Глава 11
Друзьям не оставалось ничего другого, как отправиться за разъяснениями к соседке – тете Лене. Женщина находилась в приподнятом настроении. Конечно, она уже знала о происходящем в доме у Шабана. И встретила друзей восторженным возгласом:
– Видите! Видите! Помогло!
– Что помогло, тетя Лена?
– Попросила я у Фрола и Лавра о помощи и заступничестве для собачек Шабана, они нам и помогли. Вы пришли, фотографировать начали, Шабан и струсил. Я давно говорила, что активней надо действовать. Стоило Шабана по-настоящему припугнуть, как он мигом всем собакам новых хозяев нашел.
– Насчет собак – это все прекрасно. Мы очень рады, что приют прекратил свое существование. Но вы знаете, куда делась Нина?
– Ниночка-то…
Тетя Лена, только что говорливая и веселая, внезапно резко замолчала, как-то странно уводя глаза в сторону.
– Шабан ничего ей не сделал?
– Не сделал, нет.
И тетя Лена снова замолчала. И снова отвела взгляд. Женщина явно что-то знала, но говорить пока что не хотела.
– Мы волнуемся, вдруг Шабан избил жену? – подкинул версию Саша.
– Или вовсе ее убил.
– Что вы! Куда ему! Руки коротки.
И женщина пренебрежительно рассмеялась.
– Куда ему с Ниной тягаться. Если хотите знать, Нина с мужем разводится. Она сразу после того, как вы уехали, собрала свои вещички и аривидерчи. Ушла.
– Как ушла?
– Совсем ушла. Надоел мне Валерка, говорит. Не могу дольше его грубость выносить.
– Куда же она могла уйти?
– Этого я не знаю. Наверное, было куда.
И снова соседка как-то странно отвела глаза. Но молчала. И куда могла уйти Нина? Обычно женщина в никуда не уходит. Она уходит либо к конкретному мужчине, либо в конкретное место. Чтобы женщина ушла от мужа совсем уж в никуда, это мужу нужно здорово постараться и вытворить что-то такое, отчего у его жены временно съедет крыша и всегдашнее благоразумие ей откажет. Но это случается редко, так редко, что и говорить об этих единичных случаях не стоит. В подавляющем большинстве женщины существа очень уравновешенные и разумные, и они стараются безумных поступков не совершать. Это вам, если хотите знать, не мужчины, у которых ген безумия впечатан где-то в цепочке ДНК.
– Нина могла уйти только к другому мужчине.
– Я вам этого не говорила, – быстро ответила тетя Лена.
– Но у нее кто-то был?
– Ну, был.
– И Нина встречалась с ним в вашем доме.
Это сказала Надя. И соседка изумленно взглянула на нее.
– С чего вы это взяли?
Но изумление ее было таким наигранным, что даже простак Саша смекнул, женщина-то прекрасно понимает, о чем идет речь.
А Надя продолжала:
– Мы знаем, что Нина встречалась со своим любовником под вашим кровом. К себе она его приводить остерегалась. А к вам ей показалось в самый раз.
– А как бы вы поступили на ее месте? – кинулась на защиту подруги тетя Лена. – Муж Ниной совсем не интересовался. Ему лишь бы деньги делать. Бедная Ниночка буквально разрывалась между кастрюлями и шваброй. Единственной отдушиной для нее были визиты ко мне.
– Так это вы познакомили ее с Евгением?
Удар был пробный, но он сразу попал в лузу. И тетя Лена в знакомстве с Евгением призналась.
– Не совсем, чтобы специально я их друг с другом знакомила. Но так уж получилось.
– Как получилось?
– Евгений пришел, чтобы попытаться найти воду у меня на участке. Я хотела выкопать новый колодец. Старый находился слишком близко к стене участка Шабана, и вода в нем от грязных стоков, текущих с соседнего участка, совсем испортилась. Поэтому я хотела вырыть новый колодец, подальше от его забора.
– У вас же центральное водоснабжение.
