Глава 27

Итак, втайне от остальных, в течение следующей недели у нас возник совершенно новый жизненный уклад.

Для меня переменился весь мир.

Каждое утро Седрик неукоснительно приезжал к Маршаллам на ферму и увозил меня на прииск. Но мы не сразу принимались за работу. Мы падали на кровать (а вернее, на соломенный матрац, который ее заменял) и задерживались там настолько долго, как только осмеливались. Хорошо хоть, солома была свежая: после урагана мы ее сменили. Чтобы встать и приняться за дела, требовалось сделать над собой немалое усилие, но нас подгоняла мысль о том, что мы очень близки к своей цели.

Нам было безумно тяжело расставаться друг с другом в конце дня – но мы заставляли себя это сделать.

Вечером я давала уроки детям Маршалов и отправлялась спать – а на другой день все повторялось опять.

– Я кое-что тебе приготовил, – сообщил мне Седрик как-то раз, когда я нежилась на матраце.

– Трапезу для гурманов?

Это стало еще одной нашей традицией: Седрик вставал с кровати первым и делал мне завтрак. Старая печка не позволяла готовить особые изыски, но Седрику удавалось справляться с беконом и незамысловатыми галетами. Он подавал мне завтрак в постель, поддразнивая, будто знает, как я скучаю по прежней аристократической жизни и готова бросить мужа ради пирожных и кофе со сливками.

– Не думай, что я не уловил сарказма. И – да, кое-что еще!

Я села на матрац, поджав под себя ноги: я уже успела облачиться в свою белую блузу (хотя она стала гораздо менее белой по сравнению с моментом отъезда в Хэдисен).

– Давай! Не томи!

Седрик вручил мне утреннюю чашку чая с коричником – его приготовление он тоже взял на себя – и какой-то небольшой предмет. Присмотревшись, я поняла, что это медальон. На тонкой цепочке висел серебристый овал со стеклянной крышечкой: внутри лежал засушенный цветок. Я уже видела такие украшения: сейчас в Адории они были в моде. Я повернула медальон к свету и улыбнулась.

– Это же кашка! – в упоении воскликнула я. – Как на нашей свадьбе!

– А она действительно с нашей свадьбы. Тебе пока нельзя носить обручальное кольцо, и я сохранил цветок, чтобы у тебя был хоть какой-то памятный знак.

– Весьма изобретательно. – Я надела цепочку на шею и провела пальцами по стеклу. – Я совсем забыла про цветы после… ну всего, что было той ночью.

Седрик погладил меня по щеке.

– Я умею занять твои мысли. Удивительно, что ты еще помнишь свое собственное имя и свой… псевдоним.

– Да, скромности тебе не занимать! – возмутилась я и ткнула его локтем в бок. – Но – спасибо. Надеюсь, ты не слишком потратился.

– Не волнуйся, он из меди. Кольцо обещаю подороже.

Седрик наклонился, чтобы меня поцеловать, но стук копыт, раздавшийся на нашем дворе, заставил его отпрянуть. Не говоря ни слова, мы оба вскочили как ужаленные. Седрик заправил рубашку в штаны, а я надела юбку-брюки и сапожки. Едва я успела сесть за стол, где стояла тарелка с завтраком, как в дверь постучали. Седрик с непринужденным видом распахнул дверь и выгнул брови, обнаружив на пороге Элиаса.

– Какая неожиданная радость! – солгал Седрик и усмехнулся.

Элиас заглянул внутрь.

– Все в трудах, как вижу.

– Вы как раз подоспели к завтраку, – произнесла я, указывая на бекон и дымящуюся чашку чая. – Вот оно – хорошее начало дня! Не желаете перекусить вместе с нами?

Элиас бочком зашел в комнату и смерил нас презрительным взглядом. Уставившись на мою тарелку, он принюхался и поморщил нос.

– Нет уж. Я по делу, – проворчал он.

– Ну-ну, Элиас, не хами, – укорил его знакомый голос. В дверях возник Уоррен. – Можно к вам заглянуть?

– Конечно! – Седрик сделал приглашающий жест рукой. – Добро пожаловать в наш дом!

Продолжая любезно улыбаться, Уоррен вошел и осмотрелся. Я давно привыкла к этому убогому жилищу, но Уоррен, похоже, решил, что я жестоко страдаю из-за своего неправильного выбора.

