Делла и Вил победили, как бы дорого ни стоила победа. Медицинские автоны отпустили его через час. С ним все снова было в порядке, только тело немного болело; автоматы не стали тратить время на завершающие штрихи. В результате сражения действительно пострадали многие, было немало серьезных ранений, а спасти удалось только часть медицинского оборудования. Тяжелораненых просто поместили в стасис. Деллу переправили домой, при этом автоны утверждали, что она придет в норму менее чем через сорок часов.

Вил старался не думать о бедствиях и разрушениях, гнал от себя мысли о том, что это его вина. Он предполагал, что поиски пятой пирамиды заставят врага напасть на них с Деллой, а не на все человечество.

Погибла половина человеческой расы. Вил не решался спросить у Елены, каково точное число жертв, он понимал, что на плане Марты поставлен крест. Единственное, что по-настоящему имело значение, теперь стало невыполнимым. И тем не менее у него по-прежнему была задача – поймать убийцу. Погрузившись в ее решение, Вил, по крайней мере на время, мог забыть о своем горе.

Хотя цена оказалась значительно выше той, на которую он рассчитывал, битва дала ему необходимые улики и зацепки. Автоны Деллы нашли пузырь, в котором находились записи Марты; их можно будет получить через двадцать четыре часа. Но Вилу предстояло сделать еще кое-что. Теперь стало ясно: сила врага заключалась в том, что он смог подчинить своим интересам компьютерные сети остальных выстехов. Они просто недооценили коварство и хитрость противника, решив после убийства Марты, что он проник только в систему Елены. Обнаружив улики в дневнике Марты, Вил пришел к выводу, что вражеское проникновение намного глубже; может быть, убийца даже прибрал к рукам часть ее сил. А потом началась война между низтехами. Но это была только часть грандиозного плана, по которому враг захватил компьютерные сети Жене, Шансона, Блюменталя и Рейнс. В его власти оказались все системы, кроме той, что принадлежала Лу, и все его силы были направлены на решение одной-единственной задачи – уничтожить Вила и Деллу.

Однако убить Деллу Лу оказалось непросто. Сначала она заставила остальные системы приостановить боевые действия, а потом победила их. В хаосе поражения владельцы систем выбрались из нор и вернули контроль над остатками своей собственности.

Все согласились, что такое не должно повториться. Возможно, они даже правы. От их компьютерных сетей остались жалкие крохи, их мощности и взаимосвязей уже не хватило бы для столь тонкой игры. Все согласились и с тем, что злоумышленник был так же искусен в работе с этими сетями, как лучшие полицейские службы эпохи высоких технологий.

Серьезная улика. Впрочем, если вспомнить, чем пришлось за нее заплатить, она теряла свою ценность. Существенно и важно другое: враг не проник в систему Деллы Лу. Вил сопоставил факты и пришел к очевидному выводу.

Следующие двадцать четыре часа он изучал экземпляр «Грин-Инка», принадлежащий Делле, особенно тот раздел, который относился к двадцать второму веку. Работа была нудная. Факты и данные перепутались, оказались утерянными целые разделы. Вил понимал, почему Делла им не пользовалась, но продолжал внимательно изучать его. Он знал, что ищет… и в конце концов нашел.

Неполноценная база данных вряд ли убедит суд, но Вил был доволен. Он знал, кто убил Марту Королеву. Он провел бессмысленный, пустой вечер, наполненный холодной ненавистью, обдумывая способ уничтожить убийцу. Впрочем, разве теперь это имело какое-нибудь значение? Человеческая раса была обречена.

Вечером Вила в его новом доме навестил Хуан Шансон. Ему явно было не по себе; он даже говорил ничуть не быстрее, чем любой другой человек.

– Я проверил, «жучков» нет, но все равно я буду краток, мой мальчик. – Шансон нервно оглядел маленькую комнатку, отведенную Вилу в общежитии для пострадавших. – Во время сражения я кое-что заметил. Думаю, это может спасти нас всех.

Разговор продолжался около часа, Шансон согласился уйти только после того, как Вил пообещал встретиться с ним на следующее утро.

После ухода выстеха Вил долго сидел, размышляя. Господи, если Хуан сказал правду… Тогда появятся ответы на все вопросы. Вил заметил, что весь дрожит – от радости и страха.

Ему надо непременно обсудить это с Деллой Лу. Потребуется хитроумный план и немалое везение, но если они правильно разыграют свои карты, колония получит еще один шанс!

На третий день все, кому удалось спастись, собрались в замке Елены, в каменном амфитеатре. Он оказался практически пустым. Быстротечная война между Мирниками и НМ уничтожила более сотни низтехов.

Вил окинул взглядом амфитеатр. Как же отличалась эта встреча от предыдущей! Теперь все низтехи сгрудились вместе, при этом скамейки оставались почти пустыми. Тут и там мелькала форма, с которой были сорваны знаки различия. Неприсоединившиеся, Мирники, республиканцы – все сидели рядом, и невозможно было отличить их друг от друга, потому что все они потерпели поражение. Никто не занимал верхних рядов – там, откуда поверх палисандровых деревьев можно было увидеть разрушенный и сгоревший город Королев.

Бриерсону показали список жертв. И все же он оглядывал собравшихся, словно надеялся увидеть среди них своих друзей – и врага, которого потерял. Дерек Линдеманн исчез. Вил искренне огорчился – вовсе не потому, что пожалел его, просто потерял возможность доказать, что способен спокойно посмотреть ему в глаза. Рохан погиб. Веселый симпатяга Рохан… Братья отнеслись всерьез к предупреждению Вила и укрылись у себя на ферме. Прошло несколько часов. Автоны улетели. Рохан вышел, чтобы занести внутрь остатки оборудования. И в этот момент начали падать бомбы.

Дилип пришел на собрание один. Сейчас он сидел рядом с Гейл Паркер и о чем-то тихонько с ней разговаривал.

– По-моему, можно начинать.

Усиленный микрофоном голос Елены перекрыл тихий гомон собравшихся, но показался Вилу совершенно безжизненным. Она смогла наконец снять со своих плеч груз, который несла с тех пор, как умерла Марта, и который в конце концов раздавил ее.

– Мы должны дать низтехам кое-какие объяснения. Три дня назад вы начали войну. Теперь вам известно, что вас вовлекли в нее хитростью. Военные действия послужили для кого-то прикрытием, чтобы захватить нашу систему и начать большое сражение в околоземном пространстве… Война уничтожила или покалечила половину человеческой расы, вывела из строя девяносто процентов техники. – Елена оперлась на подиум, опустив голову. – Это конец нашего плана; у нас нет ни генетических ресурсов, ни необходимого для восстановления цивилизации оборудования.

