Брошенные в реальном времени

В день Большого Спасения Вил Бриерсон отправился погулять по пляжу. Он не сомневался, что сегодня утром здесь будет совсем пусто.

Небо оставалось чистым, но из-за обычного в этих местах морского тумана видимость была очень плохой – всего несколько километров. Пляж, полоску дюн и море окутывала легкая дымка, которая, словно большая туча, неподвижно висела на одном месте. Вил шлепал босиком вдоль берега, там, где волны делали песок ровным и прохладным. За ним тянулась четкая дорожка следов – не зря он весил больше девяноста килограммов. Вил брел, не обращая внимания на морских птиц, которые с пронзительными криками носились вокруг. Опустив голову, он наблюдал за тем, как при каждом новом шаге вода просачивается между пальцами его босых ног. Влажный ветерок нес с собой острый и приятный запах морских водорослей. Через каждые полминуты набегала большая волна, и тогда чистая морская вода добиралась до лодыжек Вила. Если не считать редких штормов, это и был «прибой» Внутреннего моря.

Когда Вил брел вот так вдоль кромки воды, ему почти удавалось убедить себя, что он снова на берегу озера Мичиган, каким оно было давным-давно. Каждое лето они с Вирджинией приезжали на озеро и ставили палатку возле самой воды. Он почти поверил, что возвращается в лагерь после долгой прогулки туманным мичиганским днем и что стоит ему пройти еще совсем чуть-чуть, как он обязательно встретит Вирджинию, Анну и Билли, с нетерпением его ждущих и подтрунивающих над его пристрастием к одиноким прогулкам.

Почти…

Вил поднял взгляд. В тридцати метрах впереди он увидел причину шума, поднятого морскими птицами. Небольшое племя обезьян-рыболовов резвилось в полосе прибоя. Обезьяны, должно быть, тоже его заметили. Раньше они моментально исчезали в море при появлении людей или машин, теперь же остались у берега. Когда Вил двинулся в их сторону, несколько молодых обезьян вразвалочку направились к нему. Вил опустился на одно колено, а они столпились вокруг и начали с любопытством шарить своими перепончатыми ручками у него в карманах. Одна обезьяна вытащила дискету. Вил усмехнулся и отобрал добычу из ее цепких лапок.

– Ага! Попался, карманник. Ты арестован!

– Вы так и остались навсегда полицейским, инспектор? – Голос был женским, а тон шутливым.

Говорили откуда-то сверху. Вил поднял глаза. Радиоуправляемый флайер висел в нескольких метрах над его головой.

– Стараюсь не растерять навыков. Это вы, Марта? Я думал, все заняты приготовлениями к вечерним празднествам.

– Так и есть. Среди прочего я должна проследить, чтобы на пляже не было праздношатающихся. Фейерверк начнется еще до наступления темноты.

– Почему?

– Стив Фрейли устроил грандиозную сцену, пытаясь убедить Елену отменить Спасение. Ну, Елена и решила начать операцию немного раньше, чтобы напомнить Стиву, кто командует парадом. – Марта усмехнулась, но Вил так и не понял, над чем она смеется: над строптивостью Елены Королевой или над претензиями Фрейли. – Так что, будьте любезны, шевелите копытами поэнергичнее, сэр. Мне надо поторопить еще кое-кого. Надеюсь, вы вернетесь в город раньше этого флайера.

– Да, мэм!

Вил вскинул руку в шутливом приветствии, повернулся и неторопливо затрусил по собственным следам обратно. Он пробежал метров тридцать, когда у него за спиной раздались вопли, которым позавидовали бы даже баньши. Бросив взгляд через плечо, Вил увидел, что флайер с включенными прожекторами и оглушительно ревущей сиреной метнулся вниз к обезьянам. От такой неожиданной атаки храбрость человекообразных мгновенно испарилась. Они запаниковали, и, поскольку атака шла со стороны моря, им ничего не оставалось, как схватить детей и броситься в дюны. Марта мчалась следом, сбрасывая шумовые шашки. Вскоре флайер и обезьяны-рыболовы исчезли в джунглях, которые начинались сразу за дюнами.