– Как необычно, – изрек Уоррен после паузы.

Седрик оставил дверь приоткрытой, и я заметила, что на крыльце собрались приятели Элиаса и какие-то незнакомые мужчины.

– Вы пришли ради золотой жилы? – выпалила я.

Целую неделю мы с Седриком дисциплинированно работали с лотком и рудопромывками, но не очень в этом преуспели. Уоррен и Элиас убедительно попросили нас дождаться прибытия подручных рабочих, которые должны были привезти специальное оборудование – и мы послушались, несмотря на нетерпение, которое возрастало с каждым днем.

Что ж, пока мы были вынуждены подчиниться и играть по правилам Уоррена… хотя и знали, что Седрик мог самостоятельно подняться на скалу и добыть столько самородков, что мы бы сразу расплатились со всеми долгами.

– Конечно, нас интересует жила, а не ваша хибара! – огрызнулся Элиас. – Надеюсь, мы не помешали вам трапезничать. Продолжайте завтракать, ну а мы займемся делом.

Элиас направился к двери, а мы с Седриком переглянулись. И что нам теперь делать? Мы понимали, что спорить сейчас нельзя, и если ради нашей цели нам придется испытать себя на прочность и выдержать презрительное отношение Элиаса – пускай так и будет.

– Извините, – негромко проговорил Уоррен, когда Элиас убрался восвояси. – Он порой бывает колючим. Но он – опытный человек и предан мне.

Возле лачуги мы обнаружили дополнительное снаряжение для скалолазания и несколько ящиков. Один из мужчин вышел вперед и представился Аргусом Лейном. Он оказался специалистом-взрывником и объяснил нам, что ящики заполнены взрывчаткой.

– У них отсроченное действие, – добавил Аргус. – Здесь два компонента. Сами по себе оба совершенно стабильны. Но при смешивании друг с другом в достаточном количестве возникает цепная реакция. Парни поднимутся на скалу и установят их, а затем спустятся на землю, пока реакция не началась.

– Звучит страшновато, – заметила я.

Аргус улыбнулся.

– Вам незачем бояться, мисс! Когда компоненты соединены, а мы готовы, то надо лишь вытащить заглушку – и тогда содержимое верхнего ящика попадет в нижний. Но все рассчитано так, чтобы процесс происходил постепенно и люди могли спрятаться в укрытие.

– Аргус просто молодчина! – подхватил Уоррен, похлопав своего специалиста по плечу. – До переезда в Адорию он занимался разработками в Келардии, а в Хэдисене успел поработать на некоторых участках, где были обнаружены жилы.

Помощники Аргуса нацепили страховочные ремни и принялись закреплять канаты. Седрик решил присоединиться к ним.

– Оставайся внизу, – заявил Элиас. – Там нужны умелые скалолазы, которые вовремя спустятся вниз. Сможешь помогать, когда начнем раскапывать: тогда падай сколько душе угодно.

Во время визита к Уоррену мы упомянули о падении Седрика, а Элиас свалил все на неискушенность «зеленого юнца». Элиас вообще не желал признать, что в снаряжении имелся явный дефект! Во мне вспыхнул гнев, и я приготовилась дать ему отпор, но Седрик легко и нежно погладил меня по руке.

– Нас ждут другие – более важные сражения, – тихо произнес он.

– Элиас! – предупреждающе произнес Уоррен.

Элиас сердито уставился на Седрика. Похоже, он принимал какое-то решение.

– Ты можешь собрать вторую порцию взрывчатки, – процедил он. – Тебе надо скрепить нужные части – и все. Но не вынимай заглушку. Не хотелось бы, чтобы мы взлетели на воздух.

Компоненты были четко помечены: один – синей краской, другой – красной. Аргус показал, как осторожно вращать два контейнера таким образом, чтобы они надежно встали друг на друга. Пресловутая заглушка, не позволявшая смешиваться содержимому ящиков, была плотно закреплена между ними.

– Ее трудно извлечь. Но будь аккуратен. Не спеши.

– Я ему помогу, – заявила я, опускаясь на колени рядом с Седриком.

– Ради Уроса, нет! – простонал Элиас. – Я же сказал: мы не хотим, чтобы они взорвались. Это – мужская работа, мисс Бейли. Не шитье и не штопка.

