Глава 17

Лессель шла к себе, погруженная в свои мысли, рассеянные и отстраненные. Она вдруг поняла, что не хочет просто сидеть в комнате и ждать Корхилла, а чем себя занять, не представляла. Мелькнула мысль снова уйти к озеру или все-таки отправиться одной в собор, раз она пока не нужна Карателю… Девушка взялась за ручку двери и вошла, окинув простую, без изысков, маленькую гостиную медленным взглядом. Пожалуй, впервые за очень долгое время Лессель задумалась над тем, а чем же она занималась в свободное время, прежде чем попала в Костяную башню, но память отказалась подчиняться. Бездушная слегка нахмурилась и на мгновение прикусила губу, и тут вдруг раздался стук в дверь.

– Лесси, ты у себя? – услышала она жизнерадостный голос Силанны, и сама гостья, не дожидаясь ответа, заглянула в комнату. – О, здорово! Пойдем с нами в парные? Ты была там? – уточнила Лан, улыбнувшись.

– Нет, а что это? – Лессель заинтересовалась предложением – все не сидеть здесь, в четырех стенах, дожидаясь неизвестно чего.

– О, тебе понравится! – с воодушевлением пообещала Силанна и ухватила собеседницу за руку. – Пойдем! Я еще девочек собрала!

Известие о том, что они отправятся в эти парные не одни, вызвало у Лессель странное ощущение, и в голове неожиданно всплыло слово «беспокойство». Лесси не очень хотелось находиться среди незнакомых девушек, но, оказавшись в коридоре и увидев дружелюбные лица, она немного расслабилась. С расспросами, как и за давешним обедом, к ней никто не торопился приставать, и девушки веселой стайкой направились куда-то в глубь дворца.

– В парных есть бассейны, прямо в них проведены горячие источники, – по пути рассказывала Силанна, так и держа Лессель за руку. – Есть такие, где естественные пузырьки в воде, это так щекотно и приятно! – Лан тихо рассмеялась. – Можно просто в комнатах с горячим паром посидеть или на теплых скамьях полежать; в общем, увидишь, там здорово! Ты же воду любишь, я правильно поняла? – Силанна покосилась на спутницу.

Та вспомнила озеро, смутные картинки и неожиданно для самой себя… растянула уголки губ в кривоватой улыбке – будто забыла, как это делается, а теперь мышцы пытались заново вспомнить.

– Да, мне хорошо на озере, – негромко ответила Лесси.

– Вот и отлично! Мы любим там время проводить! – кивнула Лан и тоже улыбнулась.

Они проходили через один из многочисленных внутренних двориков, и Лессель заметила на скамейке неподвижную фигуру смутно знакомой девушки. Тоже Бездушной. Остановилась, выдернув ладонь из руки Силанны, и подошла, не обратив внимания на удивленный возглас за спиной.

– Привет, – поздоровалась Лесси, глядя на отстраненное лицо девушки.

Та подняла на нее взгляд и ровно поздоровалась:

– Привет.

– Пойдем с нами? – предложила вдруг Лессель и протянула руку. – Ты никого здесь не ждешь?

– Нет, не жду. – Девушка поднялась. – Виссен ушел по своим делам и сказал, я могу развлекать себя сама.

– Я – Лессель, – назвалась Бездушная, шагнув к остальным девушкам, остановившимся поодаль и ждавшим их.

– Анника, – ответила ее собеседница.

И тут Лесси вспомнила услышанный не так давно разговор между этой девушкой и ее Карателем, но вопросов не стала задавать – не при всех же выяснять, какие отношения связывают Аннику и Виссена. А узнать о них Лесси захотелось – проснулся интерес к жизни других Бездушных, которых привели во дворец. Лессель подошла к Силанне, Анника молча остановилась рядом.

– Можно она с нами пойдет? – спросила Лесси, глянув на Лан.

– Конечно, можно! – легко согласилась та. – Парные общие, места всем хватит!

