Глава четырнадцатая
– Рейф, познакомься с нашим новым другом Майклом, – сказала Лили, зевнув и прикрыв рукой рот. – Майкл, это Рейф. В ближайшее время он постоянно будет надирать тебе задницу.
Усмехнувшись, Рейф протянул руку.
– Рад встрече. Не слушай Лили. Мы будем надирать задницы друг другу.
Майкл пожал парню руку и угрюмо посмотрел на Лили. Кажется, девушка этой ночью вообще не сомкнула глаз? Она появилась у него на пороге с первыми лучами солнца, одетая в спортивные штаны и майку. В руке держала чашку крепкого кофе и, казалось, собиралась в кровать, а не на тренировку.
Впервые заметив высокого испанца, Майкл подумал, что он прямо излучает опасность. Как все нефилимы в Святилише, очень высокий и телосложение как у профессионального борца, Рейф явно не оставлял противникам шансов. О да, тренироваться с ним будет одно удовольствие.
Лили отошла от матов и устроилась в углу зала. Искоса взглянув на нее, Майкл заметил, что она сидит, скрестив ноги и подперев подбородок рукой. Практически нетронутая чашка кофе стояла перед ней на полу.
– Так ты полицейский, верно? Значит, кое-какие навыки ведения боя у тебя есть.
Интересно, что Рейф называл «кое-какими навыками ведения боя»? Виденное Майклом в исполнении Лили и близко не походило на те приемы, которым его учили в полицейской академии.
Рейф сложил на груди мускулистые руки.
– Тренировки будут непростыми. Ты не раз захочешь бросить все и сдаться. Я должен довести тебя до предела. Только тогда и начнется настоящая учеба.
Майкл закатил глаза. Не смог сдержаться, ведь однажды он все это уже слышал.
– Да-да, я знаю. Сначала нужно разбить меня на части, а затем собрать заново. Знаем и это.
Лили хихикнула. Майкл хмуро взглянул на нее. Девушка взяла чашку и глотнула кофе, сверкая глазами из-за ободка. Майклу казалось, что она смеется над ним.
– Твои навыки из полицейской академии ничто в сравнении с тем, чему тебя научим мы, – продолжил Рейф, не обращая внимания на его слова. – Ты выучишь несколько боевых техник. Грэпплинг, смешанные боевые искусства, джиу-джитсу – и многое другое. А еще ты научишься применять холодное оружие.
– Правда? – удивленно переспросил Майкл.
Рейф улыбнулся и взял два ножа с низкой скамейки, на которой были разложены всяческие острые предметы.
– В этом ты должен будешь стать настоящим мастером.
Он махнул рукой Лили.
Та поднялась на ноги.
– По-моему, Рейф, для этого немного рановато.
Рейф фыркнул.
– Давай покажем ему класс, а потом ты снова забьешься в угол и будешь радовать нас своей красотой. Ты ведь этим там занимаешься?
Клинки выскочили у нее из браслетов.
– Ублюдок… – бросила Лили.
Майкл не мог оторвать глаз от ее оружия. Клинки были вдвое длиннее ширины браслетов, которые обхватывали ее запястья. Майкл с любопытством подался вперед.
– Как они работают?
Лили опустила глаза.
– Ты о чем? А, браслеты… Реми – наш штатный эксперт по оружию. Он настоящий гений. Эти штуки он смастерил. – Девушка подняла руку, чтобы Майкл лучше рассмотрел клинок, и указала на несколько тонких линий, пересекающих лезвие. – Не знаю точно, какова механика процесса, но клинок каким-то образом складывается, когда в нем нет необходимости. Смотри. – Лили дернула рукой, и клинок скрылся в браслете. Затем она снова повела запястьем, и клинок быстро раскрылся – один слой за другим. – Удобно, правда? Серебро усилено инконелем – это специальный металл, который используют в космической промышленности. Он очень прочный, а это главное.
– Могу представить, – сухо ответил Майкл.
– Ты готова? – нетерпеливо спросил Рейф.
Лили вздохнула.
– Да. Давай покажем класс.
Майкл отошел в сторону.
