Глава 12
В Каптике было лето, а в Вейсмунде стояла зима. Транспортник вез меня по центральной улице, которая была разукрашена яркими витринами, электронными табло и фонариками. В Вейсмунде все были повернуты на фонариках. Они встречались везде и даже отметились на городском гербе. Если Каптику можно было сравнить с тихим спальным районом где-нибудь на окраине, то Вейсмунд был эпицентром деловой жизни и сгустком развлечений. Несмотря на то что моя семья часто переезжала и мне посчастливилось увидеть много городов, я ни — когда не встречала города, похожего на Вейсмунд. Впрочем, я никогда не покидала родную планету.
На Тардисе все было таким же допотопным, как и там, откуда я прилетела: стационарные телефоны, в больницах оборудование старого образца, не автоматизированные двери. Технологии на далекие планеты Альянса внедрялись довольно медленно, чего не сказать о Земле, где все процессы были давно роботизированы.
Ситайки плохо приспосабливались к перемене климата и часовых поясов. В самый разгар дня я клевала носом только потому, что в Каптике было около полуночи. Холод я переносила с трудом, поэтому сейчас, сидя в отапливаемом транспортнике, не снимала перчаток и вязаной шапки.
Конечно, меня никто не встречал, поэтому Центр биомедицины мне предстояло найти самостоятельно. Впрочем, здесь каждый встречный знал, где он находится.
Я потратила больше двух часов, чтобы прибыть под своды этого воистину грандиозного строения. После многочасового перелета, уставшая, злая и раздраженная, я потащилась ко входу. Словами не передать, как я была рада увидеть охранника, который сообщил мне, что доктор Такер, к сожалению, еще не приехал. Меня вежливо попросили подождать на улице, невзирая на мои заверения, что прибыла я на работу. Ага, ситайка… на работу к Такеру… Аха-ха. Эти мысли были красноречиво написаны на лице охранника, когда он ласково сопровождал меня к выходу.
Итак, я осталась ждать у основания одной из четырех колон, села на бетонную плиту, глядя на широкие ступени, ведущие к дворовой площадке.
Я прождала больше пяти часов и почувствовала себя полной идиоткой. За это время я, разумеется, предприняла еще несколько попыток штурма пункта охраны. И эти попытки не принесли никакого результата. Наконец, я решила, что приеду завтра, а пока озабочусь поиском ночлега.
Я поймала транспортник, уже трясясь от холода и усталости. Когда загрузилась на заднее сиденье вместе с сумкой, водитель попросил закинуть ее в багажник, что я и проделала. Сказать по правде, я даже не смела возмутиться манерами водителя, ибо в Вейсмунде я была точно среди племени диких аборигенов. Мне казалось, что даже местный диалект я понимаю с трудом. Чего уж возмущаться из-за манер инопланетных таксистов?
Когда захлопнула багажник, транспортник пробуксовал в грязи и, оставив меня на дороге, умчал прочь. Вместе с моим багажом, чтоб его!
Теперь моя уверенность в собственном идиотизме только окрепла.
Еще никогда я не попадала в подобную ситуацию: я на чужой планете в незнакомом городе совершенно без денег и документов! Хорошо бы заблокировать счет, иначе суммы, переведенные мне Дейной, уйдут в карман к какому-то засранцу.
Ко всему прочему, мне негде было переночевать.
Темнота быстро окутывала город, зажегшийся миллионами огней и вывесок. Транспортники сновали туда-сюда, пока я брела в сторону полицейского участка (или, как здесь называли, пункта правопорядка), чтобы сообщить о краже. Мне предстояло провести там всю ночь, в одном из кабинетов, лежа на узком твердом диванчике. Мое заявление, разумеется, приняли, и даже напоили крепким кофе. Я прошла идентификацию, подтверждающую, что я действительно Лимма Лессон — полная неудачница из Каптики — и мне было обещано, что завтра меня отвезут в технопарк, где доктор Такер позаботится о моем дальнейшем размещении.
Представить страшно, как я выглядела наутро. Собрав волосы в хвост и поправив измявшуюся толстовку, я натянула куртку, шапку и перчатки. В таком виде меня привезли в лабораторию.
