Глава 16
Что ж, ладно, все пошло совсем не так, как я предполагал. Будем импровизировать. Я потянулся к поясу Финиры и начал медленно расстегивать пуговички, сосредоточившись на этом нехитром деле, чтобы не отвлекаться на соблазнительные округлости, обтянутые лифом платья. Интересно, а Нира белье надела?.. Перламутровый кругляшок чуть не остался в моих пальцах, я шумно выдохнул, мимолетно удивившись силе желания, вспыхнувшего от этой простой мысли. Ведь буквально недавно я не реагировал так на Финиру – да, она мне нравилась, нравилось целоваться с ней, но о чем-то большем я не думал… Как оказалось, сознательно не думал, но в подсознании, похоже, все было по-другому. Я справился с последней пуговичкой и вытащил пояс – Нира послушно приподнялась, помогая мне, и мой взгляд упал на проступившие через ткань горошины сосков. Порыв наплевать на собственные благие намерения не поддаваться вспыхнувшей страсти и рвануть лиф, высвобождая манящие прелести, был с трудом пойман в самый последний момент. Голова слегка закружилась, и я все же не удержался, легонько погладил сквозь лиф провокационные бугорки.
Нира резко вздохнула, зажмурилась и выгнулась мне навстречу так, что всего на несколько мгновений мои ладони оказались на ее груди. Ох…
– Прости, хорошая моя, мне придется испортить тебе платье, – пробормотал я, мягко сжав аппетитные холмики. – Сошьем еще, – решительно заявил и снова потянулся к тумбочке.
Там же лежал тонкий стилет в ножнах: несмотря на безопасность дворца и собственные способности, я предпочитал хранить оружие под рукой на всякий случай. И вот сейчас оно пригодилось, только совсем не для защиты от призрачной угрозы. Вновь повернулся к Финире, покосился на ее раскрасневшееся лицо и поднес острый кончик к лифу, подцепив ткань. Девушка замерла, глядя на кинжал широко раскрытыми глазами, а я между тем чуть надавил, и материя легко разошлась под лезвием, открывая моему взору ложбинку, кожу теплого оттенка топленого молока, которую тут же захотелось приласкать губами и языком… Услышать, как с губ Ниры сорвется тихий стон, обвести пальцами твердые розовые жемчужины сосков… С едва слышным шелестом лиф разошелся до самой талии, открывая наконец доступ к этому соблазнительному телу, и я убедился, что белье Финира не носила. Сейчас этот факт лишь обрадовал – меньше мороки с одеждой. Да и своя уже причиняла ощутимое неудобство, однако нельзя мне пока торопиться. Сначала Финира, ее удовольствие – нормальное, какое и должна получать женщина в постели от мужчины. А от чужих чувств, мешающих полностью ощутить его, я Ниру очень скоро избавлю, моя татуировка уже начала пульсировать силой, требуя напитать.
Отбросив кинжал, я аккуратно отвел края разрезанного лифа, любуясь откровенным зрелищем, медленно провел ладонями по груди, едва касаясь горячей кожи. Девушка снова выгнулась, судорожно вздохнув, с ее губ сорвался тихий возглас. Я довольно улыбнулся и нагнулся, коснувшись языком трогательной ямочки между ключицами, обвел и подул на влажную кожу, с восторгом ощущая, как тело Ниры отозвалось дрожью на такую простую ласку. И продолжил. Мой рот блуждал по открывшимся просторам, я наслаждался тонким вкусом карамели, остававшимся на языке после каждого поцелуя, пальцы скользили по телу Финиры, поглаживая твердые шарики сосков, лаская изгибы. От негромких постанываний и резких вздохов, музыкой отдававшихся в ушах, мне хотелось еще дольше растянуть эту изысканную пытку и для себя, и для нее. Нира изгибалась, дергала руками, что-то бессвязно шептала, а я уже спустился до призывно торчавших вершинок и с большим удовольствием накрыл одну из них ртом, пощекотав языком и чуть втянув. На сей раз Финира застонала громче, послушно подавшись навстречу, и я слегка прикусил, а потом нежно пососал напряженный шарик.
– А-а-ал!.. – От немного охрипшего, наполненного чувственной негой голоса Ниры я чуть не потерял самообладание, а особенно от того, как она меня назвала.
