Глава 15

Какой русский не любит быстрой езды? Особенно верхом на корабле, установленном на неуправляемой тележке, которая, всё набирая и набирая скорость, несётся под откос прямиком в чёрный зев тоннеля. Признаюсь, сие есть незабываемое ощущение, сравнимое, наверное, разве что с экстренным приземлением на потерявшей контроль орбитальной фуре, в кресле пилота которой сидит обезьяна с гранатой.

Сузившиеся стены тоннеля, в нижней части едва-едва не царапающие борта летающей лодки, сверху расширяются ‍ровно настолько, чтобы за них не цеплялись реи. Грохочущая и подп‍рыгивающая на рельсах платформа, которая, вероятно, начала разваливаться ещё на ходу, скрип сухого дерева, гулкое, катящееся вперёд эхо, металлический скрежет и всполохи искр, то и дело вырывающиеся из-под бортов корабля...

Обложившись всеми известными мне щитами, одной рукой ухватившись за бортик, а другой прижив к себе девушку, я приготовился досрочно покинуть это явно терпящее бедствие судно, превратившееся в адский экспресс, когда совершенно внезапно всё закончилось. Нет, мы не разбились. Кораблик быстро выправился, а затем и вовсе задрал нос. Под днищем что-то гулко бухнуло, и я даже не сразу понял, что вижу перед собой самое обычное звёздное небо.

Ещё секунду назад непроглядная темнота подгорного тоннеля вдруг озарилась россыпями ярких точек, а затхлая духота, к которой я уже успел немного привыкнуть, сменилась бьющим в лицо свежим ночным ветром. Ну а ещё чуть позже я осознал, что заставивший поволноваться спуск оказался своеобразным трамплином, с которого разогнавшаяся лодка, сорвавшись с платформы, вознеслась ввысь и, мягко покачиваясь, заскользила по воздуху.

– М… Мы живы? – тихо произнесла девушка дрожащим голосом.

– Ага… – ответил я, сам слабо веря в случившееся.

Совершенно внезапно Яна покраснела и, тихо засопев, вновь прижалась ко мне всем телом. Признаться, вначале я подумал, что виной тому пережитое потрясение и сейчас с ней случится тихая истерика, но тут же понял, что это не так. Виновницей оказалась моя собственная рука, как-то сама собой соскользнувшая с её тал‍ии и опустившаяся чуть ниже, чем то, что позволяли любые правила ‍приличия. И, что самое главное, убирать её с нежной женской выпуклости мне совершенно не хотелось. А затем… то ли лодку качнуло особенно неудачно, то ли произошло нечто другое, нервическое, но губы наши встретились в коротком и робком поцелуе.

Остаток ночи, как и следующие два дня, прошли относительно спокойно. Я учился управляться с хитрыми корабельными снастями, что в одиночку оказалось не так-то и просто, а Яна круглыми сутками пропадала в капитанской каюте, пытаясь, благодаря полученным от богини знаниям, разобраться в картах пятисотлетней давности. Процесс отягощался тем, что, во-первых, все записи в документах были, естественно, сделаны на мёртвом языке настоящих владельцев корабля, который ни я, ни эльфа не знали. А, во-вторых, древние воздухоплаватели не утруждали себя изображением береговых линий или рек, а пользовались своеобразными кроками, на которые, помимо немногочисленных ориентиров, многие из которых просто не дожили до нашего времени, были нанесены разнообразные драконы, птицы и прочие Ктулху вместе с дующими мордами, обозначающими, видимо, основные воздушные потоки.

Сказать по правде, летающей лодкой, которую мой лингва-модуль, видимо обработав визуальную информацию, наконец-то перестал называть дирижаблем, практически никто не управлял. Она «плыла» сама повинуясь силе ветра, а всё, что от меня потребовалось – это растянуть самый большой парус, хрен его знает, как он там назывался, после чего я только подкручивал его треугольного коллегу, установленного ‍на задней мачте, добиваясь поворотами движения в нужном направлен‍ии. Если же воздушный поток был не попутным, то мы чаще всего бессильно дрейфовали в сторону, вплоть до тех пор, покуда паруса не ловили нужный ветер.

