Глава 13
Шторм исполняла свои акробатические штучки на сцене, а я наблюдала за ней, без конца посматривая на свой новый телефон в ожидании сообщения от Трента. Ничего. Сегодня его здесь не было. Впервые за долгое время его не было рядом, и я ощущала его отсутствие, будто у меня недоставало конечности. Может быть, он, в конце концов, плюнул на меня. Может, он осознал, что я – безнадежное дело, и ему не видать секса в ближайшие сто лет, если он будет ждать, пока я сломаюсь и начну просить о помощи.
Ноги Шторм коснулись сцены под взрыв аплодисментов. Она наклонилась, подбирая топ и прикрывая грудь настолько хорошо, насколько могла. Я тысячу раз видела Шторм топлес и даже глазом не моргнула. По правде, я уже так привыкла к окружающим меня обнаженным женщинам, что начинала чувствовать себя, как чудачка в тренче посреди нудистского пляжа.
Я в сотый раз подумала, что Шторм изумительная, пока все посетители аплодировали и громко кричали. Все, кроме костлявого парня в углу. Я уже видела его здесь, он что-то орал ей и тряс в ее сторону кулаком, полным мятых купюр. Он отказался отдавать деньги вышибале, который собирал ее чаевые. У меня возникло впечатление, что Нэйт едва не вышвырнул его тощую задницу.
А затем, не знаю, как это произошло, но каким-то образом парень проскочил мимо охраны на сцену, выкрикивая: «Сука!» Мелькнуло лезвие. Я в ужасе видела, как он схватил мою подругу за волосы и дернул ее голову назад. Даже со своего отдаленного наблюдательного пункта я видела его расширенные темные зрачки. Этот парень под наркотой.
Мой рот открылся для крика, но я не смогла извлечь ни звука. Одним взмахом я смела все стаканы с барной стойки, перепрыгнула через нее и рванула, расталкивая людей, лягаясь, размахивая кулаком, давая встречным под колени, чтобы расчистить себе дорогу. Кровь прилила к голове, сердце колотилось в унисон с грохотом моих шагов. Все, о чем я могла думать, что я могу потерять ее. Еще одна подруга мертва. Мия вырастет без матери.
Этого не может снова случиться.
У сцены я обнаружила сгрудившуюся в нерешительности толпу обтягивающих черных футболок. Я не видела Шторм. Я ничего не видела. Я толкалась, пиналась и царапалась, но не могла пройти мимо этой стены. Я схватилась за горло, предполагая, что там, за скопищем тел, скрывается самый худший из возможных исходов.
И я молилась.
Я молилась, обращаясь к тем, кто решил оставить меня в живых, чтобы они даровали то же милосердие моей подруге, которая заслуживала его намного больше, чем когда-либо я.
Гигант вырвался из толпы вышибал.
Нэйт.
И он крепко держал того парня.
С грозным видом он прошагал мимо меня, сжимая шею психопата в своем кулачище. Я надеялась, что он держит ее настолько крепко, чтобы заодно передавить дыхательное горло. Но эта надежда ни на секунду не успокоила мои нервы, потому что где-то там находилась Шторм, а я все еще не знала, жива ли она.
– Шторм! – закричала я.
Наконец стена вышибал расступилась. Бен, положив руку мне на спину, провел меня к ней, и я увидела Шторм, неловко съежившуюся на полу, свернувшуюся калачиком. Тревога и боль пронзили меня. Она выглядела совсем как Дженни тогда, в машине.
Я кинулась к ней.
– О, Кейси! – закричала она и бросилась ко мне на плечо. – Я могла думать только о Мии!
Меня трясло.
– Ты жива. Ты жива. Спасибо Господу, ты жива, – бормотала я снова и снова, пока мои руки ощупывали ее руки, шею, плечи. Ни крови. Ни ран.
– Я в порядке, Кейси. В порядке.
Ее щеки раскраснелись, на них высыхали слезы, макияж размазался по всему лицу, но сейчас она улыбалась.
– Да, – подтвердила я, глотая болезненный комок. – Ты не умрешь. Ты в порядке. Я не потеряла тебя.
