Глава 7

Следующий год пролетел словно день. Ненависть старого мага, с усмешкой отреагировавшего на мои претензии в «подсаживании» меня на эликсир, сменялась негой объятий рыжей красавицы — раз в четыре луны я приглашался на приём Плеча. Ещё бы поменять пропорции пребывания в Дувараке и Бирюзовой… и я был бы счастлив. Однако, сие оставалось неизменно. Три луны — в крепости. Приглашение. Полторы руки пути. Руки в столице… и обратно. Подозреваю, что на близости моей службы к Дувараку, настояла одна весьма привлекательная особа.

Я регулярно ловил себя на мысли, о странности отношений с Исиной. Если у неё действительно такая уж любовь, то зачем тянуть с женитьбой? Отец не разрешает? Или сама не хочет? Мысли эти родились не на пустом месте. Дело в том, что… я не чувствовал её эмоций. Нет, она была рада меня видеть, только вот, когда встречались Люйя и Ротимур, меня прямо сносило волной нежности исходящей от них, а вот между нами, такого не было. Исина несомненно положительно относилась к нашим встречам. Особенно наедине. Однако, изредка, я ощущал что-то непонятное с её стороны.

За этот год, я научился многому. И не только в магии. Я научился наслаждаться каждой минутой вдали от крепости, ставшей моей Голгофой благодаря Валейру. Даже по дороге от последнего селения до Бирюзовой, то есть вне населённой местности, мы с парнями умудрялись то порыбачить, то мяса на костре пожарить. Единственное, что обратную дорогу слегка портило присутствие обозного десятника. Зато безопасно. Идея путешествия до крепости с продуктовым обозом, пришла в голову Лумму. И странно… Сразу после этой идеи, время отправки обоза из-под Дуварака, стало непостижимым образом совпадать с днём нашего отъезда. Я был совершенно не против. Тем более, что когда мы возвращались из первой поездки в столицу обратно, то наткнулись на следы пары десятков всадников.

Мы тогда, ехали между селеньями, когда вдруг Лумм вырвался вперёд и, преградив своим жеребцом путь, стал вглядываться на полотно дороги.

— Назад. Быстрее назад.

— Ты объясни сначала… — попытался, было, я поспорить.

— Давай потом, — прервал он меня.

— Может, объяснишь? — Спустя пару километров скачки в обратном направлении, спросил я.

— Следы лошадей. Не селянские.

— Это как ты определил?

— А вон у наших посмотри, какой шаг остаётся, — указал Лумм на почву, где отпечатались следы десятка охраны, — а потом на твоего Шторма. А там были следы, словно мой Чернышок прошёл. Копыта крупные, замах хода большой, да и шли строем.

Следы лошадей, с учётом, что размер оных, лошадей то есть, мог разниться раза в три в этом мире, действительно отличались. Мой Шторм ставил копыта рядом и шёл словно по линеечке. А вот конь Лумма, был более богатырского телосложения, и передвигался очень широкой рысью, поэтому отпечатки сильно отличались. А уж от следов простых, не выведенных магически пород, как например, у лошадей крепостного десятка, так вообще… Пришлось заложить приличный крюк и подъехать к Бирюзовой со стороны каменоломен. Меня тогда знатно покорёжило — снова не рассчитал с «удерживающим» эликсиром.

Эликсир, это поводок. Мощный поводок. Я пытался избавиться от зависимости. В крепости хватало дней на шесть-семь — сказывалось присутствие рядом источника магии, слегка облегчающего действие этой отравы. В Дувараке, хватало максимум на три дня. Потом, я готов был стены ногтями скрести. А Валейр… Валейр, это мускун вымоченный в испражнениях. Я ему так и сказал. Один раз. Дело в том, что график три луны в его обществе на полторы без него, как нельзя лучше подходил нашим взаимоотношениям. Спустя три луны в его обществе, я готов был просто загрызть, эту магическую сволочь. Но после посещения Дуварака, я как-то отходил. А вот в последний раз, эта периодичность несколько сбилась, причём в пользу Бирюзовой, ну и я взорвался.

Алтырь молча кинулся на меня. А я… А я был готов. Уход в сторону. Кинуть магический сгусток по глазам. Сукой буду, он слепой, и видит только магию, поэтому такой жест точно ослепит. Затем обход и со всех сил в ухо.

Да, со спины! Да, наверное, не совсем честно! Зато как упоительно…

Валейр очухался, только секунд через десять.

— Повзрослел, щенок.

— Не зарывайся.

— Что?

— Не провоцируй.

— Странный ты, щенок. Очень странный. Другой званый (то есть со званием, титулом и т. п.) луны бы не вытерпел. А ты, год… Но ведь ровно взвесил силы. И слабость просчитал. Крепкий щенок.

— А если ещё?

— Ну, попробуй…

Я за делом в карман не полез. Просто попытался повторить манёвр. Ан нет… В этот раз был готов алтырь. Удар под дых и потом не понятно. Вернее беспамятство понятно, но что он сделал…

— Молодец, — как только очнулся, услышал я. — За это, спрашивай, отвечу по честному.