Пока я игрался со второй вершинкой, мои руки стремительно провели вдоль стройных девичьих бедер, подхватили тонкую ткань и дернули, задирая юбку. При мысли о том, что под ней у Ниры ничего нет, низ живота скрутила горячая судорога, а штаны чуть не лопнули от ставшего каменным члена. В жизни никого так не хотел, как эту нежную девочку, так неожиданно оказавшуюся в моих руках, и это стало для меня открытием. Я уже не думал, что делаю это во имя чьего-то там спасения, я просто хотел сделать ей хорошо, так хорошо, чтобы она забыла свое прошлое окончательно. И я продолжил.
Проложил по животу вниз дорожку быстрых, легких поцелуев, ощущая, как вздрагивает Нира от каждого прикосновения, а мои ладони уже поглаживали коленки, поднимаясь все выше. Мне самому стало невыносимо жарко – и от собственных действий, и от бурлившей в крови страсти, и от реакции Финиры. Она была послушным воском в моих руках, подставляясь под прикосновения и ласки, безмолвно прося большего, но я собирался сделать так, что моя Нира очень скоро будет просить в голос, чтобы я продолжил. Улыбнувшись, поднял голову, на несколько мгновений встретившись с ней взглядом. Порадовало, что мутной пелены в этих чудесных зеленых глазах поубавилось, и чужое, нездоровое вожделение уступило место собственным эмоциям Финиры. А я вдруг осознал, что моя татуировка жарко пульсирует, как обычно, когда я забирал чувства других. Вот только то, что уходило от Ниры, не задерживалось во мне, оно… рассеивалось, растворялось, я служил лишь проводником.
– Ал-лард… – пробормотала она, тихонько всхлипнув, и прикусила губу, и я очнулся от секундного погружения в собственные мысли. – П-пожалуйста…
Похоже, Любовь была права, когда сказала, что это поможет нам обоим. Кажется, Финира сейчас прекрасно понимала, что с ней происходит, и говорила искренне. Я не видел перед собой Бездушную, я видел красивую, желанную девушку, и наши эмоции полностью совпадали, как и наши желания. Разбираться потом буду, как оно так случилось и надолго ли Нира стала настоящей, чувствующей. Одним движением я избавился от жутко мешавшей рубашки, и наградой мне стал жадный взгляд потемневших зеленых глаз, скользивший уже по моему телу. Девушка беспомощно дернула руками в путах и жалобно произнесла охрипшим голосом:
– Нечестно!.. Я тоже хочу дотронуться до тебя…
– Позже, – мягко прервал я ее, моя улыбка стала шире, а ладони легли на тонкие лодыжки. – Сначала я покажу тебе, что такое настоящее наслаждение.
Наклонившись, коснулся губами пальчиков на аккуратных маленьких ступнях, перецеловал каждый, потом начал медленно подниматься вверх к округлой коленке и выше, по бедру, не оставляя без поцелуев ни один сантиметр кожи. Стоны Финиры становились громче с каждым моим прикосновением, и, когда я настойчиво надавил, она послушно раздвинула ноги, выгнувшись мне навстречу. Зрелище нежной плоти, уже покрытой жемчужным соком желания, снова чуть не заставило забыть все свои благие намерения, но я все же сдержался, усмирил бушевавший в крови ураган. Прошелся губами по бархатистой коже внутренней стороны бедра, ладони скользнули под упругие ягодицы, придерживая девушку. Потом я ненадолго отстранился и неспешно провел большим пальцем, раздвинув мягкие складочки, – наградой мне был протяжный стон, полный томной неги. Я улыбнулся в предвкушении, погладил чувствительный бугорок, ощутив, как по телу Финиры прошла дрожь, и девушка напряглась, приподняв бедра мне навстречу. Мой палец осторожно проник в нее, такую горячую и тугую, что от желания немедленно обладать Нирой в глазах на несколько мгновений потемнело, и я шумно, хрипло выдохнул.
– О-о-о-о… – сорвалось с ее губ, и в возгласе проскользнули нотки удивления.
Понимаю, удовольствием Ниру вряд ли баловали в прошлой жизни. Что ж… Я убрал палец и наклонился, приникнув ртом к ее средоточию женственности, собрал языком сладкую росу, выступившую на трепещущих лепестках. До меня донесся еще один тихий, удивленный возглас, и она попыталась сдвинуть ноги – конечно, я не дал ей это сделать.
– А-ал-лард… Что ты… – задыхающимся голосом проговорила Нира, однако я просто продолжил свои действия, уже не в силах остановиться.