Не знаю насчет других выстехов, но я не собираюсь уходить в стасис. У меня сохранилось достаточно ресурсов, чтобы поддерживать нас всех в течение нескольких лет. Если я распределю между вами то, что у меня осталось, это обеспечит уровень медицинского обслуживания двадцать первого века на многие десятилетия. После этого… что ж, полагаю, наша жизнь среди дикой природы будет гораздо лучше, чем та, которую прожила Марта. Если повезет, мы продержимся столетие; Санчесу это удалось, хотя людей у него было меньше.

Елена немного помолчала, словно проглотив что-то кислое:

– А еще у вас есть другая возможность. Я… я отключила поле подавления. Вы можете покинуть эту эру.

Взгляд Королевой без особой охоты скользнул в ту сторону, где в полном одиночестве с застывшим лицом сидела Тэмми Робинсон. После окончания сражения Елена при первой же возможности освободила девушку из стасиса. До сих пор Тэмми не пыталась воспользоваться выгодой создавшегося положения; ее сочувствие казалось искренним. С другой стороны, Тэмми ничего не теряла от проявления великодушия. Крах плана Королевых означал, что теперь всем придется принять ее предложение.

– Наверное, – продолжала Елена, – не обязательно было собираться здесь, чтобы выслушать все это. Несмотря на то что наши с Мартой надежды на возрождение человечества похоронены, у меня осталась еще одна цель… – Она выпрямилась, и в ее голосе вновь зазвучала прежняя сила. – Я хочу добраться до того существа, которое убило Марту и уничтожило нашу колонию! Если не считать нескольких раненых низтехов, сегодня здесь собрались все. Вероятно, и убийца тоже. В. В. Бриерсон утверждает, что ему известно, кто убийца, и он может это доказать. – Королева с горькой улыбкой посмотрела на Вила. – Что бы вы сделали, дамы и господа, если бы самый знаменитый детектив в истории цивилизации заявил вам, что он раскрыл преступление, которое вы безуспешно пытались разгадать в течение ста лет? Что бы вы сделали, если бы он пообещал раскрыть свой секрет только в том случае, если все соберутся в одном месте? Я рассмеялась ему в лицо. Но потом подумала: а что еще я могу потерять? Это действительно В. В. Бриерсон; в романах он всегда раскрывал преступления столь же эффектно. – Елена отвесила поклон в его сторону. – Ваше последнее дело, инспектор. Желаю успеха. – И она сошла со сцены.

Вил поднялся на ноги, прошел немного по амфитеатру. Придется все-таки прочитать романы Билли. Неужели мальчик и вправду заканчивал каждый из них, собирая в одной комнате всех подозреваемых? В реальной жизни Вил попадал в такую ситуацию всего в третий раз. Обычно устанавливалась личность преступника, а потом производился арест. Если же детектив собирал в комнате – хотя сейчас речь шла о целом зрительном зале – всех подозреваемых лиц, это означало, что он либо не располагает точными сведениями, либо не имеет права совершить арест. Любой умный преступник это прекрасно сознает; с самого начала такой поворот событий указывал на неминуемую неудачу.

Но иногда это единственный возможный путь. Наступила гробовая тишина, глаза всех присутствующих следили за каждым шагом и движением Вила. Даже выстехи, похоже, вспомнили о его репутации. И Вил собирался извлечь из этого максимальную пользу.

Он вышел на сцену и положил на подиум портативный компьютер. Часы на дисплее были видны только ему. В данный момент одни из них показывали 00.11.32, а другие – 00.24.52; быстро бежали секунды. Чтобы сделать все так, как задумано, в распоряжении Вила было всего пять минут, иначе придется «развлекать» присутствующих еще двадцать. Лучше уж попытаться справиться с задачей с первого раза – даже и в такой ситуации он будет вынужден немного потянуть время.

Вил обвел взглядом собравшихся, посмотрел в глаза Хуану. Без участия выстеха все это было бы невозможно.

– Давайте на время забудем о трагедии, которая здесь произошла. Что мы имеем? Несколько не связанных между собой убийств, манипуляцию правительствами и, наконец, захват контрольных систем выстехов. Эти преступления явно не по зубам нам, низтехам. С другой стороны, мы знаем, что враг не обладает безграничной силой: ему понадобилось много лет, чтобы внедриться в сети. Несмотря на весь причиненный им ущерб, преступник был не в состоянии поддерживать контроль – а теперь системы снова приведены в порядок.

«Мы очень на это рассчитываем».

– Итак, врага нужно искать среди выстехов. Он один из этих семерых людей.

Широким взмахом руки Вил указал на выстехов. Все, кроме Блюменталя, устроившегося рядом с низтехами, сидели на первых рядах, поодаль друг от друга, каждый – как единственный человек во Вселенной.

Делла Лу была одета во что-то серое и бесформенное. Ее травмы удалось излечить, но вживленную в мозг электронику пока заменил довольно массивный обруч. Сейчас она снова превратилась в странное и непостижимое существо. Время от времени она обводила присутствующих пустым взглядом. Правда, иногда на ее лице мелькала тень, мимолетное выражение, не имеющее никакого отношения к происходящему. Но Вил знал: если бы не ее оружие, уговорить Фила Жене и Монику Рейнс присутствовать на сегодняшнем собрании было бы невозможно.

Жене сидел на три ряда впереди Деллы. Он, хотя и пришел на собрание не по своей воле, похоже, получал от происходящего удовольствие. Жене прислонился к краю скамейки, расположенной у него за спиной, и сложил руки на животе. На лице у выстеха было то же самодовольное и высокомерное выражение, которое Вил отметил еще во время пикника на Северном побережье.

Худое лицо Моники Рейнс никакого удовольствия не выражало. Она сидела, положив руки на колени. Губы ее скривились в усмешке. Перед началом собрания Моника дала им понять, что все произошло именно так, как она и предсказывала. Человечество снова занялось самоистреблением, и у нее нет ни малейшего желания присутствовать при обсуждении результатов.

Елена отошла к концу скамейки, стоявшей в первом ряду, как можно дальше от остальных представителей человеческой расы. Она была бледна и абсолютно спокойна. Несмотря на насмешки, она верила Вилу… А кроме того, единственное, что ей теперь оставалось, – это месть.

Несколько мгновений над амфитеатром висело молчание.

– По самым разным причинам несколько человек из этих семерых могли бы уничтожить нашу колонию. Тюнк Блюменталь и Делла Лу вполне могут оказаться инопланетянами – Хуан много раз предупреждал нас о такой возможности. Моника Рейнс не делает секрета из своего отношения к людям. Семья Тэмми Робинсон объявила во всеуслышание, что их целью является разрушение колонии.

