Глава 8
Что делать с ранеными вампирами
Даниэль остановился в паре шагов от домика и принюхался.
– Знаешь, Юля, мне кажется, что ты не соврала.
– А раз кажется, то шевелись! Времени нет!
Вампир пнул ногой дверь. Казалось, что он и не приложил особых усилий, но косяк просто рухнул внутрь, подняв облако пыли.
– А этой дверью давно пользовались? – спросила я у воздуха.
Никто мне ничего не ответил. Даниэль шагнул внутрь, увлекая меня за собой. Внутри все было, как я и видела в качестве призрака.
– Внизу должен быть подвал, – объяснила я. – Там они и лежат.
– А вход в него где?
– А я откуда знаю? Я здесь была призраком. Летай – не хочу!
– Понятно. Тогда посиди здесь, – вампир очень невежливо свалил меня в угол. – А я пока поищу вход.
Даниэль отправился куда-то вглубь домика. Я попыталась собрать себя в кучку. Надо действовать. Если я так буду себя и вечером чувствовать, лучше мне из дома не выходить. Меня Дюшка одним словом в дугу согнет. Хм, а я ему тогда мышей нагоню со всей округи. Пусть своих лис тащит! Испорчу торжество!
Я даже не знаю, долго ли я просидела. Когда себя хреново чувствуешь, время как-то теряет актуальность. Вопль Даниэля оторвал меня от самоанализа и дурацких размышлений на тему «Где больше болит?». Болело везде одинаково, поэтому я даже не обиделась на вампира.
– Юля! Ты можешь подойти ко мне?
– Нашел? – крикнула я.
– Нашел!
Я рванулась к нему, позабыв о боли. Да какое там плохое самочувствие, когда такие новости?! И вообще, подумаешь там – на поворотах заносит и ноги как ватные. Мелочи жизни! Вампира я нашла в самой дальней комнате. Он стоял над люком в полу. Большим таким люком, солидным, размером метр на два.
– Что это?
– То, что нам нужно.
Даниэль взялся за кольцо на одной из створок и с усилием потянул вверх.
– Что, не заперто?!
Мышцы под свитером вампира ходили волнами. Он сумел ответить, только когда отвалил в сторону тяжелую крышку. Не уронил, но аккуратно положил, хотя это и стоило ему немалых усилий. С другой стороны – не грохать же ей об пол?! От такого шума мертвый проснется. Или не проснется? Но проверять это нам не хотелось.
– Эту крышку запирать не нужно, – пожал плечами вампир. Упруго выгнулся назад и потянулся всем телом. – Тяжелая, зараза! Ее только такие, как мы, и отвалят.
– А если люди втроем или вчетвером?
– А за что им тут ухватиться? Кольцо маленькое!
Это точно. За кольцо можно было ухватиться одной рукой, в крайнем случае – двумя. Не более того.
– А если веревку продеть?
– Юля, здесь же всегда охрана! Кто им даст время с веревкой возиться?
– Никто, – согласилась я. – Идем?
В темном отверстии виднелась лестница. Широкая, удобная. Но пахло оттуда такой гадостью! Отврат! Кровь, крысы, какая-то еще пакость, затхлый запах, который всегда идет из-под земли… Хорошо, что призраки запахов не чувствуют! А то меня бы просто стошнило! Хотя это и сейчас не поздно!
Даниэль первым наполовину спустился в подвал и протянул мне руку. Меня еще немного пошатывало, но нам ли бояться таких мелочей?! Все равно вампир меня поймает, если я упаду.
Мы медленно спускались вниз. Темнота здорово действовала мне на нервы. Даниэлю все было до фонаря. Ну да, вампиры же видят в темноте. Увы, его это не спасло. Не было никаких спецэффектов, которыми так любят пользоваться режиссеры. Ни красных глаз в темноте, ни шороха, ни тревожной музыки. Просто Даниэль вдруг вскрикнул, отпустил мою руку и начал куда-то падать. Или не падать?! Послышались звуки борьбы. Я заметалась, но потом пришла в себя. Враг только один. Если бы их было два, я бы металась уже на том свете. А я пока жива и относительно невредима. А вот что теперь делать? Что могло произойти? Кто-то из оборотней быстренько оброс плотью? Да нет, это уж полная чушь. Как их крысы обожрали, тут уже не воскреснешь. А кто? Вампиры? А вот это вполне.
Кто-то из той троицы в гробах. Учуял опасность, кровь или смерть – и встал полюбоваться. До или после моего ухода? После. А может, мы просто не столкнулись. И хорошо. А вот что теперь делать? А то, что можешь! Я достала из кармана крест – и подняла над головой. Прости, Даниэль, но тебе ведь этим крестом по загривку не достанется, а свет ты переживешь. Это я знаю точно.
– Отче наш, иже еси на небеси…
Крест полыхнул белым холодным огнем в моей руке. Я на миг зажмурилась – глаза не выдерживали перепада после темноты, и это едва не стоило мне жизни. Что-то темное бросилось на меня и придавило к полу. Я так навернулась спиной о ступеньку, что могла и не открывать глаза. Все равно перед ними было сплошное звездное небо. Чьи-то зубы впились мне в ключицу. Хотели в шею, но промахнулись, и пришлось ниже. Я заорала от боли. Хорошо хоть сквозь одежду, но больно же, елки! Машинально я вытянула руки вперед, стараясь отпихнуть противника. Махнула наугад крестом. Главное было не выпустить цепочку. Пальцы словно судорогой свело. Раздался дикий визг. Тяжесть куда-то отлетела с меня – и я откатилась в сторону. Я пребольно ударилась локтем о какую-то пакость, самой косточкой, дико взвыла, но боль, как ни странно, прояснила мой разум. Я опять могла смотреть, видеть и оценивать обстановку.
Я лежала в стороне от лестницы. В десяти шагах от меня лежал Даниэль, уткнувшись лицом в земляной пол, закрывая голову руками. Это не без причины. Свет креста может ослепить вампира. Очень даже запросто. А в углу стоял тот самый «грузинский князь» из гроба. Он закрывал глаза рукой, скалил клыки и тихо шипел. На шее у него виднелся след ожога, а подбородок был в крови. Моей крови? Я провела рукой по свитеру. Хреново. Кровь. Будем надеяться, что ничего важного мне этот Мцыри (пусть будет Мцыри – для удобства) не прогрыз. Как-то не тянет истекать кровью. Но что теперь делать-то?! Прикончить его? Чисто теоретически… Если Даниэль оправился от удара…
– Даниэль! – неуверенно позвала я. – Ты можешь говорить?
– Могу, – ворчливо отозвался вампир. – Крест убери!
Ага, вот сейчас взяла и убрала!
– Тогда меня твой противник загрызет.
– …я таких… противников!!! – от души выдал вампир. – А где этот урод сейчас?!
– И вовсе даже не урод, а очень симпатичный мальчик, – отозвалась я, разглядывая Мцыри. – В кавказском стиле, но очень даже ничего. Этакий пупсик.
Мцыри перекосило.
– Ты что – издеваешься надо мной, смертная?!
– А ты что – бессмертный? – едко отозвалась я. – То-то от креста шарахаешься! Пальчик обжечь боишься? Двадцать первый?
Вампир зашипел, но почему-то меня это не испугало. Дура, наверное.
– Убить его. Убери крест – и я ему голову оторву, – внес предложение Даниэль.
Я фыркнула.
– Даниэль, тебя что – башкой приложили?! Или по чувствительному месту наподдали?! Мы не можем его убивать. – Мцыри чуть шевельнулся в своем углу, и я тут же добавила специально для него: – Пока не можем. То есть нам это не нужно. Он же из вертикали Дюшки, так? Андре твой господин? – теперь я обращалась непосредственно к своему противнику.
– У нас используется термин «протектор», – подсказал Даниэль. – Если его господин не креатор, но повелитель. Мечислав – протектор Бориса и Вадима. Мой креатор и протектор – Елизавета.
– Отлично. – Я держала крест перед собой как знамя. И обратилась прямо к вампиру: – Послушай, ты, прости, не знаю твоего имени…
– Хасан его зовут, – подсказал Даниэль, так же, не открывая лица. Крест в моей руке горел маленькой сверхновой звездой.
– Так вы знакомы?
– Не так и много вампиров в городе, чтобы я кого-то не знал, – отозвался мой любимый вампир.
– Ну вот, знакомые, а чуть друг друга не загрызли! И не стыдно вам?
Стыдно вампирам не было. Поэтому я обратила свое внимание на Хасана.
– Мальчик…
– Не называй меня так, смертная!
В голосе вампира было столько праведного возмущения, что я поневоле фыркнула. Но не дедушкой же его называть?! Глупо как-то!
– Хорошо. Господин зубастик, убить мы друг друга всегда успеем. Или убить, или попробовать. А пока давай поговорим. Мне не нужны никакие Дюшкины тайны, но это – патовая ситуация. Ты с нами не справишься, а нам не хотелось бы тебя убивать раньше времени.
