Глава 14

Руки Шури пытались что-то нащупать, когда она перелезала через груду обломков, оставшихся в тоннеле. Ее дыхание было прерывистым, а глаза слезились.

Может быть, если бы она сумела забраться на самый верх, то смогла бы оторваться от своего преследователя, чей издевательский смех все еще эхом раздавался где-то за ее спиной. Когда девушка оказалась наверху, она оглянулась через плечо, надеясь, что сзади будет только тьма. Гора качалась под ее весом, а под ногами тряслись неустойчивые камни. Шури прижалась к земле и заглянула за вершину, стирая с глаз пот и грязь.

«Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пусть он меня потеряет».

Но мертвенно-зеленое свечение Радиоактивного Человека никуда не исчезло, оно пульсировало и колыхалось, заметное даже сквозь облако пыли, и перекрывало аварийное освещение туннелей. Она слышала его тяжелые шаги, треск его радиоактивного поля и, что хуже всего, издевательский смех, с которым он безошибочно двигался к месту ее укрытия.

– Девочка, ты где? – смеялся Игорь Станчек, трогая рукой стены тоннеля. – Еще не устала от меня бегать?

По правде сказать, да, Шури очень устала.

Она не знала ни минуты покоя с момента разговора с Т’Чаллой, а Радиоактивный Человек практически наступал ей на пятки. Он каким-то непостижимым образом всегда ее находил, даже несмотря на попытки спрятаться между камнями, стенами и в расселинах, скрыть запах и даже дыхание. Взрыв в шахте превратил внутренние тоннели в незнакомое для Шури место. Теперь ей приходилось выискивать проходы между пещерами, преодолевать неожиданные обвалы и лестницы, ведущие в никуда.

Брат приказал ей выживать, и Шури делала для этого все, что было в ее силах. Она была меньше, быстрее и легче и могла подняться выше, чем Станчек. Если бы не исходящая от него проникающая радиация, она применила бы против громоздкого злодея приемы рукопашного боя, практически убежденная, что выиграла бы в этом поединке.

Но играть в кошки-мышки внутри теперь незнакомой ей горы со светящимся зеленым русским, прикосновение которого было смертельным и который каким-то шестым чувством угадывал ее присутствие, было куда труднее, размышляла Шури. Она спряталась за грядой и прижалась к земле. Острые камни оставляли на ее ногах все новые царапины.

«Где же ты, Т’Чалла?»

Пока она затаилась, подземный ветерок донес до нее сквозь отверстия в куче запах горящих камней. Как ей уже довелось видеть, Радиоактивный Человек использовал свой дар, чтобы разогревать атомы камней, в буквальном смысле плавя все на своем пути в стремлении подобраться к своей жертве. Через минуту русский будет уже на другой стороне, не потратив, в отличие от нее, ни капли сил на то, чтобы перебраться сюда.

Поэтому Шури все глубже вжималась в гору, надеясь, что темнота скроет ее от посторонних глаз или по крайней мере даст ей хоть какое-то преимущество перед Радиоактивным Человеком и его убийственными прикосновениями. Она намеренно удалялась от огромной дыры, которую Радиоактивный Человек проделал своей специально разработанной боеголовкой в склоне Великого Кургана. Учитывая ее физическую подготовку, она могла бы легко выбраться из кратера наверх, навстречу свободе, но девушка знала, что Радиоактивный Человек поджарит ее на полпути и сбросит дымящийся труп-барбекю обратно на землю.

Поэтому Шури бежала.

– Ты умрешь медленно, принцесса! – крикнул Станчек сквозь жидкий сплав камней, которые отбрасывали яркие красно-желтые отсветы на стену тоннеля за ее спиной. – Не так быстро, как твой дружок, наоборот, медленно и мучительно, как того заслуживает буржуазная монархическая свинья вроде тебя.

Радиоактивный Человек наконец одолел расплавленный булыжник, почти непроницаемый для тепла. Это заставило гору камней свалиться по тоннелю в темноту, в которой и исчезла Шури.

