Глава 6
Территория Содружества. Харанская республика. Пустотный искусственный сателлит на орбите столичной планеты «Вел-Дар». Техцентр. Комната симуляций.
Из-под толстых подошв высоких ботинок доносится хруст раздавленных мелких кусочков стекла на бетонной поверхности. Вслед за ним прилетает легкий ветерок с запахом горящей резины и пластика.
Вокруг городские развалины. Здания с начисто снесенными верхними этажами. Рухнувшие стены, обнажающие нутро домов, словно после вскрытия. Разбросанные в хаотичном порядке обломки конструкции от бывших ранее целых построек.
Кое-где виднеется пожар. Стоящие чуть в отдалении небоскребы зияют огромными проплешинами, откуда поднимаются клубы густого черного дыма. Шоссе покрыто воронками, многочисленными рытвинами. На обочине замерли мертвые остовы наземных авто и воздушных флаеров. Повсюду пыль и грязь.
Современный мегаполис стал жертвой войны.
Широкие проспекты, ранее сияющие чистотой, бесследно исчезли заменив заваленные хламом улицы. Уютные скверы с удобными лавочками превратились в прах после применения термо-плазменных бомб. Сверкающие красивые здания сотнями этажей, уходящие в затянутые грязными облаками небеса, трансформировались в исковерканные уродливые башни, готовые в любой момент рухнуть вниз бесформенной кучей строительных блоков.
Все кажется настолько реальным, что не вериться в искусственное происхождение окружающего мира, созданного фантазией искинов Техцентра.
Можно вдохнуть воздух и ощутить, как пахнет в современном городе, затронутом боевыми действиями. Можно наклонится и поднять с земли камешек, бывший совсем недавно частью какого-нибудь строения. Можно даже взять стекляшку и провести себе по руке, ощущая порез и глядя на капельки крови, медленного выступающие из небольшой ранки.
Абсолютное погружение с полноценным воздействием на все органы чувств.
На мне обычный комбез армейской модели для рядового состава. В руках стандартная импульсная винтовка, принятая на вооружении многих стран в качестве основного оружия планетарной пехоты.
Привычные навороты, типа единой боевой сети, отключены. Никаких шлемов с прицельными комплексами, никаких имплантов с функцией тактики боя.
Действовать позволено только по старинке: навел мушку на цель — спустил курок. По-другому не получится.
Иного сдача по «Тактике ведения одиночных боевых действий на поверхности атмосферных планет» 7-го, максимального ранга, не предусматривала.
Это уровень мастера, не начинающего и не эксперта. Высококвалифицированный специалист должен уметь обходиться минимумом для достижения тех же результатов, где другие задействуют весь комплекс доступных технологических приспособлений, облегчающих солдатам ведение боевых действий.
Замахнулся на высшую ступень, будь готов к хардкору. Или забудь об этом и не отвлекай работников Техцентра.
Противный скрежет железа о камень справа. Винтовка как будто сама прыгнула в боевое положение, упираясь в плечо эргономично выверенным прикладом.
Выстрел. Импульс сжатой энергии полетел к противнику.
Небольшой дроид еще не успел толком появиться из-за куска полуобвалившейся стены, как его передняя часть, утыканная сенсорами, разлетелась мелкими брызгами металла и пластмассы.
Еще один посторонний шум поблизости. Разворот с опусканием на правое колено. Выстрел.
Спустя мгновение, другой стальной болванчик отправляется на переработку.
Перед глазами появились маркеры, отмечающие путь до конечной точки назначения. Высокие желтые столбы четко указывали дорогу в течении короткого промежутка времени.
Глупец начал бы ее запоминать и пошел бы по отмеченному маршруту, напичканному ловушками по самое немогу, где обязательно бы сдох максимум через десять минут.
Хотя таких идиотов отсеивали еще на стадии опроса о ручном вооружении, правилах обращения, сборки-разборки, методах ремонта легких неполадок.
К счастью, я не из таких, поэтому обратил внимание лишь на самый последний светящийся столб. Там располагался бункер для захвата, как итоговая мишень.
— Надеюсь они сюда крыс не завезли, — негромко произнес я, оглядываясь.
А потом резко побежал влево, на ходу стреляя в выползающего из-под широкой бетонной плиты боевого дроида, похожего на черепаху.
Прыжок с разбега через провал в фундаменте уничтоженного здания. В воздухе развернулся и продолжил стрельбу.
Жесткое приземление, кувырок для гашения ускорения, вскочил на ноги, снова бег на пределе сил, стреляя по новым роботам, обильно вылезающим из развалин, как тараканы. И параллельно с этим уворачиваясь от ответного огня.
Добивать или окончательно уничтожать абсолютно всех врагов не обязательно. Главное остаться в живых и добраться до конечного пункта.
