Глава 19
НАОМИ
В лифте мне снова поплохело. Тошнота подкатила к горлу и стоило больших усилий не испакостить пол. Ввалившись в прихожую, я прилегла на ковер и закрыла глаза, стараясь дышать глубоко и ровно. Становилось то холодно, то жарко, в голове гудело.
Реакция на Алкагест, — подумалось отстраненно. Когда я была маленькая, тоже сильно лихорадило, рвало — организм избавлялся от токсинов. Несколько дней я исходила кровавым потом и оставляла на подушке клочья волос. Никодим за мною ухаживал. Обтирал влажной губкой, смоченной терпким травяным настоем, кормил, в редкие минуты просветления развлекал историями…
Неужели все эти радости ожидают меня и сейчас? Да нет, не может быть! Всего-то пара порезов. Это ведь не переломы и не сотрясение. Наверное, скоро пройдет. Вот, полежу немножко… Джутовый ковер приятно царапает щеку, легкий сквознячок охлаждает потную спину, а еще на черном не так видна кровь.
Пришла в себя от тепла. Я в ванне. И не в своей — точнее, той, что в гостевой комнате, а в огромной ониксовой чаше в покоях Тристана. И, хотя из пасти серебряного дракона бьет чистая струя, вода вокруг меня неприятного бурого оттенка и покрыта грязной пеной. Передернувшись от отвращения я попыталась встать, но ноги только скользили по гладкому дну.
— Эй, как дела? Пришла в себя? — на край чаши присел Тристан. Всё в тех же драных джинсах, чумаз… Значит, не так уж много прошло времени.
— Почему я в воде? — на мне всё ещё было кимоно. Подол его пузырями колыхался на поверхности, сковывая движения.
— Шелк прилип к ранам, нужно было отмочить. И ты была холодная, как ледышка. А теперь давай избавимся от этого тряпья, нальем чистой водички…
Оборотни не знают стеснения, но я вся посинела от неловкости, пока принц помогал мне стащить намокшие тряпки и заскорузлое от крови белье.
Когда чашу заполнила свежая вода, я смогла даже немного расслабиться. Плечо жгло и дергало, но вовсе не так сильно, как ожидалось. Рука только не двигалась.
— Если бы не пояс с этим дурацким бантом на спине, быть бы тебе калекой. — Тристан осторожно смывал тряпочкой остатки грязи и крови с моей кожи.
— А ты как? — наконец-то можно говорить нормально, не икая от холода и слабости.
— Офигенно. Помогаю принимать ванну красивой девушке…
— Я имела в виду твои раны.
— Не беспокойся. Всё путем.
Мне было видно, что штанина джинс, порванная почти по всей длине, промокла от крови. Всё это время Тристан ухаживал за мной, совершенно не думая о себе.
— Снимай штаны и лезь в воду. — сомневаюсь, что предложить такое парню — уместно для воспитанной девушки, но… сейчас это казалось правильным.
— Ты уверена?
— Места более чем достаточно. И тебе тоже надо вымыться. А то псиной разит.
Тристан сел позади меня, осторожно обнял и принялся вылизывать рану в плече. Я закрыла глаза. По коже растекся жар, в висках застучало.
Он принц. А кто я? Случайная попутчица? Товарищ по оружию? Фальшивая принцесса… Ну и пусть. Я тоже хочу быть счастливой! Любить, быть любимой. Не ловить мимолетный взгляд, собирая, как нищенка, крохи одобрения, а чувствовать, что я — единственная.
И, самое главное, — не убивать. Перестать быть киллером.
Повернувшись, я стала целовать его глаза, губы, щеки… Тристан обнял меня сильнее, прижал к себе и улыбнулся. На какое-то время можно забыть о ранах, не так уж и больно. Алкагест, наверное, действует.
…Тристан донес меня до кровати. Хотелось спать.
— Надо рану зашить. — нашла в себе силы промямлить я. — А то заживать долго будет и шрам останется некрасивый… — а в ответ — тишина. — Эй… Ты что, заснул?
— Нет. Просто думаю, как быть.
— Да как тут еще быть? Тащи аптечку! Вколем обезболивающее, вытащим пулю, заштопаем… Что такого-то?
— У меня нет аптечки.
— Ктулху тебя заешь!
Я только что сообразила: оборотням не нужна первая помощь. Они или восстанавливаются сами или умирают. В основном.