Я была близка с нею. Слишком близка, чтобы мне было так же больно, как тогда, когда я потеряла Дженни. Лавина воспоминаний погребла под собой даже видимость облегчения, которое я, по сути, должна была сейчас испытывать. Внезапно я попала в ловушку прошлого, с лучшей подругой, которую я знала с двух лет, с которой мы делили дни и ночи, наполненные смехом и слезами, гневом и радостью. В моей груди расцвела острая боль, когда я поняла, что такие же воспоминания я надеялась создать и со Шторм.
Все те вещи, которые этот человек сейчас попытался у меня украсть.
С толикой беспокойства Шторм нагнулась ко мне и взяла меня за руки. Я не дышала с тех пор, как перепрыгнула через стойку. Теперь я выпустила весь воздух из легких. И внутри меня что-то щелкнуло. Я не знаю, как описать это иначе, могу только сказать, что маленькая стрелка на моем нравственном компасе переломилась надвое.
Словно во мне взорвалась бомба ненависти.
Он попытался отнять у меня мой второй шанс. Он должен поплатиться за это.
Флуоресцентные огни горели по всему клубу, освещая неприятным сиянием разлитые напитки, пустые бутылки и мусор, пока вышибалы выпроваживали наружу посетителей. Я заметила широкие плечи Нэйта, исчезающие за углом в направлении заднего выхода. Нападавший все еще находился в его захвате. Я заскрежетала зубами.
Я едва заметила Трента, стоящего рядом с главным входом. Он показывал на сцену и спорил с вышибалой, требуя его пропустить. На долю секунды мой взгляд задержался на нем, но, ничего не осознавая, я возвращалась взглядом к коридору, через который вышло мерзкое создание, попытавшееся лишить меня моей новой жизни.
Я поднялась и побежала.
Расталкивая с дороги взрослых мужиков, я мчалась по коридору за Нэйтом. Я обогнула угол как раз вовремя, чтобы увидеть его громадную фигуру, выходившую через заднюю дверь. Я прибавила скорости, чтобы успеть за ним. С дико колотящимся сердцем и приливающей к голове кровью я ощутила, как рука схватила с какого-то ящика пустую бутылку. Двигаясь как автомат, я разбила ее о стену, и в разные стороны полетели осколки.
Я крепко сжала горлышко в кулаке, представляя, какими острыми должны быть края.
Какими они должны быть действенными.
Идеально.
Не проронив ни звука, я устремилась вперед, замахиваясь, готовая атаковать. Этот гад обернулся и увидел меня, суженные наркотиком зрачки расширились. Пять метров, четыре метра, три метра, два метра… Моя рука почти метнулась, чтобы погрузить разбитое стекло глубоко в его грудь и дать ему физически ощутить тот уровень боли, с которым бы пришлось столкнуться мне, если бы его нападение увенчалось успехом, когда две огромные руки обхватили меня и подняли с земли, крепко прижимая мои локти к телу.
– Нет! – закричала я.
Я лягалась, кричала изо всех сил, что были во мне. Зубами я впилась в руку Нэйта и почувствовала медный привкус. Он заворчал, но не остановился, неся меня обратно к заднему выходу. Он скинул меня на землю и наклонился, чтобы встретиться со мной взглядом, все еще удерживая мне руки.
– Дай полиции позаботиться об этом, Кейси! – Его рокот вибрацией прошел сквозь меня.
– Полиции? – я нахмурилась и посмотрела мимо него.
Преступник не был один. На парковке выстроились четыре полицейских автомобиля с мигающими огнями, и дюжина офицеров кружила вокруг, делая записи, пока свидетели излагали подробности случившегося. Каким-то образом я их не заметила.
– Божетымой, – спотыкаясь, я отступила назад, рвота поднялась к горлу.
Бутылка выскользнула из моих пальцев и упала на землю, когда я схватилась за живот.
– Я успел раньше, чем они заметили, что ты собираешься сделать. Никто ничего не видел, а если и так, они не обратят на это внимания, – пообещал Нэйт, его мрачный взгляд жег мое лицо, словно он пытался что-то там найти. Скрывающегося демона, наверное.
– Кейси! – крикнул запыхавшийся Трент, наконец нагнав меня.
