Глава 9

Я скорее почувствовал, нежели услышал хруст шейных позвонков под своими пальцами. Тело ещё даже не начало оседать, когда второй из удерживаюших эльфу ацтеков ощутил на себе страшную силу «Длани Святогора». Моя ладонь словно бы походя коснулась его обнажённой груди, бугрящейся мышцами под натёртой маслом красной кожей, и я, уже забыв об этом всё ещё живом мертвеце, мгновенным апперкотом распылил в ничто голову последнего из находившихся на вершине пирамиды мужчин.

Младший жрец, или не знаю ‍кто там у них помогал старикану в перьях резать приносимых в жерт‍ву людей, всё ещё не понимая, что происходит и, продолжая сжимать левую руку девушки, тихо охнул, выпучив глаза. Прямо над его солнечным сплетением вдруг появился отпечаток пятерни, легко промявшей казалось бы упругую, крепкую плоть, словно бы под ней и не было костей, и по всему телу его быстро пробежали видимые глазу волны.

Хотя… какие там кости, так, желеобразное крошево, в которое превратился его скелет после касания «Святогора», перемалывавшего в организме человека все более-менее твёрдые объекты и рвущего внутренние органы. С глухим хлопком лопнули глазные яблоки, а изо рта и прочих «отверстий» хлынул поток кровавой кашицы. Ещё мгновение и кожаный мешок, наполненный мясным фаршем, бывший совсем недавно крепким молодым мужчиной, издавая хлюпающие и булькающие звуки, отёк под ноги ошарашенной происходящим эльфе.

Впрочем, хоть я раньше и не видел, что делает с живым человеком «Длань Святогора», так как никогда не применял её ранее в бою, это зрелище меня особо не интересовало. Приём я отрабатывал на деревянных чушках, превращая их касанием в мелкую труху, и всего один раз Наставник разорился на только что забитого поросёнка дабы я закрепил материал. Так что мне было достаточно того, что я знал о том что этот приём работает. И точка. Правда, уже против воинов с третьей открытой чакрой эффективность «Длани» стремилась к нулю: ведь она была, по сути, этакой продвинутой камнедробилкой, но на ненасыщенную сансарой органику работала безотказно.

Только спихнув ногой безголовое тело‍ с боковой лесенки пирамиды, явно предназначенной для обслуживаюш‍его кровавые ритуалы персонала, я понял что натворил. Нет, дело было вовсе не в том, что маскировка моя пошла прахом, и я вовсе не переживал за загубленные мною жизни. Не беспокоило меня даже то, что вряд ли мои действия можно было принять за набег «Наднебесников», тем более что в самом плане прикинуться одним из них и посеять, таким образом, панику, был один незначительный нюанс. Я не очень хорошо представлял себе кто это такие, и почему мои пленники их опасались, а потому банально рассчитывал на импровизацию.

Просто я, похоже, только что перебил всех жрецов, коих, по заверениям покойного Крокодила, в городе было: «Один и три младших мужа». Так что поговорить с кем-то из них по душам, задав интересующие меня вопросы, теперь могло получиться разве что у такого редкого зверя как маг-спиритуалист, а вот я оказался в пролёте. Впрочем…

Отмахнувшись от нескольких прилетевших откуда-то снизу стрел, я, вздохнув, окружил площадку воинским щитом, в который тут же забарабанили снаряды и, повернув голову, посмотрел на эльфийку. Девушка всё ещё была в шоке и так и стояла столбом, чуть приоткрыв красивый ротик, глядя на меня круглыми глазами. А на пирамиду уже карабкались местные вояки.

Надо отдать местным должное – труса они не праздновали. Как только на площади поняли что произошло, ну или, точнее, выйдя из ступора, вызванного моим внезапным появлением, увидели что случилось со жрецом и его помощниками. Не знаю уж как ацтеки отреагировали бы на настоящий налёт того же самого «Наднебесника»‍, но скорая расправа с их горячо любимыми клириками-кровопускател‍ями им явно не понравилась.

Нет. Вожделенная мною паника, конечно же, началась, так что в этом я добился успеха, и многие, расталкивая соседей локтями, с воплями ломанулись прочь с площади. Впрочем, далеко не все. Кто-то, похватав луки, уже успел послать в мою сторону пару стрел, другие же, грозно вереща и потрясая оружием, полезли на пирамиду.