Конечно, я прибыла не к восьми, как полагалось всем добропорядочным работникам. На сей раз Такер был на месте, поэтому охранник, внимательно выслушав полицейских, разрешил мне пройти в кабинет доктора и тихонечко сесть в уголок, пока последнему сообщают о моем прибытии.
Я была так взволнована, что едва соображала. Впрочем, Такер не явился за мной, а передал через одного из лаборантов, чтобы я переодевалась и бегом летела к нему, потому что никто из его новичков не смеет приходить на работу позже его самого, даже если за завтраком у них трижды отказало сердце.
Мне выделили шкафчик, на который никто не удосужился повесить табличку с моим именем, как было у других. Наверняка многие из вновь прибывших ломались еще на испытательном сроке, поэтому никто не утруждал себя подобной ерундой.
Когда я вошла в лабораторию, то обомлела. Меня вели мимо идеально чистых белых столов, стеллажей с инструментарием, биореакторов и инкубаторов, манипуляционных отсеков, пластиковых боксов и криокамер. И я была полностью обескуражена увиденным, вплоть до того, что вообще забыла, кто я и зачем приехала.
— Новенькая, живо сюда! — крикнул кто-то.
Всемогущий, я вздрогнула, увидев Кея Такера в белом халате с закатанными рукавами. Он никогда не застегивал халат, как выяснится позже. Он вообще довольно формально относился к дресс-коду.
— Прошу всех: внимание! Поприветствуйте нашего нового сотрудника, — вдруг крикнул Такер, призывая присутствующих оторваться от дел. — Гаред! — обратился он к одному из мужчин, толкая того в плечо: — Ты чего не кланяешься нашей новенькой? Это же Лимма Лессон. У нее высокий средний балл…
Гаред изобразил поклон, скрывая ироничную улыбку.
— …Шейла, радуйся, у тебя теперь будет подружка, — бросил Такер смуглой черноволосой женщине, которая тихо фыркнула. — Это же огромная честь работать с ситайкой из Каптики. Ты слышала про ее средний балл? Мы все тут только и ждали ее явления, — доктор взглянул на часы, — кстати, госпожа Лессон опоздала на двадцать шесть часов. Наверно, в Каптике это принято.
Такер скрестил на груди руки, внимательно на меня глядя.
— Мы, конечно, почтем за честь работать с ней, кто бы сомневался, — иронично продолжал доктор. — Я ведь не забыл сказать про ее средний балл?
Раздалось хоровое: «Нет, доктор Такер».
— Так вот, первое время наша гениальная ситайка…
Я выругалась про себя и стиснула зубы.
— …будет головной болью Велмана. Вел, ты слышал? Улыбнись, ты ведь должен быть просто на седьмом небе от счастья.
Высокий мужчина поднял вверх большой палец и усмехнулся.
— Новенькая? — теперь Такер обращался ко мне. — Ты уснула там? Я сказал тебе тащить сюда свою задницу. Я жду.
Ошарашенная, я медленно двинулась к нему. Наверно, в моем мозгу случилось настоящее замыкание.
Все смотрели на меня, даже лаборанты и студенты, проходящие здесь практику.
— Первое твое задание, — сказал Такер, глядя в глаза прожигающим холодным взглядом, — принеси мне кофе. Двойной эспрессо без сахара. Запомнила? Твоей квалификации достаточно, чтобы сделать все правильно, а? Возникнут трудности, обращайся к Гареду, он здесь уже полтора месяца и освоил кофеварку. Ты все поняла?
— Да.
— «Да, доктор Такер». Так следует обращаться ко мне. Это ты можешь зафиксировать в своей милой головке?
— Да, доктор Такер.
Было ощущение, будто на меня выливают помои, которые я вынуждена принимать, как манну небесную.
— Так почему ты еще здесь? — сдвинул он брови. — Давай живо. Двойной эспрессо, не забыла? Сколько тебе надо повторить, новенькая, чтобы ты сделала все правильно?
— Один раз, доктор Такер.
— Тогда шевелись.
Господи боже, где в этом громадном помещении есть кофеварка?
