Глава пятнадцатая
Руки Лили так и чесались – ей ужасно хотелось обнажить клинки. Она не скрывала своей неприязни к Мике с того самого момента, как они вернулись из квартиры Майкла. Чувство это было взаимным – и все же Лили никак не ожидала засечь его вынюхивающим что-то в очевидно пустом кабинете Натаниэля.
При виде ее его светлые глаза сузились.
– Я ждал Ната.
Лили шагнула в сторону, перекрыв ему путь.
– Один? В его кабинете?
– Ну да. А что такого?
– Ничего, – ответила Лили. – Может, хочешь оставить ему сообщение? Я все передам.
– Нет. – Мика попытался обойти девушку. – Не возражаешь?
– Прости! – с невинным видом воскликнула Лили. – Не буду тебя задерживать, Мика.
Он нахмурил свои светло-рыжие брови и, слегка покачав головой, под пристальным взглядом Лили ушел с седьмого этажа. Неужели его только что застукали на месте преступления? Она открыла дверь в кабинет Натаниэля и вошла внутрь. Казалось, все стояло на своих местах, но Лили понятия не имела, как долго Мика пробыл в кабинете, пока она его не спугнула.
Закрыв за собой дверь, девушка оглядела комнату, в которой бывала не меньше тысячи раз, поджала губы и сделала несколько шагов вперед. Да, она прекрасно понимала, что всего пару минут назад упрекнула Мику за то, что он в одиночестве рыскал по кабинету Натаниэля, а теперь сама занималась тем же самым. Но я исключение, решила она. Я Лили.
Она подошла к столу, открыла ящик, в котором Натаниэль хранил ключи от картотеки, и вытащила тот, что подходил к отделению с личными делами. Секунду спустя девушка уже нашла дела Майкла и еще нескольких нефилимов. Быстро сделав копии, она положила папки на место и закрыла ящик. Похоже, когда-нибудь из нее выйдет отличный шпион.
Прихватив скопированные страницы, Лили отправилась к себе в комнату. Прочитав личное дело Майкла, девушка даже не поняла, рассмеяться ей или посочувствовать бедняге. Его жизнь казалась до боли скучной. За исключением самоубийства матери – этой трагичной страницы, в биографии парня не содержалось ничего примечательного – да и то, что его мать свела счеты с жизнью, тоже вряд ли можно было назвать примечательным.
Лили нахмурилась. Как можно быть такой бессердечной, отругала она себя. Пожалуй, ей нужно почаще думать, прежде чем оформлять мысли в законченные предложения. Если у нее была душа – как знать? – своими бессовестными мысленными ремарками она давно обрекла ее на вечные муки ада.
И все же в судьбе Майкла действительно не обнаружилось ничего особенного, кроме того факта, что его имя не появилось в Книге Имен. Отложив его личное дело в сторону, Лили взяла бумаги с именем Мики.
Он никогда не делал ей ничего плохого, но почему-то при одной мысли о нем сводило живот. Может, все дело было в том, как парень укладывал волосы, создавая на голове модный художественный беспорядок? Да, прическа явно была достаточным основанием, чтобы не доверять человеку.
Но Мика точно не просто так заходил в кабинет к Натаниэлю, и Лили сомневалась, что у него имелась на то уважительная причина. Пролистав документы, она заметила множество выговоров за неподчинение приказам. Черт, да у самой Лили их, пожалуй, не меньше, если не больше! Она перевернула страницу и обнаружила кое-что такое, отчего ее брови поползли на лоб. Один из нефилимов жаловался на Мику за необоснованное применение грубой силы на службе.
Их служба вообще была довольно грубой. Они убивали. Вряд ли на свете есть что-то грубее. Но чтобы получить обвинение в необоснованном применении грубой силы, нефилим должен был причинить действительно серьезный урон. Как правило, это означало применение пыток. Такое поведение было не по душе власть имущим. Оно было не по душе и Натаниэлю.
Приспешники и Падшие являлись воплощением зла, но все же оставались живыми существами, которые когда-то пользовались божьей благосклонностью. Задача нефилимов заключалась в том, чтобы ликвидировать их милосердно, то есть как можно более быстро и тихо. Порой это было невозможно, особенно в случае с Падшими. Каждый раз происходила настоящая бойня. И все же речь о пытках не шла ни при каком раскладе. Пытки были неприемлемы.
Лили стало не по себе от этого открытия. Она просмотрела еще несколько страниц, но в глаза ей бросилась только заметка о превышении отпускного лимита. Это тоже показалось Лили странным. Каждому нефилиму, как и обычному человеку, полагался отпуск, причем он длился дольше отпуска большинства офисных работников, ведь условия работы нефилимов были гораздо более опасными.