Вот только реальную опасность для меня представлял только один из них. Ну… скажем так, не «опасность», а небольшую, но всё же угрозу. Как совсем маленький ребёнок с кухонным ножом в руке для десантника-ветерана. И вроде бы сделать-то он ему ничего толком не может, но если совсем уж не обращать внимания, то вполне может и пырнуть ненароком.

Рыцарь в явно стальных доспехах и шлеме с кошачьей мордой с закреплённой на плечах накидкой из шкуры ягуара чем-то отдалённо напоминал моего знакомца Крокодила. Когда внизу началась суета он даже не сдвинулся с места. Так и стоял почти в самом центе опустевшей площади, не отводя злого взгляда и теребя рукоять висевшего на поясе меча.

Впрочем, не поддался устремлениям народных масс сбежать или немедленно покарать наглеца не он один. «Псоглавцы», под одного из которых я замаскировался, так же спокойно наблюдали за происходящим. Вот только в них читался… интерес, что ли. И не похоже чтобы они горели желанием присоединиться к разборке. А вот представитель семейства кошачьих явно чего то выжидал.

Ну да бог с ним. Сплюнув с досады из-за упущенной возможности: «Ну вот, что мне стоило оставить в живых хотя бы одн‍ого засранца», – я быстрым шагом подошёл к шарахнувшейся было от‍ меня эльфе. Кажется, «спаситель» в моём лице ей не шибко-то приглянулся, но, как говорится: «Проблемы индейцев шерифа не волнуют!» Зря я, что ли, ради её ушек дров наломал?

Поймав её за локоток я притянул хрупкое тельце к себе. Она что-то закричала и попыталась меня ударить, в начале кулачком, затем стройной ножкой, но я быстро перехватил её за талию. В этот момент головы первых Ацтеков показались из-за края площадки. Воины одолели-таки не такую уж и маленькую лестницу и готовы были уже порвать меня на тысячу маленьких домовят, когда я толкнул в их сторону воинский щит, прикрывавший до этого вершину пирамиды от стрел.

Энергетическая полусфера, словно гранитная плита, приложила самых бойких, отправив их в недолгий полёт к земле, кое-кто кубарем покатился вниз, сбивая карабкающихся следом, но кое-кому повезло. Щит, использованный мною вместо тарана, прошёл у них над головами, и они смогли увернуться от падающих тел. И в тот самый миг я почувствовал надвигающуюся опасность.

Эльфа уже не сопротивлялась, видимо поняла что дело пахнет керосином и далеко не я здесь самый страшный. Впрочем, то ли природная стеснительность, то ли женская гордость не позволяли ей смириться с тем, что какой-то мужлан столь нагло лапает её за талию и прижимает к себе. А потому она, упёршись ладошками в мою грудь, старалась хоть немного отстраниться, буравя меня одновременно испуганным, сердитым и недовольным взглядом, что-то непрерывно лопоча на языке, который переводчик, кажется, вообще не воспринимал за‍ речь.

Народные мстители, непрерывно голося, ещё только шагнули на‍ верхнюю ступеньку, когда их просто располовинило на две части. Досталось бы и нам с эльфой, если бы я не успел заметить, как с середины площади прямо на площадку с жертвенником молнией метнулся тот самый рыцарь-кот, а потому подхватив взвизгнувшую девушку на руки, одним прыжком оказался на крыше кубической постройки венчающей пирамиду.

Не знаю уж какими такими навыками обладал этот мужик, но развалив своим зубастым мечом троих сородичей, он, будучи, как и большинство местных ацтеков, сансарно-энергетическим калекой, умудрился разрезать и массивные каменные блоки строения. Я только и успел почувствовать сильнейший выброс с оттенком аспекта крови, когда твёрдая поверхность под моими ногами мелко дрогнула и поплыла. Надстройку словно бритвой срезало, и она начала медленно сползать в сторону, но то было бы не проблемой, если бы не «Кошак», явно решивший во что бы то ни было добраться до моей тушки. А быть может эльфочка ему приглянулась.