Кажется, клыкастик был удивлен.
– Почему, смертная?
Ну все, пробили вампира на разговор. Теперь главное, чтобы он не замкнулся.
– У меня имя есть. Леоверенская Юлия Евгеньевна, можно Юля, можно на ты. Не слышал?
– Это ты нашего протектора козлом в глаза назвала?
– Я, – расплылась я в широкой улыбке. Приятно, когда о тебе слышали. Это облегчает работу.
– Ты или крутая, или дура, – поставил мне диагноз вампир.
Я фыркнула. Я-то ответ давно знала.
– Я поспорила, – объяснила я. – У меня выбора не было. А как тебя зовут? Даниэль нас хоть и представлял, но все-таки…
– Можешь называть меня Хасан.
– Хасан, – попробовала я на вкус его имя. – Прости, но я о тебе раньше не слышала.
– Это не так страшно, – вампир вполне оправился от потрясения, облизнул окровавленные губы и теперь старался выглядеть как можно более независимо. – Почему вы не можете меня убить?
– Не хотим, – поправила я. А уважения в голосе прибавилось, прибавилось… К чему бы это? Не к войне ли с Турцией? – Теоретически мы можем прикончить тебя прямо сейчас. Я уберу крест, и Даниэль вырвет тебе горло.
– Если сумеет, – усмехнулся Хасан.
– Сумею, – огрызнулся Даниэль, приподнимаясь на четвереньки и так же закрывая рукой глаза. – Сколько тебе лет, мальчик?! Сто?! Двести?! Не больше!
– Не твое дело! – огрызнулся мальчишка, отступая на шаг.
– Сто тридцать два, – вдруг сказала я. Сама не знаю, с какого перепугу. Но цифра словно всплыла у меня в голове. Ну, я и ляпнула. На божественное дурачество!
Хасан так шарахнулся в сторону, что ударился локтем об стену. Рука его пошла вверх, и свет от креста полоснул его по глазам. Вампир зашипел и опять прикрыл их ладонью.
– Откуда ты знаешь, смертная?!
Как он мне надоел с этой «смертная»! Можно подумать, что его пришибить нельзя!
– Никто не бессмертен, Хасан. Меня зовут Юля.
Я решила, что пришло время надавить. Пусть будет хотя бы немного вежливым. Мы с Даниэлем сильнее и мы диктуем условия. Вот и пусть выказывает нам хотя бы минимальное уважение. А так мне безразлично, кто и как меня называет. Как дедушка скажет: «Зови хоть унитазом, но не думай, что я позволю себя так использовать».
– Откуда ты знаешь, Юля? – уважения в голосе прибавилось, но не намного.
– Я не просто смертная. Я еще и фамилиар.
– Ну и что? Фамилиары не имеют таких сил.
– А я вот имею, – это прозвучало немного по-детски, но иначе я не могла. – Я еще сама не знаю предела своих сил. И не хочу проверять это на тебе.
– Давай проверим, – предложил Даниэль.
– Помолчи!!! – вконец озверела я. – Короче, Хасан, если я тебя сейчас пришибу и в подвале закопаю, то твой протектор немедленно узнает радостную весть. А у него мой друг. И я не хочу, чтобы эта сволочь оттяпала Мечиславу что-то жизненно необходимое.
– Может, еще и не оттяпает, – проворчал Даниэль.
– Ты замолчишь или нет?! – зашипела я не хуже вампира. – Так вот, Хасан, я предлагаю тебе такой вариант действий. Больше никто не проснулся?
– Никто.
– Не врет, – определил вампир.
– Тем лучше. Кстати, а почему ты проснулся? Ты не так силен, чтобы чуять опасность?
– А ты не так сильна, чтобы определить мой возраст, – отбрил вампир. – У всех свои таланты. Мой – просыпаться среди дня и делать что захочу.
– В том числе выходить на солнце?
– Вот это нет.
– Ну хоть что-то радует. Итак, вернемся к нашим баранам. Простите, вампирам. Мы можем тебя убить. Для меня это несложно. Нас двое, и у меня освященные кресты. Ты нанесешь нам какие-то раны, но это ненадолго. Но я не хочу раньше времени тревожить Дюшку.
Вампиреныш схватил все с полуслова.
– И что ты мне предлагаешь?
– Я оставлю тебе жизнь. Ты не передашь ничего Андре?
– До вечера – нет.
– А Дюшка не может общаться с тобой мысленно? – уточнил Даниэль.
– Нет, – тут же ответил вампир.
– Он – твой протектор?
– Да.
– И ни с кем другим ты мысленно общаться не можешь?
– Не могу.
– Не врет, – спокойно сообщил мне вампир. – Это хорошо.
Я захлопала глазами.
– Что – хорошо. Вы вообще о чем?
– Некоторые протекторы могут мысленно общаться со своими подчиненными. По своему желанию – и в любой момент. Хоть днем, хоть ночью.
– А Мечислав может? – разгорелось у меня любопытство. – А ты?
– Я пока не протектор и даже не ронин, а Мечислав не может. Не мог, когда я общался с ним последний раз. У всех свои способности, знаешь ли.
– Теперь – знаю. А что такое ронин?
– Вампир-одиночка. Свободный и голодный.
– Ясно. – Времени отвлекаться не было. – Хасан?
– И что ты предлагаешь мне? – спросил Хасан.
– Ничего особенного. Ты вернешься в гроб и уснешь.
– А потом выйдет из гроба и нападет на нас? Это глупо! Не стоит ему доверять! – возмутился Даниэль.
Я криво улыбнулась. Все тело болело, как пропущенное через мясорубку.
– Доверять? Я еще не сошла с ума! Скажи, а если закрыть гроб крышкой, а на нее положить крест?
– Никогда! – рявкнул Хасан.
– Не выберется, – ответил Даниэль. – Если обвязать ее чем-нибудь покрепче. Крест лишает вампира всех сил. Будет лежать, пока его не откроют! Главное – лишить его возможности этот крест спихнуть.
Я попыталась улыбнуться еще раз.
– Ну вот. Мы укладываем тебя в гроб, закрываем его крышкой и привязываем сверху крест. И ты лежишь там до вечера. Это даст мне гарантию, что ты ничего не натворишь. А вечером сюда придут твои товарищи, тебя освободят и пожалеют. И даже поцелуют. Тогда ты сможешь что-нибудь наворотить. Что пожелаешь.
Мое предложение Хасану не понравилось.
– Я этого не сделаю!
Подумайте, какая цаца! Я ему жизнь предлагаю, а он еще и нос воротит!
– А у тебя есть выбор? Или так – или я заставлю тебя сожрать этот крест! Кровью клянусь!
Несколько секунд вампир молчал. Я тоже молчала, исподтишка показывая Даниэлю кулак. Пусть молчит и не рыпается. Голову оторву кретину… любимому!
– Ладно. Пусть будет так.
Я выдохнула – и удивилась себе. Я что – все это время не дышала? Хотя в такой обстановке не только дышать разучишься.
– Обещаю не причинять тебе вреда.
– Ты не врешь.
– Я вообще не вру тем, кто может поймать меня на вранье, – скромно призналась я.
– Очень разумно. Убери крест.
– Ага, размечтался!
– Не понимаю?
– Ты прекрасно можешь пройти куда тебе надо и при свете креста. А я не хочу случайно тебя убить. Мало ли какая глупость взбредет тебе в голову. Может быть, ты – герой-камикадзе и решишь благородно пожертвовать жизнью ради дела любимого Князя! На тебя мне плевать, но расплачиваться за это будет мой друг, а мне этого вовсе не хочется.
– Ты мне не доверяешь?
– Не доверяю.
Кажется, вампир разозлился.
– Да как ты смеешь, смертная?!
– Смею! Еще как смею. И не надо на меня повышать голос. Я этого не люблю. Идем?
– Куда? – не понял Даниэль.
– Вот туда. Налево. Там комната с гробами.
– А ты откуда знаешь? – удивился вампир.
Под ключицей болело все сильнее и сильнее. Но кровь, похоже, остановилась. Как хорошо, что я такая устойчивая! У меня были подруги, которые от вида крови в обморок падали. Я тоже в детстве жутко боялась крови. Визжала и убегала. А потом что-то произошло. Что-то странное. Мне приснился сон. Интересный такой. Я тогда была еще маленькая, лет пять, и ни о каких романтических приключениях и не думала. А тут вижу во сне себя – в каком-то потрепанном платьице – и высокого человека в черном рядом с собой. Он наклоняется ко мне, теплые руки ложатся мне на плечи – и я смотрю ему прямо в глаза. Я ничего не помню, кроме этих ореховых глаз. Таких же, как у меня. Ни лица, ни фигуры. Только тепло рук, сияние глаз и тихий нежный голос. «Почему ты боишься крови, девочка? Это же совсем не страшно! Не надо бояться, маленькая моя! Я хочу гордиться тобой, когда мы встретимся».
