Глава 16
Не знаю, сколько я так просидела, пока не услышала настойчивое сопение и не подняла голову. В аршине от меня сидел волк. Просто сидел, опустив голову и рассматривая меня ореховыми глазами. У его лап темнел мой упавший с головы платок. Я неловко поднялась и пошла к пролому в стене. Волк медленно двинулся за мной.
– Да оставьте вы меня в покое! – досадливо крикнула я и, отвернувшись, полезла через стену. Волк склонил голову набок, став похожим на ворона.
Но так просто отделаться от него мне не удалось. Только и успела дойти до своей комнаты, как лорд вошел следом.
– Я думала, вы только в птицу обращаетесь, – равнодушно сказала я.
Шайдер хмурился. Протянул мне платок, чуть влажный от снега. Или от волчьей пасти?
– Я не должен был тебе это рассказывать. Зря я это сделал.
Я пожала плечами, не желая вникать в его раскаяние. Да и какая теперь разница? Впрочем…
– Почему же? Я очень вам благодарна. Неприятно чувствовать себя дурочкой. Я должна поблагодарить вас, лорд Даррелл, вы оказали мне услугу.
Лорд сделал ко мне стремительный шаг, я отвернулась.
– Ветряна, я не хотел, чтобы тебе было больно, – тихо сказал он.
Я обернулась удивленно:
– Лорд Даррелл, о чем вы? Ведь вы не имеете к происходящему никакого отношения. Еще раз спасибо за откровенность и заботу, но вам не стоит тревожиться обо мне. Со мной все в порядке.
Он все еще стоял, со странным ожиданием всматриваясь в мое лицо как собака в ожидании подачки хозяина. Я неловко застыла, не зная, что сказать и чем заполнить тягостную паузу. К счастью, появилась моя бесцеремонная подруга. Ввалилась в дверь, чуть споткнулась, увидев лорда, и замерла на пороге.
Больше всего мне хотелось остаться одной и чтобы этот бесконечный день все-таки закончился! Но…
– Лорд Даррелл, – тряхнув головой, сказала я, – я сегодня случайно набрела на странную комнату в заброшенном крыле. Наверное, это прозвучит очень глупо, но там кто-то вытер пыль на полу, уж не знаю зачем. В соседних помещениях пыль лежит толстым слоем, а в этой комнате – нет. Возможно, это ничего не значит, но все же мне показалось это странным. И встревожило меня.
Лорд сразу стал сосредоточенным, из ореховых глаз сразу ушло пугающее меня ожидание.
– Где эта комната?
– Она угловая, в западном крыле. Там ничего нет, кроме старого хлама, и помещение не используется, но…
– Сможешь показать? Без волчьего нюха мне твои следы не найти, а расхаживать по Риверстейну зверем я, понятно, не могу, – перебил меня лорд.
Я неуверенно кивнула, Ксеня удивленно воззрилась на мужчину, нахмурилась и решительно сжала в кулаке нож – у Авдотьи стащила, что ли? Приготовилась идти с нами. И так она в этот момент была похожа на лиходейку с большой дороги, что я не выдержала, улыбнулась.
Торопливо закрутила волосы, и мы вышли в коридор.
До галереи дошли быстро, никого не встретив. Время вечерней молитвы, все в святилище. А я только сейчас об этом вспомнила.
– Странно, что арей Аристарх с Алфией нас не ищут, – удивилась и Ксеня. – Да и вообще… Раньше, когда мы пропускали занятия или молитву, нас непременно ждало наказание! А сейчас словно и не замечает никто!
– Наставникам есть над чем подумать, – хмыкнул Шайдер. – Я дал им обширную тему для размышлений. Ну и заодно распоряжение не обращать внимания на отсутствие некоторых воспитанниц на занятиях, если таковое случится!
Ксеня радостно хихикнула, я же, наоборот, расстроилась. Представляю, что подумали о нас наставники… Верно, быстро нашли ответ, с чего это у лорда к нам такое расположение! А впрочем, все пустое… Пусть думают что хотят.
Мы опасливо застыли возле галереи. Ночная тьма опустилась на Риверстейн, и в этой части здания было так темно – хоть глаз выколи! Я и днем-то не знаю, каким чудом прошла здесь, а ночью это вообще нереально! О чем я только думала?
Я озвучила свои мысли спутникам.
– Боюсь, придется вернуться и пройти с другой стороны. Доски совсем сгнили. Днем я видела несколько дыр, из которых сыпалась труха. Нам здесь не пройти, тем более ночью!
Лорд обернулся, внимательно осмотрел темное пространство за нашими спинами, сделал пасс ладонью, резко выдохнул какой-то звук и взял нас обеих за руки. Мы с двух сторон воззрились на него. И очень медленно все трое оторвались от досок, носки наши застыли в воздухе, и мы зависли на расстоянии ладони над полом.
– Свят-свят… – выдохнула Ксеня, поймала взгляд лорда и покраснела.
Я боязливо пошевелила ступнями. Носки чуть провалились, подол свободно развевался, как от ветерка. Было ощущение, что стою на призрачном мостике, сделанном из потока воздуха. Мы плавно двинулись по галерее, не касаясь пола.
– А я тоже так смогу сделать? – заинтересовалась я.
– Вряд ли, – огорчил меня Шайдер. – По крайней мере без дополнительной силы. До посвящения твой потенциал не очень понятен, Ветряна. И ты слишком зависима от эмоций, это даже не магия, а просто стихийные выплески Силы. А заклинание «моста» требует довольно большого вливания, плюс отдача, которую ты не умеешь гасить. – Он посмотрел на меня сверху вниз и улыбнулся: – Но в будущем, уверен, обязательно научишься.
Мы миновали галерею и опустились на каменный пол холла. Я задумалась, вспоминая дорогу, уже знакомо зажгла огонек на кончиках пальцев.