– И что? – удивилась тетя Лена. – Водопровод в городе есть. И горячая вода в кранах, и холодная. Пожалуйста, пользуйтесь. Но я воду из водопровода использую для мытья или стирки, а пью я всю жизнь колодезную воду, самой землей-матушкой очищенную. И готовлю я только на ней. Мне так больше нравится. Да и здоровей. Так вот Нина мою затею с новым колодцем полностью одобрила. Она даже сказала, что поучаствует в моих расходах половина на половину.
– С какой стати? Колодец-то ваш.
– Видите ли, Ниночка моя редкой души человек. Добрая, отзывчивая. И она тоже осуждала мужа, что он со своими собаками развел такую грязь на участке. Ведь вместе с дождями грязь попадает в землю, а оттуда просачивается и в колодцы. В мой колодец, в частности. Раньше-то я не замечала, что вода в нем дурна стала, а как Нина ко мне зачастила да стали мы с ней каждый день чаи распивать, я и почувствовала, не то что-то с водой. И Нина тоже подтвердила, что тухляком вода отдает. Она же мне и сказала, что где-то у нее были координаты человека, который с помощью лозы ищет воду на участке. И в самом деле, принесла мне это объявление. Я позвонила по указанному номеру, и пришел Евгений.
– И что?
– Нина в это время была у меня.
– Та-а-ак… Случайное совпадение?
– Нет, я специально Нину на это время пригласила, потому что живу одна и не очень-то приятно одной принимать незнакомого мужчину. Ниночка никогда мне не отказывала в поддержке, тут она тоже откликнулась и пришла. Так вот они с Евгением и познакомились.
– И между ними сразу закрутился роман?
– Ну, не сразу, конечно. Евгений у меня часто бывать начал. Постепенно и познакомились. Воду Евгений искал долго. Что-то не ладилось у него. Я даже стала подозревать, что не такой уж он и специалист. Но надо отдать ему должное, денег он у меня за свои визиты не брал. Сказал, что деньги только после получения результата. Когда колодец будет готов и когда качество воды из него меня устроит. А до тех пор ни-ни, ни копеечки.
– Надо же!
Друзья не верили своим ушам. Какая галантность. Просто не верилось, что грубиян Жека мог быть таким интеллигентным и добрым. Они вообще сейчас об одном и том же человеке говорят?
– Ну, я и перестала на Евгения за волокиту ворчать. Коли человек мне навстречу идет, так и я ему тоже.
– Конечно, – поддакнул Саша.
Ему эта история с «лозоходцем» Евгением казалась все более и более странной. Что-то до сих пор никто и словом ни обмолвился о таком таланте Евгения. Или это все же не их знакомый Жека?
– Когда с местом определились, – продолжала тетя Лена, – Евгений предложил, что сам будет копать у меня колодец.
– И снова задаром?
– Деньги мы договорились уже после получения результата, – с достоинством ответила соседка. – Я же вам объясняла. Такой у Евгения принцип. Пока работа не сделана, деньги за нее он брать не считает возможным.
Интересный принцип. Несмотря на множество совпадений, друзья все больше и больше сомневались, что речь идет именно об их Жеке. Как мог безработный, не имеющий твердого заработка, так легко отказываться от оплаты своего труда? На какие шиши он приезжал во Всеволожск? Ведь тетя Лена уверяет, что Евгений приезжал к ней чуть ли ни ежедневно. И всякий раз его приезды удивительным образом совпадали с визитами Нины.
В конце концов, даже тетя Лена эту закономерность заметила и принялась вышучивать подругу.
– Не иначе, как Евгений ради тебя старается.
Нина покраснела. А тетя Лена ахнула:
– Да и ты на Евгения глаз положила.
Она-то говорила в шутку, но тут оказалось, что дело куда серьезней. Трогательно краснея и смущаясь, Нина призналась своей дорогой подруге, что Евгений ей и впрямь пришелся сильно по сердцу.
– И я ее поняла. С мужем Нине жилось не сладко. А Женя был совсем другое дело, добрый, ласковый, видели бы вы, как он Нину целовал. Я прекрасно Нину понимала.
А понимая, соседка предоставила влюбленным для свиданий свой дом.
– И не побоялись?