И они продолжили путь. Парные и купальни располагались в центральной части дворца Карателей, в них имелись как общие залы и бассейны, так и отдельные парные, состоящие из нескольких маленьких комнат. Мужчины здесь бывали гораздо реже девушек и обычно занимали именно приватные комнаты – побыть в тишине и отдохнуть; к этим помещениям вел отдельный коридор. Посетительницы веселой стайкой впорхнули в просторную круглую залу с красивым витражным потолком, отделанную золотистой мозаикой. Вдоль стен шли скамейки, на которых можно оставить одежду, в центре стоял стол с многочисленными вазами с фруктами, кувшинами с соками. Девушек встречали служанки, готовые выполнить любое распоряжение, кто-то сразу попросил массаж. Лессель подошла к скамейке и начала раздеваться, Анника молча остановилась рядом, расстегивая пуговички спереди на платье. На стене на крючке висел длинный халат из тонкой полупрозрачной материи, такой же, как у остальных. Лесси заметила, что почти никто из девушек своим не воспользовался – они легко и без всякого стеснения избавились от одежды и поспешили к большим двустворчатым дверям, отделанным перламутровыми пластинами. Скинув наряд, Лессель, поколебавшись, все же потянулась к халату и набросила его на плечи, не став запахивать. Анника, сняв платье, на несколько мгновений задумалась, но халат брать не стала. Взгляд упал на ее руки, и Лесси замерла.

– Что это? – спросила она, осторожно коснувшись отчетливых темных пятен на предплечьях Анники.

Та скосила глаза на синяки и пожала плечами, спокойно ответив:

– Виссен слишком крепко держал.

– Он делал тебе больно? – слегка нахмурилась Лессель, снова вспомнив невольно подслушанный разговор.

– Делал. – Анника посмотрела на Лесси, и тут в раскосых непроницаемых глазах Бездушной мелькнуло… что-то, похожее на удовлетворение. – Мне понравилось, – добавила Анни и направилась к дверям за остальными.

Лесси последовала за ней, раздумывая над услышанным.

– Тебе понравилось, когда Каратель сделал тебе больно? – уточнила она, пытаясь понять.

Почему-то это было важно – разобраться в происходившем с Анникой.

– Да, – подтвердила она. – Виссен тоже был доволен.

Они вышли в просторное помещение с большим бассейном в центре, огороженным колоннами и наполненным горячей водой, над которой поднимался пар. Некоторые девушки уже плескались, весело хохоча и играя в мяч, кто-то выбрал один из бассейнов поменьше, расположенных вокруг. В каких-то вода бурлила, в каких-то просто со дна поднимались пузырьки, в одном Лессель заметила даже фонтанчик в середине. В дальнем углу помещения из стены выбивался целый небольшой водопад, под которым уже нежилась девушка. На плоском камне рядом с центральным бассейном расположились еще две девушки, весло болтая о чем-то, а служанки внушительной комплекции разминали им тела, делая массаж.

– Лесси! Идите к нам! – позвала Силанна из воды, помахав рукой.

Она выглядела очень свежо и прелестно, влажные светлые пряди прилипли к лицу, глаза блестели, румянец подчеркивал нежный сливочный цвет кожи, а розовые губы задорно улыбались. Лессель подошла к ступенькам и снова глянула на молчаливую Аннику.

– И ты не хотела бы, чтобы он по-другому с тобой обращался? – тихо спросила Лесси, тронув ступней горячую, но не обжигающую воду.

Та пожала плечами и присела на бортик, поболтав ногами.

– Мне нравится, – повторила Анника, и Лесси подметила в уголках ее губ притаившуюся тень улыбки.

Похоже, эта Бездушная в самом деле довольна выпавшей ей новой судьбой и Карателем, путь даже он проявлял жесткие замашки. Что ж, не ей, Лессель, судить. И она спустилась в бассейн, к остальным девушкам.

– Лесси, лови! – тут же раздался веселый голос Силанны, и в Бездушную полетел мяч.

Она почти успела поймать – он шлепнулся в воду прямо перед ее лицом, окатив веером брызг, и под сводами купальни раздался дружный смех. Лесси, сжимая мяч в руках, моргнула и застыла, ее взгляд стал отсутствующим: снова всплыла картинка…

Зеленая лужайка, позади которой виднеется дом, окруженный пышными цветущими деревьями. На лужайке – пруд с ярко-желтыми кувшинками, перед ним – две девушки, одна постарше, другая почти девочка, лет тринадцати-четырнадцати. И у нее в руках мяч, а лицо озаряет лукавая улыбка.

