Глава 10

До Якала мы так и добирались — тайно. Оказывается для мага это пара пустяков. Да, между локотствами изредка встречались сторожевые амулеты, реагирующие на нарушителя. Но обойти их, когда можешь видеть, не сложно. Лучше конечно это делать ночью. Ночью магию видно гораздо чётче. Большую проблему составляло пропитание и… эликсир для роста волос. Если продукты можно было приобрести буквально в каждой деревне, то эликсир только в городах. Пусть полностью он мою тягу к удерживающему зелью не перебивал, но хотя бы слегка ослаблял. Вот это-то «слегка» всё и портило. Я не мог удержаться и сжирал эту гадость буквально за руки. А поскольку достать можно только в городах, то сложность определённая была. Уверен, я бы накупил бы этого зелья на всю имеющуюся наличность, если бы мог, но, к сожалению или счастью, у зельников если такой эликсир если и был, то в ограниченных количествах. Ласу в моменты «городских вылазок» я оставлял в лесу. Только вот перед самым Якалом во всех городах, вернее в двух, отсутствовало то, что мне так необходимо.

— Вместе снова не пойдём, — инструктировал я свою спутницу, — но вернусь за тобой в этот раз, возможно, не я. Давай договоримся так: сюда подъедет карета или всадник и… него в руках… будет красная тряпка. Как только увидишь, выйдешь из леса. Хорошо?

— Хорошо. А ты не бросишь меня?

Стандартный вопрос перед каждым городом.

— Разумеется нет, — нервно ответил я.

Хотелось продолжить: задолбала этим вопросом! Но я вполне осознавал, что раздражённость совсем даже не связана с девушкой — сказывалась зависимость. Поэтому я постарался сдержаться. Подозреваю, что Ласа уже догадывалась о причинах моей нервозности и в связи с этим благоразумно молчала в такие моменты. Однажды она уже ощутила силу моего крика. А когда он магически усилен — это действительно сила. В общем, горя со мной девушка хапнула по полной.

В город я пошёл пешком. Сложно не привлечь к себе внимания стражи, если ты будешь на лошади. Изменились ли улицы Якала за время моего отсутствия, я заметить не смог — мне было очень плохо. Солнечный диск на тот момент уже коснулся городской стены.

В дом отца я попал через участок соседнего особняка, так как даже со стороны заднего двора сидел какой-то тип, показавшийся странным. Уж не знаю, обратил ли внимание охранник у входа, но в двери дома я постарался проскользнуть незамеченным.

В коридоре чуть не столкнулся с Заруком. Тот с хмурым лицом прошёл куда-то из своего крыла. Пришлось вжаться в простенок между окнами. Зять прошёл настолько близко, что я даже движение воздуха почувствовал.

В дверь кабинета отца я практически ввалился. Он сидел за столом при свете магического светильника, разбирая какие-то бумаги.

— Отец, — склонил я голову.

Тот изумлённо посмотрел на меня, потом устало встал. Не знаю, почему мне так показалось, но он постарел зим на десять. Подойдя ко мне, он обнял. Так приятно, что кто-то тебя ценит не за то, что ты кто-то, а за то, что ты есть.

— Отец, мне нужна помощь. Необходимо одно зелье…

— Подожди, — остановил мою речь он.

Подойдя к шкафу, отец, откуда-то из глубины достал кувшинчик. Подойдя ко мне, он протянул его. Даже не откупоривая, я понял, что это оно. Нет, это даже не эликсир для роста волос — это само удерживающее зелье. Его было там, на дне, но оно было!

— Спасибо. Откуда?

— Дайнот помог. Тебя по тому волосяному эликсиру Орден ищет. Здесь было мало, но…

Эффект оказался слишком неожиданным. Вернее всего изголодавшийся по этой гадости организм просто пришёл в шок от такой радости. Картинка перед глазами поплыла.

— … Дайнот предупреждал, что ты можешь… — скорее ощутил я речь.

Дальше я уже не слышал.

Очнулся я, когда за окном уже совсем стемнело. Отец сидел напротив, с бокалом вина, глядя на пляшущий огонёк в камине. Раньше не замечал за ним такой привычки.

— Долго я был без сознания?

— Четверть четверти.

— У меня в лесу девушка. Надо забрать её.

— Нельзя. Сейчас уже ворота закроют.

— Тогда мне надо идти.

