Глава 19. Очередной побег
Пока Поль раскрывал и разламывал конструкцию, удерживающую Гроссера, улыбающаяся Умба стала ворчать:
– Не мог раньше подойти? Мне тут чуть всё на свете не оторвали!
– Сам еле приполз, – стал объясняться спаситель. – Негостеприимные тут людишки, в холодильник меня засунули. Вместе с десятками трупов…
– Ну, остальных-то я не видела, – призналась ачи. – Очнулась в цепях и от боли. Но мне на всю жизнь хватит кошмарных снов, при одном упоминании этого урода! – и она ткнула подбородком на остывающий труп. Потом заметила, что Поль никак не может привести в чувство освобождённого Гроссера, потребовала: – Давай меня вначале освободи! Пока ещё эти охальники очнутся…
С ней удалось разобраться быстро благодаря найденным на поясе ченнелингера ключам. И пока она пыталась подобрать, примерить и надеть на себя трофейные одежды и вооружиться, Труммер поинтересовался:
– А где наш Самуэль?
– Понятия не имею. Помню, что видела его плывущим, и всё…
Они вдвоём одновременно вздохнули, не желая высказывать самые худшие предположения. И ещё а’перву вспомнился полуподвал с трупами. Никого он там в нижнем белье не увидел, но ведь Крепыш мог быть где-то в самом низу, непосредственно под грудой тел. И что теперь? Возвращаться вниз и всё там проверять? Или лучше выловить кого-то из местных, да поспрашивать с пристрастием?
Что Гроссер, что освобождённый следом Патрик приходили в себя с трудом. Правда, молодой парень очухался быстрей, а узнав командира, обрадованно зачастил словами:
– Ты?!. Здорово! Так и знал, что ты притворился мёртвым специально, а потом выручишь нас всех! А где остальные?.. Ага, вижу… А ведь меня вполне нормального из воды выловили и даже вначале одеялом укрыли, пока на берегу сидел и зубами щёлкал. Видел, как вас выловили, а тебя куда-то на платформе с кучей трупов увезли. А вот Самуэль тоже был как огурчик, в сознании. Пытался что-то доказать или поведать десятнику. Но, видать, что-то не то ляпнул. Потому что десятник ему руку заломил, да и увёл куда-то, приговаривая: «Вот ты-то барону и нужен!»
– М-да! – сделал Поль соответствующий, хоть и крайне неприятный вывод. – Теперь ещё и барона придётся искать по этим пещерам. Что-то мне подсказывает, что заблудимся напрочь. Считайте, что этот «грот» отыскать – невероятная удача.
Продолжавшая поправлять на себе амуницию, Умба самостоятельно встала на пост у границы вязкого пара:
– Чего нам блудить здесь, теряя время? Сейчас хватаем любого местного за шкирку, и он нас с превеликим удовольствием приведёт куда угодно. А если правильно использовать наш главный козырь? – при этом она с обоснованной гордостью глянула на Труммера. – Так мы это баронство за пару часов завоюем! Потом, по праву сильного, станем жить-поживать, да сальцо наживать.
Тут стал ворочаться и пришёл в себя окончательно Гроссер. Вначале он отстранился от ладоней хлещущего его по щекам Поля:
– Да хватит меня избивать! Проснулся я, проснулся! – после чего возразил на последние слова ачи: – В этом королевстве право сильного не действует. Чтобы стать бароном, надо вначале получить согласие герцога, а потом высшее королевское благословение. Что есть дело нереальное и для нас изначально смертельное.
Приведя друзей в сознание, а’перв занялся вплотную осмотром убитого им ченнелингера. При этом мародёрил основательно, ничем не брезгуя, снимая с тела даже нижнее бельё. Слишком уж опасным и живучим показался ему остывающий враг, и очень хотелось выяснить причины невероятного сопротивления. Дело в том, что как обладатель паранормальной способности он много раз слышал о технических устройствах, которые в полтора, а то и в два раза усиливали силы а’перва, е’втора и’трета… да кого угодно.
Да и Прогрессор как-то раз во время разговора на эту тему подтвердил: «Есть масса всего и разного, что может улучшить любые способности. Но для этого надо побывать у меня в Лабораториях. Хе-хе! Чего бледнеешь? Не хочешь?.. Ну и дурак. Сильнее стал бы, зарабатывал бы втройне, да и вообще… Правда, при побывке в иных секторах подобные улучшения не действуют с первого часа, а с последующих пропадают начисто. И устройства ломаются. Или надо перебираться в Дикие земли и среди дикарей становиться невероятно крутым и бессмертным. Но там шаманов да колдунов-затейников своих хватает. Опять же, их ухищрения внутри Большой стены не действуют».
Естественно, дэмы не желали иметь у себя под боком каких-то чужих, слишком навороченных а’первов. Своих растили и бережно лелеяли. Хотя не факт, что бережно.
В любом случае поощеру очень захотелось выяснить: чем же таким ченнелингер пользовался, что стал настолько сильным и живучим?