Резкий спринт чередовался с переходом на шаг чуть ли не вприсядку. Пару раз пришлось укрываться и пережидать прохода беспилотных платформ, медленно проплывающих по воздуху на метровой высоте. Бросаться на танки с антигравами, напичканных оружием, с одной винтовкой глупо и абсолютно бесперспективно.
На середине пути, находясь за небольшим обломком, я вдруг очутился в абсолютной темноте.
— «Проверка навыков стрельбы на звук», — раздалось в голове, объясняя произошедшее.
Ничего себе! Такого раньше вроде не было.
Ругнувшись на слишком буйную фантазию разработчиков программы имитации, я застыл на месте, прислушиваясь к окружающему миру.
Скатывающиеся мелкие камешки по склону мусора заставили рывком развернуться назад, стреляя в направлении шума. Взрыв и затихающее потрескивание разбитых электронных схем показали удачность попадания энергетического импульса.
Приглушенный свист работающего ускорителя наверху дал понять, что появился медленно летящий дрон, по типу земных коптеров.
Выстрел. Мимо. Коррекция прицела влево. Еще один. Попадание.
После — поражение еще двух дроидов, и окружающая реальность наконец снова проступила из беспросветной темноты.
Дальше опять бег с препятствиями по кучам мусора из бетона, стекла и пластика. Преодолевая сопротивление враждебных механических противников, я несся вперед по руинам некогда технологически развитого города.
Вдруг реальность снова изменилась резким скачком. Вместо мрачного разрушенного мегаполиса в ранних сумерках меня забросило в прерию, сияющего солнечным днем.
Дохнуло жарой, штурмовая винтовка в руках отяжелела, она превратилась в снайперский комплекс.
Перед взором промелькнуло еще одно сообщение от компьютера Техцентра, разъясняющая изменение ситуаций.
— «Отработка навыков для поражения целей на дальних расстояниях».
Просто и доходчиво. И сбоку таймер, с предложением занять более выгодную позицию до появления противников.
Выступающая из пыльной земли скальная гряда неподалеку показалась отличным местом для встречи с новыми испытаниями.
Забраться наверх после модификации оказалось так же легко, как перескочить пару ступенек на крутой лестнице. Небольшое усилие и я устроился наверху, разложив сошки устойчивости под дулом изменившейся винтовки.
Двадцать усиленных энергетических зарядов. Семнадцать быстро двигающихся целей в форме опять-таки роботизированных фигур, приближающихся откуда-то из-за горизонта.
Увеличение, наведение, прикидка в уме на возможное упреждение. Выстрел.
Повторить еще раз. Затем еще и еще. В принципе ничего сложного, если забыть скорость с какой механические твари бежали, рыская из в стороны в сторону чуть ли не каждую секунду по изломанным траекториям.
Опять смена сцены. Теперь уже утопающий в полумраке коридор офисного здания. Винтовка исчезла, вместо этого на боку появился держатель с ручным импульсником.
Пробежка внутри помещения с полной зачисткой заняла чуть меньше десяти минут. Два этажа, три десятка комнат, тридцать один подстреленный дроид. Без сканеров раннего обнаружения, без детекторов движения, без ночного зрения, только полагаясь на точный глаз и твердую руку.
Четко, хладнокровно, без суеты. Под конец я представлял себя этаким ковбоем, случайно оказавшемся в постапокалиптическом мире, населенным странными железными созданиями.
Снова смена декорации. Мегаполис в огне вернулся. Как и конечная точка, ставшая значительно ближе.
Дорога до бункера и его взятие заняло еще минут тридцать.
Стоя у разбитого вдребезги приборного пульта условного узла обороны, я неторопливо проверял уровень батареи боепитания, прикидывая про себя где по пути мог еще сэкономить.
На последнем этапе, некоторые встреченные в узких переходах подземного убежища дроиды можно было, наверное, завалить и так. Если хорошенько постараться. Или такой способ поражения целей не считается?
— «Тестирования закончено. Ваш результат — 97.6 %»
— «Начата загрузка следующего этапа».
Свет моргнул, и я ощутил на себе появление новых предметов. Шлем на голове, на комбезе защитные пластины из облегченной брони, перчатки, наручный комп на левом запястье, перед глазами лицевой щиток с активированным дисплеем в боевом режиме.
И все началось по новой. На этот раз в крутой экипировке планетарного пехотинца.
— Дубль два, блин, — ругнулся я и тем не менее снова пошел вперед, вскидывая винтовку к плечу…
Тестирование продолжалось несколько часов. Я находился в программе симуляции подтверждая на практике навыки по изученным специальностям седьмого ранга.
