Глава 18. Изо льда и в полымя
Труммеру снилось, что он лежит на ледяном айсберге, на нём слой колотого льда и он от зверского, всепроникающего холода умирает. Но всё-таки чёткое понимание, что это сон, заставило действовать. Точнее, заставило проснуться с правильными мыслями:
«Проклятье! Где это я нахожусь?! Так ведь и окочуриться можно!»
С трудом открыл глаза, склеенные вроде как ледяной корочкой. Полная темнота! Попробовал пошевелиться, и тут же почти все мышцы пронзила кратковременная судорога. По причине такого резкого сокращения всей кожи захрустела обледеневшая одежда. Затем сразу словно тысячи иголок пронзили пальцы ног и рук, а потом и конечности полностью. Запульсировало нечто горячее и болезненное в голове. Пришло понимание, что сердце колотится просто с невероятной частотой, чуть ли не под двести ударов в минуту.
Но зато хоть восстановилось восприятие собственных членов. Пусть и с трудом, но вначале удалось поднять правую руку, а потом уже ладонью растереть одеревеневшее лицо. Ноги тоже согнулись, а там и сумели раскачать задеревеневший корпус. Тут и левая рука задвигалась, ранее прижатая к боку и отлежавшаяся напрочь. Ею же что-то ощупалось рядом, нечто железное. Чуть продвинувшиеся по этому железу пальцы нащупали и нечто другое, тоже жутко холодное, но другой структуры. И форма вроде знакомая…
Но не меньше минуты понадобилось, чтобы понять: своя рука ощупывает чью-то руку!
И сразу появилась твёрдая уверенность, что рядом труп. Такой мертвенной окоченелости не может быть у живого тела. А что это значит? Тут же весьма ярко вернулись совсем недавние воспоминания: бурный поток, головы борющихся за жизнь товарищей, всё сковывающий холод и нахлынувший на сознание мрак. Они спровоцировали первый вывод:
«Течение меня занесло в какую-то пещеру. И не только меня. Но я выжил… А вот остальные?..»
Второй вывод заставил действовать с перенапряжением всех сил:
«Если я не умер, значит, можно ещё кого-нибудь спасти!»
Со скрипом, хрустом и треском (вполне возможно, что и собственных костей) Поль встал на четвереньки и принялся обследовать лежащее рядом тело. Оно оказалось практически в полной боевой броне, вздетой пусть и не сплошными латами. Да и нащупанное лицо умершего мужчины не вызывало каких-либо ассоциаций.
«Не наш? Мы ведь с тыла на мост ударили, будучи только в нижнем белье… Но ведь кто-то мог свалиться в воду из атакующего фронта. Или это вражина какой свалился?..»
Жилка на шее человека не билась. Даже капельки жизненной энергии не ощущалось. Поэтому Труммер стал на ощупь двигаться дальше и сразу же наткнулся на целую гору…
«Трупы?! – руки, ноги торчали в разные стороны и все без капельки жизни в них. – Откуда столько?!. И с чего я взял, что это подводная пещера?!»
Тела переплелись. Некоторые ощупывались полураздетыми. Некоторые тоже оставались в полном облачении. И лежали они в три, четыре, а то и в пять слоёв. Прямо какое-то преддверие ада, куда сбрасываются все покойники. Или всё-таки пещера? Потому как невнятный рёв воды откуда-то доносился еле слышно. И если выше по течению шла жестокая сеча, то где-нибудь внизу могли скопиться и не такие горы человеческих останков.
Тут до напряжённого слуха донеслись приближающиеся шаги. Шло несколько человек. Волокли что-то тяжёлое и ругались довольно громко. Но отдельные слова толком расслышать пока не удавалось. Тут скрипнула дверь, и по отвыкшим глазам а’перва ударил излишне яркий свет электрического освещения. Чисто инстинктивно он рухнул плашмя на чьё-то тело и замер, прислушиваясь. И только чуть позже постарался слегка приподнять голову, чтобы осмотреться.
Через широкую дверь заглядывал какой-то взъерошенный тип, ругающийся на собственную долю и проклинающий жадность какого-то барона. Потом он начал со своими тремя напарниками снимать мертвые тела с открытой платформы, стоящей в коридоре, и с ёканьем сбрасывать в холодный полуподвал. При этом удалось кое-что понять из подслушанных фраз:
– Я себе спину надорвал, такие тяжести ворочая!