Я дышала часто и поверхностно, моя грудь поднималась, словно я боролась за последний вздох. Тот, который, казалось, я никак не могу поймать. Его взгляд упал на разбитую бутылку, лежащую у моих ног.
– Боже, Кейси. Что ты собиралась сделать?
Я сглотнула, пытаясь сделать глоток воздуха. Я трясла головой и дрожала, все сразу.
– Я не знаю, не знаю, не знаю, – бормотала я снова и снова.
Но я знала. Я знала, что едва не совершила.
Я едва не убила человека.
* * *
Уличные фонари проносились мимо, сливаясь в одну сплошную полосу света, пока Дэн вез нас домой на своей полицейской машине. Я знала, что где-то позади нас на своем мотоцикле едет Трент, и все, о чем я могла думать, – это выражение ужаса на его лице. «Что ты собиралась сделать?» – спросил он. И он знал. Не сомневаюсь, он знал.
Шторм помогла мне вылезти из машины, словно напали на меня, а не на нее. Как у нее получается так нормально вести себя?
Шаг вперед. Шаг вперед. Шаг вперед.
– Кейси, я в порядке. Клянусь. – Я смутно расслышала ее слова, когда она за руку вела меня к квартире.
Я знаю, что она в порядке, и я благодарна за это. Но я борюсь. Стараюсь изо всех сил не развалиться на кусочки прямо здесь, на тротуаре.
Сегодня я едва не убила человека.
Все это время духовники тети Дарлы были правы… Шаг вперед. Шаг вперед. Шаг…
Перед моим лицом щелкнули чьи-то пальцы, и я вышла из транса. Я подняла взгляд и увидела океан беспокойства в голубых глазах подруги.
– Думаю, она в шоке, – сказала она кому-то, очевидно, не мне.
– Нет, хорошо. Со мной все хорошо. Хорошо, – пробормотала я и внезапно схватила Шторм за руки, сжимая их, во мне волной поднялась паника. – Не говори Ливи. Пожалуйста? – Она не должна знать, чего я едва не сделала.
Шторм кивнула. Я увидела, как она обменялась обеспокоенными взглядами с Трентом и Дэном.
– Пойдем.
Земля исчезла из-под ног, когда пара сильных рук подхватила меня. Через несколько секунд Трент уже укладывал меня на мою кровать и накрывал одеялом.
– Нет, я не устала, – пробормотала я, слабо пытаясь подняться.
– Просто… отдохни. Пожалуйста? – мягко сказал Трент.
Его рука погладила меня по щеке, и я схватила ее, крепко держа, прижимаясь губами к ладони.
– Останься, – я услышала отчаяние в своем голосе.
– Конечно, Кейси, – прошептал он.
Он скинул обувь и забрался ко мне в постель.
Я закрыла глаза и уткнулась носом в его грудь, наслаждаясь теплом его тела, биением сердца, его запахом.
– Ты меня ненавидишь, да? Ты должен меня ненавидеть. Я не могу справиться с этим. Я сломлена.
Трент прижал меня ближе к себе.
– Я не ненавижу тебя. И никогда не смогу. Подари мне свое сердце, Кейси. Я приму все, что придет с ним.
Я начала плакать. Неудержимо, впервые за четыре года.
* * *
– Потяни за пальчик.
Дженни истерически хихикает. Она хихикает каждый раз, когда Билли это говорит.
Я закатываю глаза, как делаю каждый раз, когда он это говорит.
– Так сексуально, Билли. Возьми меня прямо сейчас.
– Кейси, – с упреком произносит мама, услышав мои слова.
Билли подмигивает и крепко сжимает мою ладонь, а я сжимаю его в ответ. Мама и папа сидят впереди, беседуя об игре, которая состоится на следующей неделе, и о том, что мне надо поскорее получить права, чтобы им больше не приходилось возить везде мою задницу. Конечно, я знаю, что они шутят. Они бы никогда не пропускали ни одной моей игры.
– Может, перестанешь уже скупердяйничать и просто купишь мне тот чертов «Порше», пап?
– Следи за словами, Кейси, – ворчит папа, но оглядывается через плечо, чтобы мне улыбнуться.
Я знаю, что внутри он сияет. В конце-то концов, я заработала своей регбийной команде победные очки, и мы сегодня выиграли.