— Как сбежать от тебя? — Не задумываясь, спросил я.

— Так я тебя не держу. Беги.

— Да ну?…

— Щенок… Мы оба привязаны. Кто-то больше, кто-то меньше. Но перегрызть верёвку можно всегда. Да иногда это больно. Очень больно… Но ты не ко мне привязан. У тебя другой хозяин!

— Ну, допустим, привязал то меня ты… А Император… Не скажу, что ненавижу, так же, просто выбора нет. А ты то… почему здесь?

— Отца нашёл? Поскулить захотелось?

Вредный старикан. Пришлось уворачиваться, но уже не так резко. Меня точно жалели, поскольку палка всего трижды коснулась головы. Причём именно коснулась, а не попыталась оставить отметину… Меня били с лаской.

— Почему ты ненавидишь орден? — Ну, уж пользоваться благодушием, так пользоваться. Спросить о себе, я не мог — бессмысленно, только на палки нарвусь, а вот вывести собеседника на больную тему, а уж затем попытаться…

— Орден… — слегка ударив меня по голени, остановился алтырь. — А кто же его любит? Может ты?

— Не любить одно. Ты ненавидишь.

— Что ты знаешь об ордене?

Я вот нисколько не строил иллюзий, о вдруг проснувшейся красноречивости Валейра. Просто у него нагорело. Но вдруг и я что-то полезное почерпну.

— Самый слабый клан. Отсиделся в стороне в междоусобной войне. Затем помог империи одолеть орков, — чуть ли не выпалил я.

— Славно… Неплохое знание истории. Ты меня удивил, — Валейр некоторое время помолчал. — Собственно, так и было. Только империя и орден, это одно целое.

— Они ведь враждуют?

Алтырь снова ответил не сразу.

— Враждуют… Империя, орден… Знаешь, почему всё ещё не истребили орков? Потому что они нужны. А ведь тоже враги… Не будет врага, локоты перекусят удила смирения и тогда Империи конец. А не будет Империи, не будет и ордена. Маги ведь тоже не дураки, расползутся, создав свои кланы под крыльями локотов. Так-то вот. Умрёт орден — умрёт и Император. Умрёт Империя — не будет ордена. При этом и те, и другие, по сути, лебезят перед орками, так как если не станет зеленомордых, обе змеи сдохнут. Встречаются с ними. Мир заключают, — маг сплюнул. — Тебе юнцу сложно понять. Я и сам не понимал раньше. Да и сейчас не совсем понимаю. Не всё так просто на Руизане…

— Хочешь сказать, показная вражда?

— Не показная. Власть. Каждый хочет быть во главе, каждый мнит себя вершителем судеб Руизиана, а силёнок по отдельности не хватает.

Валейр замолчал.

— Если так ненавидишь, зачем работаешь на Императора? — Поняв, что теряю «пациента» спросил я.

Алтырь посмотрел на меня.

— Работаю… Был когда-то магический клан Слепых. Сильный клан. Умелые воины. Были дети… Были мечты… Была единая мысль. Я очень хотел отомстить Гнутым. В какой-то момент решил, что враг моего врага… — алтырь задумался. — А теперь… Встал щенок! — Неожиданно, ухмыльнувшись, прервал он объяснения.

Эх… А ведь не плохой мужик, в сущности.

— Валейр, — пока шли с ночной тренировки, я решил ещё раз попытать счастья, — а как вывести поисковую печать?

Я пробовал уже несколько раз с нитями силы узора на украшении, поставленном во дворце. Вывести его однозначно можно, только это очень больно. Возможно, смертельно больно. Суть в том, что каналы, идущие от печати немыслимым образом переплетались с жизненными и любое воздействие на них, тут же сопровождалось выбросом силы из нитей узора. Мало того, что этим самым в мой мозг поступал мощнейший болевой импульс, так и тело выбрасывало некую вибрацию магического света в окружающий мир. Практически тут же меня начинали проверять. То есть, в течение часа печать начинала принимать какие-то сигналы со стороны и заставляла тело отвечать на них. Получался такой магический маячок, в качестве антенны для которого, использовалось моё тело. Адская задумка. И я пока не нашёл способа её обойти.

— Ты чего же, против Императора меня травить вздумал? — Ухмылка скользнула по лицу алтыря. — Даже не думай! Можешь руку отрубить. Точно поможет.

Дальше шли молча. Валейр, обычно ставивший подлянки на обратном пути, в этот раз погрузился в себя, а я… А я тоже предался невесёлым мыслям. Интересно, для чего меня готовят? Явно ведь не ради спасения меня любимого от лап ордена. Как-то не верилось в бескорыстность Империи. Так, как меня, готовят только воинов, ну или… убийц. Придёт время отрабатывать. Всё нутро выло, что очень скоро придёт. И я был слабо уверен, что мне это понравится.

— Большой императорский… М-м-м, сколько же там лар…, — отреагировал на свиток с приглашением во дворец меня с сопровождающими, Лумм.

— Вы с Ротимуром местами поменялись, — подколол я воина. — Обычно у него мысли в корень утекали.