– Если уж Нина не боялась, мне и вовсе стыдно было. Да и чего бояться? Сюда бы Шабан носа не сунул. А что ко мне мужчина ходит, так я сама женщина одинокая, имею право на личную жизнь.
Так и пошло у них. Нина встречалась с Евгением, а соседка служила прикрытием. Конечно, работа с колодцем застопорилась, но тетя Лена не роптала. До колодца ли тут, когда такие дела творятся. Настоящий любовный сериал под самым боком разворачивается. Что ни день, то новая серия.
– Но дней десять назад или даже чуть больше что-то у них случилось. Разлад промежду них вышел. Несколько дней кряду Евгений не приезжал, хотя Нина ему и звонила. Потом приехал, но тоже какой-то не такой. Да и Нина тоже изменилась. Настороженная такая стала, натянутая. Даже со мной былой душевности не стало. Хотя в чем я провинилась? Если у нее с Евгением нелады, я-то тут при чем?
Тете Лене было очень обидно. Столько старалась ради подруги, принимала у себя, чаем поила, убирала, колодцем даже пожертвовала. И где результат? Где благодарность? Ни колодца, ни дружбы. Бывшие друзья вроде как избегают теперь тетю Лену.
Все эти обиды тетя Лена поведала друзьям в той самой гостиной, где она принимала их в первый раз. И чай был все такой же вкусный, и шоколадные конфеты тоже, и сложенное красивой грудой печенье в вазочке поражало своей свежестью, и скатерть на столе, а все что-то было не то. За время чаепития Надя несколько раз огляделась по сторонам. Стены поражали своей пустотой.
А потом она не выдержала и сказала:
– Что-то голо тут у вас, тетя Лена. Ремонт задумали?
Саша тоже поглядел на голые стены и усмехнулся:
– Думаете, с колодцем не получилось, так утешитесь, если стены свежими обоями поклеите?
– Ремонт в комнатах я в прошлом году делала. И обои новые клеила. К чему снова их менять?
– А картины зачем тогда сняли?
– Нина сняла. Ее картины-то были. У меня они просто висели.
– Погодите, – растерялся Саша. – Картины, которыми мы любовались в прошлый раз, не ваши?
– Нет. Нина попросила у меня их разместить.
– Зачем?
В голове у Саши не укладывалось, как это можно свои вещи развесить на стенах в чужом доме. Но тете Лене в этом ничего странного не виделось.
– Ну как вы не понимаете… Муж у Нины человек грубый, Славка и того хлеще. Правда, сейчас не пьет, а ну как запьет снова? У пьющего человека – это быстро. Раз и снова пьет, и буянит, и все вокруг себя крушит. Вот Ниночка и сказала мне, что долго думала и пришла к выводу, что я со всех сторон женщина насквозь положительная, у меня в доме картины будут в большей сохранности. Я это подтвердила. Кто угодно скажет, что у меня репутация безупречная. Нина свои картины ко мне перенесла и развесила. Я не протестовала. Красивые картины. И рамы такие старинные.
– Но вы сказали, что это ваши картины.
– Нет, вы спросили, старинные ли картины. И я вам это подтвердила.
– Но откуда вы могли знать старинные картины или нет?
– Нина знала и мне сказала. Картины ей от дедушки достались. А чьи они, мои или ее, лишний раз зачем говорить? Это меня Нина научила так уклончиво отвечать, если спросят. Да кто спросит? Ко мне почти никто и не ходит.
– Значит, Нина попросила разрешение оставить свои картины у вас?
– Только на время.
– А больше она у вас ничего не оставляла?
– Вроде бы нет. Хотя вроде как-то приходила с каким-то чемоданчиком. Тоже на сохранение оставляла. А куда она его поставила, я сейчас уже и не помню. Давно это было, они с Шабаном только вселились.
– А что в чемоданчике было?
– Да вещи старые. Халат какой-то, веер, перчатки.
– Веер? – воскликнула Надя. – Старинный?
– Такой да, с перьями. Красивый. Это Нине уже от бабушки наследство.
Просто сплошное наследство, куда ни глянь. И картины, и часы, и веера! Богатая наследница эта Нина.