Наверное, я первый, кто подарил ей такую изысканную ласку, судя по ее реакции, и осознание этого наполняло меня эгоистичной радостью. Ощущая, как Нира отзывается на каждое прикосновение моего языка и губ, как подается навстречу, дрожа от эмоций, напрягаясь все сильнее в ожидании яркой разрядки, я чувствовал себя волшебником, открывающим ей новые миры. Где-то совсем на границе сознания мелькнула мысль: «А вообще, до сегодняшнего дня Финира знала, что такое оргазм?..» Я проник пальцем в жаркую глубину, усилив нежный напор, сам едва сдерживаясь, добавляя Нире ощущений. Буквально через несколько мгновений она выгнулась, и наградой мне стал длинный, полный наслаждения крик. Я не отнимал губ, прижимаясь крепче, словно желая выпить до дна сладкий нектар наслаждения, первого настоящего, и мое ликование едва ли было меньше Финириного.
Собственные чувства горели в крови пожаром, требовали удовлетворения, и мысли в сознании царили разрозненные. А татуировка по-прежнему жгла кожу, что говорило: еще не вся гадость вышла из Ниры. Тяжело дыша, я прислонился лбом к животу девушки, зажмурившись и вдыхая тонкий, с едва уловимыми терпкими нотками аромат. Она тоже лежала не шевелясь и только шумно дышала. Признаться, мне было немного страшно смотреть ей в глаза, но – надо закончить начатое. Иначе чужие чувства могут дать нехорошие всходы, если их до конца не вычистить. Я приподнялся, встретившись взглядом с девушкой, с ее взглядом – затуманенным, растерянным и наконец-то живым, настоящим.
– Ал-лард… – прошептала она, запнувшись и глядя на меня широко раскрытыми глазами, казалось, мерцавшими внутренним светом. – А… Что это было?..
– Потом расскажу, – пробормотал я, наклонившись к ней и накрыв приоткрытые губы поцелуем.
Я хотел ее до боли в сведенных мышцах, штаны давно стали тесными и неудобными, и пошло оно всё к демонам, все мои намерения сделать хорошо только ей. Ведь нам может быть еще лучше вдвоем… Не отрываясь от Финиры, с готовностью ответившей на поцелуй, я на ощупь нашел концы лент на ее запястьях и освободил руки, чуть не запутавшись и с нетерпением отбросив шелковые лоскуты. Нира тут же обняла меня, прижавшись теснее, маленькие ладони провели вдоль моей спины и замерли на поясе штанов, а потом нырнули под него, пробираясь дальше. Честно, не помню, как ухитрился освободиться от мешающей одежды, наконец ощутив тело Ниры каждой клеточкой своего, а от ее прикосновений, немного неуверенных, изучающих, мою выдержку разметало в клочья. Подхватив стройные ноги под коленки, я одним плавным движением вошел до конца в жаркую, упругую глубину, давно готовую к моему вторжению.
Финира длинно выдохнула, запрокинув голову и зажмурившись, частое дыхание вырывалось из приоткрытого ротика, и я не мог отвести взгляда от припухших, алеющих губ. Пальцы девушки вцепились в мои плечи, и я на мгновение замер, боясь, что вдруг сделал ей больно… Нира же выгнулась подо мной, прижимаясь сильнее, и, не открывая глаз, требовательно шепнула:
– Еще!..
Одного этого короткого слова хватило, чтобы желание с головой захлестнуло меня, поглотив остатки здравого смысла и сообразительности. Остались инстинкты и жажда обладать этой нежной девочкой, неожиданно оказавшейся совсем не бездушной куклой. В который раз убедился, что Любовь была права: надо просто разбудить Финиру, ее чувства не исчезли, они просто ушли слишком глубоко и уснули. А теперь, похоже, разом проснулись… Я начал двигаться, сначала медленно, наслаждаясь каждым мгновением близости, покрывая запрокинутое раскрасневшееся личико короткими, легкими поцелуями. Однако Финира не дала мне возможности растянуть новые для нее грани удовольствия, ноготки довольно чувствительно царапнули мою спину, а ее бедра стали подаваться навстречу быстрее, заставляя подстраиваться под ритм.