Конечно же, у настоящих воздушных волков таких проблем не было. В первую очередь потому, что в корабельной команде всегда имелся маг, который умел оперировать «левитирующими камнями», что давало возможность оперативно изменять высоту полёта, выискивая нужный поток. К моему вящему сожалению, младших жриц при храмах Иви подобному не учили, и Яна была бессильна сделать что-либо с этими чёртовыми летающими булыжниками, забранными в массивные стальные короба и размещёнными под верхней палубой. Я же, в свою очередь, откровенно опасался воздействовать на них своей сансарой, потому как кто его знает, как та каменюка на меня среагирует. Может – взорвётся, а может – потеряет свои необычные свойства. В любом случае, мало нам не покажется, так что экспериментировать не хотелось.

По этой причине двигались мы примерно на том уровне, на который нас забросил «трамплин», лишь изредка попадая в восходящие и нисходящие потоки, да регулярно проваливаясь в своеобразные воздушные ямы и выбираясь из них. Из-за этой периодической качки порой складывалось впечатление, что наше корыто плывёт по настоящим волнам. Хотя в остальное время догадаться, что корабль движется, можно было разве что по трепыханию парусины да проносящимися где-то внизу полями, реками, джунглями.

Так же следовало сказать, что наше судёнышко всё же несло неполное парусное вооружение. П‍осле тщательного обследования трюма мною были обнаружены пять хре‍новин очень напоминающие пусть и обычный, но очень большой веер. Путём нехитрых умозаключений, сделанных в основном после дальнейшего осмотра доставшейся нам посудины, стало понятно, что это своеобразные «плавники», которые монтируются в специальные усиленные пазы расположенные по бортам судна,:. два вертикальных паруса, два горизонтальных и дополнительное хвостовое оперение. Вот только если последнее, располагающееся на корме, я смог установить без особых проблем, то остальные паруса, явно необходимые для активного маневрирования, закрепить в одиночку было просто-напросто невозможно. Как, впрочем, и управлять ими в ручном режиме при помощи многочисленных канатов с хитрой системой деревянных блоков.

А с остальным мы кое-как, но справлялись. Пару раз видели на горизонте далёкие паруса, однако на нашу лоханку случайные встречные не обращали никакого внимания. Довелось наблюдать и фантастических летающих монстров, а однажды вдалеке на бреющем полёте прошёл самый настоящий дракон. Однако этот легендарный ящер меня как-то особо не впечатлил.

Ну а вечером первого дня полёта нам довелось наблюдать местных властелинов неба. В закатных лучах постепенно уходящего за кромку водной глади светила мы стали свидетелями того, как в огромном, величаво проплывающим мимо нас облаке играла пара «Китов». Во всяком случае именно так перевёл сказанное Яной слово мой лингва-модуль. Громадные голубоватые туши, издавая тонкий клёкот, взмывали из похожей на вату массы, подбрасывая её ошмётки высоко к ал‍еющему небосводу, а затемкувыркаясь ныряли обратно. Зрелище оказа‍лось настолько завораживающим, что даже когда туча скрыла от нас резвящихся гигантов, мы ещё долго стояли на палубе, тихо обсуждая увиденное.

Однако в любой бочке мёда есть ложка дёгтя. И в данном случае для нас таковой оказалась самая обыкновенная скука. Во время полёта нам банально нечем было заняться! И, казалось бы, какая в том может быть трудность в организации увлекательного досуга для мужчины и женщины, между которыми уже промелькнула некая «химия»? Да и молодые здоровые организмы уже вовсю требуют своего?

А никакой! Особенно, если учитывать, что я обнаглел уже настолько, что при наличии аж целых дух фавориток и законной невесты не чувствовал ровным счётом никаких угрызений совести за вспыхнувшую между мной и эльфой искру. В конце концов, где сейчас я, а где они! И пусть я твёрдо намерен вернуться домой, но, как говорится, человек предполагает, а бог располагает! Что, кстати, очень верно, и надо бы вспомнить, а то и прямо спросить в следующий раз, когда мне доведётся общаться с одной знакомой вороватой и ушастой небожительницей.

Так что дальше поцелуйчиков и обнимашек мы не ушли только по той чисто физиологической причине, что неделя, проведённая во влажных тропических джунглях без душа и средств гигиены, банально не способствует приятному времяпрепровождению. Даже с давно готовой на всё и очень чистоплотной красавицей эльфийкой! Ну… Если, конечно, ты не Тарзан, у которого до момента встречи с Джейн Портер из доступных объектов воздыхания были разве что самки горилл! Тем‍ более, что я и сам после всех физических упражнений благоухал во‍все не розами и так же срочно нуждался в помывке. Воду в бочках же решили расходовать в режиме экономии, ибо неизвестно сколько нам ещё болтаться в воздухе.

