Глава 33
НАОМИ
о. Сицилия
У острова столпотворение. Прогулочные яхты, рыбацкие шаланды, катамараны… На рассвете море бирюзовое, прозрачное, скалы прямо из воды стремятся ввысь крутыми уступами.
Порто-Фортунато: улицы, похожие на старинные подъезды из-за бесконечных лестниц и запаха мочи, красные клетчатые скатерти тратторий с видом на море. Ветер треплет колючие ветви олеандров, выставленных на парапеты.
Поднимаюсь всё выше по склону Этны: Бич спрятан под широкой рубахой, цыганская юбка метет каменную мостовую, на голове — полосатый, по здешней моде, платок.
После одиночества, сухого пыльного ветра и белого, раскаленного неба, я будто попала в яркую, раскрашенную во все цвета радуги, картину. Из распахнутых окон — вопли включенных на всю громкость телевизоров, темпераментная перебранка домохозяек, смех и детский плач. Толпа на улицах пахнет пряностями и потом, мужчины призывно улыбаются, подмигивают, но, когда я подхожу ближе — поспешно отводят взгляды.
Вижу себя в витрине и понимаю, почему: рот похож на шрам, глаза — мертвые дыры. Подхожу ближе и, глядя в стекло, расслабляю мускул за мускулом. Что надо сделать, чтобы улыбнуться? Не помню… Кажется, приподнять уголки губ? Нет, лучше не надо. Может, вспомнить что-нибудь хорошее, и тогда получится?
…Заваленный трупами пляж, гниющие под солнцем тела, удивленный взгляд молоденькой вампирши…
Как её звали?
На побережье Туниса я нашла еще несколько кемпингов, организованных по типу того, первого: мастер и куча никчемных, ведущих растительный образ жизни, водорослей. Но было несколько поселков и другого склада. Там жили матерые, каждому по несколько сотен лет, кровососы. Они-то сражались отчаянно… Но вампиров убивать легко. Они уже мертвые.
Резко отворачиваюсь от витрины. Нет, не надо вспоминать! Не надо думать — только делать. Идти туда, где вершина Этны упирается в небо. Над нею курится дымок, а чуть ниже по склону, над полосой виноградников, — цитадель. Сангре-де-Диос.
…Проникла ночью, так же, как и в первый раз. Но тогда не стояло задачи ликвидировать гарнизон, нужно было просто взять меч и исчезнуть. Сейчас я не уйду, пока здесь остается хоть один вампир.
Заглянула в одну из видеокамер, спрятанных в ветках апельсинового дерева и улыбнулась.
Вампиров убивать легко. Казармы, кухни, залы, коридоры. Кровь брызжет на барельефы, на старинные картины, на хрустальные люстры и тонкой работы гобелены. Пустые доспехи беспомощно таращатся слепыми забралами.
Если убить главу семьи, вся его линия вымрет благодаря узам крови, которыми Мастер привязывает обращенных. Так мой дедушка покончил с кланом Токугавы.
Барон Ямада был великим воином. Он работал изящно и чисто. А вот я — не воин. Хотела, стремилась к этому, но — не судьба. Я просто убийца.
— Эй, Никодим! Ты доволен ученицей? Хорошо выучил? Рад?
Не чувствую усталости. Только глухую, воющую тоску. Когда-то все эти вампиры были людьми. У них были дети, родители, друзья… Они польстились на обещание вечной жизни, и теперь это — лишь куски мертвого, скверно пахнущего мяса.
Вампиров убивать легко…
Тяжело дыша и вытирая чужую кровь с лица, выхожу из верхних покоев на террасу. В черном небе — огромная луна, от нее — серебряная дорожка на далекой неподвижной воде. Вот закончу, и пойду по этой лунной дороге за горизонт, туда, где ждут дедушка, бабушка, Сашка… Я моргнула. Не думать! Не останавливаться!
Майка и плотные черные джинсы, в которые я переоделась перед рейдом, неприятно липнут к телу, берцы оставляют кровавые следы на коврах, на мраморном полу… Я хмыкнула. Убирать оставленный мною беспорядок будет некому. За спиной, в тихих комнатах — пусто. Ни одной живой души. Ах да… У вампиров ведь нет души.
На веранде, в плетеном кресле — чья-то тень. Сердце подпрыгнуло к горлу: Вито! Идя в замок, я рассчитывала встретить его довольно скоро, так же, как в первый раз… Но его нигде не было.