«Интересно, – подумал Вил, – как далеко придется Марте их гнать, пока они не окажутся в безопасности».

Марта отличалась добросердечием и практичностью, смешанными в равных долях. Она ни за что не стала бы пугать животных, если бы была какая-нибудь другая возможность согнать их с пляжа в безопасную зону. Вил улыбнулся. Он не удивился бы, узнав, что Марта выбрала именно этот день и это время года, чтобы свести до минимума урон, который взрыв нанесет дикой природе.

Через три минуты Бриерсон уже почти добрался до самого верха шаткой лестницы, ведущей к монорельсовой дороге, и, посмотрев вниз, с удивлением заметил, что не только он гулял по пляжу. Кто-то подходил к основанию лестницы. За полмиллиона прошедших столетий Королевы спасли и собрали под свои знамена поразительную коллекцию самых разнообразных чудаков, но все они, по крайней мере, походили на нормальных людей. Этот человек… отличался от остальных. Незнакомец нес складной зонтик и был обнажен, если не считать набедренной повязки и сумочки, висевшей на плече. Его кожа выглядела бледной и какой-то нездоровой. Когда он начал подниматься по ступенькам, зонтик отвело ветром в сторону и показалась яйцеобразная безволосая голова. Только тут Вил понял, что незнакомец с тем же успехом мог оказаться женщиной, а то и вовсе существом неопределенного пола, – оно было невысоким и стройным, с изящными движениями. И заметными выпуклостями вокруг сосков.

Бриерсон неуверенно помахал рукой – с новыми соседями надо дружить, особенно с продвинутыми путешественниками. Однако, когда странное существо подняло на него темные глаза, даже на таком расстоянии взгляд поразил Бриерсона холодностью и безразличием. Тонкие губы шевельнулись, но не произнесли ни слова. Вил сглотнул и отвернулся, намереваясь продолжить свой путь по пластиковым ступеням. Вероятно, от некоторых соседей лучше держаться подальше.

Королев – так официально именовался город (идея принадлежала Елене Королевой). Желающих назвать город по-другому было почти столько же, сколько и жителей. Индийские друзья Вила хотели, чтобы это был Новейший Дели. Правительство Нью-Мексико (находящееся в бессрочной ссылке) выбрало для города имя Новый Альбукерке. Оптимистам нравилось название Второй Шанс, пессимистам – Последний Шанс, Страдавшие манией величия жители стояли за Мегаполис.

Город, как бы его ни называли, располагался в предгорьях Индонезийских Альп, достаточно высоко, чтобы смягчить экваториальную жару и влажность и сделать климат приятным почти для всех. Королевым и их друзьям наконец удалось собрать здесь всех, кого они спасли в разных столетиях. Каждый мог удовлетворить свой архитектурный вкус. Выходцы из Нью-Мексико жили на главной улице, вдоль которой высились большие (главным образом пустые) здания, воспевавшие, по представлениям Вила, их бюрократию. Большинство других людей, прибывших из двадцать первого века, в том числе и сам Вил, заняли небольшие дома, к которым они привыкли. Путешественники высшего уровня расположились ближе к горам.

Город Королев был построен так, что в нем могли жить тысячи людей. В настоящий момент его население насчитывало менее двухсот человек, всех живых людей в мире. Нужно было больше, и Елена Королева отлично знала, где отыскать еще сотню человек. Она намеревалась их спасти.

Стивен Фрейли, президент республики Нью-Мексико, считал, что именно эту сотню спасать не следует. Он еще продолжал выдвигать свои аргументы, когда появился Бриерсон.

– …вы недостаточно серьезно относитесь к истории нашей эры, мадам. Мирная Власть подошла очень близко к тому, чтобы покончить с человеческой расой. Конечно, вы получите несколько новых живых тел, однако тем самым поставите под угрозу само существование нашей колонии, а вместе с ней и человечества.