Я подбоченилась.

– Ясно. Но я занимаюсь «мужской работой» почти месяц!

– И у нее трудиться на приске получается лучше, чем шитье или штопка, – серьезно резюмировал Седрик.

Элиас умоляюще посмотрел на Уоррена.

– Сэр, прошу вас!

– Элиас, мисс Аделаида – по-настоящему талантливая девушка, и тебе следует это запомнить, – сурово отчеканил Уоррен и обратился ко мне. – Но, если честно, я знаю, что когда кропотливой работой занимается несколько человек, может начаться неразбериха. Вы не против, если я воспользуюсь вашим предложением насчет завтрака? Я уловил чудесный аромат чая в вашем доме. Я был бы не прочь выпить чашечку…

Элиас самодовольно ухмыльнулся, а я еле-еле сдержалась, чтобы не сболтнуть лишнее.

В прошлый раз я по доброй воле ухаживала за Элиасом и его приятелями, но сегодня все выглядело так, словно я гожусь только на «женскую работу». Однако я сумела сохранить маску вежливости и ушла в лачугу, радуясь, что мне хотя бы не нужно прятать аланзанские артефакты.

Утром я практически израсходовала весь коричник, и меня ждала унизительная необходимость просить у мистрис Маршалл новую порцию. Но я, конечно, не стала делиться с Уорреном последними крупицами снадобья (да и незачем!), а заварила приличный черный чай, на который Седрик раскошелился во время последней поездки в город.

Спустя полчаса я вышла на крыльцо и увидела, что дело продвинулось далеко. Люди Уоррена добрались до вершины скалы, да и Седрик не сидел сложа руки.

Элиас направился к нему и бесцеремонно швырнул на землю громадную кипу страховочных канатов и еще пару взрывателей с уже соединенными частями.

– Ты у нас рвешься помогать, – ехидно пробурчал Элиас. – Распутай-ка вот это.

Я собралась подойти к Седрику, но возбужденный Уоррен поманил меня к себе и указал наверх.

– Я велел разработать верхнюю часть жилы кирками! Нижняя пока будет для нас недоступна, потому что скала слишком узкая. Когда ребята оценят размеры жилы, то взорвут камень наверху и начнут разрабатывать то, что откроется. Затем они будут взрывать скалу по мере необходимости – и углубляться в нее, пока извлекут все золото. Ну а позже… – Уоррен кивнул на соседний горный склон, – …мы отправимся туда.

– Полагаю, что сорок процентов комиссии не смогут соперничать с таким кладом, – лукаво добавила я.

– Эй, босс! – крикнул один из рабочих, изучающий скальную трещину. – Она битком набита самородками! Нам крупно повезло!

Его реплика вызвала у нас воодушевленные возгласы.

Уоррен явно обрадовался, но сумел сохранить достоинство.

– Для этого мы и приехали. Действуйте!

Рабочие начали закладывать соединенные компоненты взрывчатки. Уоррен взял меня под руку и повел к домику.

– Заряды способны разрушить камень, но они не настолько сильны, чтобы обрушить всю скалу. Но нам лучше держаться подальше. Еще не хватало, чтобы вас поранили осколки.

Приятели Эллиса и люди из команды Аргуса, которые остались внизу, тоже подошли к нам. Я с тревогой оглянулась на Седрика. Но я зря волновалась: Седрик работал по другую сторону от скалы, где ему ничего не угрожало, кроме того, он моментально закончил возиться с ящиками и отбежал прочь. Когда взрывчатку установили, рабочие вытащили заглушки и стали спускаться вниз. Подсознательно я ожидала драмы, вроде того, что взрыв случится в ту же секунду, когда мужчины достигнут земли. Однако смешивание компонентов было рассчитано так, чтобы обеспечить рабочим запас времени. В итоге все успели отойти на безопасное расстояние, прежде чем раздался оглушительный грохот.

Невольно вскрикнув от изумления, я зажала уши ладонями. Земля содрогнулась, а в расселине полыхнул огонь. Уоррен притянул меня к себе, оберегающе вскинув руку, но в том не было нужды. Мы действительно оказались вне зоны досягаемости: до нас не долетел ни один осколок.

Когда дым рассеялся, я увидела, что среди каменного крошева что-то поблескивает.

