В бегах
Поздно вечером в понедельник Эмили сидела на выцветшем голубом табурете за барной стойкой на станции Грейхаунд в Акроне в Огайо.
Она не ела целый день и подумывала заказать в дорогу кусочек отвратительного на вид вишневого пирога и кофе с металлическим привкусом.
Рядом с ней старичок медленно поедал пудинг из тапиоки, а кеглеобразный мужчина и его штыкообразный друг заглатывали жирные бургеры с картошкой.
Автомат с музыкой играл какую-то звонкую песню в стиле кантри, а хозяин опирался на стойку регистрации, полирую магниты с символикой Огайо, которые продавались за 99 центов.
— Куда ты? — спросил голос.
Эмили посмотрела на повара закусочной, крепкого мужчину, который выглядел так, будто бегал с луком на охоте, когда не готовил жареный сыр.
Эмили поискала бейдж с именем, но его не было.
На его красной бейсболке была большая заглавная буква "А", вышитая поцентру.
Она облизнула губы и слегка вздрогнула.
— Как вы узнали, что я куда-то еду?
Он посмотрел на нее проницательным взглядом.
— Ты не отсюда.
А Грейхаунд через дорогу.
И у тебя большая спортивная сумка.
Гениально, не правда ли?
Эмили вздохнула и посмотрела в свою чашку с кофе.
Ей понадобилось меньше двадцати минут, чтобы протащиться полтора километра от дома Хелен до минимаркета, невзирая на большущую сумку на плече.
Когда она дошла досюда, сразу нашла дорогу к автобусной станции и купила билет на первый же автобус из Айовы.
К несчастью, он шел до Акрона, где Эмили абсолютно никого не знала.
Что еще хуже, автобус пах бензином, а парень, сидящий рядом с ней, врубил iPod на максимальную громкость, подпевая Fall Out Boy, которых она терпеть не могла.
Наконец, таинственным образом, когда автобус подъехал к станции в Акроне, Эмили обнаружила суетящегося краба под своим сиденьем.
Краба, хотя они даже близко не находились рядом с океаном.
Когда она доковыляла до терминала и увидела доску с расписанием выездов, где был рейс на десять часов вечера до Филадельфии, внутри у нее все болезненно сжалось.
Она еще никогда так не скучала по Пенсильвании, как свейчас.
Эмили закрыла глаза, с трудом веря, что это был самый настоящий побег.
Раньше она очень часто это представляла, — Эли всегда говорила, что поедет с ней.
Гавайи были в пятерке лучших мест в их списке.
Как и Париж.
Эли говорила, что они могут взять себе другие имена.
Когда Эмили противилась, говорила, что это будет очень сложно, Эли пожимала плечами и говорила
— Не.
Стать кем-то другим довольно просто.
Что бы они ни выбрали, они обещали посвятить кучу времени совместному общению, и Эмили всегда тайно надеялась, что может быть, только может быть, Эли осознает, что любит Эмили также сильно, как и она ее.
Но в конце Эмили всегда чувствовала себя нехорошо и говорила:
— Эли, нет никакой причины убегать.
Твоя жизнь прекрасна.
И Эли пожимала плечами в ответ, говорила, что Эмили права, ее жизнь довольно приятна.
До тех пор, пока кто-то не убил ее.
Повар включил громкость на телевизоре, сел рядом с тостером и открыл пакет "Чудо-Хлеба".
Когда Эмили подняла взгляд, она увидела репортера CNN, стоящего рядом со знакомым зданием мемориального госпиталя Розвуда.
Эмили хорошо знала его, — она проезжала его каждое утро по дороге в школу.
— Мы сообщаем, что Ханна Мэрин, семнадцатилетняя жительница Розвуда и подруга Элисон ДиЛаурентис, девушки, чье тело мистическим образом нашлось на заднем дворе ее дома месяц назад, только что вышла из комы, в которой пролежала с ночи субботы, после трагической аварии, — сказала репортерша в свой микрофон.
Кофейная чашка Эмили затряслась на блюдце.
Кома? Родители Ханны появились на экране с подтверждением, что да, Ханна очнулась и с ней все в порядке.
Не было никаких подозрений о том, кто это мог сделать.
Эмили закрыла рот рукой, которая пахла, как сидение автобуса из искусственной кожи.
Она достала свой телефон из кармана джинсовой куртки и включила его.
Она старалась экономить батарею, потому что оставила зарядное устройство от него в Айове.
Ее пальцы дрожали, когда она набирала номер Арии.
Звонок переключился на голосовую почту.
— Ария, это Эмили, — сказала она после сигнала.
— Я только что узнала о Ханне, и…
Она замолчала и посмотрела на экран.
Оттуда на нее смотрело ее лицо с фото, которое она сделала в прошлом году для ежегодника.
— Другие новости Розвуда, еще одна подруга мисс ДиЛаурентис, Эмили Филдс, считается пропавшей, — сказал диктор.
— Она навещала родственников в Айове на этой неделе, но покинула дом этим утром.
Повар отвернулся от жареного сыра и посмотрел на экран.
На его лице выразилось недоверие.
Он посмотрел на Эмили, затем снова на экран.
Его металлическая лопаточка с грохотом упала на пол.
Эмили нажала сброс прежде, чем успела закончить сообщение для Арии.
На экране телевизора ее родители стояли напротив их голубого дома.
Ее отец одел свою лучшую рубашку-поло, а ее мама была в кашемировом кардигане на плечах.
Кэролайн стояла впереди и сжимала в руках портрет Эмили для камеры.
Эмили была слишком ошеломлена, чтобы смутиться из-за того, что ее фото в сплошном купальнике Speedo показывали на национальном телевидении.
— Мы очень волнуемся, — говорит мама Эмили.
— Мы хотим, чтобы Эмили знала, что мы любим ее и просто хотим, чтобы она вернулась домой.
Слезы показались в уголках глаз Эмили.
Она не могла описать словами, что чувствовала, когда услышала от мамы три слова: мы любим ее.
Она слезла со стула, засунув руки в рукава куртки.
На красно-сине-серебряном автобусе Грейхаунд на улице было написано "Филадельфия".
Большие часы с логотипом Seven UP над стойкой показывали 9:53.
Пожалуйста, пусть билеты на десятичасовой автобус не будут распроданы, молилась Эмили.
Она оплатила счет за кофе.
— Я еще вернусь, — сказала она повару, взяв свою сумку.
— Я только куплю билет.
Повар все еще выглядел так, будто торнадо подняло его и унесло на другую планету.
— Не беспокойся об этом, — наконец сказал он.
— Кофе за счет заведения.
— Спасибо!
Колокольчики над дверью зазвенели, когда Эмили вышла.
Она перебежала дорогу и пошла на автобусную станцию, благодаря вселенную, что она не закрыла окошко билетной кассы.
Наконец-то у13