И все. Весь сон. Но я его запомнила. А на следующий день один из мальчишек, которые обожали дразнить нас, оцарапал палец и протянул мне руку: «Смотри! Кровь! Страшно?!» Днем раньше я бы заорала и побежала. А теперь засмеялась: «Ну и дурак же ты! Чего тут бояться!» Больше меня никогда не дразнили…
– Юля!
– А?! – я встрепенулась и огляделась вокруг.
– Что с тобой? – Даниэль стоял почти рядом со мной. Он прикрывал глаза рукой и старался не подходить ближе, чтобы не попасть под удар.
– А что со мной?
– Ты уже с минуту стоишь как изваяние.
Объяснять вампирам, что я просто уплыла в воспоминания, мне не хотелось.
– Простите, господа. Голова кружится. Я только человек. И не самый физически сильный.
– Нам надо в комнату с гробами.
– Иди вперед, – предложила я Хасану.
Вампир не спорил. Он отлепился от стены и изящно направился вперед. Все вампиры двигаются так, словно танцуют. Этого у них не отнять. За ним последовала я, а за мной – Даниэль. Это была самая разумная расстановка сил. Крест – хорошее оружие против вампиров, так что я буду размахивать крестом, а Даниэль будет держать меня под руки, чтобы я не упала. В комнате было все по-прежнему. Три гроба, три вампира, три крышки у стены. Только один вампир стоял возле гроба.
– Вы обещали, – напомнил он еще раз.
Я вздохнула.
– Я просто закрою гроб крышкой и положу сверху крест. И ничего более.
– Тогда делай.
Он влился в гроб одним изящным бескостным движением. Даниэль вышел из-за моей спины, взял одну из крышек и накрыл ею гроб. Я улыбнулась и положила сверху крест.
– Подожди, – остановил меня вампир.
– Чего?
– Сейчас я обвяжу гроб веревкой, а потом ты подсунешь под нее крест.
– А он точно не вырвется после такого?
– Крест давит на нас, кудряшка. Вампир может стряхнуть его с крышки гроба, вместе с крышкой, но если крест будет надежно закреплен, он ничего не сможет сделать.
– Понятно.
– А откуда ты об этом знаешь? Как тебе вообще такое в голову пришло?
– А я Дракулу-две тысячи смотрела, – чуточку смущенно призналась я. – Правда, там было по-другому, но очень похоже. Очень близко. А ты не смотрел?
– Нет.
– Обязательно посмотри. Тебя это развлечет.
– Неужели?
– Ага, там утверждают, что все вампиры произошли от Иуды Искариота. Прикинь?
Вампир методично обвязывал гроб веревкой. Я убрала крест за спину, чтобы не мешать ему.
– И как же мы от него произошли? Он лично родил нас? Или из его крови?
– Проклятие Господа или что-то в этом роде. После этого Иуда стал первым вампиром. Все остальные вампиры – его последствия. А как на самом деле?
– Так же, как и со СПИДом, – фыркнул Даниэль. – То его не было, а теперь он есть. И откуда он взялся – хрен его знает! Этот Дракула – две тысячи просто чушь! Мы древнее любого Христа! Еще три тысячи лет назад никто не знал, что Господь Бог сотворил мир за семь дней, а теперь толпа фанатиков готова отстаивать свою точку зрения с оружием в руках. Знаешь, как говорил один мой знакомый? Сначала у человека имеется широкий кругозор. Потом – горизонт. Линия. А вот когда кругозор превращается из линии – в точку, человек и говорит, что это его точка зрения. На большее просто ума не хватает! Хотя все эти фильмы про вампиров делают нам отличный пиар. А откуда мы появились – этого никто не знает. Первые вампиры ушли в вечность, никому не открыв своих секретов. Самым древним нашим рукописям около пятидесяти тысяч лет. Но вампиры существуют гораздо дольше. Мы существовали еще в каменном веке. Хотя Совет может знать, что мы такое и откуда. Только обнародовать информацию что-то не спешат.
– Очень мило с вашей стороны, – я подсунула крест под веревку и проверила на прочность. Не вывалится. – А теперь так же и с остальными.
На лице Даниэля появилась улыбка.
– Так вот оно что! Всех троих?
– Ну да. Работай давай.
– А ты что?
– А у меня есть занятие. Я пытаюсь не размазаться по стенке.
Даниэль только теперь обратил на меня внимание. Еще бы! До этого он даже посмотреть на меня не мог. Крест светил. Забавно, но крест светил, только пока он был у меня в руках. Стоило ему оказаться на крышке гроба, как свечение прекратилось, а я почувствовала себя как стойкий оловянный солдатик. Расплавленный.
– Ты ранена.
– Это не смертельно. Но очень больно.
– Ты не поняла меня. Вопрос не в ране.
– А в чем?
– Если вампир укусил тебя, он мог тебя инфицировать. И сможет потом повелевать тобой.
– Подробнее, пожалуйста!
Даниэль разбирался с двумя остальными гробами, сперва закрывая их крышкой, а потом перевязывая веревкой. Я достала из кармана еще два креста и подсунула под веревки. Никто из вампиров не проснулся. Даниэль уселся на один из гробов.
– Когда вампир кусает человека, он оставляет в ране свою слюну. Если он при этом сосет кровь, он высасывает инфекцию. В твоем случае этого не было.
– Было кровотечение.
– Это не поможет.
– А что мне может помочь?
– Можно очистить рану святой водой. Или освященным предметом.
– Например, крестом?
– Крест, облатки, даже томик Библии или Корана. Любая священная книга, в которую искренне верят. Или любой священный предмет. Но это очень больно.
– А когда было по-другому? – вздохнула я. – Знаешь, общение с вами – просто рай для мазохиста. Я за два дня столько оплеух получила, сколько мне за всю жизнь не перепадало. Скажи, а какой предмет может помочь мне, если я ни во что, кроме себя, не верю?
– Но крест же светится в твоих руках?
– И что с того?
– Ты можешь не верить в Христа и христианство, но ты веришь в Бога.
– Я верю в себя.
Даниэль мудро не стал ввязываться в теологические споры.
– Ты пользуешься крестом и можешь выжечь заразу крестом. Достаточно приложить его к ране.
– Кстати, а Хасан промолчал о моем инфицировании.
– Надо было спросить раньше. А вообще он мог просто испугаться. Что бы ты с ним сделала, если бы узнала?
А что бы я с ним сделала?
– Если выживем, я вернусь и гвоздями его к гробу прибью!
– Не думал, что ты можешь так озвереть.
Не думал он. Я и сама не думала. Эта святая троица – Андре, Мечислав и Даниэль – пробуждают во мне самые худшие инстинкты. Сказал бы мне кто неделей раньше, что я буду пытать человека! Да я бы в морду накатила без обсуждения! А сегодня я чем занималась? С утра – общалась с вампиром, в обед – пытала оборотня, ближе к вечеру – убивала оборотней с помощью загипнотизированных крыс, еще ближе к вечеру – освобождала вампиров. Окосеешь тут! А если вспомнить, что я еще на сегодня запланировала…
– Надо было думать. Скажи, а ты можешь высосать яд из раны?
Лицо Даниэля стало виноватым.
– Прости, но я не могу. Я могу только определить, есть он в твоей крови или нет.
– Очаровательно, – протянула я без тени энтузиазма. Что ж это такое – каждый обидеть норовит! – Ладно, сейчас разберемся.
Я сняла куртку и свитер и теперь ощупывала рану. Клыки вампира прокололи мне кожу под ключицей и вошли внутрь. Но вена была цела. И на том спасибо. Я достала из кармана еще один крест. Что же мне делать? Если вампир укусил человека, обязан тот подчиняться или нет? А фамилиар? И что будет в моем случае? Крест – это освященный предмет. Можно им очистить рану? Не знаю. Но Даниэль мне не помощник. Минуту. А если я подчинюсь простому вампиру, подчинюсь ли я его протектору? Ответ пришел сам собой. Я скрипнула зубами, глубоко вдохнула и решительно приложила крест к ране.
– А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!!
Мой вопль взорвал тишину подвала. В мозгу полыхнул белый огонь боли. Мне показалось, что в ключицу со всего размаха вогнали большой раскаленный гвоздь. И в мозг тоже. Я согнулась в три погибели, и меня вывернуло наизнанку. Сил хватило только на то, чтобы повернуться набок. Я уже не орала, а тихо размазывалась по полу. Но рука автоматически прижимала крест к ране.
– Юля! – в голосе вампира звучала самая настоящая тревога.
Я не в силах была отозваться. Слезы текли по лицу сплошным потоком. Но боль утихала. Та самая, острая и сильная. Нечеловеческая. Осталась только боль как от ожога. И я позволила себе отнять крест от груди.