– Золото! – вырвалось у меня.

Уоррен склонил голову набок.

– Всего лишь малая толика! Это золото, которое лежало в наружной части жилы. Можно будет собрать самородки, когда основная часть разработки закончится. Гораздо легче, чем промывка, верно?

Я начала ему отвечать, но внезапно краем глаза заметила какое-то движение. Повернувшись, я увидела всадника, который приближался со стороны соседнего участка.

– Седрик! – крикнула я. – У нас гость!

Седрик прищурился и широко улыбнулся.

– Эгей, Салли! – крикнул он и помахал всаднику, который ответил тем же.

А затем произошло сразу несколько событий. Элиас бросил на Уоррена вопросительный взгляд. Седрик помчался к Салли. Я захотела поскорее познакомиться с местной знаменитостью и последовала за Седриком. Но когда Седрик оказался в нескольких дюймах от того места, где он разбирал канаты. Элиас подлетел ко мне, схватил за пояс брюк и грубо отшвырнул обратно.

Я тяжело рухнула на землю и больно прикусила язык.

– Эй! – возмутилась я, начиная вставать. – Какого…

Мир неожиданно разлетелся на части. Предыдущий взрыв в скале был громким – но он не мог сравниться с этим оглушительным ревом. Один удар следовал за другим. Я зажала уши, но это не помогло. Из-за толчков почвы я снова упала. Огненные языки взметнулись вверх, как будто их извергла из себя груда снаряжения – и участок заволокло черным дымом.

Когда густые клубы немного рассеялись, я почувствовала, как кто-то дотронулся до моего плеча – и увидела Уоррена. Дойл-младший заботливо глядел на меня. Сперва у меня так звенело в ушах, что я не могла разобрать его слов, но потом услышала вопрос:

– Ты цела?

Я дергано кивнула и осмотрелась. Рабочие были живы: они находились на почтительном расстоянии от груды взрывчатки, которая только что сработала. На открытом пространстве я даже не заметила обломков – взрыв просто поднял тучу пыли, которая постепенно оседала.

Я с облегчением вздохнула, но запаниковала, посмотрев на Седрика. Он стоял, покачиваясь – ударной волной его тоже сбило с ног – и двигался очень неуверенно.

Я хотела кинуться к нему, но не сумела обрести равновесие и едва не рухнула на землю.

– Полегче, – посоветовал Уоррен, подхватив меня за талию.

Я запротестовала, но, к счастью, увидела, что Салли уже подъехал к Седрику и спешился. Пожилой старатель что-то говорил Седрику, а тот внимательно слушал своего друга и твердо стоял на ногах. Слава Уросу – Седрик не пострадал!

– Залейте все водой! – крикнул Элиас.

Огонь, вызванный взрывами, в основном потух. Правда, трава еще продолжала кое-где слабо тлеть, а на месте взрыва зияла воронка.

У каждого мужчины нашлось по фляжке – и они залили их содержимым последние языки пламени.

На прииске вновь заклубился едкий дым, и пару минут мы кашляли и вытирали слезящиеся глаза.

– Проблемы с зарядами? – спокойно осведомился Салли.

Это был типичный искатель-первопроходец, высокий, поджарый, с косматой седой шевелюрой и неопрятной бородой.

Элиас злобно рыкнул на Седрика:

– Вот что получается, когда нам мешают всякие увальни! Балованному городскому юнцу нечего делать рядом с настоящими мужчинами. Не лезь не в свое дело, молокосос! Нам угрожала смертельная опасность! Такие тупицы, как ты, не понимают, что к чему!

Седрик гневно сжал кулаки.

– Я прекрасно знал, что делаю. Я собрал все заряды безупречно и дважды их проверил. Заглушки были на месте. Взрывчатка оказалась испорчена, как и снаряжение, которое ты мне привез!

– Нечего сваливать на меня собственные промашки! – заорал Элиас.

– Нечего надеяться, что я не замечу саботажа! – парировал Седрик. – Контейнеры, которые собирал я, были в порядке!

Я терла лоб, пытаясь сосредоточиться. Внезапно меня осенило.

– Но не все собрал именно ты, – проговорила я.

Все разом замолчали, а я решительно указала на Элиаса.