Я потерялся в ярких, почти позабытых ощущениях и лишь краем сознания отметил, как жар от татуировки мешается с жаром страсти, растекаясь по телу. Как же давно, оказывается, я не был с женщиной просто так, без вмешательства магии, по обоюдному согласию и к взаимному удовольствию. Только сейчас, с Финирой, понял, как мне этого не хватало. Чистое, незамутненное удовольствие кружило голову, застилало глаза туманом. Оно многократно усиливалось от ощущения податливого горячего тела под руками, от негромких страстных стонов, в которых не было ни капли притворства или чужих чувств. Тугая пружина внутри сжималась все сильнее с каждым резким толчком, с каждым выдохом, и наконец долгожданное освобождение ослепило бесшумной, разноцветной вспышкой, и я, крепко зажмурившись, сдавленно застонал, уткнувшись Нире в шею и пытаясь справиться с дыханием.
Осознание реальности возвращалось постепенно. Я услышал, как быстро бьется в унисон с моим сердце Финиры. Ощутил ее обнаженное тело под моим. Действуя на чистых рефлексах, я тут же, едва придя в себя, осторожно обнял девушку и перевернулся на бок, все еще не отваживаясь посмотреть ей в глаза. Нет, конечно, я не жалел о том, что сделал, и извиняться или мучиться чувством вины не собирался, хотя, если бы Любовь не подтолкнула, наверное, этого не произошло бы еще долго. Впрочем, что сейчас предполагать – все уже случилось, к обоюдному удовольствию. Пальчики Ниры блуждали по моей спине, рождая волны мурашек, я слышал ее тихое учащенное дыхание и сам не заметил, как уже мои пальцы зарылись в шелковистые локоны, пропуская их и поглаживая затылок. Отпускать Финиру не хотелось, начинать какие-то разговоры – тоже. По телу разливалась ленивая нега, и даже думать было страшно лениво. Я поймал себя на том, что улыбаюсь, а еще – руки сами тянутся прижать Ниру крепче к себе и не отпускать.
– Аллард… – раздался растерянный, немного взволнованный голос девушки, и я от неожиданности вздрогнул – так непривычно было уловить в нем наконец-то оттенки эмоций! – Что ты со мной сделал?
Признаться, вопрос Финиры озадачил, и я чуть нервно не рассмеялся. Отстранил ее, вгляделся в личико, переставшее быть фарфоровой маской.
– Тебе не понравилось? – осторожно уточнил я, поймав себя на том, что нервничаю, как мальчишка после первой близости с женщиной.
– Со мной такого раньше не было. – Она нахмурилась, настойчиво выбралась из моих рук и села, ничуть не смущаясь наготы; взгляд Ниры стал рассеянным, как будто обращенным в себя. – Ну, то есть было… – Она всплеснула руками, облизнула губы, отчего мои мысли приняли несколько иное направление, далекое от серьезной темы, затронутой Нирой. Она запнулась, не в силах подобрать слова, и неуверенно проговорила, нервно сжав покрывало: – Но не так… Мне никогда не хотелось повторения. И ко мне не прикасались так, как ты, – совсем тихо закончила девушка, опустив взгляд.
Я склонил голову, откровенно любуясь нежным изгибом шеи, мягкими полушариями с розовыми бутонами сосков, плоским животиком – в какой момент испорченного платья на Нире не оказалось, я тоже не заметил. Больше не хотелось задаваться вопросом, когда мне стала дорога эта девочка, – просто желание сделать ее счастливой перестало быть необычным заданием Любви.
– Это называется наслаждение, Нира, – негромко ответил я, не удержавшись и медленно проведя ладонью по гладкому бедру.
Мне нравилось и хотелось прикасаться к ней, особенно сейчас, когда между нами все так резко изменилось. И Финира не отстранялась, что радовало еще больше.
– Наслаждение… – повторила она раздельно, словно пробуя на вкус. – Оно всегда такое? – Нира перевела на меня взгляд, серьезный и сосредоточенный.
Я ничего не мог с собой поделать – непосредственность и прямота Финиры вызывали во мне умиление. Как ни странно, но сейчас как никогда она была похожа на ребенка, познающего мир. Взрослого, красивого и очень соблазнительного ребенка. Точнее, на девушку с душой ребенка – она у Ниры была, совершенно точно, что бы ни говорили про Бездушных. М-да, вот так и начнешь верить во все сказки, что рассказывают про Карателей. Улыбнулся, подперев ладонью голову, и кивнул.
– Да, Нира, всегда. А что, ты хочешь повторить? – словно невзначай осведомился, вспомнив, что она говорила чуть раньше.