— У него любовь… Ему нельзя. Тебе тоже. Должен же хоть кто-то мужиком, а не подкаблучником, остаться.

— Лумм, а ты можешь для себя сам приглашение выбить?

— Странное пожелание. Могу. Ещё кого-то пригласить хочешь? — Слегка удивился воин.

— Ильнаса. Парню уже четырнадцать.

— Хорошая мысль. Будет хоть с кем прелести лар обсудить.

Приглашение пришло несколько запоздало, ввиду нерасторопности продуктового обоза с которым прибыло, и чтобы успеть, нам надо было выезжать в ближайшие руки. Это не могло не радовать — надоели бессонные ночи с полоумным магом. Обсудив с Луммом вопросы безопасности, решили не тянуть время и отправиться обратно вместе с обозом.

— Лумм, вот просто интересно. На императорского тысячника ведётся охота, а дворцовая тысяча бездействует…

— Да кто на тебя охотится?

— Лумм!

— Не знаю я. Сам, если честно, удивлён. В тот раз, когда напали… Обычно после такого всю округу ворошат. А тут тишина. Словно ничего и не произошло.

— Сильный кто-то?

Разговор я завёл не просто так. Большой императорский… А значит и семья Императора. А значит и Император… Младший…

— Всё может быть, — уклончиво ответил воин.

Голову даю на отсечение, он тоже осознаёт, откуда ветер дует.

Дорога была нудной. Обоз плёлся в час по чайной ложке — мрамор требует бережного отношения. Единственная радость, так это карета, на которой, в связи с неспешностью, я решил выехать. Потрепанная, конечно, но лучше чем верхом. Хотя Шторма я всё равно взял с собой — а вдруг охота? Или ещё что?

Мы с Ильнасом, отстав, прямо из сёдел фехтовали прутиками на потеху оглядывающимся возничим. Смех смехом, а Ильнас с каждой тренировкой, всё разумнее распределял свои внутренние силы при ударе. Придёт время и знатный боец будет. В связи с этим у меня родилась определённая теория о развитии в обычном человеке воина. Вернее о возможности развить. Вот каналы Ильнаса, в процессе тренировок становились несколько шире. По крайней мере, субъективно. И чем они становились шире, тем быстрее он мог двигаться. Ротимур вроде как тоже пытался, видя успехи парня, но у него они не развивались так, как у мальчишки. Возможно это проходящее и Ильнас достигнув определённого возраста, тоже потеряет способность к развитию. А возможно, это присуще определённому типу людей. Как, например маги и алтыри отличаются от обычных людей, так и тип Ильнаса. Я даже проверил эту теорию на десятке охраны, устроив им несколько учебных боёв. И среди победителей большинство были с более широкими каналами. Если быть кратким, то скорость человека напрямую зависит от размера каналов, а вот сила, ну чисто теоретически, от их разветвлённости. При этом, чем разветвлённей сеть, тем тоньше каналы. То есть чем сильнее человек, тем он медленней. Хотя случались и исключения. К примеру, у одного из моих воинов, каналы были и немногочисленны и не блистали своими размерами. У него и прозвище подобающее было — Сонный. Вернее на местном оно звучало несколько эмоциональней… Если на русский, то ближе всего Дрыхнущий. Мужик и вправду двигался, словно сонная муха.

В одном из селений, решили посидеть в трактире. Лумм, как обычно, был против, но, кто посмеет напасть в открытую, прилюдно, да ещё и на тысячника Империи? Поэтому, не смотря на ворчание старшего воина, мы зашли в двери не самой презентабельной забегаловки.

Кроме нас в зале были трое селян, сразу же засобиравшихся на выход и четыре мутных личности, сидевших за дальним столиком. Только я перешагнул порог, как их внимание к нам обожгло мироощущение. Я сел так, чтобы их видеть. Очень хотелось услышать, о чём они изредка шепчутся, тайком поглядывая на нас. Один из них достал листок бумаги и показал другим. Затем свернул его в трубочку и убрал.

Ребята были явно из воинского сословия. Либо раньше служили, либо были из ватаги какого-нибудь балзона. Точно не имперские или локотские. И те и те, носили герб. К тому же из оружия при них были только удлиненные кинжалы, в соответствии с законом, регламентирующим длину оружия для приезжих в Дуваракское локотство. То есть, не местные.

— Тоже не нравятся? — Присел рядом Лумм.

— Есть такое. Наблюдают за нами.

Спустя минут тридцать незнакомцы стали собираться.

— Проверим? — Предложил я.

— Давай во дворе, — ответил Лумм.

— Ну, наконец-то, — ухмыльнулся Ротимур. — А я уж думал, вы совсем в старичьё превратились. Мой тот, что побольше.

— Я имел ввиду, документы, — остудил я пыл друга.

— Вам только в крепости прятаться. За щитами и гербами. Давайте повеселимся!

— Остынь. Ты даже не представляешь, как быстро в дуваракской тысяче узнают, если вынем клинки без основания, — принял Лумм мою сторону.

— Я тоже помогу, — вклинился Ильнас.

