Дождь был сильным и очень теплым. В высоких тучах вокруг Ванденбергского Купола резвились молнии, так и не достигая земли. И всякий раз вслед за сверкающими в небесах вспышками гремел гром.

За последние две недели Делла Лу видела больше дождей, чем выпадало в Пекине за целый год. Дождь служил вполне подходящим фоном для ее однообразной жизни здесь. Если бы Эвери не затеял процессы над изменниками, она бы уже давно начала готовить побег с фермы «Красная стрела», пусть даже для этого ей пришлось бы раскрыться.

– Эй, ты что, уже устала? – оглянулся Майк. – Или просто размечталась?

Он стоял подбоченясь, с явно недовольным видом. Под прозрачным дождевиком коричневая рубашка и штаны отливали в слабом сером свете металлическим блеском.

Делла прибавила шагу, чтобы догнать его, и некоторое время они шли молча. Вместе они выглядели забавно: две фигуры, с ног до головы закутанные в дождевики, одна высокая, а другая совсем маленькая. С тех пор как десять дней «испытательного срока» кончились, они ежедневно совершали прогулки. На этом настояла Делла, а Росас почему-то не стал возражать. Пока ей удалось разведать местность на севере до озера Ломпок, а на востоке – до паромной переправы.

Если бы Майк не согласился, Делле пришлось бы гулять с женщинами, что затруднило бы ее задачу. Женщин здесь оберегали, но им предоставлялась весьма ограниченная свобода действий. Большую часть времени Делла и так проводила с ними, занимаясь той домашней работой, которая, как здесь считалось, соответствовала ее полу. Она старалась поддерживать со всеми приятельские отношения, и ей удалось многое узнать, но эта информация не представляла особой ценности. Так же как и в Сан-Франциско, женщин не посвящали в то, что происходит в большом мире. Однако они вовсе не были глупы, и Делле не удалось бы побывать в тех местах, которые ее интересовали по-настоящему, не возбудив подозрений.

Сегодня они предприняли самую длительную прогулку – поднялись в горы над крохотной бухточкой, где оставляли свои лодки обитатели «Красной стрелы». Несмотря на пассивное сопротивление Майка, Делле удалось получить довольно четкое представление о системе защиты фермы. Во всяком случае, она теперь знала ее основные принципы – увы, слабая компенсация за скуку и отрезанность от главных событий.

Все это может измениться, когда начнутся процессы над изменниками делу Мира. Если только она сумеет надавить на нужных людей…

Укрепленная бревнами тропинка вилась вдоль склона холма. Делла заметила, что тропу постоянно подновляли, в некоторых местах совсем недавно, но бесконечные дожди делали свое дело. Довольно распространенная ситуация у Мастеровых: превосходное электронное оборудование (хотя теперь Делле стало совершенно ясно, что крошечные устройства, обнаруженные Эвери, были редкими и дорогими даже для Мастеровых, к тому же у них не принято шпионить друг за другом) и в то же время нехватка рабочих рук. Не имея энергетического оборудования, они не могли поддерживать свои дороги в хорошем состоянии, да и стирка – тут Делла стала настоящим экспертом – производилась на уровне девятнадцатого столетия.

Вдоль склона горы дул сильный ветер, и лица Деллы и Майка моментально стали мокрыми. На вершине росло всего одно дерево, правда оно оказалось большой, роскошной сосной. Примерно на середине высоты ствола была установлена платформа.

Росас положил руку на плечо Деллы и легонько подтолкнул ее в сторону дерева.

– Когда я был мальчишкой, то часто любовался отличным видом из маленького домика наверху.

К стволу дерева были прибиты деревянные ступеньки. Делла заметила толстый металлический кабель, который поднимался вдоль ступенек наверх. Неужели у них даже здесь установлены электронные приборы? Но тут она сообразила, что это самый обычный громоотвод. Мастеровые самым тщательным образом оберегали своих детей.

Через несколько секунд Делла и Майк стояли на платформе. В домике было чисто и сухо, а пол обили чем-то мягким. Отсюда открывался прекрасный вид на юг и на запад, и при этом наблюдатель был хоть как-то защищен от ветра и дождя. Они сбросили дождевики и немного посидели в тепле и уюте, наслаждаясь шумом дождя. А потом Майк подполз к окошку, выходящему на юг.

– Вряд ли это много тебе даст, но тут уж ничего не поделаешь.