– И еще перчатки были? – разволновалась Надя. – Тоже старинные?
– Сейчас такой красоты и не носят. Я еще спросила у Нины, мол, откуда это у твоей бабушки? Вещи-то не рядовые. А Нина мне объяснила, что бабушка у нее была актриса, и вещи эти вроде сценического реквизита. Я сразу музей Шаляпина вспомнила, у нас на Петроградской стороне есть на улице Графтио, я там была. Настоящая квартира, где он жил. Так в одной комнате там сплошь его сценические костюмы в витринах выставлены. И экскурсовод нам рассказывала, что если про крымского хана опера, то на сцену Шаляпин турецкий кальян брал и шитый золотом халат одевал, который ему сам эмир бухарский со своего плеча подарил. И вообще, многие артисты для полноты образа любили, чтобы в костюме у них что-нибудь от той эпохи было. Так что я причуде бабушки Нины не удивилась.
– Погодите, погодите, – забормотала Надя, которая выглядела изрядно взволнованной. – А картины-то… Картины вы можете описать?
– Ну, что их описывать? Вы же и сами их видели. По большей части – это были пейзажи. Один портрет. Какая-то женщина на нем. Нина мне объяснила, что это ее бабушка и есть. И верно, платье на женщине было такое, как в прежние времена носили. И прическа. И украшения. Нина сказала, что бабушке на сцене досталась роль графини. В этом образе ее художник на память потомкам и запечатлел.
Саша заметил, что Надя почти не слушает добрую женщину. Она сначала вышла, кому-то позвонила, а потом долго и сосредоточенно что-то искала в своем смартфоне.
И наконец, Надя воскликнула:
– Есть!
– Что?
– Я попросила прислать мне каталог картин из музея графа Ипатьева. И вот посмотри, что тут есть!
Саша взглянул.
– Картины.
– Смотри лучше.
Саша посмотрел, но картин было много. Где тут разобраться? Да еще мелко так все.
Надя пришла ему на помощь и подсказала:
– Галочками отмечены фотографии тех картин, которые пропали из музея во время ограбления. Их смотри.
Саша начал открывать один файл за другим. Внезапно руки у него задрожали, а на лбу выступила испарина.
– Ничего тут не узнаешь?
У Саши от волнения сильно запершило в горле, так что он лишь с трудом выдавил из себя:
– Узнаю.
Надя протянула смартфон тете Лене.
– Взгляните и вы тоже.
Голос ее звучал холодно. И тетя Лена протянула руку с опаской. Но все-таки посмотрела и ахнула:
– Это же мои картины! То есть те, что Нина мне принесла. Коллекция ее дедушки!
– Эти картины были украдены из музея чуть более трех лет назад.
– Батюшки! – еще больше испугалась тетя Лена. – Так ведь Нинуша мне их тогда и принесла. Они с Шабаном как раз в соседний дом въехали. Что же они с Шабаном прежде грабежами промышляли?
– Будем выяснять.
И судя по тону, каким произнесла эту фразу Надя, выяснять она собиралась очень серьезно.
Но Шабан, когда ему предъявили обвинение в ограблении музея, дико возмутился.
– Вы чего? Я тогда Нинку еще и знать не знал!
– Она же ваша жена. И у вас же с ней дети!
– И чего с того, что у меня дети? Разве у человека одна жена только может быть? Дети у меня от первой. А Нинка вторая у меня жена. Первую свою бабу я еще раньше оставил. А потом с Нинкой повстречался. И картины эти у нее уже были, я их у нее видел. Это еще в самом начале нашего знакомства было. Только мы с ней в этот дом переехали, как она вдруг картины тащит. Спрашиваю, откуда портреты да пейзажи взялись? Нина мне тогда и сказала, что это на сохранение хорошие люди оставили. Я ей тогда еще посоветовал картины эти поскорей отдать назад хозяевам, потому как они были, видно, что старинные и, наверное, дорогие. Я ей так и сказал, к чему тебе, Нинка, за чужое добро надрываться? Пропадет чего или испортится, а тебе отвечай. Пусть хозяева сами за своим хабаром следят, тебе зачем лишний головняк? Она меня послушалась и картины отдала.