– О черт, черт, черт, черт, черт!!!
Я беспомощно смотрела на свою грудь. Я всегда ненавидела символы. Чего бы то ни было. И христианства – тоже, а теперь один из них мне предстояло носить на себе вечно. Под ключицей, как раз там, где раньше у меня были две рваные раны от укуса Хасана, чернел аккуратный крестообразный ожог. Без волдырей, но кожа словно обуглилась. Зато и следа от укуса не осталось. Ну, если это не называется – выжечь инфекцию, то я просто не знаю, какого лешего вам еще надо! Даниэль смотрел на меня виноватыми глазами.
– Тебе очень больно?
– Идиотский вопрос!!! – заорала я от всей души и тут же закашлялась.
– Прости, я не хотел. Ты не могла бы убрать крест?
– Могла бы.
Я спрятала крест в карман джинсов.
– Даниэль, помоги мне одеться.
– Как скажешь.
Вампир осторожно, стараясь не касаться ожога, натянул на меня свитер и куртку. Прикосновение грубой материи к травмированной коже было настолько болезненным, что я застонала.
– Прости. Я не хотел.
– Эта дрянь все равно будет болеть, – отозвалась я. – Скажи, а теперь я избавилась от инфекции?
– Я скажу, если разрешишь мне попробовать твою кровь.
– Это шантаж?
– Нет. Это логичная просьба. Ты выжгла рану, но определить, до конца или нет, можно только так.
– А ты меня не инфицируешь?
– Мне это не нужно. На тебе и так моя Печать.
– Ну, ты меня так порадовал!
Я сунула вампиру многострадальную левую руку. У меня там уже до хрена шрамов, одним больше, одним меньше – все равно.
Даниэль поднял на меня огромные прозрачно-серые глаза.
– Прости меня, пожалуйста.
И впился клыками в вену. Я взвизгнула от боли. Даниэль не подчинял себе мое сознание – и укус был, мягко говоря, неприятным. К чести вампира – он сделал всего два глотка и отпустил мою руку. Потом оторвал клок от своей рубашки и перетянул мне укус.
– Юля, в твоей крови ничего нет. Честно.
Я верила ему. В пределах допустимого, конечно, но сейчас ему нет смысла врать.
– Помоги мне подняться.
Даниэль покачал головой и легко подхватил меня на руки.
– Так будет лучше, кудряшка.
– И не называй меня так!
– Как прикажешь, малышка. Куда теперь идти?
– В дверь налево, – отозвалась я. – Там наши друзья.
Даниэль повиновался. Я удобно лежала у него на руках. Голова кружилась, ребра болели, локоть ныл, ожог зверски саднил под тканью свитера… Давно мне так не доставалось. Вообще никогда, если честно. На фоне всего этого боль от укуса была даже приятной. Крохотная такая!
– Черт подери!
– Высшие Силы!
Два наших возгласа слились в один. И было от чего. Я плохо видела, что сделали с вампирами раньше. Это было ужасно. Отвратительно! Меня захлестнула такая волна ярости, что даже боль прошла. Ненавижу палачей! Ненавижу!!!
Вампиров пытали по-разному. Им оставили глаза и язык, и я знала – зачем. Глаза – чтобы видели, что с ними происходит. Язык – чтобы могли говорить. Серебряные цепи опутывали моих друзей, врезаясь в кожу, и из-под них текла кровь. Когда я читала об инквизиции, мне попались и описания пыток. Здесь у палачей не было таких снарядов. Но они восполняли их изобретательностью. С Бориса сняли всю кожу. Вообще всю. Даниэля просто резали на полосочки, а тут, видимо, сдирали ее полосками. Сняли даже кожу с лица и скальп. И медленно срезали и прижигали мясо, стремясь добраться до костей. Темно-карие глаза ворочались в куске кровавого мяса. Белки казались неимоверно белыми среди багрового тона. Я узнала Бориса только потому, что на соседнем столе лежал Вадим. Вадима можно было узнать по светлым волосам. Но они – единственное, что оставалось нетронутым в его облике. Лицо и волосы ему не тронули. Но, начиная с шеи, все тело было сплошной раной. Но по-другому. Чем-то похоже на мой ожог от креста. Такая же обугленная поверхность. Рядом с ним лежали какие-то инструменты и крупная соль. Ее втирали в раны.
– Вампир может это залечить? – тихо спросила я у Даниэля.
– Не знаю. Им нужна кровь. Свежая кровь. Много. Каждому – человека по три-четыре, не меньше. И чем скорее, тем лучше.
Я покусала губы. И где я им тут найду восемь человек? Да еще поскорее?
– А мой коронный номер с силой не пройдет? Я могу попробовать поделиться?
– Юля, это не смешно. Если бы они не были так… Если бы они были хотя бы как я тогда! И то – мне потребовалось три человека, чтобы восстановиться, и вся твоя сила. Ты потом пошевелиться не могла. А этим вечером тебе надо быть в форме.
Он был абсолютно прав. И все же, все же…
– Хорошо. Что мы пока можем для них сделать?
– А что ты хочешь сделать?
– А что я могу?! – огрызнулась я. – Сейчас пойдем на улицу, ловить людей. Лучше – алкоголиков или бомжей. У тебя с гипнозом хорошо получается, а я присмотрю, чтобы тебя никто не обидел.
– Скажи лучше, что оставаться здесь не хочешь.
– А ты бы хотел?
Вампир опустил глаза. Крыть было нечем. Я не садистка. И зрелище чужих мучений меня в экстаз не приводит. Наоборот. Вызывает сильнейшее отвращение. Я просто боялась здесь оставаться. В пыточной камере стоял очень своеобразный запах. Крови, боли, мучений, почему-то – экскрементов, запах крыс, запах недавней смерти – все это смешивалось, и меня начинало мутить. Мне надо было на свежий воздух. Срочно!
– Мне здесь тоже неприятно. Идем?
– Нет, – покачала я головой. Потом высвободилась из его рук и подошла к вампирам. Как бы ни повернулось дело, они должны знать, что больше никто не придет мучить и убивать их. Пока я жива – никто не войдет сюда со злом. Я обошла стол так, чтобы вампиры меня видели.
– Не отвязывай их, – предупредил Даниэль. – Это опасно в таком состоянии. Им надо утолить первый голод, потом можно будет снять цепи.
– Как скажешь.
Вадим смотрел на меня так, словно сам себе не верил. Я провела рукой по его волосам – и он сжался на столе в комок.
– Все хорошо, – шепнула я. – Все хорошо. Это я, Юля. Я пришла и скоро приведу вам свежую кровь, чтобы вы смогли жить.
Из голубого глаза выкатилась слеза. Обычно вампиры плачут кровью, но эта слезинка была прозрачна как стекло.
– Юля…
Больше он ничего не говорил. Наверное, просто не мог. Я повернулась к Даниэлю.
– Как скоро они смогут встать на ноги?
– Не знаю. Три дня, пять дней, неделя…
– Ты оправился гораздо быстрее, – заметила я. – Всего за одну ночь.
Моя рука, независимо от моей воли, гладила шелковистые волосы вампира. Такие мягкие, такие тонкие, совсем как у ребенка.
– Ты делилась со мной не только кровью, но и Силой.
– И что с того?
Я искренне не понимала, что мне хочет сказать Даниэль.
– Кровь помогает вампиру восстановить его силу, необходимую для регенерации. Поэтому им потребуется очень много крови. А Сила, твоя Сила – ты дала мне ее и тем самым избавила от необходимости вырабатывать ее самому, понимаешь? Я смог оправиться гораздо быстрее именно благодаря твоей способности делиться.
Я кивнула. Теперь я понимала. Очень неотчетливо, на пределе разума, «в осях», но понимала. Неужели нет никакой возможности помочь нашим друзьям?!
– Только если ты поделишься своей Силой, – ответил на мой незаданный вопрос Даниэль. Или я произнесла его вслух? Я могла это сделать. А могу ли я поделиться Силой?
– Я бы не стал рисковать. Ты и так многое сегодня сделала и еще больше должна сделать.
На этот раз я точно не говорила вслух. Я посмотрела на вампира. Даниэль даже не подумал смутиться.
– Мы недавно знакомы, но я уже могу предсказать некоторые твои действия. Иногда ты бываешь милосердна до глупости.
Милосердна до глупости. Я? Не знаю, что бы я сделала дальше, но тут мой взгляд опять упал на Вадима. Бедный мой друг. Высшие Силы! Жалость захватила меня бешеной горячей волной – и накрыла с головой. Я захлебнулась ею и только тогда поняла, что едва сдерживаю слезы. И все-таки не удержалась. Одна крохотная слезинка упала Вадиму на лицо. Вампир удивленно заморгал. А я вдруг ощутила, как между нами собирается моя Сила. Та самая, которой я делилась с Даниэлем и Мечиславом.
– Юля!