А потому в свободное от трудов праведных время, дабы скоротать его, я рассказывал девушке о своём мире и о его порядках, ну а эльфа, в свою очередь, как могла просвещала меня относительно реалий своей родины, а также Наднебесной Империи, к земным границам которой медленно, но верно подползал наш кораблик. Причём не видя особого смысла скрывать что либо от эльфочки, я рассказал ей и о Нине, и о Инне с Женей, и обо всех остальных моих красавицах, вроде как самоорганизовавшихся в «живую очередь». И даже, как настоящий герой фентези-романа о попаданцах, ответил на сакраментальный вопрос девушки: «А ты возьмёшь меня в свой мир?». Вот только в то время, как стандартный персонаж обычно начинал жевать сопли и придумывать отмазки из разряда: «Тебе там будет трудно…», «Ты там будешь чувствовать себя одинокой…», «Ты там зачахнешь в городах из стекла и бетона…», «Тебя там пустят на опыты…», – я, особо не раздумывая, просто сказал: «Да!»

Яну, хоть она и не была отягощена энциклопедическими знаниями, тоже было интересно послушать. В первую очередь касательно давно интересующего меня вопроса, а именно о местной магии и воинских искусствах. Пусть о последних она знала не так уж чтобы и много, и в первую очередь об их эльфийском варианте, но всё же куда как больше чем я.

А заодно девушка, в определённой степени, подтвердила мою теорию о то‍м, что у всех коренных аборигенов сансарно-энергетическая система‍ строится на том самом источнике, который ярким пятном сиял в её грудной клетке. В том числе и у местной разновидности людей.

Наверное, самое важное отличие, конечно же, помимо самой структуры «источника», заключалось в том, что все местные после рождения начинали свой жизненный путь в равных условиях. Будь то крестьянин-поднебесник, эльфийка благородных кровей, дворф-мастеровой или орк-кочевник – все они были в равной степени способны к оперированию сансарой. Так что деления на «одарённых» и «неодарённых» в этом мире не существовало, а сами эти термины были скорее применимы к наличию у человека таланта к выбранному им пути.

Отсутствовали также и разнообразные устойчивые мутации, создающие различия между, например, магом и колдуном, а также другими, ещё более «редкими» типами одарённых моего мира. Ну и, наконец, «аспект» как понятие был местным и вовсе не знаком. Его с успехом заменял собой некий «азариум», что мой лингва-модуль, крякнув и переварив незнакомое эльфийское слово, перевёл как «школа».

Однако при всём подобном однообразии на старте, количество конечных, уникальных и довольно узкоспециализированных результатов существовало превеликое множество. Это с одной стороны, а с другой – к совершеннолетию даже у высших эльфов, способных осознанно оперировать сансарой, набиралось от силы тридцать-тридцать пять процентов от общего народонаселения. Все остальные, по той или иной причине, не могли или не желали раскрывать и реализовывать свои способности. Впрочем, грамотных среди‍ них было и того меньше.

Знала бы Янка, просвещавшая меня о нравах‍ и быте своего народа, с каким жутким треском рвался в этот момент мой взращённый на земном фэнтези шаблон, стоило мне только представить необразованную и тупую как пробка эльфочку-крестьянку, круглыми сутками работающую в полях, валящую лес или пашущую в каменоломнях. Воображение, не привыкшее задумываться над тем, имеется ли у книжных эльфов вообще какая-нибудь экономика, как они сеют, пашут и выращивают хлеб, чем вообще питаются, как строят здания, добывают металл и обустраивают свой быт, откровенно буксовало!

Перед глазами рисовалась то этакая классическая «блондинка» с ногами до ушей и потрясающей фигурой, в шубке из «натурального полиэстера» и с собачкой подмышкой, вылезающая из своего розового «ламбарджини» дабы от души помахать киркой перед запланированным визитом в солярий и к косметологу. То классическая «Галадриэль» со всеми её неисчислимыми достоинствами, знаниями и мудростью, с утра, сняв удой, выгоняющая на пастбище стадо коров и целый день гнущая спину в полях.