– Вил! – Тэмми вскочила на ноги, глаза у нее были широко раскрыты. – Мы никогда не пошли бы на убийство…

Ее перебил тихий смех Деллы Лу. Тэмми оглянулась через плечо и заметила, что на лице Деллы появилось какое-то дикое выражение. Тогда Тэмми снова посмотрела на Вила и с трудом проговорила:

– Поверьте мне, Вил.

Ее губы дрожали.

Прежде чем продолжить свою речь, Вил подождал, пока Тэмми сядет; часы на дисплее показывали 00.10.11 и 00.23.31.

– Очевидно, одно лишь наличие хорошего мотива в данном случае не поможет нам установить личность преступника. Значит, следует посмотреть на действия врага. Ему удалось проникнуть как в правительство НМ, так и к Мирникам. Известно ли им хоть что-нибудь о человеке, личность которого мы пытаемся выяснить?

Вил посмотрел на низтехов – Мирников и республиканцев НМ, сидящих вместе. Узнал кое-кого из администрации обоих правительств. Несколько человек покачали головой. Кто-то выкрикнул:

– Фрейли должен знать!

Последний президент республики НМ сидел в одиночестве. На его форме все еще красовались знаки отличия, но он как-то весь съежился.

– Господин президент? – тихо спросил Вил.

Фрейли не поднял головы. Казалось, у него даже не осталось сил ненавидеть Вила.

– Я не знаю, Бриерсон. Все переговоры велись через систему связи. Он ни разу не послал нам видеоизображения и пользовался искусственным голосом. Он был с нами почти с самого начала. Тогда он говорил, что хочет защитить нас от Королевой, говорил, что мы являемся единственной надеждой на стабильное развитие человечества. Мы получили кое-какую секретную информацию, медицинские приборы. Мы даже не видели машин, осуществлявших доставку. Позже он доказал мне, что кто-то другой поддерживал Мирников… Именно тогда он и купил нас с потрохами. Если у Мирников есть поддержка выстехов, то нам без мощного союзника не выжить. Дальше – больше, я постепенно стал пешкой в его руках. А он полностью подчинил себе нашу систему.

Фрейли поднял голову. Под глазами у него были темные круги. Когда он снова заговорил, в голосе президента появилось с трудом сдерживаемое напряжение: если старый враг простит его, тогда, возможно, он и сам сможет простить себя.

– У меня не было выбора, Бриерсон. Мне казалось, если я откажусь играть по его правилам, тот, кто стоит за Мирниками, нас всех убьет.

Одна из женщин – Гейл Паркер – выкрикнула:

– Значит, у вас не было выбора, а мы все просто выполняли приказы. И, как полагается примерным солдатикам, сами перерезали себе глотки!

– Не важно, Гейл. – Вил поднял руку. – К тому времени враг уже полностью установил контроль над всеми вашими системами. Если бы вы не нажали на кнопки, они все равно были бы нажаты – за вас.

Одни из часов на дисплее показывали 00.08.52. Неожиданно на экране появилась карта местности вокруг замка Королевых и надпись: «ВИЛ, ОН ВООРУЖЕН. ВСЕ ОБОЗНАЧЕНО НА КАРТЕ. Я ПО-ПРЕЖНЕМУ СЧИТАЮ, ЧТО НУЖНО ДЕЙСТВОВАТЬ. ПОЛНАЯ ГОТОВНОСТЬ К ОТМЕТКЕ… 00:08:51».

Незаметным движением Вил убрал информацию и продолжил речь:

– Было бы смешно предполагать, что наш враг сам назовет нам свое имя… И тем не менее мне кажется, Ким Тиуланг его вычислил. Во время пикника на Северном побережье он не хотел встречаться с неким определенным человеком; когда его убили, он направлялся в Королев.

И тут возникает интересный вопрос. Стив Фрейли не дурак. Что такого мог заметить Ким, чего не увидел Стив? Ким прибыл к нам из очень далекого прошлого. Он был одним из Директоров Мирной Власти. Он знал все секреты этого правительства… – Вил посмотрел на Елену. – Мы так сосредоточились на супернаучных интригах и сверхзлодеях, что совсем забыли об обычных Макиавелли.

– Нет никаких шансов на то, что нашим врагом мог быть низтех, – возразила Елена, но в ее глазах загорелся огонь надежды.

Вил наклонился над подиумом.

– Сейчас, возможно, и нет… Но изначально? – Он указал на Деллу. – Вот, например, Делла. Она выросла в начале двадцать первого века, работала в самых верхах полицейского управления Мирников, прожила большую часть двадцать второго века, а теперь стала, по всей вероятности, самой сильной из выстехов.

Делла что-то тихо бормотала себе под нос. Услышав слова Вила, она ожила и рассмеялась, словно он удачно пошутил.

– Точно. Я родилась, когда люди еще умирали от старости. Мы с Кимом сражались за старую империю. И не выбирали способов борьбы. Человек вроде меня был бы серьезным врагом для таких, как вы.

– Если это Делла, мы погибли, – сказала Елена.

«И месть была бы невозможна».

Вил кивнул. Часы показывали 00.07.43.

– Кто еще может быть нашим подозреваемым? Некто, занимавший высокий пост в администрации Мирников. Сведения, содержащиеся в «Грин-Инке» о каждом из выстехов, не указывают на такое прошлое. Выходит, что наш гипотетический Мирник избежал ареста во время падения Мирной Власти, сумел замести следы и в двадцать втором веке начал новую жизнь. Он, наверное, ужасно расстроился, узнав, что Мирники вернутся в реальное время, где их будут ждать сплошные разочарования.

00.07.10. Вил перестал рассуждать гипотетически.

– В конце концов наш враг понял, что у него есть лишь один шанс восстановить свою империю: центр Мирной Власти в Кампучии, один из самых надежных оплотов Мирников во главе с Кимом Тиулангом. Как и все другие пузыри Мирников, он был рассчитан на пятьдесят лет, однако из-за какой-то случайной ошибки генератор погрузил этих людей в стасис на куда более длительный срок. Все двадцать второе столетие пузырь пролежал на глубине нескольких сотен метров под землей, забытая реликвия прошлой войны. Но наш враг имел на нее свои виды. Пятьдесят миллионов лет… наверняка в таких отдаленных временах людей не останется. Замечательная возможность воссоздать Мирную Власть на пустой Земле! Поэтому наш Мирник начал собирать оборудование, медицинские приборы, банки зародышей – а потом покинул цивилизацию, которую ненавидел.

Ленивая улыбка Жене стала еще шире, обнажив зубы.