– Светоч я уже освоила, – сказала я.
Лорд ухмыльнулся:
– Умница, – и, щелкнув пальцами, запалил над нашими головами белый светящийся шар. Мой жалкий огонек зашипел и грустно угас. Я обиженно отвернулась. Подумаешь… А Ксеня чуть в ладоши не захлопала, но вовремя опомнилась и степенно пошла за мной, приподняв подол. Здесь было пыльно.
К счастью, я не заплутала и при свете шара легко нашла нужную комнату. Мы внимательно осмотрели пол, я даже дыхание затаила. Так и есть – все чисто, ни пыли, ни следов.
Однако лорда пол почти не заинтересовал, он внимательно рассматривал бронзовый завиток светильника на стене. Ксеня тоже заинтересовалась, подошла поближе, протянула руку, но лорд перехватил ее ладонь.
– Не прикасайтесь, – сказал он.
– Что случилось? – я тоже подошла к ним.
– Это портал.
– Портал? – я изумленно уставилась на светильник. – Это? Портал? Но я думала…
– Что портал – дверь? – хмыкнул лорд. – Это обычное заблуждение. Портал может выглядеть как угодно, это может быть светильник или дупло в дереве. Или игрушка ребенка. Или глиняная тарелка! Этот переход я настраивал лично, много лет назад. И лично закрывал, когда уезжал. Но сейчас он активен – и более того, кто-то перенастроил путь.
Ксеня прижала руку к губам, глядя на лорда расширившимися глазами. Я, кажется, тоже побледнела.
– Кому понадобилось его перенастраивать? Значит, тот, кто это делает, здесь, в Риверстейне? Это маг?
– Я не знаю! – почти с отчаянием сказал лорд. – Не понимаю. Следов магии снова нет! Но портал активен, и куда он теперь ведет… Есть только один способ проверить! – лорд настороженно обвел взглядом помещение. – Вам нужно уходить. Сможете сами добраться до жилого крыла?
Я кивнула, а Ксеня встревожилась:
– Но лорд Даррелл! А как же вы?
– А я собираюсь проверить, куда ведет переход! – почти весело ответил он.
– Мы с вами!
– Нет. Вы отправляетесь в свои комнаты и ложитесь спать, – твердо сказал лорд. – И это не обсуждается. Ну же, брысь отсюда!
– Нет, – неожиданно заупрямилась Ксеня, – мы с вами.
Шайдер посмотрел на нее удивленно, Ксеня покраснела, но упрямо выпятила подбородок.
– Человек не может войти в портал, Ксеня, – тихо сказала я.
Подруга, кажется, не сразу осознала, что я сказала. Потом поняла. Медленно повернула голову.
– Человек не может… – повторила она. – Значит, я никогда не смогу покинуть Северное Королевство? Никогда не увижу мир за Чертой?
Я вздохнула и с надеждой посмотрела на лорда. Он пожал плечами.
– Я не занимался этим вопросом специально, есть основные правила перехода, и там сказано, что пройти могут разумные существа, обладающие Силой. Возможно, портал можно настроить по-другому, не знаю.
Я ободряюще сжала ладонь подруги.
– Я уверена, что способ есть! И мы найдем его, если…
Если… Ксеня молча кивнула.
Я посмотрела на матовый завиток светильника.
– А вдруг там ловушка?
Лорд задумчиво посмотрел на меня, прищурился и решительно сжал в ладони потускневший завиток. Ксеня вздрогнула.
Но ничего не произошло. Лорд отошел на шаг, провел рукой вдоль стены, от его пальцев шла легкая серебристая дымка. Потом еще раз взялся за завиток. И снова – ничего.
– Так я и думал, – хмыкнул он, – портал односторонний.
– Можно пройти только сюда? Но откуда?
– А вот это вопрос. Но я подозреваю, что это путь от приграничных порталов.
Мы с Ксеней в ужасе переглянулись.
– То есть дети, идущие по Зову, попадают в Риверстейн? Пресветлая Матерь! Но зачем? И где они могут быть? – воскликнула Ксеня.
Я отступила на шаг, рассматривая стену и наморщив лоб. Что-то не складывалось, но что? Лорд не дал мне додумать, сбил с какой-то важной мысли.
– Надо возвращаться, – сказал он. – Я не чувствую магии, но тем не менее… Вы должны уйти.
Я вспомнила ощущение чужого взгляда на своей спине. Сейчас этого не было, но чувствовала я себя неуютно, хотелось покинуть эту комнату. Похоже, лорд ощущал нечто похожее.
– Пойдемте, – сказал он и потащил нас к двери. Я оглянулась на стену. Что-то не давало мне покоя, но ухватить ускользающую мысль опять не удалось, и я злилась на себя, такую глупую.
Обратно мы шагали молча. В жилом крыле лорд рассеянно нам кивнул и торопливо ушел. Мы с Ксеней понуро потоптались на месте, глядя ему вслед.
– Может, ко мне пойдешь спать? – шепотом предложила я. Но Ксеня покачала головой и, опустив голову, ушла в общую спальню. Я побрела к себе.
* * *
У себя в комнате я разделась и улеглась в постель. Но столь желанный и долгожданный сон не шел, сторонился меня, как деревенская девка рябого женишка. Я вытянулась на узкой кровати, так и эдак взбила жесткий тюфяк, несколько раз перевернула одеяло. Прошептала вечернюю молитву и испросила у святых старцев послать мне спокойный сон.
Но ничего не помогло. В темной комнате было душно, маетно. Сомкнутые веки дрожали, не желая оставаться закрытыми, распахивались, и глаза сами собой начинали пялиться в темный потолок.
