Кристине было плохо. Она глубоко вдохнула и выдохнула и еще раз попыталась растолковать непонятливому клиенту, почему не может предоставить ему бесплатный перелет бизнес-классом. Одновременно она жестами объясняла практикантке, где лежат анкетные бланки для китайской визы. Потом положила трубку и пошла в туалет, держась за заваленные рекламными проспектами полки, чтобы не потерять равновесия. Кристина успела даже закрыть дверь на крючок, а потом ее вырвало над унитазом.

Вот уже несколько дней ее мучили эти приступы рвоты, сопровождавшиеся головными болями. Кристина чувствовала, что силы ее на исходе. На работе она едва не теряла сознание, а дома засыпала перед включенным телевизором. По утрам ее будила Тита Несс, филиппинская горничная, потому что будильник не мог поднять Кристину с постели. Два раза она выключала его и засыпала снова, а в бюро появлялась только к обеду.

Теперь все. Баста. Сегодня она пойдет к врачу, впервые за много лет. Кристина была не из тех, кто сильно печется о здоровье, будь то свое собственное или своих близких. В противоположность Полу, которого беспокоило каждое пятнышко на ее коже, который замечал малейшую бледность на ее лице и каждый раз придирчиво осматривал все ее родимые пятна. «Ты ничего не понимаешь», – повторял он в ответ на ее подтрунивания.

В отличие от Пола, Кристина полагала, что никто и ничто в этом мире не избежит своей судьбы. Коль скоро конец предопределен, оттянуть его не удастся, каким бы печальным или несправедливым это ни казалось. Поэтому Кристина крайне редко и неохотно соглашалась на плановые медицинские обследования, несмотря на все уверения Пола. Фаталисты редко отличаются мнительностью в отношении собственного здоровья.

Но сейчас ей хотелось бы видеть его рядом. Что он забыл в этом своем Шанхае? Только ли желание помочь ее брату удерживало его там? Вчерашний телефонный разговор получился уж очень таинственным, хотя Пол и пообещал объяснить все позже. А сейчас он и вовсе недоступен по мобильному, а значит, снова придется ждать вечернего звонка из отеля.

Во рту ощущался отвратительный кисловатый привкус, и Кристина тщательно почистила зубы. В кабинете практикантка освободила погребенное под грудой каталогов кресло и заварила для Кристины травяной чай. Кристина прикрыла глаза. Неужели причина всему – поездка к брату? Может, она подцепила в Китае какой-нибудь вирус или это симптомы более серьезного заболевания? Сестра одной ее подруги тоже поначалу жаловалась на головную боль и приступы рвоты, а потом умерла от опухоли головного мозга. «Главное, чтобы Пол ничего не узнал», – решила Кристина. Но тут раздался звонок от одного важного клиента, с которым надо было срочно переговорить. Кристина облегченно вздохнула и взяла трубку.

* * *

Вечером Кристина, как и обычно, если только не была у Пола, сидела с матерью перед телевизором. Та полгода назад переехала в маленькую квартирку тремя этажами ниже и заходила каждый день. Джош в своей комнате был занят новой компьютерной игрой, Тита Несс гладила в спальне белье.

Действие мыльной оперы происходило во времена династии Мин. Дочь с матерью молча смотрели на экран. Обычно они ужинали вместе и могли за весь вечер не перекинуться ни единым словом. Мать ни о чем не спрашивала, да и Кристина не была настроена ни говорить, ни слушать. Совершенно не чувствуя аппетита, она ковырялась в миске с рисом, искоса поглядывая на мать, и думала о том, как сможет о ней заботиться, если дела в туристическом бюро и впредь будут идти так же плохо. Положенной по страховке суммы не хватит даже на аренду квартиры, а пенсии мать не получала. Вероятно, чтобы хоть как-то выкрутиться, им снова придется жить вместе, рассчитать Титу Несс, а заботу о Джоше переложить на мать. Подобная перспектива, конечно, совсем не радовала Кристину, но и не особенно пугала. Дети должны заботиться о родителях, какими бы те ни были. Расстраиваться по этому поводу – бесполезная трата времени и нервов. С другой стороны, можно подумать и о переезде на Ламму. В финансовом плане, безусловно, лучший вариант, но Кристине было жалко Пола. Уживется ли он, при всей своей любви к китайской культуре, с ней, матерью и Джошем под одной крышей? Стоит ли подвергать его подобному испытанию?

– Мама? – позвала Кристина.

Но мать не слышала, погруженная в любовные интриги императорского двора. Кричать у Кристины не было сил, равно как и рассказывать о Шанхае и своей поездке к Да Луну. Она должна щадить себя, так сказал врач. Меньше работать, не волноваться, отдыхать. Через два дня будут результаты анализов, тогда он скажет больше. Разговор с матерью о брате – последнее, что ей сейчас нужно. Кристина представила себе ее округлившиеся глаза, вопросы, слезы – и снова все заслонила черная фигура бескрылого ворона на подоконнике. Почему все-таки мать ни разу не попыталась разыскать сына? Кристина не чувствовала в себе сил ворошить семейные тайны. Тем более что после сорока лет замалчивания проблема не представлялась такой уж срочной.

