Глава 21

Полина ехала по засыпанной снегом трассе. Старенький велосипед, взятый взаймы, жалобно поскрипывал и тёрся обледеневшими колесами о металлическую раму. Длинное пальто и особенно валенки мешали двигаться. Скованные усталостью ноги постоянно соскальзывали с педалей и беспомощно повисали в пустоте. После этого велосипед ещё медленно катился по инерции, а затем останавливался, увязнув в рыхлом снегу.

Полине приходилось опускать голову и глазами искать нужное место для ног. Немного разогнавшись, она какое-то время старалась контролировать свои движения, что позволяло нормально ехать. Несколько километров всё было хорошо. Однако потом усталость снова незаметно подкрадывалась и заставляла Полину сделать очередную досадную ошибку. Каждая новая вынужденная остановка раздражала всё больше, пока и на это не осталось сил.

Всё чаще стон усталости и отчаяния вырывался из пересохшего горла. В эти моменты Полину одолевали большие сомнения в правильности выбранного пути. Казалось, что Саратов совсем в другой стороне, и до него никак не добраться. Однако придорожные знаки, которые изредка встречались на пути, развеивали былые страхи и сомнения, придавая ей сил. Затем всё повторялось заново. Она снова начинала сомневаться не только в самой себе и правильности выбранного пути, но уже и в том, что Саратов действительно существует.

С прошлого привала прошло всего несколько часов. Однако, казалось, что уже целая вечность миновала с тех пор. Несмотря на невыносимую усталость, Полина хотела больше не останавливаться до самого Саратова. Короткий отдых теперь почти не добавлял ей сил. В то же время после него так трудно было заставить себя снова сесть на велосипед и опять крутить педали. Вместо этого хотелось просто лечь на снег и долго лежать, ни о чём не думая.

В прошлый раз Полина так и сделала, едва не поплатившись за своё малодушие собственной жизнью. Едва она коснулась головой мягкой снежной перины, а под спиной ощутила ровную поверхность, как сон стал неумолимо приближаться. Ещё несколько минут, и Полина бы точно заснула. Однако где-то на задворках её сознания вспыхнула мысль о том, что она уже никогда не очнётся. Именно это и стало тогда спасением от неминуемой гибели.

Встрепенувшись, Полина в ужасе открыла глаза и села на снег. Тело отозвалось резкой болью в ногах и спине. Голова закружилась, а перед глазами замелькали серые мушки. Несмотря на это, коварный сон, не желая выпускать её из своих цепких лап, всё ещё прятался где-то рядом. Чтобы окончательно прогнать его пришлось зачерпнуть рукой горсть снега и растереть им лицо. Щёки горели так, словно их обдали кипятком. Через несколько минут стало легче, хотя лоб и скулы всё ещё отзывались мучительной ноющей болью. В любом случае Полина добилась своего – сон окончательно оставил её в покое, удалившись восвояси ни с чем.

Она с трудом поднялась на ноги и стряхнула снег с пальто. Судя по дорожному знаку, который стоял неподалёку, до Саратова оставалось всего двадцать километров. Не так далеко, учитывая уже пройденный путь. Полина подумала, что лучше ехать медленно, но без остановок, чем потом мучительно навёрстывать упущенное время. К тому же риск заснуть в таком случае будет минимальным.

Под колесами всё так же стелилась рыхлая белоснежная скатерть, которой не было ни конца, ни края. Казалось, что снег теперь будет идти вечно и скоро погребёт всё вокруг под своими тяжёлыми покровами. Полина смотрела вперёд невидящими глазами. Навстречу ей неслись колючие снежинки. Они больно кололи глаза и кожу, словно сотни маленьких иголок. Внезапно Полина заметила на снегу след от огромных колёс. Скорее всего, здесь не так давно проехал большой грузовик или автобус. Странно, что она не слышала звука мотора.

Ехать по широким следам оказалось гораздо легче, чем по не примятому снегу. Однако не успела Полина этому обрадоваться, как под колёса её велосипеда стали попадать какие-то мелкие обломки. С каждой сотней метров их становилось всё больше и больше. Велосипед постоянно потряхивало на ухабах. Выбирая более ровный путь, Полина невольно замедлила движение. Она то и дело смотрела вниз, что бы не наехать на что-то острое. В какой-то момент обнаружилось, что свежевыпавший снег из белого превратился в серый. На дороге стали появляться чернильно-чёрные пятна с расплывшимися краями. Затем они начали сливаться в единую полосу, которая тянулась посередине трассы и постепенно утолщалась.

Несмотря на усталость, Полина заставила себя насторожиться. Рано или поздно это полоса закончится, и тогда может произойти всё что угодно. Никто не знал, куда ведут эти следы, и что будет в конце. В любом случае осторожность не помешает.