От ещё одного энерголезвия, этакого летающего серпа из совершенно непонятной мне структуры, сорвавшегося с кромки меча после очередного взмаха, я ушёл высоким кульбитом под аккомпанемент истошного визга вцепившейся в меня мёртвой хваткой эльфийки. И вот тут кото-рыцарь совершил явную глупость.

Вместо того, чтобы пальнуть по мне ещё раз своим супер ударом, он, проревев что-то невнятное, сам взял и подпрыгнул, вознамерившись полоснуть по нам мечом. О «Воздушном бое» здесь, наверное, и не слышали. А потому он, скорее всего, решил, что находясь в воз‍духе я беззащитен и не смогу увернуться, тем более с девушкой на ‍руках. Рожи его я, конечно, не видел, но уверен что «Кошак» сильно удивился когда его противник, внезапно найдя опору прямо в пустоте, оттолкнулся от явного «ничто», пропуская его клинок под собой.

Крутанувшись в простом сальто, я не нашёл ничего лучшего, как опустить пятку правой ноги прямо на его бронированное темечко. Естественно не просто так, а усилив удар энергетическим всплеском. Кажется, что даже и так пострадавшая пирамида содрогнулась, когда этот незадачливый вояка впечатался мордой в разлетевшийся на куски чёрный алтарный камень. Мне же получившегося от удара толчка хватило чтобы взмыть высоко в воздух и, перелетев через площадь, приземлиться на одной из крыш окружающих её домов.

Эльфа в моих руках как-то подозрительно притихла и обмякла. Я уж было забеспокоился, что случайно свернул её шею или раздавил ненароком, но одного взгляда хватило чтобы понять – девушка всего лишь в глубоком обмороке. То ли нервы не выдержали, то ли сказалась сильная кратковременная перегрузка, с которой я стартовал вверх от головы рыцаря-кота. Всё-таки это трудно для неподготовленного как человека… эм… и наверное эльфа.

Впрочем, разглядывать девушку времени у меня сейчас не было. Народные мстители, покорявшие лестницу, уже ссыпались с пирамиды, да и стрелки накладывали на луки новые стрелы, а среди осколков разбитого алтаря зашевелился и начал медленно подниматься рыцарь. К моему удивлению, похоже что этот дуболом вообще практически не пострадал. Но ещё больше меня удивили «Псоглавцы», они, ‍словно бы ничего и не происходило вокруг, собрались в кружок и чт‍о-то яростно обсуждали, размахивая руками, то и дело показывая в мою сторону пальцами.

Впрочем, наверное, ничего удивительного. Культурный шок! Во время акробатических номеров шляпа с мордасой тузика благополучно слетела с моей головы и сейчас ветерок трепал мои волосы. А тут такое дело, что все встреченные пока что мною в этом мире люди, как и положено нормальным индейцам, были чернявые, а я – русый, правда, ноша моя вообще была платиновой блондинкой, но ей – можно. Она вообще не человек.

Бросив последний взгляд на пирамиду, я быстро развернулся и сиганул на соседнюю крышу, бережно прижимая к себе похищенную из лап изуверов эльфочку. Двигался я, конечно, быстро, но старался не увлекаться. Жалко было бы своими же собственными действиями погубить первую же встреченную в моей жизни ушастую. Да и смысла разгоняться особо не было – простые преследователи и так остались далеко позади, а более похоже я никого не интересовал. Как минимум, пока. Поэтому, перемахнув через стену и едва не сбив выбежавшего мне на встречу часового я выбежал в поля и понёсся по ним, топча посадки и распугивая краснокожих сельхоз работников, покуда не вломился в заросли кукурузы.

Ян-Селис Целестия Вардис очнулась от беспамятства и тут же распахнула свои огромные небесно-голубые глаза. Какое-то время понадобилось ей, чтобы вспомнить всё, что происходило с ней за последние несколько суток и осознать, что находится она в полном одиночестве в какой-то пещере, воздух в которой воняет каким-то зверем. Ещё ‍несколько мгновений она лежала, боясь даже пошевелиться, прислуши‍ваясь к ощущениям собственного тела, а затем, чувствуя, как разгораются щёки, рука непроизвольно, словно сама собой, скользнула к низу живота.