Арсенал недавнего врага поражал своим обилием, разнообразием и загадочностью. Да и с точки зрения банального богатства тянул на приличное баронство. Или на графство. Один пояс, который носился поверх одежды, чего стоил! Широкий, с многочисленными кармашками, с подвесками и со сложной инкрустацией из костяных и серебряных накладок. На подвесках плотные мешочки с полудрагоценными камнями и с кусочками резко пахнущей древесины. В кармашках – драгоценные камни, высушенные косточки и окаменевшие семена каких-то неведомых растений.
Имелся и второй пояс, тонкий, неширокий, носимый на уровне солнечного сплетения. Как раз по центру – бляха из серебра, с десятком вставленных внутрь хризолитов. Ну и в самом поясе, по кругу, восемнадцать кармашков, в каждый из которых вложена пластинка жёлтого янтаря.
Мало того, на руках и ногах ченнелингер носил по три, четыре браслета разной ширины и насыщенности драгоценными камнями. То есть он сам по себе выглядел как ходящая сокровищница. Наверное, только короли или цари Диких земель, напялив на себя короны и прочие государственные регалии, могли сравниться себестоимостью подобного носимого на себе богатства.
Присматривающийся краем глаза к горке трофеев Гроссер озадаченно мотал головой:
– Мне чего-то боязно становится. Кого это ты ухлопал? Никак здесь сейчас лежит один из потаённых магистров нашего королевства. Слышал о таких страшилах, но до сих пор сталкиваться не доводилось. И не удивлюсь, если местный барон у этого чудовища находился в услужении. А не наоборот.
– Ещё мне кажется, что в здешних шахтах добывают золотоносную руду, – огласил Поль, живо облачаясь в трофейную экипировку и жестами поторапливая товарищей, прячущих оба мёртвых тела в каком-то подобии кладовки. – Что в сумме наталкивает на здравую мысль: бежать отсюда без оглядки!
– Только бы Самуэля отыскать, и сразу ноги – в руки! Но тебе-то все эти пояса и браслеты помогут? – сомневался Гроссер.
– Вряд ли. Каждый браслет, камень, да и пояса в целом нуждаются в кропотливой перестройке на параметры моего тела. А как это сделать, не имею зелёного понятия.
Натекшую на пол кровь затёрли. Теперь здесь ничего не напоминало о скоротечных стычках. Если кто и будет искать ченнелингера, подумает, что тот ушёл куда-то со своим личным охранником. Теперь следовало двигаться не спеша, выискивая «добровольного» провожатого и стараться не нарваться на большой отряд из местных вояк.
Вначале четвёрке боевых товарищей повезло. Они перехватили бегущего уверенно в тумане парнишку лет пятнадцати. Вполне прилично и красиво одетый, тот мчался по своим неведомым делам и весьма удивился, когда оказался подвешен на высоте полуметра и прижат к стене:
– Кто такой?! – рыкнул на него всё ещё обезображенный шрамами предводитель недавнего восстания.
– Я? – растерялся на несколько мгновений парнишка. – А вы кто такие? – Тут же его тельце несколько раз хряснулось о стенку и глупые вопросы больше не звучали. – Я личный посыльный баронессы. Она меня послала в оранжерею за цветами.
– Зачем ей цветы?
– Да у неё в гостях не то гость, не то пленник, который обещался показать моей госпоже самые полезные лепестки и тычинки.
– Возвращаемся обратно к баронессе! – приказал Гроссер, ставя посыльного на ноги и разворачивая в обратную сторону. – Нам с ней надо срочно пообщаться. Пошёл!
И они двинулись в путь. Но на этом вся удача и кончилась.
Пойманный язык выглядел покорным, осознающим риск для своей жизни и готовым к полному сотрудничеству. Он уверенно вывел своих нежданных конвоиров в сухие тоннели, где пар отсутствовал как таковой. Затем без колебаний, но с кажущейся покорностью поднялся выше на два этажа, где в широких коридорах появилась мебель, ковры на полах и гобелены на стенах. На одном из поворотов мало́й приставил палец к губам и предупредил:
– Тсс! Здесь недалеко личный кабинет барона. А его светлости нельзя мешать, он работает над очередной поэмой.
Все непроизвольно стали идти тише и задумались о странностях местного нувориша. Вот тут шустрый малец и вырвался из крепкого захвата. Ринулся вперёд, сотрясая воздух истерическим криком:
– Стража! Тревога! В замке чужаки!
В следующее мгновение он рухнул на пол, обессилев после парочки воздействий «откат». Всё-таки Труммер успел среагировать, скорей всего не просто забрав большую часть жизненной энергии, а сгоряча и выбив дух из героически действовавшего парнишки. В последовавшей после этого кутерьме некогда было пожалеть несчастного отрока.
Крик раздался в самом неудобном для диверсантов месте возле караулки, где располагалось дежурное отделение всего замка. И вояки, во главе со своим разводящим, не спали, как хотелось надеяться и как ведут себя порой им подобные. Чуть ли не сразу они сплошной колонной ринулись с оружием в коридор, крича при этом и попутно несколько раз дёргая за висящую у двери верёвку. Тут же где-то далеко наверху стал гулко бить колокол. При такой системе оповещения даже мёртвые будут знать о прорвавшихся в замок лазутчиках.
Вот тут и пошла великая замятня, в которой главную скрипку пришлось играть а’перву.