В обязанности Мики входила слежка за Падшими, и, возможно, именно для этого ему и пришлось использовать свои отпускные дни. Закрыв его дело, Лили взяла документы Рейфа. Если честно, Рейф оставался для нее вне подозрений. За исключением того факта, что в сексуальной привлекательности он вполне мог тягаться с падшим ангелом и, вероятно, имел не меньше любовных побед, он был хорошим парнем. Легкий на подъем, всегда готовый ринуться в бой или протянуть руку помощи, Рейф не раз по-доброму подначивал ее, когда она не могла собраться с силами перед очередным заданием. В его деле не оказалось ничего примечательного.
Потерев ладонью щеку, Лили потянулась к следующей стопке бумаг. Близнецы – Дэймон и Гэйб. Она скопировала их документы исключительно потому, что у них был доступ ко всем юным нефилимам. Как правило, именно близнецов отправляли забирать новичков, когда возле их имен появлялась соответствующая метка. Одно это уже наводило на подозрения.
Но Гэйба Лили, само собой, знала достаточно хорошо – даже видела те части его тела, которых не видел никто более. И он ни к чему не относился серьезно, чтобы решиться на такое предательство. Оставался его брат-близнец.
Похожие как две капли воды, Дэймон и Гэйб были исключительными красавцами. Оказываясь вместе, они безмолвно общались друг с другом – доказательств этому не существовало, но Лили не сомневалась в их мысленной связи. Она много раз видела, как они молча смотрели друг на друга, а затем действовали совершенно одинаково.
Дэймон был донельзя серьезным и самым замкнутым из всех знакомых Лили нефилимов. Это казалось весьма забавным, учитывая, что Гэйб в этом отношении представлял собой его полную противоположность. Черт, она уже несколько дней не появлялась в «Дикой банде» и подозревала, что не скоро захочет снова заглянуть туда. Впрочем, ей сейчас было не до клубов.
В документах братьев тоже не оказалось ничего интересного.
Лили поднялась, собрала бумаги и сунула их в ящик стола. Затем вытащила телефон и набрала номер Люка. Само собой, она не собиралась рассказывать ему, что натворила: просто хотела узнать, ответит ли он. Если да, то компания для вечерней охоты ей была обеспечена.
Но Люк не ответил.
Улыбнувшись, Лили сунула телефон в карман юбки и покинула Святилище. Уже перевалило за полночь, но улицы города все еще были полны людей. Лили шла по тротуару, внимательно осматриваясь по сторонам и прислушиваясь к звукам.
Завернув за угол, она услышала жуткий вопль души, врывающейся в живое тело. Выходи, выходи, где бы ты ни был! Вскоре Лили уже определила положение бедняги. Рок-Крик-Парк. Какого черта? С каких это пор души стали бродить по лесам? Они гораздо чаще обитали в городе.
Проклятье, нужно торопиться. Может, потом удастся завернуть в зоопарк. Лили нравилось заглядывать туда по ночам и смотреть на животных.
Углубляясь в узкие переулки, где девушке удавалось развить скорость, которая могла испугать обычных прохожих, Лили понеслась в парк. Он находился менее чем в пяти километрах от того места, где сейчас оказалась девушка, однако это расстояние нужно было преодолеть, передвигаясь по оживленным улицам Вашингтона, где далеко не всегда получалось держаться в тени.
Сбавив темп до, по человеческим меркам, нормального, Лили одернула юбку и пожалела, что не надела чего-нибудь более подходящего для ночной пробежки. В этой короткой юбке она, скорее, напоминала проститутку, убегающую от сутенера.
Лили добежала до моста на Бич-Драйв и ворвалась в огромный национальный парк, раскинувшийся прямо в центре Вашингтона. Казалось, она попала в другой мир. Держась в тени густого леса, девушка позволила чувствам вести себя и, сделав пару поворотов, заметила одержимого.
Черт. Им оказался смотритель парка. Лили нравились смотрители, а в особенности – их шляпы. На этом, впрочем, шляпы не было. Он выглядел молодо, и ее охватило чувство жалости при мысли о том, что придется его убить. Лили поморщилась, когда мужчина, пошатнувшись, ступил на велодорожку и обратил лицо к небу. Его рот странным образом раскрылся и замер в безмолвном крике – так всегда происходило, прежде чем одержимые на самом деле начинали кричать и раздражать ее своим шумом.