– Поймаешь, Лесси, сестренка? – звонкий девичий голосок, и мяч летит почти в руки второй девушке.

Почти. Берег пруда был скользким, и в попытке поймать мяч девушка с громким всплеском падает в воду… Дыхание перехватило, Лессель моргнула, выныривая из воспоминаний.

– Все в порядке? – Рядом стояла Силанна, с легким беспокойством вглядываясь в лицо Лесси. – Я не обидела тебя?..

Бездушная посмотрела на мяч, потом на Лан и покачала головой, губы сами сложились в кривоватую улыбку – ей было по-прежнему непривычно это делать.

– Нет, все в порядке, – заверила она и бросила мяч в середину бассейна.

В какой-то момент, не удержавшись в попытке поймать мяч, Лессель все-таки упала, задев стоявшую рядом Силанну, и последняя, весело хохоча, ухватилась за Лесси. Вокруг поднялось облако брызг, и вдруг, совершенно неожиданно для Бездушной, из ее горла вырвался странный звук. Хрипловатый, неуверенный, но он был, первый смех за очень долгое время. Лан замерла, с удивлением и радостью глядя на Лесси.

– Ты смеешься! – произнесла Силанна, и ее улыбка стала шире. – Ой, Лесси, ты засмеялась! Здорово! А то такая грустная ходила, так жалко тебя было… – Она села на ступеньку и помогла Лессель устроиться рядом. – Может, пойдем посидим в другом бассейне? – предложила Силанна, и Бездушная не стала отказываться.

Смех. Она смеялась. Просто потому, что ей было… Хорошо? Весело? В прошлой жизни, до Костяной башни, у нее была сестра, но как ее звали, где они жили, Лессель так и не вспомнила. И, кажется, они любили играть, и в воде тоже. Глубоко задумавшись, Бездушная послушно вышла вслед за Силанной и погрузилась в маленький бассейн с пузырьками, прикрыв глаза и откинув голову на бортик. Вода расслабляла, приносила покой, и Лессель длинно вздохнула, чувствуя, как тело словно растворяется и приходит умиротворение.

– Лессель, так откуда ты все-таки? Где жила раньше, до дворца? – мягко проник в размышления приятный, негромкий голос Силанны.

Приоткрыв глаза, Лесси покосилась на собеседницу; внутри заворочалось странное неуютное ощущение. Вдруг стало не все равно, как отнесется к правде Лан, и Бездушная почувствовала некоторую растерянность, осознав, что не хочет терять расположение этой девушки. С ней было легко и приятно, не приходилось думать о том, что сделать и как сказать, чтобы не нарваться на наказание, как было с прошлым хозяином. Не отвернется ли Силанна, узнав, что Лессель в прошлом – убийца, о которой рассказывали страшные сказки, пугая детей по вечерам?..

– В Костяной башне, – все-таки ответила Лесси, и в желудке как будто образовался кусок льда, стало холодно и неуютно.

Лан молчала, только зрачки расширились да дыхание на мгновение пресеклось. «Сейчас уйдет», – пронеслась мысль, и отчего-то расхотелось улыбаться.

– Бедная, – тихо произнесла вдруг Силанна, и ее теплая ладошка коснулась щеки Лесси. – Страшно там было?

Лед в животе стремительно таял, а с плеч как будто каменную плиту сняли. Не ушла.

– Н-не знаю, – запнувшись, пробормотала Лессель, опустив голову и наблюдая, как по поверхности воды расходятся круги от капель, сорвавшихся с ресниц. – Я не умела чувствовать.

– Не умела? А сейчас? – подметила ее оговорку Силанна, и Лесси снова растерялась – она даже не обратила внимания, что сказала о неспособности чувствовать в прошедшем времени. – Сейчас умеешь, Лесси? Тебя поэтому сюда привели, да? Чтобы помочь?

Бездушная растерялась снова. Искренний интерес Силанны явился для нее неожиданностью.

– Наверное, – ответила она на последний вопрос.

– И тебя Корхиллу отдали? – продолжила расспросы Лан, поставив локоть на бортик и подперев ладонью голову, не сводя с Лессель блестевшего любопытством взгляда. – Он хороший, правда.