Я только головой покачал. Воин блин.

— Позвольте представиться, — мы вышли сразу за покинувшими заведение личностями и нагнали их уже у привязи для лошадей. — Старший воин тысячника имперских войск, Лумм. Могу попросить показать ваши документы?

— Разумеется, — после некоторого молчания, произнёс один из них, подходя к лошади и расстёгивая дорожную сумку.

От незнакомцев повеяло напряжением. За мгновение до того как пряжка сумки откинулась, до меня дошло, что документы никто в дорожные сумки оставляемые на лошади не кладёт. Незнакомцы действовали слаженно. Только тот, что у лошади выдернул из сумки топорик, как его спутники ринулись на нас.

Вот чем плоха имперская экипировка, так расположением кинжала справа. В данной ситуации мечи вынуть успели только Ильнас и Ротимур, стоявшие несколько сзади. Мы с Луммом не успевали. Сработав на опережение, я скользнул мимо кинжала своего противника с внешней стороны и, взяв на удушающий правой рукой, обхватил левой его голову и резко дёрнул за челюсть. Хруст известил о победе. Лумм, нырнув под руку того, что с топориком, мастерски провёл удар локтем в челюсть, лишив врага сознания. Противник Ротимура, имел к этому времени всего лишь резаное ранение. А вот Ильнас, по сравнению с Ротимом, оказался на высоте. Парень, рубанув по руке доставшемуся ему соперника, рассёк её, затем нанёс удар по ноге и теперь держал остриё клинка у шеи лежавшего на земле мужика. Противник Ротимура бросил кинжал и опустился на колени.

— Кто такие? — Задал вопрос Лумм.

— Мы в работу ищем. В охрану купцам нанимаемся, — неуверенно залепетал стоявший на коленях.

Даже без магических сил было понятно, что врёт.

Лумм поднял валявшийся топорик и направился к лжецу.

— Клади руку на землю.

— Я всё скажу, — прижимая к груди ладони, и пытаясь пятиться на коленях, заголосил тот.

— Всё равно убьют, — несколько хрипло произнёс тот, которого придерживал клинком Ильнас.

Стоявший на коленях, вдруг резво развернулся и, оттолкнувшись руками от земли, соскочил, бросившись на утёк. Пришлось Ротимуру и Лумму пробежаться. Я же подойдя к смельчаку с остриём у горла, вытащил из-за отворота его кафтана свиток. Развернув, особо удивлён не был. Ротимур и Лумм к этому времени притащили пытавшегося сбежать. Я показал им листок.

— А что похож, — ухмыльнулся Ротимур.

— Нос не твой, — изучая рисунок, прокомментировал Лумм.

— Издеваетесь? Я что, такой урод? — Возмутился я несправедливой оценке «шедевра». — Кто заказал?

Вопрос относился к побегушнику, растиравшему руками кровь, капающую из носа.

— Я не знаю, — ответил тот, красноречиво глянув на второго в сознании.

— В Дувараке разберутся. Ильнас, сходи за нашими, — вдруг изменил свои намерения о проведении дознавательных действий на месте, мой старший воин.

— Э-э-э, не-ет, — остановил я жестом Ильнаса. — Лучше ты Лумм сходи. Это приказ. А мы тут побеседуем.

— Элидар, — прошептал Лумм, приблизившись ко мне вплотную. — Иногда лучше не знать. Поверь мне.

— Нет уж. Это касается моей жизни. И он мне всё расскажет, даже если ты его будешь защищать клинком, — глядя в глаза воину, ответил я.

Лумм, отошёл, освобождая проход к будущему информатору. А в том, что тот мне всё расскажет, я совсем даже не сомневался. Маг я или нет. Конечно, мысли не прочту, но могу так надавить на болевые рецепторы…

— Умер, — произнёс я выйдя из конюшни, где проходил разговор с несостоявшимся убийцей. Двор трактира к этому времени заполнили воины нашего десятка.

Сожаления не было. Совсем. Он пытался убить меня, но карты упали не в его пользу. В связи с этим я был совершенно спокоен. Или хотя бы притворялся таким. Сука! Не мог рассказать правду сразу! До того, как я раскрыл свои магические возможности. Жил бы себе дальше!

— Давайте вон того, — указал я на очнувшегося соперника Лумма.

