей. Острый ум, решительность и, вероятно, коварство.

Я улыбнулась:

– Не замечала, милорд.

Услышала, как одобрительно хмыкнул Ридерик.

– Ева оказалась в этом мире случайно, Вальд, – неожиданно произнёс Альросский.

– Бывает, – с долей сочувствия кивнул Каменный. – Ридерик уже рассказал, что мы в этом мире такие же гости?

– Да.

– Скучаете по своему миру? – подался Вальд мне навстречу.

– Там осталась моя семья.

– Хотите попробовать этот великолепный мусс? – Внезапно Каменный встал и подхватил небольшую вазочку. – Он – дивный! Здесь столько еды. Уверен, попробовать всё просто невозможно!

Могильное молчание со стороны Ридерика не позволяло понять, что он думает о действиях Каменного. Чутьё подсказывало, что между мужчинами всё не так просто. Чувствовалось лёгкое противостояние, завуалированное красивыми речами и показной дружбой.

Между тем Вальд уже стоял рядом, не обращая внимания на тяжёлый взгляд Ледяного.

– Позвольте старому дракону поухаживать за таким прелестным созданием?

«Старый» дракон выглядел не старше Ридерика. Интересно, сколько им лет? Я улыбнулась краешками губ, позволяя двум ложечкам прозрачного мусса оказаться на моей тарелке.

Вдруг Сирисский замер. Глубоко вдохнул, а потом протянул руку к моей груди. Затаил дыхание. Каменный лорд не касался меня, но кулон с драконом, словно намагниченный, потянулся к его раскрытой ладони. Остановился, встретив преграду в виде ткани платья.

– Чёрный камень горячей горы, но почему-то холодный, – шумно выдохнул он. – Давненько не чувствовал таких. Ты пришла с ним из своего мира, Ева?

– Вальд! – с лёгким раздражением в голосе произнёс Альросский. – Ты испытываешь моё терпение и гостеприимность.

– Понимаю тебя, мой друг, – лучезарно улыбнулся Каменный. – Такое сокровище я бы спрятал в глубине самой высокой горы. И никакая метель не смогла бы мне помешать.

После этих слов Сирисский вернулся на место. Завтрак продолжался. Без особого аппетита я съела несколько кусочков оладьев под дежурные мужские реплики о климате этого мира и охоте, когда раздался новый вопрос.

– И чем же занимается столь дивная девушка? Разучивает танцы вместе с другими любимыми? – спросил Вальд и вдруг расхохотался: – Вижу-вижу! Не разучивает!

Я быстро посмотрела на мрачного Ридерика. Тот кивнул.

– Ну и чем же занимаетесь, Ева? – повторил Каменный.

– Пишу миниатюры.

– Да что вы! – едва ли не с притворной радостью воскликнул Вальд. – Как мы с вами похожи! Я тоже люблю творчество.

– Милорд рисует?

Я приподняла брови, выказывая вежливый интерес.

– О нет! Но с удовольствием посмотрю ваши работы. – Дракон откинулся на спинку стула. – Меня больше интересует резьба по камню. Монументальная. Полагаю, вы видели утром на площади моё последнее творение, – с особым удовлетворением пояснил Каменный.

– На бывшей площади, – недовольно поправил Ридерик, надрезая кусок мяса.

– Видела. – Я улыбнулась. – Красивая вышла змея.

– Вот он! – Вальд пальцем многозначительно показал на Альросского. – Он хочет, чтобы я разломал своё творение и забрал с собой. А я старался!

Каменный явно пытался вывести Ледяного из себя. Казалось, Сирисский медленно, но верно проверяет Ридерика на прочность, пытаясь выведать у того нечто важное. Но пока безуспешно. Несмотря на то что Альросский время от времени огрызался, он был неприступен. И холоден. Со мной, с самим Вальдом.

Я догадалась, что моё присутствие – инициатива Каменного. Ридерик всячески давал ему понять, что кое-кто (конечно, я) здесь лишний. Временами казалось, что Альросский искренен, но делать преждевременные выводы я опасалась. Мало ли как всё обернётся.

Завтрак подошёл к концу. Остаток трапезы я отвечала на вопросы Каменного о своём мире под испытующим тяжёлым взглядом Ридерика.

– Думаю, на сегодня достаточно развлечений, – произнёс Альросский, вставая из-за стола. – Ева, иди к себе.

– О нет! Погоди! – Сирисский тоже поднялся. – Пусть Ева покажет свои работы.

– Вальд!

– Что – Вальд? Думаешь, мне интересно сидеть в одиночестве в своих горах? Только творческая душа может понять красоту работ другой. Верно?

Каменный подмигнул, едва не вырвав рык из горла Ледяного дракона. Терпения у последнего оставалось всё меньше, но Ридерику пришлось сопроводить меня с Каменным в башню, где находилась мастерская.

Уже на месте Вальд прямиком направился к моему столику.

– Можно? – произнёс он, зацепив свёрнутый в рулон лист.

Не дожидаясь разрешения, развернул, открывая глазам картинку с четырьмя драконами.

– Откуда это у вас, Ева? – спросил, показывая изображение.