– Может быть, – протянула Лесси, проследив глазами за пузырьком со дна бассейна.

– Он тебе не нравится? – удивилась Силанна.

– Не знаю, мы слишком недолго знакомы, – осторожно проговорила Лесси; вдруг вспомнились те несколько минут, когда она видела Лан в обществе Корхилла.

Лан он точно нравился, и, похоже, серьезно. Ссориться из-за Карателя не хотелось, хотя и мелькнула мысль, как же Силанна уживается с остальными девушками из гарема. Лан хотела что-то сказать, но не успела: рядом с ними остановилась служанка.

– Госпожа Силанна? Господин Корхилл передал, что хочет вас видеть, – произнесла она, и Лан просияла, с готовностью выпрямившись.

– Да, конечно! – радостно отозвалась девушка. – Где он?

– Пройдемте. – Служанка склонила голову и направилась к выходу.

Лессель проводила их взглядом и сама не поняла, почему тоже выбралась из теплой, немного щекочущей из-за пузырьков воды и поспешила за парой, по пути накинув халат. Осознала, что́ делает, только оказавшись в коридоре, который вел к отдельным парным – служанка провожала Силанну именно туда. «Что ты творишь?» – раздался в голове тревожный голосок, но Лесси отмахнулась от него. Пришлось подождать, осторожно выглядывая из-за угла, пока служанка и Силанна минуют коридор и свернут в одну из комнат, а потом – чтобы прислужница вернулась обратно. Лессель покосилась в ту сторону, куда ушла Лан, прикусила губу, коротко вздохнув. Желание увидеть Корхилла наедине с другой девушкой вытеснило опасение быть обнаруженной, и Лесси, бесшумно ступая по мозаичному полу, двинулась вперед, к парной, где Каратель ждал Силанну.

Двери здесь не было – только полупрозрачная занавеска, отделявшая маленькую прихожую от остальных помещений. Здесь Лесси заметила небрежно сложенную на скамейке одежду, в углу журчал фонтанчик с прохладной водой, на столике – фрукты в вазе, только вместо графина с соком – вино. В собственно парную двери тоже не было, оттуда тянуло влажностью, и там плавали клубы густого ароматного пара. Лессель, невольно затаив дыхание и с колотящимся сердцем, ступила через порог, чутко прислушиваясь, – вроде из парной раздавались какие-то тихие звуки, но что они означали, девушка не могла понять. Потому приблизилась к входу, силясь разглядеть хоть что-то, и…

Пар, оказывается, не был таким уж густым внутри, как казалось. Несколько магических светильников чуть рассеивали полумрак. Лесси замерла, уставившись на открывшуюся картину. Корхилл, развалившись на скамейке, откинул голову и закрыл глаза, явно наслаждаясь происходящим, его рот был приоткрыт, а татуировка на шее мерцала и переливалась. Силанна же… Лессель сглотнула ставшим сухим горлом, не в силах оторвать завороженный взгляд от мраморно-белых ягодиц сидевшей спиной к ней девушки, бесстыдно раздвинутых, открывавших розовые влажные складочки. По ним непрерывно скользили пальцы Корхилла, а его вторая рука лежала на затылке Лан, направляя движения, – девушка почти распласталась на скамейке, выгнувшись и подставляя раскрытое лоно под ласку. Рот же ее был занят другим. Судя по откровенному блаженству на лице Корхилла, действия Силанны ему более чем нравились, а сверкающая татуировка говорила о том, что Каратель только что вернулся с задания. И, скорее всего, забрал избыток чего-то хорошего. Лессель почему-то казалось, что такая девушка, как Силанна, не может помогать избавляться от ненависти, ревности или злости.

Влажную, густую тишину парной нарушали только тяжелое дыхание Корхилла и тихий звук падающих время от времени капель. Лесси, не сводя с пары широко раскрытых глаз, без сил опустилась на скамейку, поймав себя на том, что зрелище вызвало жаркую волну, прокатившуюся по телу и затаившуюся внизу живота. То, как Силанна двигалась, подстраиваясь под ласкающую руку Корхилла, заставило ее собственные бедра податься вперед, а колени – широко раздвинуться. Дыхание тоже участилось, и, хотя в прошлые разы внимание Карателя к Лан вызывало смутное недовольство, теперь… Откровенная сценка, а еще то, что саму Лесси никто не заметил, рождали внутри странное, но ужасно приятное ощущение чего-то запретного и очень возбуждающего. Нервно облизнувшись, девушка, увлеченная увиденным, не заметила, как ее пальцы медленно поползли по животу вниз, туда, где хотелось прикосновений с каждым мгновением все сильнее.