Яна, словно бы не замечая моего смятения касательно «дивного народа», который, по мнению наших горе-авторов, вроде как должен кормить их Священный Лес. А сами они стройные и светлые, в белых или зелёных одеждах, обязаны исключительно прыгать по веткам, постреливать из лука, хрумкать непонятно откуда взявшийся хлеб «лембас», да выдавать шедевр за шедевром кулинарного, оружейного, кузнечного и ювелирного искусства. Так что ушастая садистка продолжала безжалостно рушить мою психику, посвящая меня в непригляд‍ную реальность эльфячьей жизни, мощными ударами громя сказочную к‍артину мира, в котором если уж не принцессы, то хотя бы эльфийки не какают.

В двух словах, интересующих меня личностей, возвысившихся над серой толпой эльфийского общества, можно было отнести к трём стандартным условным группам: «Воины», «Маги» и «Священники». Причём моя рассказчица была твёрдо уверена, что все эти три типа пользователей сансары имеют кардинальные различия. И что «Ци» бойцов никак не связан с «Маной» магов и «Праной» жрецов. Естественно, что в оригинале названия энергий были другими, но умная машинка-переводчик, немного подумав, подогнала труднопроизносимые слова эльфийского языка под вполне знакомые мне термины.

Как тренируются и развивают источник первые и вторые – девушка представляла себе довольно смутно. Удалось только выяснить, что те же «Воины» единственные, кто обладает более-менее стандартизированными практиками в обучении. Что, в общем-то, не удивительно. Они активно тренируются с оружием и владеют своими особыми, ни на что не похожими умениями, а также не способны использовать ни «плетения» заклинаний, ни молитвы.

Маги, как и положено, постигают тайные знания и прочие секретные науки, которые преподают им в частных колледжах признанные мастера. Причём, по словам ушастенькой, ни о какой нашей «вязи» или «магемах» она и слыхать не слыхивала. Магия здесь – не наука, а, скорее, искусство, да и заклинания в этом мире именно что читают. В прямом смысле этого слова. Сам же процесс формирования энергий называется «плетение», к тому же, по словам одной из под‍ружек-магесс Яны, оно для кастера примерно так и выглядит.

Ну а в ‍отношении жреческой братии я выслушал целую лекцию о трудной жизни юных послушниц, о строгих преподавательницах, о справлении молитв и ритуалов, вот только так и не понял, как всё это оказывает влияние на «источник», заставляя его развиваться и набираться сил. Божьей волей – не иначе! Потому как я совершенно не понимаю каким, собственно, образом Янка, читая по памяти строки религиозного текста и всего-навсего входя в состояние лёгкой медитации, свободно оперирует сансарными потоками. Хотя, по её собственным словам, «ничего такого» не делает, заклятия не плетёт, с тонкими материями не работает. По сути, вообще ничего не делает, а всего лишь искренне просит свою покровительницу и госпожу о той или иной услуге!

Но опять же. Всё это безобразие касается в основном эльфов и некоторых других народов, на которых они в своё время оказывали культурное влияние. А, например, в той же Наднебесной Империи – всё совсем не так, и развивают они свои источники совершенно другими способами. Тут лингва-модуль в очередной раз задумался над сложным словом и в итоге озадачил меня сообщением о том, что сии господа его неким образом «культивируют». Подробностей девушка не знала, а свои безумные фантазии на эту тему я старательно погнал прочь. Вместе с колющей дрова и пропалывающей огурцы Галадриэль в модном полушубке из крашеной шиншиллы и в туфлях на десяти сантиметровой шпильке за две с половиной тысячи имперских рублей от модного итальянского дизайнера.

Заодно прояснился вопрос касательно самого н‍аселения той страны, в которую мы сейчас направлялись. В частност‍и, почему их периодически называют то «наднебесниками», то «поднебесниками», что в последнем случае мне было как-то ближе и роднее. Оказалось, что по сути своей, как и по антуражу – они действительно натуральные азиаты и вообще очень даже средневековые китайцы. Я ещё было пошутил, что эти узгоглазые и сюда пролезли, а затем как-то задумался: «А много ли в этой шутке есть доли шутки?» Ведь я сам, простой русский герцог, сижу на палубе летающего по воздуху парусника и спокойно болтаю с, в общем-то, сказочным персонажем. Пусть даже в её мире существуют эльфийки-землепашцы и прочие ушастые работницы кайла и мотыги.