Елена Королева казалась спокойной, но Вил достаточно хорошо ее знал, чтобы понимать: она вот-вот взорвется. Елена побледнела, на щеках выступили яркие пунцовые пятна. Она провела рукой по своим светлым волосам.

– Мистер Фрейли, я прекрасно знаю историю вашего времени. Не забывайте, что большинство из нас – вне зависимости от нашего истинного возраста и опыта – провели детство в пределах общих двух столетий. Мирная Власть, – тут она коротко усмехнулась, – возможно, и начала глобальную войну в тысяча девятьсот девяносто седьмом году. Очень может быть, что именно эти люди несут ответственность за страшные эпидемии первого десятилетия двадцать первого века. Но как правительство они действовали относительно мягко. Эта группа из Кампучии, – Королева махнула рукой на север, – вошла в стасис в две тысячи сорок восьмом году, когда Мирная Власть была свергнута, и еще до того, как люди научились следить за своим здоровьем. Весьма вероятно, что среди них нет настоящих преступников.

Фрейли открыл и закрыл рот, но так ничего и не сказал. Лишь немного отдышавшись, он проговорил:

– Разве вы не слышали о тайном плане «Возрождение»? В две тысячи сорок восьмом году Мирная Власть была готова уничтожить миллионы людей. У ребят из Кампучии, наверное, больше разных дьявольских бомб, чем блох у шелудивой собаки. Эта база – их секретный козырь. Если бы они не напутали со стасисом, то, выбравшись из него в две тысячи сотом году, взорвали бы всех нас. А вы, скорее всего, даже не родились бы…

– Дьявольские бомбы? – прервала его Елена. – Хлопушки! Даже вам это наверняка хорошо известно. Мистер Фрейли, если к нашей колонии прибавится еще сотня человек, мы сможем выжить. Марта и я не для того посвятили жизнь сохранению колонии, чтобы увидеть, как она умрет из-за нехватки людей. Мы отложили создание Королева на пятьдесят мегалет только потому, что собирались спасти этих людей, когда их пузырь лопнет.

Она повернулась к своему партнеру:

– Всех удалось разыскать?

Пока они спорили, Марта Королева хранила молчание, ее лицо было спокойным и задумчивым. Обруч с маленькими наушниками связывал Марту с многочисленными автоматическими устройствами. Последние полчаса она управляла полудюжиной флайеров, которые разыскивали гуляющих колонистов, замеченных со спутников.

– Удалось найти всех, люди в безопасности. Более того, – тут Марта заметила Вила, устроившегося в задней части амфитеатра, и улыбнулась ему, – очень многие сейчас здесь, на территории замка. Я думаю, нам предстоит незабываемое зрелище.

Она не следила за спором между Еленой и Фрейли, а еще более вероятно – решила не обращать на него внимания.

– Ладно, тогда начинаем.

Собравшиеся зрители нетерпеливо и взволнованно зашептались. Большинство людей, как и Вил, прибыли сюда из двадцать первого столетия. Однако они уже достаточно хорошо знали выстехов, чтобы понимать: распоряжение может стать сигналом для начала самых удивительных событий.

С верхней части амфитеатра открывался превосходный вид: лес на севере постепенно переходил в серо-зеленую массу экваториальных джунглей, за которыми густая стена тумана скрывала Внутреннее море. Даже в редкие ясные дни, когда туман рассеивался, Кампучийские Альпы прятались за горизонтом. Тем не менее Вил не сомневался, что зрители собрались не зря: они увидят очередную спасательную операцию во всех подробностях (естественно, насколько это вообще возможно); странно, что до сих пор далекая голубизна северного горизонта еще ничем не нарушена.

– Обещаю, что немного погодя станет интереснее.

Голос Елены заставил его обернуться.