От вида скользивших по твердому стволу губ Силанны внутри зародилась сладкая дрожь, становившаяся все сильнее, и Лесси прикусила губу, сдерживая рвущийся наружу тихий всхлип. Проснувшаяся страсть бродила по телу, хотелось выпустить ее наружу, подарить себе освобождение. Пальчики Лессель уверенно дотронулись до мягкой плоти, и первые, пока еще слабые всплески удовольствия заставили кровь быстрее бежать по венам. Лесси осторожно погладила чувствительную точку, наблюдая, как язычок Лан шустро облизывает напряженный член, а потом ее ротик почти полностью вбирает в себя внушительное достоинство. Корхилл сдавленно зашипел, и уже его пальцы резко вошли в Силанну, отчего та выгнулась, сильнее оттопырив попку и подставляясь под откровенную ласку.

Лессель подалась вперед, погрузившись в собственные переживания и на какой-то момент утратив над ними контроль… и неожиданно у нее вырвался тихий возглас. Глаза Кора тут же распахнулись, уставившись прямо на нее, потемневшие, полные чужих чувств и желаний. Его рука остановилась, Силанна тоже застыла, повинуясь ладони на затылке. Лессель застыла, напряженно замерев, вся нега схлынула, зашевелилось беспокойство, что она сделала что-то не то…

– Танния? – вкрадчивым, хрипловатым голосом позвал Корхилл.

Лесси не поправила его, поймав себя на том, что не хочет сообщать свое настоящее имя. Она убрала руку и сдвинула ноги, запахнув халат; возникло желание как можно скорее уйти отсюда.

– Простите, я помешала вам, – быстро заговорила она и поднялась. – Я сейчас уйду…

– Тан, – тем же мягким тоном перебил ее Каратель, и на его лице появилась предвкушающая улыбка, а глаза замерцали во влажном полумраке парной. – Подойди ко мне.

Он потянул Силанну за волосы, и девушка послушно выпрямилась, опустив взгляд, сев на скамейку и положив руки на колени. Раскрасневшееся лицо и отчетливо видные темные горошины напряженных сосков говорили о том, что девушка вряд ли обрадовалась, что их прервали. Но не возразила, даже не посмотрела на нарушительницу их с Корхиллом уединения. Лессель же невольно сжала пальцами полы халата – подходить не хотелось. Очарование момента ушло, а неловкость усилилась, хотя раньше, в Костяной башне, Танния не придавала никакого значения, если вдруг прежний хозяин при ней начинал ласкать кого-то из девушек, ну или наоборот, занимался с самой Таннией сексом при других. Ему вообще нравилось, когда на него смотрели в такие моменты.

– Силанна вам сейчас нужнее, думаю, она справится лучше… – снова заговорила Лессель, сделав шажок к выходу и не сводя глаз с Корхилла.

Она сама не понимала, почему возражает и почему не хочет просто выполнить его просьбу, такую простую. Ведь совсем недавно это было легко, так почему сейчас хочется побыстрее отсюда уйди? И этот взгляд Карателя… Несмотря на то что мужчина улыбался, Лесси не нравилось то, что она видела в нем. Желание и жажду удовлетворить его любым способом. Пусть даже эти чувства принадлежали не совсем Корхиллу, все равно они… пугали.

– Танния, – снова не дал ей договорить Каратель, и в его голосе послышались нотки нетерпения. – Подойди.

И она шагнула вперед, покорившись властности, звучавшей в словах Корхилла. Тело словно действовало помимо сознания; переставляя ноги и приближаясь к Карателю, Лессель будто со стороны наблюдала за собой. Вот она подошла к Корхиллу, как он и хотел, остановилась между его широко раздвинутых ног. Взгляд остановился на вздымавшемся из темной курчавой поросли внушительном достоинстве, влажно поблескивавшем от недавних ласк Силанны. Корхилл же вдруг подался вперед, его ладони нырнули под полы халата Лессель, легли на бедра.