Но… К её удивлению, там тоже всё было в порядке. Как бы не беспокоилась о том её женская сущность, она так и осталось девочкой. Её не только не съели, как то делали науанские «Псы Империи» с представителями её племени, и не разобрали на так ценимые другими краснокожими людьми мистические ингредиенты из эльфийской плоти… но даже не снасильничали, как то было в порядке вещей для “Наднебесников” и других человеческих рас.

Значит девушка не ошиблась, хоть и была в тот момент очень испугана. «Пёс», который решил отнять её у жрецов Крылатого Змея, был… был… Вот даже не верится! Одним из расы давным-давно вымерших «Высших Людей». Полумифических существ, очень близких к народу Эллуры, которых ещё задолго до её рождения под корень извели краснокожие науанцы.

Да ещё, к тому же, если глаза не обманули, незнакомец этот не мог быть никем иным как «Паладином Громового Молота», одним из лучших воинов, которые только появлялись в этом мире. Во всяком случае, так о них говорили старухи, в молодости своей заставшие закат Срединной Империи. Конечно… это только ещё маленькой девочкой Ян-Селис раскрыв рот слушала эти истории, даже не задумываясь о том, как обладая такими сверхбойцами, огромная держава могла проиграть внезапно появившимся из ниоткуда варварам… А вот сейчас увидела сама и поверила. Видимо правду говорили старшие, что их просто-напросто было оч‍ень и очень мало.

Более того, он… этот человек играючи разделался ‍не только со жрецами Крылатого Змея, коим она молодая, но перспективная священница Пресветлой Иви, была на один зуб, но ещё и побил непобедимого Рыцаря-Ягуара! Ведь в противном случае она уже танцевала бы сейчас в Цветочном саду, что на вершине Белокаменной башни, а не лежала бы сейчас в странном, но очень удобном, мягком и тёплом тряпичном коконе, в невесть где находящейся пещере.

«Так может быть… правду шепчутся, что Бог Кузнец Ярхе и Пресветлый Вив до сих пор живы, а не погибли в бою с Крылатым Змеем? – пришла вдруг к эльфийке внезапная мысль. – Тогда… Тогда получается…»

Девушка надолго задумалась. Слишком странным и непонятным было то, что происходило с ней в последнее время. В лапы к краснокожим людям она попалась примерно две фазы луны назад, и тогда, судя по всему, имело место предательство со стороны полуросликов. Вместе с принцессой Айн-Эрривис и её женщинами-рыцарями она, как представительница церкви Иви, прибыла с дружественным посольством в подвергшееся нападению Королевство Лургич, которое ещё называли «Страной Лугов». Империя Науа накопила-таки силы вторгнуться в это государство, не взирая на постоянную, вялотекущую войну на своей северной границе с «Наднебесной Империей.»

Науанцы напали неожиданно, большим отрядом в то время, когда кортеж двигался в безопасных тылах. Их явно ждали и подготовились к захвату, а потому, даже несмотря на оказанное яростное сопротивление, её сородичи в большинстве своём были взяты в плен. Принцессу, пусть танец в Цветочном саду достав‍ляет ей блаженство, принесли в жертву в ближайшем городе Империи ‍Науа. Даже не стали вести до столицы. А затем караван с пленниками двинулся вглубь государства краснокожих, оставляя жертвенных рабов из полуросликов и детей Эллуры в каждом встреченном на пути городе. Пока она – Ян-Селис, не осталась одна.

Так может…

«Богиня! Это она уберегла свою верную служительницу! – вспыхнуло в сознании девушки, и она тут же мысленно взмолилась. – Укажи мне путь, о Богиня! Следует ли мне быть с этим человеком?»

Какое-то время ничего не происходило. Ян-Селис уже отчаялась было услышать отклик, как по её телу разлилась блаженная нега. Такая же, как и всегда, когда она не гневила свою покровительницу или делала что-то, что было угодно её воле.