Проснувшись, Кристина обнаружила себя на диване перед включенным телевизором. Взглянула на часы – скоро полночь. На дисплее мобильника высветился номер Пола. Должно быть, телефон звонил долго, прежде чем она проснулась. Слушая рассказ Пола, Кристина отчаянно пыталась собраться с мыслями. Мертвые рыбы, мертвые кошки, Япония, Минамата, ртуть. Ее невестка была отравлена. Кристина села на диване и погасила экран нажатием кнопки на пульте.

– А что, если в лаборатории ошиблись? – спросила она Пола.

– Не могу себе такого представить.

– Но ты в Шанхае, не забывай. Ты уверен, что у них есть для этого все необходимые препараты?

– Кристина! У них самая быстрая в мире железная дорога и самый высокий в Китае небоскреб. Думаю, определить содержание ртути в человеческом волосе им вполне под силу. Насколько мне известно, это совсем не сложный анализ.

Кристина наморщила лоб:

– Значит ли это, что она может выздороветь?

– Нет же, черт вас всех подери! – Пол закричал так громко, что Кристина на несколько сантиметров отвела трубку от уха.

Она не помнила, чтобы он когда-нибудь так выходил из себя.

– Прости, я только спросила. Почему ты так сердишься?

– Потому что твои племянник и племянница спрашивали то же. И потеряли интерес ко всей истории, как только узнали, что в судьбе матери все равно ничего изменить не удастся.

– Ну и что? – удивилась Кристина. – Что тебя так возмутило, не могу понять…

Пару минут Пол сопел в трубку, прежде чем заговорить снова. Судя по голосу, он с трудом сдерживал гнев.

– Если мои подозрения подтвердятся, речь пойдет не только о Минь Фан. В этом случае пострадала вся деревня, и, возможно, не только эта. Надо будет принимать меры.

Кристина вздохнула. Иностранец остается иностранцем, как бы хорошо он ни говорил по-китайски и как бы ни старался понять китайский образ мысли. Любая культура имеет границы, которые чужаку не преодолеть, и Пол, очевидно, подступил к последнему рубежу.

– Как ты можешь этим возмущаться? – повторила она. – Ты, который так хорошо знает Китай? Моя мама сорок лет живет в Гонконге, но я не представляю себе, что должно произойти, чтобы она обратилась в полицию. Она никогда ни на кого не заявляла, потому что один вид прокурора или судьи вызывает у нее панический ужас. Помню, как-то раз к нам постучался полицейский. Он всего лишь хотел передать кое-что на словах нашим соседям. А мама после этого не могла успокоиться несколько дней. Так глубоко засел в ней этот страх. И это после сорока лет жизни в Гонконге! Так чего же ты ожидал от Инь-Инь и… как там зовут ее брата?

– Сяо Ху. – Пол помолчал. – Я ожидал, что они не смогут спокойно смотреть, как гибнут ни в чем не повинные люди. Я требую слишком много, да?

– Нет… Или да. Не знаю. Лично я понятия не имею, что делала бы на их месте.

– Но если в Гонконге кто-то будет сливать яды в резервуары с питьевой водой, ты ведь не будешь сидеть сложа руки?

– В Гонконге – да. Но я не знаю, что стала бы делать в таком случае в Китае – молчать, нанимать адвоката или обращаться в полицию. А ты уверен, что идешь по правильному пути?

Кристина почувствовала, как к горлу снова подступает тошнота.

– Да, – ответил Пол.

Кристина хотела спросить, насколько он серьезен. До сих пор она знала Пола как человека мягкого, совершенно не напористого и не склонного к агрессии.

– Правда? – только и спросила она.

Голова кружилась от наполнившего рот кислого запаха. Только бы ее не вырвало на диван.

– Нет, конечно нет, – раздался в трубке раздраженный голос Пола. – За кого ты меня держишь, в конце концов? Я не настолько продвинулся в расследовании, чтобы быть уверенным на все сто. Сначала нужно собрать факты, все сопоставить. Потом будем решать, стоит ли подключать полицию или нанимать адвоката. Но твои родственники не проявляют ни малейшего интереса, и этого я понять не могу.

Теперь Пол говорил тихо, в его голос как будто даже закрались нотки неуверенности.

Кристина решительно поднялась с дивана:

– Все это не твое дело, тебе не кажется? Вспомни историю с Майклом Оуэном. В тот раз тебе повезло, все могло закончиться гораздо хуже. И комиссар Чжан – твой единственный друг и союзник, который, возможно, согласится помогать тебе и на этот раз, – работает в Шэньчжэне. Далековато, я бы сказала…

– Я знаю, – перебил ее Пол.

– Когда ты вернешься? Я соскучилась, – прошептала она, стараясь ничем не выдать своего состояния.

– Надеюсь, завтра утром, в крайнем случае в субботу. Все зависит от того, есть ли билеты на ближайшие рейсы.

– Только без глупостей, ладно? Будь осторожен.

Кристина направилась к ванной комнате. Нужно было срочно завершать разговор, пока Пол обо всем не догадался.

– Спи спокойно.

Она положила мобильник на край раковины и подняла крышку унитаза.

– Тебе того же. Спокойной ночи.

Кристина успела нажать кнопку слива, а потом наполнившая рот зловонно-кислая волна устремилась наружу.