Двое следующих, в отличие от их руководителя, действительно толком ничего не знали, а самое главное, не врали. Поэтому магических мер к ним я предпринимать не стал и соответственно убивать не стал. Сведения, которые пришлось выжимать по капле из главаря группы, были скупы. Нанял их толи купец, толи знатный, имеющий ко мне какие-то личные претензии. Заплатил хорошо, даже слишком — три сотни империалов. Немудрено, тысячника империи убить собирались. Деньги они спрятали по дороге. Где точно, знал один из выживших. Просто оставить у какого-нибудь купца, вера, по всей видимости, не позволяет. Дикие времена — никто никому не доверяет. О заказчике, главарь рассказать толком ничего не смог: худощавый, седой, не из столицы — акцент центральной части империи. Остановился в одном из гостиных дворов не под своим именем. И всё. Ну, костюм описал. Единственная яркая примета — голова орла на навершии меча. Подробнее о нём узнавать убийцы не стали — оплата то авансом. Свёл их купец с окраинного рынка, некий Цупрас. Убивать собирались не здесь, а несколько ближе к крепости. По словам заказчика, я должен был поехать не ранее чем через три дня, поэтому встреча с нами была неожиданностью. Смерть я должен был принять от отравленного болта арбалета. Оные, арбалеты то есть, в количестве трёх штук, были в тюках поклажи в разобранном виде. Причём конструкция была очень оригинальна и изобретательна. «Цевьём», например, служили те самые походные топорики, тетивой — магически укреплённые жилы, вплетены в узду. В общем, ребята были профессионалами, но дальнего боя. То есть, они не были готовы скрестить клинки. У убийц даже план отхода был разработан вне зависимости от местности. Снайпер был один, остальные два арбалета предполагались для организации прикрытия. Судя по красноречивому рассказу, занимались они этим промыслом достаточно долго. Это был их первый прокол. Зато какой! Двое мертвы, а двое предстанут перед судом. А суд… А суд их однозначно лишит головы. Я вот не сомневался. В чём, в чём, а в наказании на посягательство на своих приближённых, Империя была безоговорочна.

Лумм присутствующий при нашем душевном разговоре с киллерами, успокоился, поняв, что ничего ценного я не узнал. Дальнейшее наше путешествие прошло без приключений. Разве что за деньгами заехали.

— Может тебя ещё кто убить хочет? — Спросил Ротимур, глядя на свою долю.

Поделили по честному: мне половину (охотились ведь на меня, где лежат деньги, тоже узнал я) и на троих участвовавших в схватке, ещё половина.

— Ты любишь меня? — Пальчик рыженькой красавицы выписывал на моей груди узоры.

Может и тавтология, но мне кажется, «Любишь ли?» это излюбленный вопрос всех женщин.

— Конечно, — прозвучал самый правильный ответ всех мужчин.

— А ты примешь меня своей женой?

А вот тут Исина играла не совсем по правилам. Возьму ли? Это одно. Приму ли? Странный вопрос. Здесь таился какой-то подвох. Разумеется, первым проявить инициативу должен был я, но… Или это моя паранойя? Вроде, всё хорошо. Исина — чудо. Красива, умна, сексуальна, богата, в конце концов, только вот… Ложь! Наконец дошло до меня. От неё сквозило неискренностью и сейчас это чувствовалось особенно ярко. Сейчас, когда я только вышел из неё, она… Она врала. Ложь! В восприятии мага, это несколько отличное от обывательского понятия ощущение. Именно ощущение, а не понятие. Это не заведомый обман. Это даже не попытка обмана, недосказанность или неискренность. Ложь в мировоззрении мага, это… Это… Как бы объяснить… Это скорее желание человека не говорить тебе что-то, чем свершившийся факт неискренности.

— Конечно, приму, — я знаю, так нельзя, но каков вопрос, таков и ответ.

Исина, выдернула меня через посыльного, спустя всего четверть, после того как я появился в городе, и это само по себе уже настораживало. А тут ещё и недосказанность…

Домой я вернулся совсем даже не в настроении.

— Не развернула цветок, — несколько нагло поинтересовался Лумм.

— Тебе то для чего? Доложиться? — Бесцеремонно, ответил я вопросом на вопрос.

— Ну, светильник, как ты говоришь, не держал, однако, пару часов под окнами пришлось поторчать. Вроде у вас всё было прекрасно. Даже подоконник захватили.

— И давно ты следишь?

— Да с первого раза. Неужели ты думал, что я не прослежу ближайший угол, где есть извоз?

— Чего молчал?

Лумм неопределённо пожал плечами.

— Ну а сейчас чего разоткровенничался? Молчал бы дальше! — Раздражённо и довольно резко произнёс я.

— Я не мускун, — несколько обиженно произнёс Лумм. — Просто в этот раз, за тобой следили как минимум ещё трое различных соглядатаев. Посчитал, что тебе интересно это будет. Ты становишься популярен.

— Ясно, — я постарался успокоиться. — Яд с болтов рассмотрели?

— Травный, даже без алтырских зелий.

— Это я тебе сразу и так сказал.

— А какого ответа ты ждал?

Ну, не говорить же ему, что я надеялся на некое подобие химического анализа состава яда. То, что он без магии, я и так определил, как только извлекли арбалетные болты киллеров из сёдел, где они были спрятаны.

— Чем недоволен? — Наконец Лумм осознал, что я не в духе.

— Ничем. Всё хорошо.

— Недоверие… — попытался сыграть на чувствах мой надсмотрщик.

Ещё бы губки надул.

Я ощущал неправильность всего происходящего. Ощущал как магически, так и просто человечески: что-то было не так. Вот у Ротимура и Люией, всё вроде правильно. Учитывая то, что Юмир мягко интересовался намерениями Ротимура, а тот в моём миропонимании, просто без ума от дочери Юмира. А у нас с Исиной… Нет, секс был чудесен. Обычно, несколько сдержанная рыженькая красавица, сегодня словно с цепи сорвалась. Мы и на столе, и на подоконнике, как правильно заметил Лумм. На подоконнике… Трое соглядатаев… Спектакль?