Облегчённо вздохнув, эльфа слегка улыбнулась и наконец-то смогла расслабиться. В тряпичном коконе, в который завернул её спаситель, было тепло и приятно, так что она, кажется, задремала, покуда из накатывающего сна её не вырвал раздавшийся голос и громкое звериное урчание. Повернув голову набок, она посмотрела в ту сторону, где раздавались звуки и сон словно рукой сняло, а глаза полезли на лоб, благо её народ обладал очень неплохим ночным зрением!

У входа в пещеру стоял парень, явно человек, но при этом со светлыми волосами и в какой-то странной пятнистой одежде, а рядом с ним… совозверь! Страшная тварь словно котёнок ластилась к нему, а он, что-то недовольно говоря на совершенно незнакомом девушке языке, отпихивал рукой громадную совиную голову. Полуразумный хищник, от которого она сама бежала бы прочь без оглядки, ви‍новато урчал и отходил на пару шагов, а затем вновь пытался потер‍еться своей лобастой башкой о плечо парня.

Зрелище было настолько сюрреалистическое, что эльфочка даже усомнилась: «А не сон ли это?!»

Кряхтя, Ичитака слегка приподнялся со своей лежанки, взмахом руки приказав чутко ожидающей его распоряжений рабыне принести ещё ведро битого льда с ледника. Голова болела неимоверно, как впрочем, и всё остальное тело. И это всего от одного единственного пропущенного удара проклятого Пса! По первой, Рыцарь-Ягуар вообще думал, что уже не встанет! Мыслимое ли дело, омытый в крови шлем священного доспеха еле-еле сняли с его пострадавшей головы, а вот за разбитый жертвенный алтарь Ичитаке ещё придётся ответить…

Он и на ноги-то встал исключительно благодаря силе воли и тому, что на него в этот момент смотрели простые воины, а под чужими взглядами Рыцарю-Ягуару проявлять слабость ну никак нельзя. А дальше… мужчина не помнил, как спустился с пирамиды и доковылял до своего дома, где буквально упал на руки подбежавших слуг. Но эти были его собственностью, к тому же, даже если бы и захотели, не смогли бы ничего никому рассказать. Как и предписывал кодекс Ордена, у всех у них были ритуально удалены языки, даже у его десяти жён, которых ещё вдобавок и ослепили в соответствии со сводом законов Атлатонин – богини-матери.

Последнее было, конечно, необязательным, но Ичитака, как и его отец, чтил священное уложение и свято верил, что только соблюдая заветы богов, воин обретает свою истинную силу и становится «Великим». В конце-то концов, смог же он, как и бр‍атья, пойти по стопам родителя и стать «Ягуаром», в то время как ‍те, кого касался взгляд их матерей, обретают в пыли у его ног.

Да, конечно, его, Ичитаку, из-за этого даже среди «Ягуаров» считали жутким ретроградом, но право слово! Он же не заливал жёнам в уши золото и не одевал на лица золотую маску, как то делали в древности! А глаза – так правильно говорила богиня предкам, не нужны они тем, чья судьба рожать воинов! Им не в поле работать и не по дому хозяйничать – на всё про всё слуги есть, а так и искуса измены мужу учудить меньше… Предки вон ещё пальцы на ступнях супругам обрезали дабы жены по дому не бегали и полнели быстрее, а от того потомство сильнее было и здоровее!

Но да ладно! Не то сейчас важно. Главное что боги тем, кто по их законам живёт, силу дают великую, и Ичитака искренне верил в это. Не встречал он до сего дня человека способного противостоять ему в бою. А уж тем более после того как меч его испил крови и забрал жизни аж трёх человек. Нет, поговаривали, конечно, будто на летающих островах есть такие ляо, которым одинокий «Ягуар» не противник, но рыцарь считал это досужими россказнями. До сего дня.

Мужчина тихо зарычал от ярости, вспомнив своё позорное поражение и зло схватив со стола кубок, наполовину наполненный охлаждённой человеческой кровью, в пару глотков влил его содержимое в себя. Немного полегчало и даже боль на время отступила, а в голове прояснилось, когда дар богов тёплой восстанавливающей волной пробежался от его желудка по всему телу, а затем вновь накатило, да так, что Ичитаку скрючило от очередного спазма.

