Как завороженная, Лорелея смотрела на Ирину. В ладонях полыхала магическая сила, колени подгибались. Девять лет минуло с их последней встречи. Все эти годы Лорелея практиковалась в магии и умении прятаться. И почти каждую ночь просыпалась в слезах, ибо взгляд, полыхающий синим огнем, обжигал и мучил.

Все эти годы Лорелея жила в страхе перед могуществом Ирины. Страх никуда не делся. Но кое-что всё-таки изменилось: Лорелея теперь знает, на что способна она сама. А еще она знает, как далеко готова зайти и чем пожертвовать ради свержения коварной самозванки.

Пробил час. Глядя Ирине в синие глаза, Лорелея произнесла:

– Я предупреждала – настал последний день, когда ты отравляешь рэйвенспирский воздух своим тлетворным дыханием.

Ирина усмехнулась.

– А кто виноват? Не ты ли, маленькая глупышка? Ты разочаровала меня, племянница. – С этими словами Ирина шагнула к Лорелее. – Будь ты умницей, я бы обучила тебя всему, что умею сама. Ты стала бы настоящей мардушкой, достойной называться моей дочерью.

– У меня есть родная мать. Ты не уничтожила память о ней, как ни старалась.

– Память? Этакая мелочь! Я уничтожила ее!

Ирина шагнула к резной скамье, стоявшей у стены.

– Человек жив, пока о нем помнят! – воскликнула Лорелея. – Я помню матушку. И отца. И брата.

– Это ты не дала своему отцу любить меня! Ты отняла его, ты всё отняла, мерзавка!

Лорелея склонилась над мраморным полом. Ирина сделала еще шаг к деревянной скамье. Нельзя допустить, чтобы Ирина коснулась дерева. Нужно подготовить собственное заклинание, в противовес Ирининому. Лорелея отлично помнила смертоносный плющ, убивший Лео.

– Я ничего у тебя не отняла, ибо тебе ничего и не принадлежало! – Голос Лорелеи звучал твердо. – Всё, чем ты владела, было краденое. Ты получила корону. Ты почему-то решила, будто имеешь право крушить чужие судьбы, чтобы строить свою жизнь. Ты умертвляла всех, кто стоял на твоем пути; ты мучила и продолжаешь мучить всё живое, даже саму землю! Ты – ненасытная, алчная узурпаторша и самозванка!

Ирина замерла, не дойдя до скамьи, и улыбнулась так, что у Лорелеи волосы зашевелились.

– А ты, судя по всему, уверовала, будто сможешь меня остановить, не так ли?

Лорелея сглотнула, но выдержала Иринин взгляд и произнесла:

– Да, смогу.

Ирина сверкнула глазами.

– Нет, не сможешь. А знаешь, почему? Потому что ты уже допустила фатальную ошибку, которая будет стоить тебе жизни. – Ирина простерла к скамье руки, замерцавшие магической силой. – Ты думала, что главную угрозу в этом зале представляю собой я. Но это не так. Тебе не следовало поворачиваться спиной к нему.

И королева впилась пальцами в скамью. В этот же миг Лорелея распластала ладони на мраморном полу.

Кэль набросился сзади. Лорелея упала.

Стоя на коленях, она смотрела, как Ирина со смехом превращает древесные щепки в целые клубки гадюк, которые, шипя и извиваясь, устремляются к Лорелее.

Лорелея выхватила из кармана горсть драконьих чешуек и сосредоточилась на сердцах драконитов. Змеи приготовились к атаке. С клыков на мраморные плиты капал яд.

– Жех пушк! – выкрикнула Лорелея прежде, чем ближайшая змея сделала бросок в ее сторону.

И тотчас бело-оранжевый огненный шар поразил гадюку. Лорелея, словно дирижер, взмахивала руками, направляя огонь от одного змеиного клубка к другому.

Ирина прижала ладони к черешневой стенной панели – и явился целый ливень деревянных зазубренных копий.

Лорелея простерла руку, чтобы остановить копья, но Кэль схватил ее и поволок прочь. В первый миг Лорелея решила, что Кэль пытается спасти ее, однако почти сразу поняла: он тащит ее к Ирине. Хватка пальцев драконита была поистине железной, а каждый сгусток магии, что Лорелея передавала ему, натыкался на непробиваемое сопротивление.

Ирина сказала правду. Теперь она владела Кэлем безраздельно.

Спасти Кэля можно, только уничтожив мардушку, которая отравила его разум, тело и сердце.

Но как бороться с Ириной, лежа у ее ног?

Позади Лорелеи в пол вонзились зазубренные копья, моментально превратившись в толстые побеги плюща с острыми, как бритвы, листьями и змеиными головками в тех местах, где должны были бы быть цветки.

Лорелея изловчилась и ударила Кэля под колени. Он пошатнулся и чуть-чуть ослабил хватку. Тогда Лорелея высвободила другую руку и, извернувшись, обе ладони прижала к полу.

– Рашт лож, – произнесла она, и мрамор вздыбился, образовал полукруглую стену, которая всё росла, стремясь соединиться с потолком. Подобно сахарно-белым скалам, эта стена защищала теперь Лорелею от Ирины.