— Тебе тоже нельзя. За домом следят.

— Я не могу её оставить одну. Отец, правда, не могу. Она слегка… не в себе, — сформулировал я, представив, что произойдёт с Ласой, останься она в тёмном лесу одна.

— В карете с охраной переждать ночь сможет?

— Должна.

Отец вздохнул:

— Где её найти?

После того как отец отправил людей за Ласой, он повторил мне всё, что говорил, не заметив что я отключился, а именно то, что меня тут ждали, но не только родные. Оказывается, в Якале недавно расквартировался десяток карающих и кроме этого у дома стали часто тереться подозрительные личности. Отец посылал стражу проверить документы, но они у них были безупречны. В том числе и разрешение на ношение оружия.

— … только со слов десятника, слишком новые, — закончил отец.

— Мне бы с Дайнотом поговорить.

— Он больше не приходит в наш дом.

— Почему?

— Есть на то причины. С тобой он не хотел бы видеться.

— Что за загадки?

— К нему у карающих тоже интерес проснулся. Не хочет даже знать, что ты здесь.

— Плохо. Я надеялся, хоть он мне объяснит, что это такое, — кивнул я на опорожненный кувшинчик.

Отец встав, подошёл к шкафу и встал на одно колено рядом с ним. Вынув кинжал, ковырнул доску пола и поднял её. Пошарив рукой в образовавшейся полости, вынул книгу. Вернувшись обратно, протянул её мне и сел обратно в своё кресло. В книгу было вложено гусиное перо. Открыв в этом месте, я начал вчитываться. Через минуту с удивлением посмотрел на отца. Какая-то романтическая чушь.

— Ты смотри. Как вы смотрите, смотри, — не поворачивая голову в мою сторону, произнёс отец.

А в магическом зрении книга стала вдруг занятной… Секрет Ленина и молока. Текст высвечивался совершенно иной. Итак, источник… Источник магии позволял становиться магу гораздо сильнее, закаляя его каналы. Но единожды испив его силы… Ты будешь хотеть всегда. И чем больше пьёшь, тем сильнее становишься, и тем сильнее хочется. В книге говорилось о магах, способных плавить камни вокруг себя, но при этом не могущих даже на сто шагов отойти от источника. За обладание великой силой маг расплачивался свободой.

— Хотя бы теперь знаю, — закрыл я томик.

— Орден нарочно добавляет его в некоторые продаваемые зелья, — произнёс отец, — и если кто-то начинает их скупать…

— Понятно. Эликсир Дайнот дал?

— Да.

— Есть ещё?

Отец отрицательно покачал головой.

— Не объяснил, как избавиться от этого?

— Объяснил. Потом расскажу. Посиди, — отец встал. — Сына Зарука принесу. Он единственный не сможет о тебе рассказать.

Отец вернулся минут через двадцать, держа на руках спящего ребёнка.

— Возьми, — протянул он мне его.

Пришлось встать, чтобы принять на руки маленького человечка.

— Сколько ему уже? Две зимы?

— Да, — устало ответил отец.

Он и правда постарел. Мальчонка пошевелился. И тут до меня всё дошло…

— Симара знает?

— Нет.

— Зарук?

— Знает.

— Дайнот из-за него не приходит?

— Да.

— Ты хочешь, чтобы я увёз его?

Отец протянул руки, забирая ребёнка.

— Сам выживи. Я разберусь.

Отец унёс племянника. Пока он отсутствовал, я, достав фужер, наполнил его и опустился в кресло отца. Огонь играя тенью на полу перед камином, нагревал до зуда колени. Когда отец вернулся, я хотел встать, но он сделал успокаивающий жест рукой. Подойдя ближе, он потрепал мои волосы.

Мы с отцом просидели до утра около камина, не проронив ни слова. Не знаю, о чём думал отец, а я о том, сколько же предстоит пережить этому маленькому человеку в жизни. Ближе к рассвету отец спросил:

— Покинуть дом незаметно сможешь?

— Конечно.

Отец встал, подошёл к столу, и, взяв листок бумаги, написал что-то на нём, затем достал из стола связку ключей. И то, и другое протянул мне.

— Поедешь по этому адресу. Дом пустой. Твою девушку несколько позднее доставят туда же, поэтому калитку не закрывай. Из дома не выходи. Я приеду к вечеру. И… — отец снял свой перстень, — держи.

— Зачем?