В‍идимо, то была расплата за разбитый алтарь. Не желал покуда Кетца‍лькоатль исцелять своего верного воина. Не помогли даже осушённые до донышка две тыквы с чистейшей кровью настоящих ацтеков, которыми он запил «Мёртвый Красный Сок», собранный жрецами с тел рабов, поражённых «плохими» болезнями, паразитами и гноем. Обычно этого было достаточно даже для того, чтобы вернуть «Ягуара» с того света, а не то чтобы вылечить подобную пустяковую рану… Вот только не в этот раз.

Тенью проскользнула в комнату немая рабыня с ведёрком полным колотого льда и, замерев у дверного проёма, стукнула небольшим битком по висящему у стены золочёному диску с изображением бога-властителя Ометекутли. Неожиданностью это для Ичитаки не стало. И так понятно было, что Солнцеувиденный Нечехуатл Манойя непременно примчится к нему, как только до него дойдёт весть о случившимся. Вот только Рыцарь надеялся встретить своего тестя в другом состоянии.

– Пусть впустят, – махнул рукой мужчина, со стоном откидываясь на лежанку, и девушка, три раза ударив по диску, принялась хлопотать над ним, пересыпая побелевшими от холода руками ледяную крошку в кожаные мешочки и прилаживая их к телу хозяина.

– Дочь старшая моя, Козамалотл, похожа уже на луну и хорошеет с каждым днём! – произнёс вошедший через минуту в комнату толстяк, одетый в богатую хламиду, перемотанную свободно развевающимися разноцветными тканями. – Это греет мой живот, Солнцевидевший Ичитака.

– У тебя хорошая дочь, ставшая мне прекрасной женой, Сонцеувиденный Нечехуатл! – через силу улыбнулся мужчина. – Она родила уже четырёх ‍сильных мальчиков и носит пятого, а после того, как он появится н‍а свет, будет готова обрядиться в белые одежды и возлечь на жертвенный алтарь!

– Это… – тень недовольства проскользнула по поблескивающему от пота лицу чиновника, но он быстро справился с собой и вновь расплылся в улыбке. – Отрадно слышать… Дабы не разорвалась связь наша, хочу я заменить её Китлалминой, одной из младшеньких.

Ну да. Не удивительно. То, что Козамалотл пойдёт под нож, его никак не касается и глупо из-за этого обижаться на зятя. Дочь его принесла семь девочек и всего четыре мальчика за четырнадцать лет брака, а потому судьба её отправиться к богам. Сам Нечехуатл поступил так же с её матерью, однако, вполне естественно, что ему, как отцу, подобное известие не по душе. В конце концов, именно на его родовую кровь уже поглядывали искоса жрецы, как на неспособную родить для Империи много сильных воинов. Отсюда и желание оправдаться, откупившись младшенькой, в довесок к тому, что чиновнику просто выгоден союз с одним из «Ягуаров». Тем более, единственным в городе.

Вот только…

– Ей же всего двенадцать циклов? – превозмогая боль, удивлённо произнёс мужчина, приподнимаясь на локте. – Да и казалось мне, что не нравлюсь я ей… Я бы сказал, что она меня боится!

– Глупый ребёнок, – развёл руками Солнцеувиденный, без приглашения усаживаясь на соседнюю лежанку. – Чуть подрастёт ещё, пойдёт первая кровь и поймёт своё счастье. Тобой же, как мне докладывали, она в тайне восхищается, вот только страшиться предстоящих ритуалов. Быть может…

– Исполнение заветов предков не подлежит обсужде‍нию! – чуть резче, чем следовало бы, ответил Ичитака, а затем, гл‍ядя на скривившееся лицо тестя, словно бы укусившего лайм, постарался сгладить свою оплошность. – Лишь боги даруют воинам силу…

– Лишь боги, – кивнул чиновник. – Так ты согласен? Ритуал совершим по весне, а за два положенных года перед рождением первенца и раны затянутся, и в силу она войдёт.

– Согласен… – кивнул Рыцарь. – Пусть будет так.

Можно сказать, что на этом, официальное приветствие завершилось и Нечехуал, приняв из рук незаметно скользнувшей в комнату рабыни кубок с какучецлаки, маисовой брагой, настоянной на зёрнах кофе, с удовольствием пригубил его. Сам Ичитака, как настоящий «Ягуар», не ел и не пил ничего кроме жертвенной крови, но в его доме всегда было в достатке еды и напитков, и он мог по праву гордиться тем, что в этих стенах готовилась лучшая какучецлаки во всём Атле, а может быть и в провинции.