На борту кораблей, в открытом космосе, на поверхностях планет, в оружейных мастерских с набором первоклассного оборудования, на закрытых аренах в рукопашных схватках — где я только не побывал пока доказывал, что действительно освоил закаченную через нейронную сеть информацию.
Среднее значение у меня не падало ниже девяносто пяти процентов, что являлось отличным результатом. О чем мне не преминули сообщить по окончанию экзаменов. У них давненько за один раз не сдавали столько подтверждающих тестов, выдавая при этом настолько высокие показатели.
— «Рукопашный бой» — 7 ранг.
— «Тактика ведения одиночных боевых действий на поверхности атмосферных планет» — 7 ранг.
— «Тактика ведения групповых боевых действий на поверхности атмосферных планет» — 7 ранг.
— «Тактика ведения одиночных боевых действий в пустоте» — 7 ранг.
— «Тактика ведения групповых боевых действий в пустоте» — 7 ранг.
— «Стрелковые оружейные системы, легкий и тяжелый тип, класс „А“ и „Б“» — 7 ранг.
«Пустотные боевые скафы класса „А“»— 7 ранг.
Все освоено, все подтверждено, на все выданы соответствующие сертификаты, указанные в регистрационных личных данных.
И как итог последних недель нахождения в Харанской республике:
— «Боевые межсистемники большого типа» — 5 ранг.
Включающей целую россыпь вспомогательных подбаз: «Навигация», «Энергосистемы», «Орудийные системы», «Связь», «Структурное строение корпуса», «Система жизнедеятельности» и «Корабельные энергетические щиты», «Пилотирование большого межсистемного корабля».
Для полноты не хватало тактики по боям в пустоте, желательно тоже хотя бы пятого уровня.
К сожалению, с этим придется повременить, переложив основную заботу на плечи специализированного искина последнего поколения, установленного на крейсер.
Несмотря на более чем напряженный день, чувствовал я себя превосходно. Усиленное нанитами тело легко переносило нагрузки, как физические, так и интеллектуальные. Импланты позволяли находиться в тонусе все время, оставаясь сильным, быстрым и предельно сконцентрированным.
Удостоверившись, что все в порядке и что записи в нейросети изменились, я попрощался с сотрудниками Техцентра, проводивших меня уважительными взглядами.
Подходя к створкам дверей до меня донеслась фраза, сказанная приглушенным голосом одним техником другому:
— … говорил же — побьет прежний рекорд, он как зашел в приемную, я сразу понял, что сегодня обновим таблицу.
— … ну да, полный модификант, к тому же чистокровный сингариец, — ответил сосед слегка недовольным тоном. — Держи свой выигрыш…
Я качнул головой. Нашли развлечение, заключать пари на клиентах. Отличная у них работенка, ничего не скажешь. Зато второй теперь два раза подумает, прежде чем ставить против сингарийца. Тоже неплохо. Поддерживать репутацию своих вроде как нынешних соплеменников никогда не помешает.
Пройдя до ближайшего пассажирского лифта, ходившего по системе горизонтальных и вертикальных шахт по всей станции, я отправился в док, где меня ждало вызванное космотакси.
Еще утром, отправляясь в Техцентр, я выписался из отеля, переслав все немногочисленные вещи на верфи. Основные работы там уже закончили, осталась сущая мелочь, так что я решил переехать на борт нового собственного корабля.
* * *
Территория Содружества. Харанская республика. Пустотные корабельные верфи компании «Секура». Легкий ударный крейсер «Разбойник».
Харанский крейсер класса «А» модели «Разрушитель» серии «Кочевник», с конфигурацией оснащения «А-5» являлся не просто хорошим боевым межсистемником.
На данный момент этот корабль представлял вершину инженерной мысли в сфере создания военных кораблей. Передовым продуктом лучших корабелов галактики, если позволите.
Несомненно, в Содружестве встречались и более мощные и более быстрые и более защищенные звездолеты.
Однако по совокупности параметров, этот черно-красный красавец мог запросто поспорить с эскортными крейсерами самого Императора.
— Любуетесь? — спросил инженер, выходя из правого коридора на обзорную галерею.
— Да, — ответил я.
Пришвартованный в открытых пустотных доках Разбойник даже неподвижный, облепленный монтажными решетчатыми конструкциями, внушал уважение грозным силуэтом с легко угадываемым предназначением.
Весь его вид буквально кричал о войне. Стоило на него взглянуть, как воображение сразу рисовало картину масштабных космических битв.
Даже полный профан, ни разу не видевший в своей жизни космические корабли, с первого взгляда сразу бы понял, что это боевой межсистемник.
— Обратите внимание на расположение сот-ангаров для дронов, — сказал главный специалист харанской кораблестроительной компании.
Подняв руку, он запустил на запястье голограмму с наручного компа. В воздухе повисла виртуальная зеленая проекция макета крейсера. Задняя нижняя часть центрального сегмента окрасилась красным.