— Тебя вызывают к Правому плечу.

— Зачем?

— Вам, тысячник Элидар, лучше знать, — официально ответил Лумм.

Надулся всё-таки. Да и шёл бы он…

— Когда?

— Завтра, в первой четверти.

— Заложи карету с утра.

А нечего характер показывать.

— Ты же возничего в казармы отправил?

Лумм споткнулся о мой взгляд. Тысячник я, или нет? Пусть решает.

Визит к плечу затянулся далеко за полдень. Пришлось пропустить половину советников плеча. Форс-мажор какой-то. Плечо был не в духе.

— Садись, Элидар, — несколько фамильярно кивнул он, доставая два фужера.

— Что-то случилось?

— Нет, — несколько резко ответил он, но потом поглядел на меня пристально. — У орков власть сменилась. Возможна война. Об этом пока никому. Хотя подозреваю, уже вести поползли.

— Если честно, то для меня власть и орки, вообще понятия слабо совместимые.

— Хотя бы видимость оной наблюдалась ранее. Теперь же вообще непонятно… Что я тебя вызвал? Что у вас с Исиной?

— Э-э-э, — я тянул время.

Нет, сам вопрос я ожидал, но чтобы настолько прямолинейно…

— Не будь мускуном. Ответь как воин, — резко произнёс Плечо.

И вот что тут сказать? Что я топчу вашу дочь, но жениться не очень то хочу? Так наверняка его соглядатаи были вчера у гостиного, и видели обнажённую спину его прелести. Вот же… Женят, мать его… Конкретно женят.

— Мы любим друг друга.

Плечо пристально посмотрел на меня.

— Элидар, не разочаруй. Если будет ерепениться, я лично выпорю её. Иди. Хоть ты радуешь.

Капец. Вот прямо полный. А вот теперь я особо ощутил, что не хочу жениться на Исине.

Выехав из дворца, я не сразу вспомнил об ещё одном важном вопросе, требующем решения без присутствия Лумма, оставившего меня в этот раз на попечение Ротимура.

— Ротим! — Приоткрыл я дверь. — Давай к окраинному рынку.

Надо было найти купца.

Пришлось побродить минут десять меж рядов, пока я не догадался поймать мальчонку.

— А не подскажешь, где мне найти Цупраса?

— Так его ещё вчера дворцовая вместе с товаром увезла, — несколько испуганно ответил парень.

— Беги, — сунул я полбашок в благодарность и, постояв некоторое время, глядя на суету вокруг, развернулся к карете. Надо было сразу ехать. Догадывался ведь о таком исходе. Теперь спрашивать Лумма бессмысленно. Даже если и узнали что, то или ему не удосужились сообщить, либо он не расскажет. Но если он знает хоть что-то…

Лумм разочаровал. Он честно признался в том, что сообщил о купце именно он, но даже не предполагал о том, что купца уже забрали во дворец, ну или куда там они увозят таких.

Следующие руки до приёма, прошли в сомнениях о правильности взаимоотношений с Исиной и параллельной подготовке Ильнаса. У парня ни подходящего бального костюма (вернее он из них вырос), ни достаточных знаний об условностях в поведении, ни уж тем более, умений в области танцев. Последнюю оплошность исправляли при помощи Люий и Саннита, напевавшего что-то не очень мелодичное, но хотя бы с соблюдением такта. Не то чтобы Ильнас не имел таланта или слуха, только в данном направлении он превращался в олуха. Вернее всего имела значение издевательская ухмылка Саннита. Мальчишки…

Яркое событие произошло за эти дни совсем даже не в моей жизни.

— Элидар, могу с тобой поговорить? — Несколько робко, что совсем даже на него не похоже, попросил Ротимур.

— Говори.

— Разговор личный.

— Ну, пошли во двор, — удивился я.

— Элидар, слушай… — только мы вышли, начал друг, — … не мог бы ты… переговорить с Юмиром?

— О чём?

— Тут видишь…

— Беременна? — Дошло вдруг до меня.

Ещё когда только увидел Люйю, то слегка резануло восприятие какое-то несоответствие. А вот после того как друг начал разговор, я вдруг осознал чувство. Не объяснить. Но новая жизнь ощущается. Ощущается очень сильно.

— Да, — опустил голову друг.

— В прошлый раз что ли?

Друг не ответил.

— И от меня то что?

— Чтобы он отдал за меня, — встрепенулся Ротимур.

— Ты думаешь, он откажет либалзону?

— Если я, то выглядеть будет бесчестно.

— А если я…

— Отец далеко. Больше некому, — перебил друг.

— Ну, ладно, поговорю. Это надо как-то официально?

— Надо… Но, ты поговори так. Только не сегодня.

— Ротим. Я рад за тебя.

— Спасибо, — друг расплылся в улыбке.