Заросшие лесом склоны холмов уходили вниз. До побережья было всего четыре километра, но при таком дожде удалось различить лишь смутные очертания песчаных дюн и белую полосу прибоя. Похоже, там построили волнорез, но ни одной лодки на якоре не стояло. Небольшой причал не принадлежал ферме «Красная стрела», хотя Каладзе пользовались им гораздо чаще других. Майк утверждал, что со стороны океана на ферму попадает гораздо больше людей, чем с материка. Делла в этом сомневалась. У нее сложилось впечатление, что это был очередной маленький обман.

Помощник шерифа отодвинулся от окна и прислонился спиной к стене.

– Неужели оно того стоило, Делла?

В его голосе слышалось скрытое напряжение. Теперь Делле было ясно, что он не собирается ее выдавать, – ведь тем самым он подставил бы под удар и себя. Но он не стал ее человеком. Ей и раньше приходилось иметь дело с предателями – эти люди были настолько зациклены на собственных интересах, что она научилась легко с ними управляться. Росас был совсем другим. Он ждал момента, когда сможет принести ей наибольший вред. А до тех пор играл роль вынужденного союзника.

Действительно, стоило ли дело таких сложностей? Он улыбнулся почти с торжеством.

– Ты застряла здесь больше чем на две недели. Тебе удалось кое-что узнать о клочке неподконтрольной Власти земли и одной маленькой группе Мастеровых. Я полагаю, ты не обычная шестеренка в администрации Мирной Власти. Выходит, одна из их важных фигур оказалась на длительное время выключенной из игры.

Делла усмехнулась ему в ответ. Он повторял вслух ее собственные мрачные размышления. Только надежда, что удастся выведать местонахождение Пола Хелера-Нейсмита, заставляла ее продолжать эту игру. Поначалу она решила, что дело плевое. Только через некоторое время стало ясно: Майк – как и почти все остальные – не знает, где живет старик. Может быть, знает Каладзе, но ей понадобилось бы специальное оборудование для допросов, чтобы получить эти сведения от полковника. Удача улыбнулась один только раз, в самом начале, когда ей удалось укрепить датчик на лошади черного мальчишки.

Слава богу, все это изменилось. Похоже, сейчас она занимает превосходную стратегическую позицию.

Майк прищурился, и Делла поняла, что он почувствовал ее ликование. Проклятие! Слишком много времени они провели вместе, слишком часто болтали о разных пустяках.

Его рука сжала плечо Деллы.

– Ладно. Так в чем же дело? Какую гадость ты собираешься нам устроить?

Делле вдруг показалось, что ее плечо сжимают клещами. Усилием воли она подавила рефлекс – иначе Майк уже хрипел бы на полу со сломанной трахеей. Пусть лучше он продолжает считать, что сила бывалого мачо дает ему преимущество. Делла сделала вид, что от возмущения лишилась дара речи. Да и что она могла ему ответить? Когда они оставались вдвоем, Майк часто говорил с Деллой об истинной цели ее пребывания на ферме. Она понимала, что он не пытается скомпрометировать ее перед скрытыми слушателями, – он и так мог сделать это в любой момент. К тому же он хорошо знал «Красную стрелу», и вряд ли мог существовать где-нибудь «жучок», о котором ему не было бы известно. Поэтому единственная опасность заключалась в том, что она сама, раскрыв Росасу слишком много, вынудит его отказаться от продолжения игры. И все же, наверное, ей следует кое-что ему рассказать: если дальнейшее окажется для Росаса полной неожиданностью, его будет очень трудно контролировать. Делла попыталась пожать плечами.

– Существует несколько возможных вариантов: твой приятель Хелер-Нейсмит говорит, что у него есть прототип генератора куполов. Возможно, это правда. В любом случае пройдет некоторое время, прежде чем остальные Мастеровые сумеют построить подобные генераторы. И если Мирная Власть сумеет вывести вас из равновесия, заставить Нейсмита и других Мастеровых пойти на риск…

– Судебные процессы.

– Верно.

Интересно, как бы Майк отреагировал, если бы узнал, что именно она рекомендовала немедленно начать суд над заложниками, арестованными в Ла-Холье. Росас позаботился о том, чтобы во время разговоров Деллы с родными из Сан-Франциско рядом всегда находился кто-нибудь из Каладзе. Ее слова звучали совершенно невинно: она просто рассказала родителям, что находится в безопасности среди Мастеровых Центральной Калифорнии, но не может сообщить им, где именно. Наверняка Росас догадывался, что Делла воспользовалась заранее условленным кодом, но даже и вообразить себе не мог его истинную сложность. Тонкости интонаций проходили мимо ушей тех, для кого родным языком был английский.