Финира чуть наклонила голову, копируя мое движение. Сейчас она была похожа на птичку. Светлые брови встали домиком, и словами не передать, как же мне нравилось наблюдать за эмоциями, вернувшимися на это ожившее лицо! Оно заиграло красками, как и голос, и теперь становилось ясно: если Нира выйдет за пределы дворца, недостатка в поклонниках у нее не будет. И снова мысль о том, что другие мужчины могут обратить внимание на это сокровище, вызвала у меня недовольство и даже немножко злость. Ну нет, мне самому нужна эта девушка!..
– А можно? – простодушно переспросила Финира, чуть подавшись вперед, в ее взгляде мелькнуло неподдельное любопытство. Казалось, ей самой нравилось открывать в себе новые грани эмоций и пропускать через себя каждую. – Или ты не хочешь?
Вот тут я не выдержал и рассмеялся, легко и свободно, а потом схватил Ниру в охапку и прижал несопротивлявшуюся девушку к себе. Зарылся губами в ее растрепанные локоны и выдохнул:
– Нира, Нира, какая же ты… – Я запнулся, не в силах подобрать слово, а потом резко сменил тему: – Пойдем к Ирбету? Он, наверное, приходил, а нас не было. Только поедим сначала, – добавил со смешком, чувствуя, что после всех событий этого поистине насыщенного дня организм очень хочет подкрепиться.
Ведь я оставил себя без завтрака, как и Финиру.
– Пойдем, – согласилась девушка и подняла голову, посмотрев на меня. – Аллард, а ты еще покажешь мне наслаждение? – спросила она, глядя в глаза, и наши лица оказались очень близко.
Вот что сказать ей? Эгоистичная часть меня радостно подталкивала ответить «да» на этот откровенный вопрос, но совесть хмуро возражала, что нехорошо пользоваться неискушенностью Финиры в деликатном вопросе отношений. Это для нее все просто: нравится – значит, можно повторить. Для меня… А как же сначала ухаживания, узнавание друг друга и прочее? Сделать Ниру открыто своей любовницей? При этом имея других девушек для освобождения от чужих чувств? Это не слишком порядочно с моей стороны… Да и смогу ли я теперь быть с кем-то, кроме Ниры?
– Аллард? – переспросила Финира, не отрывая пристального взгляда и не пытаясь отстраниться.
Маленькая ладонь легла мне на грудь, легко и уверенно, будто так и надо, и я сдался. Не хочу играть в благородство, к демонам. Впервые за очень долгое время в моей постели – девушка, которая тоже этого хочет без всякой магии и не отталкивает меня сразу после того, как все произошло. А гарем… подумаю об этом позже. Я провел ладонью по щеке Ниры, обвел пальцем контур приоткрытых губ и улыбнулся.
– Покажу, – согласился я.
Ради этой ответной улыбки, все еще не очень уверенной, я готов был показать вот прямо сейчас, но сдержал порыв. Негоже набрасываться на девочку, будто у меня год никого не было, надо дать ей прийти в себя, и вообще у нас планы. Я вспомнил, что собирался показать Нире озеро, хотел заинтересовать музыкальными инструментами, да и в соборе мы еще не все посмотрели.
– Позже, – добавил, улыбнувшись шире, и мягко отстранил Ниру от себя. – Нас Ирбет ждет. Иди пока приведи себя в порядок, – я махнул в сторону ванной комнаты.
– Хорошо, – послушно кивнула Финира и встала.
Я невольно залюбовался плавными изгибами бедер, упругими ягодицами, гладкой спиной с рассыпавшимися по ней золотистыми локонами, пока она шла к двери в дальнем углу. С удовольствием бы присоединился к Нире, но надо распорядиться о позднем завтраке, даже уже обеде, попросить Чали принести что-нибудь из одежды Финиры взамен испорченного платья и уточнить, ушла ли Шиарра. Не хочу, чтобы что-то портило такой чудесный день, хотя несколько часов назад мне казалось: все хуже некуда. Поднявшись с кровати и одевшись, я вышел в соседнюю гостиную и позвонил; Чали пришла быстро, как всегда. Отдав экономке необходимые распоряжения и еще попросив принести работы Финиры из ее комнаты, я уже развернулся, собираясь зайти обратно в спальню, но меня остановил знакомый негромкий голос:
– Аллард.