— Здесь мы разместили беспилотники. В два ряда, по десять единиц с каждой стороны.
— Вижу, — ответил я сначала глядя на голограмму, а затем переводя взгляд на реальную модель в космосе за окном. — Они одновременно могут стартовать или в определенной последовательности?
— В этом-то как раз и проблема. Точнее не проблема, а некоторое уточнение. В пустоте их можно выпускать единой группой, одновременно. А вот в плотных слоях атмосферы лишь по два за раз. Иначе нарушается центр тяжести корабля. Возможно возникновение чрезвычайных ситуаций. Слишком большая масса у двадцати боевых перехватчиков. Разовый запуск может сильно повлиять на курс полета. Произвести необходимую коррекцию в космосе намного проще, чем в атмосфере планет. Имейте это в виду.
— Хорошо, я понял, — ответил я, не отрываясь от разглядывания своего нового корабля. Он был намного больше прежнего имперского эсминца. — Есть что-то еще, что мне необходимо знать?
Инженер покачал головой.
— Да в общем-то нет. Все остальные особенности полностью соответствуют заявленным требованиями заказа. Включая оформление внутреннего интерьера. Подрядчики постарались и успели завершить все работы,
так же, как и наши техники. По сути, все готово, можно начинать ходовые испытания.
— Вы уже пробовали запускать системы на полную? За исключением двигателей, разумеется.
— Да, все бортовые системы работают в пределах нормы. Мы даже провели проверку присланных дроидов и включали искин «Полководец». Не специально — вынужденно. Для погрузки машин на корабль.
— Кстати, что там с их размещением?
— Все в порядке. Гнезда хранения, мобильный реактор для подзарядки, управляющий искин — комплекс «Эшелон-2» полностью установлены в одном из отсеков трюма.
— Возможность десантирования оборудована? Я, как вы помните, попросил вас разместить наружные персональные выходные шахты с десантными капсулами.
Инженер энергично закивал.
— Это тоже сделано. Комплекс «Пробой-4» позволяет всем дроидам модели «Аминак-Л» покидать борт корабля при помощи десантных капсул. Всю сотню можно сбросить один за другим всего за три с половиной минуты после начала десантирования. Максимальный потолок прыжка — триста километров на планеты с биосферой типа от «G-4» до «G-9».
Я задумчиво потер подбородок.
— То есть, выброска со сверхвысоких орбит невозможна?
— Совершенно верно. Капсулы не рассчитаны для таких высот. Зато они многоразового использования. Одновременно с ними запускаются ложные цели-ловушки для обмана вражеских систем ПВО и ПКО.
Корабел сделал пас рукой, вызывая изображение веретена с утолщением посередине.
— После посадки, дроиды выбираются наружу и приступают к выполнению приказа, — веретено острым концом вонзилось в землю, на боку отъехала стенка, выпуская наружу человекоподобного робота. — По окончанию, капсулу можно забрать и установить снова.
— Ресурс? — коротко спросил я.
— Пятьдесят выбросов. С заменой топливных элементов тормозных двигателей после каждой посадки.
— Неплохо, — вынужденно согласился я.
Инженер неожиданно покосился за мою спину, расплываясь в улыбке.
— А вот и пилот-испытатель. В первый полет именно она поведет ваш корабль.
Я повернулся. К нам по коридору подходила женщина. Невысокого роста с худощавой фигуркой, облаченной в летный военный костюм неизвестной мне марки, она привлекала внимание абсолютным отсутствием растительности на голове и непропорционально большими глазами с необычными лиловыми зрачками. Бледная кожа еще сильнее подчеркивала далеко необычную внешность пилота.
Даварианка. Первый раз встречаю представительницу этой расы в живую. У них в материнской системе звезда испускает какое-то особо сильное излучение нестандартного спектра, вызывающее мутацию у всех, кто прожил там хотя бы пару сотен лет.
Излечиться от последствий можно и вполне за умеренную плату, но кроме смены внешних признаков никаких последствий для здоровья местное солнце не несло. Так и оставили, не став проводить поголовное лечение. Один из имперских научно-исследовательских институтов предлагал провести эксперимент для нормализации звезды, но даварианцы, конечно же отказались, так как ученые не давали стопроцентной гарантии успеха. Их можно понять, вдруг яйцеголовые разнесут всю систему своими опытами на мелкие атомы. Кто этих умников знает…
Заметив с каким вниманием, я ее изучаю, подошедшая женщина улыбнулась.
— Первый раз видите даварианку? — спросила она довольно мило улыбаясь.
— Если честно — да, — ответил я, вежливо растягивая губы в ответной улыбке.