Так не могли ли носители той самой культуры проникнуть в их мир этак две-три тысячи лет назад и, встретив похожих на себя личностей, организовать очередной Чайнатаун? Ну или, что более вероятно, к нам в далёком прошлом забрели желтолицые культурологи, вот и получилось на просторе Азии то, что получилось. Тем же ацтекам ведь удалось! Ну а не сохранились гости из иного мира по врождённой любви наших китайских товарищей резать друг друга в хвост и в гриву! Ведь, в общем-то, различных народностей среди тех, кто считает себя китайцем и пашет по двадцать часов в день за миску риса на Председателя Мао, значительно больше, чем тех, кого иностранцы называют русскими и кто славит Царя-Батюшку! Так что, вполне возможно, что в какое-нибудь Троецарствие взяли да и выкосили наши аборигены под корень пусть малахольных, но очень культурных эмигрантов!

Ну и касательно «Под-» и «Над-» не‍бесников. Как оказалось, это государство было двухуровневым, в пр‍ямом и переносном смысле этого слова. Люди жили как на земле, так и на многочисленных летающих островах – своеобразной геологической особенности данного региона. Кстати, «левитирующие камни», державшие в воздухе наш кораблик, относились как раз к торговой монополии Наднебесной Империи.

Соответственно, имелось и социальное деление: живущее на земле рабоче-крестьянское трудовое быдло, кормило, поило, одевало и обувало, воевало и умирало за живущую на летающих островах белую косточку и голубую кровь. Первые, насколько я понял, жили в глухом азиатском средневековье, имели узкий разрез глаз, жёлтую кожу и были жёстко привязаны к своей территории, которая периодически меняла хозяев в результате межклановых войн наднебесников. Вторые, в свою очередь, были элитой Империи. Эти гордились своей куда как более белой кожей и перманентно существовали в состоянии своеобразной восточной сказки с мастерами местного кунг-фу, длиннобородыми старцами-отшельниками, «святыми мудрецами». И, конечно же, прекрасными девами в развевающихся шёлковых одеждах, порхающими над цветущими вишнями и сливами, и способными нашинковать кого угодно в капусту своими острозаточенными мечами.

Этакая идиллия и влажная мечта режиссёров многочисленных китайских фэнтези-фильмов, которой наша «Поднебесная», научившись снимать высокобюджетное кино и переварив в себе аниме от наших японских союзников, заваливала весь остальной мир похлеще Голливуда. Например, недавние: «Сунь Укун против Ильи Муромца», где русский богатырь, ‍помирившись под конец ленты с Царём Обезьян, на пару лупцевали ка‍кого-то невнятно убогого монстра, вылезшего из лаборатории главного злодея-американца и, походя, разрушившего Пекин. Ну или того самого, незабвенного «Неподражаемого переворота имперского военного становления Бога-Императора», вникнуть в сюжет и проблемы персонажей которого можно было только накатив грамм пятьсот не закусывая.

– Забавно, – усмехнулся я, дослушав до конца ликбез по структуре Наднебесной Империи. – Интересно, как скоро я услышу сакраментальное: «Моё кунг-фу лучше твоего кунг-фу!»

– Чего? – девушка удивлённо вскинула брови.

– Да, это я так – о своём, наболевшем, – отмахнулся я и спросил. – Так, значит, у каждого летающего острова есть свой хозяин? Так называемый «Ляо»?

– Не совсем так, – девушка слегка замялась и, поджав губки, пояснила. – Ляо – это главы кланов, но я никогда не слышала, чтобы кто-нибудь из них становился полноправным владельцем целого острова. На самом деле, случись подобное – это будет означать фактический вызов императорской власти. Даже самые крупные, сильные и влиятельные семьи вынуждены порой договариваться и терпеть конкурентов. Хотя случаются между кланами и войны на уничтожение, да и чиновники иногда смотрят сквозь пальцы на ляо, успешно подмявших под себя соседей и диктующих им свою волю. Впрочем, подобные случаи довольно редки. Островов в небесах огромное множество и, чаще всего, на одном отдельно взятом веками проживают несколько десятков семей, по две-три в каждом мало-мальски значимом городе.

– Ну да, «разделяй и властвуй». Как всё зна‍комо… погоди. В городе? – я даже немного удивился. – У них есть г‍орода?

– И порой довольно крупные.