Два больших дисплея висели в воздухе за спиной Королевой, создавая странный контраст с инкрустированным золотом храмом на заднем плане. Замок Королевых являл собой типичный пример изощренной архитектуры, которую предпочитали выстехи. Облицовка камнем и скульптурные группы, отдаленно напоминающие Ангкор-Ват, были завершены полтысячи лет назад, после чего горные дожди и ветры превратили замок в великолепную древнюю постройку. На стенах появился мягкий мох, а вокруг выросли огромные деревья. Специальные строительные роботы, завершив свое дело, конечно же, спрятали следы использования техники двадцать второго столетия внутри «руин». Вил восхищался этой технологией. Здесь даже ласточка не могла пролететь незамеченной. Владельцы замка были одинаково надежно защищены как от ножа в спину, так и от прямого попадания баллистической ракеты.

– Как и сказал мистер Фрейли, уже само существование пузыря Мирной Власти хранилось в секрете. Он с самого начала был помещен под землю, а сейчас опустился еще глубже. Кто-то допустил ошибку. Они предполагали, что прыгнут на пятьдесят лет вперед, а на самом деле… По нашим данным, пузырь должен лопнуть через две-три тысячи лет. Люди находятся в стасисе пятьдесят миллионов лет. За это время произошло смещение целых континентов. Часть Кампучии оказалась погребенной под новыми горами.

На дисплее за спиной Елены возникло разноцветное сечение Кампучийских Альп. Снаружи земная кора была обозначена синим цветом, а дальше цвета менялись на желтый и оранжевый. Как раз на границе между оранжевой полосой и ярко-красным пятном магмы можно было заметить крошечный черный диск – пузырь Мирной Власти, случайно оказавшийся у врат ада.

Внутри пузыря время остановилось в тот момент уже почти забытой всеми войны, когда проигравшие решили спастись в будущем. Никакая сила не могла повредить содержимое пузыря или изменить время его жизни – ни сердце звезды, ни сердце любящего человека.

Но когда пузырь лопнет, когда кончится стасис… Люди окажутся под землей, на глубине сорок километров. Несколько кратких мгновений грохота, невыносимого жара и страшной боли – и все поглотит магма. Сто женщин и мужчин умрут, а человеческая раса сделает еще один шаг навстречу полному уничтожению.

Королевы предлагали поднять пузырь на поверхность, где он сможет спокойно пролежать оставшиеся два тысячелетия.

Елена махнула рукой в сторону дисплея:

– Сейчас вы видите, в каком положении находился пузырь перед началом операции. Вот что происходит в настоящий момент.

Изображение начало мигать. Граница красной магмы поднялась на тысячи метров над пузырем, а на оранжевом и желтом фоне засверкали ослепительно-белые точки. На месте каждой из них вспыхивало красное сияние и расползалось во все стороны почти так же – Вила даже передернуло от этой мысли, – как кровь после удара ножом.

– Каждая вспышка – бомба в сотню мегатонн. За последние несколько секунд мы высвободили больше энергии, чем за все человеческие войны, вместе взятые.

Красное мерцание соединилось в огромную затянувшуюся рану на груди Кампучии. Магма все еще находилась в двадцати километрах от поверхности земли. Последовательность взрывов была рассчитана так, чтобы расплавленная огненно-красная волна магмы поднималась все ближе и ближе к поверхности. В нижней части экрана, как ни в чем не бывало, не затронутый бушующими вокруг могучими силами, спокойно плавал пузырь с заключенными в нем людьми. Его движение вверх при таком масштабе было почти незаметным.

Вил оторвал взгляд от дисплея и посмотрел в сторону северного горизонта: там все оставалось по-прежнему – лишь холодная, ничем не потревоженная голубизна. Предполагаемое место выхода пузыря на поверхность находилось в полутора тысячах километров отсюда, однако Вил ожидал увидеть впечатляющее зрелище.

Прошло несколько минут. Прохладный ветерок пробежал по рядам зрителей и спрятался в ветвях почти-палисандровых деревьев вокруг сцены, окутав людей ароматом цветов. Семья пауков на верхних ветвях одного из деревьев соткала роскошную паутину; шелковое кружево поблескивало радужными красками на фоне голубого неба.

Часы в углу экрана показывали, что прошло почти четыре минуты. Бомбы продолжали взрываться в тысячах метров под поверхностью земли.