– Увидела в одной из книг.

– И знаете легенду?

– Не смогла прочесть, – улыбнулась я, мягко коснувшись кулона. Показалось, он чуть потеплел.

– А что же Ридерик?

– И милорд, к сожалению, тоже.

– Печально, – вздохнул Сирисский, а потом широко улыбнулся Ридерику. – Очень печально! Ну да ра’кшам с этими драконами! – Он отбросил рисунок и направился к горячему камню. – А это что?

В следующее мгновение на его ладони лежала моя новая поделка с птицей.

– Красота какая! – восхитился он. – Определённо хочу купить этот камень, как только вы закончите работу. И могу прислать новые, более достойные ваших кистей.

– Что? – удивилась я неожиданному предложению. – Но я не собиралась ничего продавать.

– Вот жаль-то как!

Сирисский положил вторую руку на мою поделку. Убрал. А потом я увидела то, что испугало и поразило меня в тот знаковый вечер. Птица вновь ожила. Плавно отделилась от камня и взмыла вверх, планируя в воздухе.

– Она прекрасна! Да, Ева? – Вальд внимательно смотрел на меня. – И ничего не боится!

Затаив дыхание, я следила за ожившим рисунком. Так вот чья это магия! Птичка весело порхала под потолком, когда сбоку раздался шум. Что-то упало на пол.

Быстро повернулась на звук. Небольшая баночка с краской улетела от неловкого или преднамеренного движения Альросского. Она покатилась по паркету прямо под ноги Каменного. Из баночки посыпались маленькие блестящие шарики, невесть каким образом в ней оказавшиеся. При падении крышка отлетела, и теперь содержимое банки лежало на полу.

Сирисский наклонился и поднял один из шариков. Усмехнулся, затем посмотрел на Альросского, приподняв брови.

– Ридерик? С каких пор в твоём дворце разрешены эти чудесные вещички?

Альросский тоже поднял шарик с пола, потом – ещё пару. На его лице отразилась буря эмоций. Неверие и негодование, смешанные с недоумением, быстро превращались в злость.

– Ева! – процедил Ридерик. – Как ты это объяснишь?

– Милорд? – Я подошла к Ледяному, совершенно не понимая причин его изменившегося настроения. – Что я должна объяснить?

– Ты снова планировала побег? – посветлевшие глаза дракона гневно сузились.

Каменный подошёл к нам.

– Порталы, милая девушка, в этом мире запрещены. Строжайше. Неужели вы не знали?

– Но… Это не моё.

– Неужели, Ева? – Вопрос Ледяного дракона обжёг меня недоверием.

– Ридерик, понятия не имею, как это оказалось здесь.

– Ты сбежала один раз, – не останавливался мужчина, – думала сбежать во второй. Обрадовалась, что с мальчишкой обошлось, и решила попытаться в третий?

– Достаточно. – Каменный встал между нами, закрывая меня от Ридерика. – Вижу, мой визит и правда не к месту. Пожалуй, оставлю вас на сегодня. Разберись, дракон, прежде чем ругать девушку, – неожиданно защитил меня он. – Ты прекрасно знаешь, что обвинение очень серьёзно. Но если Ева виновна… – защита разрушилась, точно её и не было, – ты обязан поступить по закону.

– Лезешь не в своё дело, Вальд! – почти прорычал Альросский.

– Ошибаешься. Такое же моё, как и твоё. Змея останется здесь до выяснения всех обстоятельств. У тебя есть время до полудня завтрашнего дня.

– Убирайся! – рявкнул, уже не сдерживаясь, Альросский.

Сирисский развернулся.

– Ну что ж, Ева. Желаю удачи и долгой жизни. Надеюсь, увидимся.

Каменный чуть улыбнулся, задержав на мне тёмный взгляд, а затем стремительно вышел из мастерской.

Я осталась наедине с Альросским. Глаза Ридерика совсем заледенели, он еле сдерживал рвущуюся ярость. Вокруг ног дракона всё сильнее закручивался снег.

– Ты должен верить мне, Ридерик, – тихо произнесла я.

– Да ладно! – холодно бросил Ледяной. – Предлагаешь закрыть на всё глаза, чтобы облегчить тебе побег? Что ты придумала на этот раз, Ева?

– Ничего.

– Кто тебе помогает, Ева?

– Никто.

– Прекрасно! – Альросский разозлился ещё больше. – Ты хоть понимаешь, что совершила тягчайшее преступление?

– Ты не веришь мне…

Не знаю, что было больнее: понимать, что любимый мужчина мне не доверяет, или думать, что какая-то из его любовниц отпразднует успех очередной подставы. Впрочем, почему «какая-то»? Портальные шарики были у Млисской.

– Ты правда не понимаешь, что за эту находку я должен тебя казнить?

– Казни, Ридерик, – отрешённо произнесла я.

Альросский с силой швырнул в стену портальные шарики, тут же разорвавшиеся мягким голубым светом, а затем вышел из мастерской, с грохотом закрыв за собой двери.

Я подошла к столу и опустилась на стульчик. Закрыла руками лицо, пытаясь сдержать выступившие слёзы.