– Хм… как-то после твоего рассказа мне подумалось, что на этих островах в основном виллы, дворцы и богатые поместья, в которых живёт сплошная аристократия. А всё, что им нужно – доставляется с земной части страны…

– Нет, что ты! Даже маленькие кланы порой насчитывают несколько сотен человек, среди которых выделяется основная ветвь и многочисленные боковые, куда как менее знатные. Они составляют основной костяк клановых воинов, работают прислугой и трудятся в мастерских... да много ли ещё чего. Им тоже где-то нужно жить, где-то есть, где-то развлекаться и учиться. К тому же, периодически, со своих владений из нижней страны в клан целенаправленно вливается новая кровь из великих воинов, знаменитых мастеровых и первейших красавиц.

– Так поднебесники становятся наднебесниками?

– Да. Для них – это великая честь. К тому же, подобный шанс есть у каждого крестьянина и воина, ремесленника и чиновника – это даёт им цель в жизни и стремление упорно трудиться на благо клана и с оружием в руках защищать его интересы на поверхности ради собственного будущего. Ведь возвысившись в глазах одного ляо, не факт что ты будешь нужен другому. А учитывая, что уйти со своих земель поднебесники могут только став культистами, нередки случаи когда захватчики обнаруживали пустые деревни, в которых жители совершали массовое самоубийство только бы не стать предателями в глазах своего ляо.

– Что за культисты? – заинтересовался я.

– Последователи религиозно-философских течений, –‍ ответила мне девушка. – Такие же политические игроки на карте Им‍перии, как и кланы. Есть официальные, есть «плохие» или «злые секты»…

– Ладно, не будем углубляться в такие дебри, – хмыкнул я, откинувшись на успевшую уже нагреться палубу. – Ты мне вот что лучше расскажи…

Собственно, этот разговор состоялся утром четвёртого дня когда мы, позавтракав и поймав ветер, на всех парусах приближались к вожделенной «канадской границе». Во всяком случае, так заявила мне Янка, имевшая во сне очередной приватный сеанс связи со своей покровительницей.

Кстати, намечавшаяся проблема, о которой я совершенно не подумал во время нашего марш-броска в мёртвый город и которой озаботился только на следующий день после отлёта, решилась как-то сама собой. А именно – вопрос пропитания и питьевой воды. Нет, понятно что первое время я мог бы и потерпеть, оставив остатки наших жалких запасов для своей спутницы. Но кто его знает сколько ещё придётся парить в небесах, а подпитка организма из океана сансары – штука не очень-то и полезная. День, два, ну максимум неделя, а там уже вполне может начаться атрофирование пищеварительной системы, да и вообще проблемы со здоровьем и очень неприятные магические болячки.

Но, слава богу или богине, прошлые владельцы летающего корыта очень серьёзно подошли к вопросам комплектации корабля на случай экстренного вылета. В трюме были заранее припасены большие деревянные бочки, часть из которых была заполнена самой настоящей солониной, в других хранились сухофрукты, но большинство содержало в себе самую обычную воду. Пятисот, а может быть и‍ больше, летней давности. Естественно, что за такой долгий срок в‍сё это богатство давным-давно должно было испортиться, протухнуть, а то и вообще дать новую никому не ведомую жизнь. Так бы оно и случилось, не наложи некая добрая душа на тару некое консервирующее заклинание, оберегающее содержимое.

Причём сделано всё было хитро и для распаковки не требовалось каких-либо особых умений и навыков. Нужно было всего лишь повернуть свободно вращающуюся на крышке рукоять так, чтобы она совпала с проложенными по борту бочки линиями, и резко надавить до характерного хруста ломающегося дерева, и вуаля – средневековая консервная банка открыта. Небольшая вспышка развеивающейся магии – и за всё ту же рукоять можно было вынуть набранный из досок кругляш верхнего донца. Не ГОСТовская тушёнка, конечно, да и из того что есть на маленьком камбузе разносолов приготовить было невозможно, но всё же.

Очередной до отвращения скучный день уже подходил к своему логическому завершению, когда моя эльфийка заметила на горизонте паруса. Штук пять летающих корыт вроде бы шли параллельно нашему курсу и приближаться не собирались, однако я, вспоминая некоторые из прочитанных мною книг о морских путешествиях и пиратах, решил что лучше перебдеть, чем недобдеть, и объявил об усиленном дежурстве.

То есть, грубо говоря, прогнал ушастую спать, а сам, забравшись в гнездо наблюдателя, расположенное на средней и самой высокой мачте принялся «бдеть», попутно развлекая себя тем, что бубнил под нос известные мне песни. Мимоходом пожалел что у меня нет с собой моего смартфона с имевшимс‍я на нём набором скачанных книг – в найденном в разгрузке телефон‍е кондового военного образца с кнопками и маленьким экранчиком подобной роскоши не было. Как, впрочем, отсутствовали даже примитивные игрульки типа «Тетриса», «Арканоида» или «Змейки», за которыми можно было скоротать часок-другой.