– Это ещё что… Вот потом всё эти трупы придётся вновь доставать и догола раздевать. Вот тогда раскорячимся!
– Нет, чтобы сразу…
– Так трусит наш барон! Вдруг как герцог заглянет в поисках бунтовщиков? А тут столько тел и не пойми кого. Вот и прячем…
– Уф!.. Двое сетей уже порвало железяками!..
– Ничего, ещё трое стоят. И потом, считай, количество утопленников на спад пошло…
– Ну да. Разве что ещё позже течение трупы снесёт. Да десяток, два – если их вздувать начнёт.
– Хе! Какое «вздувать»?! Это тебе не тёплое озеро и не горячие родники!
– Ага! Тело может под камнем месяц лежать, а потом его достают, а он словно вчера утоп. Как в холодильнике хранится. Га-га-га!
– Слышь, а те, кого живыми выловили, чего это в грот поволокли?
– Тсс! – шикнул знаток на подельника. Оглянулся по сторонам коридора и закончил уже вполголоса: – Так это баронский ченнелингер их себе забрал. Собирается свои «кспарименты» проводить…
– Опять? Над живыми?
– Ты… это, меньше-то болтай и меньше спрашивай. А то сам туда попадёшь.
Последняя угроза заставила грузчиков совсем замолкнуть. Скинули последнее тело, захлопнули дверь да и потопали куда-то. Скорей всего вновь проверять стоящие на протоках сети.
А Поль стал пробираться к двери, раздумывая над услышанным. Кто такие ченнелингеры, он прекрасно знал. Хотя лично и не доводилось с ними сталкиваться. Эти люди обладали, пожалуй, редчайшей паранормальной способностью: умели на короткое время, максимум секунд на восемь-десять, перехватывать управление над телом простого человека. Расстояние такого перехвата зависело от силы, но не превышало трёх метров. Хотя сейчас поощер прекрасно понимал разницу между обычным а’первом и тем, кто достиг определённого совершенства в обладании и развитии своих сил.
Все без исключения ченнелингеры подлежали обязательной регистрации и работали только на администрацию секторов. Если не вообще на первых сановников, таких как главный консул и управляющий Имением. Даже в Диких землях властям вменялось сообщать о таких уникумах куда положено. В ином случае отыскивали такого умельца и, если он пользовался своими возможностями во вред иным смертным, могли казнить прямо на месте поимки. Не очень-то их любили. Правильнее сказать – боялись. Вот и держали всегда рядом, под строжайшим контролем.
А то ведь были случаи в истории: идёт куда-нибудь высший чиновник в окружении своих телохранителей, а тут вдруг, раз! И преданный, вскормленный с самого младенчества охранник сносит голову своему благодетелю, кормильцу и покровителю. Хотя и поговаривали знатоки, что есть определённые устройства-амулеты, которые вполне прекрасно защищают носителя от постороннего воздействия на его тело. Но опять-таки на всех телохранителей подобных, жутко дорогостоящих устройств не напасёшься.
Дверь открылась вполне легко, видимо, никто не опасался, что трупы пойдут гулять и разбегутся. Коридор извивался, напоминая своим видом какое-то боковое ответвление шахты. По его полу простирались рельсы для платформы или для вагонетки. Ну и самое полезное: в коридоре было несравненно теплей, чем в подвальной камере. Недаром грузчики здесь бродили в простых, домотканых рубахах.
«Но они-то ладно… А вот как мне здесь за своего сойти, будучи в нижнем белье?»
Также обнадёживали слова о каких-то выживших в потоке воды. Если уж кто и мог выжить, так это те, кто не сразу тонул. А для этого следовало успеть снять с себя всё железо. Друзья-то сняли… И даже пытались выплыть. Теперь ещё выяснить, что это за «грот» такой и где он находится?
Электрическое освещение и аномальное тепло сразу указывали на высокий статус здешнего хозяина. Титул вроде самый низкий, барон, а вот иметь свою шахту, скорей всего небольшую гидроэлектростанцию, лояльных грузчиков да личного ченнелингера – это в Диких землях не каждому герцогу удаётся. И в какую сторону идти-то?