Я обернулся. Мелькнула не слишком приятная мысль – Любовь все это время провела в моих покоях, пока мы с Финирой… Надеюсь, все-таки нет и ей хватило такта подождать где-нибудь подальше, если она хотела обсудить со мной еще какие-то вопросы. И, надеюсь, она не заговорит опять о предстоящем празднике Ритуала, до которого осталось два дня. Я все равно на него не пойду, теперь и подавно.
– Госпожа, – коротко поздоровался я, склонив голову.
А она неожиданно улыбнулась, окинув меня ласковым взглядом, и внутренне я напрягся, ожидая комментариев по поводу случившегося. Их не последовало, кроме единственного.
– Я ведь говорила, все хорошо будет, – мягко произнесла Любовь и снова стала серьезной. – Аллард, у меня к тебе разговор, о котором не должен знать никто.
Я насторожился, скрестив руки на груди.
– Что за разговор? – уточнил я, подавив желание оглянуться на спальню.
– Во дворце происходит что-то странное, и я хочу, чтобы ты узнал что, – огорошила она известием.
– В смысле странное? – озадаченно спросил я, не понимая, о чем говорит гостья.
– Сегодня во время Большого Круга я почувствовала здесь страх, боль и ненависть, но никто из Чувств задания Карателям не давал, – пояснила Любовь и прошлась передо мной, нахмурив брови. – Значит, кто-то действовал по собственному желанию, не под давлением чужих чувств. Найди, кто это. – Она остановилась и посмотрела мне в глаза. – Боюсь, это кто-то из Карателей и его Бездушная.
В гостиной воцарилась тишина. Я не верил своим ушам: не может быть такого, чтобы среди нас затаился опасный садист, которому нравится мучить!
– Как это может быть? – пробормотал, уставившись на Любовь.
– Не знаю. – Любовь нахмурилась сильнее. – Этот человек умело скрывался все эти годы, пользуясь тем, что на всплески чувств и эмоций во дворце мы почти не обращаем внимания. Поговори с остальными, только осторожно, попробуй пообщаться с девушками. Найди его, Аллард, – настойчиво повторила Любовь. – Нельзя, чтобы он сломал Бездушную еще раз, чтобы разбудил в ней то, что принесет девушке лишь несчастье.
Просьба очень серьезная, как и высказанное подозрение. Я заложил руки за спину, покачался с пятки на носок.
– Вы уверены, что это Каратель, госпожа? – уточнил я. – Может, кто-то из слуг?..
– Я бы ощутила другого, – уверенно заявила Любовь. – Но я чувствовала только девушку. Это Каратель, – подтвердила она свои слова.
Я потер лицо ладонью, поморщился. Обвинение очень серьезное, и, если ее подозрения подтвердятся…
– Раньше такое случалось среди Карателей? – остановился у окна, разглядывая панораму озера и собора.
– Бессмысленная жестокость? Нет. – Любовь покачала головой. – Всякие люди бывали, конечно, но чтобы кто-то специально мучил девушек – нет, не было.
– Почему вы решили обратиться ко мне? – Я обернулся, чуть прищурившись.
– Потому что ты единственный, кому я могу доверять, – серьезно произнесла Любовь. – Ты был рядом с нами и никак не мог находиться в другом месте в это время.
Ну да, логично. Что-то не могу никак мысли собрать, все время разбегаются и сворачивают на то, что совсем недавно случилось у нас с Нирой. Представить, что кто-то из ее сестер по несчастью попал в лапы тайного садиста, непостижимым образом затесавшегося в наши ряды, никак не получалось. А стоило представить, что именно Финира могла оказаться в его руках, а мне – достаться другая Бездушная, – меня бросало в холодный пот и кулаки сами сжимались от внутреннего протеста.
– Госпожа, но я никогда не занимался расследованиями, – предупредил я, вовсе не уверенный, что удастся найти этого таинственного мучителя среди остальных девяти Карателей.
Любовь склонила голову и улыбнулась уголком губ.
– Помнится, совсем недавно ты ставил под сомнение возможность вернуть Бездушной способность чувствовать, – произнесла она прежним мягким голосом. – Но все изменилось, да, Аллард?
Я невольно оглянулся на дверь спальни, где меня ждала Финира. Девушка, которая заново училась чувствовать и открывать для себя мир эмоций и ощущений.