Диковинный облик притягивал почище магнита. Огромные круглые глаза, небольшой нос, слегка острые скулы и полные фиолетовые губы создавали весьма привлекательное и необычное лицо. Лишенная растительности голова нисколько не портила экзотический облик, скорее наоборот, подчеркивала необычную красоту.
Прямо инопланетянка из земных фантастических фильмов.
— А я первый раз встречаю сингарийца, — ответила она.
И вдруг озорно подмигнула правым глазом и сразу же жизнерадостно рассмеялась, слегка запрокидывая голову назад.
Отчего мы с инженером тоже заулыбались. От женщины исходили волны тепла и веселья.
Есть такие люди, которые своим одним присутствием оказывают на окружающих влияние, вызывая положительные эмоциями с хорошим настроением. Она была как раз из таких.
— Грэса Кара Нлас давно работает с нашей компанией проводя проверку кораблей перед передачей заказчику.
— Макс Вольф, — представился я.
— Я знаю, очень приятно, гра барон, — ответил женщина все также сверкая приветливой улыбкой. — Хотите экскурсию? Я обожаю ваш корабль. За месяц пока шли работы, успела буквально влюбиться в него.
— Почему бы и нет? Я сам его еще толком не успел осмотреть.
— Отличная идея, — воодушевленно заметил инженер, восторженно глядя на даварианку.
Такой настрой и обожание по отношению к пилоту женского пола, вызвали у меня закономерный интерес.
Я покосился на хоть и абсолютно безволосую, но зато вполне привлекательную лицом и с ладной фигуркой Кару и мысленно усмехнулся. Кажется, главный спец в компании «Секура» по уши влюблен в очаровательного штатного пилот-испытателя.
Мы неторопливо направились вдоль обзорной галереи тянущуюся полукругом над верфями.
По дороге инженер безостановочно рассказывал, как они трудились сутками напролет в три смены торопясь успеть в обозначенный срок и работая не покладая рук.
Он немного горделиво расправлял плечи, не забывая поглядывать на женщину в узком летном комбезе проверяя не пропустила ли она какую-нибудь подробность из его рассказа о нелегких буднях кораблестроителей.
Та вполне благожелательно принимала оказываемые знаки внимания, в свою очередь, не забывая изредка посматривать на стоящий в доках крейсер, по ходу движения открывающийся для нас с разных сторон.
Разбойник меня тоже очень интересовал, но в какой-то момент пришлось отвлечься на пришедшее письмо по локальной сети Харанской республики.
Предварительный счет из бухгалтерского отдела компании. 671 миллион кредитов к оплате.
В любое другое время, подобное число могло запросто вызывать с моей стороны изумление, щедро приправленное шоком. Больше полумиллиарда. Сумасшедшая сумма и абсолютно неподъемная для скромного барона с далеких окраин Доминиона.
Но к счастью платил не я и поэтому сильно негативных чувств цифровая бумажка не вызвала. Пусть в Консулате переживают. Банкет проходил за их счет.
Чем дальше мы шли, тем больше корабль поворачивался к нам правым бортом. Пока наконец обзорная галерея не закончилась тупиком, а последняя секция прозрачного широкоформатного обзорного окна не оказалась прямо напротив висящего в пустоте крейсера.
С антрацитовой черной поверхности внешней обшивки, украшенной несколькими изломанными ярко красными линиями, на меня смотрела огромная волчья морда.
И это был не какой-то волчок из детских мультфильмов, немного глуповатый и походивший больше на добродушного щенка, чем на лесного зверя.
Нет, дизайнерам из графического отдела удалось с потрясающей точностью воссоздать образ по моему описанию хищника с оскаленными клыками, торчащей шерстью и пылающими яростью глазами.
От его вида, даже у меня пробежали мурашки по спине, заставив непроизвольно вздрогнуть.
— Матерый волчище. Такому любой охотник на один зуб, — негромко произнес я, потрясенный мастерством художников, сумевших так верно нарисовать одного из обитателей земной биосферы.
Инженер и пилот тоже застыли, наверное, впервые увидавшие рисунок настолько близко, почти лицом к лицу.
— Как только я увидел эскиз, то сразу захотел спросить, — почему-то шепотом сказал корабел. — Где водятся такие животные? Неужели на Сингарии?
— Нет, — честно ответил я. — В одном из диких миров. Очень далеко отсюда.
Кара Нлас обхватил себя за плечи, зябко поежившись.
— Мне кажется он смотрит на меня, — сказал он, не отрывая взгляда от алых зрачков хищника, — и не просто так, а желая съесть.
Только сейчас я обратил внимание, что глаза у волка не синие, как я заказывал, а красные.
Чуть подумав и более внимательнее оглядев оскаленную морду, пришлось признать, что этот вариант намного лучше. Так еще более реалистичнее.