Вздрагивая от засевшего внутри холода, Поль стянул с себя исподнее, выкрутил и напялил вновь. Потом решил не брезговать трупами, не только приодевшись с них, но и максимально вооружившись. Благо, что ножей, коротких мечей в ножнах, шестопёров на поясах – хватало. Ещё и шлем вполне приличный отыскался закрытого вида. Но ходить по здешним тоннелям, скрывая лицо, – глупость несусветная. Сразу зафиксируют как чужака. Потом уже не отвертишься.
Так что шлем был закреплен сзади, к поясу. После чего изрядно всё ещё ослабленный поощер двинулся по коридору в сторону, противоположную укатившим платформу грузчикам. И вполне естественно, что он мечтал сейчас только о кружке горячего бульона. Или о кружке горячего вина. Или, на крайний случай, о встрече с парочкой врагов, которых можно было бы выдоить «откат-подбором» досуха. А подобное будет не так просто: любой первый встречный может оказаться нормальным, хорошим человеком. Совесть не позволит такого убивать.
«Зачем убивать? – желание выжить стало торговаться с совестью. – Можно просто взять частичку силы для собственной бодрости. Всего лишь малую кроху, и вполне хватит. Наверное… Главное, хорошо сконцентрироваться и не потерять «подбор». А у меня это получится в таком ослабленном состоянии?»
И сам понимал, что никак не получится. Иначе говоря, после двух откатов человек может умереть, а от этого самому а’перву ничего не обломится. Только и оставалось надеяться на изначально агрессивные действия со стороны местных аборигенов.
Коридор кончился комплексом ворот и устройств, окружающих шахтный ствол и вполне исправное на вид лифтовое хозяйство. Людей нет, а вот снизу, из ствола, не только пар поднимается. Слышны также какие-то голоса, команды. Но разобрать ничего нельзя, всё по причине густого, изрядно тёплого пара. Как раз из-за него и теплынь стоит в коридоре.
О данных горах Труммер почти ничего не знал. Только и слышал, что они существуют и что в них, помимо нескольких ледников, есть и десятка два горячих источников. Как они выглядят и как вообще действуют вулканы, а’перв узнал, будучи с миссиями на Земле. А вот как подобные «силы природы» взаимодействуют в ДОМЕ, даже представить себе не мог. Если Земля – планета, то ДОМ – это невероятная по размерам плоская поверхность. Вернее – только одна сторона куба, имеющего шесть таких поверхностей. По крайней мере, о таких масштабах обмолвился как-то раз Прогрессор, будучи в хорошем настроении. Что находится на иных пяти поверхностях, он и словом не намекнул.
Но есть ли в ДОМЕ вулканы – сведений не существовало от слова вообще. А вот горячих источников и даже гейзеров – хватало. Значит, и здесь нечто подобное расположено. Потому что сама мысль, что здешний барон просто кипятит от нечего делать воды рядом протекающей реки, казалась абсурдной.
После рассмотрения рукоятей, кнопок и рычагов пришло понимание, что включить подъём клети – просто. Так же понималось, что рычаги задействуют какие-то звонки вверху и внизу, обозначающие «Внимание! Закрыть двери!», «Отойти от дверей!», или ещё нечто подобное.
Так что ничего не оставалось, как, тяжело вздохнув, отправиться по узенькой лестнице, которая крутым серпантином обвивалась вокруг шахтного ствола.
– Если не умру, то хоть прогреюсь окончательно! – ворчал себе под нос недавний утопленник. – Но как же это они меня просмотрели среди мёртвых? Неужели никаких признаков не заметили, что я дышу, например?.. Или в фазе клинической смерти находился?.. И почти не дышал?.. Тогда могу считать себя счастливчиком… И то не факт! Может, для меня было бы лучше сразу попасть в этот таинственный «грот» и познакомиться с тамошним ченнелингером? Не откладывая это дело, так сказать, в дальний ящик?.. А то у меня какие-то неприятные предчувствия. Как бы этот «кспариментатор» какого вреда моим товарищам не нанёс.
Он себя сразу настраивал, что товарищи живы, не утонули.
Поднимался долго. Ворчал постоянно, но всё тише и тише. Обессилел до крайности. Во время одного из кратких отдыхов, сидя на ступеньке, присмотрелся внимательнее к окружающей породе. Нельзя сказать, что он разбирался в ней на уровне дипломированного геолога, но уж простейший кварц опознал. А там и небольшое желтоватое вкрапление рассмотрел:
«Могу и ошибиться, но это вроде как золотокварцевая руда. Или просто повезло наткнуться на маленький кусочек подобной породы?»