– Опусти руки, – попросил он, посмотрев на нее снизу вверх, улыбка Карателя стала шире.

Она отпустила ткань, и Кор распахнул края, открывая своему взору тело девушки. Он медленно, с восхищением оглядел ее.

– Может, ты тоже сумеешь мне помочь, Танния? – охрипшим голосом произнес Корхилл, и его губы коснулись низа живота, отчего девушка несильно вздрогнула – прикосновение отозвалось приятным теплом, отодвинув настороженность и беспокойство. – Ты ведь тоже забирала раньше чужие чувства… – Язык Кора нежно пощекотал самое начало складочек, заставив Лесси тихо вздохнуть, прикрыв глаза, и чуть податься вперед. – Давай проверим?..

Ладони Корхилла обхватили попку Лессель и слегка надавили, притягивая ближе.

– Иди сюда, Тан… – Горячий шепот обжег чувствительную кожу, и у девушки перехватило дыхание, она в каком-то сладком оцепенении послушно опустилась на ноги Кору, опершись на его плечи ладонями, а коленями – на скамейку.

Ее лоно прижалось к горячему стволу, и дыхание на миг пресеклось, пальчики сжались, царапая ногтями кожу Карателя. Возбуждение никуда не делось, оно лишь на время затаилось в глубине, дожидаясь своего часа, и вот дождалось. Губы Кора тут же обхватили призывно торчавшую вершинку, втянули, мягко сжав. Лесси откинула голову, зажмурившись и прикусив губу; ощущения стремительно нарастали, погружая в наслаждение, и она почти забыла, что совсем недавно хотела уйти из этой комнаты… Не отрываясь от ее груди, Корхилл приподнял Лессель и плавно опустил, заполняя до отказа, безошибочно почувствовав, что она готова принять его и без предварительных ласк. Лесси широко распахнула глаза, судорожно вздохнув: она совершенно не ожидала, что в нее хлынет волна чужих чувств, ослепляющая и горячая.

– Ты же хотела узнать, что такое любовь, Танни, сладкая моя?.. – Хриплый, прерывистый шепот раздался словно издалека, и в нем слышалось странное ликование.

Да, хотела, но… Не так. Не отнятую у кого-то, пусть даже с разрешения одной из хозяек собора. Лессель ощущала, как она ворочается внутри, жжет кровь, разливается по телу густым сиропом, оставляя на языке горьковатый привкус украденного, чужого. Захотелось избавиться, вытолкнуть из себя, и Лесси, стиснув зубы, тихонько застонала, качнувшись вперед. Нет, ей не нравилось так чувствовать любовь, это было неправильно, нехорошо, но Корхилл не собирался останавливаться, жарко дыша в шею и крепко прижимая к себе. Он двигался все быстрее, сминая попку Лессель, и чужое в ней росло, ширилось, властно врывалось в сознание, лишая собственной воли. Девушка выгнулась, зажмурившись; желание безгранично принадлежать этому мужчине, ловить его каждый взгляд, каждый вздох становилось с каждым мгновением сильнее, почти непереносимым. Она сдавленно застонала, впиваясь пальцами в крепкие мышцы, уже по собственной воле приникая к Корхиллу всем телом, словно силясь слиться с ним в одно целое.

– Еще чуть-чуть… – услышала она его нетерпеливый, напряженный голос. – Ну же, Танни, девочка…

Она не успела ответить – буквально через пару мощных толчков Каратель глухо застонал, стиснув Лессель до хруста в ребрах, и на несколько секунд у нее в глазах потемнело. А потом Корхилл отстранился, и Лесси, ослепленная чужой любовью, тихонько захныкала, цепляясь за мужчину и смаргивая выступившие слезы. Его лицо расплывалось, кровь шумела в ушах, и девушка не осознавала собственные действия, почти полностью захваченная тем, что отдал ей Каратель. Только вот чтобы освободиться, ей нужно выпустить это из себя, а как – Лессель не знала. Раньше об этом заботился ее прежний хозяин, с нынешним же все так сложно и непонятно…

– Сейчас, хорошая моя, сейчас, Тан, – донеслось бормотание Корхилла, и Лесси ощутила, как вокруг талии обвилась рука, прижимая ее уже спиной к гладкой мужской груди.

