Второй уровень оказался западней. На третий было уже не вернуться, на первый — не попасть. Тыца целыми днями сидел за компьютером, а в перерывах предавался с Максом философским беседам.

— Твоих программистов, Макс, надо полностью уволить. Надеюсь, этих бездарей уже пожрали распоясавшиеся мутанты. Без них, поверь мне, новый мир будет гораздо лучше!

— Тыца, если бы у меня были плохие программисты, то мы бы не сидели на этом уровне столько времени.

— Да я не об этом. Это люди, начисто лишенные фантазии. Ведь даже дураку понятно, что в электронном мире можно было создать совершенное будущее. Ну, например, сделать нуль-транспортировку, когда за несколько секунд ты оказываешься в том месте, где тебе надо, вне зависимости от расстояния. Роботов-помощников вообще можно было сделать тысячи видов. Ну и так далее. А что мы видим? Хм…

— Ты неправ, Тыца. Мы решили отказаться от всего этого, и попытались воссоздать досконально земную реальность. Даже не нашего времени, а рубежа двадцатого — двадцать первого веков. Мы понимали, что если людей разбаловать, то, когда они высадятся на планете, это будет весьма жестокий удар для них. То есть, проще говоря, мы могли бы сделать всех счастливыми, но когда личности снова окажутся в реальных телах, то у них, по любому, начнутся отрицательные эмоции. И, представь, как бы чувствовали себя люди, оказавшись в жестокой реальности, а не в мире грез. Упрощали все сознательно. Были даже разговоры о том, стоит ли делать открывающиеся двери. Ведь в том мире, который мы начнем строить, вряд ли на первых этапах кому-то будет нужно делать такие двери. И потому в электронном мире ты сам открываешь дверь. Ну большинство из них. Это не недоработка, это целая идеология.

— В чем-то я начинаю понимать Вайса, — усмехнулся Тыца.

— А теперь расскажи, хороши ли программисты были в постройке файерволов?

— Более-менее. Закрыто все. Уже пару сотен обходных путей выдумал, но все бесполезно. Но могу тебе сказать и другое: ты прав. Им тоже сюда не высунуться. Будь хоть узкая щелочка с той стороны, можно было бы с ней работать. А пока работать не с чем. Придется сидеть здесь. Жаль, раньше хороший был мир, симпатичный. А сейчас инфляции, безработица, перенаселение. Понаехали эти дикие с третьего уровня…

— Какая инфляция? Какая безработица? Ты с ума сошел?

— Ну шучу. Нет пока никаких сторнирующих явлений экономики. Но ты не забывай, что только несколько дней прошло. А дальше что? И, кстати, про диких граждан с третьего уровня я не шутил. У нас так себя не ведут, согласись. Бросают мусор на улице, орут, будто в лесу, считаные дни здесь, как ты верно заметил, а уже умудрились пару магазинов ломануть.

— А почему ты считаешь, что их ломанули именно люди с третьего уровня?

— Ну, Макс… Ты же работал в полиции. Много магазинов тогда грабили, скажи мне?

— Ну то есть, у нас грабителей быть не может, — Воронов зло усмехнулся.

— Ты не передергивай. Может. И были. И есть. Но только не в таком количестве, согласись.

— Ладно, без передергиваний. Ты прав. Абсолютно прав. Если не брать во внимание один небольшой нюанс. Эти люди, с третьего уровня, ничем, по сути, не отличаются от людей со второго уровня. И даже, не побоюсь тебе заявить, от людей с первого уровня. Даже от нас с тобой. За исключением одного нюанса: последние годы они жили в очень плохом мире. В мире, где сами естественные условия проживания вели их к черствости, равнодушию, преступности, злу. Человек, любой человек, он как луковица, но если тепличные условия дают ему возможность обрастать шелухой приличий, культуры и что там тебе еще кажется важным, то экстремальные условия эту шелуху стесывают с него как рубанок. Вот и все. Поживут в приличных условиях, станут обычными людьми. Ты мне еще скажи, что, может, не стоило их сюда приглашать? Пусть там бы оставались, раз вести себя не умеют? Вместе с мутантами?

— Макс, что-то ты разбушевался.

— А ты, Тыца, не говори глупостей.

— Я никаких глупостей не говорил. Ну, конечно, не считая тех, что ты мне приписал. Про «остаются там» и так далее. И вообще, у меня пропала охота с тобой спорить в таком тоне.

— Ну и не спорь, — Воронов встал, и, хлопнув дверью, вышел из комнаты.

— Что он так завелся, Лера?

Лера пожала плечами:

— Долго объяснять. Я лучше тебя вот что спрошу. Я же по лицу вижу, что ты что-то придумал?