Рейф набросился на Лили с парой жутких кинжалов в руках. Она подскочила к нему и блокировала его удары. Оба сцепились в танце смешанных единоборств. Засверкали клинки. Майкл видел, насколько опасна эта борьба. Они по очереди допускали ошибки, чтобы он понимал, в какой момент можно нанести смертельный удар. При должной сноровке бойца нож в такие минуты мог войти либо в грудь, либо в горло.
Лили присела, развернулась и сбила Рейфа с ног, а затем приставила клинок к его груди.
– Во что бы то ни стало ты должен оставаться на ногах, – комментировала она. – Приспешники владеют теми же техниками, что и мы. Стоит им повалить тебя – пиши пропало. Ты не жилец.
Рейф оттолкнул ее руку.
– Спасибо, Лили, – буркнул он.
Она хитро улыбнулась ему и встала во весь рост.
– В борьбе с нами холодное оружие наиболее опасно. Таких клинков, как у нас, у приспешников обычно не бывает, но они не хуже владеют ножом. – Девушка убрала клинки в браслеты и отряхнула пыль с колен. – Приспешники любят крошить все на кусочки.
– Почему я не могу их просто пристрелить? – полушутя спросил Майкл.
– Потому что твои пули не остановят приспешников – как и одержимых людей, – ответил у него из-за спины Реми.
Майкл развернулся к нему. Он не слышал, как Реми вошел. Они что, двигаются, как призраки? Все это было несколько жутковато и уже начинало его раздражать.
– Но если воспользуешься моими пулями, – продолжил Реми, – ущерб будет серьезен.
Эти слова заинтересовали Майкла. К черту битвы на ножах. Давайте сюда пушки. Вот это ему по душе.
– И что это за пули?
Рейф протянул Реми свой кинжал, и тот поднес его к свету.
– Видишь гравировку? Это священные символы.
Майкл видел эти письмена и на клинках у Лили, но понятия не имел, что они означают. Реми провел пальцем по строчке.
– Это хризма. Первое известное изображение распятия. – Вертикальный штрих очень высокой буквы Р пересекал диагональный крест X. Реми скользнул пальцем по следующей гравировке. – Это священный символ против одержимости.
Присмотревшись, Майкл увидел X, над которым парил ромб.
Реми показал еще один символ – два перевернутых и перечеркнутых креста.
– Разве это не из сатанинского культа? – нахмурился Майкл.
– Нет, – ответил Реми. – Это символ смерти. Два латинских креста символизируют гибель в битве.
Майкл не понимал, что в этих картинках особенного.
– А что значит последний? Стрела в центре символа мира?
– Еще один символ смерти.
Не стоило и сомневаться.
– Как-то все это безрадостно, – пробормотал Майкл.
– Это очень могущественные символы, – объяснил Реми. – Можно даже сказать, магические. Верно нанесенные, они могут творить чудеса. Клинки, усиленные инконелем и гравированные этими символами в святой воде и чистом огне, наносят смертельные удары. Выгравировать все эти символы на пуле несколько сложнее, но тоже возможно. Эти символы смертельны и для нас. Не забывай об этом. Когда нас ранят таким кинжалом, серебро прожигает плоть, и рана сама собой не затягивается. Если получил удар таким клинком, скорее уноси ноги. И приготовься к боли.
Майкл взглянул на Лили. Она со скучающим видом смотрела в стену.
– Значит, если зарядить такими пулями пистолет, у меня получится убить приспешника или Падшего?
– Если выстрелишь приспешнику в сердце или в голову – да, – согласился Рейф. – Но для Падших одной пули – какой бы мощной она ни была – все равно недостаточно. Поэтому и нельзя полагаться исключительно на пистолет. В конце концов ты столкнешься с Падшим – и тогда ни пистолет, ни горстка специально подготовленных пуль не спасут твою задницу.
Реми усмехнулся.
– Уверен, все получится, если стрелять из полуавтоматической винтовки в голову.
– Фу… – поморщилась Лили.
– Ага, удачи тебе с тем, чтобы заставить Падшего спокойно стоять, пока ты дырявишь его пулями. Такое ведь сплошь и рядом случается, – бросил Рейф.