– Когда ты принес страховку, то добавил в кучу Седрика взрывчатку.

– Остатки, которые не понадобились для первой закладки, – фыркнул Элиас. – Необходимо держать все в одном месте, а не…

– Остатки, которые Седрик не собирал, – оборвала я Элиаса. – Мне не до конца понятно их устройство, но наверняка над ними кто-то «поколдовал». Поэтому компоненты смешались и, разумеется, взорвались!

Уоррен положил ладонь мне на локоть.

– Аделаида, успокойтесь. Вы чересчур нервничаете…

Я резко от него отстранилась.

– Это сделал Элиас! Именно поэтому он меня оттолкнул, когда я побежала за Седриком! Он и остальных отвел в сторонку – всех, кроме Седрика! Элиас знал, что будет взрыв. Если бы Салли не приехал, то Седрик находился бы в самом эпицентре. – Я на мгновение задохнулась, представив себе чудовищную картину, и встретилась взглядом с Уорреном. – И вы тоже были в курсе! – выкрикнула я, осененная новой догадкой. – Элиас посмотрел на вас, когда Седрик бежал к Салли! Вы даже успели мне помочь! Вы сговорились! Точно!

Седрик встал между мной и Уорреном.

– И что было задумано с самого начала? Зачем вы нас сюда привезли? Составили хитрый план мести?

На прииске воцарилась тишина: мы молчали и оценивающе смотрели друг на друга.

Наконец, Уоррен кивнул – двое его людей метнулись вперед и повалили Седрика на землю. Я тотчас ринулась к нему, но Элиас вцепился в меня мертвой хваткой.

Салли, не мешкая, бросился к Седрику, но тот отчаянно замотал головой.

– Приведи помощь, дружище! – закричал Седрик, на миг вывернувшись из рук нападавших.

Поколебавшись, Салли вскочил в седло. Для человека своего возраста он двигался на удивление быстро. Да и лошадь его оказалась попроворнее нашей Лиззи. Спустя мгновение Салли достиг границы участка.

– Держите его! – завопил Уоррен.

Но команда Уоррена привязала своих лошадей возле нашей лачуги, так что Салли получил неплохую фору.

Мы с Седриком не собирались покорно сдаваться, однако сдерживали нас по-разному. Седрик храбро сопротивлялся, но получил несколько жестоких ударов и пинков. Он страдальчески охнул, когда чья-то нога врезалась ему в ребра, а в следующий миг удар в челюсть заставил его плеваться кровью. Я продолжала вырываться, стремясь помочь Седрику, но Элиас заставил меня встать на колени и навалился на плечи, не давая выпрямиться.

– Прекрати, бунтарка! – приказал он и обратился к Уоррену: – Что теперь, босс?

Уоррен выглядел скучающим.

– Оттащите в лачугу и свяжите. Что до него… – Он бросил на Седрика холодный взгляд. – Бросьте парня рядом с рудопромывкой, где ему и следовало работать при налете грабителей. А потом выгребите весь золотой песок и займитесь скалой, чтобы это было похоже на спешную и неумелую работу. Дом мы разграбим попозже, хотя там, по-моему, вообще хоть шаром покати! Остальные поедут со мной, мы попробуем поймать старого дурня Салли. – Направившись к своей лошади, Уоррен задержался и пояснил Элиасу: – И не убивайте Торна. Я сам им займусь, когда вернусь. Просто позаботьтесь о том, чтобы он ненароком не вырвался.

Подельники принялись выполнять распоряжения Уоррена. Я поняла, что Дойл-младший намеревался представить все делом рук бандитов-налетчиков, которые хотели убить неопытных искателей и присвоить себе всю их добычу.

– Седрик! – захрипела я, когда двое громил поволокли его к реке.

Элиас отвесил мне оплеуху: в отсутствие Уоррена он чересчур осмелел.

– Заткнись!

Пока он волок меня в лачугу, я не переставала лягаться и вырываться. Затащив меня внутрь, он связал мне руки и ноги страховочной веревкой и оставил лежать на полу. Немного подумав, он завязал мне рот старой тряпицей.

– Получила то, что заслужила, – удовлетворенно заявил он. – Могла иметь все – а теперь все потеряешь.