Дальше все происходит, как в тумане. Мое тело яростно дергается. В него что-то врезается. Справа наваливается и давит какая-то сила. Я чувствую, как меня швыряет и переворачивает. А потом все это просто… останавливается.
И я неясно осознаю, что случилось нечто ужасное.
– Мама? Папа? – Никакого ответа.
Тяжело дышать. Что-то сжимает ребра. Вся правая сторона тела онемела. И я слышу странный булькающий звук. Я прислушиваюсь. Кажется, что это чей-то последний вздох.
Я вскочила, вся мокрая от пота, скорость сердцебиения превышала все пределы. Ритм был настолько быстрым, что я не знала, когда заканчивался один удар и начинался другой. В одно мгновение я свернулась в тугой комок, раскачиваясь и пытаясь стряхнуть страшное осознание того, что я спровоцировала аварию. Что это я отвлекла отца своими язвительными комментариями. Что если бы я его не отвлекла, он бы увидел приближающийся автомобиль и смог бы избежать столкновения. Но я знала, что теперь я никак не могу этого изменить. Я ничего не могу изменить.
Я почувствовала облегчение, увидев лежащего рядом Трента, его голая грудь медленно поднималась и опускалась. Он пока меня не бросил. Уличные огни отбрасывали нежный отблеск на его тело, и я тихонько села, переводя дух, желая прижаться к нему. Я боролась с искушением дотронуться до него, провести пальцами вдоль его идеальных изгибов.
Со вздохом я встала и на ватных ногах подошла к шкафу, думая, сколько еще осталось до того, как эта новая жизнь тоже рухнет. До того, как я потеряю Трента, Шторм, Мию. Сегодня ночью эта новая жизнь едва не была разбита. Просто так. Я должна уйти, говорила я себе. Исчезнуть и закончить все эти отношения, к которым меня принудили, и избавить всех от еще большей душевной боли. Но я знала, что это невозможно. Я слишком глубоко завязла. Каким-то образом, я нашла местечко в своей жизни и своем сердце для всех них. Или они выделили местечко для меня в своих. В любом случае, чем дольше это продолжается, тем меньше шансов у меня пережить то чувство пустоты, которое останется, когда они исчезнут.
Повернувшись спиной к спящему Тренту, я позволила своему влажному платью упасть на пол. Я расстегнула бюстгальтер и бросила его вслед. Туда же последовали трусики. Вытащив из верхнего ящика майку и шорты, я обдумывала, запрыгнуть ли мне в душ, чтобы освежиться, когда тихий голос произнес:
– У тебя самые красивые рыжие волосы.
Я замерла, щеки пылали. Я прекрасно понимала, что стою полностью обнаженная перед парнем, который может вызвать во мне оргазм, просто правильно посмотрев. Я услышала скрип кровати и медленно приближающиеся шаги, но не пошевелилась. Трент подошел ко мне, и воздух в комнате сгустился. Я не могла обернуться. Я не могла посмотреть ему в глаза и не знала почему.
Я чувствовала само его существо, словно оно рукой обнимало мою душу, баюкало ее, пытаясь защитить от беды, и я была в ужасе. В ужасе, потому что не хотела, чтобы это ощущение когда-либо прекращалось.
Каждый нерв в моем теле словно замкнуло. Я застыла, когда его рука коснулась моего плеча, прежде чем перекинуть мои волосы набок, открывая шею так, как ему нравилось. Холодный ветерок пощекотал кожу, когда он наклонился ближе.
– Ты такая красивая. Вся ты.
Он вырвал из моих рук пижаму, бросил ее на пол и взял меня за руку. Его губы скользнули по правому плечу, и он начал покрывать мой шрам крошечными поцелуями, от чего по всему телу пробежала дрожь. Он поднял мою руку, так, что ладонь легла на голову, и я почувствовала, как он переместился. Ниже, ниже, он продолжал, его губы нежно двигались вдоль моей грудной клетки, по бедру к его внешней стороне, целуя каждую линию, обозначающую мое трагическое прошлое. Все это время левой рукой я держала его за руку, другая рука покоилась на голове. И тело дрожало от предвкушения.