Опустив Бич, я неслышно приблизилась к креслу.
— Здравствуйте, Наоми. — меня будто толкнули с размаху лицом в бетонную стену.
— Наоми умерла. — голос не слушается. — Она осталась в катакомбах под Керкуаном.
Серебряные волосы, льдистые глаза, ослепительная рубашка… Вдруг не к месту подумалось, что Ростов выглядит совсем как Яррист: те же костюмы, тот же дорогой парфюм…
— Значит, и вы тоже. — сказала я, подходя ближе и держа Бич на отлете, чтобы удобнее было размахнуться.
— Что, тоже?
— Предатель! Вы продавали оборотней вампирам.
Он спокойно повернулся ко мне спиной, облокотился о балюстраду и уставился на море далеко внизу.
— Дон хочет встретиться с вами, Наоми.
— Отлично. Его я тоже убью. Правда, в этом случае не удастся сразиться с Вито… Но я переживу.
— Не переживете. Вы не представляете, что за человек — Фортунато Лучано.
— Он не человек! Не смейте даже сравнивать. Ваш дон — просто ходячий труп, и это недоразумение давно пора исправить. Труп должен лежать в земле.
Ростов повернулся и схватил меня за плечи. Будто зажал в стальные тиски. Я попыталась вырваться, но не удалось даже пошевелиться: руки были так плотно прижаты к бокам, что онемели. Он яростно смотрел мне в глаза, зрачки его сужались и расширялись, гипнотизируя, затягивая в колодец…
Я не боюсь. Пусть пытается, всё равно не выйдет. Как только он ослабит хватку, я вырвусь и… Разжалась рука и Бич выпал. Я плюнула барону в лицо, но он только зубасто рассмеялся и грубо оттолкнул меня, наступив при этом на оружие.
— Успокойтесь, Наоми. Вы слишком взвинчены, а нам нужно поговорить. У меня к вам предложение.
— Не о чем нам разговаривать! — он только вновь усмехнулся.
— Не хотите говорить — воля ваша. Но слушать меня придется: если вы хоть на минутку отбросите гордыню, то поймете, что смогли зайти так далеко потому, что вас пропустили. Пожертвовав, между прочим, многими членами Семьи. Это должно дать представление о ценности вашей особы для дона.
— Что вы имеете в виду?
— Сотрудничество. Дон хочет сделать вас союзницей, Наоми.
Я рассмеялась. Смех выходил из горла кусками, и шлепался на плиты пола. Как рвота.
— Он вампир. Нежить, не имеющая души. Он пьет человеческую кровь!
— Посмотрите на это с другой стороны: вы ведь всё еще живы. — барон был спокоен, как манекен.
— Мне не нужна такая жизнь! — я наконец поднялась и подступила к Ростову вплотную, заглянув ему в лицо. — У меня осталось всего одно дело, всего одно: убить Витторио Лучано. Если придется покончить и с его отцом — прекрасно. Но я ни с кем не собираюсь договариваться. Слишком большой счет, слишком. И они заплатят.
Ростов оскалился.
— Вы, упрямая девчонка, заварили кашу, которую не могут расхлебать люди и посильнее вас! Неужели вы думаете, что сможете убить Мастера? Его защищает Печать, и если вы всё же добьетесь своего, она поработит вас! Убив Носителя, вы станете следующей!
— Я должна отомстить. На остальное мне плевать.
— Плевать? Теперь, значит, вам на всё наплевать! Ваши друзья погибли из-за того, что вы не хотели отступиться от меча Токугавы! Глупой стальной игрушки, фетиша, который вы ценили больше, чем жизни друзей и любимых!
У меня потемнело в глазах. Где-то на краю сознания брезжила эта мысль: если б не меч, ничего бы не было. Нет, не так: если б не я, не моё упрямство, Сашка бы не погиб. Не таким образом, не от моей руки. Не умер бы так жестоко.
— Этим мечом можно убить Ярриста! — прошептала, скорее как оправдание себе, чем Ростову. Он рассмеялся.
— Это он вам сказал? И вы поверили?
— Я сама хотела его убить. Чувствовала, что могу, и жаждала этого всем сердцем.
Барон подошел вплотную и вновь взял меня за плечи. Но не жестко, как в первый раз, а так, будто хотел удержать от падения.
— Дитя моё… В том, что вам хотелось убить Ярриста, меч не виноват. Прислушайтесь к себе и поймете, что этого хотелось вам. А меч? — он отступил. — Не более чем проводник вашей воли.