Побеги плюща бросились на стену, свесились с другой стороны, изнутри, брызгая ядом и щелкая змеиными челюстями. Лорелея метнулась влево. Кэль схватил ее за талию и потащил вверх, через мраморный зубец, к Ирине. Та неподвижно ждала, пока ей доставят добычу.

Лорелея мельком видела, как огромная змея на шее Габриля стягивает кольца, как наливаются кровью глаза на разбитом в кровь смуглом лице. Что будет с Габрилем без Лорелеи?.. Нет, она так просто не сдастся!

Лорелея отчаянно забилась в лапах драконита, стала телепатировать:

«Кэль, послушай меня, постарайся сосредоточиться на моем голосе. Держись за него. Я могу тебе помочь. Я спасу тебя!»

Ирина расхохоталась.

– Напрасно стараешься. Он тебя не слышит. Он слышит только биение драконьего сердца да голос своей госпожи.

Лорелея лягнула Кэля в бедро и выскользнула из его рук. С рычанием он вновь бросился на нее. Лорелея подпрыгнула, с разворота ударила его в грудь пяткой, заставила упасть на колени.

Выскочив за пределы мраморного полукруга, Лорелея прижалась к полу, зашептала заклинание.

Мрамор ответил тем, что ускорил рост стены и замкнул круг.

Кэль оказался в каменной ловушке.

Иными словами – в безопасности.

Теперь на поле битвы были только двое – Ирина и Лорелея.

На Лорелею обрушились побеги плюща, стали резать кожу, кусать за ноги. Она лягалась, ощущая зуд и жжение от многочисленных ядовитых укусов. Времени измыслить подходящее заклинание у нее не было.

И вообще, пора перестать защищаться и перейти в наступление.

– Неужто ты вообразила, будто сумеешь исключить из игры моего охотника?

С этими словами Ирина взмахнула рукой – и мраморная ловушка раскололась надвое.

Кэль выскочил, ринулся к Лорелее, но она сосредоточилась на мраморной арке, к которой неосторожно приблизилась Ирина.

Прижав ладони к полу, принцесса прошептала заклинание – и через весь зал метнулся мраморный бумеранг. Пригвоздив Ирину к стене, он мимолетом рассек кандалы Габриля.

Ирина выкрикнула заклинание. Кэль достиг Лорелеи, чьи лодыжки еще были опутаны плющом. Оконные стекла зазвенели, осколки посыпались с потолка – это раскололась люстра.

Принцесса одной ладонью касалась Кэля в отчаянной попытке расколдовать его, пробиться через барьер, возведенный Ириной. Другую руку Лорелея простерла над шипящим плющом, указывая на ближайший осколок стекла.

Кэль ударил ее по руке, Лорелея потеряла равновесие. Ухватившись за рубашку Кэля, она удержалась на ногах и даже сумела поднять с пола осколок. Побег плюща не замедлил обвиться вокруг ее руки, впился в плоть возле локтя. От боли всё поплыло перед глазами, но самообладания Лорелея не утратила.

Сжимая в руке осколок стекла, чувствуя сердце рэйвенспирского песка, из которого было это стекло выплавлено, Лорелея скомандовала:

– Твор жи!

Этим же самым заклинанием Ирина создавала змей. У Лорелеи был иной план. Иные существа стояли у нее перед глазами.

Тысячи острых, как бритвы, осколков поднялись с пола, обернувшись пчелиным роем. Ирина выкрикивала очередное заклинание, новые побеги плюща выстреливали из деревянных балясин, а пчелы взмыли в воздух и с жужжанием устремились к Ирине. Королева завизжала.

Однако торжествовать победу было рано. Кэль вновь сцепился с Лорелеей, сверкая бешенством в янтарных глазах, обжигая жаром драконьего огня. Лорелея напрасно выкрикивала заклинания, напрасно, отчаявшись, пыталась сломать руку, схватившую ее. Кэль был драконом, втиснутым в человечье тело, – неестественно сильным, быстрым, несущим смерть. Спастись от него можно было только одним способом, прибегать к которому Лорелея отказывалась.

Нет, она не убьет Кэля.

Ее плоть горела, ибо яд уже успел попасть в кровь. Каждый вдох причинял боль, словно Лорелея глотала расплавленное железо. И всё-таки она продолжала бороться с Кэлем, всё-таки не оставляла попыток расколдовать его или хотя бы отнять у него силы, чтобы не мешал расправляться с Ириной.

– Каз лит!

Иринин голос прогремел под дворцовыми сводами, и Кэль содрогнулся, охваченный новой волной боли.

Королева произнесла заклинание. Мраморный бумеранг рассыпался в пыль, осколки стекла, только что бывшие пчелами, со звоном упали на пол, а раны, которые получила Ирина, затянулись новой кожей.

Ирина направилась к дальней стене, где красовались древние доспехи рода Дидерихов, укомплектованные парой скрещенных мечей.

– Скоро мой охотник убьет тебя, Лорелея. Это может случиться в любую секунду. Если же нет… Тогда я найду ему замену, а он пускай издыхает от боли!