Руки Трента переместились, плотно обхватили бедра, когда он запечатлел последний поцелуй на крестце, и я слегка пошатнулась на ослабевших ногах. Я почувствовала, как он выпрямился во весь рост позади меня, его руки скользнули вверх и вокруг, к моему животу, плотно прижимая мое тело к себе, так, что я спиной ощутила, как он возбужден.
Я откинула голову назад, ему на грудь, со смесью радости и разочарования – радости, потому что Трент снова подпускает меня так близко к себе после тех недель, что он держал меня на расстоянии; разочарования, потому что это закончится чересчур внезапно.
Но он не выказал ни единого признака того, что сейчас все закончится, когда его руки продолжили двигаться вверх, скользнув по моим грудям, заключая в себя их полноту. Я услышала его резкий вздох. Медленно он развернул меня и сжал мои руки за спиной.
Я не понимала почему, но не могла заставить себя посмотреть на него, так что уставилась на тонкий шрам, проходящий вдоль его ключицы, и почувствовала, как его грудь поднимается и опускается рядом с моей. Мои соски затвердели, касаясь его кожи. Я отрывисто дышала, когда он наклонился и прошептал:
– Посмотри на меня, Кейси.
И я посмотрела. Я подняла взгляд и позволила себе погрузиться в синеву его глаз, которые были полны беспокойства, боли и желания.
– Я соберу тебя воедино, Кейси. Я обещаю, что сделаю это, – прошептал он.
А затем его губы накрыли мои.
Я едва осознавала, что теперь прижимаюсь спиной к стене, что его боксеры упали на пол, что сильные руки подняли меня, мои ноги обвили его бедра, что я чувствую его, прижимающегося ко мне.
Входящего в меня.
Собирающего меня воедино.
* * *
Снаружи все еще было темно, когда я снова проснулась. На этот раз моя голова лежала на груди Трента, а наши тела сплелись. Пальцами он водил по моей спине, подтверждая, что проснулся. Но не кошмар разбудил меня в этот раз, а повышенные голоса Шторм и Дэна, раздающиеся за стеной.
– Он мог тебя убить, Нора! – орал Дэн. – Забудь про деньги. Тебе не нужны деньги.
Голос соседки был не таким громким, но я слышала его так же отчетливо.
– Ты думаешь, что провести все эти годы в таком месте, как «Пенни», – моя главная цель в жизни? Я облажалась, Дэн. Несколько раз я сделала неправильный выбор, и мне приходится с этим жить. Пока что. Ради Мии.
– Я и думаю о Мии. Что, если бы этот парень тебя сегодня убил? Кто бы о ней позаботился? Ее отец? Из тюрьмы? – На мгновение все стихло, а потом Дэн снова заорал: – Не знаю, могу ли я это сделать, Нора! Я не хочу бояться, что ты можешь умереть каждый раз, когда идешь на работу.
Я фыркнула.
– Кто бы говорил, – пробормотала я под нос, но прикусила язык. Это их дело.
– Что ж, я не принимаю решения, основанные на том, чего хочет какой-то мужчина потому, что, когда ты исчезнешь, а я все еще буду здесь, мне придется жить со всеми этими последствиями.
В конце ее голос дрогнул, и я поняла, что она плачет. Крик утих, и я была рада этому. Я не хотела слышать, как рвутся их отношения.
– Могу я у тебя кое-что спросить, но так, чтобы ты не разозлилась, Кейси? – спросил Трент в темноту.
– Ага, – согласилась я, не раздумывая.
– Что ты знаешь о водителе, который врезался в вашу машину?
Тело мгновенно напряглось.
– Он был пьян.
– А еще?
– А еще ничего.
– Совсем ничего? Ни имени, ни лица, еще чего-нибудь?
Я помедлила, решая, хочу ли отвечать.
– Имя. Все.
– Ты его помнишь?
Я резко вздохнула. Никогда не забуду.
– Саша Дэниелс.
– Что с ним случилось?
– Он погиб.
Последовала продолжительная пауза, пока Трент продолжал вырисовывать пальцем завитки на моей спине, и я начала верить, что разговор окончен. Глупышка.
– Он был один?
Я замешкалась, но решила ответить.
– С ним было двое друзей. Дерек Мэйнард и Коул Рейнольдс. Дерек и Саша были не пристегнуты. Их обоих выбросило из машины.