— Что-то придумал, — улыбнулся Тыца. — Теперь надо проверить, сработает это или нет.

— Макс! Макс!!! — закричала Лера. — Иди сюда!

— Что еще? — раздался недовольный голос из-за двери.

— Ну иди сюда, сказала!

Дверь осторожно приоткрылась и появилось настороженное лицо Воронова.

— Я мириться не собираюсь, так как не ссорился.

— Вот что, — сказал Тыца, — есть такая идея. Отсюда мы на первый уровень не попадем. И потому вопрос: можно ли с нашего резервного уровня попасть на резервный уровень первого?

— Молодец, — мрачно сказал Макс. — Думаю, можно.

— О, вот там вас, спорщики, и помирят. Когда будем пробовать? — Оживилась Лера.

Макс осторожно оглянулся назад, вошел в комнату и прикрыл за собой дверь.

— Хоть сейчас. — И, кивнув в сторону закрытой двери, добавил: — Вот только не хочу, чтобы Катя в этом участвовала. Пусть здесь посидит. Все это слишком опасно. Тебе этого не предлагаю, так как к семейным скандалам отношусь сугубо отрицательно.

— Правильно, — кивнула Лера.

Дверь осторожно приоткрылась. В проеме возникло внимательное лицо Кати:

— Чувствую, за моей спиной плетутся черные интриги.

— Понимаешь ли, Катя. Толку там от тебя, в принципе, ноль. А лишнего риска станет сразу на порядок больше. И к тому же я бы не хотел еще раз терять дочь. Одного раза мне вот так хватит!

И Макс провел ладонью себе по горлу.

— Нет, папа, так не годится. Я, заметь, только что обрела отца и мать, и вы мне сразу предлагаете с моими родителями расстаться, даже не зная, увижу ли я их когда-нибудь еще. Да я просто с ума сойду без вас. Впрочем. — Катя махнула рукой, — можете решать что угодно. А я все равно пойду с вами. Точка. Чего бы мне это ни стоило.

Макс с Лерой переглянулись.

— Ну, в общем-то, наверное мне будет немного поспокойнее, если она будет рядом с нами, — мягко сказала Лера.

— О слабая женская воля, — улыбнулся Макс. — На все что угодно согласится.

Но было видно, что ему это решение тоже приятно.

— Ну пошли, что ли? — Посмотрел Макс на Тыцу. — Ты можешь прямо здесь сделать портал?

— Могу, конечно, — Тыца заглянул в экран. — Но нет ли у вас подозрения, что, например, Максима Александровича схватят на первом уровне сразу, как только он там появится. Или вы считаете, что вам достаточно подойти к дворцу Вайса, или где он там живет, хлопнуть в ладоши, и вся эта шайка, захватившая руководство, стремглав бросится бежать?

— Предлагаешь изменить внешность?

— Я вижу, тут такая страничка есть. Помнишь, у нас с тобой как-то был разговор по поводу прокачки персонажей. Так, черт возьми, это можно сделать!

— Я думал, что ты собираешься просто изменить внешность.

— Это само собой. Но отказываться от таких шансов просто глупо. Я задеру себе на максимум силу, увеличу реакцию… Хм, что такое рост IQ? Это как-то меня смущает. Я и так умный, так что не будем рисковать. Это не надо, это не интересует, это какая-то фигня… А еще, пожалуй, сделаю себя женщиной. Это будет прикольно.

— Женщиной? — громко заржал Макс. — Ну-ну. Предупреждаю сразу — если кто возьмется за тобой ухаживать, я препятствовать не буду. Может, у вас и сложится чего. Кто знает… Тебе, кстати, нравится Хиро? Он холостой.

— Тьфу, гадость какая, — скривился Тыца. — Ты, пожалуй, прав. Это, все-таки не компьютерная игра. Не буду женщиной. Интересно, а котиком можно стать. Их женщины любят… Хм, можно получить много бонусов.

— Становись, — пожала плечами Катя, — только не гадь по углам. А то буду тыкать носом!

— Да блин! — Расстроился Тыца. — Никакой романтики у вас нет. Не буду никем становиться.

— О, мудрое решение! — сказала Лера. — Но в свете твоих последних высказываний я все-таки рекомендовала бы тебе присмотреться к ползунку IQ. Может, все-таки надо его чуть-чуть увеличить?

— Отстаньте, дураки, — махнул рукой Тыца. — Теперь по поводу внешности. Кто такой Тимур Харрисон?

— Царь, — ухмыльнулась Лера. — Злой, хромой, из древней истории.

— Хм… — Тыца задумался. — Хромой? Царь? Непохож… Тьфу, ты наверняка меня обманываешь!