— Он поисковый, — отец открыл шкатулку и начал доставать оттуда диски с матовым светящимся шариком посередине. — Это Зарука. Сейчас дома. Это Симары, твоей матери… Корна, — показал он слегка мерцающий амулет. — Сейчас дома нет, но в пределах города. Твой прежний, — показал он ещё один диск с потухшим шариком. — Даже в локотстве нет.

— Так вот откуда ты знал, когда мы уходили на ночь?

— Семью надо беречь. Так что пока держи мой, я тебе потом новый закажу.

Отец умел перешагивать через препятствия. Мне кажется, не было такой проблемы, что ему не по плечу. Настоящий грандзон.

Дом несколько удивил меня. С виду здание как здание. Сад разве что несколько неухожен. Окна в пыли. А так… Обычный городской двухэтажный дом. А вот внутри. Сюда минимум год никто не заходил. Странный дом. Полностью пустое и этим несколько пугающее, здание. Ни мебели, ни кухонной утвари, ни следа пребывания прежних жильцов.

Пока не привезли Ласу, я был увлечён чтением книги, которую, даже не спрашивая разрешения отца, забрал с собой. Несмотря на то, что книга была написана магическими чернилами, на мой взгляд, ничего особо секретного в ней не было. Были описания этих самых источников и магии происходящей из них. Располагались такие источники обычно в горах или на островах. Даже некое подобие карты было нарисовано, с указанием семи таких. Цветка девственницы на ней не было. Был изображён источник у замка Гнутой горы. Два на островах. Три на двух горных хребтах северных земель и один, на противоположенном от Империи берегу орочьих земель. Также рассказывалось, что эльфийский лес это не что иное, как изменённые силой источника деревья. Эти самые деревья тоже дарили силу. И это был единственный безболезненный для живых существ способ, забрать магию у источника.

Далее шли описания существовавших ранее магических кланов. Я нашёл клан Слепых. Дерзкие ребята. По сути убийцы магов. По иному не объяснишь. Вся их жизнь проходила в тренировках для битвы с себе подобными. И способ прятать магию внутри себя, кстати, придумали именно они. И то не все могли достигнуть этой ступени. Для того чтобы настолько тонко управлять силами, надо было… искупаться в источнике. Что собственно я и сделал по науськиванию Валейра. Источник менял структуру каналов мага. Бегло просмотрев всю книгу я так и не нашёл способа соскочить с «магической иглы». Вернее автор книги не видел в этом необходимости, описывая силу источника как великий дар. К концу перелистывания я понял, почему книга написана таким экзотическим способом, то есть истинный смысл текста раскрывался только в магическом зрении. Всё просто. Книгу писал один из Слепых и писал её для Слепых. Отношение остальных кланов к источникам, как к опасным для мага образованиям, было описано с некоторой брезгливостью — мол, слабаки. Только так можно понять истинную силу.

Скрип калитки снаружи, известил о посетителе. Я осторожно выглянул в окно. Среди зарослей стояла испуганно озиравшаяся Ласа с какой-то котомкой. Я поспешил к дверям. До вечера больше книгу мне почитать не пришлось — у балессы после ночи в незнакомой карете случился приступ общительности. Девушка явно испытала стресс. Она даже про близость перестала думать. Весь день рассказывала, как ей было страшно одной. Кучер и охранник, разумеется, не посмели сесть внутрь кареты.

— А что за котомка? — Перебил я её, желая сменить тему.

— Не знаю. Мне её перед домом дали.

Внутри предшественницы рюкзака оказались продукты. Мы с балессой, не сговариваясь, стали их вынимать. Перенервничала ночью Ласа знатно. Еды в котомке хватило бы на трёх мужиков, но… это хрупкое создание методично умудрилось всё это уничтожить. Я не препятствовал, так как в момент принятия пищи балесса молчала.

Отец, как и обещал, пришёл, когда стемнело. Я не сразу узнал его. Простенький наряд обычного горожанина. Даже клинка на поясе нет. Зато огромная, и судя по отцу тяжёлая, сумка.

— Ты подожди здесь, — обратился он к Ласе, после чего посмотрел на меня. — А ты сними броню, перевязь и пойдём, — отец достал из сумки магический светильник.