– Верно, процессы. Если из-за них Каладзе и его друзья запаникуют, мы сумеем захватить лучшее оборудование Нейсмита еще до того, как он нанесет серьезный урон Мирной Власти.

Майк рассмеялся и разжал пальцы.

– Чтобы Николай Сергеевич запаниковал? Да это все равно что испугать бросившегося на тебя медведя!

Делла не планировала того, что сделала в следующий момент, а это было совсем для нее не характерно. Она обняла Майка за шею, поглаживая короткие непокорные волосы, потом подняла лицо, чтобы поцеловать его. Сначала он отшатнулся, но потом ответил на ее поцелуй. Вскоре она почувствовала, как он навалился на нее, и они соскользнули на мягкий пол маленького домика. Руки Деллы продолжали гладить шею и широкие плечи Майка, а их поцелуй все продолжался.

Никогда прежде Делла не использовала свое тело, чтобы добиться преданности. В этом не возникало необходимости. К тому же подобная перспектива никогда не казалась ей заманчивой. Ну а сейчас она вообще сомневалась, что сможет этим чего-то добиться. Майк связался с ней из принципиальных соображений; однако он никак не мог смириться с тем, что из-за него погибло много людей. По-своему он был так же тверд и верен своему делу, как она.

Майк обнял ее одной рукой, а другой пробрался под легкую ткань блузки и заскользил по гладкой коже к груди. Его ласки были нетерпеливыми и резкими. В них таилась ярость… и что-то еще. Делла легла на спину и коленом раздвинула его ноги. А потом окружающий мир надолго исчез, и говорила только страсть.

…Вокруг возвышавшегося над миром Купола по-прежнему плясали молнии. Когда паузы между ударами грома становились немного длиннее, Делла и Майк слушали непрекращающийся шелест теплого дождя. Теперь Росас нежно обнимал Деллу, а его пальцы скользили по изгибам ее бедра.

– Что тебе дает работа полицейского Мирной Власти, Делла? Я еще мог бы понять, если бы ты уютно пристроилась где-нибудь в Ливерморе и нажимала на кнопки. А ты рискуешь жизнью, занимаешься шпионажем для тирании. Теперь ты и меня превратила в нечто такое, что мне и в самом страшном сне не могло бы присниться. Зачем?

Делла посмотрела на вспышки молний за пеленой дождя.

– Майк, я за Мир. Подожди. Я не хочу сказать, что воспринимаю всерьез те глупости, о которых вещают средства массовой информации. Посмотри правде в глаза: у нас действительно все эти годы был мир. Цена этому – тирания, но тирания куда более мягкая, чем любая другая в истории человечества. Цена – это люди, образца двадцатого века, вроде меня, которые продадут свою собственную бабушку ради торжества идеала. Прошлое столетие дало миру термоядерные бомбы, купола и ужасные эпидемии – уже одно это превратило тебя «в нечто такое, что и в страшном сне не могло бы присниться». Но и остальное ничуть не лучше. К концу двадцатого века страшное оружие становилось все дешевле и дешевле, оно было даже у самых маленьких государств. Если бы не началась Война, могу спорить, что очень скоро атомные бомбы оказались бы в руках преступников. Человечество не выжило бы при таком распространении оружия. Мирная Власть положила конец суверенным странам и лишила их контроля над технологиями, способными уничтожить человеческую расу. Наша единственная ошибка в том, что мы не довели дело до конца. Мы перестали контролировать развитие электроники, и теперь нам приходится расплачиваться.

Майк молчал, однако было видно, что его гнев улетучился. Делла встала на колени и посмотрела по сторонам, а потом чуть не рассмеялась: похоже, в маленьком домике на дереве взорвалась легкая ручная граната – одежда в беспорядке валялась по всему полу. Делла начала одеваться. Спустя несколько минут Майк последовал ее примеру, но заговорил он только тогда, когда они накинули на себя дождевики и открыли дверь.

– Враги? – криво ухмыльнулся он, протягивая ей руку.

– Естественно, – кивнула в ответ Делла, и они пожали друг другу руки.

Спускаясь с дерева, Делла уже размышляла о том, что можно сделать, чтобы задеть старого Каладзе за живое. Паниковать он, конечно, не станет, тут Майк совершенно прав. А как насчет стыда? Или гнева?

Подходящий случай представился ей на следующий день. Весь клан Каладзе традиционно собирался на ужин. Как и полагалось женщинам, Лу помогала готовить и накрывать на стол. А когда все уселись за длинным, обильно уставленным едой столом, ей постоянно приходилось вставать, уносить грязные тарелки и приносить новые блюда.