Моя голова поднималась и опускалась вместе с глубокими вздохами Трента.
– Выживший… этот Коул… он пытался связаться с тобой?
Я закрыла глаза, наслаждаясь теплотой Трента, борясь с ужасом, который тянул меня обратно в глубокое, темное место.
– Его семья пыталась. Я запросила защитное предписание и сказала полиции, что если кто-либо из них хотя бы приблизится ко мне или к Ливи, я их убью.
В то время я была прикована к постели и не могла двигаться, не то что убить. Тем не менее копы сдержали обещание, передав мои слова.
Хотя теперь, теперь я знала, что способна на что угодно.
Способна на убийство.
Пальцы Трента прекратили рисовать на спине, и он заботливо обнял меня.
– Я собираюсь кое-что предложить, Кейси. Только, пожалуйста, не психуй.
Я не ответила. Я просто слушала биение его сердца. Позволила ему поглотить себя. Чувствовала его каждой клеточкой своего тела.
– Я думаю, что тебе надо встретиться с Коулом. Может быть, это поможет тебе со всем покончить. Вы двое – единственные выжившие в ужасной аварии. У вас есть что-то общее.
Теперь я села. Села и уставилась на Трента. Так, словно у него выросло пять голов, три загорелись, а две оставшиеся пожирали горящие. Дождавшись, когда сердцебиение нормализуется, а я успокоюсь, я заговорила.
– Я скажу это один раз и никогда не повторю. – Мой голос был ровным. Я не орала, не плакала, не дрожала. – Я не хочу ни видеть, ни разговаривать, ни знать Коула Рейнольдса. – Я произнесла его имя с презрением. – Это его машина врезалась в нашу. Он отдал ключи другу, который потом разбил мою жизнь вдребезги. Надеюсь, где бы он ни был, он страдает. Надеюсь, что все, кого он любил, его бросили. Надеюсь, что у него нет ни цента, и ему приходится питаться кошачьим кормом и опарышами. Надеюсь, что каждый раз он засыпает и просыпается, переживая ту ужасную ночь. Переживая то, что он сделал со мной. С Ливи. – Я выдохнула и легла обратно Тренту на грудь, словно то, что я дала выход всей этой абсолютной ненависти, каким-то образом меня освободило. – А еще я надеюсь, что его яйца сгорят.
Мой голос был холодным и жестким. Я даже не потрудилась скрыть в нем ненависть. Я высвободила ее со всем сердцем. Я наслаждалась ею. Ненависть – это хорошо. Прощение – плохо.
Нас накрыла тишина, и Трент крепче обхватил меня рукой, положив подбородок мне на макушку. Я почувствовала в нем новое напряжение, но не удивилась. Я смотрела в стену и думала, насколько сильно на самом деле пошла под откос жизнь Коула Рейнольдса. Я подумала, пришлось ли ему работать в стрип-клубе, чтобы дать сестре ту жизнь, которую она заслуживает. Я подумала, пришлось ли ему отказаться от мечты о колледже. Я подумала, морщится ли он от боли каждый раз, когда идет дождь, потому что его тело скреплено с помощью металла.
Но больше всего я думала о том, что теперь Трент думает о своей маленькой, милой, долбанутой рыжей.
* * *
Я проснулась, увидев пустую комнату и записку на подушке. Три слова.
Пришлось уйти. Прости.
Я предположила, что у Трента появился новый договор. Но я все равно расстроилась. Я бы приняла еще одну дозу его тела, если бы он изъявил желание посодействовать. Я вылезла из постели и потянулась. Ужас прошлого вечера у «Пенни» прошел, уступив место воспоминаниям о ночи с Трентом. Прошло столько времени с тех пор, как я так себя чувствовала. Зачеркнуть. Я никогда так себя не чувствовала. С Билли секс никогда таким не был. Он очень мне нравился, но мы были молоды и неопытны. Трент же не неопытен. Трент совершенно точно знает, что делает, и делает это очень хорошо. Да и что-то с Трентом было просто иным. Он словно спелый арбуз, полученный после пожизненной жажды. Он словно воздух после лет, проведенных под водой.
Он словно жизнь.