Я проклинала Элиаса сквозь кляп, но он только ухмыльнулся и ушел, захлопнув за собой дверь. Я стала выпутываться из веревок, но Элиас крепко затянул узлы. Я бессильно поникла, но сразу же услышала донесшийся издалека голос Седрика. Он кричал от боли. Я возобновила свои усилия, извиваясь и дергаясь. Нож, которым Седрик нарезал бекон, лежал на столе. Если бы мне удалось до него добраться…

Нож.

Аланзанский кинжал, который Седрик подарил мне на корабле, был у меня на поясе – складки ткани его скрыли. Я носила его постоянно, в основном по привычке, но изредка им пользовалась. Потянувшись к аланзанскому клинку, я сумела прикоснуться к рукоятке кончиками пальцев. Еще одно крохотное усилие – и я сумею его извлечь. Веревки врезались в мои запястья и болезненно сдирали кожу, но я не останавливалась. Наконец, мне удалось снять нож с пояса… но я его выронила. Перекатившись на полу, я умудрилась схватить его и стиснула клинок пальцами. Дальше начался непростой труд перепиливания веревок из неудобного положения: мои кисти ныли и сгибались под неестественным углом. Седрик уже не кричал, но пугающая тишина подстегивала меня еще сильнее.

Наверное, спустя целую вечность я смогла ослабить веревки, практически изодрав их в клочья. Затем я вытащила кляп изо рта и перерезала пути на ногах.

Вскочив, я бросилась к двери и замерла на пороге: я увидела, как Элиас грубо пнул что-то в реке, после чего зашагал прочь. Я прекрасно понимала, что он пинал именно Седрика, и мне стало тошно. Двое его пособников ломали рудопромывки, выгребая из них золотой песок: они тоже заканчивали выполнять данные им поручения.

Элиас рявкнул мужчинам что-то неразборчивое, и они быстро направились в сторону скалы.

Вскоре все сгрудились возле места взрыва, подбирая самородки и ломая кирками камень у основания – именно так бы сделали грабители в надежде на легкую наживу. Когда громилы скрылись за скалой, я решила воспользоваться моментом и действовать.

Меня не волновало то, что я представляю собой отличную мишень на открытом пространстве. Я хотела спасти Седрика. Пособники Уоррена все еще подбирали самородки: они даже не оглядывались на реку, и мне удалось незаметно дойти до отмели. Там я и обнаружила Седрика, лежащего на спине. Я почти рухнула на него, заливаясь слезами. Лицо у него было в крови и ссадинах, правый глаз заплыл. Я не могла оценить, есть ли у него серьезные повреждения на теле, но одна рука, похоже, очень пострадала.

Я опасалась самого худшего, но внезапно Седрик прерывисто вздохнул, убеждая меня в том, что я ошиблась. Я поняла, что плакать некогда.

– Что ты… делаешь?.. – прошептал он, когда я подсунула руку ему под плечи и помогла сесть.

– Вытаскиваю тебя отсюда.

Седрик попытался разлепить веки и моргнул своим неповрежденным глазом.

Я положила его здоровую руку себе на плечо и повела Седрика вниз по течению. Он мог двигаться, правда, сильно шатался и постоянно спотыкался.

– Тебе… надо скрыться.

– Да, – не стала я спорить. – Но не только мне. Нам обоим.

Обернувшись, я уверилась в том, что сообщники Уоррена нас пока не засекли. Тем не менее я понимала, что, продвигаясь вперед с такой черепашьей скоростью, мы сильно рискуем. Я принялась лихорадочно размышлять.

До рощи и пруда было ближе, чем до границы участка, поэтому я изменила курс. Седрик совсем ослабел, похоже, его измотало наше «бегство». Он еле-еле делал один мучительный шаг за другим, и иногда я волокла его на себе. Я безумно боялась, что только усугубляю его травмы, но выбора у меня не было. Когда мы наконец оказались в рощице, я помогла ему лечь и попыталась оценить свои возможности.

Один из громил неожиданно отвлекся от поиска самородков и принялся глазеть по сторонам. К счастью, мы с Седриком были надежно скрыты деревьями, и пока я могла не беспокоиться, что нас обнаружат.

– Лиззи, – вырвалось у меня, и я перевела взгляд на лачугу. Лошадка паслась на привязи возле дома и мирно щипала травку. – Нужно до нее добраться.