Добродушная улыбка не сошла у Реми с губ.
– Просто нужно быстро стрелять, брат мой.
– Падшие действительно не будут просто стоять под пулями, – подтвердила Лили. – Их рефлексы быстрее наших. Пока ты будешь доставать пистолет, тебе уже свернут шею. Они невероятно сильны и двигаются с поразительной быстротой. Им ничего не стоит снести тебе голову с плеч.
Вот черт.
– Ладно, пора вернуться к тренировке, – скомандовал Рейф, отодвинув Реми в сторону.
Лили снова заняла свое место в углу.
– Но помнить нужно не только об их собственной силе. Некоторые из них сохранили часть силы ангельской. Помнишь Ваала?
Майкл кивнул. И как забыть такое? Ему не каждый день доводилось видеть, чтобы кто-то своим прикосновением прожигал металл и кожу.
Лили подняла руку и быстро сняла повязку. Кожа на руке была мягкой и гладкой, но когда взгляд упал на ее предплечье, Майкл как мог постарался скрыть свою реакцию. Ему оставалось лишь надеяться, что никто не заметил его шока.
Ярко-красный ожог на предплечье у Лили теперь скорее напоминал родимое пятно. Она повернула руку, и Майкл различил следы пальцев.
– Боже.
– Ваал явно в родстве с огнем. Его прикосновение прожигает что угодно. Думаю, были времена, когда он сжигал дотла целые города. – Лили пожала плечами. – Больно до жути, уж поверь.
Сглотнув, Майкл отвел глаза. Лили не должна сражаться с существом, которое могло с ней сотворить такое. Это несправедливо!
– Они все на это способны?
– Нет, – ответила Лили. – Похоже, часть сил сохранилась только у самых древних Падших. Одни умеют убивать своим прикосновением, но другие способны исцелять. – Она заметила, как исказилось лицо Майкла. – Даже не спрашивай, как мы узнали, кто и на что способен.
– Может, расскажешь мне о них еще что-нибудь? – спросил Майкл.
– Все они умеют влиять на людей. Даже мы чувствуем силу их внушения, но мы к нему не восприимчивы. – Девушка подняла чашку с кофе и посмотрела на нее. – Им достаточно лишь шепота или единственного слова. Внушение очень сильно. Полагаю, ангелы использовали эту способность в качестве источника вдохновения. Но теперь это в прошлом.
Первым желанием Майкла было сделать вид, что он ничего не слышал. Но он же видел все своими глазами. Ему рассказывали все более странные вещи, и принимать их становилось легче. Медленно, но верно он осваивался в этом мире.
Правда, понять, хорошо это или плохо, никак не мог.
Впрочем, времени на размышления не было. Рейф подозвал его и начал тренировку с жуткой разминки, в которую вошли прыжки, отжимания и огромное количество приседаний.
После этого он задал ему хорошую трепку.
Это повторилось не раз и не два – только до обеда Майкл потерпел поражение не менее дюжины раз. Рейф решил сначала показать ему приемы грэпплинга, и у Майкла сложилось ощущение, что его просто втянули в уличную драку. В хаосе болезненных ударов и бросков он не хотел даже думать, что Рейф планировал делать после обеда.
К несчастью, он довольно быстро узнал и об этом. Майкл научился делать захват и готовиться к броскам. Лили помогала ему – если, конечно, считать помощью ее смех, который раздавался всякий раз, когда Рейф высвобождался из захвата Майкла. Потом настала очередь удушающих приемов. Боже, это было просто прекрасно! Майкл ведь всегда мечтал задохнуться – и предпочтительно в тот момент, когда его горло сжимала рука толщиной со ствол среднего дерева.
Когда первый день занятий подошел к концу, Майкл уже сомневался, стоило ли подписываться на такое. У него ныли все кости, болели все мускулы, и он почти не сомневался, что успел пару раз получить легкое сотрясение мозга. Но на следующий день поднялся с кровати и начал все заново.
Снова и снова его тело и дух доводили до предела. Грэпплинг или джиу-джитсу – каждый день Майкл получал по первое число. Определенный прогресс уже намечался, но гордиться пока было нечем.