– Ты умрешь в одиночестве в больнице, с гниющими зубами, обожженной кожей, выпадающими волосами, твое тело будет пожирать само себя, – по-обещал злодей. – Боль будет становиться все сильнее и сильнее, пока ты не начнешь умолять убить тебя. Ты никогда не избавишься от моей радиации, девочка. Так что будь вежлива, и я покончу с тобой быстро, вместо того чтобы передавать тебя в лапы М’Буту. Но если ты заставишь меня побегать еще…

Шури помчалась еще быстрее, огибая углы и проносясь сквозь пещеры, которых никогда раньше не видела. Тоннели опускались, потом взмывали вверх, вновь вели вниз, так что она потеряла ориентацию в пространстве. Но сколько поворотов она ни делала, сколько раз ни меняла маршрут и ни запутывала преследователя, Радиоактивный Человек все время шел за ней по пятам и легко ее обнаруживал.

– Тебе интересно, каким образом мне всегда удается тебя найти, принцесса? – крикнул он. – А ты знала, что тело человека поглощает и испускает радиацию в небольших дозах? Я вижу радиацию. Она светит мне, как фонарь в темной промозглой шахте. Ты не сможешь от меня скрыться, девочка.

Шури завернула за угол и поднялась по лестнице в шахту лифта, оглядывая тоннель, который только что покинула. Поднявшись на несколько этажей вверх, она нашла еще одну пещеру – но в этот момент прямо над ней случился обвал, и несколько не самых маленьких камней чуть не свалились принцессе на голову.

– Пора остановиться, – пробормотала Шури себе под нос.

Она наклонилась и подняла самый тяжелый булыжник, который смогла найти. Сгибаясь под его весом, она оттащила камень на верх лестницы, ведущей в шахту, мысленно благодаря Зури за тысячи испытаний, которым тот ее подвергал. Посмотрев вниз, она увидела, что за углом тоннеля уже появилось красноречивое сияние Радиоактивного Человека.

– Малышка, если будешь хорошо себя вести, я убью тебя быстро, – дразнил ее преследователь. Он посмотрел на шахту и схватился за лестницу. – Мне показали фрагмент телепередачи с твоим участием. Это платье с открытой спиной и перьями было просто чудовищным. Так что ты должна поблагодарить меня за то, что твои публичные мучения прекратятся.

Шури усмехнулась, посмотрев вниз, в темноту, на зеленого мужчину, который уже преодолел половину расстояния.

– Я передам ваш отзыв своим стилистам, – произнесла она, обрушивая огромный камень прямо ему на голову.

Валун покатился на Радиоактивного Человека, который заметил опасность слишком поздно. К тому моменту, когда он поднял руку, чтобы расплавить камень, тот уже ударил его прямо по носу. Последовал ужасный хруст, и из ноздрей мутанта потекла зеленая кровь. Шури, улыбаясь, смотрела, как Станчек падает на дно шахты, расставив руки.

Пол у провала был примерно несколькими этажами ниже. Она посмотрела вниз, надеясь, что злодей сломал себе спину. Хотя сквозь облако пыли было плохо видно, удар, по логике, должен был быть достаточно сильным, чтобы убить. Приложив ухо к полу, она не услышала ничего, кроме звука катящихся камней. Ее надежда росла, принцесса стерла пот с бровей и облегченно вздохнула, а затем услышала едва заметный звук ругательств: Радиоактивный Человек стонал от боли.

– Черт, – пробормотала она. – Жив, что ли?

Она посмотрела на Станчека, который оглядывал себя, чтобы убедиться, все ли конечности в порядке. Шури пригнула голову, а он продолжал стирать кровь с носа и со рта. Нажал рукой на грудную клетку и взревел: очевидно, несколько ребер треснули или были сломаны.

– Какого черта! – прорычал он, встал на ноги и с ненавистью посмотрел вверх на Шури, которая отодвинулась назад, когда он направил прямо на нее обжигающую волну огня.

– Ну все, – пообещал Станчек, – ты больше никогда не увидишь солнца, принцесса. Тот, кто пытается меня убить, умирает сам.

– Только если сможешь поймать меня! – крикнула Шури в шахту.

А потом бросилась бежать. Прямо перед ней на стене сияла и искрилась табличка «Выход». Она пронеслась по коридору, надеясь, что окажется в главной пещере, в которую приземлилась ракета. Учитывая, что Радиоактивный Человек был несколькими этажами ниже, она, скорее всего, проделает большую часть пути наверх до того, как он вновь ее обнаружит.

«Если мне повезет. Т’Чалла, ты, наверное, сейчас спасаешь мир, раз ты уже не спасаешь меня!»

– Что значит ты не смог найти мою дочь? – яростно воскликнула Рамонда, опуская ноги с кровати на пол, всовывая их в тапочки и накидывая лежащее рядом платье прямо поверх ночной рубашки.