Голос Даниэля был полон тревоги, но отойти я уже не могла. Поздно. То, что накапливалось между нами, было как маленькая шаровая молния. Или она разрядится, или сожжет кого-нибудь из нас. Скорее всего – меня. Я не вызывала ее, но моя энергия пришла и уходить не собиралась. Сила росла, пробегала по коже щекочущими волнами, вспыхивала белыми огоньками в глазах, заставляла встать дыбом волоски у меня на теле, скапливалась напряжением внизу живота. Ожог на груди пульсировал как самостоятельное сердце. Даниэль вдруг оказался рядом. Я поняла это, только когда его руки обхватили меня за талию, – и тут же отдернулись, как от серебра.
– Выплесни это! Ты сжигаешь себя!
Я застонала. Я отлично понимала, что долго так не выдержу, но не знала, как освободиться от энергии, скопившейся в моем теле. Высшие Силы, как?! Как я делилась своей энергией с другими?! Сила ревела в моем теле никому не слышным Ниагарским водопадом. Огонь пробегал по моей коже, и это было почти пыткой. КАК?! Даниэль резко сорвал у меня с руки повязку. Кровь плеснула брызгами – а он толкнул мою руку так, что я задела Вадима по лицу. Вампир охнул от боли – и тут же выгнулся дугой. Мою кисть словно приварило к его губам, и моя кровь текла ему прямо в рот. Клыки в меня не вонзились, но это было и не нужно. Я не могла отдать много крови, я была больна и измучена. Но моя Сила перетекала в рот вампира вместе с кровью. Сверхъестественный коктейль. Тело Вадима выгнулось дугой так, что наверняка свалилось бы со стола, если бы не серебряные цепи. Они врезались ему в кожу, и потекла кровь, но вампир не обратил на это никакого внимания. Он пил меня, как умирающий от жажды. И я легко определила момент, когда поток Силы начал стихать. По моему телу катился уже не бешеный водопад, но весеннее половодье, а потом и летняя спокойная речка.
– Довольно! – Даниэль грубо рванул меня за куртку, отбрасывая в сторону. Я покатилась на пол, ударилась обо что-то спиной и взвизгнула от боли. Ощущение было такое, словно в меня нож всадили.
– Ты с ума сошел?!
– Прости, Юля, но я не могу до тебя дотрагиваться. Это слишком большой риск!
– О чем ты говоришь?!
– Ты щедро делишься Силой, но ты рискуешь. Сегодня тебя могло просто сжечь, а вместе с тобой и меня. Мы ведь связаны Печатью, не забывай!
Я остановила поток нравоучений, подняв руку.
– Подожди! Как там Вадим?
– Посмотри сама.
– И ты думаешь, что я смогу встать после такого?
– Сможешь, – насмешливо отозвался вампир. – Хочешь попробовать?
Я хотела. И медленно попыталась встать на ноги. Высшие Силы! Получилось! Я стояла на ногах вполне спокойно и уверенно. Даже боль немного утихла. Боль? Минутку!
– Отвернись, – попросила я Даниэля, доставая крест из кармана. Крестик полыхнул белым пламенем. Не знаю, у всех ли он светится и нормально ли это, но если крест в моей руке, а рядом вампир – ожидай иллюминации. Крестик был такой маленький и безобидный. Мелочи. Я вспомнила боль, которую испытала недавно. Мелочи? Моим бы врагам таких мелочей, да побольше, побольше… Рискну ли я? Но что мне еще остается делать? Я резко выдохнула и приложила крестик к укусу на левой руке.
Я ждала боли, ждала огня и вспышки. Ничего не было. Пустота и тишина. Только крестик спокойно сиял, лежа на укусе вампира. Я не инфицирована. Тем лучше.
– А если бы ты была заражена? – угадал мои мысли Даниэль. – Тебе что – доставляет удовольствие себя мучить?
Удовольствия мне это не доставляло, и вообще, вопрос был идиотский.
– А чем мне грозит заражение, кроме повиновения тебе?
Даниэль отвел глаза в сторону.
– Ответь мне! – я повысила голос. Сложно играть, когда у твоих партнеров на руках все тузы, да еще и карты крапленые. Если я до сих пор и в игре, то только потому, что правил не знаю. Не то сожрали бы меня эти клыкастые. Или выпили. Что хуже – не знаю.
– Ты могла бы стать вампиром после смерти.
– Что-то подобное я и предполагала. И ты еще удивлен, что я предпочитаю терпеть боль?
В серых глазах что-то мелькнуло. Тоска? Боль? Не знаю. Я не специалист.
– Ты ведь не хочешь быть вампиром, кудряшка?
Я пожала плечами. Наверное, нужно ответить честно. Чтобы не потерять его.
– Это заманчиво. Вроде как броситься с Эйфелевой башни или Монблана. Но я не уверена, что получу желаемое. Быть живой идиоткой – это достаточно грустно. Но осознать, что тебя даже смерть не исправит…
Даниэль запрокинул голову и от души рассмеялся.
– Юля, ты неподражаема. Ладно, иди посмотри, как Вадим, – и выходим на улицу.
– Мне гораздо лучше, – раздался голос Вадима. – Юля, ты мне не приснилась?
– Я живая, честное слово, – я попыталась отлепиться от своей опоры и сделать пару шагов. Отлично получилось для такого веселого дня! И встала перед Вадимом. Сейчас улучшения были гораздо заметнее. Цепи так же впивались в кожу, но теперь им было во что впиваться. Следы от ожогов никуда не исчезли, но было видно, что они не на мясе, а уже на зародыше кожи. Тоненькой такой пленке.
– Бедный мой мальчик, – от души сказала я.
Вадим улыбнулся. Блеснули клыки.
– Давно меня так никто не называл.
– А меня вообще никто и никогда кудряшкой не называл. Лежи пока. А мы приведем тебе человека.
– Лучше парочку, – заказал Вадим и облизнулся.
Странно, но это зрелище не вызвало у меня отвращения.
– Хорошо. Парочку. Ты прости, но пока мы оставим тебя привязанным. Я не хочу, чтобы ты напал на нас. Мало ли что.
– Это правильно, – согласился вампир. – Я не слишком хорошо собой владею. Идите.
Я кивнула, и мы вышли за дверь.
Я решилась заговорить только на улице.
– Даниэль, что со мной происходит?
– Что ты имеешь в виду? – вампир осматривал улицу. – Если никто не появится в ближайшее время, придется отойти от дома и ловить их в другом месте…
– После выброса энергии в первый раз я чувствовала себя крайне паршиво. Во второй – лучше. Вполне терпимо. Сейчас у меня такое чувство, что выброс энергии меня лечит. Ты можешь это как-то объяснить?
– Могу, – отозвался Даниэль. – Только тебе это не понравится.
– Я это переживу. Ну так?..
Вампир по-прежнему оглядывал улицу. То ли искал прохожих, то ли не хотел смотреть мне в глаза.
– Юля, ты легко набираешь энергию. Причем – откуда угодно. Из прочитанной книги, просмотренного кинофильма, красивого цветка, слез ребенка – всего, что вызывает у тебя хоть какие-то эмоции. В этом твоя сила и твоя слабость. Ты легко набираешь Силу, но эта Сила может быть и с отрицательным знаком. Сегодня днем ты пила кровь. Это чисто вампирский способ. Но для тебя эта энергия – положительна или отрицательна?
– Хрен ее знает.
– Жаль, что ты сама не знаешь. Пытки – это тоже вид Силы, но эта Сила была получена с отрицательным знаком. И потом, когда ты смотрела на пытки наших друзей, пребывая в облике призрака, – это тоже дало тебе силу. Но отрицательную.
– Не понимаю. Я считала, что энергия не бывает плохой или хорошей. Ну, как электричество. Оно же не хорошее и не плохое!
– Да, но может быть электрическая лампочка, а может – электрический стул.
– Но это не получение, а применение энергии.
– Юля, – серые глаза блеснули на меня раздражением, – магия имеет очень мало общего с физикой! А я – плохой теоретик. Тебе надо поговорить об этом с Мечиславом. Он знает лучше. А пока постарайся запомнить, что от своего смеха энергия одна, а от чужой боли и злости – совсем другая. И чем меньше ты будешь принимать в себя второй энергии, тем тебе же лучше. О! А вот и наши объекты!
По улице медленно шли двое мужчин. Среднего возраста, среднего роста, среднего достатка, судя по одежде. Больше я ничего не могла сказать. Наверное, потому, что старалась не смотреть на них как на людей. Иначе потом будет тяжело. Объекты – и все тут. Интересно, буду ли я потом страдать от угрызений совести? Хотя нет. Неинтересно. И так знаю, что буду. И за это, и за убитых раньше людей, и за замученного оборотня, и за тех, кого живьем съели крысы, – за все. Страшно. Но сейчас мне бы выжить. А потом буду думать.