— Никуда не уходи! — Тристан вдруг сорвался с места, а я даже не пошевелилась. Куда я денусь-то с подводной лодки?
— Вуаля! — принц поставил на кровать серебристый чемоданчик, подаренный бароном.
Я заглянула внутрь: бинты, стерильные упаковки с цеплючкой, пневматические шприцы… Армейская аптечка! Причем самого лучшего разбору. Каким предусмотрительным оказался этот Ростов. А всё-таки, почему он взялся опекать незнакомых ему людей? Не за красивые же глаза?
— Надо бы разузнать об этом бароне. Какой-то он шибко хитрый. И слишком много знает, тебе не показалось?
— Уже. — Тристан, сверяясь с инструкцией на внутренней стороне крышки чемодана, раскладывал шприцы по цветам.
— В смысле?
— Я приказал нарыть на него всё, что получится.
— О. Никак не могу привыкнуть, что ты принц, твое скорокоролевское. Реверанс потом сделаю, ладно? А то вставать лень… Или вам больше нравится, когда ручку целуют?
— Так и будешь язвить?
— Ну, должны у меня быть свои маленькие радости?
Покопавшись в аптечке, я отобрала несколько шприцев: болеутоляющее, антибиотик, коктейль витаминов. Затем вспомнила про Алкагест, и всё, кроме анастетика, отложила.
Цеплючка, укладываемая Тристаном на раны, стягивала края кожи не больно, но противно. Со временем она растворится, оставив тонкие, едва заметные швы. Я кусала губы, стараясь не шипеть.
— Значит, Яррист — твой крестный? — надо было отвлечься, хоть чем-то. — Ну, ты как-то сказал, что он — крестный отец наследника…
— Запомнила, значит.
— И когда ты станешь королем?
— Через два года.
Святые Серафимы! Так скоро?
— Твоему папе, насколько я помню, несколько тысяч лет — и ничего, живет себе… Зачем ему наследник?
— Оберон берет отпуск. Лет на двести, минимум.
— А сколько тебе самому? — пришло в голову, что я этого не знаю.
— Двадцать пять.
— Всего-то? Я думала, ты — тоже древний… Неужели у короля сидхе больше не было детей? За всю долгую-предолгую жизнь?
— Были. — Тристан собрал использованные шприцы, смятые упаковки, окровавленные тампоны и запихал весь мусор в пластиковый пакет. — Дайре и Эйлил погибли во время последней войны с Фоморами, Бранвен — десять лет назад, Этайн — совсем недавно. Тогда отец и объявил наследником меня… — он замер с мешком в руках.
— Что?
— Я только сейчас понял, что две последние смерти могли не быть случайными.
Он достал бинт.
— А как же Дирг? Подожди… Он — не сын Оберона, да? — это было очевидно, стоило представить их рядом. Как выглядит король, я припомнила по нескольким телевизионным передачам, и, если немного подумать, Тристан на него очень похож… — А Маха — и вправду твоя мать?
— Биологическая: кровь Махи нужна для усиления метаморфного гена. Моей настоящей матерью была Ольвен, вторая жена отца. Она выносила меня. И воспитала.
Больно мудрено всё это. Наверное, таковы традиции всех королевских семейств: запутывать генеалогию так, чтобы никто, кроме специальных людей, не мог разобраться…
Закончив, Тристан улегся рядом со мной навзничь и заглянул мне в глаза.
— Ты выйдешь за меня замуж? — я растерялась. Наверное, каждая девушка мечтает услышать эти слова…
Воображаю: я, в длинном красном платье, напротив — принц в алмазной короне, цветы, подарки, салют в честь молодой пары… И тут появляется Яррист. Боюсь, такой свадьбы мне не пережить.
— Ты сам говорил, что межрасовые браки у вас запрещены. — губы слушаются плохо и почему-то хочется плакать.
Я ведь знала, что лучше быть одной! Терять слишком больно, это просто невыносимо. Лучше вообще никого не любить. Никогда.
— Я стану королем. Изменю закон. Это потребует времени, но…
— Прости. Давай не будем об этом. По крайней мере, пока.
Я его поцеловала. Тристан ответил, а потом грустно улыбнулся. Наверное, он всё понял. Два года… Ну что ж, не так уж и мало. С нынешним образом жизни я могу просто не дождаться коронации.