В первую неделю тренировок ему помогали и другие нефилимы. Они тоже ничуть не жалели его. А еще был Люк, который обычно приходил, чтобы поиздеваться над Лили, но в конце концов всегда переключал свое внимание на Майкла. В этот момент и начиналась настоящая пытка.
Ближе к вечеру он некоторое время проводил с Реми в оружейной комнате. Ему там нравилось – и не только потому, что в другом месте он терпел поражение за поражением, но и потому, что Реми был истинным гением по части оружия. Майкл восхищался им.
Лили всегда была рядом, но никогда не вызывала его на бой. Помогая Рейфу объяснять механику приемов, она обычно одерживала над ним верх. Девушка была той еще штучкой.
Может, во всем следовало винить удары, один за другим обрушивавшиеся на его голову, но Майклу казалось, что с каждым днем Лили начинала уважать его чуточку больше. Она уже не так часто насмехалась над ним, а ее обычная холодность по отношению к нему сменилась более теплой терпимостью. Оставалось лишь надеяться, что тренировки не проходили зря и что при первой встрече с приспешником он не окажется, как выразилась Лили, искрошенным на кусочки.
* * *
Седеющий сенатор слегка покачал бокал с шар доне, и прохладное вино завертелось искристой воронкой. Весь вид сенатора свидетельствовал о его властности и авторитете. Он явно был прирожденным лидером с неограниченным потенциалом. Но внутри него все тряслось.
На его тарелке лежало нетронутое филе-миньон. Стул напротив него пустовал.
Сенатор Роберт Шарп терпеть не мог ждать. В этой ситуации он оказался исключительно из-за недостатка самоконтроля. В его жилах текла аристократическая кровь, он вырос в мире политики и готовился пойти дальше сенаторского кресла. Его отец – упокой Господь его душу – в гробу перевернулся бы, узнай, что шансы его сына на избрание президентом, возможно, улетучились, как только он сунул свой член в хорошенькую рыженькую секретаршу.
Когда Кори привел к нему до странности красивого мужчину, одного прикосновения падшего ангела оказалось достаточно, чтобы Шарп узнал все о Падших и нефилимах. Все, за исключением того, что ожидали от него.
Шарп почувствовал, как всколыхнулся воздух, и его внимание снова переключилось на стул, стоявший напротив. Дьявол явился на встречу.
Одетый в столь же дорогой, как у сенатора, костюм, он источал превосходство и недоброжелательность. И все же этот мужчина был так же прекрасен, как и холоден. Шарп глотнул вина и попытался подавить неприятное чувство страха.
– Вы стоили мне советника.
Асмодей улыбнулся.
– Я мог бы стоить гораздо большего.
Сенатор Шарп поставил бокал на стол. Его рука слегка дрожала – никогда прежде он не слышал более правдивых слов.
– Так… моя проблема уже решена?
Асмодей махнул рукой.
– Считайте, что ее никогда и не было.
Сенатор с облегчением вздохнул, но его радость стремительно испарилась, как только он понял, что сидевшее напротив существо явно хотело чего-то взамен, и ему еще предстояло узнать, чем он может быть полезен… падшему ангелу.
– И какова цена? – спросил Шарп, не желая ходить вокруг да около.
Асмодей откинулся на спинку стула и холодно улыбнулся.
– Моя просьба довольно проста. Уверен, вы сможете ее выполнить – вы ведь не хотите закончить, как бедняга Кори?
Сенатор нервно сглотнул, вспомнив об этом, и почувствовал горечь во рту. Нет, он не собирался повторять судьбу Кори. Он был сильнее и умнее своего советника.
– Нет. Вовсе не хочу.
– Вот и прекрасно. От ваших слов у меня даже на душе стало легче. – Асмодей подался вперед и поставил локти на стол. – Я недавно приобрел крупный участок земли в Хиллсборо, в самом сердце винной области. Предыдущий владелец внезапно переехал на новое место.
Шарпу не хотелось даже представлять, что случилось с предыдущим владельцем.
Падший щелкнул пальцами, и из тени вышел мужчина со свернутым в трубку пергаментом в руках.