Мысли и образы набегали волной, били о гальку и тяжело откатывались, чтобы через минуту нахлынуть вновь. Сдавшись, я откинула одеяло, спустила ноги, нащупывая на стылом полу ботинки. Я понуро походила из угла в угол, посмотрела в окошко на заметаемый снегом двор. Угол святилища бледно светился горевшей внутри лампадкой.
Может, сходить? Посидеть у Ока Матери, помолиться? Может, и неправда все то, что говорит Орден, но что правда? И в Подлунном мире не ведают, где истина, молятся священному Древу Жизни и задабривают вечно голодную Бездну. Может, не важно, во что ты веришь, а важно, для чего тебе твоя вера? И кто ты в своей вере?
А в святилище мне всегда нравилось, правда, когда там не было Аристарха или Алфии.
Платье надевать не стала, накинула плащ поверх длинной ночной рубашки и вышла из комнаты. Через двор пробежала бегом, ветер играючи теребил полы плаща, кусался за ноги, как шкодливый щенок. Лохматые звезды висели над заснеженными елями, да медленно плыла щербатая с одного боку луна. Риверстейн спал. В темных окошках ни огонька, раскинувшиеся с двух сторон крылья здания выбелены снежком и матово поблескивают, отражая свет небесных проводников.
И куда меня ночью нечистый понес?
Уже думала повернуть обратно, помялась, потом все же неуверенно добрела до святилища и толкнула дверь. Маленькое помещение пропахло еловой смолой и воском свечей, круглая купель в центре затянута тонким ледком. Я со вздохом присела на низкий бортик, задумалась. Хотела вознести молитву Пречистой Матери, но слова не шли. Только воспоминания. О темном ельнике, о жестких губах… Или жестоких? Да и есть ли разница?
Ох, не с теми мыслями пришла я в святилище, а еще за утешением. Греховница.
Я склонилась, хотела зачерпнуть святой воды из купели, брызнуть на воспаленные глаза, но пальцы стукнулись об ледок. И оттуда, из-подо льда, на меня посмотрело бледное лицо. Я вскрикнула, отпрянула, но тут же опомнилась и провалила пальцами хрупкую наледь. Из темной освобожденной воды показалось узкое полупрозрачное личико, рассматривающее меня со знакомой любознательностью. Я ее узнала: девочка-сирена из озера Им.
Русалка подтянулась на тонких руках, уселась на бортик, полоща в купели серебристый хвост. Я понадеялась, что у Аристарха нет привычки по ночам осматривать свою вотчину, иначе, боюсь, от подобного зрелища у досточтимого арея случился бы удар.
– Как ты здесь очутилась? – изумилась я.
– Суть сирены – вода, – важно, подражая взрослым, сказала девочка. И, не удержавшись, лукаво улыбнулась: – По подземной речке прошла. Там их много: и речек, и озер, и целых морей, всюду плыть можно!
Я подумала, что из таких созданий, способных попасть в любое место, где есть вода, вышли бы незаменимые лазутчики. Не это ли их качество использовал Хаос в войне?
– Только не пускают меня.
– Почему же? – заинтересованно спросила я, разглядывая хрупкое, почти прозрачное тельце, до самой шеи покрытое тонкими чешуйками, влажно блестевшими в свете лампадки. Личико в обрамлении светло-зеленых волос любопытное и глаза голубые, слишком большие для человеческого лица, но яркие, еще не выбеленные течением времени.
– Берегут, – вздохнула русалка и тут же встрепенулась с детской непосредственностью: – Я Солмея!
– А я Ветряна. А зачем ты здесь?
– Я раньше не видела таких, как ты, – улыбнулась Солмея. – Стала у Хозяйки расспрашивать про тебя, а она прогнала, ушла в омут Им, так там и сидит до сих пор. Вот я решила сама с тобой повидаться, пока Хозяйке не до меня. Взяла капельку из озера, что от тебя осталась, она к тебе озерной травой путь выстелила. Сюда приплыла, позвала тебя, ты и пришла.
– Ты меня позвала? – и вспомнила, что сирена может выманивать голосом, привлекая к себе.
Юная русалка протянула ладошку, смахнула с моих щек предательскую соленую влагу. Слезинка истаяла на ее пальце, словно впиталась.
– А что это такое? – удивилась она.
Я тоже удивилась:
– Разве сирены не плачут?
Она качнула головой.
– Нет, а зачем?
Я задумалась, как бы объяснить это девочке?
– Люди плачут, когда им грустно, – неуверенно сказала я, – или больно. Или даже страшно. А сирены? Что вы делаете, когда вам больно?
– Сиренам не бывает больно, – чуть надменно ответила Солмея. – Мы – вода, а вода лишь ускоряет свой бег перед обрывом.
– А людям вот бывает, – вздохнула я и стерла ладонью влагу. – Не влетит тебе за побег?
– Влетит! – с готовностью кивнула Солмея и бесшабашно повела хрупким плечиком. – Если узнают. Только я им не скажу, а к Им с такими глупостями не пойдут, побоятся рассердить.
Я улыбнулась:
– Ты смелая, Солмея. На мою подругу Ксеню похожа в детстве, она такая же храбрая и отважная была, постоянно меня на всякие лихачества подбивала. То яблоки воровать, то привидение на чердаке ловить… Впрочем, она и сейчас такая.
– У тебя есть подружка? – с придыханием спросила русалка.
– Конечно. А разве у тебя нет?
– Нет, – девочка загрустила, повела хвостом в медленно стягивающейся изморозью полынье. – В Им только я маленькая. Остальные все взрослые, – и вздохнула горько.
Так вот почему русалка приплыла ко мне! Девочке, как и любому ребенку, хочется иметь подружку, со взрослыми ей скучно. Правда, и я вроде не маленькая, но мой прыжок с бережка в омут, видимо, убедил русалку, что и не взрослая.
– Зато я могу твою дорогу показать, хочешь? – оживилась Солмея. – Не так, как Им, конечно, но когда-нибудь я стану Хозяйкой, а дороги уже сейчас вижу!