Пока я пыталась обнаружить в себе совесть и воспользоваться ею, Даниэль сделал шаг навстречу мужчинам.
– Идите со мной, – тихо приказал он.
Его голос скользнул по моей коже как плеть. Я дернулась и едва не сделала шаг вперед.
Да что это со мной такое?! Я что – тоже попадаю под гипноз? Или просто чувствую то же, что и эти бедолаги, но могу сохранять спокойствие? Даниэль медленно отступал назад, ужасно напоминая Нильса, приманивающего крыс. Глаза его не отрывались от лиц мужчин – сразу от обоих.
– Юля, помоги мне, – попросил он тихо.
– Что я могу сделать? – мой голос был таким же тихим и неуверенным.
– Возьми меня за руку и веди, чтобы я не упал. Я не могу отвлекаться.
Я послушно сжала его руку. Странное мы зрелище представляли со стороны. Вампир, пятящийся как рак, я, ведущая его за руку, двое мужчин, словно зачарованные идущие на его голос. Хотя почему – словно? Они и были зачарованы. До дома оставалось десять метров, пять метров, два метра, потом мы вошли внутрь, и я поспешно захлопнула дверь за мужчинами. Даниэль бросился вперед словно молния. Я даже не успела заметить, что и как он делает. Двух ударов оказалось достаточно. Мужчины тюфяками осели на пол. Вампир без лишних церемоний прихватил каждого из них за одну руку и поволок за собой. Я хлопала глазами.
– Ты можешь не спускаться вниз, если не хочешь, – бросил он через плечо.
Я пожала плечами. Не больно-то и хотелось. Лучше я здесь посижу, чем еще раз такое нюхать, а тем более видеть. Но долго мне высидеть не дали. В дверь забарабанили.
– Откройте немедленно!
Я взглянула в окно. Ничего особенного. И ничего опасного. Пожилая толстая женщина в грязном полосатом халате и домашних шлепанцах. Халат расходится почти на каждой пуговице, наверное, дамочке уже нужен семидесятый размер, тип – склочница стервозная, возраст – около шестидесяти лет, седые волосы ярко выкрашены хной, на лице грим, как у клоуна. Такая может быть опасна только в одном случае – если ты живешь с ней рядом. Вот тогда весь город будет знать, что ты ела на обед и какое у тебя белье. А также кто к тебе по ночам в окно лазит. А если никто не лазит – все равно она что-нибудь придумает. А во всех остальных отношениях – наплевать и растереть. Жизнь слишком хороша, чтобы обращать внимание на каждую сплетницу. И потом, я далеко не вампир, у меня пары сотен лет для этого нету. О! Кстати, о вампирах!
Я широко распахнула дверь.
– Здравствуйте!
– Добрый день, – женщина мгновенно протиснулась мимо меня. Я едва успела отодвинуться, а то бы меня по стенке размазало. Экая туша! Где же Даниэль! Взять бы ее под гипноз – и в подвал. А то моим вампирам тех двоих не хватит. Это точно. Зато в этой литров семь крови, не меньше!
– А что вам здесь надо? – вежливо спросила я.
– Нет, это вам что здесь надо?! – возмутилась мадам. – Кто вы такие и что здесь делаете?!
Я подумала и решила сказать правду. Половину правды.
– Вампиров реанимируем.
– Да вы что – надо мной издеваетесь?!
– Проблемы, солнышко?
– Наконец-то!
Из двери за моей спиной появился Вадим – и я едва сдержалась, чтобы не броситься ему на шею. Не бросилась. Я к голым мужчинам на шею бросаюсь только в спальне. И то – исключительно к Даниэлю. А Вадим даже и не подумал одеться. Тетка заткнулась и стояла, хлопая выпученными глазами. Я воспользовалась случаем и оглядела вампира с ног до головы. Я так была рада видеть его – живого и почти здорового. Почти – потому что по всему его телу, от шеи и ниже, не исключая даже самых интимных мест, шли полосы и круги шрамов. Он перехватил мой взгляд и улыбнулся.
– На все требуется время. Шрамы заживут, хотя и не скоро. А это кто?
– А леший ее знает. Пришла, скандалит тут, – с удовольствием заложила я тетку.
– Что, сама пришла?!
– Ага!
– Ну и отлично! – обрадовался Вадим. – Там Даниэль пытается Бориса накормить, так что прихватим заодно и эту. Все меньше по улицам ловить!
– Прихватим, – согласилась я. – Ты сам ее взять сможешь?
– Смогу, – улыбнулся Вадим. Из-под губ показались острые мраморно-белые клыки. – Многие мои способности еще не восстановились, но я уже сильнее любого человека.
– А одеться ты не догадался, силач? – мрачно проворчала я.
– Успею еще, – отозвался Вадим. – Кожа-то новая, знаешь, как чешется!
Он сделал два шага по направлению к тетке и ловко перехватил ее поперек тела. Та даже ахнуть не успела, когда кулак вампира обрушился ей на затылок.
– Эй, а ты ее не убил? – уточнила я.
– Не волнуйся. Живая кровь полезнее. Я бы не стал лишать Бориса такого источника питания.
– Живые консервы?
– Примерно так. Юль, ты посиди пока тут, может, кто еще припрется. На огонек.
– Как скажешь. Но вообще-то с дамами лучше общаться в штанах.
Я выразилась не слишком внятно, но Вадим меня понял и подмигнул.
– Так то с дамами.
– А я тебе кто?! – вознегодовала я. – Средний род?!
– А ты, – вампир обернулся, одной ногой стоя в люке, – боевая подруга. Так что терпи.
– Да я и не возражаю, – протянула я, но поздно. Вампир уже скрылся в погребе. Передвигался он гораздо быстрее человека. Даже с таким грузом.
Я сидела и старалась не прислушиваться к звукам, доносящимся из подвала. И так противно. Только вот от чего мне противно – от происходящего внизу или от того, что я со всем уже смирилась? Я ведь приняла как должное, что вампирам нужна кровь, что мы должны помочь вылечить Бориса и Вадима и что для этого нужно убить ни в чем не повинных людей. Грустно. А как хорошо было бы – приходишь в тюрьму с ордером и заявляешь – мне на сегодня, пожалуйста, троих преступников, а то у меня вампиры голодные. Где у вас тут маньяки? И убийц тоже можно. Нет, воров не предлагать. Они пока не заслужили. Готова поспорить – после такой практики уровень преступности заметно понизится.
А что, вампиры тоже люди. Ну не люди, но я мыслю, следовательно, существую. Имею паспорт – следовательно, гражданин. Здоровая практичность – преступники зря сидят на шее у государства. А так и кормить их не надо, и вампиры бы на людей не охотились. Красота! Хотя кто-нибудь бы тут же заорал о жестоком обращении с людьми и прочей чепухе. Вот всегда поражалась – какие у нас идиотские законы. Купила я себе как-то газовый баллончик. Знакомый юрист у деда на фирме увидел – и объяснил, что если на меня нападут, а я это применю, то потом бандит еще на меня в суд сможет подать. Типа, за то, что я его едва не убила. Я сперва решила, что меня разыгрывают. Бандит-то ко мне тоже будет лезть не ради разговоров о божественном! Нет! Юрист не шутил!
Дедушка послушал наш диалог, а через две недели поехал в Москву. Я, как всегда, поехала с ним.
Пошлялась всласть по магазинам, а вечером, когда мы уже собирались уезжать, дед вручил мне шокер и попросил ходить на дискотеки только с ним. И пользоваться, если что. Пусть потом грабитель доказывает, что именно я его шокером приложила. Ой, что-то я отвлеклась.
Вадим подошел сзади совершенно неслышно.
– Как ты себя чувствуешь, подруга?
– У меня имя есть, – почему-то обиделась я.
– Хорошо, Юля. Извини, если что не так.
– Да ладно, все путем. Ты-то как?
– Гораздо лучше, чем два часа назад. Юля, а что произошло, пока мы тут лежали?
Я вкратце рассказала про побег, про пленение Мечислава, про ночь на даче и оборотня. Не стала рассказывать только про свои сны. Про наши с Мечиславом сны. Это слишком личное. Вадим слушал, открыв рот. Потом покачал головой.
– Юля, я даже и не думал, что ты такая!
– Я еще круче, – грустно отозвалась я.
– А почему так печально? – вампир опустился передо мной на колени и попытался заглянуть мне в глаза. Он уже успел снять одежду с кого-то из… объектов и теперь был облачен в старые голубые джинсы и зеленый свитер под горло с крупным белым рисунком. Кому-то другому этот наряд не подошел бы, но Вадим со своей белой кожей, светлыми волосами и ярко-голубыми глазами просто был создан для этих цветов. – Не надо, подруга, не грусти. Вы нам жизнь спасли.
– Удастся ли нам свою жизнь спасти – вот в чем вопрос, – вздохнула я. – Вадим, сегодня вечером мы с Даниэлем поедем к Андре. А что там будет…
– Нет.