– Это может быть опасно как для девушки, так и для других, – снова заговорила Любовь. – В ней пробуждается совсем не то, что нужно для нормальной жизни. И чем скорее ты найдешь девушку и Карателя, тем быстрее мы сможем помочь ей избавиться от этого человека. – Ее лицо стало суровым, непреклонным.
Я помолчал, соединив кончики пальцев, размышляя над услышанным. Безусловно, девушке надо помочь, тут я полностью согласен с Любовью. Достаточно вспомнить дневники Собирателя, и изнутри поднималась волна злости на того, кто решил пойти по его стопам и дальше подвергать Бездушную издевательствам. Получится ли у меня? Надеюсь, да.
– Я могу Финиру попросить помочь мне? – поинтересовался на всякий случай – ее интерес к другим Бездушным будет более уместный и логичный, чем если я начну расспрашивать девушек.
Любовь помолчала, обдумывая, потом медленно кивнула.
– Только объясни ей всё и предупреди, что она не должна никому рассказывать о том, что происходит, – сказала гостья. – Иначе спугнем его, и девушка дальше будет мучиться.
– Нира умная, болтать не будет, – пообещал я уверенно.
Она поймет, не сомневаюсь, несмотря на прямоту, с которой общается сейчас.
– Хорошо. – Любовь вздохнула. – Я постараюсь помочь чем смогу, но постоянно держать дворец под наблюдением сложно, ты понимаешь. – Она посмотрела на меня и снова улыбнулась – как солнышко выглянуло из-за туч. – Сегодня отдыхай, Аллард, у вас с Финирой был сложный день. А завтра можешь начинать искать. Всего хорошего.
– Спасибо, госпожа. – Я склонил голову.
Она тихо вышла, и, словно только этого дожидаясь, в гостиную вошла Чали. В одной руке она несла платье для Финиры красивого персикового цвета, украшенное вышивкой по подолу, в другой – рисунки, как я и просил.
– Обед накрыт в столовой, господин Аллард, – доложила она. – Вот, как вы просили. Шиарра ушла из дворца, только вещи не взяла.
Я пожал плечами, забирая у Чали работы Ниры и платье.
– Если захочет – вернется за ними. Может, посчитала, что они ей не пригодятся в новой жизни, – равнодушно произнес в ответ. – Спасибо, Чали.
Отправился в спальню, обнаружил, что Ниры еще нет, и настроение немедленно исправилось, сказанное Любовью пока отошло на второй план. На губах появилась хитрая улыбка, я положил рисунки на стол у окна, расправил платье – экономка принесла, конечно, вместе с ним и белье. Нежное, кружевное – на мой взгляд, оно ей очень подойдет. Хотя и без него тоже ничего… Тряхнул головой, хмыкнул, ощутив горячую волну, прилившую к низу живота. А потом решительно направился к ванной, собираясь помочь Нире одеться. Тоже очень приятный процесс – по крайней мере, я собирался получить от него удовольствие. Тихонько открыл дверь, эгоистично надеясь подсмотреть за расслабленной Финирой, и разочарованно вздохнул: она уже вышла из широкого бассейна с теплой водой и вытиралась, стоя ко мне спиной. Неслышно ступая, подошел к ней, положил одежду на скамейку у стены, и мои ладони легли на обнаженные плечи.
– Давай помогу одеться, – тихо предложил, не удержавшись и наклонившись вперед, втянув носом слабый аромат, исходивший от девушки.
Она пахла мной. Я предпочитал использовать свежие, горьковатые запахи, и, конечно, в моей ванной других не было: Финира – первая девушка, которая вообще осталась в этой спальне. И мне нравилось, что она использовала мое мыло и теперь от нее пахло так же, как от меня. Нира обернулась, уронив полотенце на пол, посмотрела на меня снизу вверх, и в прозрачных зеленых глазах мелькнула тень недоумения.
– Во что? – спросила она, а мой взгляд между тем невольно зацепился за розовые соски, такие маняще близкие. – Мое платье…
– Я принес другое, – перебил я Финиру и взял со скамейки трусики.
Обошел девушку, следившую за мной со слабым любопытством, и присел, не отказав себе в удовольствии медленно оглядеть это соблазнительное тело спереди. Едва удержался от желания коснуться губами нежной кожи прямо над золотистым треугольником кудряшек, и поднял голову, посмотрев Нире в глаза.
– Прошу, моя госпожа, – мягко произнес и широко улыбнулся.