С места поднялся президент Фрейли:

– Мадам Королева, пожалуйста, еще есть время остановить вашу операцию. Я знаю, что вы спасали всех: безумцев, искателей приключений, преступников, их жертв. Но эти люди – чудовища!

Впервые Вилу показалось, что в голосе Фрейли прозвучало искреннее чувство – может быть, даже страх. Вдруг он прав? Если слухи подтвердятся, если Мирная Власть действительно была виновна в возникновении эпидемий в начале двадцать первого столетия, тогда на их совести гибель многих миллионов людей. Если бы проект «Возрождение» завершился успешно, были бы уничтожены почти все, кому посчастливилось пережить эпидемии.

Елена Королева покосилась на Фрейли, но ничего не ответила. Президент Нью-Мексико напрягся, а затем подал своим людям знак. Сто мужчин и женщин, одетых в форму НМ, быстро встали. Это был драматичный жест, даже если за ним ничего и не стояло: когда они уйдут, здесь почти никого не останется.

– Господин президент, я предлагаю вам и всем остальным занять свои места, – сказала Марта Королева.

Ее голос звучал, как всегда, мягко и спокойно, хотя обидный намек, содержавшийся в словах, заставил Стива Фрейли покраснеть. Он сделал сердитый жест и повернулся к каменным ступенькам, ведущим к выходу из театра.

Вил был склонен толковать слова Марты буквально: Елена нередко прибегала к сарказму и повелительной властности, но Марта, как правило, давала советы, стараясь помочь. Вил посмотрел на север. Над склонами покрытых джунглями гор воздух начал дрожать. Ох! Внезапно все осознав, Вил плюхнулся на ближайшую скамейку.

А через мгновение земля вздрогнула. Движение было беззвучным, плавным, однако ноги Фрейли подкосились, и он упал. Помощники президента быстро его подняли, но он ужасно разозлился и, бросив на Марту свирепый взгляд, начал быстро подниматься по ступенькам. Вила президент заметил, только когда поравнялся с ним. Вил занимал почетное место в фекальном пантеоне республики Нью-Мексико, и то, что он был свидетелем этого унижения, оказалось последней каплей, переполнившей чашу терпения Стива Фрейли. Генералы поспешили увести президента из амфитеатра. Те, кто последовал за ним, бросали на Бриерсона мрачные взгляды или совсем на него не смотрели.

Постепенно их шаги стихли, а несколько секунд спустя взревели моторы бронированных автомобилей и вся компания отбыла в свою часть города.

Землетрясение не прекращалось. На человека, выросшего в Мичигане, оно производило пугающее впечатление. Земля раскачивалась почти беззвучно. Но и птицы тоже смолкли, а паук замер на своей роскошной паутине. Древние камни замка начали скрипеть.

Экран дисплея показывал, что магма почти добралась до поверхности земли. Крошечные огоньки, изображавшие бомбы, вспыхивали уже совсем близко от голубой границы, а последний желтый слой твердой почвы просто… испарился.

Однако взрывы продолжались, образуя широкое багряное море.

Но вот на северном горизонте стало заметно какое-то движение. Наконец появилось прямое свидетельство происходящих там катаклизмов. Ослепительное сияние озарило светло-голубое небо, словно восход солнца. Прямо над вспышками вторым горизонтом начала медленно подниматься белая полоса. Взрывы превратили в пыль северное подножие Кампучийских Альп.

По рядам зрителей пронесся вздох. Вил посмотрел вниз и увидел, что несколько человек, размахивая руками, указывают наверх. Громадное розовое облако, чуть ярче самого неба, – загадочный и немного пугающий призрак – расползалось с севера на юг. Дневной восход?

По склонам гор у самого подножия замка метались молнии. Воздух в амфитеатре был насыщен статическим электричеством, однако вокруг стояла жуткая тишина. Спасение пузыря сопровождается таким грохотом, который разнесется на многие сотни километров, однако лишь через час звук дойдет от Кампучийских Альп до Внутреннего моря.

Пузырь Мирной Власти, подобно обломкам корабля, освободившимся под солнцем ото льда, всплывал на поверхность.