Блин, там у него капелька крови с левого клыка стекает что ли? Нет слов. Ну и зверюга…
От избытка чувств я хлопнул стоящего рядом инженера, довольно улыбаясь.
— Это невероятно. Ваши оформители сделали все на высшем уровне. Я не ожидал, что кто-то, ни разу не видевший волка, сумеет так точно передать его образ. Потрясающе! Пусть всему графическому отделу выдадут внеплановый бонус от меня. Скажем по пять тысяч кредитов на каждого. Включите их в дополнительный счет и обязательно перешлите все эскизы мне на личную почту. Хочу нанести этот рисунок на бронескафы, дронов и дроидов.
Корабел вздрогнул от неожиданности.
— Да, да, конечно, гра Вольф. Все будет сделано, — сказал он, с трудом переключаясь на меня и все еще с опаской косясь на звериную морду размером в два человеческих роста. — Может пройдем на борт?
— Хорошо, — ответил я, потом осторожно тронул за локоть даварианку. — Вам страшно? Думаете, дизайнеры переусердствовали?
К некоторому удивлению Кара весьма категорично покачала головой.
— Нет, что вы. Все просто великолепно. Сначала я действительно испугалась, слишком уж хищник страшен. Но присмотревшись поняла, что боятся его нужно только врагам. Друзей и посторонних он не тронет.
— Вы так думаете? — с сомнением произнес я, снова глядя на герб своего собственного рода.
Лично мое впечатление говорило о том, что волк готов сожрать любого, кто рискнет показаться в зоне досягаемости для его кинжально острых клыков.
И это хорошо. Такое изображение должно служить неплохим предупреждением всем любителям чужого добра. Попробуют забрать то, что принадлежит хозяину устрашающей эмблемы — пусть потом не обижаются, что их найдут и показательно накажут.
Именно с этой целью в средневековье на Земле дворяне лепили на свои гербы всякого рода грифонов и львов, а не для какого-то эфемерного эстетического наслаждения красивой картинки. Чтобы окружающие видели, что с владельцем лучше не связываться.
— В любом случае, он очень красив, — сказала Кара, разворачиваясь к коридору и беря меня под руку. — Пойдемте, посмотрим наконец на крейсер изнутри.
И мы пошли. Даварианка уверенно повела меня по извилистым коридорам внутренних помещений верфи к центральному входному шлюзу корабля.
Разбойник был огромен. Превосходил эсминец оперативников Альянса раза в четыре, а может и пять. Трудно точно сказать, полагаясь лишь на общий визуальный осмотр.
Три палубы, семь отдельных секций, тридцать отсеков с возможностью полной изоляций при нарушений герметичности на борту.
В обычных условиях, легким ударным крейсером модели «Разрушитель», серии «Кочевник» управляла команда из двадцать офицеров и тридцати членов вспомогательного состава, представленного в основном корабельными техниками.
При наличии линковода и нескольких десятков ремонтных сервов необходимость в них полностью отпадала.
А значит на борту появлялось множество пустующих помещений из офицерских кают и кубриков для рядовых членов экипажа.
Релакс комната с голографическими стенами для воспроизведения природных пейзажей, обширная столовая с набором кухонных кибер-машин и запасом полуфабрикатов, резервуары с водой и система фильтрации — на крейсере имелось все для комфортного проживания в течении длительного срока.
По моей персональной просьбе стены и внутреннее оформление сделали не в привычных безликих серых тонах, присущих для всех боевых кораблей, которые так хорошо умеют нагонять тоску, а в более приятной цветовой гамме из насыщенного синего, черного и ярко красных оттенков.
По первости могло показаться слегка мрачновато, но уже вскоре привыкаешь и начинаешь понимать, что стиль выдержан и приятен глазу.
В режиме боевой тревоги, белые световые полосы в коридорах и каютах становились алыми, предупреждая всех на борту о начале атаки.
Два самых главных отсека на военном межсистемнике — мостик и боевой информационный центр располагались на разных палубах в относительном удалении друг от друга.
Каждый из них кроме обычных гермостворок имел дополнительную защиту из керратитовых пластин на внутренних переборках и автономную систему жизнеобеспечения. Давая возможность выжить, находившимся там даже после получения критических повреждений.
Таким же набором обладала капитанская каюта, находившаяся неподалеку от мостика.
Спальня с широкой кроватью, рабочий кабинет, гостиная и самая настоящая ванна. Ее поставили сюда по моему персональному заказу расширив стандартную душевую. После посещения спа-салонов на харанской станции мне захотелось появления чего-то похожего и на своем корабле.
Там же, в капитанской каюте, в узкой стеной нише за подвижной перегородкой установили медицинскую капсулу, одной из самых передовых моделей на этот момент в Содружестве.
Основной медпункт на борту включал в себя точно такие же аппараты в количестве двадцати штук с полным набором программ для современных передовых кибердоков.