Я с улыбкой покачала головой.
– У нас верят, что свою дорогу лучше не знать. Да и зачем мне это? – Но, видя, как расстроилась девочка, явно желающая угодить новой знакомой, кивнула: – Покажи.
– А ты глаза закрой! – велела русалка и положила мне на лоб прохладную узкую ладошку. Я послушно закрыла. Перед глазами возникла все та же купель с темной водой, подернутой ледком.
– Ну как? – шепотом спросила Солмея. – Увидела?
Я чинно кивнула. Огорчать девочку не хотелось.
– И что там?
– Принц на зеленом драконе, – серьезно сказала я.
– Как?
– Верхом. А у дракона крылья – в пять аршин. И пламя из пасти – столбом! Всем оркам назло…
Сказка у меня вышла знатная, с огоньком и смаком. По крайней мере Солмея явно была довольна. Похоже, подобной дороги она еще никому не показывала. И даже если девочка и засомневалась, то вида не подала, сидела довольная, блестя глазенками.
За стенами святилища протяжно взвыл, жалуясь на звериную долю, волк. Где-то за ельником отозвался второй. И словно волна накатила – пошел по всей округе волчий вой. А потом резко смолк, оборвавшись.
– Пора мне, – сказала русалка с сожалением и одним движением перетекла в воду, уцепилась за бортик тонкими пальчиками. – Будь осторожна, Ветряна. Хозяйка беспокоилась о тебе.
Майира? Белоглазая Хозяйка озера? Беспокоилась обо мне?
– Не зря она ушла в омут, – покаянно опустила голову сирена, зеленые пряди поплыли по темной воде как озерные водоросли. – Им взбудоражен, идет черными кругами, заливает глаза, серчает… Даже пройденный путь можно изменить, Ветряна.
– Подожди, Солмея! Я не понимаю…
Но русалка уже ушла в глубину, блеснув на прощание серебристым хвостом.
* * *
Ночью разыгралась буря. Снежная метель накрыла пеленой Риверстейн и Пустошь, ветер хлестал ледяной плетью каменное здание и гнул столетние ели. Под крышей что-то завывало и ухало, холодный воздух гудел в каминах. Благо дров теперь было достаточно, и мы жгли их, не жалея, обогревали жилые помещения. И все равно в здании было весьма прохладно.
Под утро буря улеглась, развеялась, и тишина, оглушительная после метели, опустилась на Приграничье.
Я не выспалась. Ночные посиделки с русалкой не пошли мне на пользу, горло саднило, а в груди бухал глухой кашель. И снова эта усталость…
Встала – и тут же закружилась голова. Я охнула, ухватилась за спинку кровати. Обхватила себя руками, пытаясь согреться. Внутри медленно тлел чужеродный огонь демона, поддерживая и согревая меня. Я вздохнула, стараясь не думать о нем.
Воспоминания причиняли боль, а Аргард усиливал мои эмоции, делая их невыносимыми и ослабляя меня. Значит, нужно не думать, переключиться на что-то другое, отвлечься…
Я оделась, дрожащими руками заплела волосы. Надо отвлечься… И вспомнить, что так насторожило меня ночью в той комнате с порталом. Попыталась окинуть ее внутренним взглядом. Вот стена с бронзовым светильником. Вот окно. Чистый пол. Сваленный в углу хлам. Даже если предположить, что дети перемещались в Риверстейн из приграничного портала, то куда они девались потом? В коридоре пыльно, как и в других помещениях. И только в этой комнате с бронзовым светильником – чисто.
На эту загадку у меня был только один ответ, и его достоверность я и собралась проверить. Торопливо накинув кожух, я выскочила из комнаты и бросилась в общую спальню в поисках Ксени. Но, как ни странно, подруги там не оказалось.
– Она раньше всех вскочила, оделась и убежала, – поведала мне пухленькая Полада, старательно расчесывая гребнем волосы. – И вообще – странная Ксенька последнее время…
– Так с кем поведешься, – многозначительно хмыкнула тощая как жердь Саяна. Я не обратила внимания на эту реплику. Саяна, верная подружка и подпевала Рогнеды, с детства нас с Ксенькой подначивала. Девочки захихикали.
– Не знаешь, куда она пошла? – спросила я у Полады.
Та пожала плечами и покачала головой:
– Что же это подружка не рассказала тебе, где время проводит? Может, поняла наконец, что со скаженными лучше не связываться? И нашла себе достойную компанию?
А вот и Рогнеда. Я повернулась к ней, взглянула прямо в глаза. Все же не зря она всегда считалась красавицей. Точеная фигура, красивое надменное лицо. Кого-то она мне неуловимо напоминала, но не чертами, а выражением совершенного лица.
Я поморщилась. Тратить силы на выяснение отношений совершенно не хотелось. Отвернулась, намереваясь выйти и поискать Ксеню в трапезной или у Данины. Но не тут-то было. Рогнеда преградила мне дорогу.
– Разве я разрешала тебе идти? – делано удивилась она.
Я же удивилась совершенно искренне:
– Разве мне нужно твое разрешение, Рогнеда?
– Не смей вставать на моем пути, паршивка! – прошипела девушка, наклоняясь ко мне. Я отшатнулась от ненависти, полыхавшей в ее глазах. – Думаешь, я не вижу твоих нелепых уловок? Жалких потуг понравиться? Думаешь, раз чуть похорошела, сможешь получить то, что принадлежит мне?
Я смотрела на нее в полном изумлении.
– Рогнеда, я вообще не понимаю, о чем ты.
– Не смей! – Рогнеда взвизгнула, красивое лицо ее перекосилось злобой, моментально утратив аристократичное совершенство и став бабьим и некрасивым. – Не ври! Ты специально это делаешь! Намеренно! Крутишь перед ним своим тощим задом, как… как греховница! Стараешься угодить, понравиться лорду, я знаю!