– И кто же мог занимать такое высокое положение среди функционеров Мирной Власти, что Тиуланг его узнал?

Хуан Шансон вжался в кресло, чтобы казаться незаметным. Вил не обращал на него внимания.

– Ким Тиуланг занимал пост Азиатского Директора. Было еще только два Директора. Американца убили в Ливерморе, когда пузырь Мирников вернулся в две тысячи сто первом году в реальное время. Евроафриканским Директором был…

– Кристиан Жерро, – подхватила Елена. Она медленно шла по сцене, не сводя глаз с Жене. – Этого толстого слизняка называли «евроафриканским мясником». Он исчез. Весь двадцать второй век враги Жерро пытались найти его, поджидая у пузырей, которые вот-вот должны были лопнуть, но так и не нашли.

Жене перевел взгляд с Елены на Вила.

– Поздравляю, инспектор, хотя, если бы вы не сделали этого сейчас, я вынужден был бы сам назвать свое настоящее имя. Если не считать нескольких оборванных концов, я добился полного успеха. Сейчас очень важно, чтобы вы правильно понимали ситуацию: выживание по-прежнему остается возможным… Но только на моих условиях. – Он посмотрел на Елену. – Сядь на место, женщина.

00.05.29. Время вышло из-под контроля Вила. У него возникло ощущение, что он слишком форсировал события.

Жерро-Жене пристально смотрел на Елену, которая перестала ходить, но все еще продолжала стоять.

– Вы все должны понять, через что мне пришлось пройти, чтобы добиться своего. Не сомневайтесь, ослушникам не следует ждать от меня пощады.

Пятьдесят лет я жил среди жалкой анархии, которую вы называли цивилизацией. Пятьдесят лет я играл в дурацкую игру. Мне пришлось осветлить кожу; похудеть на сто килограммов. Я отказался от удовольствий… положенных вождю. Именно это и делает меня великим Кристианом Жерро, а вас – жалкими овцами. Я поставил перед собой цель, ради достижения которой был готов пожертвовать всем. Для того чтобы начал процветать новый порядок, мне понадобилось пятьдесят миллионов лет, но тем не менее сделано было не все. Я узнал про глупый план спасения затерянных путешественников во времени. Сначала я думал уничтожить Королевых – наши намерения были слишком похожи. Потом сообразил, что смогу их использовать. Почти до самого конца они будут моими союзниками. Нужно было лишь сделать так, чтобы в критический момент для достижения успеха им недоставало того, что есть только у меня. – Он с усмешкой посмотрел на продолжающую стоять Елену. – Ты и Марта спланировали все. Вы даже взяли с собой медицинское оборудование и оплодотворенные яйцеклетки, необходимые для выживания колонии… Вас никогда не интересовало, почему все они оказались мертвыми?

– Вы…

Жерро рассмеялся, увидев ужас на лице Елены:

– Конечно, глупые, наивные женщины! Я позаботился о том, чтобы вы были обречены на неудачу еще до того, как покинули цивилизацию. Дорогостоящая операция – мне пришлось купить несколько компаний, чтобы ваши контейнеры содержали нежизнеспособные зародыши. Однако игра стоила свеч… Дело в том, что мои банки зародышей и мое медицинское оборудование остались в полном порядке. Другого такого не существует.

Он поднялся на ноги, повернувшись лицом к большей части аудитории. Голос Жерро прокатился по рядам собравшихся, и Вил удивился, как он до сих пор его не узнал. Действительно, внешность и акцент Жене сильно отличались от прежнего Жерро. Он больше походил на американца, чем на африканца, да еще и был на удивление худым. Но когда он начал говорить, истинная душа этого человека вырвалась наружу. Таким Вил помнил Кристиана Жерро по старым видеофильмам – жирный, безжалостный Директор, чья мания величия, рядом с которой померк бы любой обычный эгоизм, держала в страхе два континента.

– Теперь понимаете? Уже не имеет значения тот факт, что вас гораздо больше, а Делла Лу способна победить меня в открытом бою. Даже и до этой огорчительной маленькой войны успех колонии вызывал большие сомнения. Теперь вы потеряли почти все медицинское оборудование, которое захватили с собой выстехи. Без меня у вас нет никаких шансов. Без меня ни один из низтехов не проживет более ста лет. – Он понизил голос для большего драматического эффекта. – А со мной? Со мной успех колонии гарантирован. Даже до войны все выстехи, вместе взятые, не смогли бы обеспечить вас настоящим медицинским обслуживанием, не говоря уже о зародышах. Только учтите: я не добросердечная размазня, как Королева, или Фрейли, или Тиуланг. Я не потерплю слабости и неверности. Вы будете на меня работать, и работать очень, очень усердно. Однако если вы выполните все мои условия, большинство из вас выживет.

Жерро обвел взглядом аудиторию. Вил никогда не видел подобного выражения ужаса, смешанного с восхищением, на лицах людей. Еще час назад у них была лишь перспектива медленного вымирания. Теперь их жизнь будет спасена… Если они станут рабами.

Постепенно, один за другим, присутствующие отводили глаза от оратора. Они молчали, избегая смотреть друг на друга.

Жерро кивнул:

– Хорошо. Позднее я поговорю с администрацией Тиуланга. Он меня предал, но когда-то у него были неплохие люди. Возможно, в моих планах для вас найдется место.

Теперь он обратился к выстехам:

– У вас выбор простой: если решите запузыриться, я хочу, чтобы вы находились в стасисе не меньше ста мегалет. После этого можете умереть так быстро или так медленно, как пожелаете; если же вы останетесь, вам придется отдать в мое распоряжение все оборудование, компьютерные системы и присягнуть мне на верность. Если человеческой расе суждено выжить, это произойдет на моих условиях. – Жерро посмотрел на Елену и снова усмехнулся. – Я ведь уже сказал тебе, сучка: сядь на место.

Елена напряглась всем телом и приподняла руки. Она смотрела прямо в глаза Жерро. На мгновение Вил испугался, что она бросится на него. Потом в ней что-то надломилось, и она села. Елена продолжала сохранять верность мечте Марты.

– Хорошо. Если ты в состоянии мыслить разумно, значит на это способны и другие. – Жерро посмотрел вверх. – А сейчас ты передашь мне управление системами. Потом я…

Делла рассмеялась и встала:

– Вряд ли, Директор. Возможно, остальных и прельщает роль домашних животных, но только не меня. К тому же я сильнее тебя.

Ее улыбка, даже взгляд, казалось, существовали вне всякой связи с происходящим. Можно было подумать, что она обсуждает условия карточной игры. По-своему манера Деллы пугала больше, чем садизм Жерро; она даже Директора заставила на секунду смешаться.