– Зачем ты напал на того «Пса Империи»? – словно бы невзначай спросил чиновник после недолгого молчания. – Я же специально предупредил тебя о том, что они пришли в город за головой жреца Итотия и жертвенной белоухой! И что ты выиграл от этого, Ичитака? Вон как тебя отделали!

– Не люблю я их, – ответил Рыцарь сквозь зубы. – Терпел, но не сдержался! Часто уж больно в последнее время идут они против воли Кетцалькоатля…

– Они служат Империи, а не богам! – перебил его чиновник. – Нельзя вставать у них на пути! Даже вам – «Ягуарам»! Разные у вас дороги, но пересекаться они не должны!

– Знаю, но… – скривился Ичитака, а затем, усмехнувшись, спросил. – А что ж одна из твоих дочерей‍ столько денег на аукционе белоухой потратила? Что ж ты не остано‍вил?

– Останавливал, – тяжело вздохнул чиновник, поболтав жидкость в кубке. – Вот только Ахуилизтли меня не послушала. А запрещать, да на такое дело… не решился я прогневать богов. Вчера ведь тоже черноухих резали, подруги её в аукционе участвовали, благодать получили, вот девочка и загорелась. Всё хочет мужа себе из столицы вытребовать. Говорит, что в нашей глуши она, как птица в золотой клетке.

– Чтоб баба да сама себе мужа выбирала… – поморщился Рыцарь. – Куда катится этот мир.

– Не об этом разговор! – жёстко отрезал тесть, сурово посмотрев на лежащего напротив мужчину. – Со своими детьми я сам управлюсь, по своему разумению! Ты мне лучше скажи, Ичитака, что ты теперь делать-то будешь! Ты внимание «Псов Империи» на себя обратил… По краю, зятёк ходишь!

– Что делать буду? – усмехнулся его собеседник и оскалился. – Буду убивать! Вот оправлюсь немного, тогда найду этого «Пса» и покараю его! Никто не смеет смотреть свысока на «Ягуаров»! До края мира дойду! Но тварь эту из-под земли вытащу. Так им и передай!

– Догадался-таки…

– А что тут гадать? – удивился Ичитака. – Понятное дело, что они к Солнцеувиденному первым делом побежали. Известили же тебя, что жрецу нашему за его делишки более не жить! Небось, новый уже скоро прибудет?

– Скоро… – со вздохом кивнул чиновник. – Ладно. Не знаю, что там у них случилось, но велели мне тебе сказать, что коль мстить решишься, то препятствий тебе чинить они не будут. Принесёшь им голову обидчика – простят тебя за то что руку на слуг Империи поднять п‍осмел. Ну, а не сумеешь, так и младшенькая моя от ритуала избавле‍на будет. Сам понимаешь, в живых должен остаться только один из вас.

– Да будет так… – вновь оскалился Рыцарь Ягуар и, рявкнув, приказал немой рабыне немедленно принести ему драгоценный бурдюк с благословенной кровью белоухих детёнышей, который в неприкосновенности хранился в самой дальней камере расположенного под домом ледника.

– Да отвали ты! – раздражённо буркнул я, отталкивая от себя голову медведо-мутанта. – Пристал, как банный лист!

Что-то виновато проклёклтав, громадина, косолапо переваливаясь, отошла немного в сторону и, заурчав, легла рядом со входом, косясь на меня своими большими жёлтыми глазами. Уходить эта медвежуть явно не собиралась, так что мне только и оставалось, что тяжело вздохнуть и махнуть на него рукой. Ну не убивать же животину. Хватит уже на сегодня, намахался.

А началось всё с того, что этот монстр принёс мне задранного где-то в лесу оленя. Я только-только вернулся к пещере, уложил девицу в спальный мешок и спустил с горы припрятанный на её вершине мотоцикл, как из-за деревьев, неторопливо ковыляя, показался этот пернато-шерстистый уродец, волоча в клюве окровавленную тушу. Я-то было уж думал отпинать его по новой, а то, похоже, забыл мишка, что в его логове теперь новый квартирант, но, к моему удивлению, он проковылял немного в мою сторону и сел, а затем, положив оленя на землю, уставился на меня.