Мирная Власть по всем каналам трубила о «предательстве против Мира» – обсуждались судебные процессы, которые Эвери начал в Лос-Анджелесе. Уже было объявлено о нескольких смертных приговорах. Делла знала, что Мастеровые сейчас непрерывно обменивались сообщениями друг с другом, и чувствовала, как с каждым часом нарастает напряжение. Даже женщины чувствовали это. Нейсмит объявил, что опытная модель генератора куполов готова, и передал Мастеровым чертежи. К сожалению, единственная работающая установка зависела от программного обеспечения, для полного завершения которого требовалось еще несколько недель. Кроме того, ему необходимо было время, чтобы решить ряд технических проблем.

Мужчины весь ужин обсуждали эти новости. Впервые они говорили о таких серьезных делах за едой, а это лишний раз подчеркивало, что ситуация стала критической.

В принципе теперь в распоряжении Мастеровых появилось такое же оружие, как и у Власти. Однако пока они не могли воспользоваться этим оружием. Более того, если Власть узнает о генераторах до того, как Мастеровые начнут их массовое производство, то может раньше начать полномасштабные военные операции, которых так боялись Мастеровые. Учитывая все это, чем можно помочь заложникам в Лос-Анджелесе?

Лу молча слушала споры мужчин, пока ей не стало ясно, что осторожность побеждает и Каладзе склонны дождаться момента, когда можно будет использовать изобретение Нейсмита-Хелера. Тогда она с пронзительным невнятным криком вскочила со своего места.

В обеденном зале мгновенно наступила тишина. Каладзе с изумлением взирали на нарушительницу этикета. Соседка Деллы по столу попыталась усадить ее на место. Не обращая на нее внимания, Делла закричала во весь голос:

– Трусливые дураки! Вы будете сидеть здесь и дрожать, пока они не казнят в Лос-Анджелесе всех наших людей, одного за другим. Теперь у вас есть оружие – генератор пузырей. И даже если никто из вас не готов рискнуть своей шкурой ради друзей, я уверена, что среди благородных домов Ацтлана найдется немало таких людей. Ведь не меньше дюжины сыновей высшей знати были взяты заложниками в Ла-Холье.

Николай Сергеевич Каладзе медленно поднялся на ноги. Несмотря на то что Делла находилась на противоположном конце стола, казалось, что он возвышается над ней, с ее жалким ростом метр пятьдесят пять.

– Мисс Лу, вы, очевидно, забыли, что генератор пузырей не является нашей собственностью – он находится в руках Пола Нейсмита. Вы знаете, что другого у нас нет, да и этот еще не доведен до необходимой кондиции. Он не отдаст нам…

Делла хлопнула ладонью по столу с такой силой, что звук удара напомнил пистолетный выстрел, и внимание всех присутствующих было снова привлечено к ней.

– Тогда заставьте его! Нейсмит не может существовать без вас. Сделайте так, чтобы он понял: ставкой является жизнь или смерть ваших близких… – Делла отступила на несколько шагов от стола и обвела взглядом всех присутствующих, а потом на ее лице появилось выражение презрительного удивления. – Впрочем, вас это не касается, верно? Мой родной брат – один из заложников. А для вас они всего лишь обычные Мастеровые.

Даже под густой бородой лицо Каладзе заметно побледнело. Делла пошла на риск. Женщины здесь редко публично выражали свое недовольство, и даже гостью вполне могли выставить вон из дома. Впрочем, Делла все очень точно рассчитала: она поставила под сомнение их мужественность, вслух заговорила о чувстве вины, которое – как она надеялась – пряталось за осторожностью.

– Вы ошибаетесь, мадам, – произнес старик Каладзе, вновь обретя дар речи. – Они не просто Мастеровые, они и наши братья тоже.

Делла поняла, что победила. Мастеровые не будут дожидаться того момента, когда генератор Пола Нейсмита действительно станет грозным оружием.

Она смущенно села на свое место и опустила глаза. Две крупные слезы покатились по ее щекам, но теперь она молчала. В душе Деллы расцветала улыбка Чеширского кота: ей удалось одержать над ними победу, она отыгралась за бесконечные дни бессмысленного смирения.

Краем глаза Делла увидела потрясенное лицо Майка. Здесь она тоже угадала. Майк так и не решился ничего сказать. Он знал, что она лжет, но в его странном представлении о чести подобная ложь допускалась. Майк, даже зная правду, умудрился попасть в ту же ловушку, что и все остальные.