Но чуть выше ещё раз заметил нечто подобное.
Что выбрался наверх, понял по поредевшему паровому облаку и по подспудному ощущению большого пространства вокруг. Да и жарче почему-то стало чуть ли не в два раза.
«Такое впечатление, что рядом плавильная печь, – шевельнулась мысль в оцепеневших от усталости мозгах. – О! И ходит там кто-то! Грохочет чем-то… Или это скрежещет камнедробилка? Хотя всё логично: шахта-руда-металл. Вот смеху-то будет, если тут золото в больших объёмах добывают».
Чеканку золотых монет дэмы вели только в своих Крепостях. И подделать эти единые монеты, отличающиеся только профилем каждого из сорока двух божеств, считалось почти невозможным делом. Никто, будучи в здравом уме, на территории сектора за подобное не брался. А вот в Диких землях творили что хотели. И чем дальше дворяне обитали от Большой стены, тем больше отвергали власть божественных сущностей. Хоть и боялись их до потери сознания. Боялись, лебезили, прославляли. Но при этом они не только свои деньги клепали разного формата и разного номинала, но и секторные деньги копировали, пуская в обиход по царствам и королевствам.
По этой причине дэмы старались взять под контроль любую золотодобычу в ближайших пределах, заставляя сдавать благородный металл администрации ДОМА. Конечно, при этом оплачивали такое действо вполне прилично. Но… нарушителей всё равно хватало.
Остатки пара развеивались плохо. Это могло как помешать чужаку при ориентации, так и помочь. Поль двигался осторожно в противоположную от скрежета сторону, туда, где тише, пусть там и пар показался гуще. Всё равно пришлось идти медленно, больше посматривая под ноги да полагаясь на слух. И всё равно встреча с первым человеком в этом тумане оказалась неожиданной. Тот банально бездельничал, сидя на какой-то лавке и откинувшись спиной на стену. Но рассмотрев проявляющийся в тумане силуэт вооруженного вояки, местный работник сорвался с места, словно его током ударило. Умчался, как ветер, только и успев выкрикнуть:
– Я только что присел! Богиней Азнарой клянусь!
Это порадовало: вроде не выглядит откровенно чужаком. Но в то же время насторожило: не только он один тут бродит с оружием. Дальше двинулся вдоль стеночки, опять-таки в сторону сгущения пара. Стало интересно: откуда он всё-таки валит такой? Всё больше настораживая слух, осознал, что уже движется по слабо искривлённому тоннелю. А там и крики донеслись, слегка заглушаемые шипением падающей воды и издевательским хохотом. Причём крики не командные, а явно мученического толка. Либо кто-то попал под завал, либо кого-то банально пытали. Потому что смех так выглядел явно неуместным. Но так как кричащий человек не звал на помощь, а кого-то яростно проклинал, перемежая это воплями, то скорей всего над ним этот хохотун издевался. Причём голос и манера ругани сразу показались знакомыми. Если кто и любил так сквернословить, то это могла быть только Умба.
Очередной перекрёсток и иной тоннель, буквально дышащий паром, остались позади. Видно стало лучше, и окружающий жар стал на порядок суше. И все равно Труммер чуть не наткнулся на стражника, стоящего к нему спиной. Тот застыл как изваяние, опершись на копьё, и с интересом наблюдал что-то в открывающемся перед ним зале. Зал с округлыми сводами, вполне подходящий под понятие «грот». Хотя всё-таки он являлся пещерой, причём искусственно созданной.
А’перв тоже замер, пытаясь рассмотреть или понять по звукам суть происходящего. Но на всякий случай заготовил парочку воздействий «откат-подбор». А вот для понимания развернувшегося действа хватило всего одной минуты.
Кричала и ругалась всё-таки Умба. И было отчего. Она фактически подвисла в воздухе, растянутая на цепях. Голая. Рядом с ней, в каких-то зажимах в виде клети, дёргались Патрик и Гроссер. У них ограниченно свободной оставалось по одной руке. И вот этой рукой они поочерёдно хватали и дёргали обнажённую ачи то за грудь четвёртого размера, то за причинное место, тоже немалого достоинства. Причём делали это похабное действо с остекленевшим взглядом на лицах, явно не по своей воле и ничего не соображая.