«Не кочегары мы, не плотники, но сожалений горьких нет, как нет! А мы монтажники-высотники, да, и с высоты вам шлём привет!» – тихо напевал я пришедшуюся как-то особенно в тему мелодию, то и дело поглядывая на далёкие паруса корабликов, серебрящиеся в лунном свете.

Из морских песен я знал только «Шаланды полные кефали…», но как-то оно пошло звучало на летающем корабле. Всё-таки морские путешествия – не воздушные. Да и понятие «горизонта» тут условное и, по большому счёту, заменено «пределом видимости». Увидел что-то – значит, по аналогии, «появилось на горизонте», потому как на море, насколько я понял, он располагался где-то на расстоянии в четыре-пять километров, если смотреть с палубы корабля, а на такой высоте – чёрт знает где и ещё немного дальше. Не будь в моём распоряжении возможностей третьего глаза – я бы никогда не рассмотрел чужие лоханки и уж, тем более, потерял бы их ночью на фоне необычайно звёздного неба. А так оставалось только поражаться насколько зоркими, оказывается, были местные эльфы.

А ещё радоваться тому, что я не пустил дело на самотёк, потому как примерно через час после полуночи, летающая эскадра вдруг начала выполнять некий маневр и, поймав ветер, подвернула в нашу сторону. Пошла, так сказать, пересекающимся курсом, при том ‍довольно шустро, то и дело, скрываясь за плывущими мимо нас грома‍дами кучевых облаков.

Постоянно корректируя высоту, корабли довольно быстро приближались, и вскоре уже не было никаких сомнений в том, что по какой-то причине мы их ну очень сильно заинтересовали. Говорят, что погоня парусных кораблей в океане вполне могла длиться по несколько суток напролёт, если, конечно, преследователь не терял свою жертву в ночной тьме, однако в нашем распоряжении была совершенно другая стихия, да и скорости здесь были иными. Потому утром вместе с вышедшей на палубу позёвывающей эльфой, мы имели счастье лицезреть некие нескладные деревянные конструкции с кривоватыми мачтами и огромными круглыми парусами системы «бубен» всего в километре от нас.

К этому времени я уже кое-как сумел поймать хороший ветер, и наша лоханка бойко пёрла вперёд среди белоснежных кудрявых тучек, но этого было совершенно недостаточно для того, чтобы оторваться от куда как более опытных воздухоплавателей. К тому же эти господа ещё и умудрялись маневрировать и сейчас то ли собирались брать нас в клещи, то ли в своеобразную коробочку с крышечкой. Я так решил потому, что два кораблика явственно набирали высоту, при этом слегка ускорялись, в то время как другая пара слегка снижалась, а последний явно пристраивался в хвост.

– Какие забавные уродцы, – усмехнулся я, рассматривая странные конструкции, больше похожие на широкий разлапистый поддон, под которым кто-то приклеил нескладное пузатое днище от очень большой лодки, а сверху возвёл деревянную ступенчатую пирамиду.

Мачты, поначалу показавш‍иеся мне кривыми, оказались установлены под небольшим углом к кор‍ме и, похоже, имели небольшой свободный ход. Рей они не имели, вместо них на специальные примитивные механические блоки, словно уши у Чебурашки, были насажены огромные кольца с туго натянутой парусиной, с которой на нас скалились и таращились жуткие стилизованные морды с выпученными глазами и высунутыми языками.

– Это пограничные рейдеры науанцев, – чуть дрогнувшим голосом произнесла эльфа, прихватив меня за локоток. – Говорят, они ничего не боятся и никогда не упускают своих жертв.

– Экие молодцы, – криво усмехнулся я, продолжая рассматривать манипуляции ацтекских воздухоплавателей.

В это время на палубе одного из заходящих под наше днище кораблей фигуркачеловечка в белой набедренной повязке подбежала к мачте и что-то закричала, размахивая руками. Тут же, явно выполняя команду, десяток индейцев-моряков, аможет быть пилотов, в чёрных юбках ухватились за один из канатов и дружно потянули его на себя. Не сразу, но огромное кольцо-парус изгибаясь поддалось, а затем и сама мачта чуть изменила наклон, и летающая конструкция сразу же пошла чуть боком, постепенно приближаясь к нам.