Потом он пришел в себя:

– Я тебя знаю; ты жалкий предатель, из-за которого Мирная Власть потерпела поражение в две тысячи сорок восьмом году. Ты из тех, кто блефует и запугивает, но у тебя не хватит духу. И ты должна знать меня: я не блефую никогда. Если ты выступишь против меня, я заберу банки зародышей и медицинское оборудование, а вас оставлю тут гнить; если же ты станешь меня преследовать и уничтожишь, я сделаю все, чтобы зародыши тоже погибли.

Голос Жерро был ровным и уверенным.

Делла пожала плечами и улыбнулась.

– Кристиан, дорогой, не стоит пылить. По-моему, ты не понимаешь, с кем связался. Видишь ли, я верю каждому твоему слову. Только мне наплевать. Я тебя все равно убью. – Она направилась к выходу. – И для начала мне нужно пространство для маневра.

Челюсть Жерро отвисла. Он обвел взглядом присутствующих:

– Я это сделаю… Правда, честное слово! Человеческая раса погибнет!

Он словно искал у окружающих моральной поддержки. Кто-то оказался еще большим чудовищем, чем он.

– Пожалуйста, Делла, умоляю! – выкрикнула Елена, голос которой изменился до неузнаваемости. – Вернись!

Но Делла уже исчезла в верхних рядах амфитеатра. Жерро смотрел ей вслед всего секунду. Как только она уйдет, поля подавления и мощный огневой удар обрушатся на амфитеатр. Все присутствующие могут погибнуть – однако Делла довольно убедительно продемонстрировала, что ее это совершенно не волнует.

Жерро бросился к выходу.

– Я не блефую. Нет! – Он на мгновение остановился у двери. – Если мне удастся выжить, я вернусь с зародышами. Ваш долг – меня дождаться.

И он тоже умчался.

Вил затаил дыхание, моля Провидение о помощи. Вверх взметнулись темные тени, оставляя за собой раскаты грома. Однако ни вспышек ядерных взрывов, ни энергетических лучей видно не было. Солнце в небе не изменилось, как случилось бы, если бы их заключили в пузырь; воюющие стороны перенесли боевые действия подальше от амфитеатра.

Пока еще все были живы. Низтехи сбились в кучу; кто-то плакал.

Елена спрятала лицо в ладонях. Хуан сидел с закрытыми глазами, прикусив нижнюю губу. Остальные выстехи застыли не в таких красочных позах… Но все следили за развитием событий, недоступных глазам обычных людей.

Вил посмотрел на свой дисплей. Часы отсчитывали последние девяносто секунд. На западе в небе появились две близкие вспышки.

Неожиданно заговорил Тюнк Блюменталь.

– Они оба совершили прыжок… теперь они над Индийским океаном. – Голос Тюнка звучал глухо, лишь часть его сознания была отвлечена на то, чтобы рассказать о происходящих событиях тем, кто сам не мог их видеть. – Фил сосредоточил там большие силы и получил преимущество. – (На небе засветились едва заметные световые волны, словно проблески молний вдали за горами.) – Фил пытается пробиться сквозь заградительный кордон Деллы… Ему удалось. – (По рядам низтехов пронеслись неуверенные одобрительные возгласы.) – Они уходят прочь от Земли при помощи ядерных прыжков. Уже разогнались до трех тысяч километров в секунду. Они пройдут через догоняющую точку Лагранжа.

На пути в открытый космос Кристиану Жерро необходимо было забрать очень важный багаж.

Часы на дисплее показывали 00.00.00. Вил посмотрел на Хуана Шансона. Тот все еще сидел с закрытыми глазами, лицо его было сосредоточенно. Прошла секунда. Две. Неожиданно Шансон ухмыльнулся и поднял вверх большой палец. Кристиан Жерро не сможет получить свой багаж.

Несколько мгновений Вил и Хуан, глупо улыбаясь, смотрели друг на друга. Никто этого не заметил.

– Пять тысяч километров в секунду… Странно, Фил остановился. Делла догонит его через… Опять стрельба. Она побеждает… Он вырвался и пытается уйти от нее…

Вил прервал репортаж:

– Скажите им, Хуан.

Шансон кивнул, все еще улыбаясь. Неожиданно Тюнк замолчал, а через секунду выругался и засмеялся. Низтехи уставились на Блюменталя, а все выстехи не сводили глаз с Шансона.

– Вы уверены, Хуан? – дрогнувшим голосом спросила Елена.

– Да, да, да! Получилось просто отлично. Мы избавились от них обоих. Видите. Они изменили тактику. Чем бы ни закончилось сражение, это произойдет в нескольких тысячах лет и дюжинах парсеков отсюда.

В сознании Бриерсона промелькнула ужасная картина: Делла преследует Жерро в глубинах вечности. Фрейли перебил Шансона:

– Что, черт побери, вы тут несете? Жерро захватил медицинское оборудование и зародыши. Если он погибнет, то и они тоже – и нам всем конец!

– Нет! Все в порядке. Мы, я… – Шансон нетерпеливо приплясывал на месте, раздраженный медлительностью человеческой речи. – Вил! Объясните, что мы сделали.

Бриерсон вернулся мыслями на Землю и оглядел низтехов.

– Хуану удалось отобрать у Жерро медицинское оборудование, – спокойно сказал Вил. – Оно висит в точке Лагранжа, откуда мы в любой момент сможем его забрать.

Он посмотрел на Шансона:

– Вы передали контроль Елене?

– Да. У меня почти не осталось космического оборудования.

Вил почувствовал огромное облегчение.

– Я подозревал Жене с самого начала, но его это мало заботило. Во время нашей войны силы всех выстехов были перехвачены и направлены против Деллы. Хуан – или любой другой выстех – может рассказать вам, как это выглядело. Они не были полностью отрезаны от своих систем, просто потеряли контроль. Во время войны по системам проходит масса информации, а в этот раз обмен был особенно хаотичным. Местами защита компьютерных сетей давала сбой, и произошла утечка некоторых данных. В компьютерную сеть Хуана попало сообщение о медицинском оборудовании Жерро. Хуан узнал, что и где хранит Жерро и каков интервал проверки пузырей, закрывающих банки зародышей и внутреннюю систему защиты.

Он помолчал.

– Это собрание было самой настоящей ловушкой. Мне… мне очень жаль, что пришлось держать все это в тайне от вас. Наша атака могла быть успешной только в определенные промежутки времени – и только в том случае, если Жерро отвел бы свои защитные силы от точки Лагранжа.