Кэль толкнул Лорелею плечом, и оба они упали на пол, прямо на клубок шипящих побегов плюща.

Несколько мгновений – и плющ опутал Лорелею по рукам и ногам, пришпилил к полу, принялся кусать, колоть, терзать. Зубы были как иглы, яд пламенем разливался по телу. Легкие жаждали воздуха, но каждый вдох уподоблялся глотку огня и металла. Кэль раздвинул плющ у нее на груди, не обращая внимания на змеиные челюсти, которые кусали заодно и его. Ирина тем временем добралась до мечей, взяла их в руки. Ее губы зашевелились, и мечи пришли в движение. Отпустив рукояти, Ирина с улыбкой наблюдала, как взмыли вверх мечи, подобные алчным ястребам.

Саднящими от слёз глазами смотрела Лорелея в звериные зрачки короля драконитов. Он почти закончил расчищать дорогу к ее сердцу. Мечи приближались, Лорелее даже мерещился клекот, какой издают хищные птицы. Навалилась усталость, вызванная перерасходом сил.

Ирина торжествовала победу.

Под когтями хрустнул последний змеевидный побег, и Кэль зарычал, предвкушая кровь. Больше ничто не мешало ему добраться до сердца Лорелеи.

И Лорелея всё поняла.

Она не сможет противостоять одновременно Кэлю и Ирине. Ей придется сделать выбор.

Нет, она не запаниковала. Она не колебалась ни секунды. Ее сердце жаждало Ирининой смерти. Только так можно спасти Рэйвенспир – и Кэля.

Лорелея собрала последние силы, дернулась, вырвала руки из сетей плюща, прижала ладони к полу, воззвала к глубинам рэйвенспирской земли, к тем потайным пластам породы, которые Ирина не успела или не сумела осквернить.

Мечи ринулись вниз.

Кэль занес над ее сердцем смертоносный коготь.

Ирина содрогалась от хохота.

– Хатс йа ойти, – прошептала Лорелея. – Соберитесь вместе, восстаньте из глубин. Схватите ту, что мучает вас, и покарайте ее.

Земля отозвалась далеким рокотом. Что-то булькало и закипало там, внизу, что-то искало выход на поверхность.

– Пожалуйста, – молила Лорелея, отправляя под землю всё новые сгустки магии, – помоги мне! Помоги!

До мечей оставались считаные дюймы.

Когти Кэля шарили по ее груди. Драконит искал сердце принцессы, как лозоходцы ищут воду.

Иринин хохот превратился в визг.

Перед мысленным взором Лорелеи возник Лео, милый, бесшабашный, озорной Лео; в следующую секунду его дерзкие глаза замутились. Отец рухнул, ужаленный змеем. Фалькрейнская крестьянка вонзила себе в сердце нож, которым чуть раньше заколола родных детей. Земля, некогда темная и жирная, крошилась блеклой пылью. Толпы нищих плелись по трактам, при виде чужеземцев загораясь новой надеждой, которая часто приводила к кровопролитию.

Гнусный ошейник обрек на звериное существование благородного правителя Элдры.

И всё это – из-за Ирины.

Ярость проникла в кровь и в кости, стала биением сердца истинной королевы Рэйвенспира, которая пришла, чтобы спасти тех, кто ей дорог.

– Хатс йа ойти!

Голос Лорелеи окреп, зазвенел под сводами дворца. Кэль нажал сильнее, распорол когтем кожу, вторгся в плоть, добрался до роковой мышцы.

– Хатс йа ойти! – повторила Лорелея.

Боль ослепила ее, охватив всё тело разом – но не заставила отнять ладони от пола. Магическая сила изливалась в глубины рэйвенспирской земли, и каждый удар сердца приносил новую волну магии.

Рокот под землей усиливался. Дворец дрогнул, качнулся. Мраморный пол дал трещину. И в то же мгновение из трещины изверглась целая река кипящей лавы, ринулась к Ирининым ногам. Пол под ней тоже раскололся. Лава лизала ее ноги.

Ирина выкрикивала заклинания, но ей не за что было ухватиться – разве только за камень стены, который уже подчинялся Лорелее. Взгляды принцессы и королевы встретились. Синие Иринины глаза полыхнули яростью, а затем – нестерпимой болью. В следующее мгновение лава объяла Ирину и увлекла в недра рэйвенспирской земли.

Мечи с лязгом рухнули на мраморный пол, никому не причинив вреда. Побеги плюща рассыпались в труху.

Ошейник раскололся надвое и упал к ногам Кэля.

Змей, душивший Габриля, резко уменьшился в размерах, превратился в безобидного ужика – того самого, с которым возился Лео в роковой день девять лет назад.

Из груди Лорелеи хлестала кровь.

Кэль зажмурился, тряхнул головой, не понимая, где он находится и что вообще случилось.

«Ты не виноват, – телепатировала Лорелея и добавила, заставив короля драконитов распахнуть глаза: – Я прощаю тебя».

Ужас исказил его лицо, когда он взглянул вниз. Кэль увидел кровь на своих руках – кровь Лорелеи. Он склонился над ней, но силы оставили принцессу, и тьма предъявила на нее свои права.