– Слишком опасно, – тихо возразил Седрик.

– Идти пешком опасно. Я ее заберу. Жди здесь.

Это была глупая фраза, но что я могла еще сказать? Я поцеловала Седрика в лоб и, набравшись смелости, метнулась к лачуге. Мне опять пришлось преодолеть открытое пространство, но мне повезло… по крайней мере, пока я добиралась до Лиззи.

Я уже собралась ее отвязать, но увидела, что на прииск возвращаются два всадника. Одним из них был Уоррен. Я могла бы освободить кобылку и поехать к Седрику, но меня бы тотчас поймали. И я не собиралась скакать куда-то напролом. Без Седрика ничего не имело смысла.

В итоге я вернулась в лачугу.

Взяв в одну руку сковороду, а в другую – кинжал, я затаилась у двери, приготовившись к наихудшему развитию событий. Когда дверь распахнул громила Уоррена, я с силой ударила его по голове медной утварью, застигнув мужчину врасплох. Он начал сопротивляться, но потерял сознание, хотя и успел выбить у меня из руки нож.

Я не смогла поднять клинок: на пороге возник Уоррен, который направил на меня дуло пистолета.

– Брось сковородку! – приказал он.

Я послушалась и вскинула руки вверх. Уоррен закрыл дверь и перешагнул через своего пострадавшего пособника, кивком велев мне отойти к стене.

– Зачем вы это делаете? – спросила я. – Чтобы мне отомстить?

– Вообще-то не тебе, – ответил Уоррен бесстрастным тоном, разительно отличающимся от простодушного энтузиазма, который он демонстрировал в Триумфальном. – Не тебе, а ему… Седрику Торну. Я ведь говорил тебе: я человек прямой и открыто добиваюсь того, чего хочу. Я захотел тебя. Торн тебя отнял, и я решил устранить его. Конечно, со временем твое горе бы унялось, и я бы принял тебя обратно. Но случились две непредвиденные вещи. Вернее, три.

– Вам не удалось убить Седрика? – догадалась я.

Пока мы говорили, я отчаянно шарила взглядом по комнате, пытаясь найти хоть какой-то выход из ситуации. Из-за пистолета перевес был явно на стороне Уоррена. Если это одна из новых моделей, то у него в запасе будет еще пара выстрелов.

– Да, – признал Уоррен. – Вдобавок этот якобы бесперспективный прииск оказался нашпигован золотом. Разумеется, со смертью Торна участок все равно перейдет в мою полную собственность. Но пока он был жив, у него действительно имелся реальный шанс быстро выплатить мне долг.

Я мельком покосилась на клинок, который валялся на полу. Увы, я никак не могла добраться до оружия достаточно быстро!

– А что стало третьим камнем преткновения? – поинтересовалась я, продолжая отвлекать Уоррена разговором.

Уоррен театрально вздохнул.

– Ты проявила сообразительность и поняла, что к чему. Увы, ты должна была добровольно оказаться там, где тебе и полагалось быть, – рядом со мной! Но сейчас что-то мне подсказывает, что это маловероятно.

Я смерила Уоррена презрительным взглядом.

– А теперь вы оба – и ты, и невезучий мистер Торн – погибнете. Иначе и быть не может: ведь злобные грабители, которые бесчинствуют в Хэдисене, весьма жестоки, – продолжил Уоррен. – Зато, когда ты умрешь, у меня не будет чувства, будто я остался ни с чем.

Меня согрела радостная мысль: Уоррен не знает об исчезновении Седрика! Но потом до меня дошел смысл его последних слов.

– Что ты имеешь в виду? – спросила я, отбросив всякую вежливость.

Уоррен небрежно указал пистолетом на стол.

– Я посещал дома с дурной репутацией. В вашей хибаре воняет коричником, а я прекрасно осведомлен о том, что за девицы его пьют. Твои красивые словечки насчет девственности до свадьбы ничего не стоят! И мне не надо стыдиться того, что я забираю нечто ценное, – ты же сама давно попрощалась с невинностью!

Уоррен кинул пистолет на стол. Я не успела воспользоваться этим шансом и поднять кинжал: Уоррен навалился на меня, повалив на пол и прижав своим телом. Я принялась молотить его кулаками по груди. Ничего не помогало, и тогда я попыталась выцарапать ему глаза.