Я захлопала ресницами.
– Что значит – нет? Я точно поеду! Даже если земля пополам треснет!
– Нет – это значит, что мы поедем втроем, – спокойно так отозвался вампир.
– Ты рехнулся?! Ты же еще слаб, как котенок! – взвилась я.
– Я еду с вами.
Голос вампира был таким спокойным и решительным, что я поняла – переубедить его будет очень и очень сложно.
– Ты же на ногах с трудом стоишь.
– Это не помешает мне драться.
– И погибнуть, если что.
– А ты думаешь, Мечислав не оторвет мне голову, узнав, что я отпустил тебя одну в логово врага?
Аргумент был веским, но не настолько. С другой стороны, мне и спорить не хотелось. Без споров тошно.
– Хорошо, вечером я спрошу у Мечислава, и будет так, как он решит.
Вадим захлопал глазами.
– Это как?
– Я – его фамилиар. На мне две его Печати. Это позволяет нам свободно общаться, если мне удается выпасть в транс.
Вампир затряс головой.
– Постой, я не догоняю! Мне показалось – или там внизу Даниэль говорил, что вы с ним связаны Печатью?
– Не показалось. Связаны.
Я с интересом смотрела на вампира, ожидая, пока до него дойдет. Дошло быстро. Вадим подхватил челюсть на полпути к паркету (вампиры они такие, скоростные) и посмотрел мне в глаза.
– И что получается? Печати от двух вампиров, так?
– Выходит, что так.
– Интересное кино, – Вадим поскреб в затылке.
– А твоя реакция мне еще более интересна, – отозвалась я. – Почему-то ты не орешь, что это невозможно, и вообще – не просишь стряхнуть лапшу с ушей.
Вадик пожал плечами.
– Ты хочешь обсуждать это здесь и сейчас?
Я не хотела. И приняла логическое решение.
– Помоги мне спуститься вниз.
– А ты уверена, что сможешь это сделать?
– Если бы была уверена, фиг бы я тебя попросила о помощи.
– Тоже верно, – вампир поднялся и протянул мне руки. Тонкая алебастрово-белая кожа была вся исчерчена ярко-алыми полосками шрамов.
– Больно не будет, если я на тебя обопрусь?
– Теперь уже нет. Спасибо за Силу. С шефом, Борисом и Даниэлем ты тоже так делилась?
– Примерно так.
– Понятно. Ладно, подробнее мы еще успеем поговорить.
– Не далее как сегодня вечером, – ответила я, цепляясь за его руки. Вампир без малейшего усилия поднял меня на ноги и обхватил за талию.
– Так нормально?
– Вполне, – я с удовольствием облокотилась на Вадима. – Ты съездишь со мной в одно место?
– Куда?
– Продавать душу дьяволу. Срочно нужно.
Вадим даже не удивился.
– А что, потом на души скидки давать будут?
Я поневоле фыркнула.
– Что-то вроде того.
– Юля, а если на самом деле? Куда тебя несет?
– Я потом расскажу. Но это мое дело.
Даниэль ждал нас внизу, в пыточной камере. Три тела – два мужских и одно женское, валялись смятыми кучами, и я не приглядывалась к ним. Незачем. И так кошмары потом сниться будут. Наверняка.
Я подошла к пыточному столу. Даниэль уже отвязал Бориса. Надо сказать, теперь вампир выглядел гораздо лучше. Он все еще напоминал кусок сырого мяса, но кое-где пробивалась кожа, а мясо было представлено в полном объеме. Я потерла лоб. Голова начинала болеть.
– Даниэль, как скоро Борис сможет встать на ноги?
– Дня через три. Не раньше. И это при полноценном питании и лечении.
– Хреново.
– А что ты хотела? Ты же делилась силой с Вадимом. Поэтому он и встал на ноги так быстро.
– Не понимаю?
– А что тут непонятного? Вадим получил кровь и Силу, чтобы эту кровь использовать. Борис получил только кровь. Сейчас его организм не настолько силен, чтобы использовать эту кровь по назначению.
– А перевезти его можно?
– Куда?
– На ту же самую дачку. Нельзя же его здесь оставлять? Мало ли кто сюда нагрянет?!
– Тоже верно. Сколько времени?
Я посмотрела на часы.
– Без пятнадцати четыре. А что?
– Где-то через час солнце зайдет – и мы сможем его перевезти.
– А ты лично – не сможешь?
– Я лично? А вы куда?
– Продавать душу дьяволу.
– Не понимаю.
Я не горела желанием объяснить.
– Даниэль, поверь мне, это безопасно.
– Зная тебя, в это сложно поверить.
Я пожала плечами. Может, он и прав. С другой стороны, можно рассказать вампиру полуправду.
– Дюшка приготовил нам теплую встречу в ДК «Карнавал». Так почему я не могу отправить туда несколько решительных ребят, которые нащелкают ему в сопелку? Он наверняка отправит туда парочку вампиров, а ведь ты мне говорил, что если убить вампира или пытать его, то его креатор будет тоже испытывать боль. Кстати, а протектор?
– Протектор тоже.
– Ну вот! Тем более! Пусть ребята пришибут всех, кто там окажется. Таким образом, я сохраню с ними хорошие отношения, а если Дюшка прискребется, я скажу ему, что это – в отплату за Бориса и Вадима. Не возражаете, мальчики?
Вампиры на несколько секунд замолчали. Было прямо-таки слышно, как у них в черепах крутятся колесики и тикают шестеренки.
– Вообще-то, как фамилиар моего протектора ты имеешь право мстить за нанесенные ему обиды. И за нанесенные нам обиды, – наконец разродился Вадим. – А ты уверена, что это будет безопасно для тебя?
– Нет, – честно призналась я. – Если меня заподозрят в симпатии к вампирам, это будет грустно. Поэтому лучше вам двоим перенести Бориса на дачку, а потом вернуться за мной.
– Нет!
– Ни за что!
Два протеста слились в один, и вампиры уставились на меня одинаково злыми ярко-голубыми и светло-серыми глазами. Я подняла вверх руки.
– Я даже не спорю. Но если у меня есть право мстить, я хочу воспользоваться им немедленно! Даниэль, ты сможешь перевезти Бориса в одиночку?
– Смогу. А вы куда?
– А я пока не знаю. Сейчас позвоню – и договорюсь.
Я вылезла из подвала, вынула из кармана мобильник, достала бумажку с телефонами ИПФовца и начала набирать номер. Отозвались почти сразу.
– Да?
– Могу я поговорить с Константином Сергеевичем?
– Я вас слушаю.
– А вы меня не узнаете? Леоверенская, Юлия Евгеньевна. Как там ваш экстрасекс поживает?
– До сих пор в норму не пришел, спасибо вам большое. А что, вы извиниться решили?
Изви… что?! Если я и стану извиняться перед этими уродами, то только после их смерти! Наглость какая! Но поддаваться ей нельзя. И я крепко стиснула зубы!
– Константин Сергеевич, у меня есть интересная информация, которой я хотела бы поделиться с вами. Вы не хотите со мной встретиться? Где-нибудь в центре города.
– И где же?
Я прикинула, куда мне проще всего добраться отсюда и за какое время. Хорошо, что мы рядом с основными магистралями. Хотя стоит ли везти вампира в автобусе? Определенно, не стоит.
– Например, в баре «Волна». Через час. Я займу столик и буду ждать вас.
– Меня одного?
– Мне не хотелось бы покалечить кого-нибудь из ваших людей. Константин Сергеевич, мне недавно прочитали лекцию о моей Силе. Вышло так, что меня приравняли к обезьяне с гранатой. И мне не хотелось бы взорвать эту гранату в центре города. С такими делами чеченцы лучше справляются. Поэтому можете прихватить любого из ваших людей, но если я кого-то из них изуродую, это будет на вашей совести.
– Моя совесть это переживет.
– Вам решать. Но я клянусь сердцем матери, что не желаю вам зла, что это не засада и что я хочу просто поделиться информацией. Эта клятва для меня серьезна.
– А вы можете так же поклясться, что вы не знакомы ни с одним вампиром?
– Не могу. И именно о моем знакомом вампире я и хочу поговорить. Мне почему-то кажется, что вы не станете возражать против парочки вампирских трупов.
– Логично. Ладно, я буду в «Волне» через час.
– Отлично.
Я отключила трубку и посмотрела на Вадима.
– Ты как – можешь сопровождать меня?
– Могу. Как это будет выглядеть?
– Очень просто. Ты ведь у нас специалист по слежке?
– Да, немного разбираюсь.
– Ну вот. Я прихожу в «Волну», разговариваю там, а потом мы встречаемся где-нибудь поблизости и отрываемся от возможного хвоста. Это возможно?
– Если ты уверена, что тебя не похитят прямо из бара.