Сменные картриджи, резервуары с растворами — все прилагалось, все заполнено под завязку и готово к применению в любую секунду.
Еще на борту оборудовали тренажерный зал, арсенал и небольшую оружейную мастерскую.
— Ну как, впечатляет? — спросил инженер в конце экскурсии, закончившейся в рубке, широким жестом поводя рукой слева направо у входных гермостворок.
— Весьма, — признал я.
Скрытый в глубине за многочисленными листами брони командный мостик управления имел форму трапеции со скошенными под углом стенами, куда выводились данные с голографических дисплеев.
Десять мест для операторов были разбросаны по всей площади, в центре возвышалось командирское кресло, с высокой спинкой и мощными подлокотниками.
Как и полагается, ни одного иллюминатора. Впрочем, на крейсере они нигде не встречались. Для увеличения большей прочности корпуса от них решили полностью отказаться.
На некоторых боевых кораблях их ставили, закрывая потом бронезаслонками, но не на Разбойнике. Здесь все слежение происходило исключительно через внешние сенсоры, сканеры и датчики, с трансляцией на отдельные экраны.
— Ну что, проверим малыша в полете? — спросила Кара по-хулигански перепрыгивая через невысокую перегородку и плюхаясь на место второго пилота.
— Как? Прямо сейчас? — удивился инженер.
Потом подумал и пожал плечами, дескать — давайте, я не против.
— Грэса Нлас, — обратился я к даварианке, — а вы случайно не являетесь инструктором в местном Техцентре?
Женщина повернулась ко мне.
— А что? Вы хотите сдать на сертификат? Тогда вы по адресу, у меня действительно есть открытый контракт на подтверждение навыков пилотирования больших и средних кораблей.
— Отлично, — ответил я.
На самом деле, положительный ответ с ее стороны вовсе не удачная случайность. Когда я задавал вопрос, то почти на сто процентов был уверен, что услышу подтверждение от симпатичного испытателя.
Все специалистам редких профессий при прохождении таможни на любой станции, где есть офис Техцентра, автоматически приходит предложение на работу. И как правило, за запрос получает согласие. Кто откажется от легких денег просто так?
Пилот-линковод боевого межсистемника большого типа — это не просто редкость, а исключительная редкость. Убежден, на всю систему таких профи наберется не больше четырех-пяти человек. И скорее всего, все из них сотрудничают с организацией, отвечающей за выдачу официальных сертификатов
подтверждения.
Я поднялся на возвышение в центре рубки, усевшись на место капитана. Стоило моей заднице коснутся кресла, как приборы и пульты с дисплеями начали оживать.
— Капитан Вольф, приветствую на борту Разбойника, — откуда-то сверху раздался мужской голос. — Говорит бортовой корабельный искин — Разбойник. Готов к исполнению ваших приказов.
Устроившись поудобнее, чтобы руки лежали полностью на подлокотниках, а спина опиралась на удобную спинку, я ответил:
— Здраствуй, Разбойник. Как насчет — немного полетать?
— Неплохая идея, — ответил искин последнего поколения, имеющий настоящее полноценное электронное сознание.
— Даю полный доступ на управление через нейрошунт грэсе Каре Нласа на период испытательного полета, — сказал я.
Инженер прошел вперед и устроился на одном из мест справа, стараясь держаться подальше от приборных пультов.
— Начинаю процедуру предстартовой подготовки. Проверка всех основных систем корабля. Вывод ходового реактора в активный режим. Проверка двигателей.
— Запрос у Диспетчерского Центра на внеплановый полет в пределах системы.
— Связь с главным пунктом технического обеспечения верфей.
— Предупреждение об отлете. Запрос на разъединение монтажных креплений.
В рубке по центру зажегся голо-дисплей, появилось изображение с внешних камер. Огромные решетчатые конструкции до этого облеплявшие крейсер словно металлическая паутина начали медленно отодвигаться назад, давая кораблю пространство для маневра.
Случайно брошенный взгляд вниз и вправо показал, как главный сотрудник компании судорожно сжал кулаки.
Волнуется инженер. Первый полет. Да еще столь внезапный. А куда деваться? Не скажешь ведь клиенту что нельзя, сам всего полчаса назад довольно заявлял о полной готовности к полету.
Ну надеюсь мужик не соврал. Если что-то пойдет не так, особенно касательно силовой установки, то будет очень печально.
Нервное напряжение на несколько секунд передалось и мне. Я плотно сжал губы и слегка прищурил глаза, наблюдая, как неторопливо на экране изменяется картинка, показывая движение корабля.
Сколько там в этой хреновине масса покоя? Десяток миллионов тонн? Если заденем верфи, если вдруг маршевые двигатели поведут себя не так — мы тут этой тушей разнесем все в округе. Слон в посудной лавке покажется небольшой неприятностью по сравнению с этим.