Агрессии он не проявлял, только недовольно косился на всё ещё работавшие ультразвуковые маячки, так что я решил не трогать его. Пусть сидит. Эльфу одну‍ оставлять я не собирался, так что навредить животное не сможет –‍ всё равно мне в скором времени придётся сваливать отсюда, а вернувшийся на постоянное место хозяин вполне может доставить несколько неприятных минут ацтекам, которые рано или поздно найдут эту пещерку.

Вырыв ямку и разведя небольшой костерок, я начал возиться с ИРП, когда медвежуть, недовольно ухнув, встал на четыре лапы и вновь подхватив клювом добычу двинулся прямо ко мне. Шерсть у него, как, впрочем, и оперение, встала дыбом, но он упорно двигался вперёд, покуда не остановился прямо возле меня и, положив тушу на землю, подвинул её лапой в мою сторону. Мол: «На, паря! Держи. Я типа мириться пришёл!»

Мне оставалось только хмыкнуть. Выключив ультразвуковые пугалки, я подошёл к тяжело дышащему мутанту и посмотрел ему прямо в совиные глаза.

«Ну и здоровый же он!» – подумалось мне тогда, ведь стоя на четырёх лапах его голова, увенчанная массивным клювом, оказалась прямо напротив моего лица.

Взглядами мы мерялись, дай бог пару секунд, а затем пернатый медведь тихо заухал и вдруг склонил голову, подставляя её мне под руку. Ну… я и погладил его, почесал за острыми, покрытыми мелкими пёрышками, ушами. А почему бы и нет? Вряд ли у него получится прокусить своим клювом мою алмазную рубашку, а так когда я ещё такого «вежливого» и покладистого медведика встречу.

Думаю, что тут вовсю сработал инстинкт городского жителя: всё-таки, сколько бы я не называл Чулым деревней, это скорее посёлок городского типа, да к тому же расположенный на важной транспортной артерии, нежели настоящая дикая глушь. А кто из жителей мегаполиса отказался бы погладить по холке настоящего тигра или панду, будь у него такая возможность? Животные они, конечно, опасные, но не страшнее обычной королевской саламандры или псевдо-дракона, а их сейчас некоторые ценители в квартирах держат и на поводке, словно собак, выгуливают. И ничего! Чаще можно услышать в новостях, что очередная «папина дочка» уронила стоящий на зарядке смартфон в ванну, в которой в этот момент купалась, нежели о том, что такое создание, приобретённое по всем правилам, кому-то причинило вред.

Этот, правда, конечно же, дикий, но да мне-то что с того? Тварь довольно заухала, заурчала и, повалившись на спину, подставила мне белое брюхо. Только потом я понял, какую ошибку совершил, когда этот товарищ, судя по немалых размеров причиндалу – самец, начал изображать из себя вертлявого щенка, более не давая мне проходу и требуя ласки.

Я же, признаться честно, соблазнился попробовать оленинки. Ну, не доводилось мне ранее ей лакомиться, хотя и наслышан я был о вкусовых качествах данного мяса изрядно. Да и в книжках каждый второй, а то и первый попаданец непременно по возможности охотился в каком-нибудь запретном королевском лесу и лопал этот деликатес.

Для себя я выбрал одну из задних ног. Не особо разбираясь в дичи, слышал, да и читал, что это самая лучшая часть. Всё остальное пошло Фильке, который с удовольствием и очень быстро расправился с остатками туши и вновь начал лезть под руку. Естественно, что перед тем, как пихать себе что-то в рот, я проверил мясо портативным анализатором, имевшимся в кофре мотоцикла, и только после этого, как смог – разделал конечность и, насадив ломтики на прутики, занялся готовкой.

– О! Проснулась спящая красавица! – улыбнулся я, заметив как эльфа повернув голову, смотрит прямо на меня.

Шугнув ещё раз медведёнка, сунувшего было клюв к шипящему жиром мясу, я медленно, стараясь не пугать девушку лишний раз, подошёл к ней.