Я задумалась. Нет, конечно, я крутая, но три капли снотворного в сок – и выноси как потерявшую сознание. Или укол. И тот же результат. Тогда все пропало.
– Не знаю. Я постараюсь быть осторожна.
– Этого мало. Ты видела, что со мной было?
– Видела.
– А Мечислав еще похлеще устроит, если с тобой что-нибудь случится.
– Если переживет мою гибель.
– Вот именно.
Я покусала ноготь на большом пальце. Патовая ситуация. Идти надо. Безопасность я обеспечить не могу. То есть лучше туда не ходить. Но НАДО! И как быть? А почему только я голову ломаю? У меня тут целых два деда сидят. Причем им обоим за сто лет перевалило. Вот и пусть что-нибудь предложат.
– И что же делать?
– У нас есть деньги?
– Что-то есть.
Мы с Даниэлем вывернули карманы всем, кого обнаружили в доме. На меня, вампира и пятнадцать трупов обнаружилось около трех тысяч долларов. Было бы гораздо меньше, но в доме мы обнаружили шикарное пальто, а в кармане пальто – бумажник с деньгами. Вадим сунул две тысячи баксов в карман джинсов и кивнул.
– Этого хватит.
Остальное мы с Даниэлем поделили поровну. Мало ли что нас ждет. Вадим задрапировался в пальто оборотня, накинул на голову шарф – и мы отправились на улицу. Солнце почти ушло за горизонт, небо было все в тучах, но, выйдя на свежий воздух, вампир поежился и плотнее завернулся в ткань.
– Уши мерзнут? – сострила я.
– Нет. Солнце еще не село. Надо зайти в какой-нибудь магазин, купить мне шляпу и барсетку.
– Да и темные очки не помешали бы, – поддержала я.
Вадим признательно глянул на меня. Я не издевалась, я говорила вполне серьезно. Во-первых, образ должен быть выдержан в едином стиле. А солнечные очки в данном случае – необходимость. Глаза у вампира очень чувствительны к свету. К счастью, мы были неподалеку от центра города с его бутиками (так и хочется сказать – ботиками). И отоварились в первом же попавшемся. Теперь Вадим в длинном черном пальто, черной шляпе, черных очках и белом кашне выглядел как гангстер из Чикаго 1930-х годов. Мы подумали – и купили ему приличные ботинки, джинсы и свитер. После этого обеднели на пятьсот долларов, но Вадим стал выглядеть как кинозвезда. И тут же уговорил меня купить ярко-красный кожаный комбинезон, который в другое время я бы и под расстрелом не надела. Но теперь, когда вампир говорил, что надо блистать сегодня вечером, мне оставалось только повиноваться. Но обувь я выбрала не шикарную, а удобную. Черные замшевые ботинки на замочке, на небольшом каблучке, легкие и теплые. Вадим ныл, что под такой костюм нужны алые сапоги на шпильке, но я рявкнула, что меньше всего мне нужно сломать ногу, – и вампир отвязался. В итоге мы обеднели еще на триста долларов и отправились в милый такой магазинчик с лирическим названием «Джеймс Бонд». Магазин оправдывал свое название. Вадим немного побеседовал с продавцом и купил два жучка и маячок в виде крестика. Маячок я тут же надела на шею. Я немного стеснялась. Вырез на костюме был такой, что виднелся шрам под ключицей и бо́льшая часть груди. Вадим на мои протесты махнул рукой и заявил, что я ничего не понимаю. Наоборот, этот шрам надо всячески подчеркивать и выставлять напоказ, потому что он говорит о моей смелости и моем характере. Я была не согласна, но решила не возражать, пока самоуправство вампира не перейдет все границы. Увы! Вадим был парламентски вежлив, настойчив и непреклонен. Жучки тоже прицепили на меня, а наушники Вадим сунул к себе в карман.
– Буду тебя слушать. Если нужна помощь, скажи только: «Сегодня у меня весь день голова болела». Я в тот же миг рванусь к тебе – и твоим обидчикам не по здоровится.
Я послушно кивнула.
– Как прикажешь.
– Я не в том смысле, – чуть смутился вампир. – Юля, ты понимаешь, я лучше тебя во всем этом разбираюсь, так что…
– Вадим, – прервала его я, – а кем ты был при жизни?
– Занимался любимой профессией, – признался Вадим. – Я шпионил при французском дворе в пользу Николая Павловича! Ну, того, который еще Палкин.
Я захлопала глазами.
– Врешь!
– Да никогда! Я служил там конюхом и заодно выполнял поручения деликатного свойства. Знаешь, Юля, слуги в те времена приравнивались к мебели. И их особо не стеснялись. Можно было узнать много интересного. А вот потом я оплошал. Вздумал следить за Мечиславом.
– Так он твой креатор? – уточнила я.
– Именно. И я ему очень благодарен!
– А есть за что? – удивилась я. – Он же убил тебя?!
– Я бы и так умер. Просто гораздо раньше. Посмотри на это дело с другой стороны – я живу! Пусть не так, как ты, но живу. И с удовольствием занимаюсь любимым делом.
– Поэтому Мечислав и взял тебя с собой?
– И поэтому тоже. А вообще мне повезло с креатором. Мечислав – мужик умный. Он, конечно, не сахар и не мед, но рядом с тем же Андре – ангел небесный. Его только слушаться надо. А так он никого из своих лишний раз не подставит. Вообще не подставит. Другое дело, если выйдет как сейчас, но в этом шеф невиновен.
– Он тебе будет очень признателен за эти слова, – не удержалась я.
Вадим ответил иронией на иронию.
– Шеф меня поймет. И ему будет приятно, что о нем так отзываются. Он отличный креатор и очень хороший, да что там, великолепный протектор!
– Ты к нему привязан, – заметила я.
– Я не хочу менять его на Андре, – просто ответил Вадим. – Я пока недостаточно силен, чтобы самому стать ронином и тем более протектором, но знаю – когда придет мое время, Мечислав отпустит меня без споров. И я обязательно вернусь к нему. Даже через несколько столетий. Я не слишком силен. Даже если я проживу еще тысячу лет, найдутся и посильнее меня. Я буду вынужден кому-нибудь служить. А Мечислав – не самый плохой господин.
Я тихонько позавидовала Мечиславу. Какой бы он сволочью ни был, но за своих он и в огонь и в воду, а это кое-чего стоит. И его вампиры это ценят. Если о человеке отзываются так, как Вадим о своем шефе, значит, этот человек не полное дерьмо. Но один вопрос я хотела задать.
– Вадим, а Мечислав никого не наказывал вот так, как сейчас Дюшка поступил с вами?
Вампир не стал кривить душой.
– Наказывал. И похуже. Но дело тут не в нем, а в необходимости.
– Необходимость пыток?!
– Если бы он был мягким, его не признали бы Князем Города. Но он заставил всех с собой считаться. И после этого никого не наказывал более необходимого.
Я передернулась. Все-таки я не приемлю пытки. Ни для какой необходимости. Хотя… Кто бы по вечерам вампирам пенял, а с утра оборотня резал? Тут не зеркало кривое, а вся рожа перекошена.
– Возможно, он и прав.
– Другого выхода не было, Юля. Можешь мне поверить, – тихо произнес Вадим.
Я пожала плечами. Был выход или его не было – но пытки остаются пытками, а вампиры – вампирами. И ничего не изменит этой простой истины. Как и того, что теперь я сама ближе к чудовищу, чем раньше. Мне не отказаться от своих поступков. И если будет Страшный Суд, мне посмотрят в глаза убитые мной люди. И спросят: «Неужели не было другого выхода, Юля?» А что я смогу им ответить?
– Юля! Не расклеивайся!
Вадим взял меня за плечи и осторожно повернул лицом к себе.
– Юленька, сейчас на тебя вся надежда! Не надо, пожалуйста! Держись! Мы без тебя не справимся! И получится, что четверо твоих друзей погибнут, а ты…
– А я или умру, или стану вампиром. Блестящие перспективы.
На миг я прижалась щекой к груди вампира, потерлась о мягкий кашемир. Под одеждой глухо и редко стучало сердце Вадима. Кровь разгонялась по телу, питая омертвевшие клетки. Тук. Тук. Тук. Несколько секунд я неподвижно стояла, обнимая вампира за плечи. Потом отстранилась и улыбнулась.
– Агент Леоверенская к схватке с врагом готова!
Вампир расплылся в улыбке, показывая клыки.
– Ну вот, давно бы так! А то сразу плакать!
– Никаких слез! – клятвенно пообещала я. – Ни шагу назад, ни шагу на месте, а только вперед и только вместе!
– Вот теперь ты мне нравишься, – голубые глаза Вадима блестели из-под очков.
– Вот теперь тебя люблю я, вот теперь тебя хвалю я! Наконец-то ты, грязнуля, Мойдодыру угодил, – передразнила я.
– Хотя бы и так!
– Так и будет! Вперед!