– Я бы хотел построить на этой земле свою резиденцию, – Асмодей развернул пергамент, на котором оказались чертежи какого-то громадного строения. – Финансирование мне не нужно, но вот имидж не помешает.
Сенатору вдруг стало жарко в его дорогущем костюме.
– Я даже не знаю, чем могу вам помочь. У меня совершенно нет времени…
– Ваше время теперь принадлежит мне. – Асмодей небрежно смахнул пылинку с плеча. – Кори погиб, услышав всего лишь пять слов. Вы знали об этом? Полагаю, нет. – Сенатор испуганно молчал. – Строительство начнется на следующей неделе. Вы должны сообщить прессе и всем своим друзьям-политикам, что строите школу для неимущих детей.
Шарп ослабил узел галстука.
– И что мне им сказать, когда они спросят, почему в школе нет ни одного ребенка?
– О, ваши опасения напрасны. – Асмодей сжал руку сенатора, и этого контакта оказалось достаточно, чтобы Шарп запаниковал: он прекрасно помнил, что случилось в прошлый раз, когда к нему прикоснулся падший ангел. Но теперь почувствовал лишь одновременно и холод, и жар. – Там будут дети. Очень много. И все особенные.
В следующую секунду Асмодей уже удалялся прочь – так быстро, что сенатор даже не успел проследить за ним взглядом. Шарп остался в ресторане один, наедине со сделкой, которую он заключил. Какие у падшего ангела были планы на детей? Тем более на особенных детей? Голова сенатора кружилась. Что он наделал?
Но сделанного не воротишь. Одного скандала было достаточно, чтобы разрушить карьеру сенатора и погубить его репутацию. В отчаянии он понадеялся, что заключил сделку с ангелом, но на самом деле выяснилось, что продал душу дьяволу.
* * *
Целую неделю наблюдая за тем, как Рейф и другие нефилимы снова и снова вытирали пол лицом Майкла, Лили начинала проникаться к нему сочувствием. Ей казалось, что парень заслужил передышку, по крайней мере на выходные.
Черт, но он был настоящим борцом. Давненько Лили не видела человека, который принимал на себя столько ударов, но поднимался снова. Говорить об этом еще не стоило, но она почти не сомневалась, что после таких напряженных тренировок Майкл станет просто отпадным охотником.
Сопровождая его на тренировках, Лили убивала сразу двух зайцев. Майкл был интересен многим нефилимам, большинство которых рано или поздно заглядывало в тренировочный зал, причем некоторые из них задерживались там дольше остальных – и именно к ним Лили присматривалась с особым вниманием.
Она знала, что среди них есть лазутчик, который намеревается предать Святилище. Этот нефилим должен был проявлять особенный интерес к новичку, ведь он выдавал Падшим имена, которые появлялись в Книге, а имени Майкла там не оказалось. Лили готова была поспорить, что это обстоятельство точно взбесило гнусного засранца.
Но ни один из нефилимов не казался предателем. Впрочем, возможно, Лили просто не хотела, чтобы им стал кто-то из знакомых ей.
Чувствуя, как внутри нарастает беспокойство, Лили вышла из зала, чтобы договориться о коротком отпуске для Майкла. А на самом деле – и для себя самой. Пара выходных ей бы явно не помешала. Днем она постоянно находилась с Майклом, а по вечерам охотилась с Люком, который приклеился к ней как банный лист, поэтому ей ужасно хотелось хотя бы ненадолго спрятаться у себя в квартире.
По лестнице она спустилась на седьмой этаж. Почувствовав присутствие нефилима на подходе к кабинету Натаниэля, замедлила шаг. Объяснить это Лили не могла, но чувство было необычным – не таким, какое возникало у нее при приближении к Нату. В следующую секунду девушка сорвалась с места и в два шага преодолела остаток расстояния до кабинета. Раз она чувствовала другого нефилима, он тоже почувствовал ее.
Дверь в кабинет была приоткрыта, но вдруг так резко распахнулась, что Лили отпрыгнула. Из пустого кабинета вышел парень, и при виде его глаза у Лили округлились.
– Мика, что ты делал в кабинете Натаниэля?