– Да, – кивнул Хуан, который уже успел немного успокоиться, – эта встреча была необходимой и самой рискованной частью всего предприятия. Если бы Жерро заподозрил неладное, находясь здесь, он мог бы совершить какую-нибудь непоправимую глупость. Мы хотели, чтобы он запаниковал и сбежал, не открывая стрельбы. Поэтому Вил и рассказал вам ту историю, а мы натравили двух наших самых главных врагов друг на друга. – Он посмотрел на Бриерсона. – Спасибо за доверие, мой мальчик. Мы так никогда и не узнаем, чего добивалась эта Лу. Может быть, она и вправду человек; но те годы, что она провела в одиночестве, изменили ее сознание. Я знал, что, если скормить ей нужную ложь о банках зародышей, она станет преследовать Жерро до конца времен, чтобы уничтожить его.

Теперь все ликовали. Правда, некоторые возгласы были достаточно сдержанными: будущее человечества в последние несколько минут сильно напоминало волейбольный мяч. Однако теперь…

– Теперь у нас все получится! – радовалась Елена.

Мирники, неприсоединившиеся и республиканцы обнимались. Дилип и несколько низтехов подошли к подиуму, чтобы пожать Вилу руку. Даже выстехи забыли о сдержанности. Хуан и Тюнк стояли в самом центре толпы. Тэмми и Елена, улыбаясь, смотрели друг на друга. Только Моника Рейнс не покинула своего места и, как всегда, цинично усмехалась. Однако Вил подозревал, что она не огорчена по поводу спасения колонии, а просто завидует всеобщей радости.

Неожиданно Вил подумал, что все можно оставить как есть. Колония на самом деле спасена. Если же он и дальше последует своему плану, то подвергнется самой большой опасности… Это была просто мысль, но не реальный выбор. Слишком многим людям он был должен, чтобы сейчас отступить.

Вил выбрался из толпы и вернулся на сцену. Включил микрофон:

– Елена. Люди.

Смех и крики стихли. Гейл Паркер вскочила на скамейку и выкрикнула:

– Эй, Вил! Речь! Речь! Вила в президенты!

Все весело рассмеялись; у Гейл всегда было замечательное чувство юмора. Вил поднял руки, и шум снова стих.

– Остались еще кое-какие проблемы, которые предстоит решить.

Елена с удивлением посмотрела на него.

– Конечно, Вил. Я думаю, теперь мы многое сможем исправить. Но…

– Дело не в этом. Я все еще не закончил работу, для которой меня наняли… Я до сих пор не представил вам убийцу Марты.

Разговоры и смех мгновенно смолкли. Стали слышны даже крики птиц, охотящихся на пауков в лесу за амфитеатром. На тех лицах, что не выражали полнейшего удивления, снова появился страх.

– Но, Вил, – заговорил Хуан, – мы поймали Жерро…

– Да. Его мы поймали. Так же как и его оборудование. Тут все чисто. Только Кристиан Жерро не убивал Марту, и не он захватил компьютерные системы выстехов. Вспомните, он не признался ни в том ни в другом. Он пострадал точно так же, как и все остальные. Поиски того, кто перехватил управление сетями, как раз и были одним из тех «оборванных концов», которыми он собирался заняться.

Хуан замахал руками и заговорил еще быстрее, чем обычно:

– Чистой воды семантика. Жерро ясно признался, что захватил боевые системы низтехов.

Вил покачал головой:

– Нет, Хуан. Он говорил только о Мирниках. Мы считали, что один из выстехов натравливал обе стороны друг на друга, но на самом деле Жерро занимался только Мирниками… А вы манипулировали республиканцами.

Слова были произнесены, а Вил остался жив.

Маленький человечек с трудом сглотнул.

– Пожалуйста, мой мальчик, после всего, что я сделал, как ты можешь такое говорить? Понял! Ты считаешь, что только тот, кто проник в систему, мог узнать про медицинское оборудование Жерро. – Он умоляюще посмотрел на Елену и Тэмми. – Скажите ему. Такое случается во время сражения…

– Конечно, – сказала Елена. – Вам это объяснение может показаться притянутым за уши, Вил, но утечки действительно происходят.

Тюнк и Тэмми согласно кивали.

– Не имеет значения. – В голосе Вила звучала уверенность. – Я знал, что Хуан убил Марту еще до того, как он пришел ко мне с сообщением про Жерро.

«Только вот как мне убедить в этом вас?»

Шансон сжал кулаки, отошел к скамейке и сел.

– Я что, должен все терпеть? – крикнул он, обращаясь к Елене. Она положила руку ему на плечо:

– Дайте инспектору высказаться.

Королева посмотрела на Вила, и он увидел на ее лице хорошо знакомое выражение яростной борьбы противоположных чувств. Только что Вил и Хуан – вместе – спасли колонию. Она знала Шансона многие десятилетия; Вил был всего лишь низтехом, которого ее Марта и хвалила, и проклинала. Насколько Елене хватит терпения?

Бриерсон обошел подиум.

– Сначала мне казалось, что практически любой выстех мог оставить Марту в реальном времени: в компьютерную систему Королевых внесли такие изменения, что саботировать одно запузырение было совсем не трудно. Приведя в порядок свои системы, Елена и остальные выстехи решили, что все снова хорошо. Наша война показала, как ужасно они ошибались. В течение двенадцати часов враг полностью контролировал компьютерные сети – кроме тех, что принадлежали Делле.

Это дало мне сразу несколько подсказок. В мое время захватить целую систему было совсем не просто. Если только она не контролировалась с самого начала, это мог сделать лишь эксперт высочайшего класса, заранее расставивший ловушки, которые впоследствии давали ему возможность осуществить захват. Кто бы это ни сделал, он должен был иметь доступ к оборудованию выстехов – всех, кроме Деллы, которая со времен Сингулярности отсутствовала в Солнечной системе.

Вил оглядел присутствующих. Низтехи, не шевелясь, ловили каждое его слово. Остальные… Тэмми даже не смотрела на него. Вил представил себе, какие разговоры ведутся одновременно с его речью.

– Итак, за всем этим стоял эксперт, пользующийся специальными инструментами. Однако «Грин-Инк» Елены не сообщает таких данных ни про одного из выстехов.

– А это значит, что убийца переписал историю, чтобы защитить себя, – вставил Тюнк.

– Конечно. Совсем немного – несколько фактов тут, парочка там… У убийцы было для этого достаточно времени. Только в компьютерной сети Деллы содержится правда. После того как нас спасли, я провел много времени, изучая базу данных Деллы Лу. К несчастью, все, что относится к концу двадцать второго века, повреждено настолько, что сама Делла этой базой данных не пользовалась. Но после сражения я уже знал, что нужно искать. И в конце концов нашел вот что: Джейсон Мадж известен нам всего лишь как религиозный фанатик, однако в конце двадцать второго века у него даже были последователи. Один из них настолько поверил в доктрину, проповедуемую Маджем, что отправился за наставником в стасис. Хуан Шансон. Богатый и умный человек; пожалуй, самая удачная добыча Маджа. – Вил посмотрел на Шансона. – Вы отказались от многого, следуя религиозной идее, Хуан. Я узнал, что вы возглавляли отдел защиты и проникновения в компьютерные сети в корпорации «ВВС».