– Не бойтесь, Рамонда, спасать принцессу уже отправился целый отряд, – С’Ян бесстрастно смотрел на нее, стоя в дверях спальни. – Король передал мне по громкой связи, чтобы я оберегал вас до тех пор, пока все «Дора Милаж» не мобилизуются для вашей защиты. Вы спали и ничего не знаете, Рамонда, но на королевство было совершено нападение. Снаружи, отстаивая наши границы, умирают мужчины и женщины. И вместо того, чтобы возглавлять эти войска, которыми я последнее десятилетие командовал как регент, мне приказали остаться здесь – нянчиться с вами. Я хочу быть здесь ничуть не больше, чем вы желаете меня видеть, Рамонда. Но мой король, ваш сын, приказал обеспечивать вашу безопасность. И на этот раз я не собираюсь ослушаться приказа своего владыки, что бы вы мне ни говорили.

В глазах С’Яна была ярость:

– Я слишком хорошо помню, как умер мой брат.

Секунду Рамонда смотрела на С’Яна молча. Потом выражение ее лица смягчилось.

– Простите матери беспокойство о детях, C’Ян, – тихо произнесла она. – Что было сделано, чтобы убедиться, что мой сын в безопасности?

– Работа короля Ваканды не в том, чтобы быть в безопасности, Рамонда, а в том, чтобы предпринимать необходимые действия, – спокойно произнес С’Ян. – Т’Чалла сказал, что у него есть план, который поможет спасти максимальное число жизней, – конечно, если мы доверимся и последуем ему. Именно это мы и делаем.

– А каким пунктом этого плана идет спасение сестры? – спросила Рамонда. – Мы уже лишились одного члена семьи, и я не хочу потерять еще кого-нибудь.

С’Ян подошел к дверям и взял копье, которое стояло у стены, там, где он его оставил. Он повертел его в руках с видом профессионала, проверяя и направляя его на воображаемых врагов.

– Король тоже этого не хочет. Он делегировал миссию по спасению сестры самой преданной воительнице из «Дора Милаж» и вас оставил тоже на них, – ответил он. – Сейчас несколько телохранительниц стоят за дверью, в то время как Амаре и Окойе разрабатывают план защиты всего дворца и его территории. Забавно, что все подобные планы раньше строились с расчетом, что король находится внутри дворца, а не преследует повсюду главного виновника наших бед.

Королева подошла к двери и попыталась ее открыть, но та не поддалась. Женщина толкнула сильнее, но безуспешно. Рамонда повернулась к С’Яну, положила руки на пояс и стала сверлить его взглядом.

– Выпустите меня, С’Ян, – прошипела она. – Наш народ, а также мои дети в большой беде. Думаете, я буду сидеть в комнате и ждать новостей из внешнего мира? Я точно так же могу бороться.

– Нет, ваше величество, – мягко ответил он. – Т’Чалла предполагал, что вы скажете подобное, и приказал запереть вас в вашем крыле. Нельзя никого ни впускать, ни выпускать.

Рамонда выпрямилась и подошла поближе, взглянув мужчине прямо в глаза:

– Я по-прежнему королева-мать, С’Ян, – холодно сказала она. – И вы теперь ниже меня по званию, так что даю вам прямой приказ. Я ХОЧУ НАРУЖУ.

На губах С’Яна заиграла легкая улыбка, и он тоже посмотрел на нее.

– Знаете, я очень много лет ждал этого момента, – признался он. – Вы всегда возмущались тем фактом, что я получил в управление страну как регент, хотя она должна была быть передана вам как королеве. Вы полагали, что это ваше право. Но вы понятия не имеете, что я отдал, чтобы достойно править нашим королевством. Сколько долгих ночей подряд я покидал умирающую жену, чтобы убедиться, что дела нации в порядке, пока вы сидели и горевали в своей спальне. А также разрыв моих отношений с сыном, который отправился работать послом в американское посольство Ваканды в Нью-Йорке, лишь бы убраться от меня подальше, потому что я отказался выдвигать его кандидатуру как следующего правителя вместо Т’Чаллы и Шури!

С’Ян направил палец в лицо Рамонде:

– И еще осознание того, что Богиня Пантера не посчитала меня кем-то большим, чем временный распорядитель. Вы не знаете, каково это – быть отверженным божеством, Рамонда. Сколько бы вы ни работали, пытаясь доказать свою незаменимость…

У С’Яна перехватило дыхание, и он отошел от Рамонды.