Наверняка у меня было такое выражение лица, что человек по имени Гаред оторвался от микроскопа, махнув мне: «пошли». Я поплелась за ним, чувствуя, что меня пронзают заинтересованными и немного снисходительными взглядами.
— Не обращай внимания, — сказал Гаред, показывая попутно где у них что находится, — он так со всеми. Новичков он презирает. Женщин на дух не переносит еще с тех пор, как развелся. Удивляюсь, как здесь задержалась Шейла. Она толстокожая, как бегемот, и не реагирует на его колкости. До твоего появления готовить для этого изверга кофе было моей обязанностью, а еще я парковал его машину и пару раз он отправлял меня в химчистку.
В моей голове никак не хотела утвердиться мысль, что последующие пару месяцев я буду делать для Такера то же самое. Совершенно не так я себе представляла работу в Вейсмунде.
— Ты уже заметила, что все оборудование у нас новое. Такер входил в группу разработчиков нового биореактора, который нам поставили всего несколько месяцев назад. В центре шесть вивариев, постоянно пополняемый криобанк, новейшая система твердофазного массового секвенирования, автоматическая система капиллярного электрофореза, гибридизационная станция и еще куча всякого оборудования, от которого у меня лично снесло крышу. Когда я поступил на практику, я дневал и ночевал в манипуляционной, пока все не изучил. Но самое главное чудо в боксе под номером восемь — это штуковина, у которой еще и названия нет. Такер работает над ней вне рамок программы, это лично его детище, к которому он никого не подпускает. Велман как-то обмолвился, что этот аппарат — гигантский прототип регенерирующей капсулы.
Гареду было около двадцати восьми. Кучерявый отличник с волосами цвета меди и редкими веснушками, который носил квадратные очки и был толстоват в талии. У него тоже были рекомендательные письма, несколько самостоятельных проектов, куча опубликованных статей и за плечами медицинский университет, законченный экстерном с отличием. Этот человек успел несколько лет отработать в Элен — тропе, где когда-то начинала моя мать, и заручиться поддержкой именитых профессоров в области медицины, которые и направили его в Вейсмунд.
— Скажу по секрету, — болтал он, когда я наливала кофе, — этот центр будто отстроен для Кея Такера. Руководителя проекта выбирали с большой тщательностью. Финансирование шло от ММА в области инновационных технологий, и были выдвинуты требования, которые вряд ли мог потянуть кто-то другой. Да и вся команда Такера — это настоящие гении, фонтанирующие идеями. Поэтому, как бы ни был суров доктор, главное для новичка — не сломаться.
…Двойной эспрессо… с сахаром или без, черт бы его побрал?
С дымящимся кофе я направилась к доктору, чувствуя, что у меня подрагивают руки. С одной стороны, что может быть проще, чем налить ему кофе. С другой, я ощущала, будто все мои навыки улетучились, сводясь лишь к одному — быть девчонкой на побегушках.
Как назло, Такер что-то объяснял своим коллегам, когда я возникла у него за спиной, тактично покашливая. Когда отмахиваться от подобных покашливаний ему наскучило, он оборвал свою речь и обернулся.
— Что ты принесла мне, новенькая? — спросил строго, будто вместо кофе я подсовывала ему нечто отвратительное.
— Двойной эспрессо без сахара, доктор Такер.
Мою ситуацию осложняло еще и то, что за спиной этого человека стояли мои будущие коллеги и с интересом наблюдали за происходящим.
— Я разве просил эспрессо?
— Да, доктор Такер.
— Хочешь сказать, что я не помню, какой просил кофе?
— Нет, я…
— Ты вообще слушаешь, когда тебе говорят? Я просил черный без сахара. Просто черный кофе.
— Но, доктор Такер, я…
— Ты что, спорить со мной собралась, новенькая?
— Нет, но…
— Иди и принеси мне черный кофе. Чер-ный. Понятно? Может, тебе зависать на бумажке?
— Я… нет…
— Тогда почему ты еще здесь?
Он отвернулся, дожидаясь, когда я уйду.
Я стиснула зубы, потому что слезы были готовы брызнуть из глаз. Несмотря на уверения Гареда, что подобное поведение — явление временное, я не могла справиться с эмоциями.