Я открыла рот. Святые старцы!
– Рогнеда, – очень спокойно сказала я, – ты ошибаешься.
– Ты глупое страшилище! Думаешь, что ты лучше меня?
– Я думаю, что мне совершенно не хочется тратить время на разговор с тобой, – равнодушно сказала я.
Девочки в спальне застыли, напряженно прислушиваясь к нашему разговору. У Полады рука с гребнем застыла в воздухе. Мне стало противно и стыдно. Конечно, приказ лорда об особом отношении ко мне и Ксене не остался незамеченным. Ревнивые девичьи глаза отметили и мое отсутствие на уроках, и слишком частое общение со столичным куратором. И послушницы сделали выводы.
Я вздохнула. Рогнеда все же взяла себя в руки, нацепив на лицо надменную маску. И я вспомнила, кого она мне напоминает. Несравненную Селению Аралтис, нашу матушку-настоятельницу. И поразилась этому сравнению. Вроде бы ничего общего, но вот это выражение чуть презрительного высокомерия… Впрочем, чему удивляться. Леди Селения для многих – пример, воспитанницы, осознанно или нет, копировали ее безупречные манеры и выражения красивого лица, а для Рогнеды она и вовсе была кумиром. Только то, что у леди Селении было врожденным и естественным, у Рогнеды выходило искусственным и натужным.
Я решительно обошла ее, желая закончить этот глупый разговор. Только время теряю.
– Ты пожалеешь об этом, – тихо сказала мне вслед Рогнеда. Но я даже не обернулась.
Я старалась не думать об этом досадном разговоре, выкинуть его из головы, но получалось плохо. Было обидно. За что Рогнеда так меня ненавидит? Разве я чем-то обидела ее? Нет. А остальные? Неужели все в Риверстейне так думают обо мне? Что я стараюсь понравиться лорду? Но ведь это неправда!
Я прислонилась лбом к каменной стене. Лицо горело, в глаза словно песка насыпали. Я глубоко подышала, стараясь успокоиться. Конечно, это всё мелочи. Злые слова ревнивой девчонки, которой хотелось сделать мне больно. Мне не стоит обращать на это внимание, и тем более она не стоит моих слез.
Я еще постояла, представляя себя завернутой в плотный невидимый кокон, который оберегает меня от внешнего мира. В детстве мне всегда это помогало. Помогло и сейчас. Обида осталась, но дышать стало легче и горло перестало сводить спазмом.
Искать Ксеню в других помещениях я не пошла. Просто сил не было идти к другим воспитанницам или настоятельницам, и ноги сами понесли меня в заброшенную часть здания.
На этот раз я не стала рисковать и пошла не через галерею, а в обход. При свете дня загадочная комната вовсе не выглядела таинственной, просто захламленное помещение. И пол уже покрылся тонким слоем пыли, так что можно было подумать, что мне все привиделось. Я походила из угла в угол, рассматривая стены и сваленные в углу остатки мебели. Тяжелый шкаф без дверей, черный сундук с тряпьем, тюфяки, из которых высыпается подгнившая солома. Узкие окна заколочены, только одно все еще слюдяное, и жидкий свет от него светлым квадратом дрожит на полу.
Итак, если моя догадка верна…
Я пошла по кругу, тщательно рассматривая и ощупывая стены. Пальцы скользили по сырой штукатурке, кое-где осыпающейся трухой. Так я прошла две стены, дошла до окна. Ничего. Но сдаваться я не собиралась. Обошла еще раз по кругу, и снова безрезультатно.
– Но он должен быть! – пробормотала я себе под нос. Помотала головой, закрыла глаза, открыла. Так. Стены. Заколоченные окна. Старый хлам. Светильник с бронзовым завитком. Может, я не там ищу?
Конечно!
Я хлопнула себя по лбу! В каждом помещении есть еще кое-что! Помимо стен, тут еще были потолок и пол! Потолок-то мне не нужен, но вот пол…
Я опустилась на колени, потом вообще уткнулась в пол носом, рассматривая темные доски. Квадрат света чуть потускнел, небо за стенами Риверстейна затянулось тучей. Я подошла к стене с бронзовым светильником, встала к нему спиной и посмотрела себе под ноги. Представила, как попадает сюда ребенок. Как неожиданно он оказывается в этой комнате, не понимая, что произошло, испуганно озирается, опирается о стену…
И я вскрикнула уже в голос, потому что подо мной открылся люк и я кубарем полетела вниз, в подземелье!
К счастью, мой полет был недолгим, и приземлилась я весьма удачно на гнилые тюфяки. Охнув, я поднялась, смастерила тусклый мигающий огонек и осмотрелась. Я стояла в узкой «кишке» подземелья, шириной не более аршина, в земляной длинной норе. За моей спиной был тупик, впереди – петляющий черный проход. Люк над головой закрылся, и сейчас я даже не видела его, как ни всматривалась. В любом случае, залезть обратно по влажным и скользким стенам я бы не смогла.
Так что оставался только один путь – вперед. Мой огонек освещал пространство не более чем на пару локтей, дальше все утопало во тьме. Я встряхнулась и прислушалась – тишина. Кажется, где-то впереди капает вода, а еще тут наверняка есть крысы. Брр…
И без того тусклый огонек зашипел и угас, моей слабой Силы не хватало уже даже на его поддержание. Я поежилась. В обступившей меня темноте, казалось, притаились неведомые чудовища, разглядывающие меня. Я осторожно коснулась рукой стены. Она была противно склизкой на ощупь, пахла гнилью, но по крайней мере это была хоть какая-то опора. Касаться стены было страшно, так и чудилось, что пальцы вот-вот дотронутся до чего-нибудь живого и мерзкого.