Он выругался и притиснул мои руки к полу.

– На балах ты была послушнее! – прорычал он. – Да и красивее. И чище.

Он решил перехватить мои запястья одной рукой, чтобы второй срывать с меня одежду. Ему удалось разорвать мою блузку и заняться юбкой, но я высвободила руки и дала ему пощечину. Уоррен рассвирепел и что-то нечленораздельно проорал. Я снова вцепилась ему в лицо, и его самоуверенность сменилась досадой.

– Проклятье! – прокряхтел он, перевернув меня на живот. – Да уж, никакой утонченности.

В столь унизительной позе мне оказалось сложно его атаковать, не говоря уже о том, чтобы сдвинуться с места. Уоррен надавил ладонью на мой на затылок, чтобы я не поднимала головы, и принялся стягивать с меня юбку. Я осыпала его эпитетами, от которых покраснела бы даже Тэмсин. Я продолжала вырываться изо всех сил, понимая, что меня это не спасет… но я не собираясь ни облегчать ему жизнь, ни доставлять удовольствие.

И тут я заметила аланзанский кинжал: он находился совсем рядом со мной!

Не колеблясь ни секунды, я схватила его и, проявив неслыханную прыть, сумела вонзить острие в Уоррена. Я никуда особо не целилась, я хотела просто попасть в насильника. Уоррен завопил и скатился с меня. Я тотчас отползла в сторону и с трудом встала. У меня подкашивались колени, да и руки тряслись.

Уоррен распростерся на полу, схватившись за свою окровавленную ногу: из его ляжки торчал аланзанский клинок.

Мой удар не был смертельным, но подарил мне возможность сбежать. Я рванулась к двери, но в этот момент ее открыли снаружи. Я приготовилась к встрече с очередным подельником Уоррена, но казалась лицом к лицу с Сайласом Гарретом.

Он держал пистолет – и при виде меня изумился не меньше, чем я сама.

– Арестуйте ее! – заорал Уоррен. – Я приехал инспектировать прииск, но эта стерва на меня напала. Она ударила меня! – Он ткнул пальцем в ногу и шумно ахнул, разглядев нож с древесным узором. – Она ранила меня языческим ножом! Аланзанским ножом! Она еретичка, арестуйте ее!

– Кинжал не принадлежит Аделаиде, – произнес голос у Сайласа за спиной. – Он – мой. Я – аланзанин.

Сайлас шагнул в сторону, и я увидела Седрика, который тяжело опирался на Салли.

Я была изумлена стойкостью Седрика. То, что он до сих пор пребывал в сознании, поразило меня до глубины души. Я хотела броситься к нему и приказать лечь, но Уоррен все еще не отступился.

– Он что угодно скажет, лишь бы защитить свою шлюху!

У Салли хватило ума удержать разъяренного Седрика.

– Нож мой! У меня в сундуке есть и другие аланзанские предметы. У Аделаиды вы ничего не найдете.

– Тогда арестуйте его! – буйствовал Уоррен. – И ее как сообщницу – за нападение на меня!

– Это он на меня напал, – парировала я, продемонстрировав свою разорванную одежду. – Он взял меня на мушку и хотел изнасиловать. Я защищалась!

Уоррен был бледен и покрыт испариной, несомненно, страдая от раны и потери крови, но не сдавался.

– Она меня сюда позвала! Она – бесчестная девка: спала с Торном… и со всеми желающими! А теперь она хитрит и возводит на меня напраслину! Лживая шлюха! Вы ведь не поверите вульгарной простолюдинке?

Сайлас немного растерялся, и я его не винила. Я и сама поняла, что именно Уоррену все может сойти с рук. Он – губернатор колонии. А кто я такая? Мне вспомнились слова, которые однажды произнес Седрик: дескать, я не представляю, каково это – жить без престижа аристократки… но еще Седрик добавил, что в моем происхождении заложена такая сила, которой я даже не осознаю!

Я выпрямилась в полный рост и постаралась принять самую величественную позу, на какую только была способна.

– Я повторяю еще раз: он на меня напал. Вероятно, вы мне не поверите, но я утверждаю следующее: я не отношусь к так называемым «вульгарным простолюдинкам». Я – леди Элизабет Уитмор, графиня Ротфордская с наследственным правом.