Полина уже несколько минут ехала по широкой чёрной полосе. В воздухе ощущался свежий запах нефти, от которого щекотало в носу. Внезапно следы свернули с трассы вправо. Полина на секунду остановилась в нерешительности, а затем последовала в ту же сторону. Осторожно съехав в кювет, она оставила там велосипед и пошла в сторону. В сотне метров от дороги обнаружилась груда искорёженного металла. Вблизи оказалось, что это смятый грузовик, причём только его половина. Было похоже на то, что гигантский нож разрезал огромную машину вдоль и оставил здесь лишь правую часть. Где находилось всё остальное, было совершенно непонятно.

Полина заглянула внутрь. На чудом сохранившемся сиденье было пусто. Оплавленный край лобового стекла смотрелся странно, как и ровный срез металлического пола, а также пластиковой приборной панели. Полина обошла по кругу эту груду обломков, периодически оглядываясь по сторонам. Однако ничего интересного больше не обнаружилось. Всё это было очень странно, но не оставалось ничего более, как вернуться на трассу и продолжить путь.

Проехав около километра, Полина снова остановилась. На этот раз неровные следы от колёс и чёрные полосы на снегу сворачивали влево, теряясь в небольшом овраге. Полина оставила велосипед на обочине и осторожно спустилась вниз. Идти прямо по чёрной нефтяной дорожке оказалось жутковато. Снег ещё не успел прикрыть таинственные следы, ведущие всё дальше и дальше от трассы. И без того резкий запах нефти усилился ещё больше. Снег вокруг был перемешан с землёй, словно гигантский плуг совсем недавно вспахал борозду на этом зимнем поле.

Впереди снова чернела груда искорёженного и обгоревшего металла. Скорее всего, раньше это была огромная цистерна, которую мог сдвинуть с места лишь многосильный тягач. Присмотревшись, Полина обнаружила опрокинутую на бок кабину и шасси, а точнее то, что от них осталось. Как и прежде, здесь была лишь половина тягача – на этот раз левая. Всё те же оплавленные стёкла и ровный срез металла и пластика. На водительском сиденье было пусто, но дверь оказалась приоткрыта. От неё тянулись припорошенные снегом следы, которые заканчивались в сотне метров каким-то чёрным и неподвижным пятном.

Там могло быть всё что угодно, включая зомби с неполной трансформацией. Однако Полина уже не могла просто так уйти. Шестое чувство подсказывало ей, что нужно обязательно рассмотреть это пятно поближе. Инстинкт самосохранения не подавал признаков жизни, хотя это могло быть просто результатом дикой усталости. Тем не менее Полина осторожно двигалась вперёд, не спуская глаз с таинственного чёрного пятна. В случае опасности она готова была спастись бегством, хотя и понимала, что это уже вряд ли поможет.

Когда до места оставалось всего несколько метров, стало понятно, что на снегу лежит человек. Следов разложения, характерных для зомби, не было видно. Поэтому Полина и решилась подойти ближе. Это был мужчина восточной внешности. Он лежал на спине, запрокинув голову, словно смотрел в небо сквозь сомкнутые веки. Светлая куртка на нём была порвана и перепачкана чем-то чёрным и красным. Сквозь разодранные тёмно-синие спортивные брюки виднелись кровавые раны, а когда-то белые кроссовки теперь превратились в совершенно чёрные.

Полина осторожно тронула ногой этого израненного человека. Никакой реакции не последовало. Он продолжал всё так же неподвижно лежать на снегу, словно покинутое душой мертвое тело. Полина всё-таки решила проверить пульс. Она хотела окончательно убедиться, что всё уже кончено. К её удивлению тонкая ниточка лучевой артерии билась на холодном запястье. Не веря себе, Полина взяла другую руку – там тоже обнаружился слабый пульс. Этот человек всё ещё был жив, несмотря на страшную автокатастрофу, в которую попал.

Он явно не был похож на зомби, что радовало Полину больше всего. Она подложила свои варежки ему под голову, а затем попыталась приподнять холодные веки. В расширенных зрачках отражалось ярко-голубое небо и белые облака, что неторопливо проплывали на землёй. Полина отпустила веки, и раскосые восточные глаза незнакомца закрылись, возвращая его лицу абсолютно невозмутимое выражение. Лёгкий ветерок шевелил чёрные, как смоль, волосы, на которых серебрились крупные снежинки. Тонкая полоска запёкшейся крови спускалась от левого уха к подбородку. Правая скула и висок превратились в одну огромную рану, которая похоже лишь недавно перестала кровоточить. На снегу рядом с незнакомцем виднелись красные и чёрные пятна. Их ещё не успело припорошить белыми хлопьями, что падали с неба.