Поразмышляв, я осторожно пошла вперед. Святые старцы, как же я ненавижу подземелья! Стены, кажется, смыкаются вокруг, давят, воздуха все меньше… Я подышала, стараясь успокоиться и убеждая себя, что все в порядке. В конце концов, во мне кровь демона, а для него тьма – дом родной.
И то ли кровь Арххарриона помогла мне, то ли я сумела себя убедить, но стало легче, и я уже увереннее пошла вперед.
Через два десятка шагов туннель чуть расширился, я уже не задевала стены плечами, и даже воздух тут был не таким затхлым. Я приободрилась, ускорила шаг. Где-то там впереди, кажется, даже забрезжил свет…
И тут на меня из темноты напало что-то жуткое, темное, повалило на пол и впилось в шею стальными зубами…
Я завизжала, пытаясь стряхнуть с себя чудовище.
– Ветряна? – удивился монстр. – Это ты?
– Ксеня?
Чудовище откатилось от меня, завозилось и чиркнуло огнивом. Живой огонь осветил чумазое лицо подруги.
– Ксенька! – от радости я ее чуть не задушила в объятиях. – Это ты! А я решила, что на меня напал страшный зверь!
– Ага, я то же самое о тебе подумала.
– А чем это ты меня чуть не прирезала?
Подруга продемонстрировала зажатый в руке нож.
– Но как ты тут оказалась? Неужели тоже догадалась про тайный ход?
– Ничего я не догадалась, – буркнула девушка. – Просто решила еще раз все в этой комнате разведать, сама не поняла, как в этот лаз провалилась! Чтоб его! А ты?
– А я подумала, что если в комнате портал, но следов в коридоре нет, значит, из этой комнаты никто в коридор не выходил. И остается только одно: в этой комнате должен быть тайный ход. Вот я его и искала. Нашла.
Мы помолчали.
– Что делать будем?
– Выбираться, – решительно встала Ксеня, потянула меня наверх.
– Хорошо хоть лучина есть.
– Только одна осталась, надолго не хватит. Еще одну я сожгла, когда сюда свалилась. Эх, не очень хочется блуждать по этому подземелью во тьме. Ты сможешь сделать такой светящийся шар, как лорд вчера сделал?
– Увы, – вздохнула я, – моих сил даже на маленький огонек не хватило, погас через несколько мгновений. Я только и успела, что осмотреться.
– Жаль, – пригорюнилась подруга. – Ладно, не раскисай. Ничего страшного тут нет, что – мы с тобой подвалов не видели? Идем потихоньку, куда-нибудь и выйдем.
И потянула меня за руку. Лучина погасла через десяток шагов, и мы снова очутились в полной темноте.
– Ксеня, тебе не кажется, что туннель уходит вниз? – шепотом спросила я.
– Кажется. Хотя куда уж ниже? И сыро-то как… Ой!
– Ты чего?
– Стена закончилась. Здесь поворот.
– И куда теперь?
– Не знаю… Давай, что ли, сюда. Как думаешь, пропавшие дети тоже здесь бродили?
– Наверное. Если наши предположения верны и они из портала переносились в комнату наверху, а потом проваливались в лаз, то да, должны были здесь проходить.
– Или их уже возле лаза кто-то поджидал.
– Ага… – пискнула я и остановилась.
– Ты чего?
– Слушай, но ведь этот кто-то и сейчас может быть здесь? Вчера мне показалось, что за мной в той комнате с порталом наблюдали…
Ксеня тоже остановилась, мы напряженно уставились в темноту, прижавшись друг к другу спинами. Мне все отчетливее казалось, что там во тьме кто-то есть и весьма недобро нас рассматривает.
– Ксень, у тебя только один нож? – страшным шепотом спросила я.
Подруга хмыкнула:
– Конечно один. Я и этот у Авдотьи стащила. Ветряна, ты же маг, зачем тебе нож? Может, ты, если что, ударишь этой… силовой волной?
– Вряд ли. Раз у меня даже огонек погас… Под землей мои силы совсем ослабевают.
– А ты попробуй. Вдруг получится.
Я закрыла глаза, хотя и так ничего не видела. Плотнее прижалась к теплой спине Ксени, потянула Силу. Руку с Аргардом обожгло огнем, и он втянул мою Силу, словно слизал. Накатила слабость, голова закружилась.
Я вздохнула:
– Не получается, Ксеня, извини. Только хуже становится.
– Ладно, не грусти. Двинулись дальше, мне кажется, впереди мелькнул свет.
– Правда? Где?
Я с надеждой уставилась туда, где предположительно был «перед», но ничего не увидела. Мы опять пошли, держась за руки, а свободными ладонями касаясь холодных стен. Скоро и моя левая рука провалилась в пустоту.
– Ксеня, тут тоже поворот.
– Да это просто лабиринт какой-то! – возмутилась подруга.
– Поворачиваем? Или прямо?
– Да какая разница, все равно заблудились.
Мы все же повернули. Теперь стало казаться, что пол идет вверх, что нас весьма обрадовало. Кое-где пальцы скользили по гладкому камню. Я тревожно прислушивалась. Меня не покидало ощущение чужого взгляда.
– Не понимаю, кому понадобилось рыть эти туннели, – проворчала Ксеня.
– Подземные туннели делали, чтобы в случае войны или пожара можно было выбраться из Риверстейна. Я читала о таких. Даже предполагала, что под приютом могут находиться тайные проходы. Только вот думала, что они давно разрушены.
– Лучше бы и правда были разрушены! Ах ты ж дохлый мерин! Гадость какая!
– Ты чего? – перепугалась я.
– Я в какую-то слизь рукой угодила. Тут углубление в стене. Фу, мерзость. Похоже на полусгнивший труп крысы.
– Ты его что, ощупала? – поразилась я.