Утром я приостановился около кухни, где уже хлопотала Люйя. Присмотревшись в магическом, рассмотрел сгусток снизу её живота. Как сразу то не рассмотрел? Ярко ведь! Очень ярко! Я потрепал вихры сонного Саннита сидевшего на пороге. Не укараулил сестру. На крыльце уже сидел Юмир.

— Утро доброе.

— И тебе тысячник, — бывший воин по своему обыкновению попытался успеть встать. Я положил ему руку на плечо и присел рядом.

— Как вы тут без нас? Всё хорошо? — Начал я издалека разговор.

— Да стараниями круга магического — живы.

— Веришь?

— Коли власть велит, верю.

— Отдашь дочь за Ротимура, — не нашёл я ничего лучше, чем спросить в лоб.

— Спроказничали всё-таки, — спустя пару секунд ответил Юмир.

— Знаю, не сдержал слова. Не сберёг дочь твою. Прости.

— Сам он, или по твоей воле?

— Просил поговорить с тобой. Сам боится гнева.

— Под юбку значит… — Юмир вновь замолчал на некоторое время. — Коли хочет — рад буду. Коли чести ради, то не надо — сами проживём.

— Хочет. Поверь мне. Сохнет парень по ней. Да и не плохой он. Шебутной только. Дай своё благословление.

— Так сам пусть подойдёт, — от старика прошла волна радости. — Там и посмотрим.

— Не спугнёшь?

— Эт, что за воины пошли, что калеки боятся?

— Ну, тебе ли не знать. Воин он в поле, с врагом смел. А когда житейских дел касается, так ему зачастую проще на земле заночевать, чем на поклон в дом к кому идти.

— Палкой бить не буду. Хотя… Надо бы.

Я похлопал старого воина по плечу и хотел встать.

— Элидар, — остановил он меня. — Не знаю, важно то, али нет… Токмо… тут девица часто крутится. Не тебя ли ждёт?

— Пока не знаю. То есть? Ждёт?.. — Присел я обратно.

— Ну, экипаж остановит напротив проулка и стоит. Не спускается. Мальчонку разок отправила узнать, дома ли хозяин. Токмо Саннит всех местных уж давно знает. Доложились откуда спрос. Уж почитай раза четыре, али пять… или гуляет напротив, или вот так в экипаже сидит. Лара — это точно. Важная.

— Сам видел?

— Да. Разок нарочно сходил. Платье богатое. Зимы за замужние уже ушли, но красива очень. Волосы светлые вьются.

В груди защемило.

— Спасибо отец, — я приобнял его.

— Так уж и отец, — беззлобно пробурчал Юмир.

Вечером я был в покошенном здании гостиного дома, где проживала Альяна.

— Так съехала она, — попался мне около двери всё тот же мальчуган, с интересом рассматривая мой клинок.

— Давно?

Мальчишка позагибал пальцы, потом сплюнул под ноги по взрослому, и приоткрыл дверь, из которой только что выскочил:

— Ма-а! А Альяна давно съехала?

— Тебе то что?

— Ма-ам! — Сердито протянул он.

— Пять лун. Считать учись!

— Пять лун, — гордо произнёс уже для меня парень, словно я не слышал ответа его матери.

— Держи, — подкинул я монетку.

Выйдя из гостиного, ощутил взгляд. Пришло осознание, что за мной наблюдают уже давно. Вернее всего от самого дома. Просто по дороге сюда, увлекшись мыслями о возможной встрече, я не придал этому значения. Осмотревшись, нашёл источник моего беспокойства.

Незнакомец стоял, опершись спиной на забор. Плотный, совсем не по погоде надетый плащ, выдавал в нём не самого великого конспиратора. Поняв, что рассматриваю его, он неспешно оттолкнулся от досок и пошёл вдоль по улице.

— Вы не могли бы меня подождать?! — Решил я поиздеваться над соглядатаем. — Вместе пойдём!

Он сразу завернул в проулок. Мной одолела мальчишечья безбашенность. Да и… интересно: кому же я всё-таки так нужен?

— Да подождите вы! — Последовал я за мужиком.

Он стоял, обнажив клинок посередине проулка. Плащ был откинут за спину. Мешать будет. Лучше бы скинул. На вид слегка за сорок. Довольно высокий. Однозначно не военного сословия — хиловат. Обеспечен — одежда уровня среднего балзона. Лицо несколько перекошено злобой, однако… Есть в нём что-то неуловимо знакомое.

Я, отстегнув левой рукой ножны, снял их с меча и откинул в сторону. Соперник так себе. Глупо… Я на всякий случай оглянулся — а не засада ли? Нет. Мы были одни в проулке. Незнакомец ухмыльнулся и пошёл в атаку.

Я даже в полностью силы не распустил. Просто ушёл и отбив клинок врага, ткнул несильно в область груди справа. Ну, как не сильно… Кровь тёмным пятном стала расплываться по его камзолу. На нём даже захудалой броньки нет. Если честно, я был растерян. Если рассматривать его в качестве противника, то разве что для Ильнаса. Он снова сделал рывок атаки. Ненависть прямо хлестала из мужика. В этот раз я с силой ударил по его оружию и ударом ноги откинул назад. Потеряв равновесие, он упал на спину, потеряв клинок.