— Его касалась рука Бога!
— Ну и что? Господь создал этот мир. По сути, его руки касались всего, каждого дерева, каждого камня. Земля. Вода. Огонь… Всё сущее — акт Творения Господнего, и люди пользуются им от начала времен. Мы — создания Его.
— Но… Я убивала этим мечом Носферрату, и это было легко, будто…
— А ваша новая игрушка? — он потрогал носком туфли рукоять Бича, свернувшегося на мраморном полу. — Дело не в оружии, а в вас, Наоми! Это вам нравиться убивать. Вы сами — оружие.
— Это говорит предатель и негодяй? — онемевшими губами спросила я.
— Негодяй… — он будто попробовал слово на вкус, затем кивнул. — Хорошо, сойдемся на этом: я — негодяй, вы — убийца. Может, теперь перейдем к делу? Не хотите узнать, в чем заключается предложение дона Лучано?
— Не хочу. Лучше скажите, где его искать, чтобы я могла пойти и убить этого кровососа. — Ростов оскалился.
— Считаете то, что он пьет кровь — совсем немного, несколько глотков в год, при этом оставляя донора живым, здоровым и довольным жизнью, — ставит его ниже вас и позволяет грубить? Вы убивали без остановки последние три месяца! И всё еще смеете обвинять?
— Вампиры не люди! Не живые существа!
— Повторяйте это себе почаще. — Ростов наконец-то разозлился. — Знаете, как некоторые ортодоксальные вампиры называют людей? Скот. Мясо. Это оправдывает их в собственных глазах, помогает делать вид, что они всего лишь исполняют предначертанное. Чем вы отличаетесь от них? Но знаете, Наоми… Дон не такой. Он никогда не зовет людей пищей. Он относится к ним с уважением.
Я затрясла головой. Не надо его слушать. Он предал свою расу, я никогда не стану такой же, как он… Сколько угодно можно твердить, что вампиры хорошие. Но это ничего не меняет!
— Я убийца. Но я — одна. Вампиров — миллионы. Много среди них таких, кто уважает чужую жизнь?
Он сделал вид, что аплодирует.
— Как долго я ждал этого вопроса! Именно поэтому вы должны принять предложение Лучано, Наоми. Под его руководством, с его помощью, очистить мир от агрессивных ублюдков, мечтающих поработить человечество. С вашим талантом…
— Браво, консильери, браво!
Вито! Наконец-то он выполз из норы! Я приготовилась прыгнуть — не думая о последствиях, инстинктивно, но Ростов, развернувшись к вампиру, как бы невзначай перекрыл мне путь.
— Познакомьтесь, Наоми: Витторио Лучано, сын дона Фортунато. — Ростов светски повел рукой. — Вито, разреши представить тебе Наоми, урожденную баронессу Ямада.
Вито на меня даже не взглянул.
— Значит, вот кем ты нас считаешь, консильери? Агрессивными ублюдками? — он подходил всё ближе.
Поза Ростова изменилась. Расслабились плечи, ноги мягче уперлись в пол. И он всё время поворачивался так, чтобы находиться между мной и Вито.
— Для тебя я не консильери. Ты не глава клана.
Было видно, что слова барона задели вампира. То, как дернулись его губы…
— Отец скоро передаст Печать мне, и ты будешь вынужден подчиниться!
— Ты станешь Мастером в единственном случае: если убьешь старика. А дон тебе не по зубам, щенок.
Вампир бросил на меня лишь один яростный взгляд, и всё стало ясно. Он собирался убить Лучано, и для этого был нужен меч… Выжив после смерти Токугавы, он надеялся уцелеть и сейчас, убив того, кто его обратил. Украв Длань Господа, я провалила его план.
Я подобрала Бич.
— Ты не получишь меч Токугавы, Вито. — выскользнув из-за спины Ростова, я встала в стойку. Вампир улыбнулся.
— Наоми, отойдите! — в окрике барона был страх.
— Зовите меня Бэлль Морт, дорогой барон. Наоми умерла.
Вампир расхохотался.
— Помни, что говорил твой отец! Она под его защитой. — Ростов всё еще пытался прикрыть меня собой.
— Я убил её деда. Переловил всех её дружков; теперь пришла её очередь опуститься на самое дно.
— Ты не посмеешь! Отец запретил… — рванув рубашку, Ростов начал метаморфозу. Вампир вытащил меч, всё тот же но-дачи.