Полина, словно очнулась от забытья и снова вернулась на землю. Сейчас перед ней лежал тяжело раненый человек, которому срочно нужна была помощь. Его душа могла в любой момент покинуть это израненное тело и улететь отсюда в неведомые дали. Полина не стала мешкать. Надев варежки, она потянула незнакомца за воротник куртки и потащила его по снегу в сторону ещё дымившихся останков нефтяной цистерны. Там было тепло! Именно это и требовалось сейчас для застывшего и израненного тела, в котором едва теплилась жизнь.

Сотня метров показалась Полине неимоверно длинной. Оказавшись на месте, она какое-то время просто лежала на снегу и пыталась отдышаться. Затем она собрала остаток сил и подтащила незнакомца к перевёрнутой цистерне. Аккуратно прислонив его спиной к ещё тёплому металлу, Полина села рядом. Голова незнакомца упала ей на плечо. Живительные волны тепла стали проникать сквозь одежду и согревать их обоих.

Только сейчас Полина поняла, как сильно замёрзла в дороге. Она заметила, что уже несколько минут дрожит всем телом, а её зубы вовсю стучат друг о друга. Полина закрыла глаза и подумала о том безумно далёком и счастливом времени, когда она изнывала от жары в Дубае. Плюс сорок ей казались тогда чем-то совершенно запредельным. В то время Полине хотелось поскорее спрятаться в прохладу кондиционированного воздуха, чтобы не чувствовать на себе огнедышащее дыхание арабской пустыни. Теперь она отдала бы несколько лет своей жизни, чтобы снова оказаться в Дубае и согреться под его палящим дневным солнцем.

От этих согревающих мыслей и в самом деле стало немного теплее. Полина упорно не открывала глаза, чтобы не разрушить эту приятную, но такую хрупкую иллюзию. Ей было совершенно неважно, что всего этого не существовало на самом деле. Сейчас солнечный Дубай был тем единственным, что действительно помогало ей выжить. Картинка из прошлой жизни выглядела настолько реальной, что до неё, казалось, можно было дотянуться рукой.

Полина нежилась в лучах воображаемого солнца. Теперь она представляла себя лежащей в открытом купальнике на дубайском пляже. Ласковое утреннее солнце согревало её кожу, оставляя после себя ровный и красивый загар. Солнцезащитные очки надёжно скрывали глаза от ультрафиолета. Прохладный сок манго из высокого стакана с соломинкой дарил упоительную свежесть и ощущение абсолютного счастья.

Здесь, на побережье Персидского залива всего полгода назад был настоящий рай на Земле. Полина тогда не могла понять всей прелести тех мгновений. Ей казалось, что это обычное утро выходного дня, и оно ничем не отличается от всех остальных. Тогда дубайский оазис воспринимался лишь, как небольшая передышка перед очередным рейсом. Не было никаких сомнений в том, что через несколько дней Полина снова вернётся сюда из Москвы, и будет новый выходной день на пляже. Всё это повторится ещё очень много раз, пока самой Полине не надоест кочевая жизнь стюардессы.

Тогда она найдёт себе занятие поспокойнее и станет жить в уютном маленьком домике на берегу океана. Возможно, в то время её будут окружать любимый муж и прекрасные дети. Полина будет посвящать семье всю себя не потому, что так надо, а потому, что ей самой этого захочется. Чувство свободы станет таким же привычным, как ощущение тепла на коже во время прогулки. Счастливая жизнь потечёт приятно и неторопливо. Ничто не сможет нарушить эту гармонию.

Внезапно эта яркая картинка дрогнула. Через секунду она подёрнулась лёгкой рябью, а затем и вовсе исчезла. Полине показалось, что кто-то пытается сказать ей что-то на непонятном языке. Она расслышала всего несколько слов – похоже это был английский. Еле слышный шёпот звучал прямо рядом с ухом. Полина открыла глаза и несколько секунд привыкала к яркому свету, что отражался от снега. Затем она повернула голову вправо и увидела, что незнакомец очнулся и пытается ей что-то сказать. Его пересохшие губы с запёкшейся кровью слабо шевелились, не произнося ни слова. Наконец, у самого уха Полины хрипло прозвучало единственное слово, сказанное по-английски:

– Пить.

Казалось, незнакомец потратил на это все свои силы, и теперь в изнеможении закрыл глаза. Полина только сейчас вспомнила о своём рюкзаке, что висел за спиной. Там ещё оставалась вода и несколько сухарей. Она развязала верёвку и достала пластиковую бутылку. Отвинченная крышка утонула в снегу, но Полина не обратила на это внимания. Она поднесла горло бутылки к губам незнакомца и осторожно дала ему сделать несколько глотков. Это подействовало так, словно там был живительный эликсир, а не обычная холодная вода. Незнакомец протянул руки к бутылке и уже сам сделал ещё несколько жадных глотков, словно не пил несколько дней подряд. Закашлявшись, он вернул воду Полине, едва не выронив бутылку.