— Обманывает, — расхохотался Макс. — Это актер такой. А что?

— Ничего, — сказал Тыца, нажал на экран и внезапно пошел волнами. Несколько раз мигнул, словно испорченная лампочка, и через пару секунд на его стуле восседал писаный красавец арабско-испанского типа.

Не давая никому опомниться от неожиданности, красавец подошел к стене и ударил ее кулаком. Раздался грохот, и в месте удара кулака образовалась здоровая дыра, а вся комната заполнилась пылью.

— Ты что делаешь! — заорала Лера.

— Ну я же должен был проверить свою силу. — Горячий красавчик, разговаривающий голосом Тыцы, с гордостью осмотрел проделанную дыру. — А ведь в полсилы ударил, мог бы еще посильнее трахнуть! Отлично!

— Ну, Макс, что ты хочешь, говори!

Воронов задумался.

— Там, вроде бы, есть функция восстановления? Вытяни мне ее на максимум. Должен же кто-то дырку заделать. Силу особо не тяни, где-то в половину от своей. Я драться особо не собираюсь, лучше интеллектом брать. Но IQ тоже не трогай. Это сокровенное. Пока своего ума хватает. Реакцию прибавь… Что там еще есть?

— Макс, я понимаю, что ты драться не планируешь, но силу-то лучше увеличить. Мало ли какая ситуация будет? Тем более, что это нам ничего не стоит.

— Это вопрос. При максимальных параметрах ты, конечно, не будешь отличаться от тех, кто идет по улице. Но на любом приборе НСБ будешь светиться как радиоактивный. Не стоит выделяться.

— Что же сразу не сказал! Впрочем, пусть они ко мне только подступятся. — Тыца с нежностью поцеловал свой кулак. — Что у тебя с внешностью?

— Сделай меня, наверное, молодым парнем лет двадцати, только не умничай особо. Внешность полностью среднестатистическая.

— Слушаюсь, — кивнул Тыца и нажал на экран.

Силуэт Воронова стал стремительно темнеть, но через пару секунд снова прояснился. На его месте стоял обыкновенный парень который, может, работает где-нибудь в автомастерской или каким-нибудь курьером. Русые волосы, вздернутый нос, широкий рот. Пожалуй, только цепкий взгляд выдавал бывшего Максима Воронова.

— Ну как? — спросил Макс.

— Лучше бы ты превратился в красавчика, — сказала Лера. — Хоть какие-то бонусы были бы с этого. Вот уйду от тебя к Тыце, попляшешь тогда.

— Ага, давай-давай. Он как раз котиком обернется. Будет очень забавно.

— Так, девочки, теперь ваша очередь, — оборвал Тыца Макса. — Лера, начнем с тебя. Какие пожелания?

Лера начала долго перечислять, какие нюансы в своей внешности она хотела бы видеть. Тыца не успевал отмечать все это в коннекторе. Макс же, тем временем, подошел к дырке в стене, внимательно осмотрел ее и провел по краям ладонью. И дырка начала сама зарастать, словно стена выздоравливала после болезни.

Тыца перестал слушать Леру и уставился на живую стену.

— Мы такие крутые, однако, что я сам себя боюсь, — резюмировал он.

Лера наконец додиктовала список пожеланий и обернулась девушкой лет двадцати, с абсолютно правильными чертами лица и идеальной фигурой.

Посмотрев на свое отражение в стекле шкафа, она крутанулась на каблуках:

— Всегда мечтала представлять собой что-то подобное!

— Хм… — задумался Макс. — А не будет ли это изменой моей жене?

— Да по внешности ты не слишком на моего мужа похож. Так что, думаю, не будет. Ну а ты, Катя, что скажешь?

— О чем? Ах, да. У меня вообще никаких пожеланий. Впрочем, нет. Хочу быть старой, лет сорока! Ну такой, нормальной внешности, обычной. Стройного сложения. И, Тыца, задери-ка мне тоже силу на полную! Будем с тобой драться! Бокс!

Тыца с опаской посмотрел на Катю, но силу все-таки вывел на максимум, как и у себя. Затем внимательно осмотрел всех присутствующих и покачал головой:

— Ну и компания, а… Ну что, готовы?

— Готовы, — кивнул Макс.

И прямо посередине комнаты в полу возник светящийся круг. В нем бежали от краев к центру серебряные электрические волны и даже раздавалось легкое жужжание.

— Ничего не перепутал? — Макс внимательно глянул на Тыцу. И тут же прыгнул в круг и провалился в волны. За ним последовали и остальные. Последним вошел Тыца, предварительно глянув на себя в стекло шкафа и подмигнув своему изображению.