— Так что там с моим кофе, Лессон? — послышался резкий вопрос доктора. — Ты еще не забыла, что нужно принести черный?
— Я ничего не забываю, доктор Такер.
— И даже свой чемодан в багажнике какого-то таксиста?
— Его украли…
— Это говорит в пользу твоих умственных способностей. В Вейсмунде нужно соображать быстрее, если хочешь чего-то добиться.
Я с силой укусила внутреннюю часть губы, чтобы не разреветься.
— Я вас поняла, доктор Такер. Простой черный без сахара.
— И на этот раз ничего не перепутай.
Заткнув гордость, я зашагала назад к кофеварке, чувствуя, как от неконтролируемой дрожи эспрессо растекается по моему запястью.
Второй раз доктор попросту выхватил кофе у меня из руки, когда я только подошла, и жестом отослал куда подальше. Наверно, он вдоволь наигрался, либо был занят настолько, что совершенно забыл поиздеваться надо мной. До конца рабочего дня я просидела в углу, словно провинившийся ребенок, наблюдая за ходом работы и пытаясь понять, над чем в данный момент работает команда Такера. Единственным утешением служило то, что Гаред время от времени одобрительно мне улыбался, искренне разделяя мое горе.
При центре было общежитие, в котором я должна была разместиться. Но помнил ли об этом Кей, вот вопрос.
Когда он был относительно свободен, я попробовала это выяснить.
— Доктор? — окликнула его, нерешительно приближаясь.
Он взглянул на меня, как на выскочившего на ночную дорогу оленя. То есть как на полную дуру. Наверно, мне стоит привыкнуть к подобному взгляду.
— Новенькая, чего тебе от меня еще нужно? Говори прямо, не на исповеди, у меня нет времени.
Его тон, его голос, его взгляд — все уничтожало меня. Я была словно букашка, и меня сейчас медленно размазывали по полу.
— Мне нужна комната в общежитии…
— А раньше ты об этом подумать не могла? Сейчас конец рабочего дня.
Господи, неужели я должна была и об этом позаботиться? Я полагала, Такер уже распорядился относительно моего проживания. Я ведь приехала с его согласия, а не нагрянула, как снег на голову.
— Так что мне теперь делать, доктор Такер?
— Научись, наконец, думать. Я не собираюсь делать это за тебя.
Впервые я мирилась с оскорблениями с каменным лицом, сохраняя видимость спокойствия.
— Мне некуда пойти.
— Ты хочешь, чтобы я таскался ради тебя по центру в конце рабочего дня, когда я устал и хочу домой?
Я задумалась. Да, именно это мне и нужно.
— Если бы у меня не украли багаж… — заговорила я, видя, как внимательно глядит на меня мужчина. Он словно сканирует, до самых косточек.
— Если я тебе одолжу деньги на ночлег, ты от меня отстанешь?
— Мне хотелось бы получить комнату в общежитии. Я знаю, что приезжим…
— Даже так? — перебил меня Такер. — Упрямая, значит. Да меня не колышет, в принципе, где ты будешь ночевать, и сейчас вопросами твоего размещения я заниматься не намерен.
Он уже было развернулся, но я выпалила:
— Давайте деньги! Я все верну.
Его позабавило, как быстро я сдала позиции.
— Предложение имело ограниченный срок действия, новенькая. Завтра настоятельно рекомендую не опаздывать, даже если ты будешь спать в ночлежке. Это ясно?
Он ждал моего покорного: «ясно». Как ловко он играл со мной, будь он неладен!
— Тебе все ясно, Лессон? — повторил Такер.
— Да.
— Вот и отлично.
Когда он покидал лабораторию, я поняла, что меня оставляют последние силы: и физические и душевные.
— Лимма, — раздалось за спиной в тот момент, когда я склонилась над столом в бессильном порыве отчаяния.
Шейла — единственная женщина в команде этого подонка.
— Поехали ко мне. Останешься на ночь, а завтра решим с общагой. А насчет дока не беспокойся, он ведет себя так со всеми. Его гений граничит с безумием.
Если бы не она, спать бы мне в раздевалке на жесткой лавке. Все-таки вокруг Такера были и нормальные люди, и это радовало.