Лили пошла было вперед, но вдруг замерла и пораженно уставилась на трех других одержимых, которые тоже показались на дорожке и встали рядом со смотрителем. Один походил на бездомного, другая была одета как бегунья, а третий… Третий выглядел просто ужасно.
Когда-то и он был человеком, но Лили сомневалась даже в этом. Его волосы скрывали лицо, кожа стала коричневой и растрескалась от разложения, а кончики ушей заострились. Он явно обратился не сейчас. Видимо, чужая душа занимала это тело так давно, что оно превратилось в настоящего монстра – по человеческим меркам, конечно. Лили же это напомнило то, как люди обычно пытались нарисовать приспешников. Они понятия не имели, что приспешники довольно привлекательны, и неизменно изображали мертвецов с истекшим сроком годности.
Справиться с давно одержимыми было гораздо сложнее. В какой-то момент их тела становились почти неуязвимыми, а души – еще темнее. Такие одержимые представляли большую опасность – почти такую же, как приспешники.
Боже, а еще они ужасно воняли.
Лили закатила глаза. И почему только она услышала зов? Не стоило, конечно, так злиться из-за этого, но эти одержимые и правда были мерзкими созданиями. Лили сделала еще пару шагов и снова остановилась. Наклонив голову набок, она почувствовала знакомое покалывание.
Не успела девушка и глазом моргнуть, как голова бегуньи резко дернулась, и женщина, задрожав и застонав, повалилась на землю, словно мешок с камнями. Затем смотритель парка взлетел в воздух, несколько раз содрогнулся и упал бесформенной грудой слева от велодорожки. Раздался жуткий хруст. Смотритель тоже задергался.
Перед одержимым возник Джулиан, который тут же наморщил нос.
– Хочешь разделаться с ним сама?
Лили вышла из кустов, не обращая внимания на тепло, внезапно разлившееся по телу. Времени на сантименты не было.
– Нет-нет, ты и сам прекрасно справляешься. Продолжай. Мне не хочется портить тебе все веселье.
Одержимый запрокинул голову и взвыл. Этот звук, нечто среднее между воем койота и рыси, едва не оглушил Лили. Джулиан раздраженно отмахнулся от него.
– Заткнись, – бросил он и свернул одержимому голову.
– Обалдеть! – Лили вонзила свой кинжал в сердце бегуньи, и та прекратила дергаться. – Вот это… да.
Джулиан брезгливо взглянул на собственные руки.
– Сейчас вернусь.
Лили подошла к смотрителю парка. Боже, да он был совсем молодым! На бейдже у него на груди виднелось имя: офицер Джоэл Карри.
– Прости, Джоэл, – шепнула Лили.
Одержимый, которого прежде звали Джоэлом, посмотрел на нее пустыми карими глазами. Она вогнала клинок ему в грудь.
Когда Джулиан вернулся, все тела уже испарились. На темных штанах ангела виднелись мокрые пятна – видимо, ему было настолько противно прикасаться к одержимым, что он успел вымыть руки. Джулиан остановился на дорожке в нескольких шагах от Лили, ослепительно прекрасный в бледном свете луны, одетый в явно дорогой костюм. Расстегнувшая у пояса рубашка обнажала его идеально рельефный живот. Лили вздохнула.
– Я скучал по тебе, Лили, – низким, чувственным голосом произнес ангел.
Его слова словно проникли ей под кожу и напомнили о том, что случилось между ними неделю тому назад. Но подавать виду было нельзя.
– Сомневаюсь. Уверена, тебя успел отвлечь не один десяток женщин.
Улыбнувшись, Джулиан сделал шаг вперед.
– Ты ведь знаешь, что это не так.
Лили попятилась и решила сменить тему.
– Вообще-то я все держала под контролем. Тебе вовсе не обязательно было вмешиваться.
Джулиан пожал плечами.
– Тебе пришлось бы потратить на них слишком много времени. А теперь ты вся моя.
Всю прошлую неделю Лили изо всех сил старалась не думать о нем и, лежа на узкой кровати в Святилище, не вспоминать, как его губы скользили по ее губам, по ее коже. Она обещала Люку.
– Джулиан, нам нельзя.
Он подошел ближе к ней.
– Что именно? – уточнил ангел и намотал прядь ее волос себе на палец.
Девушку мгновенно окутало теплом. Лили не могла отвести взгляд от его рук, которые теребили ее прядку. Идея была так себе. Лили вытащила локон из его пальцев.
– Почему бы тебе не заняться… ну, делами Падших?
– Делами Падших? – усмехнувшись, повторил ангел. – Звучит довольно глупо.
Лили состроила ему гримасу и пошла к выходу из парка.