Оказывается в этом доме, есть ещё и подвал. Причём довольно глубокий. Внешне… под стать домику. Тёмный и мрачный, но сухой. Когда спустились, отец, уронив сумку, в которой что-то металлически брякнуло, привязал шарик светильника к кольцу на стене. Затем вынул из сумки шарообразный медный сосуд с очень широким горлышком, плотно закупоренным деревянной пробкой.

— Помоги открыть, — протянул он его мне.

Пришлось поковыряться и даже применить кинжал. Когда, наконец, я справился с заданием, в нос ударил нестерпимо противный запах.

— Что за гадость? — протянув отцу горшок.

Тот в это время мочил водой тряпку.

— Ты точно хочешь не зависеть от того зелья что пьёшь? — Проигнорировал мой вопрос отец.

— Точно.

Отец, приняв у меня сосуд, прижал левой рукой мокрую тряпку к своему лицу и резко выплеснул на меня содержимое горшка. Я даже вскрикнуть не успел. В глазах потемнело. Дыхание спёрло от мерзко пахнущих паров. Тут же я получил удар в солнечное сплетение, после чего вынужден был вдохнуть всей грудью. Дальше сознание покинуло меня.

Изредка я приходил в себя. Видел Ласу, сидящую либо рядом, либо протиравшую моё лицо мокрой тряпкой. Я был полностью обнажён, но холода не ощущал. Зато чувствовал тошноту. Дикую тошноту и головокружение. Пошевелиться я физически наверное был способен, но не мог. Руки были заведены за голову и их что-то удерживало.

Привычные серые стены подвала. Свет магического светильника. Ласа спит прямо в одежде на какой-то грубо сколоченной то ли кровати, то ли кушетке. В углу нагромождение вёдер и горшков. Я прикрыт одеялом. Руки подняты вверх. В смысле, куда-то за голову. Попытался их опустить. Что-то, удерживая конечности, металлически лязгнуло. Ласа тут же встрепенулась, и практически не открывая глаз, встав, подошла ко мне. Присела на колени. Сначала положила руку на голову. Потом запустила под одеяло и потрогала, касаясь моего бедра, подстилку подо мной. Слегка приподняв одеяло, понюхала и стала подниматься с колен.

— Лас, — разомкнул я губы. — Пить.

Как она встрепенулась!

— Сейчас Лидарчик. Сейчас, сладкий, и пить, и есть, — засуетилась она. — Ты не засыпай только. Очень прошу. Подержись хоть чуть-чуть. Тебе надо. Очень надо. Терпи. Не засыпай…

Она кормила меня бульоном с ложечки и при этом не переставала говорить:

— … ты так кричишь, бывает, когда спишь. А я ведь ни с кем. Правда, правда. Ни с кем. И не хотелось ни с кем. Совсем не хотелось. Сюда и не приходит никто кроме твоего отца. А он строгий, но хороший. Ты ещё съешь ложечку, — по её лицу текли слёзы.

Глаза опухшие, с синяками. Долго уже наверно сидит около меня.

— Сколько я здесь?

— Две луны, руки назад было.

— Сколько?!

— Две луны…

Ничего себе.

— Я прикован?

— Да. Отец сказал, что пока нельзя. Но я запястья тряпочками укутываю, чтобы тебе не резало. Ты так плохо кушаешь, — она убрала тарелку в сторону и, заревев, упала мне на грудь.

Тут же встрепенулась и, растирая слёзы рукавами, залопотала:

— Я не буду плакать. Я знаю. Я знаю, тебе не нравится…

Вот же ж…

Отец появился на следующий день. За это время я понял, почему так плохо выглядит Ласа. И почему она не хотела секса. Она, видите ли, заметила, что когда ложится рядом со мной, то мне становится легче. Ещё бы не легче. Я словно пылесос начинал вытягивать из неё силы, которые тут же уходили в амулет на кандалах, которыми я был прикован к столбу. А вот действительно легче мне стало, когда эти самые кандалы отец с меня снял. Буквально через два дня я смог вставать на ноги.

— Жёсткое лечение, — держа двумя руками кружку, скорее риторически произнёс я.

— По-другому никак было. Главное цель. А она достигнута, — ухмыльнулся отец. — Преданная у тебя рабыня.

Ласа только что поднялась наверх, поэтому разговор протекал вне её ушей.

— Да она не рабыня. Я вольную ей дал. Жена даже…

Отец подозрительно посмотрел на меня.

— Понимаю. Странно. Потом объясню.