К счастью, Кара и впрямь оказалась великолепным пилотом. Лежа в расслабленной позе на развернувшимся в ложемент кресле с подключением через линк-порт, она виртуозна вывела ударный крейсер из доков, ничего по пути не задев.
Я непроизвольно потрогал на затылке небольшой входной порт собственного нейрошунта. Вскоре и мне предстоит подключится через него к огромному кораблю. Набирать экипаж из людей для Разбойника я пока что не собирался, все управление ляжет на мои далеко не хрупкие плечи. Высокая степень автоматизации на межсистемнике последнего поколения класса «А» позволяла это сделать без серьезных последствий для безопасности полетов.
Крейсер набрал ускорение, выходя на выделенный диспетчерами маршрут.
Инженер закрыл глаза и подключился через нейросеть путем прямого коннекта к локальной корабельной сети, отслеживая правильность работы бортовых систем, одновременно передавая данные ребятам на верфи для полноценного анализа.
О чем мне не преминул сообщить искин с подробным описанием канала связи. В любой момент его можно заблокировать, достаточно одной команды.
Я усмехнулся. Разум военного корабля, как и положено, страдал паранойей и не доверял никому кроме своего капитана.
Этот балбес не постеснялся вывести на боковой дисплей справа от меня подробную схему расположения внутренней системы безопасности «Часовой» с вектором поражения для спрятанных в потолке двух лазерных турелей прямо на мостике, на случай возникновения непредвиденных происшествий.
Проще говоря, если вдруг что пойдет не так, искин предлагал перестрелять парочку непрошенных личностей, а потом быстро набрать разгон для ухода в гиперпрыжок по заранее проложенной траектории.
Какой он подозрительный. Хотя, чего еще ждать от боевого межсистемника. Его специально создавали таким. Это ведь не обычная посудина-грузовоз.
— А куда мы вообще направляемся? — наконец спросил я, после десяти минут полета. — Маршевые проверили, реактор тоже, системы жизнеобеспечения и навигации вроде работают в заданных параметрах. Осталось вооружение. Разве нет?
Инженер открыл глаза, рывком переместился в сидячее положение. За непродолжительное время после отстыковки, он умудрился развалиться в ложементе не хуже отдыхающего на пляже.
— Крейсер летит по координатам пустотного полигона. Вы верно угадали, гра Вольф, — ответил он, часто-часто моргая. — Осталось проверить главный орудия, активные и пассивные комплексы обороны. Извините, что не предупредили раньше, грэса Нласа и я проводили тестирования бортовых систем, наблюдая за ними в условиях реального полета. Все-таки это ходовые испытания, нам надо убедиться, что все в порядке.
Мне ничего не оставалось как молча кивнуть, принимая мягкую отповедь. Действительно, чего это людей отвлекаю от работы. Корабль ведь и впрямь впервые оторвался от стапелей. Лучше пока заткнуться и не лезть куда не надо, превратившись в молчаливого наблюдателя.
Чем я и занялся, сидя вроде в капитанском кресле, и при этом не управляя огромным боевым кораблем.
Следующие два часа мне запомнились смутно. Потому что тестирование бортового вооружения оказалось не таким захватывающим, как я ожидал.
Делался один выстрел из одного плазменного орудия по зафиксированной мишени. Потом наступала пауза и обработка результатов.
Сколько понадобилось энергии, какой показатель КМЗ, как вел себя реактор, быстро ли разрядились накопители, не затронула ли стрельба энергетические щиты, не нарушилась ли их функционирование?
Очень важные вопросы для проверки недавно построенного корабля и очень скучное времяпрепровождение для человека, привыкшего находится в гуще событий.
Я-то думал, мне дадут разнести на атомы парочку астероидов, выполнить разворот-другой на крутых маневрах. Да хотя бы просто подключиться наконец напрямую к крейсеру через линк.
Но нет, этого пока что ничего нельзя до окончания тестирования бортовых систем. Позже — пожалуйста, корабль будет полностью ваш и делайте, что хотите. А пока дайте людям спокойно поработать.
В конце концов, я не выдержал и отправился к себе в каюту. Где мгновенно провалился в глубокий сон. Все-таки денек вышел не из легких, усталость несмотря ни на что дала о себе знать.
Пробуждение произошло из-за настойчивого входящего сигнала от сестричек-близняшек Ренер. Они вместе с наемниками прибыли в систему и предлагали поскорее встретиться, обсудить детали операции по вторжению в систему Канваль.
Ну вот и все. Еще буквально несколько дней и можно отправляется в путь. Пришла пора подвинуть прытких ребяток из Консорциума куда подальше от моего баронства.