– Ваш король, НАШ король – помазанник Богини Пантеры – приказал вам оставаться в ваших покоях, Рамонда, – тихо повторил он. – И нравится вам это или нет, вам придется остаться здесь.

С’Ян улыбнулся во весь рот, покрутив копьем:

– Если, конечно, вы не думаете, что сможете заставить меня уйти с дороги.

Секунду Рамонда смотрела на него бесстрастно, но постепенно в ее глазах нарастал гнев.

– Ваша жертва, – изрекла она, – была высоко оценена, С’Ян. Я отлично понимаю, каково это – контролировать одну из величайших цивилизаций на этой планете, пока я оплакивала жестокое убийство моего супруга. И я не могу говорить от лица Богини Пантеры, но, думаю, из вас вышел бы хороший король. Однако у вас другое предназначение. Быть королем – это путь моего сына, который прямо сейчас где-то там борется за свой народ, пока ваш отпрыск преспокойно сидит в Нью-Йорке. Мы оба выживаем как можем, С’Ян, продолжаем что-то делать, даже несмотря на то, что не можем слышать зов нашего божества. Но это не значит, что наши действия бессмысленны. Мы можем бороться за то, во что верим, так же яростно, как и другие, но способны делать это и здесь. Я собираюсь защитить своего сына, дочь и весь свой народ, и, чтобы меня остановить, вам придется лишить меня сознания.

Рамонда повернулась к монитору на стене. Она нажала кнопку, и на экране возникло лицо вакандийского начальника связи. Он побледнел, когда увидел королеву, но быстро пришел в себя и принял бесстрастный вид.

– Ваше величество, – приветствовал он ее.

– Выпустите меня из моей спальни, офицер, – проговорила Рамонда, посматривая на С’Яна.

– Хм… – ответил офицер, явно чувствуя себя неуютно под пристальным взглядом королевы-матери. – Извините, ваше величество, но охранять вашу безопасность в кризисный период – моя первейшая обязанность. Вы не сможете покинуть эту комнату, пока мы не получим приказ от…

– Черной Пантеры, – вздохнула Рамонда. – Ладно, свяжитесь с ним в таком случае. Я хочу выйти отсюда.

– Да, мэм, – офицер повернулся к телефону, но прямо на глазах у шокированной Рамонды вокруг его шеи обернулась тонкая блестящая веревка и потянула куда-то назад. Он хватался руками за горло, хрипел и сопротивлялся, дергался и корчился на стуле, но через несколько секунд его глаза закатились, а голова безжизненно повисла набок.

Рамонда в ужасе наблюдала, как офицера бесцеремонно скинули с сиденья и он исчез из кадра. Француз с тонкими усиками, в темных очках хлопнулся на стул и улыбнулся ей с экрана.

– Не беспокойтесь, мадам, мы откроем вам дверь, как в старые добрые времена, – засмеялся Батрок.

В одной руке у него была граната, которую он игриво подбрасывал в воздух.

– С’Ян! – вскричала Рамонда и, почти падая, попятилась от экрана.

С’Ян подбежал, поймал опускавшуюся на пол женщину на руки и отбросил ее прочь от монитора, на кровать. Он заслонил ее тело своим.

Взрыв не оставил от двери и следа, и воздух сотрясли предсмертные крики телохранительниц, стоявших снаружи. Спальня наполнилась дымом и кровью, а ошметки дерева и бетона засыпали кровать. Рамонда посмотрела на пол – оглушенный С’Ян пытался прийти в себя и подняться.

Он оттащил ее за руку в сторону, чтобы женщину не было видно. Но Рамонде хотелось все разглядеть, и она с ужасом в сердце выглядывала из-за матраса.

Сквозь дым, аккуратно перешагивая через осколки, шел человек, лица которого она не видела много лет, хотя оно являлось ей в кошмарах и заставляло сжиматься сердце.

Кло величаво окинул взглядом комнату, в которую вошел. Заметив за кроватью королеву, он поднял правую руку и пошевелил пальцами. Между бионическими схемами злобно мигали электрические огоньки. Батрок вбежал за ним, на его лице сохранялась все та же улыбка.

– Ваше величество, – Кло издевательски поклонился королеве, – сколько лет, сколько зим. У нас с вами, похоже, есть незаконченные дела.