Только отдала их Нина не хозяевам, которых у картин и не имелось вовсе, а своей соседке тете Лене. И наплела той уже совсем другую историю.
– Выходит, Нина врала мужу, врала соседке. А правда заключалась в том, что картины эти были украдены из музея вместе с другими экспонатами из коллекции, посвященной быту семьи графа Ипатьева.
Разумеется, о таком повороте событий было немедленно сообщено участковому Льву, который передал информацию следователю Коршунову.
И тот буквально взвился на дыбы:
– Арестовать! Всех! Немедля!
Задержали и тетю Лену, и Славку, и самого Шабана. Как он ни клялся, что картины эти были у его жены еще до их знакомства, следователь все равно задержал мужа Нины, и все сочли, что он поступил совершенно правильно. Личность Шабана в этой истории выглядела весьма подозрительно. Муж с женой вполне могли являться соучастниками ограбления.
– В одиночку Нине такое ограбление было бы не провернуть. Картины хотя и небольших размеров, но довольно тяжелые. Из музея их унесли вместе с рамами. Это нелегко. И еще сторож был выведен из строя. И сигнализация. Нине определенно требовались помощники.
Шабан на эту роль подходил идеально. Крупный, тяжеловесный, немногословный. Алиби вроде того, что имелось у Жеки, у Шабана не наблюдалось. Вот и получалось, что он запросто мог быть в одной упряжке с Ниной.
– И эти двое еще могли кого-нибудь к себе в компанию взять.
– Разве вдвоем не управиться было?
– Следствие установило, что в деле с ограблением музея орудовавших в ночи грабителей было трое. Нина, Шабан и с ними кто-то еще третий.
Следователя приятно взволновала перспектива раскрыть давнее и громкое дело. Да еще дело, получившее международный резонанс, так как семья графа очень предвзято отнеслась к тому, что вещи их предков куда-то пропали прямо из музейных витрин, и заявили об их пропаже в Интерпол.
– Неосмотрительно мы поступили, – вздыхала дочь графа. – А ведь папа нас предупреждал, что большевикам верить нельзя.
И напрасно ей пытались объяснить, что большевиков давно нету. А обокрасть музей могли в любой стране мира. Вон даже Лувр регулярно подвергается таким попыткам. И что, наоборот, она должна гордиться тем, что присланные ею на историческую родину экспонаты заинтересовали грабителей. Значит, по настоящему ценные вещи. Наследница старого графа никаких аргументов слушать не хотела, она продолжала дуться и считать ограбление ловко подстроенной лично против нее штукой.
– Вещи моей мамочки попали в чужие руки. Грязные пальцы какой-нибудь батрачки будут трогать перья на ее веере, натянут на себя мамины перчатки! Представляю, какие у нее когти. Да она их еще порвет! Это невыносимо! Просто невыносимо.
Совершенно офранцузившаяся графиня накатала на следователя жалобу, дошла до прокуратуры, призвала к делу Интерпол. И назад в полицию вернулась с ультиматумом:
– Вы должны вернуть мне вещи моих родителей! Должны! А иначе пожалеете! У вас тут мафия. И с грабителями у вашей полиции круговая порука. Но сколько веревочке ни виться, конец найдется. Найдется и на вас управа. Я молчать не стану, ославлю вас на весь мир!
И ославила. Такая вон скандальная особа оказалась. Если бы не знать, что графиня, – типичная кухарка. Но тем сильней следователям хотелось утереть теперь этой неприятной особе нос и доказать, что все ее обвинения были необоснованны. И лучше всего было заручиться признательными показаниями подозреваемых. Так как про третьего ничего не было известно, а Нина скрылась в неизвестном направлении, то следователь принялся давить на единственного имеющегося в его распоряжении подозреваемого. На Шабана. Давил долго и основательно, прессинговал вместе с помощниками по полной программе.
Но давление это ни к чему не привело. И вместо того чтобы признаться в содеянном, Шабан пошел в отказ.
– Не крал я картин! И музей не грабил! Собак душил, это правда. Так ведь они все равно никому не нужны были.