— Сволочь грандзонская! — Запутавшись в плаще, он встал не сразу. — Я всё равно тебя убью, — подняв меч, он снова встал в стойку.

— Кто ты? — Решил я остановить бессмысленное истязание.

— Пёс! Ты ещё смеешь спрашивать?! Ты даже не помнишь, скольких убил?! Я ведь спрятал его от тебя! Зачем? Зачем ты поехал за ним?! Развлечься? — Мужик снова ринулся в бой. В этот раз совсем по дурному — занеся над головой клинок двумя руками он побежал на меня.

Я как-то на инстинкте… Уход и удар.

— Пх… Пх… Пхёссс, — хрипел лёжа посередине проулка мужик.

И тут до меня дошло. Ганот! Это его отец! Вот откуда сходство…

— Лумм! — Крикнул я, как только вошёл во двор. — Лумм!

— Он в купальне, — оповестил Саннит.

— Лумм, — открыл я дверь приземистого строения.

— Чего?

— Выходи.

— Я только разделся. Что случилось?

— Я там… Я там убийцу нашёл. Того, что нанимал, — я показал высунувшемуся из дверей купальни воину клинок с навершием в форме головы орла.

— Судя по тому, что меч у тебя, он уже ушёл к духам?

Я кивнул.

— Далеко?

— Нет. Гостевой дом Рикитана. Ближний к нам проулок.

— Кто-то видел?

— Сам бой нет. Но как я заворачивал в проулок, видело несколько человек.

— Ротим! — Выскочил на улицу Лумм, натягивая рубаху. — Давай во дворец. У ворот спросишь начальника стражи. Скажешь, десятник Лумм просит похоронных в Прибрежный квартал.

— Ты же старший воин?

— Для начальника стражи — десятник. Иначе объяснять замаешься.

Пока Лумм заминал мои похождения, я размышлял над превратностями судьбы. Ладно Ганот, сам виноват, но отец то тут не причём. Он наверно всё состояние спустил. Хотя… Даже не знаю. Четыре только явных покушения, а ещё и следы по дороге в Бирюзовую… Странно это. Тех, что последний раз, точно он нанял. Но ведь глупо нанимать четверых, когда перед этим десяток не справился. И глупо в тот раз десяток нанимать было. Они ведь не знали, что я маг. И было нас немного… Достаточно было пяти, ну шести… Зачем столько денег выбрасывать? Странно это. Не вяжется что-то. Спал я беспокойно. Только закрывал глаза, как вспоминалось перекошенное злобой лицо отца Ганота.

— Тебе сегодня во дворец надо, — объявил с утра Лумм хмурым тоном.

— Зачем?

— Элидар, ты иногда такие вопросы задаёшь…, — несколько раздражённо пояснил старший воин. — Убийство на улицах Дуварака. Считаешь, что неприкосновенен? Благодари, что разбираться дворцовая будет. Тебя так и так вызовут. Лучше самому объявиться.

— Если честно, то да, считал что неприкосновенен. Хотя бы в данном случае. Нападение на тысячника Империи всё-таки!

— Как-то часто на тебя нападают…

— Что происходит?! — Несколько резко рыкнул я на Лумма.

— Ничего… Вчера дракон как мальчишку за тебя отчитал.

— Оскоран? — Задал я тупой вопрос.

Лумм кивнул.

Опрос во дворце занял не так уж много времени. Во-первых, десятник дворцовой знал уже все нюансы, в том числе и о нечаянной смерти Ганота во время тренировки. Во-вторых, дворец стоял на ушах в преддверии завтрашнего приёма. А в-третьих, из кабинета десятника, сухо поздоровавшись, вышел тысячник Оскоран. Полагаю, последний фактор тоже немаловажен.

— Тысячник Элидар, — улыбнувшись, присела в книксене лара Солия.

Мы чуть не столкнулись с девушкой, когда я уже выходил из дворца.

— Лара Солия, рад вас видеть, — степенно кивнул я ей в ответ.

— Вы тоже приглашены на завтрашний приём?

— Да.

— Надеюсь, мы встретимся с вами, — присела лара в прощальном книксене, при этом мельком глянув на стоявшего неподалёку стражника.

— Обязательно, лара Солия, — кивнул я ей, разрешая уйти.

На обратном пути я прокручивал в голове сцену отказа в уединении любвеобильной ларе. В другой бы момент… Красивая девушка. Но, вот сейчас мне проблемы совсем даже, ни к чему. Хотя… Возможно это выход? Допустим, Исина застаёт нас в пикантной ситуации. Не в постели, конечно. Ну, скажем, обнявшимися. Публичный скандал она разводить не станет, но и свадьба сорвётся… А плечо… А что плечо? Ну сошлёт куда-нибудь. Ну, понизит… Всё равно в Бирюзовой не сахар. Только вот обучение, пусть и у эксцентричного учителя накроется. Или не накроется. А как отреагирует Оскоран? М-да. Задачка со многими неизвестными.