— Одно движение — и я отрублю твою поганую голову, пёс. Надо было сделать это раньше…
Ростов оскалился и приготовился к прыжку, но я его обошла, бросив через плечо:
— Остыньте, барон. Это моя битва.
Вито вновь рассмеялся, запрокинув голову.
Скользнув вперед, я хотела зацепить его меч Бичом, как цепью, и вырвать из рук вампира, но Вито увернулся и полоснул меня по груди. Майка лопнула, по животу потекло горячее. Я не удержалась от вскрика, он растянул губы в улыбке.
— Синоби никогда не умели драться, как воины. Трусливые плаксы.
Я атаковала, Вито парировал, сделал подсечку, заставив меня упасть и пролететь по мрамору до кованной скамейки. На полу осталась кровавая полоса. У вампира плотоядно дрогнули ноздри. Я поднялась и бросилась на него снова.
Он меня убьет. С дедушкиным мечом у меня был бы шанс, но сейчас… Он холоден, он скользит как тень и улыбается. Он играет со мной.
Это меня разозлило, придало сил и я умудрилась его достать. Несильно, всего лишь легкий порез на шее, но воротник его сорочки намок и потемнел.
— Скольких ты выпил, перед тем как прийти сюда? — спросила я, отскакивая назад.
— Сегодня меня навестили две девчушки с фермы. Знаешь, я люблю вино с наших виноградников. — всё это время мы кружили друг против друга. — Легкие нотки осенней листвы, привкус лавы… Но тебе этого не понять, синоби. Вас всегда набирали из простолюдинов — не так жалко пускать на пушечное мясо! — он достал меня еще раз. На этот раз — плечо.
— Яррист никогда не отдаст тебе меч!
— Есть много способов получить его. Например, в обмен на твою жизнь. Или на смерть. Я ведь могу обратить тебя, сделать своей служанкой… — он мечтательно закатил глаза: — Будешь ползать на коленях, никогда не поднимая головы, как и положено всякому отребью.
— Попробуй! — я сделала выпад и снова его задела. Хотелось горько рассмеяться: возможно, дать себя укусить — это самый простой выход… Но как-то я сказала Тристану, что самураи не сдаются.
Краем глаза я попыталась найти Ростова: на какое-то время выпустила его из поля зрения. Почему-то я беспокоилась о нём. Возможно, из-за тех детских воспоминаний о белом волке. Или из-за того, что он и вправду был готов сразится с Вито, чтобы дать мне уйти…
— Не ищи своего пса. — вампир усмехнулся, и мне захотелось хлестнуть Бичом поперек его надменной улыбки. — Он нам больше не помеха. Думаешь, я стану ждать, пока он набросится на меня сзади, как это делают все бродячие шавки?
— Что ты с ним сделал?
— Его усыпили выстрелом из ружья, и скоро отправят на живодерню. Правда, символично? Прикажу набить чучело, а затем поставлю в гостиной… Но тебя убивать я не буду, синоби. — он изящно уклонился от очередной атаки. — Перед отцом я должен быть чист: он видит, когда лгут.
Я попыталась обрушить на него шквал ударов, но мы дрались слишком долго. Раненая рука висела плетью, темнело в глазах. Сделав выпад, я промахнулась. Вампир рассмеялся.
— Тебя хорошо учили, синоби, ты продержалась дольше многих. Но с мечом надо родиться. Самураями становятся по праву рождения.
— Мой дед — чистокровный японский барон, ты же — ублюдок, полукровка. Токугаве заплатили тобой за безопасность, выбросили из семьи Лучано, как ненужную вещь.
Лицо его дернулось.
— Твой дед — презренный синоби! Такой же, как и ты! Он обманом проник в замок кобуна, и убил его! Не в поединке, не дав как следует подготовиться! Чтобы смыть позор, я должен истребить весь ваш род. Пришлось ждать почти двадцать лет, пока ты не вырастешь — в убийстве ребенка нет чести… Думаешь, я не видел тебя тогда? Я знал, что время придет, и мы еще встретимся.
Вито подал знак и из теней появилось несколько фигур. Они целились в меня из ружей.
— Тебе я тоже не дам возможности умереть как воину. У тебя будут связаны руки, мешок на голове, и ты будешь опозорена! Ты поняла? Перед смертью тебя изнасилуют, как безродную девку!
Он еще раз взмахнул рукой и мне в шею впилась стрелка. Ноги подкосились, фигуры перед глазами поплыли, в ушах раздался звон, и — пустота.