– Простим вам ваши махинации с собачьим приютом, если признаетесь в главном.
– В чем?
– В ограблении!
Но даже после этого щедрого обещания Шабан каяться все равно не спешил. И даже напротив продолжать утверждать, что он тут ни сном, ни духом.
– Если что и было, то с Нинки спрашивайте. Ее это картины. И еще чемодан у нее был с каким-то тряпьем. Она говорила, тоже доверили на сохранение. Чемодан я ей велел вместе с картинами отдать. И из дома она его унесла.
Унесла, чтобы спрятать чемодан у соседки. А в чемодане были украденные вместе с картинами ценности.
Нину объявили в розыск. И вроде как сначала казалось, что дело это не будет стоить и выеденного яйца. Гражданка Семенова Нина нашлась по месту своей постоянной прописки, сразу же призналась, что она – это она, после чего и была доставлена в отделение полиции, где ей и было предъявлено обвинение.
Нина его выслушала и упала в обморок.
– Притворяется, – заявил следователь. – Опытная преступница! Не ожидала, что мы ее схватим. Сейчас с мыслями собирается.
Нину привели в чувство и велели говорить. Разумеется, она тут же отказалась и от кражи, и от картин, и от всего прочего.
Следователь был доволен.
– Я ничего другого от нее и не ожидал. Ничего, припрем уликами, не отвертится. А пока пусть в камере посидит. Небось, одумается.
Но прошло всего несколько часов, и от довольствия Коршунова не осталось и следа. Теперь следователь был озабочен. Обыск в квартире Нины ничего не дал. Ни картин, ни перчаток, ни веера обнаружить не удалось. И если веер и перчатки – это ерунда, их и спрятать можно. То картины – это вам не шуточки.
– Куда вы дели картины?
После пусть и недолгого, но все же заключения Нина плохо соображала, что к чему, что было опять же воспринято следователем как притворство.
– Ка… как…?
– Картины! – настаивал следователь. – Украденные в музее картины! Пейзажи известных мастеров русской живописи и среди них портрет графини Ипатьевой.
– Я ничего не понимаю. Не было у меня никогда никаких картин. Сестра как-то предлагала мне купить на барахолке какой-то натюрморт, да уж больно он мухами был засижен. Я отказалась. Или если вы про те рисунки, которые Митя – мой племянник – в школе нарисовал и для которых муж сестры рамки сделал, то они висят у меня сразу напротив входной двери. Можете их забрать.
– Детские каракули нас не интересуют.
– Зачем вы так? – приосанилась женщина. – Митя очень неплохо рисует. Он ходит в художественную школу. И некоторые его работы даже удостоились висеть на выставке работ юных художников в фойе Эрмитажного театра! Так-то вот!
На что следователь продемонстрировал женщине картины из музея, на которые та смотрела с таким изумленным лицом, что следователь совсем вышел из себя. Как ловко притворяется эта особа! Еще чуть-чуть и он бы поверил, что она и впрямь ни в чем не виновата.
– Значит, картинами этими вы никогда не владели?
– Никогда.
– А если найдется человек, который подтвердит обратное?
– Я скажу, что он лжет! Прямо ему в лицо так и скажу!
Следователь откинулся на спинку стула и мрачно велел оперативникам:
– Приведите свидетельницу.
Привели свидетельницу. Ею оказалась тетя Лена. Подавленная всем происходящим, она вошла в кабинет, робко присела на краешек стула и в знак приветствия кивнула следователю и Нине.
– Ну, поговорите с вашей подругой, – произнес очень довольный следователь. – Что же вы от нее отвернулись!
– С какой моей подругой? – удивилась тетя Лена.
– Вот! Ваша подруга! Нина!
– Кто? – еще больше удивилась свидетельница.
– Вот эта женщина, – вышел из себя Коршунов. – Ее зовут Нина! Будто бы сами не знаете! И она ваша подруга, которая принесла вам на сохранение картины, оказавшиеся украденными из музея. Или вы все забыли?
– Про картины я все помню. Такое забудешь! И Нину я помню. Но при чем тут эта женщина?