Кор устроился за ней, практически уложив девушку на себя, его ладони провели по груди, немного сжав и помассировав полушария. Лессель выгнулась, хватая ртом воздух и пытаясь развернуться, чтобы найти губы Карателя. Ее руки взметнулись наверх, обнимая его за шею, притягивая к себе.

– Тебе ведь все равно, кто это будет делать, да, главное, чтобы я рядом был? – с тихим смешком произнес Корхилл не совсем понятную для Лесси в ее нынешнем состоянии фразу. – Лани, давай поможем малышке?

Чьи-то ладони развели ей колени, пальчики скользнули между мокрых складочек, задев чувствительную точку. Лессель охнула в голос, стиснув волосы на затылке Корхилла. Он хотел, чтобы кто-то другой приласкал ее, – значит, она согласна. Она готова была сейчас сделать все, что он ни попросит, лишь бы Кор был доволен, и от желания угодить сводило мышцы и из груди рвался стон. Лессель нетерпеливо поерзала, тяжело дыша и хватая воздух раскрытым ртом, губы тут же обвели пальцы Корхилла.

– Как вы хотите, чтобы я это сделала? – раздался негромкий и почему-то серьезный девичий голос, смутно знакомый Лесси.

– Пожалуй, хочу посмотреть, как ты это делаешь губами и язычком, – отозвался Каратель, и Лессель от этих слов затопила волна жара, а между ног зажглось маленькое солнце.

Она ощутила осторожное прикосновение к болезненно пульсировавшему лону, и тело взорвалось удовольствием, задрожала и напряглась каждая мышца в ожидании долгожданного освобождения. Лесси была настолько возбуждена, что помощнице Корхилла хватило буквально нескольких движений языком. И ее закружил сверкающий вихрь наслаждения, она закричала, выгибаясь и подаваясь бедрами навстречу, стремясь уловить малейший отголосок. Лессель без остатка отдавалась ощущениям, выплескивая из себя чужое, избавляясь от ненужной любви, от которой мутился разум и отключались мысли. Вместо него приходило облегчение и – осознание только что случившегося. Что ее обнимает Корхилл и они занимались сексом. Что между ее раздвинутых ног сидит Силанна со странной, немного печальной улыбкой. И что это она только что доставила Лесси невыразимое, остро-сладкое удовольствие, а Корхилл смотрел на это.

– Танни? – позвал Каратель, осторожно отстранил ее, помогая выпрямиться, и развернул к себе.

Лессель лишь выдохнула, почему-то не желая сейчас встречаться взглядом с Лан.

– Ты в порядке? – заботливо поинтересовался мужчина, ухватив за подбородок и заставив смотреть в глаза.

– Да, – тихо ответила Лесси, сложив руки на коленях перед собой. – Можно… я пойду? – осторожно спросила она, желание оказаться подальше от этой комнаты стало нестерпимым.

Кор улыбнулся и легко коснулся ее губ нежным поцелуем.

– Конечно, Танни. Ты была великолепна, – добавил он мягким голосом и погладил ее по щеке.

Лессель отвела глаза, поправила халат и наклонила голову.

– Спасибо, – по-прежнему тихо отозвалась она и поднялась, так и не посмотрев на Силанну.

Выйдя в коридор, Лессель не сдержалась – побежала, оставляя за спиной парную и Корхилла с Лан. Вообще пропало желание плескаться в бассейнах вместе со всеми, это место после случившегося потеряло для Лесси очарование. Лучше вечером на озеро снова выйти…

Она не стала возвращаться к девушкам, а сразу свернула в помещение, где оставила одежду, поспешно переоделась и вышла, направившись к своим покоям. Настоятельная потребность покинуть дворец хоть на чуть-чуть стала настолько нестерпимой, что Лессель лишь быстро сполоснулась, сменила платье, надев под него белье, и выскочила, стремительно направившись к выходу из дворца. И только перед самым порогом резко остановилась, поняв, что совсем не знает города и порядков, царящих в нем.