– Ну надо же понять, что это такое, – буднично отозвалась Ксеня. – У тебя холстины с собой нет?
– Нет…
– Жаль. Фу, воняет. Дай хоть платок с головы, что ли. Я свой потеряла.
– Держи. Ой, не надо возвращать! Оставь себе!
Из темноты долетел тихий звук. Я насторожилась.
– Ксеня, ты слышала?
– Что?
– Там кто-то есть.
– Может, показалось? Или крыса?
– Может…
Мы до рези в глазах всматривались в темноту, но ничего не увидели. И потихоньку двинулись вперед. Только теперь я старалась стен почти не касаться, возможность нащупать там сгнившую крысу не вдохновляла. А живую – тем более. Иногда пальцы проваливались в пустоты, углубления в стене, и непонятно было: то ли они природного происхождения, то ли сделаны руками человека.
– Как ты думаешь, мы уже долго здесь ходим? – прошептала Ксеня.
– Не знаю, – тоже шепотом ответила я. Говорить в полный голос было страшно. Звук эхом отскакивал от стен и шуршал за спиной, словно там стоял кто-то третий. – Есть хочется…
– Ага. Интересно, что сегодня в трапезной дают? Хорошо бы кашу с медом. И сладкую булку… Эх!
Мы одновременно сглотнули слюну.
– Как думаешь, нас будут искать, если мы не найдем выход?
– Конечно найдем, – возмутилась я, убеждая скорее себя, чем ее. – Не говори глупостей!
А сама уныло вспомнила, что такие подземные тоннели могли занимать огромную площадь, имели множество ложных ответвлений для обмана врагов и страшные ловушки вроде ям с заостренными кольями внизу. Вот про ловушки я зря вспомнила.
– Ксеня, – очень спокойно сказала я, – ты только иди осторожно. А то мало ли, вдруг какая яма… Ну, случайно окажется.
– Ветряна, ты что-то от меня скрываешь? – подозрительно спросила подруга.
– Что ты! Просто беспокоюсь. Мало ли… Кстати, вспомнила. Я читала, что в таких подземных переходах под заммками крысы могут вырастать в рост человека! Представляешь? Ой… это я зря сказала, кажется…
В темноте зашуршало. Ксенька сжала мою ладонь и осторожно задвинула меня к себе за спину.
– Ты чего?
Я скорее угадала, чем увидела, как блеснул в темноте нож.
– Стой тут, – на ухо мне приказала подруга и неожиданно громко вскрикнула: – Ветряна, смотри! Там свет!
– Где? – пискнула я, потому что никакого света в кромешной тьме не видела. И тут что-то огромное заворочалось во тьме и, кажется, тоже повернулось, ища этот самый свет, а подруга издала дикий вопль и прыгнула!
Я взвизгнула, подскочила и кинулась на звук, размахивая руками, сжатыми в кулаки. Правый угодил в твердое и живое, но тут же мне сделали подсечку, и я повалилась на землю. Сверху на меня свалилась Ксенька, дико вереща, и я побоялась, что она меня ненароком прирежет в этой темноте, и попыталась отползти. Не тут-то было. Мне предусмотрительно наступили на косу, так что я головой не могла повернуть и только размахивала руками, пытаясь ударить.
Ксенька спрыгнула с меня, пригнулась и метнулась на того, кто меня держал. Глаза, привыкшие к темноте, слабо различали смутную тень, возвышающуюся надо мной. Тень чуть двинулась, нож вылетел из рук подруги и слабо звякнул о каменную стену. Но Ксеня не сдавалась! Вывернувшись, она вылетела из своего кожуха, освобождаясь. Лишь на миг моя коса стала свободной, тень чуть сдвинулась, и я перевернулась и метнулась под ноги напавшего на нас чудовища, повалив его на землю. В то же мгновение Ксеня с другой стороны навалилась на тень и со всей силы сомкнула на нем зубы.
– Сол моон, дохлый мерин! Чтоб тебя! Ксеня! Отпусти мою руку, ты ее откусишь! – выругалась тень, и рядом с нами загорелся светящийся шар.
Мы заморгали, ослепленные, а потом ошарашенно уставились на лорда Даррелла. Ксеня сконфуженно отодвинулась и попыталась стереть с ладони лорда отпечатки своих зубов. Шайдер посмотрел на нее красноречиво, девушка покраснела. Я поднялась, отряхивая платье.
– Лорд Даррелл! – возмутилась я. – И как это понимать? Давно вы за нами крадетесь?
Лорд безмятежно поправил плащ и отдернул камзол.
– А я не крадусь. Иду себе спокойно. От вас столько шума, что хоть песни пой, вы и не услышите.
– Неправда! – возмутилась Ксеня. – Мы тихо шли! Ну да, переговаривались немножко. А вы могли бы и не подслушивать! Кстати, как это вы меня так ловко обезоружили?
Лорд фыркнул.
– Обезоружил? Да тебя обезоружить – что булку у пятилетки отобрать. Ладно, не обижайся. Вы молодцы… для девчонок. Не растерялись, нападать начали. Не ожидал. А этот вопль: «Ветряна, я вижу свет!» Я даже поверил на мгновение.
– А, так это была уловка? – догадалась я.
Ксеня и лорд посмотрели на меня с одинаковым сочувствием. Я смутилась.
– Ну ладно, девочки. А теперь быстро объяснили мне, ради какой тьмы вы полезли в подземелье? Пока я не взял вас за уши и не отодрал как следует.
Я смущенно посмотрела на Ксеню, а она на лорда и почему-то снова залилась румянцем.
– Мы хотели помочь… – несмело начала я.
– Ага, помочь. И для этого решили затеряться в подземном лабиринте. Хотя, конечно, удивительно, что вообще догадались о нем, – Шайдер недовольно нас рассматривал, уперев руки в бока. Но, кажется, не сильно злился, и мы приободрились.