— Да я уже знаю. Ещё до твоего появления знал. Шуму ты наделал в Дувараке. Что там у вас с Исиной произошло, спрашивать не буду. Твои проблемы. Но и называть женой балессу… Не горячись. Жена та, кто детей может принести.

— А может и правильное решение, — подумав, продолжил отец. — Они зим до тридцати пяти живут. А ты только в силу войдёшь к тому возрасту. Ума наберёшься. Перебесишься. В нашем роду меньше ста зим никто не жил. Потомки магов. А тебе и двести не возраст. Опять же… Красивая.

— А что ты мне тогда в лицо плеснул?

— Яд.

— Что?

— Яд. Я и поил тебя первые руки им. Иначе не получилось бы. Надо было, чтобы ты силы все дурные выплеснул. Сейчас же не тянет, всякую зельницкую гадость есть?

— Нет. А если бы умер?

— Прекрати, — сморщился отец. — Ты ещё вздумай меня учить. Даже Ласа знает, что если амулет в кандалах начинает притухать, то надо тебе эликсир лечебный дать, — отец присел рядом прямо на пол. — Страшно было. Ты же мой сын. Только видел бы ты себя, когда ко мне в кабинет вошёл.

— Страшнее, чем сейчас?

Отец, не ответив, взъерошил мне чёлку. Мог бы, и обнять, только это отец, и «чёлка» это уже почти предельная степень ласки…

— Расскажи, что в Империи, — решил я прервать неловкую паузу.

— Что?.. Ну… твой бой на арене до сих пор на слуху… Орки несколько мелких набегов сделали. Война будет, уже нет сомнений.

— А что с Орденом?

— Что с ним будет… Как были, так и есть… Твари. Взбудоражились не так давно. Рабы какие-то себя Адептами смерти объявили.

— Слышал.

— Ну да, это давненько. Только теперь списывают всё на них. Недавно корабль в Слопотском локотстве захватили. Ваши опозорились и теперь на них всё сваливают. Орден поддакивает. Там как ваших, так и орденских хватало — гавань всё-таки. Орден теперь слухи распускает, что там несколько магов было. Слопотскому локоту даже пытались поставки зелий перекрыть. А тот представителей Ордена попросил со своих земель. Император еле загладил конфликт.

— А рабов поймали?

— Нет. За ними корабль императорского флота направили. Пока не вернулся.

Из Якала мы с Ласой выехали всего через руки. Отец пытался уговорить остаться, только для того чтобы Оскоран не догадался о том, что я уже соскочил с крючка, надо срочно забрать эликсир из Сварбского локотства. Зачем мне такая секретность, я пока не знал, но и все карты на стол выкладывать не собирался. Пусть всё пока течёт своим чередом. Отец попытался нас собрать по-царски, только я попросил без излишеств. Незачем привлекать к себе внимание. Лошади, конечно, были не сельские, но и не мой, оставленный в Дувараке Шторм. Сёдла хоть нормальные — и то хорошо. Одели нас тоже подобающе юному либалзону и его жене. Я просил отца не делать этого, но он оформил мне новые документы на меня настоящего.

Через луну мы достигли Сварбского локотсва, где черносотенник отдал мне пять бутылок эликсира и письмо Оскорана. В письме тысячник просил (разумеется просил, как же…) приехать к следующему большому императорскому приёму в Дуварак. Снова в качестве клоуна, не иначе. Ехать не хотелось, только и так скитаться по дебрям этой не очень гостеприимной для меня страны, тоже надоело. Надо разобраться в происходящем вокруг.

Когда долго едешь по монотонным дорогам, мозоля заднюю часть, и ночуешь в третьесортных комнатах (правда, надо отдать должное, с первой красавицей страны), поневоле начинают просыпаться философские мысли. Мне, например, пришло в голову, что всё моё пребывание в этом мире есть бегство. От чего я бежал?… Куда?… Это уже второстепенные вопросы. Навязчиво лелеялось мнение, что от себя. Именно в этот промежуток моей жизни я вдруг осознал, что я маг. Пусть и не такой как был недавно — сил значительно поубавилось, но маг. То есть существо априори стоящее на более высокой ступени развития. Нет, «корона» не давит. Это действительно так. И почему я должен бояться простых смертных? Почему должен играть пешкой на их доске? Императоры, орденские, локоты… Все они лишь люди из плоти и… крови!