Во времена Вила это был крупнейший производитель оружия в Северной Америке. А затем фирма разрослась еще больше.

– Нисколько не сомневаюсь, что, покидая свое время, Хуан прихватил с собой все новейшие изобретения отдела. Мы имели дело со шпионажем промышленного масштаба.

Хуан вздрогнул. Он посмотрел на Елену. Та целую секунду не сводила с него взгляда, а потом повернулась к Вилу. Она все еще не верила.

– Елена, – произнес Вил, стараясь держать себя в руках, – разве вы не помните? В день своего убийства Мадж уверял, что Шансон крайне религиозен.

Елена покачала головой. Эти слова забылись еще три дня назад.

Наконец Шансон собрался с силами и громко сказал:

– Пойми, Вил, ты стал жертвой собственных ошибок. Оцени непредвзято факты. Как ты думаешь, почему записи Лу перепутаны? Да потому, что ее не было в том периоде! В лучшем случае эти данные получены из вторых рук и могут быть использованы против любого, кто стал бы ей угрожать. Вил, пожалуйста. Я могу ошибаться в деталях, но, кем бы ни была эта Лу, она уже доказала, что способна принести в жертву всех нас ради своих собственных целей. Ты должен это понимать, даже если она тебе чем-то помогла.

Моника резко рассмеялась:

– В хорошенькую ситуацию вы попали, Бриерсон. Факты прекрасно укладываются и в ту и в другую теорию. А Делла Лу улетела в глубокий космос.

Вил сделал вид, что обдумывает ее слова; ему нужно было время, чтобы собраться с мыслями. Наконец он покачал головой и заговорил так же спокойно, как и раньше:

– Даже если вы мне и не верите, есть данные, которые Хуану не могло прийти в голову изменить. Например, дневник Марты… Мне известно, Елена, что вы изучали его в течение ста лет, причем вы знали Марту гораздо лучше, чем я. Однако Марта понимала, что ее оставили в реальном времени не просто так. Она понимала, что враг видел спрятанные в пирамидах записи и в состоянии уничтожить их в любой момент. Кроме того, даже если бы ей удалось передать вам зашифрованное сообщение и вы бы поняли его, она боялась, что тогда враг нападет на вас.

Но я низтех, у меня нет никакого оборудования. Марта привлекла мое внимание, описав одно событие, о котором знали только мы с ней. Елена, после вечеринки у Робинсонов я не… я даже не пытался приставать к Марте.

Вил посмотрел в глаза Елене, надеясь увидеть там понимание.

Не получив ответа, он продолжил:

– Последние годы жизни Марта вела страшную двойную игру. Она рассказала о выживании, храбрости, победах и поражениях и постоянно оставляла нам намеки, которые, как она надеялась, укажут на Хуана Шансона. Эти намеки были очень тонкими. Марта называла своих приятелей обезьян-рыболовов в честь людей, живших в нашей колонии. Среди многих поколений обезьян, окружавших Марту, всегда был Хуан Шансон – эта обезьяна непременно стремилась к одиночеству и просто обожала наблюдать за Мартой. В своей последней записи Марта пишет, что «Хуан» по-прежнему сидит на своем месте и не сводит с нее глаз. Она знала, что за ней следит настоящий Хуан Шансон.

Хуан с силой ударил ладонью по скамейке:

– Черт побери! Так можно придумать что угодно! Расшифровать какую угодно запись!

– К несчастью, вы совершенно правы. И если бы это оказалось единственным сообщением, оставленным для нас Мартой, мы вряд ли смогли бы хоть в чем-нибудь вас обвинить. Но несмотря на все ее невезение, Марте иногда улыбалась удача. Одна из обезьян-рыболовов была довольно странной – умнее и крупнее своих сородичей. Рыболов всюду ходил за Мартой и даже пытался подражать ей, когда она строила пирамиды. У Марты появился союзник в реальном времени. – Вил грустно улыбнулся. – Марта назвала эту обезьяну В. В. Бриерсон. Зверек научился строить пирамиды, которые всегда находились на одинаковом расстоянии от озера Мирников. В конце концов Марта взяла «Бриерсона» с собой в одну из экспедиций на север и оставила его в обычном лесу вне зоны остекленения. Я не знаю, с какого расстояния вы следили за действиями Марты, Хуан, но вы не заметили, что, уходя, обезьяна унесла кое-что с собой и что она построила пирамиду в том месте, куда Марта никогда не заходила.

Глаза Хуана метнулись к Елене, затем он взглянул на Вила, но все-таки промолчал.

– Вы узнали о существовании этой пирамиды четыре дня назад, когда я рассказал о ней Елене. Вы захотели продемонстрировать всем, какой силой обладаете, – и убить всех людей только для того, чтобы помешать мне добраться до пятой пирамиды. – Вил спустился с платформы и медленно направился к маленькому человечку. – Ничего не вышло. Я видел записи Марты, в них она написала все четко и ясно, без загадок. Эти записи может увидеть любой, кто пожелает. И не важно, в каких заговорах вы обвиняете Деллу Лу; доказательство вашей вины достаточно весомо, для того чтобы мне поверила Елена и ее автоны-анализаторы.

Елена отшатнулась от Шансона. Тюнк плотно сжал губы.

«Даже не получив твоего признания, я еще могу одержать победу», – подумал Вил.

Хуан огляделся по сторонам, посмотрел на Вила:

– Пожалуйста, ты все неправильно понял! Я не убивал Марту. Я хочу, чтобы наше поселение процветало. Я пожертвовал гораздо большим, чем все вы, чтобы его сохранить; если бы не я, никто из нас не смог бы продержаться пятьдесят мегалет. А теперь, когда вы увидели во мне преступника, я должен переубедить вас…

Послушай, Вил, ты прав насчет меня и Маджа; мне не следовало ничего скрывать, но я стыдился того, что когда-то верил в эту чепуху. Но я был молод, и меня постоянно преследовали кошмары, связанные с моей работой. Мне нужно было во что-то верить. Я бросил все ради его обещаний.