– Так это все-таки лабиринт? Вы здесь уже бывали? Вы что-нибудь нашли? Пропавших детей? А что…
– Тихо!
Мы послушно замолчали. Шайдер вздохнул.
– Да, я знал про туннели. Случайно нашел их еще в юности, когда вступил в права наследования Риверстейном. А вчера, как и ты, Ветряна, догадался, что из комнаты с порталом должен быть еще один выход. Потайной. Жаль не сохранилась карта этих подземелий, с ней было бы легче. А так… Я пробежал… хм… волком несколько ответвлений еще ночью, когда отправил вас спать. Многие переходы обрушены, там тупик, но и те, что сохранились, образуют весьма обширный лабиринт со множеством выходов. Понадобится время, чтобы все их осмотреть. Но то, что пропавшие дети здесь были, – несомненно. Я учуял запах и еще… нашел это.
Он вытащил из кармана алую ленту, и я вспомнила, как Данила рассказывал про дочку старосты: «На ней был платок с лебедями, алая лента в косе». Ксеня тоже вспомнила, сжала зубы.
– Запахи довольно старые, не меньше оборота луны, и свежих нет. К тому же в туннелях сильно пахнет травой-перевертышем. Она сбивает след, от нее мне приходится обращаться в человека. Тот, кто это делал, умен и предусмотрителен.
– Значит, убийца перестал пользоваться этим порталом? Но почему? Осуществил задуманное? Или испугался?
– Возможно. Или ему достаточно тех ребятишек, которые уже попались в его ловушку.
– Так надо же искать! – взволнованно воскликнула Ксеня. – Собрать людей, спуститься в это подземелье, вместе мы сможем найти детей!
– Нельзя! – оборвал ее лорд. – Нельзя никого к этому привлекать. Мы не понимаем, что происходит и зачем убийце эти дети, мы просто спугнем его. И к тому же мы не знаем, кому можем доверять.
– И никто не должен узнать, что родовой артефакт повелителя Хаоса оказался у меня, – еле слышно сказала я.
Шайдер помедлил, но потом кивнул:
– Да, Ветряна. Ты правильно поняла. Это слишком серьезно. Радужная Империя и Хаос находятся в состоянии столь хрупкого перемирия, что любое столкновение может обернуться новой войной. Нельзя допустить этого. Боюсь, многие захотели бы завладеть Аргардом, даже не понимая, что он из себя представляет, и видя в нем только символ власти.
– Получается, в этом вопросе вы с… Арххаррионом заодно?
– Как ни странно, – пожал плечами лорд.
– Значит, вас не волнуют жизни этих детей, только какой-то артефакт? – рассердилась Ксеня.
– Волнуют, Ксеня, волнуют. Жизни пропавших детей и жизнь Ветряны. Мы пытаемся разобраться в этом, но не привлекая лишнего внимания. Мне не хочется рисковать ничьей жизнью, поверь.
Ксеня кивнула, опустила голову.
– Что же мы будем делать?
– Отправимся завтракать, – твердо сказал лорд. – Потом вы пойдете на занятия, а я продолжу исследовать туннели.
И он решительно двинулся вперед. Мы поплелись следом. Как оказалось, мы вовсе не удалились от Риверстейна на версту, а прошли совсем немного, просто по кругу. Но лорд повел нас другим путем, не желая появляться из лаза в комнате с порталом. Мы двинулись по подземелью, которое скоро стало чуть ниже, но зато отчетливо потянуло свежим воздухом, пару раз свернули и неожиданно увидели свет и выбрались из отверстия в насыпи, на которой стояло здание приюта. Снаружи выход плотно закрывали ветви ползучего орешника и кусты можжевельника, так что, не зная точно о местонахождении там лаза, найти его было невозможно.
Над нами возвышалась стена ограды, а за ней приют.
– Платья отряхните, – приказал Шайдер, критически нас осмотрев. Но через главные ворота не пошел, двинулся в обход через пролом в стене. Право, я так привыкла к этим проломам, что скоро забуду, как ходят нормальные люди. – Ветряна, – обернулся ко мне лорд, – а почему ты не сделала в подземелье светоч?
– Не смогла, – смущенно призналась я. – Пыталась, но вся Сила словно утекала. И я ее почти не чувствовала…
Шайдер остановился, внимательно посмотрел на меня. Пробормотал сквозь зубы ругательство и помрачнел.
– Идите в здание, – отрывисто приказал он.
Ксеня послушно пошла, а я задержалась.
– Что-то случилось, лорд Даррелл?
Он мрачно кивнул:
– Ты слишком быстро слабеешь, Ветряна. Мы думали, что время еще есть, но… Надо найти способ, вот тьма!
И он изо всех сил ударил кулаком по каменной кладке, сбив костяшки. Я испуганно дернулась, не ожидая от него такой вспышки ярости и чувствуя себя виноватой за свое слишком слабое тело, которое не в силах сопротивляться разрушению.
– Простите, – покаянно сказала я.
Лорд посмотрел непонимающе, потом медленно подошел и приподнял мой подбородок, заставляя смотреть ему в лицо.
– За что ты извиняешься? – тихо спросил он. – Вот Бездна! Как же ты жила здесь, раз извиняешься за то, что умираешь? Пожалуй, мне стоит вернуть телесные наказания. Только уже в отношении ваших наставниц!
Я невольно представила, как лорд Даррелл гоняет по двору Гарпию, Божену и других настоятельниц, щелкая хлыстом им по пяткам. Как те взвизгивают и бегут быстрее, а лорд хохочет. Я улыбнулась. Шайдер отпустил мой подбородок и отодвинулся.
– Иди в трапезную, Ветряна, – не глядя бросил он. – Иди!
Я отвернулась и быстро пошла к стоящей у пролома Ксене.