Со стороны казалось, что ему стало лучше. Мертвенная бледность исчезла с лица, а синюшные губы слегка порозовели. Ощупывая огромную рану на правом виске, он поморщился от боли. Полина испуганно отстранилась как будто увидела призрака. Тут же пристыдив саму себя за малодушие, она поспешно выпрямилась и уже не дёргалась больше.

Однако незнакомец, словно ничего этого не замечал. Он продолжал отстранённо и без лишних эмоций ощупывать себя, обнаруживая всё новые и новые раны. Со стороны казалось, что человек спокойно осматривает свою одежду, которая немного потрепалась и запачкалась. Стоит лишь её постирать и кое-где залатать, как снова всё будет в порядке. Для того, кто ещё совсем недавно был на волосок от смерти, он выглядел совершенно невозмутимым. Снег падал на его чёрные волосы и весело искрился на солнце.

– Шен, – протянул руку незнакомец.

Полина снова захотела отстраниться назад, но всё-таки ответила на приветствие:

– А я – Полина, – робко сказала она, осторожно пожимая протянутую руку.

Спохватившись, Полина повторила то же самое по-английски, для надёжности помогая себе руками.

– Я немного понимаю по-русски, – сказал Шен, еле заметно улыбнувшись. – Ты ведь русская?

– Да, – подтвердила Полна. – А ты откуда?

– Я из Малайзии.

– Понятно. А что здесь случилось?

– Автокатастрофа. Двое погибших, один раненый. Тягач восстановлению не подлежит.

Полина несколько секунд осмысливала услышанное. Насчёт тягача и раненого всё было ясно. Однако погибших она не видела.

– А ты не ошибся насчёт погибших?

– К сожалению, нет, – заметно помрачнел Шен, переходя на английский. – Две девушки погибли. Одна из них попала под колёса, а другая сгорела во время пожара в кабине.

– Мне очень жаль, – ответила Полина. – Кто они были?

– Теперь это уже неважно. Мы много месяцев плыли на яхте вдоль побережья Индии.

– А что случилось потом?

– Потом была радиограмма от лидера сопротивления в городе Саратов. Он призывал всех объединиться для борьбы с чужими. Тогда мы решили идти из Бенгальского залива к побережью Пакистана. Сойдя на берег, мы нашли тягач и отправились на нём в Саратов. Немного не доехали.

– Я тоже слышала эту радиограмму, – ответила Полина. – Мы с друзьями направлялись туда же. Однако тоже чуть-чуть не доехали. Наш БТР атаковали с воздуха каким-то странным оружием – вроде лазерного луча. Башню оторвало. Броню разрезало, словно раскалённым ножом. Трое моих друзей погибли. Это было ужасно. Я думала, что тоже умру.

– Мне жаль твоих друзей, – уже по-русски ответил Шен. – Но их теперь не вернуть, как и моих. Нам с тобой повезло выжить. Это шанс, чтобы всё-таки добраться до Саратова. Что скажешь?

– Я согласна, – решительно ответила Полина. – Но до Саратова километров двадцать пути. Боюсь, что в твоём состоянии это слишком тяжёлая задача. Хотя у меня есть немного еды. Тебе надо подкрепиться, – она сунула руку в рюкзак и протянула Шену пакет с сухарями.

– Спасибо. Это очень кстати, – он откусил сухарь и, прожевав, спросил: – Ты идёшь пешком?

– Нет. Я оставила велосипед на трассе. Как увидела эти странные следы от колёс, так и пошла – сначала вправо, а потом через километр – влево.

– А вот это зря, – насторожился Шен. – Велосипед, оставленный на трассе, и следы – это, словно объявление, что мы здесь. Выдвигаемся.

– Прямо сейчас?! Ты же на ногах не стоишь! Тебе надо ещё немного отдохнуть, – возмутилась Полина.

– Да, прямо сейчас, – невозмутимо ответил Шен. – Вокруг полно зомби – сам видел. Поэтому, если мы хотим выжить, то надо идти.

– Ладно. Тогда поднимаемся.

Шен попытался встать самостоятельно, но у него ничего не вышло. Полина взяла его под руку и помогла подняться. Несколько секунд они стояли, опираясь спиной на цистерну и качаясь из стороны в сторону. Полина едва удерживала Шена, которого сильно клонило к земле. Тем не менее они устояли на ногах. Самым трудным оказалось оторваться от цистерны и сделать первый шаг. Однако Шен справился, и они медленно побрели по снегу в сторону трассы.