– Мне еще охотиться и охотиться, – бросила она. – Ночь только началась.
Джулиан пошел рядом с ней.
– В таком случае я отправлюсь с тобой.
Лили остановилась.
– Ты не можешь пойти со мной.
– Почему?
– Джулиан, ты не можешь помогать мне с охотой. Спасибо, но нет. Так нельзя.
Он нахмурился, но это ни на йоту не умалило его красоты.
– Тогда мы в тупике.
Скрестив руки на груди, Лили с вызовом посмотрела на него.
– С чего вдруг? – спросила она.
– Я хочу проводить с тобой больше времени, – со всей серьезностью объяснил он. – Если ты не можешь охотиться со мной, тогда, боюсь, я не позволю тебе охотиться вообще.
– Джулиан…
– Кстати, юбка отличная. Как там люди говорят? Никаких преград, да? – игриво подмигнув, заметил ангел. – Делать мне все равно нечего, поэтому я буду докучать тебе.
Покраснев, Лили взглянула на черные складки юбки. Ей она тоже нравилась.
– Э-э, спасибо. Наверное, – она кашлянула, пытаясь скрыть неловкость. – И все же, Джулиан, мне пора работать.
Джулиан улыбнулся ангельской улыбкой, которая была в этот момент совершенно не к месту.
– Я ведь сказал, что буду работать с тобой. В драке ты невероятно сексуальна. Даже обольстительна. Такая пластика… – он вдруг замолчал. Его ангельский взгляд превратился во взгляд грешника. – Я очарован. Покажи мне ночную жизнь, малышка.
Губы Лили сами собой расплывались в глупой улыбке, но в то же время девушка понимала, что не должна так радостно реагировать на его слова. У нее имелись дела – нужно было убить еще множество существ. Таких, как он. И все же она шагала рядом с падшим ангелом и обменивалась с ним колкостями. И чувствовала себя хорошо. Глупая Лили… Глупые гормоны…
Она была обречена.
Лили вздохнула. Нужно было охотиться, но крик сорвавшегося с цепи приспешника она могла услышать в любой части города, к тому же, кроме нее, на охоту вышли и другие нефилимы. Почему бы ей не побродить по парку с Джулианом? Она прикусила губу. Эгоистка. Настоящая эгоистка.
– Ладно, – согласилась девушка. – Но если я услышу приспешника, мне придется уйти, и ты не пойдешь за мной. Без вопросов. Таковы мои условия.
– Не пойдет.
Лили прищурилась.
– Что?
– Давай руку. Будем действовать, как обычные люди.
Она с любопытством посмотрела на него.
– И как же именно?
– Пойдем на свидание, – объяснил Джулиан. – По человеческим стандартам прогулка в парке считается свиданием. Простенькое, конечно, но я все равно не могу повести тебя на ужин и не привлечь при этом внимание всего Святилища.
– Свидание? – ошарашенно переспросила Лили.
– Да.
– Разве мы не пропустили эту часть? – поинтересовалась она.
Джулиан наклонился и коснулся губами ее губ.
– Мы можем пропустить ее и сейчас, но я пытаюсь быть джентльменом.
Что может быть забавнее? То, что она собиралась на свидание с Падшим, или то, что этот Падший пытался быть джентльменом? Лили и сама не знала.
– Мы не ходим на свидания. Мы ведь из разных племен. У нас нет шансов, приятель! – И все-таки она протянула ему руку. – Вот, если так ты станешь счастливее.
Джулиан широко улыбнулся, и рука Лили утонула в его теплой ладони.
– Мы не ходим на свидания? Это прямо сюжет для фильма.
– Ха-ха. – Лили позволила ему развернуть ее и повести обратно в парк, глядя при этом на их переплетенные руки. – Пожалуй, ничего более странного я в жизни не делала.
– Правда? – удивился Джулиан. – Верится с трудом.
Лили секунду подумала.
– Ага. Если кто-то из них увидит меня, я труп.
Джулиан свернул с дорожки в лес.
– Тебе не все равно, что они думают?
– Нет, – мгновенно ответила Лили. – Да. Я даже не понимаю, что происходит. Не понимаю, но точно знаю, что это запрещено. Они подумают… худшее.
Глаза Джулиана задорно вспыхнули.
– И что же это?
Лили поджала губы.
– Что мы… ну, ты понимаешь, занимаемся этим… – Джулиан запрокинул голову и рассмеялся низким, грудным смехом. Лили хмуро взглянула на него. – Не смешно.
– Но мы этим не занимаемся.
