Глава 14
Кулак весь светится довольством. Корк завершает изложение официальной версии нашей вылазки в подвалы купца. Доказательство – на столе лежит усохшая черепушка мумии и жевлак паука.
– Сколько я должен? – спрашивает он, подзывая человека. Видимо, приказчика.
– Нам – нисколько. Нас нанимал не ты. Договаривайся с этой хитровывернутой «Красной Звездой». Засим откланиваемся, – говорит Корк.
– Но вы пострадали! Позвольте отблагодарить! – восклицает купец, кинув взгляд на «Спартака».
А тот – краше в гроб кладут. Бледный, из-под шлема бежит испарина, левая рука в магическом лубке, стоит скособочившись.
– Это наша работа, – хрипит он. – Прощайте!
Уходим. На улице нас ждут трое Наёмников.
– Бухаем! Сегодня мы с тобой бухаем! – запел им в лица Марк. – И отмечаем, что живём!
Махнул рукой. Успеем. В ночь выйдем. Если сможем идти. Тогда завтра будем рысачить в похмелье. У меня и у самого имеется желание нажраться. Перегляд с ребятами…
– До зелёных дракончиков! – кричим хором и, обнявшись, сплошной цепью, идём по улице, горланя:
Пора-пора-порадуемся на своём веку
Красавице Кукушке, счастливому клинку!
Пока-пока-покачивая перьями на шляпах,
Судьбе не раз шепнём: «Спасибо, Родная!»
– И всё же – мы легко отделались! – говорит Лан, старший из троицы Наёмников. Раненый остался на попечении лекаря. А эти двое – с нами за столом. И огневик, наконец уставший от моих придирок и снявший свой алый плащик.
– Вы – или сумасшедшие, или невероятно удачливые сукины дети! – восклицает огневик. У него уже глаза – набок. Пьян. Молодой. Когда я был молод, на пробку от вина наступлю – пьяный. Это сейчас – нажраться – целое разорение!
Корк, оторвав взгляд от бараньего окорока, стрельнув на меня глазами, декларирует:
– Хороший военачальник сначала побеждает, а потом – вступает в бой. А плохой – сначала ввяжется в драку, а потом – пытается победить.
Я кивнул. Корк всё верно запомнил.
Лан трясёт головой:
– Ты эту заумь для нанимателя оставь. Больше предложат. Ты мне просто, по-людски, скажи.
– Сначала мы высчитали, что будем иметь дело с попыткой порабощения разума, со Скверной, с нежитью. И с кем-то, кто питается людьми. Потому мы были готовы. Амулеты на противодействие ментальным атакам, топоры против нежити, амулеты с силой Света, что не любит нежить. Вас наняли из перестраховки. Единственное, что не смогли просчитать, так то, что людьми питается не одна из разновидностей нежити, а паук размером с быка.
– Вы сначала победили, а потом полезли в подземелья, – протянул Лан, кивая, – были полностью готовы. Как быстро! Утром пришли в город, в следующую ночь, уже полностью готовые, – вычищаете подземелье. Ребята, возьмите нас к себе! Мы – хорошие бойцы. Но много не просим.
– Куда «к себе»? – спрашивает Марк. – Ты думаешь, мы – Рота?
– Да, – удивились все трое Наёмников.
– Я учу детей в Академии, – усмехается Марк, – Спартак и Моргун – воеводы властителей из Порубежья, Серый – сам властитель, Дед – странствующий Маг. Нас всех собрали именно для этого конкретного дела. Завтра разбежимся по своим делам. Вернёмся в скучную обыденность серой жизни. Пока для очередного хитрого дела не понабится кто-то из нас. Возможно, что таким составом уже и не будем «безобразничать».
– Академия, властители… – присвистнул Лан. – Понятно, почему вы такие скрытные.
– Только не понятно – почему спасали простолюдина? – Второй Наёмник наваливается грудью на столешницу, пристально вглядываясь нам в глаза. – Тем более – Наёмника. Да ещё и лекарю сами заплатили. Когда это благородные о Наёмниках пеклись?
– Мне жаль, что те благородные, с кем тебя свела Судьба, – такие скоты, – усмехаюсь я.
– Всех – на деревья и расстрелять, как врагов народа! – кричим хором и ржём. С грохотом стукаемся кружками.
Грохнул кружкой об стол, вытираю рукавом усы, говорю, как тот волк:
– Ща – спою!
Ваше благородие, Госпожа Удача!
Для кого ты – добрая, а ко мне – иначе!
И клинок мне в сердце, постой, не гони!
Не везёт мне в смерти – повезёт в любви!
И в пять глоток:
Не везёт мне в смерти – повезёт в любви!
А потом, выбивая ритм ладонями по столешнице:
С амулетами в кармане, с мечом я – в руке,
Мне птицы тут запели на знакомом языке.
Я уходил спокойно, не прятался – не вор!
Копытами печально в небо смотрит мой конь…
И опять хором, в пять глоток:
Уходим, уходим, уходим!
Наступят времена – потише!
Бьемся за павших, за в спину убитых!
Гори, гори же, Чёрное Братство! Гори!
А пусть у них анализаторы заклинит!
А ещё позже:
На поле кони – грохотали!
И полк наш шёл в последний бой
А молодого знаменосца
Несли с пробитой головой.
Нам в строй ударила болванка
Прощай, родимый мой отряд!
Гора из трупов возле башни
Дополнит утренний пейзаж!
И полетят в дом вестовые
Родных и близких известить,
Что сын ваш больше не вернётся
И не приедет погостить!