Мы вышли из стасиса в две тысячи двести девяносто пятом году, как раз перед тем, как, по утверждению Маджа, Христос собирался устроить грандиозное представление. На Земле не осталось ничего, кроме руин, цивилизация была уничтожена. Мадж внес изменения в свою болтовню и сделал вывод, что мы опоздали, что Христос уже побывал на Земле. Тупица! Он никак не мог смириться с тем, что мы увидели. Кто-то посетил Солнечную систему в середине двадцать третьего века – но гость был далеко не святым. Свидетельства инопланетного вторжения попадались на каждом шагу. Мадж прибыл в будущее, имея при себе несколько тряпок и еще какую-то ерунду. Я же взял массу оборудования, мог проанализировать ситуацию и найти доказательства своим утверждениям. Я имел возможность спасти тех людей, что находились в стасисе.

Елена, с того самого момента мои цели полностью совпадали с вашими. Даже тогда, когда все выстехи находились в стасисе, я планировал спасательные операции. Я отличался от вас только тем, что знал про инопланетян. Однако мне никак не удавалось убедить Маджа в том, что они существуют на самом деле. По правде говоря, они оставили незаметные простому и невнимательному глазу улики, и я начал сомневаться, что мне вообще кто-нибудь поверит. – Шансон вскочил на ноги, заговорил еще быстрее: – Мы были обязаны выставить заслоны против врагов, иначе ничто не спасло бы человеческую расу. Я должен был действовать. Я… я сделал некоторые улики более заметными. Сбросил несколько ядерных бомб на кое-какие развалины. Даже слепец не смог бы пройти мимо таких явных свидетельств! – Шансон обвиняюще посмотрел на Елену и Тэмми. – Однако, когда вы вернулись в реальное время… Я пытался, изо всех сил пытался. В течение следующих двух тысяч лет я путешествовал по Солнечной системе, находил признаки вторжения, усиливал их, делал заметными, чтобы даже самый тупой кретин обратил на них внимание.

В конце концов мне немного повезло. В. В. Санчесу хватило терпения, чтобы рассмотреть все факты, и ума, чтобы поверить в мою теорию. Мы уговорили остальных вести себя осторожнее. Я добровольно возложил на себя обязанность наблюдения за нашими границами, я с радостью нес этот тяжкий крест. Никто больше не захотел выставить стражу в околосолнечном пространстве. За многие годы наблюдения мне удалось предотвратить две вражеские попытки проникновения на Землю и уничтожить корабли противника – но все равно верил мне только Санчес. – Хуан смотрел сквозь Вила, скорее он говорил все это для себя, чем для окружающих. – Мне нравился Билл Санчес. Жаль, что он остался в реальном времени, его поселение было слишком маленьким, чтобы выжить. Я несколько раз навещал его. Долгое, идиллическое скольжение по наклонной. Билл хотел заниматься исследованиями, но у него не было ничего, кроме той перфорированной ленты, что он нашел на Хароне. Он совершенно на ней помешался; в последний раз, когда я с ним встречался, он даже стал утверждать, что лента не настоящая. – Легкое сожаление промелькнуло на лице Хуана. – В общем, их поселение все равно было слишком маленьким, чтобы выжить.

Елена смотрела на выстеха широко открытыми глазами, все ее тело напряглось. Шансон не замечал этого, но в воздухе повеяло смертью.

Вил встал так, чтобы Елена его видела.

– А как насчет Марты?

– Марты? – Хуан повернулся к нему, однако в глаза не посмотрел. – Марта всегда была готова слушать. Она говорила, что возможность инопланетного вмешательства не исключена. Мне кажется, появление Лу напугало Марту; Лу совсем не походила на человеческое существо. Марта поговорила с ней, получила доступ к ее базам данных. И тогда… и тогда… – На глазах у Шансона выступили слезы. – Она стала искать там сведения о Мадже.

Какие подозрения возникли у Марты? В то время, возможно, никаких – почти все перепутанные данные не имели никакого отношения к Шансону. По несчастному стечению обстоятельств Марта подошла слишком близко к секрету Шансона.

– Мне не следовало лгать о своем прошлом, но было уже слишком поздно. Марта могла уничтожить все, ради чего я столько времени трудился. Колония стала бы беззащитной. Я должен был, должен…

– Убить ее? – выкрикнула Елена.

– Нет! – Хуан, будто придя в себя, резко вскинул голову. – Я не мог этого сделать. Марта мне нравилась. Но я должен был… изолировать ее. Я наблюдал за ней, чтобы узнать, сообщит ли она обо мне. Марта не сообщила – но она могла сделать это потом, в любой момент. Я не мог допустить, чтобы она вернулась.

Пожалуйста, выслушайте меня! Я совершил много ошибок; я слишком старался, заставляя вас увидеть правду. Но поверьте!.. Захватчики готовят новое наступление. Елена, они уничтожат все, о чем вы с Мартой мечтали, если вы не…

Хуан вдруг взвыл, потом упал, руки и ноги у него начали конвульсивно дергаться.

Сделав два быстрых шага, Вил опустился на колени рядом с ним. Посмотрел на искаженное болью лицо; у него было время, чтобы подготовиться к этому моменту, чтобы подавить в своей душе желание разделаться с Шансоном в тот самый миг, как он попадал в поле его зрения. У Елены на это времени не было: Вил почти физически ощущал, как она сверлит его яростным взглядом.

– Что вы с ним сделали, Елена?

– Заставила его замолчать, отключила связь. – Королева обошла Вила, чтобы видеть Шансона. – Он придет в себя. – На ее губах играла холодная улыбка, которая была в сто крат страшнее вспышки ярости. – Мне нужно подумать о справедливом наказании. Я хочу, чтобы он почувствовал, когда оно наступит.

Она окинула взглядом тех, кто стоял рядом:

– Уберите его отсюда.

Ее слова, словно удар током, встряхнули слушателей. Тюнк и три низтеха подняли Шансона и понесли к флайеру, который парил у входа в амфитеатр. Вил направился за ними.

– Бриерсон! Нам надо поговорить, – резко произнесла Елена, но в голосе ее прозвучали какие-то странные нотки.

Вил подошел к ней. Она отвела его подальше от толпы, постепенно приходящей в себя от потрясения.

– Вил, – тихо сказала Елена, – я хочу… я бы хотела прочитать то, что написала Марта.

Что она написала для них, надеясь, что Шансон не увидит этого сообщения.

Вил смутился – побеждать тоже бывает совсем не просто. Он коснулся плеча Елены.

– Марта оставила пятую пирамиду, как я и сказал Шансону. Если бы мы нашли ее в первые несколько тысяч лет… Но через пятьдесят тысяч… Мы поняли только, что там была стопка тростниковой бумаги. Осталась лишь пыль. Мы никогда не узнаем наверняка, что Марта хотела нам сказать… Мне очень жаль, Елена.