Джулиан подошел к большому дубу и притянул Лили к себе. У нее перехватило дыхание, а когда ее тело коснулось его, все чувства предательски ожили.
– А чем мы занимаемся? – прошептала она.
– Не имею представления.
Его ответ показался Лили искренним, и она не отстранилась, когда он накрыл ее губы своими. Не остановила его и тогда, когда его прикосновения утратили невинность. Джулиан раскрыл ее губы, углубляя поцелуй.
Руки Джулиана искушающе скользнули под юбку Лили и прикоснулись к ее коже. Слегка отстранившись от нее, он произнес:
– Ты хоть знаешь, как отчаянно я по тебе скучал всю эту неделю? – Лили уперлась руками ему в грудь и пораженно посмотрела на него. Его губы слегка изогнулись, и это смягчило резкую красоту ангела. – Этот не-филим повсюду таскался за тобой. Мне это не нравится.
Лили провела рукой по воротнику его рубашки.
– Люк переживает за меня.
Джулиан коснулся щекой ее щеки.
– Только поэтому я и терплю его присутствие.
Лили открыла было рот, чтобы ответить, но Джулиан воспользовался моментом и снова впился глубоким поцелуем ей в губы. Когда он оторвался от нее и сделал шаг назад, чтобы снова взять ее за руку, Лили нахмурилась. Джулиан понимающе усмехнулся и пошел вперед.
– Спроси меня о чем хочешь.
– Хм-м… – протянула Лили, дрожащей рукой поправив волосы. – Ладно… Чем ты занимаешься в свободное время?
– Когда не слежу за тобой?
Да, честности ему было не занимать.
– Да, когда не следишь за мной.
– Скажем так, я не сплю целыми днями в своей берлоге. – Он повел девушку по берегу небольшой речки, впадавшей в Потомак. – Вообще-то мне принадлежит несколько заведений в Мэриленде и еще несколько здесь, в Вашингтоне. Клубы и бары.
Такого Лили не ожидала. Судя по всему, ей не удалось скрыть своего удивления: Джулиан расхохотался.
– Мне часто становится скучно – вечная жизнь утомляет, – а скучать я не люблю. Приходится находить себе занятия. Ты многого о нас не знаешь.
Эту информацию нужно обязательно сделать достоянием Круга!
– И что это за клубы?
– Как раз такие, которые нравятся тебе, – улыбнувшись, ответил Джулиан. – Все они сейчас на пике популярности среди богатых студентов Джорджтауна и модных яппи, которые любят хорошо проводить время.
– Так это нелегальный способ… добраться до большего количества людей? – Иначе говоря, опорочить больше людей, эксплуатируя их грехи. Падшие в этом были настоящими мастерами.
Джулиан взглянул на озадаченную Лили.
– Порой да. Но в основном это просто модные клубы, куда люди ходят, чтобы с удовольствием покрасоваться и показать себя. Я не охочусь на каждого, кто заглядывает ко мне на огонек. Но у меня есть и закрытые заведения. Их посетители платят большие деньги, чтобы расслабиться вдали от посторонних глаз.
Политики и знаменитости? Похоже, Джулиан был тем еще конъюнктурщиком.
– А ты? – спросил он, выдержав паузу.
– Ничего интересного, – сухо ответила Лили. – Ни подпольных предприятий, ни интриг, – она сделала паузу. – Я училась в Американском университете.
– Так у тебя есть высшее образование? – уточнил Джулиан. – Сексуально.
Лили тихонько усмехнулась.
– Я его не окончила. Работа отнимала слишком много времени.
Джулиан как будто обдумывал новую информацию.
– Работа для тебя все. Кроме нее, у тебя ничего нет.
М-да, со стороны констатация этого факта звучала достаточно удручающе. Но Лили любила свою работу. Черт, да ведь это была не просто работа! Это ее призвание. Ей повезло играть в этом мире столь важную роль.
Похоже, она только что попыталась толкнуть зажигательно-вдохновляющую речь. Сама перед собой…
Девушка ничего не ответила Джулиану, а тот забросал девушку новыми вопросами и, в конце концов, вытащил из нее еще больше информации. Хотя рассказывать было практически нечего. Лили была нефилимом, но в остальном жизнь ее оставалась довольно скучной. Но Джулиан, похоже, так не считал и внимал каждому ее слову.
Они продолжали свой путь, углубляясь все дальше в пышную зелень парка, а Лили задала самый неуместный вопрос, который только можно было придумать:
– Скольких нефилимов ты породил?
– Дети? – Джулиан слегка наклонил голову, и прядь волос упала ему на скулу. – У меня их нет.