Вокруг нас – толпа. Суровые Наёмники блестят повлажневшими глазами. И грянуло так, что крыша затряслась:
Что сын ваш больше не вернётся
И не приедет погостить!
А уже совсем после, когда сознание стало мерцать:
Чёрный ворон, что ж ты вьёшься
Над моею головой?
Ты добычи не дождёшься,
Черный ворон, я не твой!
Напротив меня – глава Гильдии Наёмников Пятигорска. Брюнет Ворон Пятигорский. Пьяный в дюпель. Вербует меня. Пьяного в стельку. А я ему пою. Вместе поём. «Чёрного Ворона». Три раза подряд.
Открываю глаза – незнакомый потолок. Шо? Опять? Руку в сторону – мягко! Женское тело недовольно бухтит. Да что за день сурка! Так и совсем трезвенником станешь!
Молодое, крепкое, фигурное тело. Не удержался, провёл ладонью по изгибам.
– Отстань, старый ненасытный кобель! – бухтит она в подушку, полностью накрытая покрывалом чёрных, как смоль, волос.
Старый? Руки настойчивее. Уже льнёт к ладони. В момент стыковки союза с аполлоном хрипло стонет. А через несколько минут кричит, как ворона, хрипло. «Я – Ворона, я – ворона, ла-ла, ла-ла!»
Так, пора бежать. В спешке экипируюсь. Думаете, легко в похмельном состоянии напялить все эти средневековые обёртки? Обнимает меня со спины. Дышит мне меж лопаток. Что-то напевает, кладёт ладони на голову. Всплеск Силы.
Нет похмелья! Гля, обалдеть!
– Не спеши, старый! Не слышишь – батя ещё храпит?
Как анаконда, обтекает меня со спины – на колени. Толкает. Падаю на спину. Отдаю себя в её власть. Кроваво-красное колыхание в ауре. Маг крови.
– Чёрный ворон, я не твой, – шепчу я.
Отпускает меня, говорит, как в микрофон:
– Да кому ты, старый, нужен? Мы от тебя – молодого – получили. Я – Маг крови. Я знаю. Хорошая кровь. Чистая, свежая. Сильная. И Светлая. Ох! Как! Хорошо!
Через несколько минут, когда хотел опять встать, напрягла руку, так и держа меня за хвост:
– Останься ещё на денёк. У меня сестра тоже праздная ходит.
– Я вам что, – разозлился я, – бык-осеменитель?
Откидываю её руку, одеваюсь. Пообижалась, подулась. Секунд двадцать. Стала помогать. Всё же самому себе броню одевать можно, но – сложно.
Смотрю на эту прекрасную валькирию: несмотря на прекрасные женские прелести – крепкие плечи, спина, бёдра. Это – боец. Пригладил волосы, приласкал грудь, поцеловал в губы.
– Прими на память, – даю ей простое колечко, но из непростой, рубиновой стали, что очень хорошо держит в себе магию, наговоры.
– Ты уже оставил память во мне, – улыбается, кладя ладонь на свой лобок. Люблю, как выглядит утомлённая, удовлетворённая женщина… удовлетворенная тобой – даже греет чувство собственного офигивания. Но колечко взяла. Тут же метнулась пантерой к своим вещам, даёт мне перстень с камнем вишнёвого цвета.
– Не побрезгуй. Амулет крови. Сама делала. Пока будет на тебе, кровь тебе не испортят. Не отравят, не проклянут. Только если захочешь напиться, сними. С ним не запьянеешь.
– Как зовут тебя? – спрашиваю.
– Меня не зовут. Сама прихожу, – она проводит пальцами по моему лицу. – Как мне назвать твоего сына?
– Вороном. Кровавым Вороном, – отвечаю я. По-русски.
Последний раз осматриваю её долгим взглядом.
Я – Разумник. Это 3D-фото на память. Этих прекрасных глаз, высоких скул, точёного подбородка, этой своенравной чёлки, этих налитых, крепких грудей, рельефного живота, песочных часов талии, сводящего с ума изгиба таза и бёдер.
Убегаю. От неё. От себя. Я на пороге влюбленности. Но я был использован. То, как я себя «использовал», ослабило хватку петли. Не попался я в капкан. Чёрный Ворон, я не твой!
На улице – братва. Собраны, экипированы, одвуконь. Только лица у всех – земляные. Влетаю в седло.
– Хорошо выглядишь, – говорит Серый.
– Настолько хорошо, что тошнит, – бурчит Марк.
Кидаю ему кольцо крови.
– Как Ворониха? – спрашивает Марк. Корк усмехнулся.
– И ты думаешь, я стану обсуждать своих женщин? – удивляюсь я.
– Да ты так сияешь, что решил – а вдруг? – пожал плечами Марк.
– Капкан это, – буркнул я.
– Так ты вчера и сказал. Только, говоришь, упущу такую птичку – не прощу себе!
– Да? Блин, надо было пить меньше – ничего не помню.
Ржут. И ещё ржут:
– Завладеть неприступной девушкой мечты – и не помнить этого! Ха-ха! Старый, ты сам себя наказал! Ха-ха-ха! Считай, что не было этого! Ох-ха-ха-ха-ха!
Смейтесь. А я задвинул «фото» красавицы и файлы с воспоминаниями об её обществе в папку «Квартальные отчёты». Где все и прячут порнуху.
Покидаем город с некоторым сожалением. Сначала город мне не понравился. Но теперь он будет более приятно ассоциироваться. Только вот – больше ни ногой! Наследил я. Не уследил.