– Кузьма, тебе что? Совсем не страшно? – удивлённо спросила эльфа.

– Не-а, – честно ответил я. – Не вижу причины…

– Но… – девушка даже не нашлась что мне ответить на подобное заявление.

Я же, вздохнув, решил что сполна насладился шедеврами индейского воздухоплавания, да и вообще, не стоит совсем уж доводить ситуацию до абсурда и рисковать без особой на то причины. Всякое может случиться! Ещё нашаманят какую-ниб‍удь гадость, а мне потом расхлёбывать. К тому же я-то точно знаю,‍ как всё закончится, а вот у Янки нервы не железные. Девушка и так натерпелась за последнее время.

Однако… настроение было довольно хорошее, к тому же – это мой первый бой на настоящем паруснике, а потому очень хотелось чего-то такого атмосферного. Поэтому, топнув пару раз подошвами по палубе, я, повернувшись лицом к удивлённой моим поведением девушке и вытянувшись во фрунт, доложился по всей форме. Ну или как минимум так, как это представлял себе курсант-первогодка с мизерным опытом строевой подготовки вследствие обучения в отделении преторианцев. Честь отдавать правда не стал, потому как голова была не покрыта. Даже в шутку.

– Товарищ временно исполняющая обязанности капитана корабля Ян-Селис. Докладывает временно исполняющий обязанности командира расчёта противовоздушного артиллерийского орудия курсант Ефимов! Установка к бою готова! Все суда вражеской эскадры находятся в зоне уверенного поражения! Разрешите открыть беглый огонь?

– Ч… чего? – эльфа непонимающе захлопала глазами. – Я не поняла…

– А, ладно, – усмехнулся и подмигнул девушке. – Начинаем мочить козлов!

Слегка подвернув тело, я вытянул руку в сторону ближайшего кораблика и сформировал магическую пулю. Ещё мгновение, и чёрный шарик сорвался с моих пальцев и метнулся к ближайшему рейдеру. За ним ещё один и ещё. Добравшись до цели, антиматерия громыхнула так, что бедная эльфочка аж присела. Летающую конструкцию ацтеков буквально разорвало в клочья на мгновение появившейся большой чёрной сферой, разбросав вокруг щепу и тела людишек.

Вскоре и остальные корабли краснокожих постигла та же участь, и их обломки вместе с оставшимися в живых членами экипажа градом посыпались на далёкую бренную землю.

– Ну вот, собственно, и всё… – произнёс я, перегнувшись через борт и провожая взглядом крупный кусок кормы с остатками пирамиды, который, непрерывно вращаясь, опускался чуть медленнее остальных. – Баста, карапузики, кончилися танцы!

– Н… не всё… – как-то испуганно проблеяла эльфа, похлопав меня по плечу. – Наднебесники!

«Едрить батон! – мысленно выругался я, добавив ещё пару нехороших слов, когда оторвался от интересного зрелища повернулся в ту сторону, куда смотрела Яна. – А слона-то я и не заметил…»

Из огромного облака прямо по нашему курсу, прорывая его своим массивным носом, выбирался самый настоящий мастодонт! Огромная, в разы, а то и в десятки раз больше нашего кораблика, махина натуральной китайской пятимачтовой супер-джонки! Этакий азиатский летающий «man-o'-war» условным водоизмещением под пять тысяч тонн, да и ещё похоже что с пушечным вооружением. Во всяком случае, многочисленные открытые орудийные порты, расположенные в шахматном порядке у него на борту, подсказывали мне, что они вряд ли нужны для хорошей вентиляции помещений.

– Что делать будем? – пропищала Янка, прячась у меня за спиной.

– Просить политического убежища, – буркнул я, завороженно рассматривая парусную громадину.

– Это как? – не поняла девушка, выглядывая у меня из-за плеча.

– Пока не придумал, – в очередной раз честно ответил я. – Но если спросят, говори что я – китайский лётчик «Ли Си Цин», а ты – представительница малых коренных народов, подвергшаяся гонениям и репрессиям со стороны кровавого ацтекского режима…

– Кузьма, я не понимаю, что ты говоришь, – жалобным голосом простонала эльфа, – твоя машинка переводит какую-то ерунду!

– Это я просто нервничаю… Не, ну блин! Какая громадина! Хотя… орбитальная фура, пожалуй, побольше будет!