В их адрес Умба, между приступами сильной боли, выкрикивала только иногда, явно пытаясь достучаться до одурманенных товарищей:
– Очнитесь, дурачьё! Одумайтесь, козлы! Что творите?! – а так она постоянно орала на своего мучителя: – Тварь! – и это оставалось самым простеньким ругательством. – Чтоб ты сгорел в геенне огненной! Чтоб тебя разорвало! Чтоб тебя…
Именно на самые громкие и витиеватые ругательства и хохотал в ответ здоровенный по массе и структуре тела мужик. Ростом за два метра и весом не менее двух центнеров, он стоял рядом с пленниками, направляя взгляд то на одного, то на другого и скорей всего банально тренировался в перехвате управления за чужими телами. Развлекался. И смеялся от всей своей подленькой души. И кто он такой, не оставалось даже капельки сомнений.
Ченнелингер!
Своего рода местная достопримечательность.
Больше в зале никого не просматривалось, и Поль решил действовать. Ну и в самом деле чего тянуть? Спасать друзей надо, пока одна без своего хозяйства не осталась, а два других с ума не сошли. Ведь настолько частые, мощные и длительные воздействия на сознание, по слухам, приводили к необратимым последствиям в психике.
Несколько осторожных шагов, и вот уже Труммер почти касается стражника. Три быстрых воздействия «откат-подбор», после чего покачнувшийся любитель садистских сценок заваливается на бок. Практически до того, как у а’перва сил не оставалось, и тяжёлую тушу он подхватить не смог бы. Но в этот раз «подбор» удался невероятно эффективный. Два раза из трёх!
«Наверное, это мне от злости так повезло! – констатировал Труммер, ощущая блаженный и крайне желательный прилив сил. Поэтому вполне легко и беззвучно опустил мёртвое тело на пол и подхватил в руки отобранное копьё. – Ещё бы знать, на каком расстоянии этот урод меня сумеет прочувствовать?»
Его от живописной группы отделяло метров двадцать. Чтобы точно бросить копьё, не рискуя товарищами, следовало подойти ближе. Да и собственной ловкости может не хватить для удачного броска. Вот он и двинулся вперёд, замахнувшись копьём и будучи готов бросить его в любой момент.
Непроизвольно своей реакцией его выдала ачи. У неё глаза ещё больше расширились, и она перестала кричать. Настолько не ожидала увидеть нечто подобное и настолько не могла поверить, узнавая командира их знаменитого квартета. Вот в её глазах и отразилась возникшая опасность для ченнелингера. Он тут же стал разворачиваться своей массивной тушей да вдобавок рявкнул громовым басом:
– Стоять! – видимо, сделал это на всякий случай, потому что был уверен в своей полной безопасности.
И великое счастье, что Труммер успел бросить копьё до прозвучавшего приказа. Потому что одновременно с окриком его тело словно парализовало. Оно словно окаменело, но продвинулось дальше по инерции броска, да и завалилось несуразно на каменный пол. Именно боль от падения, да прекратившееся воздействие на сознание позволили Полю вначале ободранную о камни голову приподнять, а там и на ноги взгромоздиться.
Копьё попало ченнелингеру в правую грудь, вошло как минимум на ладонь и однозначно пробило лёгкое. Потому что на губах толстяка сразу же запузырилась кровь, и он зашатался, непроизвольно пытаясь руками вытолкнуть из себя убийственное оружие. Но зато в этот момент он уже не смог воздействовать на окружающих своими умениями.
А вот поощер смог, потому что после падения и неловкой попытки встать оказался метрах в восьми от своего противника. И тут же воздействовал на него три раза связкой «откат-подбор». Что обидно, подбор ни разу не удался. Но вот для громадного противника и этого оказалось мало! Он всё так же стоял на ногах, хрипел, а окровавленные руки, отпустившие копьё, уже что-то нашаривали на поясе. Пришлось применить ещё два раза воздействие, что уже окончательно добило любителя поиздеваться над пленниками.
Ченнелингер рухнул на пол, а сам Труммер с восторгом поймал последний «подбор», позволивший ему действовать с удвоенной скоростью. Потому что довлело понимание: дорога каждая секунда.