Следователь начал прозревать.
– Хотите сказать, что это не она?
– Нет.
– Это не ваша подруга?
– Нет, нет!
– Уверены?
– Абсолютно! Они даже ничуть не похожи. Моя Нина маленькая и худенькая. А эта женщина высокая и в теле.
Следователь смущенно молчал. А ведь ему говорили, что преступница небольшого роста и худенькая. И как он мог об этом забыть? И как могли забыть об этом другие?
Когда Коршунов повернулся к своим помощникам, глаза его сверкали.
– Кого вы мне привели?
– Кого приказали.
– Это не та женщина!
– Не может такого быть. Мы проверили. Имя, фамилия, отчество, дата рождения, место рождения, место регистрации – все у этой женщины совпадает! Бывает, чтобы два-три совпадения случились. Имя, фамилия и год. Или имя, фамилия и место рождения. Но чтобы все полностью совпало, так не бывает.
Следователь и сам понимал, что не бывает.
– Давайте разбираться, – сказал он.
По мере разбора выяснилось, что нынешняя Нина как раз три года назад то ли потеряла, то ли у нее украли паспорт. Разумеется, она отнесла заявление в полицию и по истечении положенного времени получила новый документ. Вот только само заявление женщина в полицию отнесла не сразу.
– Почему вы мешкали? – спросил Коршунов у задержанной.
– Почему? – задумалась та. – Дело в том, что я и саму утерю паспорта обнаружила не сразу. Поэтому и в отделение побежала не сразу. Трудно сказать, сколько времени я прожила без паспорта. Не нужен он мне был, а чтобы каждый день проверять, лежит он у меня в сумочке или уже исчез, такой привычки у меня не было.
Заявление об утере паспорта от гражданки Семеновой приняли одиннадцатого марта. А десятого марта по этому паспорту было зарегистрировано бракосочетание гражданки Семеновой и гражданина Шабана.
– Что же это?! – заволновалась женщина. – Я теперь замужем?
– Получается, что так.
– А за кем? – еще больше заволновалась Нина. – Могу я взглянуть на своего официального супруга?
Следователю было уже все равно. Он понимал, что подозреваемая – это никакая не подозреваемая.
И в ответ на ее просьбу он лишь махнул рукой:
– Смотрите!
Привели Шабана, которого эта Нина нашла очень интересным мужчиной. Шабану потребовалось гораздо больше времени, чтобы понять происходящее. Он долго таращился на настоящую Нину. Сначала с недоверием, потом с удивлением, а затем в его глазах появился интерес.
– Значит, моя супруга – это вы?
– Да.
И женщина опустила взгляд.
– Никогда бы не подумала, что вот так нежданно-негаданно окажусь замужем.
Шабан закончил изучать свою очередную супругу и вновь повернулся к Коршунову:
– Хотите сказать, что я женился на аферистке и воровке, которую, может, даже и не Ниной звали?
– Вы со своей невестой до брака долго встречались?
– Один день.
– И сразу решили жениться?
– А чего мне? Она себя работящей показала. Во всем мне услужить старалась. Но я ее сразу предупредил, жениться – женюсь, но у себя прописывать не стану. Она согласилась. И в общем, мне не пришлось жалеть о своем выборе.
– А теперь жалеете?
– Теперь, конечно, жалею.
– Зато я – настоящая Нина, – вмешалась в разговор женщина. – И с прошлым у меня все безупречно. И прописка мне не нужна. И работать я тоже люблю.
Настроение у женщины заметно повысилось. Она повеселела.
И даже шепнула тете Лене на ушко:
– Ради того, чтобы оказаться замужем за таким мужчиной, стоило заглянуть в полицию!
Шабан тоже поглядывал на свою «законную» Нину со все возрастающим интересом. Особенно этот интерес у него повысился после ее последней фразы. Но все же куда больше его заботило исчезновение той первой Нины. И тут мужика можно было понять. Отдуваться за родную жену, натворившую дел и ударившуюся в бега, – это еще куда ни шло. Это мужику даже в обязанность входит. Но отдуваться за ту, которая и женой-то ему никакой не является, это уж дудки.
